– Нет у меня близких! – рявкнул я. – И вам это прекрасно известно. Мать с отцом давно на кладбище, а с Маринкой мы развелись сразу после перевода в «Заслон». Она уже замуж успела выскочить за заслоновского начальника клининговой службы…променяла меня на уборщика, ха-ха! – я нес всякую не относящуюся к делу чушь, а сам мысленно лихорадочно выстраивал линию защиты. Продаваться, так задорого.
– Тем более, значит, вас ничего не держит в России… Кроме пресловутых «родных березок». Не знаю, насколько вас это утешит, но здесь, на Аляске, они тоже растут.
Он еще шутит, гад!
– Ладно, давайте серьезно. Ваше положение в настоящий момент шаткое, неопределенное. И только от вас зависит выбор будущей жизни. Сейчас высшее российское руководство теряется в догадках, где вы и что с вами произошло. Вариантов исчезновения много, но ни один не подтвержден, что не дает им оснований чернить ваше имя. В случае отказа мы будем вынуждены…Я подчеркиваю, – вынуждены отправить вас в Россию. Например, высадить в лодку в Беринговом проливе, поближе к побережью, а дальше вы сами решите – доплыть до вашей Чукотки или красиво утонуть. Компромат, конечно же, тут же будет слит в Сеть, независимо от исхода. Вы хорошо представляете, что вас ждет? В лучшем случае пожизненное заключение, в худшем – подвалы ФСБ. Вы уже для них изменник, осталось только получить минимальные доказательства, понимаете?
Наверное, я не смог скрыть волну страха, от которой заныло под ложечкой и заледенел позвоночник, потому что на холеном лице Майкла скользнула довольная усмешка. Не буду его разочаровывать, но меня передернуло больше от воображаемых холодных брызг и перспективы оказаться в утлом челноке на пути в какой-нибудь Анадырь или к мысу Дежнева. Когда-то в детстве я чуть не утонул, провалившись в волжскую полынью. Школьный сторож Василич вытащил еле живого. Брр…
– Вот видите. И другой вариант. Вы остаетесь здесь, работаете с нами. Занимаетесь любимым делом. Будут созданы все необходимые условия, предоставлено оборудование, выделен персонал. Вы сможете реализовать самые смелые мечты и при этом получать неплохие деньги.
– И жить в тюрьме?
– Оглянитесь, Сергей! Эта комната похожа на тюремную камеру? Комфорт, питание, медицинское обслуживание, гарантия безопасности. Ваше имя никогда и нигде не будет упомянуто. На родине, если вас это так волнует, вас сочтут пропавшим без вести… возможно, героем. Но главное – работа, реализация идей. Мы очень ценим таких специалистов, как вы.
– Но я буду под постоянным присмотром…Шаг вправо, шаг влево…
– Это только сначала. Со временем вы сможете себя зарекомендовать, проявить, подтвердить полезность. Вот и появится свобода. Никто не будет держать взаперти человека, доказавшего свою преданность. Вы станете полноправным гражданином США, вам будут выданы новые документы. Если захотите, мы изменим вашу внешность, с нами сотрудничают высококлассные пластические хирурги…
Я скрипнул зубами. Любой нормальный человек, будь он трижды патриот, начал бы колебаться. Да и какой у меня выбор? Либо жить, либо умереть… Как там сказал этот чертов Майкл? Красиво утонуть. И все же…
– Я не буду работать против России, – это прозвучало как надо, твердо и отчаянно.
Майкл посмотрел на меня и снова довольно улыбнулся.
– Я ждал именно этих слов, – сказал он. – И сильно бы удивился, если б вы их не сказали. Точнее, усомнился бы в вашей искренности. Только кто говорит о работе против России?
Давайте взглянем на ситуацию в масштабе. Ни для кого не секрет, что наши страны являются идеологическими противниками и давно уже ведут противостояние. Все так, но…открытая война между гигантами, имеющими в арсенале ядерное оружие, стала бы концом мира, уничтожением планеты. Вы же понимаете, что и ваша, и наша цель – этого не допустить?
Поэтому обе страны держат курс на политику сдерживания, то есть недопущения перекоса, военного преимущества, которое неизбежно нарушило бы хрупкий баланс. Мы подстегиваем науку и технику, чтобы догнать и перегнать русских, а ваши специалисты, в свою очередь, стараются успевать за нашими прорывами и открытиями.
Я слушал, мысленно соглашаясь. Пока ничто из сказанного Майклом не вызвало у меня отторжения.
– Рассмотрим текущую ситуацию, в центре которой поневоле оказались мы с вами. Русские благодаря идее с «Четвертой стеной» сделали серьезный шаг вперед, получили преимущество. Баланс и расстановка сил теперь под угрозой. Скажу вам честно, узнав в общих чертах о вашем замысле, мы начали вести собственные разработки, но, должен признать, пока даже близко не подошли к желаемому результату. Вероятно, нам не хватало именно вас, чтобы вашу же идею реализовать. Поэтому участие талантливого автора проекта только восстановит равновесие, понимаете? Америка получит ровно то же, что есть у России. Что, в свою очередь, снизит градус напряженности, позволит и дальше сохранить мир на планете. Разве это плохо?
Хитрый ход, ничего не скажешь. Я сейчас должен почувствовать себя героем, спасающим планету от ядерного апокалипсиса из-за случайного перекоса в расстановке сил. И финальный вопрос – прямо вишенка на торте. Плохо ли, если мир на планете сохранится? Ясен пень, хорошо. Мир, дружба, жувачка…Мне надо подумать.
– Вам надо подумать, – будто прочитал мои мысли Майкл. – Не буду мешать, отдыхайте. Увидимся вечером.
***
Из доклада оперативного сотрудника ЦРУ Майкла Митчелла:
«После успешного завершения этапа вербовки и одобренного руководством отчета, мне было дано задание на продолжение разработки Смелкова. Следующим шагом стало получение от него сведений по проекту «Четвертая стена», сначала в теории, а потом на практике, путем воссоздания секретной технической документации…»
Меня привели в комнату, которую я визуально определил как «допросную». Минимум мебели – стол, два стула и зеркало на полстены. Окна по-прежнему отсутствовали, из чего можно было сделать вывод, что мы под землей. Что ж, разумно. Бункер, а точнее, огромный комплекс, судя по длинным коридорам и межэтажным лифтам, которыми мы воспользовались на пути от жилого корпуса.
Майкл сел спиной к зеркалу, мне оставалось лишь занять свободный стул.
– Итак, – начал он, – ваше согласие на совместную работу с нашей стороны одобрено. Теперь вы официально член команды. Поздравляю, Сергей!
Не знаю, какой от меня ждали реакции люди за стеклом, наверное, проявления радости. Я лишь слегка развел руками, мол, ладно, что поделать.
– Теперь важно закрепить успех, доказать, что наш выбор пал на вас не случайно. Надеюсь, вы оправдаете доверие. Не скрою, я в этом заинтересован почти так же, как и вы. В настоящий момент вы находитесь под моим личным поручительством. В случае ошибки нам обоим…как это по-русски? Не сносить головы.
Называется, почувствуй себя а) избранным и б) ответственным за того, кто тебя приручил. Только ты, Майкл, рискуешь карьерой, а я – жизнью. Разница, однако…
– Я готов к работе, – пора было завершить затянувшуюся прелюдию.
– В таком случае начнем. Я буду задавать вам наводящие вопросы, а вы рассказывать. Итак, расскажите, в чем заключается идея, ставшая проектом «Четвертая стена»?
– Вам коротко, для дилетантов, или с формулами? – мой вопрос вогнал собеседника в ступор на несколько секунд. – Какое у вас образование?
– Я закончил Калифорнийский… – промямлил Майкл и тут же нашелся: – Знаком с основами теоретической физики.
– Ясно, – вздохнул я. – Значит, придется объяснять на пальцах. Ну что ж, мне не впервой. Вы вряд ли представляете, сколько раз мне приходилось выдавать идеи перед публикой, которая мало того, что ничего не понимала, так еще и относилась с насмешкой. Как к самим идеям, так и к автору. И тем не менее…я здесь.
Последний аргумент был так себе, но, надеюсь, меня поняли правильно.
– Здесь к вам никто не отнесется с насмешкой. Все вами сказанное записывается и будет рассмотрено на самом высоком уровне. – Майкл снова влез в шкуру специального агента.
– Ладно, попробуем. Все началось со школьного увлечения физикой. Потом институт. Было безумно интересно, не как другим. В общем, мне стало мало обязательного курса, поэтому я постоянно зависал в научной библиотеке. И, конечно, зачитывался работами Эйнштейна, но не только. Много полезного для будущих разработок я нашел в переводных статьях Карла Шварцшильда, Мартина Крускала, Джона Уиллера и других, менее известных физиков-теоретиков. Да, как видите, я знаком с трудами ваших соотечественников и всегда ими восхищался. Ну да ладно, это уже лирика… вернемся к нашим баранам.
Копил знания, и они, как кирпичики, постепенно стали складываться в мои собственные идеи. Да, вот что важно – в общей теории относительности меня больше всего занимала такая штука, как мост Эйнштейна – Розена. Его еще называют кротовой норой или червоточиной – если вы понимаете, о чем я. Вот прямо спать по ночам не мог, до того это казалось перспективным. Я был убежден, что стою на пороге великого открытия, иду по хлебным крошкам, оставленным Эйштейном и его помощниками. Нобелевку хотел, было дело.
Ну так вот, основная мысль этой теории в том, что связка пространство-время допускает существование тоннелей, соединяющих удаленные уголки одной Вселенной или даже двух различных, существующих независимо друг от друга, пространств. Открытие позволило использовать общую теорию относительности для объяснения квантового мира в теории поля, но ни практического подтверждения, ни полезного применения до определенного момента так и не получило.
Вот вы, например, знаете, что некоторые гениальные теории Эйнштейна еще только подходят к фазе признания? Потому что получают подтверждение только сейчас, в условиях науки современного уровня. Приведу отличный пример из новейшей истории. Научные оппоненты неоднократно подвергали остракизму утверждение старика Альберта о возможности путешествия во времени. Мысль была принята на ура, пожалуй, только писателями-фантастами. А вот сегодня правдивость теории уже подтверждена на практике: российский космонавт Сергей Крикалев, который провел на орбите в общей сложности восемьсот три дня, девять часов и тридцать девять минут, переместился в будущее на две сотых секунды! И это не фантастика, не теория, а неопровержимый научный факт. А это значит…
Майкл слушал внимательно, не перебивая. А я уже сел на любимого конька и говорил, чувствуя все большее вдохновение.
– Это значит, что гениальный ученый оставил достаточно подсказок, чтобы произвести революцию в науке. Причем неоднократно, понимаете? Главное, взглянуть на теорию под нестандартным углом… Ладно, ближе к теме. Каким же может быть практическое применение «кротовой норы», если мы допускаем ее существование в реальном мире? Снова приведу пример, максимально простой и понятный, чтобы вы уловили смысл. У вас дома есть ванная?
У Майкла округлились глаза, вопрос прозвучал неожиданно. Он кивнул, а я продолжил:
– Кроме ванной, я предполагаю, у вас еще есть кухня, а соединяет ванную и кухню длинный коридор, так?
Во взгляде Майкла появилось подозрение. Да не напрягайся ты, я просто угадал! Не было бы коридора, пришлось бы говорить гипотетически.
– Теперь давайте представим, что вы приняли ванну, а потом прошли путь по коридору до кухни. Что важно – без одежды. Представили? А теперь вернемся в исходную точку, в ванную. Вот вы снова идете по тому же маршруту, но на этот раз полностью одетым. Мысленно зафиксируем оба прохождения и – теперь подключите воображение – совместим их методом простого наложения, как, например, делают с кинематографическими кадрами. В итоге получится перемещение объекта по заданной траектории, одновременно находящегося в двух состояниях – одетом и раздетом. Пока все понятно? О’кей, продолжаем. Дальше мне понадобится листок бумаги и карандаш.
Майкл нажал на кнопку под столешницей, в дверях появился охранник. Через несколько секунд передо мной уже лежало несколько листов формата А-четыре и набор фломастеров.
– Теперь смотрите. Вот я рисую вас голым, а сейчас добавляю одежду. Визуально вы находитесь в одетом состоянии, хотя под одеждой вы голый, так? Но нам нужно представить именно две картинки, а не одну. Классический пример кота Шрёдингера – нахождение в двух состояниях, только в данном случае суперпозиция человека голого и одетого одновременно. А теперь мы снова разделим два ваших прохождения, но путь в одетом состоянии переместим на секунду (условно!) в будущее. А затем соединим эти пространственные проекции мостом Эйнштейна – Розена. Что мы получим в итоге? Не догадались? Вы будете ходить по коридору голым, но в случае необходимости – например, к вам заглянет горничная – сможете схлопнуть пространственно-временной тоннель и сразу перейдете в одетое состояние. Буквально по щелчку, без лишних телодвижений.
Произнося все это, я, для наглядности, рисовал проекции синим и зеленым фломастером, чтобы достичь визуального контраста. Конечно, я не художник, но это было пособие для «чайников», поэтому даже мои кривые человечки, один из тонких палочек, а второй в кудрявом облаке «одежды» произвели должное впечатление. Кажется, я смог по-настоящему увлечь собеседника. В глазах Майкла читалось восхищение, он как завороженный смотрел на мои детские каляки.
– А теперь вы спросите меня, какое применение моей идее может быть не просто в сфере прикладной науки, а на практике, например, в военной промышленности. Я вам отвечу, причем даже не повторяя всего заново, на том же примере. Берем два корабля – обычное торговое судно, сухогруз среднего водоизмещения и новейший военный корабль, например, какой-нибудь ракетный крейсер с габаритами в несколько раз больше. Теперь снова посмотрите сюда. Вот вы голый – это сухогруз, вы одетый – крейсер. Прохождение от ванной до кухни – любой морской путь. Основная мысль понятна? Не последовательное преображение, не раскрытие потаенных третьих-четвертых стен, а моментальная замена оболочки, подмена совокупности материальных частиц при сохранении сердцевины. Экипаж корабля, разумеется, при этом не страдает, остается на своих привычных местах. Но управление временным тоннелем, конечно, будет осуществляться дистанционно.