За полмесяца мужики постарались, подзарядили батареи катера и бластеров. Мы оставили им один свой лазер. От генератора протянули провода к постаменту в зале Героев и подсоединили к подзаряднику, теперь любые аккумуляторы заряжались просто, главное не лениться – крутить, крутить и крутить. Но когда я рассказал про нашу гидроэлектростанцию на Двине, Мухадм тут же загорелся идеей построить мельницу на ветровой тяге и ветряк для генератора. Так же ненароком поинтересовался, есть ли еще вентиляторы на экобазе. София начертила на гранитной стене мавзолея подробный маршрут до Киева, Полоцка, Тибета и как сделать компас из подручных материалов, так, на всякий случай.

Пришло время прощаться. Мухадм обещал хорошую погоду с умеренным ветром на сутки пути. Если это так, мы за сутки перемахнем все Средиземное море до Суэцкого канала. Эврика поправилась во всех отношениях, как здоровьем, так и в животе, на уговоры остаться категорически отказалась. Предложение взять с собой Сокофла также не прошло. Места в лодке маловато, и дополнительная нагрузка на двигатель съест весь запас энергии задолго до Тибета.

Проводы организовали пышные и праздничные, с ритуальными плясками и ревом длинных труб. Софья не выдержала и пальнула фейерверком в утренние небеса. Лодку, как скорлупку, на руках занесли прямо в море, словно в сказке о царе Султане. Женщины следом уложили в нее продукты. Брали в основном сухофрукты и копчености. Вдруг старец взмахнул рукой, народ расступился, и четыре мальчугана поднесли огромное пестрое шелковое полотно, за ним шел воин с длинной трубой и перекладиной вверху.

– Мне подсказали, что бластер с батареями, оставленные нам, сократят ваш морской путь, и вам придется много идти пешком. Обдумав увиденные картинки, мы преподносим вас парус. Да продлится ваш поход по морю с попутным ветром и убережет от напастей, царящих в незнакомых лесах.

Сделал паузу, грянул марш, снова взмахнул рукой, продолжил напутствие.

– Парус сшили наши женщины из своих праздничных платков и платьев, они тонки и легки.

Теперь до меня дошло, чего не хватало в этом празднике – одежды серы. Женщины стояли в неброских туниках из волокон лиан, но украшенных живыми цветами.

– Их мужья, подвергая себя смертельному риску, плавали на Большую землю, собирали коконы шелкопряда для своих возлюбленных. Пусть мужество воинов и трудолюбие женщин наполнит вас духовной энергией в минуты отчаяния, как наполняет парус ветер.

Снова грянула музыка, на сей раз Софья опередила оркестр племени, включив «Прощание славянки».

Сокофл вставил мачту в приготовленное гнездо (когда успели?), просунул в карманы на парусе две трубки помельче и поднял парус. Ветер наполнил красочное соцветие. Якорь натянулся, и камень, медленно ускоряясь, проделывая бороздку в песке, нехотя сполз в море. Вот он завис, и лодка ускорила бег по волнам, отдаляясь от еще одного осколка человечества.

. . .

Снова вокруг вода. Поупражнявшись с парусом, мы держали курс на Красное море. София подсчитала запасы энергии, расписала на весь маршрут. Дозарядка здорово помогла, но оставленные батареи свели запасы на нет.

– Идя под парусом, мы сможем сэкономить на подъеме по реке, – предложила она.

– Согласен, против течения плыть не сможем, лодка тяжеловата, – поддержал Софию. – В общем, я уже подумывал о возвращении домой, но парус вселил надежды.

Мухадм не обманул, легкий ветер через двое суток пригнал нас к берегам Африки. На моторе вдоль берега отыскали пролив и вошли в Красное море. Имея хороший запас провизии, без остановок продолжили путь по нему. Словно заколдованный, парус всегда наполнялся ветром, неся в нужном направлении.

Изо дня в день, когда сидели в лодке, мучила тоска о земле, которая проносилась мимо. Софья по вечерам показывала на маленьком экране фильмы, сама не появлялась из коробочки, но на сеанс «Звездные войны» мы устроили праздник для души, посмотрев его в формате ГАЛО-6. Голову сорвало полностью, ощущать все! Объем изображения, объем звука, запахи, ощущение предметов, довольно больные удары осколков, веток, камней от взрывов, падений, нехватка кислорода в пустоте космоса и… Правда, ухлопали полбатареи бластера, но праздник удался. Наступил час «икс», провизии ноль и полный штиль. Включили мотор.

Прошли с сотню километров, скуку ветром сдуло в прямом смысле. На горизонте возникло черное облачко, стремительно увеличиваясь в размерах.

Волны значительно подросли. Сняли парус, свернули края и накрыли им лодку, закрепив шнуром в проделанные дырки в борту, натянули, как барабан. С носа бросили якорь, приготовления закончили, ожидая бури. Она не заставила долго себя ждать, огромная волна накрыла посудину, бросив меня на дно, придавливая тонной воды. Встал на четвереньки, слил за борт балласт с парусины, Эврика свернулась калачиком возле задней скамейки. Кульбит лодки в воздухе смешал все, еще переворот, Эврика растянулась во весь рост и влетела под меня. Уперевшись ногами в борта, согнув руки в локтях, уцепился за трубчатые шпангоуты, чтобы не давить на ребенка, завис над ней. Снова переворот, Эврика уплывает назад, воды в лодку просочилось на четверть. Следующая волна, видимо, вращаясь трубой, ввела нас в штопор, утопив глубоко под воду, сжав не по-детски, не вздохнуть. Эврика закричала, в темноте ничего не видно, вынырнули на поверхность, как пробка, света не прибавилось. Кругом темень.

– Эврика, ползи под меня и держись покрепче! – прокричал изо всех сил, перекрикивая рев шторма.

Небольшая передышка в десять секунд дала возможность укрепиться основательно, Эврика нащупала меня и уцепилась за ноги. Вода надавила на парус, невыносимая боль передалась на тело, руки, готовые сломаться, выдержали вес. Нас перевернуло, моя голова оказалась меж ног Эврики. Вода залила всего, приподняв голову, смог немного набрать воздуха в легкие. Ребенок снова принялся меня пинать. Смех сквозь боль прибавил сил.

Швыряло, казалось, вечность, но я твердо стоял раком, выдерживая все давление стихии. Не дал возможность взбесившийся природе погубить слабый росток нового поколения, барахтавшийся подо мной. Мои суставы от постоянного пресса словно окаменели.

Немного поутихло, Эврика зашевелилась подо мной и по одному пальцу разжала мертвую хватку рук. Я свалился на бок, и по синему телу от хлестких ударов полотнища на ветру прокатилось легкое покалывание тысячи иголок, принося приятное расслабление.

. . .

– Очнитесь, вход в Аравийское море проспите, – воскликнула Софья средь ночи.

Вылезла из коробочки, потянула утомленную (чем?) девичью стать. Звезды засыпали весь небосвод. Млечный Путь прочертил от края до края белую полосу миллиардом звездных систем. Словно по команде, восемь ярких звезд держались ну почти прямой линией.

– Такое увидеть – огромная редкость, практически раз за всю жизнь Земли. Начинает шеренгу Сириус, затем планета Марс и три звезды пояса Ориона, далее снова планеты нашей звездной системы, пониже – Сатурн, выше – Юпитер, и завершал парад Денеб созвездия Лебедь.

– Вот это память, мне б такую, – с восхищением посмотрел на нее.

Софья хихикнула и взмахнула легкой прозрачной шалью на полнеба, виртуальный ветерок нагнал на нее мелкую рябь. Волна пробежала по шали, искривляя сияние звезд. Девчонка-виртуалка отделилась от лодки, кружась, поднялась в небеса, напевая песенку.

Сколько ж нужно мне вина,

Чтоб из памяти прогнать

И забыть мечту свою шальную?

Ах, какая женщина, какая женщина.

Мне б такую.

– Почему Тема-2 назвал тебя не квазимозгом? – я своим вопросом спустил ее на землю.

– Идиотская игровая программа, вот и все. Он меня сравнивал с собой, у него нет логического мышления, − встревоженно произнесла она, затем, немного оттаяв, промолвила лукаво. − Я все же последняя модель.

Проспали восход, солнце изрядно припекло в бок, берега, как назло, не предвещали ничего хорошего, пески, пески. Пустыня без единого кустика входила прямо в океан.

«Зря гнали», – лезли мысли в голову. «Пока виден лес, необходимо останавливаться на привалы», – сделал запоздалый вывод внутренний собеседник. Кто же знал о пустынях? мысленно поругал Софию. Палящее солнце меня, «северянина», угнетало больше, чем смуглянку Эврику. Парус немного затенял, но и он норовил угнать нас в открытое море, как только я пересаживался в его тень, лежащую на носу лодки.

В полдень возник в небе красивый мираж, пышный зеленый лес беззвучно шелестел листвой, средь него стояли розовые птицы по колено в воде. Полюбовавшись небесной картиной, мы потеряли берег. Пришлось повернуть, боялись, что до ночи можем уплыть далеко в океан.

Море впереди резко ушло влево, вглубь земли, разрезая песок на две части. Опустили парус, завернули в залив, на радость, он закончился устьем небольшой реки. Чтобы не садить батарею, вылезли на берег, прошлись вверх по течению, вода оставалась соленой. Отмахав километров десяток по песку, наткнулся на озерцо, берега покрыты густой зеленью, вода немного имела привкус горечи, но пить можно. Срубил тростник, чтобы добраться до воды, из пустотелого стебля на ладонь вытекла лужица сладковатого сока.

– Мы спасены! – заорал я.

В спаянный бачок металлопласта залил озерной воды, в курдюк принялся собирать сок тростника.

– Вот он где прохлаждается, на тростниковой подстилке, а я должна охотой заниматься, – раздался голос Эврики.

– Это сок тростника, попробуй, вкусняти… – у меня отвисла челюсть, предо мной стояла Эврика, опутанная змеями. – Охота Змеи на родичей, неплохой фильм получится.

– Поговори мне еще, голодным оставлю. По пустыне прошлась за маленькой прыгающей зверюшкой, думала нагнать, как наткнулась на них.

– Меняю воду на мясо.

− Лады. Ха-ха.

Эврика закоптила мясо, парочку живых припрятали в мешке, я надавил сока, собрал мелких фруктов. Отдохнули в тени пальм, орехи которых норовили попасть мне в голову, повертев лохматый плод, выбросил прочь, к вечеру вернулись к лодке.

. . .

– Мы прошли полпути от Родоса, 5250 километров. Примерно 5600 километров осталось морского пути. Наиболее опасным представляется предстоящий участок длинной в 3700 километров до острова Шри-Ланка, – принялся докладывать лоцман.

В ночном небе возникла Земля. На ней светились два пути – желтый и зеленый, один вдоль берега, другой через весь океан.

– Желтый путь представляет собой более безопасный, есть возможность плыть вдоль берега Аравийского полуострова и избегать шторма на воде, правильно питаться, пополняя запасы, хотя вдоль песчаных пляжей, как здесь, сильно не поживишься, путь составляет 2900 км до реки Инд.

Река Инд, в переводе – отец рек, длина 3180 км, берет начало в Тибете на высоте 5182 м, прорывается между отрогами Гималаев и Гиндукуша. Более 1000 км Инд протекает на северо-запад через горы Каракорума, следуя глубокой тектонической долине и образуя многочисленные скалистые ущелья, возможно, она имеет водопады и каменистое русло, далее, пройдя по равнине свыше 1800 км, впадает в Аравийское море, образуя дельту более 11 рукавов. Надо еще умудриться промазать мимо нее, – улыбнулся лоцман. − Нам нужен ее правый приток Сотледж, по нему мы проплывем 1536 км, но, опять же, я не уверена, что, протекая в ущелье, она будет судоходна. Она за время мониторинга Земли в 19-20 веках три раза меняла русло и один раз в 21 веке, да, еще все Гималаи считаются молодыми горами, растут по 5-7 мм в год.

−Ерунда, за тысячу лет всего лишь семь метров, − рассмеялся я.

− Это даже очень много, представь себе, если Днепр со средним уклоном 0,1 мм на метр преградить дамбой в пять метров в районе впадения Припяти, затопит половину Беларуси, а если в районе Смоленской возвышенности, то она вообще сольется с Двиной. Короче, по моим данным, мы все же должны доплыть до горного озера Ланга-Цо. Затем пеший маршрут до ранее планируемой реки Брахмапутры через перевал 110 км, далее по реке, возможно, на плоту, если найдем древесину и если не пересохла – 161 км, и в горы 65 км – итого 366 км пешочком, обозначено мною синем цветом.

– Вот все твое «если», – вздохнул я.

Зеленый путь: Ганг, в переводе с санскрита – река. Берёт начало в Гималаях двумя истоками – Бхагиратхи (правый) и Алакнапда (левый), впадает в Бенгальский залив Индийского океана, длина 2700 км. Ганг протекает среди отрогов Гималаев по дну тесных ущелий. От места выхода реки из гор на аллювиальную Гангскую равнину начинается её среднее течение, далее спокойно течёт по плоской равнине, в пойме много стариц, озёр, протоков, болот. Ширина русла 400–600 м. Река принимает множество притоков, крупнейший из них – Джамна. На протяженности более 1000 км Джамна течёт почти параллельно Гангу. Пространство между ними носит название Доаб, что значит Двуречье, – это одна из наиболее исторических областей Индии. По мнению ученых, это место – одно из предполагаемых мест зарождения человечества. Приняв множество притоков, она местами превышает 2 км шириной и вместе с рекой Брахмапутрой образует одну из самых грандиозных на Земле дельт площадью 100 тыс. км², имеющую сложное строение, впадает в Бенгальский залив четырьмя главными рукавами и десятком мелких. Это просто для информации, – захихикала София. – А нам нужна только Б…

− Слышь, ты по существу говори, харэ мозги перегружать, и так пухнут от больших цифр, − перебил я урок географии.

− Не перебивай, я сама собьюсь. Значит, на чем остановились? Ах, да. Брахмапутра – приток Ганга протекает восточнее, огибая Гималайский хребет.

«Брахма» – высшее божество индуизма. Длина – 2896 км.

Истоками Брахмапутры являются Джангци и Чема-Юндунг, стекающие с северного склона Гималаев и с южного склона хребта Кайлас, соединяющиеся в одно русло на высоте 4872 м. Отсюда Брахмапутра на протяжении более 1100 км течёт параллельно Гималаям по дну продольного грабена, принимает много притоков, питающихся за счёт муссонных дождей и таяния льдов в горах. Уклон оси продольного грабена сравнительно невелик, поэтому Брахмапутра большей частью в Тибете течёт спокойно и полноводна на участке 690 км.

Больше всего меня пугает участок прорыва через отроги хребта Тангла и Гималаи в глубочайших ущельях, описано как бурное течение, образует многочисленные пороги, местами низвергается каскадами быстрин и невысоких водопадов. Также обозначена на карте синим.

− И насколько большой этот отрезок, точнее, его перепад? − уточнил я. – Мне понравились твои рассуждения по поводу платин на Днепре.

− Участок прорыва через Гималаи в ущелье Диханг составляет длиной 330 км, опускается на 2200 м, получается в среднем 150 м длинны на 1 м подъема. Из них самые коварные 49 км.

− Тогда это не много, если не будет одного большого, − вслух призадумался я. – Хотя один, может, и лучше форсировать.

− Об этом не сказано ничего – образует многочисленные пороги и местами низвергается каскадами быстрин и невысоких водопадов. И это все. Если на полной батарее, можем проскочить довольно бурный поток. Далее выходит на Гангскую равнину и течёт вдоль южного подножия Гималаев, на 1290 км от устья до ущелья Диханг представляя водную артерию, спокойно несущую свои воды по дну широкой долины. Огибая горы Ассама, затем поворачивает на юг и сливается с Гангом. Сейсмология о его нестабильности ничего не говорит. На лодках люди проходили этот участок.

− Лекцию мы выслушали, теперь расскажи, что мы имеем? – подытожил я.

− Если идем желтым путем по реке Инд, мы сократим морской путь на 2450 км, речной путь одинаков, экономия энергии батарей, но… Нам предстоит преодолеть 366 км пешком по горной местности с высоким перевалом.

Зеленым – путь по океану больше в два раза, зато по воде доплывем до отправной точки в горы возле древнейшего города Джанабо, и в горы 65 км.

− Логично выбрать желтый, сэкономим на морском пути. Пеший поход по 50 км, – я посмотрел на Эврику. – По 30 км, мы пойдем за 12 дней и безопасно, имея полные батареи, а по времени будет одинаково.

− Погодь, − остановила меня Эврика. – Во-первых, горы – не поляна, чтобы прыгать по камням, да и нехватка кислорода, река стрёмная, возможно, пересохла. Скоко Самледж протекает в горах?

− 1167 км. Если мы застрянем на ней, плюс обязательный переход до Джанабо, придется топать три месяца, − в мгновение высчитала София, также скосила взгляд на Эврику, продолжила. – Если идем по морю на моторе с крейсерской скоростью 30 км/час, за десять дней проскочим открытый океан до мыса Индии или острова Шри-Ланка, думаю, на островах все же безопаснее. Затем вдоль берега полуострова достигнем реки Ганг дней за двенадцать. Далее по реке на веслах, доплыть до места высадки энергии не хватит, сухопутный путь составит около 65 км. Главное – форсировать ущелье.

– У нас нет трех месяцев и возможности рисковать, – с горечью в словах произнесла будущая мать.

– Если все же идем коротким морским путем на парусах, то бурные потоки до 12 м/сек мы сможем преодолеть на сэкономленной энергии, лодка легкая и плоскодонка, выдержит мелководье. Но есть вероятность застрять в горах на зиму, они очень суровые, если русло поменяла.

– Как ты достала своим «если». Зеленый путь также с порогами. Короче, сейчас следуем по желтому маршруту по реке Инд не спеша, любуясь окрестностями. Если, тьфу ты, заразила, не сможем проплыть по Самледжу, там рассмотрим варианты, если че, устраиваем место зимовки у подножия гор, – с большим разочарованием перебил я Софью. – Затем уже будем планировать переход, подождав сезона муссонов, когда наполнится ее русло.

– Мы многое выдержали! Теперь отступать?! В экономном режиме: провизии хватит на неделю, пока не испортится, воды на две. Что мы, не высидим это время в лодке? Мне рожать скоро, кто знает, как сложится дальнейшая судьба? – вспылила Эврика. – Даже 400 км обязательного пешего перехода для меня будет тяжелы, я знаю, что такое горы, тем более, перевал с нехваткой воздуха.

– Океан не озеро, во время шторма на берег не выйдешь. Лодка из металла, если сами удержимся, она утянет всех на дно, – уперся я.

– У нас впереди и сзади под скамейкой есть герметичные баки, в шторм их освободим, проделай больше креплений для паруса к бортам, чтобы меньше протекало, он очень здорово поможет. У нас есть уже опыт, как пережить шторм, – настаивала на своем Эврика. – По весне с ребенком тем более через снежные перевалы не пойдешь, придется ждать минимум два года. А если твои муссоны не захотят наполнить реку водой? Извините, что встряла в это путешествие со своей беременностью, но я рассчитывала на маршрут по воде. Если не плыть зеленым маршрутом, то поворачивайте назад, одну меня в джунглях вы не захотите оставить, а сидеть два года смысла нет, да и выживем ли? Соберемся годов так через десяток, глядишь, военная база рухнет без защиты или вирус, получив от нас энергии, взломает ее.

Она пригнула голову к коленям и горько заплакала.

− Софа, а если все же мы не пройдем по Брахмапутре, застрянем на порогах, есть ли еще какой путь? Я смотрю, рек здесь чуть ли не на каждом километре?

– Но 49 км порогов, это в десять раз меньше, чем вся Самледж, – Эврика подняла голову.

− Есть, не зря я читала лекцию о Ганге, по его притоку Тхагхра выше Брахмапутры, – подмигнула Софья будущей матери. – Тхагхра – длина 950 км. Начинается с реки Карнали, ее правый приток приведет к хребту, который надо перемахнуть на высоте 6124 метра, и мы в долине реки Брахмапутра, это около 57 км. Общая длина речного маршрута составит 2890 км.

− Так это еще лучше! Судя по рельефу на карте, река спокойная до самого подножия скал, короче, без порогов. Зачем нам эта Брахмапутра? – вспылил я. – Мне ее название не нравится совсем.

− Ха, 6124 метра высота, ее без подготовки и хорошего альпинистского снаряжения ни один человек не штурмовал. Воздух разреженный, мороз, снега, метели, – уставилась на меня виртуалка.

− Добре, оставим как запасной вариант, но ты покумекай – мы ведь дикари, а не интеллигенты. А теперь идем на Шри-Ланку и переходим на строжайший режим экономии всего, энергии и питания. При попутном ветре идем тока под парусом, пусть это и увеличит время плавания, – отрапортовал я.

На их улыбающихся лицах читалось обоюдное согласие.

. . .

Ветер сносил на юг, приходилось периодически включать мотор для корректировки. Софья откопала рисунок яхты, учебник по установке парусов, покумекав над ним, мы пришли к выводу: нам нужен шверд. Разобрав среднюю скамейку, опустил ее за борт, лодка сразу пошла прямо по курсу при боковом ветре. Увязал веревкой для быстрого снятия, никто не знает, как поведет он себя в шторм, занялся герметизацией банок, бортов, добавляя плавучести.

На девятый день ветер сменил направление на встречный, перешли на электрическую силу. Софья объявила о подходе к земле, осталось около 250 километров.

Назавтра появилось разнообразие в нудном походе. Нас атаковали большие рыбы. Огромная стая окружила нас со всех сторон так, что вода за бортом просто исчезла. Некоторые с разгона выпрыгивали из воды и перелетали лодку. Стрекот их языка звенел в ушах. Казалось, мы попали в огромные сети, и великан поднял невод с уловом, даже не заметив нас.

– Дельфины! – прокричала София. – Не бойтесь, они очень умные и мирные! Они очень рады видеть людей. Погодите, кажись, у меня есть программа…

В подтверждение своих слов она запищала на их языке. Дельфины, как по команде, умолкли, положив головы на борта.

– Что ты им сказала? – спросила Эврика.

– Не знаю, так звучит приветствие на их языке.

– А что они говорят?

– Вот прицепилась. Слова и жесты приветствия, миролюбия всех народов и зверей обязан знать каждый.

– И что, все люди учили этот писк? Тяжелый язык.

– Это относится к компьютерам.

– А-а-а.

– Б-э-э, – передразнила Софа.

Один дельфин, самый любопытный, держа в зубах рыбу, положил голову на борт. Эврика с осторожностью приняла подарок и погладила по голове (видно, зря). Что вдруг началось! Вода вскипела, дельфины через борт забрасывали нас рыбой. Я включил мотор, хоть как-то пытаясь остановить рыбалку. Они не отставали, врубил на полную, но оторваться не смогли (экономия заставила убавить скорость). К ночи страсти улеглись, и мы ожидали появления берега. Внезапный северный ветер ухудшил положение. Перспектива идти полным газом против ветра и посадить батарею нас не устраивала, выключил мотор. Надвязал якорь и бросил за борт, привязав веревку к носу баркаса, сносить стало меньше, рассчитывал подождать в дрейфе уменьшения ветра.

И вдруг наше корыто понесло на юго-восток.

– Софья, твои проделки! Вырубай мотор, – выкрикнул я.

– Нет, это друзья помогают!

В дополнение к сказанному с двух сторон, прижавшись телами к бортам, что уменьшило качку, поплыли два огромных дельфина. Веревка натянулась вперед, унося нас от заветного, еще не появившегося берега.

– Эврика, подай нож перерезать канат, пока не угнали нас далеко в океан.

– Не стоит, они спасают нас от шторма, – предположила София. – Ветер крепчает.

– Тогда неплохо, покатаемся на рыбах, зубры приелись, – подшутил я, бросая еще одну веревку с петлей на конце.

В две тяги скорости прибавилось, словно шли на моторе, опасно креня лодку при переходе с волны на волну.

Через полчаса было не до шуток, волны увеличились, накатываясь через борта. Вычерпывать воду нечем, кое-как совладав с ветром, накинули парус на корму и бока, зацепив за многочисленные крючки, приваренные для большей плотности натяжения паруса. Сами, встав на четвереньки, спиной натянули шелк. От заливания избавились, волны плавнее обтекали импровизированный экран, но хорошим водопадом проводили нестерпимый массаж спины. Снова конечности превратились в камень, онемели от напрягов. Не знаю, скольо времени прошло, почувствовалось послабление бури, через час сняли защиту. Высокие волны без гребней уже не сворачивались в трубу, спокойно возвышаясь пятиметровыми барханами, проносились по морю. Дельфиний мотор работал без устали, немного сбавив скорость. Еще часок, и воды океана приятно покачивали наш ковчег. Спасатели исчезли. На востоке появились звездочки.

– Без путеводных звезд ничего не могу сказать, а тех, что видно, недостаточно, по внутреннему компасу предполагаю, что от берега ушли километров на сто, на восток и возвращаться не советую, пока там шторм не пройдет мимо. Спасибо дельфинам, бросало бы нас, как г… в проруби, – мощно высказалась София. – Неизвестно, на сколько сотен снесло бы нас на юг.

– Не стоять же на месте? Идем на моторе, мы его почти не включали, – предложила Эврика.

– Куда? Я не могу определить точный курс.

– Покажи Землю, где мы находимся, – попросил я. – Приблизительно. Пожалуйста.

Синий пройденный маршрут оказался намного длиннее зеленого, не преодоленного. Точка нашего местоположения светилась крупным размытым пятном восточнее от острова. Красненькая малюсенькая полоска до него составляла эти 100 км.

– Ну если не знаем точно, куда плыть, тогда идем в устье Ганга, – как обухом по голове, сказала Эврика. – Рыбы мы наловили пол-лодки, с голода не опухнем.

– С ума сошла? – воскликнул я.

– Осталось совсем немного, десять дней на парусах, на моторе еще быстрее, − заупрямилась девица, игриво моргнув. – Кажется, столько Софья говорила, да и промазать не обещала

– Это в лучшем случае. Хватит испытывать судьбу, у вас провизия на нуле, – строго посмотрела Софья на нас.

– Мы сейчас болтаемся и не можем идти к берегу, так? Долго ли штормы длятся? На Родосе три дня шел. Вывод – идем на север, расстояние до устья большое, не промажем. Софья, ты слегка скорректируешь курс до появления первой нужной звезды, – приступила к разъяснению девчонка-смышленка.

– Ты права, все равно шторм необходимо обходить. Затем плавно возьмем к берегу и в средине Индийского полуострова сделаем остановку. Похоже, пески не предвидятся, зеленое это лес? – согласился я с Эврикой.

– Это немного лучше, – заупрямилась Софья.

Ее огромный запас данных не смог решить простую задачу, у нее, похоже, появилась ревность ко мне (бред несу, а может…). Но амбиции, как у человека, со мной соглашалась легко…

Меняя парус на мотор и наоборот, берег приближали, как могли. Двое суток шли по компасу, пока тучи открыли звезды.

– Ну и влипла я!.. – выругалась Софья.

– Что случилось?

– Хотя я делала поправку на ветер, стараясь круче завернуть на запад, но… – снова нецензурная речь вырвалась из уст последнего психолога человечества.

– Говори внятно, ругаться попожжа вместе будем, – успокоил ее.

– Нас снесло в центр Бенгальского залива. Я сразу не поняла, сверила компас со звездами и обнаружила полный п…

– Угомонись.

– Магнитный полюс земли за тысячи лет сместился к Европе. Еще неизвестно, насколько разлетелись звезды по Вселенной. Я весь путь от Киева не могла понять, почему мой компас лжет, звезд хватало, вот и не обращала внимания на него. Сейчас за это поплатилась, в дополнение ко всему сказанному западный ветер вынес нас сюда.

На глобусе маршруты сильно взяли вправо. Берег левый − Индийский полуостров, берег правый представлял собой множество островов, находились на одинаковом расстоянии.

– Полный пипец! – помягче выругался я (кругом дамы).

– Как я и предлагала, надо плыть прямо в устье реки, – рассмеялась Эврика.

Мы подхватили ее заразительный смех.

Сухофрукты и сушеное мясо приберегли на потом, принялись за сыроедение. Рыба немного провоняла, но голод не тетка, кое-как отправляли ее в желудок, экономя при этом и запасы воды на сутки. На следующий день вонючую рыбу привязал к тонкой шелковой нити, вытянутой из паруса, забросил в воду, но безрезультатно. Видно, не клевный день или такую наживку сможет есть только человек.)

Установившаяся жара требовала больше воды. Питательный сок тростника прокис давно. От соленой воды и знойного солнца наша северная кожа просила пощады. Солнечные ожоги покрыли с головы до ног красным загаром вперемешку с белыми лоскутками облупившей кожи. Губы потрескались, как солончаки, волосы обесцветились. От цинги воспалились десна, готовые в любую минуту освободится от тяжелых зубов. Осталось лечь в гроб или сниматься в фильмах ужасов. Но мотор не включали.

И вот наступил настоящий праздник, небо заволокло серыми тучами, и пошел дождь. На радостях мы жадно ловили его ртом, сбросив соленые полоски одежды, принялись смывать с себя соль. Эврика ощутимо поправилась, живот оттягивался вниз.

«Как долго сможет она идти? Вдруг не дойдет?» Сердце пронзила боль. Я подвинулся ближе и прижался ухом к ее животу.

– Когда?

– Месяца два.

Ответ пришел не один, ребенок стукнул мне в ухо.

– За что? – смеясь, отпрянул от живота.

– Чтобы не сомневался, он боец. Выдержит дорогу с таким-то дядькой!

Я обнял Эврику:

– Спасибо, что ты со мной, – и поцеловал в ушко.

Мы стояли, обнявшись. Два силуэта под проливным дождем качались на волнах, неся мелкое суденышко в бескрайнем океане к высоким горам Тибета и Гималаев.