«Главное – успеть снять штаны, пока присядешь на край такого камня» – проскочила в сознании мысль, цепляясь пальцами за расщелину. – «Поди, более экстремального не испытывал в жизни».
Где-то вдалеке в горах ухнуло, и сейсмическая волна тряхнула скалу, расширив трещину еще на ладонь. Архимед, в секунды облегченный, подтягивал штаны возле глайдера.
– Видишь, как быстро и не тяжко… – голос Тёмы вернул сознание назад.
– А ты почем знаешь?
– Глайдер имеет круговой обзор, сам видел все на мониторе.
– Тёма, ты такой гадкий и мерзкий тип.
Два дня ушло, чтоб отколоть кусок камня, уменьшив валун на сотую часть. Последующие дни текли без разделения на часы, дни, время исчезло, лишь валун очень медленно уменьшался в размере, словно айсберг в холодных водах, вроде и тает, но все под водой. Вновь в валуне появилась трещина, прочертив линию на полкамня, искушение вставить туда зубило так и подъедало изнутри. А вдруг застрянет и не вытянешь? Отколов пару кусков от него, все же решился загнать клин, десяток ударов – и зубило исчезло в трещине, халява не получилась, пришлось кувалдой дубасить в камень, надеясь раскрошить место, чтоб освободить потерянный инструмент. Из последних сил Архимед опустил снаряд на преграду, сплюнул с досадой и присел наземь. Последний удар создал вибрацию, мелкие камушки из-под шлюзовых дверей освободили ее, и она с шумом хлопнула ставнями, глайдер просел, раскалывая злосчастный валун. Кусок гранита прилег на плечи молотобойца. Тёма еле успел освободившимся гравизахватом подсунуть под него ребром кирку, задержав на секунды падение полуторатонного куска. Архимед успел выкатиться из-под нависшей громады в сторону.
– Сколь там провизии у нас, Тёма? Напомни, – Архимед, словно ничего и не произошло, поднялся на ноги, отрясая пыль.
– В темные времена средневековья каторжники ложками процарапывали каменные стены, – решил немного подбодрить друга и не удержался от подколки, – правда, это длилось годами, но у тебя кирка и зубило вместо ложки, думаю, быстрее управишься.
– Пошел ты.
– У тебя что, программа зависла, другие слова растерял, когда ноздрей управлял глайдером? – Тёмыч пришел в негодование. – Я тебе жизнь спас, а ты.
– Надоело все, почему я не разбился, – Архи взглянул в проем пещеры на ласковое солнышко, – бог ты мой бог, почему я маленький не сдох.
– Зачем так мрачно? – умерив пыл, спросил Тёма.
– Тебе легко рассуждать, ты здесь кусочком, на базе и не заметишь своей потери части тела, хотя даже боли не почувствуешь, а я своим безрассудством лишил будущего горстку выживших людей, оно надо было мне, этот экстрим.
– Да ты, когда в азарте, становишься безбашенным. Не волнуйся, нас здесь не оставят.
– Это как? Глайдеры на базе требуют энергии, ты же последнюю мне отдал, и кто будет ими управлять? – Софья, а вот с энергией не подумал. Ну ты не отчаивайся, если тебя это успокоит, знай, будущее продлится и труды Архимеда не пропадут даром, монахи сядут на драконов и, если не получится перемахнуть через горы прямо на север, вдоль Брахмапутры выйдут в Индию, и далее можно любым маршрутом, обогнув Гималаи и Кавказ, прилететь в Полоцк. В Киеве найдут пару батарей, конечно, это будет очень долго, возможно, годы, ну ты не расстраивайся, Старомир давно просил передышки, а твои останки найдут по маяку глайдера с орбиты. Одно прискорбно для тебя – это мое возвращение.
– ГИПС! – воскликнул Архимед. – Они не оставят меня здесь, вы с Софией полезете в сеть. Это надо остановить.
– Вместе мы выберемся из этой дыры, я их предупрежу
немного погодя, только разберусь с унитазом.
– Что ты можешь? Здесь руки надо, а не мозг.
– Например, для начала я успел перехватить булыгу, удалил автопилот, теперь пытаюсь удалить программу унитаза и много разной мелочи, чтоб разместить новые. Затем придумаю программу для связи через зеркало спутника и дам о себе знать на «Агат». Там уже Артемий-первый лучше сообразит, главное – узнают, что мы живы и где затерялись.
– У тебя она была, поищи в памяти.
– Чтоб найти в памяти, надо иметь память, поэтому ты махай кувалдой, не расслабляйся, а я удалю в себе лингвистику, кучу словарного запаса, литературных оборотов и остальной ненужной человеческой чепухи, займусь рутиной программирования, это тебе не простые действия – поднял железку и бросил куда глаза глядят.
Последние его фразы строились кратко и отрывисто.
Архимед с новой силой приступил молотить в отколовшийся осколок. Затем вяло опустил руки, роняя кувалду, просунулся меж глайдером и скалой вперед и с причитанием на устах исчез в темноте пещеры. Тёма включил под днищем фонари, высветив туннель с гладкими оплавленными стенами.
– Спасибо за поддержку, я просто прогуляюсь, соберу мысли в треснутый черепок, – буркнул каторжник.
Через пять минут он вылетел, как пробка из бутылки, осыпая себя лестными словами. Ни слова не ответив на вопросы виртуала, принялся руками разгребать гальку под носовой частью глайдера, раздирая руки в кровь. Он, как лиса копает ход под забор в курятник, выгребал песок из норы, отползал назад и образованную горку растаскивал по сторонам, пока нос глайдера не качнулся вниз. Обессиленный, вернулся в кабину, еле державшись за подлокотник, подтянуться не было сил, зубами подергал штурвал. Глайдер дрогнул и продвинулся вперед, ложась на днище, оставив угол в шестьдесят градусов. Архимед, немного отдышавшись, занял место штурмана, осторожно боясь застрять накрененным корпусом, двинулся в путь по пещере, через сто метров открылась шарообразная полость, образованная взрывами плазмы, в которой глайдер легко развернулся и направился носом к выходу. Пальнув слабым разрядом, разнес злосчастный валун и вылетел на свободу. Подскочил на десять километров выше, высмотрел тучу почернее и спикировал в нее, пополняя запас батареи.
. . .
Вначале вернулся на Агат. Тёмыч к этому времени протестировал три остальных глайдера, Управдом не успел у них разрушить структуру кристалла памяти, обдумывал, где достать для них энергии, пока не завис, наводя в проводах блуждающие токи, которые незаметно для хозяина разрушали структуру памяти и ее содержимое. Мое явление вовремя спасло от разрушения всей базы. Тёмыч глайдера скопировал в гибук, и вместе с Софьей они смогли восстановить главный файл Терминатора. Оживили остальные глайдеры, подготовив каждому племени по средству передвижения. Звездолет, самое ценное той цивилизации, оказался нашпигован массой кодов, на взлом которых Тёмыч просил полгода.
Первым делом для базы требовалась энергия, возить глайдером – это тысячи полетов, решили вырвать из сети ГИПСа пару спутников и создать свою сеть. Но не все так гладко – Тёмыч так и не смог обойти контуры радиосвязи сети, пришлось заняться прямым контактом. Архимед завез кибермозг с Тёмой-3 на самый низколетящий спутник, энергию слил с глайдера, но, увы, взломать не удалось, все они завязаны сетью, не имели координирующего центра – стоило подключить один, он тут же делился энергией с другими, не запуская основных программ, а получив достаточно энергии, они просыпались все сразу. Добре, Тёма-3 успел взорвать наш подопытный спутник, этим самым он замел следы нашего присутствия и прекратил подачу энергии. ГИПС получил только самый мизер, но и этого ему было достаточно, чтобы возобновить упорядоченность сети, растягивая спутники по новым координатам, заполняя места выпавших в «осадок», восстановил их первоначальные орбиты. Затем решили один спутник разобрать на болтики, но попытка не увенчалась успехом. Когда я экранировал связь с сетью ГИПСа, он автоматически включил свое самоуничтожение, благо, энергией мы их обеспечили.
Ночное небо озарила вторая вспышка взрыва, которую видели в селениях, что не могло не отразиться на решениях Совета Старейшин Объединенных Племен
На ближайшем собрании ССОП, выслушав мой пояснительный доклад на тему взрывов над головой, вынес вердикт: сбить военные спутники с орбиты. На Тёмино предупреждение, что есть вероятность маскировки военных под трансляционных, Совет незамедлительно постановил: уничтожить все!
– В нынешнем развитии Человечества они не нужны, а жить годами под взведенной гильотиной, подвешенной на тонкой бечевке, это сумасшествие, – подвел черту Старомир.
– Но с бластерами, катерами нам легче выживать. Что будем делать, когда они выйдут из строя? Чем их заменим? Но если мы сумеем слетать на Луну, у нас будет достаток всего, – моему возмущению не было предела. – Вы закрыли для меня Софийский собор! И что получили? Если бы я не сбежал, этого ничего не было!
– Ты прав, – со своего места поднялся Светлич. – Но. Всему есть предел, надо время на обдумывание. Жить надо по средствам, то есть по развитию, а то воины уже на воинов не похожи, след зверя не могут выискивать, что с ними станет, если выдать каждому бластер?
– Но если не пользоваться, то не будет и развития, – робко вступилась София. – Мы упускаем из виду великую угрозу будущего – это перестройка планет нашей системы. Она вроде и далека – четырнадцать тысяч лет, но тысячу человечество уже прохлопало, как бы не засидеться, не упустить момент. Артефакты, то есть роботы-добытчики на астероидах могут затеряться в бескрайнем космосе, заводы Луны уже остановлены, значит, идет разложение атомарного оборудования. Да и в развитое время человечество не имело возможности устранить последствия потери Урана. Придется нам потрудиться найти выход и технологии для остановки падения Земли.
– Семимильными шагами идти, можно свалиться в пропасть, не успев ее заметить под ногами. Вроде бы это и произошло с последней цивилизацией. Не так ли? Молчите? Выжили Бомжи! Приспособленные к жизни в гармонии с Природой, если бы не они, не было бы и нас. Нам, диким племенам, не постичь своим разумом всех премудростей и не научиться грамоте тонкой материи и глубин микро– и макрокосмоса, чтобы всем управлять. А жить на всем готовом, быстрее отупеем, чем постигнем новый уровень развития. Да почем нам знать, есть ли они на Луне или уже раздавлены жерновами космоса, – парировал Старомир. – Может, и не будет Конца Света, есть ли подтверждения о перестройке планет? В книгах написало, что человечество десятки, сотни раз ожидали его, высчитывая точные даты гибели.
– Я человек здесь новый, – попросил слова Далай-Лама. – Но одно скажу: если бы не любопытство этого молодого человека, пожалуй, через сотню лет уже не с чего было бы начинать восхождения и человечеству пришлось бы преодолевать тяжелые времена становления технического прогресса. Деревня Мухадма опустела бы от нашествия змей, мы вымерли от старости или погребены под камнями после взрыва военной базы, ну а вы… Вас постигло нашествие монстров с экобазы, которые с каждой новой партией становились умнее и сильнее. Любая революция сеет новые всходы, которые надо рассмотреть и очистить от сорняков. В нашем случае старейшины правы, – монах бросил быстрый взгляд на меня. – Надо остановиться на время, взглянуть на прошедший этап и сделать вывод. Но… – он еще раз посмотрел на меня. – Спутники надо оставить в покое, пока Тёма нас не убедит, что он сможет их нейтрализовать, а пока они нас не трогают без надлежащей энергии, мы сделаем небольшую передышку, не трогая их.
– Я прямо пойду в защиту Архимеда, – Мухадм поднял руку. – Когда мы воспрянули и забеспокоились о собственной шкуре, мы забыли о том, что наша планета Земля – это не только мы, это огромный шар с, возможно, уцелевшим множеством племен, разбросанных на больших расстояниях, и, как знать, может, часть из них погибла, пока мы беседуем. За заслуги перед человечеством предлагаю все же оставить Архимеду и его спутникам глайдер, пусть продолжает исследование планеты, – растянувшись в улыбке, добавил. – Хотя он и так может его угнать без нашего дозвола или продолжить на драконах. Он с ними в доску свой.
Напряжение Совета спало.
– До этого времени в безумии его не упрекнешь, надо продолжать поиски артефактов, пока они окончательно не исчезли с лица земли, а вот использование их мы должны рассматривать сообща. Военную базу уже взломали, так пусть наши виртуальные друзья также занимаются своей работой, то есть звездолетом, чай, поди, и у них мозги могут зажиреть без напрягов. Может пригодиться, чтоб покинуть матушку Землю навсегда, если кризис Урана заявит о себе. Пока судьба смотрит нам в лицо, необходимо идти навстречу.
– Добре, пусть будет так, – огласил согласие собрания председательствующий старейшина Мастер Сталь. – Я придерживаюсь мудрости Мухадма: возрождать Человечество, зная, что оно обречено, глупо, надо искать выходы, и чем раньше мы займемся, тем большая вероятность положительного исхода.
– Взяв синицу в руки, вы хотите этими руками словить и журавля, – обиженно съехидничал Старомир. – Каждой твари бог отмерил продолжительность жизни, так почему вы думаете, что нет времени для всего рода. Человечество ушло в закат, остались только «старожилы» последнего поколения, а наши потуги – это просто агония. Продолжим жить, как жили, спокойно и по силе.
– Получив клинок, мы смогли зародить новое поколение, – резко возразил Мухадм, – глайдеры помогут собраться в кулак, еще год-два мы сможем спасти род людской, улетев на звезды на предоставленном Архимедом звездолете.
– У нас поросенок на костре обуглится, если не закончим сейчас, – Мастер Сталь поспешил успокоить разлад в верхах. Подведем итоги.
Первое: подтянуть жизненный уровень племен к уже достигшим вершинам научно-технического прогресса, чтоб каждый мог управлять глайдером, бластером и остальными штучками цивилизации. Для этого предлагаю ввести поголовное обязательное обучение грамматике и цифрам. Чтоб все умели читать-считать, как отче наш читает Старомир. Это как раз по твоей части, пусть Библию изучают, польза будет всем, даже если и неверующие совсем, главное – развитие и осознание бытия. Пользоваться артефактами древних отложим на потом, бережное отношение продлит им годы работы.
Второе: задание для Тёмы и Софьи – неспешно разбирайтесь с программами военной базы и энергостанции, не забывая о наблюдении за спутниками, соединяться с ГИПСом категорически запрещаем, это очень важный шаг в новой истории человечества, чтоб не был роковым. Архимед пусть летает, все одно, без звездолета не сбежит за невестой и зря кипятится. Ему, чтоб зарядить его, придется пару лет летать, может, за это время умерит свой пыл.
Третье: создать группу для осмотра складов военной базы и звездолета, определить содержимое и полезность их в настоящее время, доставать новое только по самой нужде, хотя достать, изучить и научиться пользоваться надо сейчас. И главное – первоочередное задание: определить степень безопасности бомб самоуничтожения базы, рассмотреть возможность их вывезти куда-либо, они точно не пригодятся.
Четвертое: наладить торговые пути меж племен. Постройка большого катера на Родосе для Мухадма. Нам и северянам очистка земляного вала, найденного в лесных дебрях меж нашими поселками, для придания ему признаков дороги до Двины. Для этого прошу Совет выделить во временное пользование бластеры, это ускорит все проекты. Глайдеры будем беречь на особые случаи, будем ездить на…– Мастер запнулся. – Архимед, где твои кони? Почему ты еще не доставил сюда?
– Они такие дикие, одному мне не под силу словить. Надо засада и стрелы с сонными ядами. А это уже ваша работа, волхвов, – я быстро перевел стрелки на его самого.
– Лады, сегодня получишь стрелы, и не открутишься, – волхв прищурил глаз. – Ездовые лошади за тобой, и никаких глайдеров.
– Хорошо, только чем вы будете их кормить зимой?
– А их надо кормить? – вопрос Архимеда ввел в ступор Мастера. – Наш богатырь Спас сам пропитание достает.
– Ха. У них на родине сплошные луга и мало снега. Придется тебе, мой дорогой дедушка, сено сушить.
– М-да, это отнимет много времени у населения, да и если рвать траву руками, много не соберешь. А если лазером срезать?
– Уголек останется, – не унимался Архи. – А как же насчет бережливости артефактов древних, совсем обленимся.
– Ладно, будем думать, – подняв глаза на него, сказал, – правда, внучок, придумаем?
– Это ты меня в данный момент на «вы» называешь, – сострил он.
– А для нас? – подал голос инок, сопровождающий Далай– Ламу, – решив поскорей закончить Совет.
В тени дуба за стволом уже в пятый-десятый раз мелькала его девушка, терпение у которой уже было на пределе.
– Вам надо выделить глайдер, ему замены в природе пока нет. Чтоб заменить их на драконов, придется поравнять горы. Да, кстати, благо взрывчатки много на военной базе, некуда девать, можно и попробовать. Архимед, поищи хребет пониже и поуже, авось что получится, пока до Луны дотянемся, надо иметь запасные пути.
Пятое: это любопытство.
Все замерли, уставившись на волхва.
– Этот пункт распространяется только на Архимеда, это его любимый пункт, – улыбка старейшины расплылась, словно он увидел голую женщину. – Пусть полетает над планетой, поищет еще осколки человечества. Может, есть и более цивилизованные, чем мы. На это все уйдет не менее года, а мы все обдумаем. Думаю, человечество простит нам задержку в год для решения проблемы орбит планет.
. . .
Тёмыч нашел занятие по специальности, ломал коды. Захватив всю базу, он расположился в кристалле памяти мегамозга. Как он шутил: «Я такой мелкий, что сам себя порой теряю в этих лабиринтах, не зря завис от блуждающих токов в проводах». За месяц к звездолету не придвинулся ни на шаг, только открыл порты для заправки.
Летать по маршруту Киев-Тибет – одна скукота, чтоб зарядить базу и звездолет, казалось, потребуется вся моя жизнь, чего не скажешь о свободном полете. Полеты на глайдере выше всех моих мечтаний, я упивался ими взахлеб. Крутые виражи, стремительные броски, когда в глазах расплывается пейзаж от скорости и перегрузок, когда гравикомпенсаторы взвывают, пронизывая тело своим полем, стараясь удержать каждую молекулу на своем месте. Если хоть одна тысячная часть молекул сорвется с места, они превратятся в атомное оружие, стреляющее пулей-атомом, разрывая соседние связи клеток.
Бреющий полет меж скал подобно драконам или полету над пустыней, копируя рельеф бархан на метровой высоте, оставляя после себя стену пыли. Затем подняться в облака, парить над их горами из водяного пара. Напрягала немного зарядка батарей, на экстремальный полет долго не хватало, приходилось искать грозовые фронты или лететь на базу. При очередном полете не рассчитал, пришлось носить мешок с батареями за тридцать километров. Вспомнив про орудия, я обошел заряд-блок вакуум-проводом и соединил батареи воедино. Итог поверг в шок, полет теперь длился вместо двух часов экстрима – целых шесть!
Однажды, совершая полеты по спирали в районе Москвы, указанной на советской карте социалистических республик как самый крупный город, высматривал блюдца-города древних. Чтоб охватить с каждым кругом большую территорию, попробовал подняться в стратосферу. София оптическим сканером бегло просматривала ландшафт. Средь ясного неба проскочила молния, глайдер потерял управление и ушел в пике.
«Атака со спутника. Сбита программа управления», – с опозданием предупредил навигатор.
– Спутник ожил?! – предположила София.
– За столько полетов в поднебесье нас никто не трогал, может, Тёмыч намудрил без нас? – проскрипел я зубами в ответ, стараясь выжать штурвал на себя, немного изменяя полет.
Хотя крыльев и нет, но плоская капля глайдера могла на бешеной скорости планировать. Мое усилие со штурвала давило на «банки» энергии, как джойстик на кнопки, только это приходилось делать вручную, направляя ее в катушки гравинатора, система усилителей вышла из строя, и мое прямое усилие добавляло напряжения на емкостных конденсаторах, вырабатывая необходимую часть энергии.
Гравикомпенсаторы сработали славно, сохранив мне жизнь. Перейдя возле земли в горизонтальный полет, глайдер проскользил над ржаным полем и зарылся в клюквенное болото по самый хвост.
– Открывать люк опасно, еще трясиной зальет, подожди немного, глайдер тестирует себя, – предупредила Софья.
– Мы потом всплывем? Может, глубина все сто!
– Энергия есть, а ты не тонешь! – уколола девчонка.
Глайдер качнуло, и, обтекая жижей по смотровому иллюминатору, он пошел носом вверх.
– Надо проверить, спутник ли это, другой раз может и зашибить, – усаживаясь за управление, выжал всю мощь.
– Он, сомнений нет. Энергии припас, выждав наш подлет на минимальное расстояние. На земле нас убить сложнее потери большие, проходя через атмосферу, а так в дополнение и защита не успела сработать.
Поднялись на орбиту, два спутника грудой металла проплыли мимо.
– Ерш твою медь! Ну и где его искать? За время погружения он мог улететь на другую сторону Земли, – выругался я.
– Он должен быть на геостационарной орбите, значит, бери выше.
На пределе возможности гравипривода поднялись на десять тысяч километров. Проказник нас встретил тонким лучом дезинтегратора.
Прыгать в стороны надоело, и я решил пальнуть с орудий, пока не растратил остатки энергии. Задрал нос вверх, до его орбиты нам не хватало сил, нажал на гашетку, установив мощность орудия на полную силу. Огромная энергетическая сила стекла ручьями с защиты глайдера в носовую часть, и огненный шар плазмы сорвался в направлении спутника.
– Зачем! Не надо! Мы…
Следом с лжекрыльев взвились молнии, лучи протянули смертоносные щупальца к спутнику и… экран погас, София исчезла. Она для экстрима и управления полетом соединялась с сетью планера.
– «Гибук твою медь! Теперь понятно, почему древние установили заряд-блок меж батареями, – проснулся внутренний собеседник».
Энергия с маршевого конденсатора перетекла в оружейный и вся ушла на встречу со спутником, обесточив глайдер, превращая его в очередной космический мусор. Но удача не изменила мне, я подлетал к целому спутнику, возникшему на пути. Медленно ломая мачты, глайдер причалил, уткнувшись носом в бок большого черного ящика с дверцей. Кондиционер в кабине не работал, кислород мной перерабатывался с завидной скоростью, вскоре пришлось надеть скафандр, у него емкость на три часа. Что делать? Вечный, как Вселенная, вопрос повис в протухшем воздухе. Вручную открыл шлюз, вышел на небольшую площадку спутника.
Мачта спутника, оторванная глайдером, держась на кабеле, по дуге приземлилась позади меня, создав вибрацию. Подпружинила краем нераскрытого цветка, снова взлетела. Звук пришел через ноги, и я в страхе оглянулся по сторонам, ничего не понимая о вакууме. Взглянул вверх, повыше над головой стояла согнутая такая же мачта, что и та, которая норовила прихлопнуть меня, но в отличие от первой раскрытый ее зонтик напоминал спелый подсолнух, свесив голову вниз, блистал разбитыми солнечными батареями.
– Эврика! Я спасен!
В мозгу пронеслись уроки предыдущей экскурсии Софии на орбиту. Оторванная мачта не что иное, как нераскрытая солнечная панель, кабель которой, расшатавшись в гнезде, успел отсоединиться от спутника, и она улетала в космос. Неловко переставляя ноги с магнитными захватами, вернулся к глайдеру, достал его зарядный кабель, прыгнул вслед улетающему зонтику.
– Врешь, не уйдешь! Раз ты не раскрывшийся, должен быть цел!
Прыжок оказался вовремя и с миллиметровой точностью, едва успел ухватить улетающий кабель.
«Только бы не разъединился разъем в глайдере», – как всегда под руку, собеседник умеет успокоить. – «Придется тебе, Архимед, как семечко одуванчика, лететь к другим мирам и засеивать человечеством, только сумеешь ли в замороженном состоянии».
Сильный рывок вернул к происходящему, скафандр помог смягчить напряжение на руки. Я остановился, болтаясь, как кабан на петлях меж двух макушек деревьев. Растяжка спала, немного напрягся, свел концы и завязал кабеля на узел, гнезда разъемов не сходились. Снова вечная проблема с синим, красным и зеленым проводом предстала предо мной.
– А-а, была не была, не важно, от чего умирать.
Загнув два «лишних» штырька на зонтике, соединил разъемы. По кабелю добрался до панели. Вытянул фиксаторы севромотора, отцепил тяги управления лепестками и по одному раскрыл цветок вручную.
Что дальше? Солнце светило снизу. Цепляясь за ажурную конструкцию, поднялся до края тарелки. Бездонный черный круг, словно дыра, на таком же черном космосе, разбавленном множеством точек звезд, предстал взору. Зловещим холодом тянуло из пасти. Солнечный зайчик, отразившись от шлема, канул, не блеснув ни одним фотоном.
Немного подергал за край, результат нулевой, без опоры мы болтались в невесомости, порождая мелкие колебания. Вернулся к кабелю, замотал его за ногу, снова покарабкался вверх, наклоняя зонт. Вначале робко, затем, приняв порцию инерции, край панели повернулся на девяносто градусов к кабелю. И снова незадача. Пока наклонял зонтик, солнце стремительно уходило в закат, меняя положение относительно нас.
– Ночь хотя и короткая, но пережить в скафандре с двадцатиминутным запасом энергии для обогрева… – тяжело выдохнул я, и на стекле появился туман.
Я оттолкнулся от края тарелки, придавая хоть небольшое движение в сторону светила, сам улетел на станцию.
– Не-е-ет! Господь мой татка, только не это… – подавился собственным голосом.
Глайдер, находясь на темной стороне спутника, скрыл от взора свое положение. Не имея магнитного захвата и обладая малой гравимассой, впоследствии рывка солнечной батареи он медленно, но уверенно отдалялся от станции. Пролетая мимо, я проводил его глазами, полными слез. Мой полет затянулся на вечность, даже труп никто не узнает, где искать. Нехотя уцепился за арматуру спутника. Выбор небольшой, но с одним концом: лететь в бездонном космосе или сидеть на груде металла, ожидая смерти. Попасть на кораблик с расстояния в двести метров и зацепиться за скользкую поверхность глайдера – это нонсенс.
Лучи уходящего солнца сэкономили немного энергии для обогрева. Чего ожидать? Другие глайдеры остались в ангаре, старейшины решили их не тревожить. Что, если моторесурс уже на исходе, а жизнь только начинается, да и процент поиска моей персоны стремится от бесконечности к нулю. Кислорода осталось на полчаса, космический холод проник в уютную одежонку, магнитные захваты отключились, если бы от страха перед бездной космоса не держался за арматуру, давно бы превратился в спутник Земли с органическим мозгом.
Мороз остановил движения пальцев, конечностей, век, осталось небольшое трепыхание сердца. В глазах появились галлюцинации: в звездном свете возник черный дымчатый силуэт монстра с раскрытой пастью. Из нее послышался тонкий голосок, нет, не из пасти, он возник у меня в голове. Он, словно удав, гипнотизировал, маня к себе. Я упал на четвереньки, обледеневший от замершего пота и испарений дыхания, ничего не приходило на ум, как, оттолкнувшись всеми четырьмя конечностями, плыть навстречу небытию. Все стемнело, врезался во что-то мягкое, возможно, язык монстра, в невесомости отлетел назад, но челюсти сомкнулись. Снова нежный голосок вернул на мгновение сознание.
– Софочка, любимая, ты снова вовремя, – прошептал я, стараясь непослушными руками снять шлем.
– Потерпи, здесь нет кислорода, – ответил певучий голосок.
Уже на земле София объяснила свое появление.
– Солнечная панель получила необходимое движение, повернулась и получила долю энергии, включились севромоторы поворота, стараясь обеспечить постоянное освещение панели в движение. Но опоры не было, и она крутилась, скручивая кабель. Десяти минут хватило, чтоб ожили все системы глайдера, затем по маячку в твоем скафандре я отыскала тебя. Пока ты был без сознания, сделала десятка два витков вокруг Земли, приняли заряд, необходимый для спуска. В деревне всех переполошили, когда на огромной скорости приводнились на Двине, выплеснув мини-цунами.
. . .
После такого приключения немного успокоился, бросаться в крайности передумал, острые ощущения отошли на второй план. Занялся выполнением заданий старейшин, поиском новых племен.
На экобазе односельчане откапали четыре аварийные батареи по четверть тонны весом, плюс на военной базе взломали склад варварским методом, правда, Тёма, взглянув предварительно в виом, что там, нашел переносные батареи и грузовые электроплатформы. Загрузив их в трюм глайдера, этим увеличил продолжительность полета до двух суток, по ночам я производил переброску энергии за тысячи километров на «Агат». Хотя ночь в обследовании материков дело относительное: у нас ночь, а на другой стороне день. Хорошо, что об этом не догадывались старейшины, и так для них я возил энергию только ночью, на автопилоте, а днем исследовал далекие земли.
Облет Европы с высоты в три-пять километров с помощью оптики пока не дал результата. Деревень, обрабатываемых полей, рукотворных костров, подозрительных вырубок леса, гона дичи и так далее нигде не наблюдалось, но племя, приютившее Эврику и их палачей, не давало мне покоя.
Под ревностным взглядом Ярика увез Эврику на ее родину, оставив детей на отца. Решили начать путь с самого начала передвижения семьи. На карте приблизительно определили местоположение набережной меж полуостровов Греции и Италии, прочесали вдоль и поперек.
– Ну и где тебя носило, пока к нам не занесло? – Архимед начинал нервничать, – больше половины батареи ушло.
– Еще слетаешь, невелика честь, не жужалкой заряжать, я только родилась возле воды, а жила в горах, – огрызнулась она. – Притормози вон там, выше того утеса.
Свернули к подножию горы и приступили к подъему.
– Здесь! – воскликнула она, – на этом уступе я дралась с козлом, он никак не хотел прыгать в пропасть, а я, малая, хотела его съесть целиком, голод тогда был в селении, снежная зима и постоянные лавины мешали мужчинам проводить загоны дичи. – Эврику словно подменили, превратившись из матери-квоктухи в боевую амазонку. – Я перекрыла ему дорогу на узком карнизе отвесной скалы и, запустив в него палкой, осталась с голыми руками. Козел, получив по лбу, наставив рога, неспешно, грозно блея, припер меня к скале, затем отступил и, поднявшись на задние ноги, собирался повторить атаку, но уже не шутя. Я не растерялась, скользнула на камни и ударила…
Тёма на мониторе хихикнул.
– Малая, а уже знает, где самец щекотки боится, – поддержал я Тёмыча.
– Придурки, – покраснев, ответила она, – по задним копытцам, и они скользнули за карниз, обрушив свой вес в сотню килограммов на меня, думала, уже не встану. Затем на длинной веревке отец спустил меня в ущелье за ним. Когда козла принесли в село, я неделю была королевой и самой уважаемой девчонкой. Стой, выше на сто метров!
Эврика резко оборвала свой рассказ, указала на скалу. Глайдер также сделал маневр и приземлился на широкой площадке под козырьком. Мы направились к пещере, Эврика не сдержалась, взяла меня под руку, словно вела жениха на смотрины родителям, еле переставляя ноги, вошли вовнутрь. На удивление, нас «встретили» порядок, посуда, игрушки, обветшалая одежда находилась на своих местах, казалось, что хозяин вышел покурить, если бы не предательская десятилетняя пыль. Из выдолбленных печурок в скале, замурованных раствором, достали книги древних с пластиковыми листами, глиняные таблички с историей племени, описанные прапрародителями Эврики. Весь бесценный скарб перенесли в глайдер, труднее всего было перенести Эврику, которая наотрез отказывалась идти, желая остаться в родном доме навсегда. Софья быстро проявила себя по своей специализации психолога, просто перевела стрелки на меня, сказав, что Архимед хочет найти то дикое племя и наказать, а без нее никак. Слетав на дозаправку и выгрузку артефактов, двое суток напролет прочесывали территорию «Германии» и «Польши», никаких зацепок не обнаружили, видно, племя съело само себя, зато нашли другие, на севере «Франции». Завидя спускающийся глайдер, они падали на колени или убегали в чащу леса, разговора с ними не получалось, мы были для них богами.