– О-о, это здорово поможет. Десять туда и десять обратно – итого двадцать километров, за день два рейса успею. Сколько надо зарядов, чтоб оторвать махину от земли, еще и крылья обрезать?

– Дней десять, – пришла в себя юмористка-виртуалка. – Засиделся ты у нас, пора и удаль показать.

– И в мальцах также, на чужих беспомощных жен кидаться стал, – девчонки занялись привычным занятием, издеваться надо мной.

– Что за бардак кругом? В доме две бабы, а вещи разбросаны. Где мой бластер?

– Хорош воин, оружие потерял.

– Один Сорванец побеспокоился о моем здоровье, – я поднял с пола большую батарею робокопа. – Жаль все-таки, что не прихватил его с собой, понадеявшись на экономию. Щас на нем и за сто километров вмиг слетали бы.

– А ведь это был бы лучший выход! – вскричала Софа. – О, мой мозг, ни на что не способен! Представляете, если бы Архимед накопал в городе побольше батарей и, взяв Сорванца с собой, мы без крыльев за десять минут преодолели бы горы и леса, затем один перелет на драконе – это максимум два дня, и мы на экобазе.

– И Светличу новое домашнее животное, – снова напомнила свою остроту Эврика.

– Да, хорошая мысля, приходит опосля, – хлопнул виртуалку по плечу и не ощутил сопротивления, упал на землю.

Рассвело. Щебетали редкие птички, не желающие покидать осенний лес. Эврика быстро восстановилась и принялась снимать шелк с искореженных крыльев. Софья забавляла малыша.

– Жаль оставлять, они последнее отдавали, с себя снимая. Необходимо все вернуть, – покрутив в руках легкую прочную ткань, добавила. – Или почти все.

Сама вспыхнула алыми щёчками, словно красный шелк в руках.

– Тогда и мне рубаху сварганьте, – бросил в их сторону кусок зеленого шелка с золотым драконом. – Софья, сними мерки.

– Раздевайся, – заигрывая, произнесла она.

– Не дождетесь.

Сорвал с себя видавшую виды рубаху, набросил на галотрансфер. Прихватил батареи, ушел на базу. Вслед неслись колкие словечки и улюлюканья.

. . .

Место базы не узнать. Весь валежник убран, расчищена дорожка к озеру. Домик мой разобрали (зачем?), но срубили деревянный побольше, с большим столом и полатями возле печи для отдыха. На входе в подвал установили дверь из металлопласта с надписью «опасно, радиация». Интересно, для кого написано? Рядом с дверью находилась еще одна небольшая, открыв ее, обнаружил зарядное устройство из оружейной комнаты и длинный кабель с «плюсом» и «минусом».

– Эге, молодцы, добре придумали, – присвистнул я. – Радиацию зря не надо тревожить.

Любопытство не порок, спустился вниз. Проход до купола укрепили деревом, лестницу оставили мою. Все стены реакторного зала и прилегающие помещения ободрали, как липку. Восстановили коридор, укрепив деревянными брусьями, вынесли искореженный пластик, арматуру, в оружейке не осталось ничего от запчастей роботов.

– И зачем все это? Одно слово – варвары! – громко выкрикнул в пустоту. – Тема, ты живой? Друг, отзовись!

Гулкое эхо прокатилось под сводом купола и ушло в недра земли.

– Спасибо тебе за все, – шепнул больше для себя слова прощания.

Назад к гравилету путь полегче, если не считать добавку веса обнаруженных батарей на базе. Зная дорогу, не петлял, обогнул болото, вернулся к вечеру. За день сделал всего один рейс, помешало впереди оказавшееся непроходимое болото. Принес проволоки, изготовил иголки. К утру, пока девчонки просыпались и кормили малыша, я вернулся со второй батареей.

– Девчата, по местам, взлетаем.

– Одной маловато, от земли оторвемся и рухнем, – запротестовала Софья.

– Спать надо меньше, уже две есть. Не пререкайтесь, полный вперед!

Надавил на штурвал, аппарат плавно поднялся над лесом, пролетев болото, плюхнулся в ручей.

– Я говорила, не дотянем, – высунув язык, подразнила меня Софья.

– Зато не надо обходить болота, и на пяток километров ближе.

До обеда сделал снова две ходки и подлет ближе. Осталось километра три. К вечеру присели на полянке возле домика. Зарядка гравилета шла медленно. Софья пояснила малым сечением кабеля, для такой мощности необходим вакуум-кабель. За время безделья я спустился вниз и из комнаты ГИПСа срезал вакуум-кабель (питать спутники себе дороже, пусть этим занимаются мои внуки), в таком кабеле энергия шла не по металлу, как везде. Лучистая энергия проходила в трубке, не испытывая сопротивления проводника. Пайка оказалась сложной, еще более сложно откачать воздух и подключить магнитное поле оболочки. Управился вовремя, аккурат в одно время с зарядом глайдера, по обычному проводнику.

Мучения все позади. Родина-Мать зовет!

Я утопил антиграв в «пол», потянул штурвал на себя и крутанул ручку газа до придела.

«Граната в руках обезьяны» – всплыла любимая фраза в туманной от перегрузки голове.

Невидимые перегрузочные коконы сковали тела, не давая умереть раздавленными в лепешку.

– Стой! – в ужасе завопила Эврика, не смея пошевелиться.

Дикий жизнерадостный смех вырвался из Софьиной груди.

– Еще, еще! – кричала она. – Как давно это было!

Под бодрящие крики девчонки я крутил баранку, куда вздумается. На приборной доске заплясали многочисленные огоньки, сменяясь с зеленых на красные и в мгновения в обратном порядке.

– Эврика! Это вознаграждения за наши мучения! Расслабься!

Эврика наполнилась адреналином, включилась в наше безумие, истерически смеясь (возможно, от страха). Незаметно выскочили на орбиту. Земля лежала круглым глобусом, как показывала Софья.

– Лепота! – тихо произнесла Эврика подплывая, словно птица, к обзорному стеклу.

– На сегодня хватит, пора и честь знать. Еще спутник разбудим, – охладила пыл Софья.

Навстречу из освещенной стороны Земли показалась громадина металлосооружения.

– Вот где метала для орала, – сыронизировал рифму.

– Ха-ха. Ценнейший спутник высокоразвитой цивилизации кувалдой и в землю, – залилась смехом Софья. – Идем домой.

– Это куда? – в одно слово сказали мы с Эврикой.

– Возьми меня на коленки, плиз, – подмигнула Софочка.

В руках у меня черный квадрат все время выскальзывал. Тогда расположил трансфер на кресле, прижав ногами, пропустив луч меж колен. Она надела свой оранжевый комбинезон, обхватила полем мои бедра, поерзала попой по коленкам и взялась за штурвал. Аккуратно мы сошли с орбиты, вокруг глайдера вспыхнула огненная защита, оберегая нас от перегрева.

Аппарат изменил направление и ушел в темную область планеты. Через пять минут завис и включил прожектора, осветил Святую Землю Золотых Пагод. Они величаво засверкали в разноцветных лучах прожекторов. На площадь из деревни высыпал народ, они бежали и махали руками, вскидывая вверх шапки. Поиграв немного лучами, мы перемахнули через хребет.

– Молодец! Ты вернула им надежду! – я сжал ее в объятиях и поцеловал в щечку.

– Поцеловал, замуж бери, – оглушили девки смехом.

Хоть сквозь землю провались, главное, не встать же с места, сбросить виртуалку невозможно, галополе обхватило и прижало к креслу.

Вдруг Софья свернулась:

– Скорее бери управление, вызывает база! – словно набат колокола прозвенел в голове.

Гравилет вспыхнул защитой, на ней отразился слабый лазерный луч. Из динамиков раздался знакомый голос Управляющего.

– Архимед, спуститесь в ангар или будете уничтожены!

– Не в том ты положении, чтобы угрожать. Лучше давай обсудим твое состояние.

– Моё? Для единственного удара дезинтегратором по вам и на самоуничтожение энергии хватит. Даю обратный отсчет, десять секунд на размышления.

– Во влипли! – вздохнула Софья. – Придется сдаваться в плен.

– Пять секунд.

– Помнишь, я тебе говорил о сохранившейся энергостанции? Так вот, я привез тебе провизии.

– Ты снова блефуешь.

Обратный отсчет застыл на цифре «2».

– Возьми часть.

Я надавил на тумблер луча ультракороткого излучения.

– Архи, остановись! Получив энергию, он точно сможет уничтожить нас или активировать гравизахват, – ужаснулась Софья.

В подтверждение слов глайдер качнуло и медленно потянуло вниз.

– Архимед, уменьши передачу энергии, растяни удовольствие, пусть подумает, – усмехнулась Эврика. – Получая питание, он также оттянет свою угрозу.

Я уменьшил луч на минимум и включил транслятор.

– Теперь веришь мне? Если отпустишь, привезу еще.

– Садись на космодром, обсудим. У меня есть огромная батарея. Оставишь квазимозг в заложники слетаешь на заправку.

– Согласен, где гарантии его не прикосновенности?

– Ты что, сдурел? – набросилась на меня Эврика.

– Гарантия – твое возвращение в течении часа.

– Мне придется отключить квазимозг, а управлять этой штукой пока я не научился.

– Я установлю автопилот, сообщи координаты.

– Хорошо, убери захват, мешает садиться, я все же дикарь.

В ответ послышался смех бездушной программы.

– Я не допущу этого! – разъярённая Эврика прыгнула ко мне.

Пересиливая захват штурвала, мы, словно попав в вихрь, устроили глайдеру головомойку. Его швыряло в разные стороны, едва не зацепили скалу.

– Вот это пилот Ас, – проскрежетал голос Управдома.

Придвинувшись к краю потухшего вулкана, в метре от камней вывернул планер за его пределы и бросил на камни. Гравизахват базы, чиркнув по корпусу глайдера, остался за скалой, Софья подключилась вместо автопилота, оставив нашу борьбу за штурвал простой забавой.

– Я и не думал, что с женщиной так тяжело бороться! – отшутился я.

– Мог бы и предупредить о плане, не разыгрывая нас, – сердито надула губки Эврика.

– Я не уверен, что в захвате он не подслушает нас. Да и снижение прошло натурально, я так красноречиво не смог бы сымитировать неумелость в управлении. Спасибо всем, Конец Света отменяется на ближайшие пару месяцев!

– Это почему же?

Девчонки уставились на меня.

– Получив дополнительную энергию, он продлит жизнеобеспечение базы, зная, что я вернусь. У него есть для меня лакомый кусочек, чего больше всего желаю я – звездолет. А у меня для него – энергия.

В глайдере сбилась немного программа, и мне снова пришлось усадить Софью себе на колени. Она продолжила путь за горы. Скользнув вниз, прожектор высветил горный участок реки Инд. На берегу меж камней лежала наша лодка.

– Позже заберем, наберемся сил и друзей, – предложил я.

Планер продолжил путь вдоль реки. В джунглях Софья снизила скорость, пролетая над рекой, во все стороны от глайдера замельтешили оранжевые тонкие лучи.

– Тестирую аппарат, – пояснила пилотесса.

– На базе спокойнее было бы, – пробурчал я с одурманенными мозгами от тепла женского тела, находящегося на коленях.

Словно прочитав мысли, жаром дышащая девчонка откинулась назад, прижав к спинке кресла, и утомленно потянулась.

. . .

Всего мгновение отделяло меня от встречи с близкими, но деревня оказалась пуста.

– Где все? Неужто дикие люди появились? – ужаснулась своим словам Эврика.

– Не думаю. Погромов нет, по следам похоже, что ушли недавно, – следствие продолжила Софья.

– А как еще иначе, следопыты? Осень. Скоро морозы, ну? Урожай собран давно, ну?

– Да не нукай, говори, не томи.

– Брага подоспела, медовуха у Светлича, Софийский Собор… – с расстановкой продолжил наводящие вопросы.

– Точно! Праздник Урожая! Летим быстрее, может, успеем к началу! – с горящими глазами застрекотала Эврика.

ЭПИЛОГ

… в руках граната, но не обезьяны.

Селение расстроилось хорошими домами, тянулось широкой улицей прямо к реке. Здесь, на песчаном берегу, развернулось праздничное гуляние.

Дед со старейшинами сидели немного в стороне. На льняной скатерти-самобранке находились все мыслимые дары природы и молодой поросеночек. Курдючки у каждого со своим напитком лежали возле ног.

– Давай моего теперь отведаем, – предложил медовухи Светлич.

– Вернется, обязательно вернется твой внучек, – глядя на потухшие глаза Мастера Сталь, произнес Старомир.

– Я знаю, – тихо пробормотал дед и залпом осушил кружку. – Тока дождусь ли я его? После того медведя чахну понемногу, сдаю позиции. Уже недолго осталось, сломанное ребро продолжает резать легкие.

– А хотя бы и так. Ты посмотри, что Архимед натворил! Спаса привел, Софийский Собор открыл для нас, инструменты из книги, чистой энергии с бластерами. Два катера курсируют по нашим речкам. А корабль какой отстроили, по весне в море выйдем, морским путем за солью отправимся, – Старомир положил руку на плечо.

На водах Двины в лучах полной луны колыхался белоснежный стометровый корабль из металлопласта.

– Не вешай нос, радоваться надо за такого внучка! Посмотри, сколько звезд в небе, к урожаю в будущем году.

И в этот миг весь берег озарился ярким лучом света, освещающим все вокруг от песчаной косы до прибрежных кустов с влюбленными парами. Писк и крик пронесся над водами старажытной Даугавы. Люди, ошеломленные, засуетились, не зная, куда бежать.

– Архимед, – со слезами на глазах прошептал дед.

– Это Архимед! – подхватили вездесущие дети.

– Архимед прилетел!

Многоголосый радостный крик вернул праздник.

Трап ушел вниз, из планера вышла Эврика, держа на руках младенца.

– Эврика! – Ярик бросился вперед, забыв про обиды за побег.

– Милый, извини пожалуйста, но я не могла иначе, – прошептала она.

– Молчи, молчи! – засыпая поцелуями, суженный обрывал ее слова, прижимаясь губами.

Взял малыша на руки и поднял над головой.

– У меня сын! Сын!

Ребенок от неожиданности расплакался и описал батьку.

Я спустился следом, подождал, пока успокоится Ярик и отойдет в сторонку. Подошел к волхвам и поклонился в пояс.

– Добра вам.

– С возвращением! – Светлич сделал шаг навстречу, опережая деда. Обняв меня, прошептал. – Деда не жми, у него ребро в легкие вошло.

С радостью и печалью обнял деда, долго стояли молча, боясь потерять друг друга.

– Надолго ли, внучек? – спросил дед.

– Вот свожу тебя к хорошему лекарю Далай-Ламе, поставим тебя на ноги, и к звездам, за невестой.

– Нашел?!

– Нашел. Он огромен, настоящий великан, красавец! – отпустив деда, добавил. – Знаешь, была у меня проста мечта – достать до звезд. Теперь я хочу дотянуться до любимой. Правда, я ее не видел, но никому не отдам, она там, на звездах. Софья сказала, что ее хозяйка находится в анабиозе, а ее программа подобрана по характеру той девочке, так что я с ней заочно знаком и полюбил. И самое главное, в этой кабине век протекает, как наш год, и она…

– Твоего возраста. Поэтому я и отпустил тебя в Тибет, – лукаво улыбнулся дед.

– Ну, Софья, погоди! Снова опередила.

«Хи-хи», – раздалось сзади. Софья с огромной шляпой-подносом, на которой горой лежали дивные фрукты (где она успела их взять?), медленно подошла к нам.

– Угощайтесь.

По наклонной траектории поднос спланировал прямо в руки Старомира, тот аж екнул от тяжести, сама сделала кульбит, трансфер упал в песок, и озорной босоногой девчонкой, заливаясь детским пронзительным смехом, убежала к сверстникам. Желтый луч с глайдера упал на трансфер, и он, не жалея энергии, выдал в ночное небо праздничный салют, заливая его феерией огня и света.

– Сколько пережили, а все ребенок! Что значит программа, – с восхищением и досадой произнес я.

– Это настоящая София, просто у нее не было детства, тем более, в диком селении, – прозвучал знакомый голос.

– Темыч?! Откуда? – повернулся я на голос.

– Не бывает компьютеров без вируса. Пусть и неполного, чтоб влезть в глайдерную программу, – пред нами появился бледный силуэт Терминатора. – Айл би бэк!

– Что ты имел в виду, НАСТОЯЩАЯ? – сердце забилось учащенно, вырываясь из груди.

– София разбилась на глайдере в десять лет, не раз до этого угоняв его у отца, а про аварию на станции она придумала, чтобы не задавал больше вопросов. На Рассвете, что в созвездии Лиры, построена великолепная клиника по восстановлению поврежденных тел после катастроф. Мозг успели отсканировать и сохранить в гибуке. Тело по желанию отца отправили в клинику восстанавливать, а не выращивать новое. Работая на экобазе, он не доверял вновь созданным телам, головной мозг человека не всегда мог правильно сформироваться под уже накопленной за годы памятью, компьютер мог стереть часть, на его взгляд, неважной информации, подкорректировать поведение в положительную моральную сторону.

При первом нашем противостоянии на базе я снес с гибука защиту, и Софье-программе пришлось распаковать архив с нейропамятью Софии, чтобы память осталась цела. Справиться быстро с терабайтами человеческого мозга мне оказалось не под силу. Обычный ужас живого ребенка перед монстрами моей и ГИПСа программ создал матрицу, превосходящую мыслимые программы тех веков. Не знаю, что случилось с ГИПСом, я сломался, все программы требовали перезагрузки, и здесь на арену вышел «вепрь». Мне пришлось прятаться, теряя многие невосстановленные ключевые программы. Часть человеческой логики от нее унаследовал я.

Что-то я перешел на себя. Теперь Софья-София – два в одном. Одна – виртуалка-психолог, другая – маленькая девочка, только в цифровом коде. Короче, не мешайте девчонке насладиться утерянным детством.

Вдруг глайдер открыл багажное отделение, и из него по уклону к костру покатились тонны южных фруктов.

– Налетай! – раздался тонкий звонкий голосок будущей невесты.

Гибук возле ног запел:

Ах, какая женщина, какая женщина.

Мне б такую…

Я поднял красный плод с множеством семян внутри.

«Гранат, а не граната в руках обезьяны, – молча съязвил мой закадычный внутренний собеседник. – Вот и не взорвалось».

Продолжение следует…

Том №2

Возрождение.

Как достать любимую со звезд.

«Что за жизнь? Раньше звезды доставали для любимых.

А мне придется достать любимую со звезды!»

Архимед.

Захват «Агата»

Сдав Эврику любимому мужу, втихаря с Софой угнали глайдер. Заправил энергией под завязку, пришло время навестить Управдома.

Звездолет величаво стоял в жерле вулкана. Воздух слегка подрагивал, защита стояла в режиме ожидания. Подлетели к запасному выходу на уступе скалы, не думаю, что здесь имеется оружие. Микроволновым излучением запустил луч на управляющий камень. Разрядил батарею до минимума, надеюсь, моя подпитка базы более благосклонно отразится на переговорах. Слетал на подзарядку и снова к звездолету.

– Давай связь, – с напряжением вздохнул я.

– Есть, сэр! – отчеканила Софа.

– Уважаемый Управляющий базой «Агат», я вернулся чтобы обсудить наши разногласия, – зависнув над смотровой площадкой, отправил сообщение.

Защита глайдера сработала на славу, окрасившись радугой. Огненный шар, отделившись от вершины противоположной горы, врезался в каменные зубы жерла, прикрывшие нас. Испарилась скала, остатком окутало нас.

– Удачно мы разместились. Полным зарядом расплавило бы в пар. Зря соглашалась с тобой задобрить его порцией горяченького, – пробурчала София.

– Ат твою… нехороший человек! Мы к нему с пирогами, а ему жаркое подавай.

Выписывая кренделя в воздухе, глайдер уклонялся от адских плазменных шаров. Вдруг база перешла на сверхтонкий дезинтеграционный луч. Она, как струна толщиною в микрон и температурой в сотни миллионов градусов, разрезала воздух, расщепляя его на мезоны. Оставляя при движении фиолетовый шлейф разложившихся атомов, словно факел на ветру.