Глава 24 ― Время
Михаил
Золотой гримуар.
Правда записанная Кишь.
Красивая, тихая, покорная, но безжизненная кукла, которой было всё равно что с ней делают. Печать не позволяла ей покинуть этот мир в след за семьёй. Аллек любил её, старался сделать всё для неё. И пока она была жива, вся страна дышала спокойно. Он понимал, что обычный человек не проживёт так долго, как он, и не желал отпускать любимую. Тогда он решил использовать Кровавый ритуал на ней. Получилось, но она чуть не погибла. А когда её грудная клетка заросла, то всё поменялось. Не сразу, но Зарра очень быстро теряла свою человечность. Магии в ней не было, зато выработался иммунитет к Кровавой магии. Печать или другие заклинания мало на неё действовали, да и она больше не собиралась покидать этот мир. Скорее наоборот, цеплялась за него. Старалась задержаться подольше.
Но в последний год свой жизни её поведение совсем изменилось. Она стала почти дикой, необузданной. Не контролировала ни себя, ни своих действий. Аллек понял, что вина тому только ритуал, что обычный человек не способен принять его последствий, а потому смотрел на жену и не знал, как ему поступить.
Он пришёл к ней, чтобы помочь, но она отринула его. Злость, копившаяся в ней столько лет, вырвалась на свободу. Подпустив к себе Аллека, Зарра воткнула в его сердце кинжал и наконец покончила с собой.
Помятый, злой и растерянный Томас сидел у дверей хранилища и смотрел в одну точку, нервно стуча пяткой по паркету. Рядом Анна и её брат дёргались от каждого шороха. Томас налетел на Драгану, как только та вышла из портала и крепко сжал в своих объятьях. Михаил заметил, как он сейчас очень походил на отца: глаза горят от безумства и злости. Беспокойство плотной пеленой перекрывал здравый смысл, не способный слушать. Готовый на всё ради защиты семьи.
Только когда Томас убедился, что с сестрой всё в порядке, он отпустил её. Если он и хотел что-то сказать, то после её рассказа о случившемся в Совете, промолчал.
Михаил смотрел в затылок Драганы, пока они спускались в подвал сокровищницы. Волнение кипело в нём. Смотреть на её агонию было невыносимо, и он не знал, как ей помочь. Его попытки казались тщетными, Михаил боялся, что ничего не выйдет. Применять свою магию он не решился, испугался навредить ещё больше.
– Что нам вообще известно о Раде? ― Томас шёл позади Михаила. ― Откуда она? Почему никто не знает об этом? Драгана ты уверена, что она Видящая?
Он задавал правильные вопросы. Необходимые, чтобы понять происходящее, но толку нет, когда всё шло по кругу в очередной раз. Лестница вдруг стала бесконечной. Михаил захотел ускориться, продолжать гнаться за призрачной надеждой на удачный исход. Но это всё равно, что противостоять разбушевавшейся стихии, без малейшего шанса на спасение, но он не мог позволить себе сомневаться или сдаться.
Безмерное чувство ответственности, взращиваемое с раннего детства, разжигали в нём необходимый запал. Предплечье обожгло, когда он снова подумал, что мог подвести Томаса и не спасти его сестру. За свою жизнь Михаил не сильно переживал, но жизнь Драганы стояла во главе угла. От неё теперь зависело всё. Лучисы заигрывали с цветом её волос, чем больше притягивали его внимание. Разумовский судорожно старался решить, что делать дальше.
Сегодня ему нужно появиться в Совете. У него есть обязанности, и у него не осталось времени.
– Михаил хочет переманить её на нашу сторону, ― Драгана распахнула дверь и свет зажегся во всей комнате разом.
– Значит, он идиот, ― Томас обогнал его и устремился к столу.
Драгана подошла к белой колонне, где скрывался тайник. Любопытство гнало с невероятной силой каждого из них.
– Есть в Раде нечто такое…, сразу задумываешься, как скорее от неё избавиться. ― Драгана открыла тайник, и достала ящик с гримуаром.
– Зачем ты его достала? ― спросил Томас.
– Хочу кое-что проверить.
Она достала гримуар из ящика и положила на него левую руку.
– Думаешь, он откроется? Сила Мор, украденная тобой не всесильна, ― Михаил стоял в нескольких метрах от стола и наблюдал со скучающим видом. ― Нельзя открыть гримуар без ключа.
Драгана улыбнулась. Она достала клинок с аифератом и бросила его ему.
– Отойди, пожалуйста.
– Куда?
– Подальше.
Он послушно отошёл к столам с древней кожей, недоверчиво посматривая в её сторону. Клинок в его руках пел. Аиферат чувствовал силу, её было много, и камень тянулся к ней. Чудовищное оружие, созданное Якием, вобрало в себя бесчисленное число душ, но клинку всё равно было мало. Михаил посматривал на камень с трепетом.
– Не стой столбом, отойди ещё дальше, пожалуйста, ― Драгана просила вежливо, насколько могла, не скрывая своей одержимости и лёгкого возбуждения от маленького секрета.
Михаил и Томас переглянулись.
– Драг, прекрати, ― просил её брат. ― Куда Михаил должен, по-твоему, уйти, чтобы проверить твою теорию?
– Вот всегда ты так. Никогда не веришь в мои идеи, ― Драгана посмотрела на Михаила. ― Отойди ближе к стене. Не бойся, древние косточки не сделают тебе больно.
Томас тихо выругался и отвернулся, будто не собирается смотреть за тем как она теряет самообладание. Одержимость в малахитовых глазах прельщала и интриговала. Михаил любовался и позволил себе немного отвлечься от того, что произошло во время Летнего бала. Он винил себя, что не смог защитить её, а беспокойство росло, но сейчас ему выпала удача посмотреть на Драгану, с другой стороны. В ней пылала жажда к семейному делу, действовала она сейчас импульсивно, скорее всего даже не продумала до конца каждый свой шаг, и всё же пыталась скорее показать им нечто особенное.
Михаил заглушил вопль где-то на подкорке сознания, что они рискуют, что нет времени, что он облажался и дальше всё пойдёт совсем не так. Позволил себе расслабиться в одном из самых защищённых мест этой страны и просто наблюдать. Дальше стены он не мог отойти, но этого и не требовалось. Рука Драганы окрасилась зелёными линиями. Она улыбнулась, замок открылся и гримуар распахнулся.
– Как? ― Михаил стремительно начал возвращаться к столу. ― Как ты вообще додумалась попробовать открыть гримуар?
– В Совете я открыла Белый.
– Что ты сейчас сказала? ― Томас не просто удивился, он кипел, как чайник, о котором забыли. ― В самом охраняемом месте страны, ты решила показать свои способности? Ты чем думала?
– Соглашусь с Томасом. Весьма опрометчивое решение. Тебя могли увидеть.
– Увидела. Рада.
– И ты взяла и просто поверила, что незнакомая девчонка тебя не выдаст? ― Михаил приходил в ярость.
– Она знает, что я украла дар Мор. Знает, что я собираюсь уничтожить все гримуары. Рада так же сказала, что при любом раскладе мне не избежать боли, и я последняя надежда для неё увидеть его.
– Кого?
– Этого она не раскрыла.
Драгана захлопнула гримуар и забрала «ключ» у Михаила, завернула в кожаный чехол, где всегда хранился клинок Якия и убрала всё в тайник.
– Она знает всё, но ничего не сказала Виктору, а значит, она хочет увидеть неизвестного нам так же сильно, как и мы запереть Библиотеку Первых царей.
– Знаешь на что это похоже? ― Томас уже не пытался скрыть своего раздражения. ― Как узнать правильный диагноз с помощью монетки, а после лечить это гомеопатическими пилюлями. Мы должны довериться воле случая, поверить незнакомке, что служит Виктору?
– Она не просила ей верить.
– Это может стоить наших жизней. Ты рисковала и должна была посоветоваться, ― Михаил поддержал Томаса. ― И о чём ты говорила с Виктором во время вашего танца?
– Он ждёт приглашение, ― Драгана посмотрела на брата. ― Виктор хочет посмотреть на коллекцию отца. Хочет сделать нам предложение, от которого мы не сможем отказаться. Я сказала, что поговорю с тобой. Только теперь это не имеет значения, когда мы точно знаем кто он и чего хочет.
– И хочет он попасть сюда, ― Михаил сел на стул и постучал пальцами по столешнице. ― Ему нужно что-то из вашей сокровищницы. У него есть власть, чтобы прийти сюда и пройти те двери, которые открыты не для всех.
– Я скорее сожгу поместье вместе с хранилищем, чем подпущу его к коллекции.
– Ты готова лишить мир такого сокровища? ― Михаил усмехнулся и бегло осмотрел зал с самыми невероятными реликвиями. ― То, что собрал Николай ― бесценно.
– Бесценно, ― согласилась Драгана. ― Но я готова этим пожертвовать. Человек, создающий девантов в столице, рвётся к власти и хочет протянуть руку к наследию моего отца! Я не позволю этому случиться!
– Деванты, ― Томас не верил в это. Даже, когда они ему рассказали, он хотел спорить и отнекиваться до последнего. ― Сто пятьдесят шесть девантов в лабораториях под Советом. Насколько они сильны?
– Сто пятьдесят четыре, ― исправил Михаил, и заметил с каким рывком Драгана сделала шаг назад. Стало обидно. Меньше всего он хотел, чтобы она его боялась. ― Их сил достаточно, чтобы помочь Виктору удержать Роменклав в руках. На самом деле, деванты настолько сильны, что сотни хватит для завоевания других стран. При разумной стратегии, конечно.
– Арсеры способны их сдержать, ― Драгана пожала плечами, будто опасаться нечего. ― Разве их магия не подавляет другую?
– Арсеры редкость. И не все они сильны настолько, как ты думаешь. Некоторые не могу сдержать чародея третьего ранга, самых слабых из нас. Если честно, я ещё не встречал по-настоящему сильного Арсера.
– Но у Виктора такой имеется, ― Томас щелкал пальцами, и говорил очевидное, и лучше от этого не становилось. ― Он же должен сдерживать как-то девантов в лабораториях. И нам не стоит забывать о Виктории Росе. Они работают вместе, мы должны знать их мотивы.
– Если у них и есть Арсеры, то не думаю, что сейчас они нуждаются в их услугах. Те деванты действуют свободно. По своей воле. Они преданные собачонки, готовые выполнить любой приказ. ― Драгана поджала губы. Там в Совете девант «побежал» за Викторией, только заметив их. ― Виктория верила в то, что говорила. Она считает, всё это защитит Роменклав. И она удивилась, когда Виктор сказал, что дар Мор у меня.
– Защитит ли это Роменклав от последствий? ― Михаил буквально оскалился, обдумывая свой вопрос. ― Защитит ли это чародеев и людей?
– Что будет с тобой? ― полюбопытствовал Томас у него. ― Теперь Виктор и Виктория знают, что ты против них.
– Сейчас они ничего не смогут сделать против меня, как и я против них. Альтов и Роса не рискнут раскрытием зверств, что творятся под Советом. Высший Совет был создан для ограничения власти чародеев и поддержания баланса сил. Начнутся расследования и это затянется. У Виктора останутся все шансы, чтобы провернуть задуманное. Нужно действовать аккуратнее, но они сделают всё, чтобы я не попал на аудиенцию к царям.
– Виктория тебя боится, ― подметила Драгана. ― Виктор тоже видит в тебе серьёзного соперника.
– Этого недостаточно, ― голос Томаса становился серьёзнее и ниже с каждым словом. ― Теперь нам следует быть осторожнее. Они будут ждать нашей ошибки, чтобы использовать это против нас. Время пока на нашей стороне. Им нужна Драгана, чтобы отыскать корону, но пока их экспедиция не провалилась, они будут вести приготовления и не перейдут к активным действиям.
– Мы полагаемся на волю случая, ― Драгана сомневалась в лояльности фортуны.
– Нужно поесть.
Томас прервал тягостные размышления. Не спрашивал, заставил их выползти из сокровищницы и отправил всех в столовую. Анна и её брат присоединились.
В столовой по всюду стояли вазы с гортензиями, но они ничем не пахли. Яркие шары только украшали светлый интерьер. Белые тюли колыхались из-за ветерка. Все окна были открыты, несмотря на тучи. Михаил поймал себя на мысли, что давно не обедал в компании. Даже на работе старался избегать задушевных посиделок и лишней болтовни. Даже подумал, что можно было бы ответить хоть раз согласием и отобедать с Александром, конечно, если сегодня, когда он покажется в здания Совета, его не арестуют.
Запах свежего хлеба, заставил желудок вспомнить о еде. Никто из них не ел со вчерашнего дня. Томас сел за стол последним, во главе стола, рядом с Михаилом села Драгана, а напротив Анна и её брат. Все ели в тишине. Тушёное мясо с овощами оказалось немного острым, но горячим и насыщало прекрасно.
– Есть силы работать? ― Томас обращался к сестре.
– А нам надо? ― Драгана хмуро улыбнулась и сарказм полился из её уст: ― Я думала, что огромное наследство лишает этой необходимости?
Ей это простили и не обратили большего внимания, чем ответная улыбка. Сложности преследовали по пятам, заигрывая и подкидывая под стопы камешки, пытаясь заставить споткнуться, и любая шутка, даже не к месту казалась спасительным кругом. Только он не в ловушке моря Звёзд, а моря Бесов.
– Ты долго возишься с дневниками отца, ― продолжал Томас. ― Нашла что-нибудь?
– Ничего.
Драгана потянулась за графином с соком, но рука дрогнула и толстое стекло ударилось о столешницу слишком громко. Она одёрнула руку, немного резко, задела тарелку с булочками и одна покатилась по скатерти. Брат Анны протянул руку, поймал выпечку, словно только того и ждал. Михаил налил яблочный сок самостоятельно, в ответ получил вымученную улыбку и тусклый блеск в глазах. Ночью и его не проглядывалось и к своему стыду он забылся, положил руку ей на бедро и коротко сжал, напоминая о реальности. Кроме Драганы никто не заметил, губы её сжались в плотную линию, и он поспешил отстраниться. Он заметил, как дрожали её пальцы и даже стакан удержать для неё оказалось испытанием.
– Что у нас по плану? ― Драгана потеряла слишком много сил, она ещё была истощена и от усталости голос её звучал немного резче обычного. ― Нам нужно защитить территорию дома. Да, у нас есть сталь отца, мы активировали защиту, но этого недостаточно. У нас столько заклинаний в закромах, нужно что-то использовать.
– Я займусь этим вопросом, ― Михаил отпил чай, обжёг нёбо кипятком, но улыбнулся. Он тоже устал. Все они устали. ― После обеда я поеду в Совет.
– Это разве не опасно? ― Томас отпил кофе и поставил чашку на блюдце. ― Тебя могут взять под стражу. И даже если Виктор открыто против тебя не выступит, он может найти причины, чтобы сделать подобное.
– Вот и узнаем. Но рискну предположить, что он захочет заключить сделку. ― Михаил водил пальцем по ободку своей чашки, но взгляд цеплялся за руки Драганы спрятанные под столом. Скатерть не могла скрыть нервозности и постоянного вращения кольца. ― Альтов не идиот, он упустил нас, поэтому будет действовать осторожнее. Он может вам предложить провести приём, чтобы чётко обозначить своё положение, будет стараться втянуть вас в интриги Совета, чтобы запустить свои щупальца по всюду.
– Мы можем пойти к царям, рассказать всё. ― Драгана испытывающее на него посмотрела, пытаясь скрыть страх. Он её не винил. ― Создание девантов запрещено!
– Думаешь, он не скрыл улики? ― Михаил смотрел на неё, а сам хотел схватить за руки, притянуть к себе и успокоить. Спасти от происходящего и грядущей угрозы. Сегодняшнюю ночь он никогда не сможет забыть. ― Сейчас вам нужно заявить о себе. Если вы проявите слабость, слетятся стервятники. Будут те, кто захочет забрать реликвии, собранные вашим отцом. Виктор только воспользуется этим.
– Нет.
Её отрицание забавляло Михаила.
– Да. Если в Совете решат, что вы не способны уберечь наследие Николая Медичи, они придут за самым ценным. Они разграбят всё. Если ты ещё не поняла, вчера вас прощупывали. Грядёт переворот. Те, кто желает власти, будут делать всё необходимое, чтобы её упрочить. И будут обкладываться всеми возможными магическими артефактами.
– А у кого в стране самая богатая сокровищница в стране? ― спросила Анна, полностью подтверждая слова Михаила. ― Просто обороняться не получится.
– Будем действовать на опережение, ― Томас немного расслаблено откинулся на спинку стула и выглядел так, будто всё решил и не потерпел бы протестов. ― Все ждут, что мы добудем для Роменклава Золотой гримуар. На балу несколько раз говорили об этом. Мы соберём приём, как делали наши родители, после, как вся подготовка и экспедиция будет окончена. Сейчас мы можем сказать, что наш отец отыскал точное местонахождение реликвии.
– И когда мы ничего не представим, то нас сожрут с потрохами. ― Драгана вышла из себя. ― Приплетать родителей, ты серьёзно? Николай Медичи не был святым! Томас, мы с тобой это, как никто знаем. И знаем, что есть у нашего отца враги и после смерти. Мы сами позволим им поносить отца. Разрешим этим гнилым, жадным людишкам продолжать осквернять его память. Топтать его репутацию! Была бы их воля, они бы с радостью станцевали на его могиле!
– Но выиграем время, ― спокойно противопоставил Михаил, осознавая, какая может быть реакция. ― Николая не все любили, но его уважали. Он был лучшим в своём деле, и за это его презирали. Никто не смог и не сможет ещё долгие годы достичь его величия.
Драгана засмеялась в голос.
– Мы знаем, что Виктор и его маленькая армия не будут сейчас открыто выступать против царей, ― Драгана допила свой яблочный сок. ― Но уверена, он найдёт способ, как использовать против нас нашу ошибку. Мы попались.
– Виктор сделает попытку убедить тебя ему помочь, ― Михаил смотрел на Драгану. ― Убеждать он умеет.
– Значит, переговоры? ― Томас оставался оплотом разума и начал продумывать каждый шаг до мельчайших деталей. ― Мы можем выторговать неплохие условия, пусть в них и нет смысла. Ему нужна моя сестра, чтобы добраться до короны.
– Когда отправленная им экспедиция в Библиотеку не вернётся, он выступит перед Советом и законно сможет привлечь Драгану к следующей. ― Михаил повёл подбородком, собираясь с мыслями. ― Так под официальным исследованием он совершит переворот.
***
Такси остановилось за пару кварталов от ворот замка. Михаил знал, что рискует всем, когда приехал сюда. После обеда в поместье Медичи он потерял всякую уверенность в своём плане. Драгана сделала попытку отговорить его вернуться в Совет, предлагала найти другое решение рассказать всё царям, но он не мог оставаться в тени. Он должен быть уверен, что Виктор не предпринял мер, а из лабораторий Совета не шагает армия ко дворцу.
Его пропустили через пост гвардейской охраны. Михаил не жаловался, когда шёл под жарким солнцем до дворца, вышедшее пока он возвращался в Астерию. Удивительная погода для холодного лета, и мысли о поте скатывающемуся под ворот рубашки даже успокоил. Перед входом в центральные двери он остановился, засматриваясь на архитектуру. Дворец построенный в виде полумесяца можно было разделить на пять отдельных дворцов. Четыре семьи восходящих к богу жизни, четыре высоких шпиля симметрично заворачивающих строение.
Михаил всегда восхищался мастерами, которые проектировали величайший чертог для царей, что редко собирались вместе. Коридоры петляли, каждый под магической защитой, каждый вёл в определённую часть замка. Каждый царь с семьёй жил на своей территории, почти буквально в личном дворце и собирались они вместе только на официальных собраниях.
Так пятый дворец в одном огромном, величал всё строение и связывал четыре ветви и народ воедино во время великих празднеств. Центральный шпиль возвышался над четырьмя остальными, напоминая, что Роменклав един.
Чтобы пешком обойти одной стороной дворец заняло бы много времени, и Михаил шагнул в главные двери, чтобы пройти строение насквозь и через внутренний двор прийти к зданию Совета. Широкие ступени ещё были устланы ковром, когда он по ним поднимался. Двери открылись, и он смело шагнул в замок, оказываясь в ловушке истории, которую никогда не расскажут колонны, подпирающие, купольный потолок холла. Можно вечно смотреть на лики богов, взирающих на каждого, кто входил в самое сердце страны. Он задумался, а знают ли боги, что происходит с их детищем? Знают ли они, что страна может быть разорвана на куски?
Шесть храмов, окружающие дворец, требующие поклонения богам и их истории, постоянно напоминают о смирении и вере, которую должен нести каждый гражданин страны. Но могут ли эти храмы с их служителями защитить Роменклав, когда кровь прольётся и свершится непоправимое?
Сбросив с себя все сомнения Михаил пошёл дальше, через длинный холл, идя навстречу высоким окнам, открывающим вид на царские сады. Здание Совета казалось посмешищем на фоне дворца, но никто не смел отрицать, что архитекторы и тут постарались.
Двери Совета открылись для него, приняли в свою обитель. Самостоятельно Михаилу сюда никогда бы не светило попасть, но никто не знал о твёрдой руке, что проложила ему путь на вершину. И он бы отдал многое, чтобы сейчас пожать руку, поблагодарить, но двери закрылись с бархатным щелчком, и он ощутил себя в очередной ловушке. Здесь не так много света, как в парадной дворца, от этого всегда он был готов к любой непредвиденной ситуации.
Михаил сразу пошёл на второй этаж, в сторону апартаментом. Вряд ли был тот, кто заметил его отсутствие, пока вся страна праздновала начало нового Круга. Рядом с его кабинетом маячили гвардейцы в своих синих формах, при параде и при полной готовности. Михаил остановился за углом, наблюдая и выжидая. Обдумывал свои действия.
Шаги Михаил услышал раньше, чем его заметила приближающая фигура, и проскользнул в пустой кабинет. Шевелюра Александра была слишком узнаваема, и он положил ему руку на плечо. К достоинству Марова можно было отнести полное бесстрашие и абсолютное хладнокровие даже в самых непростых ситуациях. Тёмные глаза друга зажглись. Михаил удивился, насколько был тот потрёпан, насколько мятая рубашка и даже подметил след губной помады под челюстью.
– Что толпа гвардейцев делает у моего кабинета?
– А что они делают? ― Александр улыбнулся, и Михаил отшатнулся от него. Алкоголем разило так, что следовало найти закуску. ― Охраняют тебя? А почему ты здесь, а не там?
Вся координация движений Марова полностью нарушилась от количества выпитого. Он шатался, пока пытался стоять ровно, поэтому начал расхаживать взад-вперёд, чтобы окончательно не рухнуть.
– Ты забыл? После всех крупных празднеств, у дверей каждого члена Совета Роменклава стоит вооружённая охрана. Все отдыхают, пьют, наслаждаются балом. Мало ли кто замыслит тебя убить, пока ты спишь и отходишь от попойки?
В ушах зазвенело, Михаил даже не вспомнил об этом правиле. После вчерашнего он думал его заключат под стражу, как только окажется на территории дворца. Облегчённо выдохнув, Михаил прислонился к стене и наблюдал за другом. Говорил Александр связно и продолжал немного шататься, и возможно вышел только прогуляться, но взгляд был весёлый, а улыбка полна наслаждения. Ночь у него выдалась куда более безопасная.
– А где ты был?
– Не здесь.
– Я видел тебя в компании Драганы Медичи, у фонтана. Хотел подойти познакомиться, но меня отвлекли, а когда вернулся вас уже не было. ― Александр остановился, запрокинул голову, улыбаясь чему-то. ― Так ты провёл ночь с ней?
– Да. ― Михаил дал ответ, который Маров хотел услышать. Удовлетворённый похождениями друга, тот легко поддался и пошёл следом. ― Пойдём, провожу тебя до твоих комнат.
– Спасибо.
Маров хоть и был способен выдавать связную речь, но вёл себя абсолютно не так. Впился в его щёку поцелуем, благодаря за эскорт до спальни. Гвардейцы у покоев Марова были также при полном параде, и Разумовский отдал им на попечение друга, и вернулся к своим комнатам.
– Вы можете быть свободны, ― приказал Михаил, но гвардейцы не двинулись с места. ― Не расслышали?
– Прошу простить, но мы должны отстоять караул до полуночи.
– Я сильнее вас вместе взятых. Думаешь, мне нужная защита чародеев второго ранга?
– Простите, но таковы правила, ― гвардеец бледнел перед ним. Остальные трое встали по стойке смирно, готовые слиться со стеной. ― До полуночи, мы должны стоять под вашей дверью и оповещать о каждом прибывшем.
Это было забавно. Михаил отступил на шаг, опустил плечи и пролез в голову служащего проверяя приказы, отданные ему последними. Опасения немного схлынули, но он продолжал скользить взглядом по каждому в синей форменной одёжке, и заглянул в разум каждого, истощая себя больше, чем хотелось.
Ничего подозрительного.
– Лучше бы вы так стерегли членов Высшего Совета.
Михаил похлопал гвардейца по плечу, улыбнулся, а настроение поднялось от того, как чародея подогнулись ноги и прошёл в свой кабинет. Магическая защита вспыхнула сетью рун, и только тогда он смог немного отпустить ситуацию. Виктор не послал за ним, а значит выжидал. Наверное, Альтов решил, что Михаил сразу пойдёт к царям, требовать аудиенции, но у него была Видящая, и это спутало все карты.
Его кабинет оставался оплотом аскетичности, на стенах висело пару картин и карта мира. Массивный стол и удобное кресло. Диванчик у стены напротив окна. Книжный шкаф. Скрытые двери за столом, где была его личная спальня, гостиная и ванная. Михаил снял пиджак, бросив его на диван, а сам сел за стол и достал пистолет из кобуры.
Металл приятно холодил кожу. Он положил оружие перед собой на стол и стал ждать. Алина вернула ему пистолет перед Грансолле, переживая, что он ему может понадобиться. Делать этого она не хотела, но девант на Десятом луче пробудил в ней благоразумие. Сказала она не так уж много, проверка ничего не выявила, чувствовала себя Бергадова не лучшим образом. Ей пришлось взвалить на свои плечи всё расследование и за столько времени из улик у неё оказались только пули. Ему не было жаль её, но всё же предложил помощь, от которой она отказалась.
Ждать суда долго не пришлось. В дверь постучали и часа не прошло. Михаил взял пистолет, отвёл руку за спину, открыл дверь и встретился с болотными глазами Альтова.
Они прекрасно понимали, как следует играть эту партию. Поэтому Михаил показательно убрал оружие в кобуру, а Виктор вошёл в его кабинет один. Сопровождение у члена Высшего Совета знаменательное ― два новеньких деванта в гвардейской форме, готовых выполнить любой приказ хозяина.
Защита снова вспыхнула и потухла. В тишине они сели на два кресла перед столом. Смотрели друг на друга, как на охоте, молчали и ждали. Альтов не изменял привычке и ходил только в белом, и не забывал крутить золотой перстень, напоминая о том, кто он таков. Михаилу не нравилась тишина, но молчал и наслаждался тем, как его оппонент уже нервно подёргивает бровью и постоянно намеревался улыбнуться, но сдерживался.
Серьёзность делала Виктора более взрослым, чем он был на самом деле. Ему только тридцать девять, но от переживаний прошлой ночи морщины уже густо украсили его лоб и уголки губ. В конечном счёте Альтов любил выигрывать, заплетать сплетни в узелки и как оказалось, более чем удачно плести интриги под носом правителей и всей страны. А ещё у него было в избытке время, но он нарушил молчание первым.
– Ночь выдалась насыщенной. Полагаю, Драгана жива и здорова, насколько это возможно, раз ты ещё не попытался меня пристрелить.
– Было бы глупо пытаться убить тебя сейчас.
– Ты так защищал её, ― Виктор немного лукаво прищурился. ― Это потому что осквернил своё тело магией чудовищ или потому, что провёл слишком много времени под стягом её дома?
Правую руку стянуло жгучей лентой, Михаил усилием воли удержал себя от попытки выхватить пистолет и выстрелить. Альтов умел расставить акценты и бить по заданным точкам, и от того хотелось увидеть, как пуля войдёт между его глаз.
– Твои глаза так горели, что я засмотрелся, такое притягательно зрелище, ― Виктор растянул губы в змеиной улыбке и расслабленно обронил руки на подлокотники. Старался показать, что не боится, готов бросить вызов один на один. ― Влюблённые мужчины делают глупости, и я рассчитываю, что ты влюбился достаточно сильно, чтобы выслушать меня.
– Твой маленький зверёк так в этом уверен?
– Рада, мне всё рассказывает. У неё нет от меня секретов. И не называй её «зверьком», ― Виктор будто бы оскорбился. ― Я никак не проявил неуважения к твоей избраннице.
– Избранница? ― Михаил улыбнулся в ответ, игнорируя его выпад в сторону Драганы, уводя в разговор в иное русло. ― Вот кто Рада для тебя, а не средство для достижения цели: корона, трон, магия.
– Мир, могущество. Почему ты остановился? Драгана лишь ключ, и мне нужны ответы, я только не знал, что в её голову невозможно проникнуть. Тебе разве не интересно, с чем она столкнулась в Библиотеке?
– Подобное вмешательство в защищённый разум могло убить Драгану.
От перепада напряжения, в кабинете похолодело на несколько градусов. Михаил знал, что мысли Виктора закрыты для него, знал, что бесполезно угрожать, но импульсы магии сами вспыхнули и побежали рябью от него. От эпицентра.
– Но ты был рядом и спас. Настоящий герой, хоть и монстр.
– Кто бы говорил.
– Я всего лишь смотрю шире.
– Вот как это называется?
– Роменклав должен измениться, иначе умрёт.
– А ты великий спаситель?
– Я тот, кого выбрали боги.
– Вот он наш избранный, ― Михаил мысленно уже выстрели в лоб Виктора, а потом представил картину поинтереснее, ― разорвал магией внутренности и смотрел, как советник истекает кровью, но поблёскивающий амулет на шее вернул в реальность. Каждый член Высшего Совета носил амулет защиты, барьеры от магии. ― Пытающий чародеев, людей. Проводящий бесчеловечные опыты.
– Не осуждай меня, ― Виктор с упованием запрокинул голову и поднял ладони вверх. ― Я ― новатор. Пришло время изменить привычные устои. Помнишь, я уже предлагал тебе, а ты отказался. Но ты уникален, особенный. Поэтому я хочу предложить нечто большее, что-то, что тебя заинтересует. ― Альтов посмотрел на него с теплотой и надеждой, и Михаил сжал челюсть, переживая, что могла напеть Видящая. ― Защиту, свободу от осуждений. Твоё происхождение вызовет резонанс. Тебя казнят только за то, кем ты являешься, а я протягиваю тебе руку помощи.
– Я не выбирал своё происхождение.
– Но кому будет не наплевать, когда тебя огласят главной угрозой миру Роменклава?
– Ты проливаешь кровь чародеев и людей Роменклава. Кто простит тебе подобное?
– Я подарю Роменклаву новые горизонты. Заставлю все страны склонить колени перед нашей великой страной, освобожу чародеев от векового рабства.
– Из одной клетки в другую.
На мгновение Виктор замолчал. Воздух в кабинете постепенно нагревался, Михаил удерживал в узде магию, контролировал своё дыхание. Ночь, ужасным оттенком отпечаталась на подкорке, которое не отмыть. И безобразные разводы испуга, что оставили на нём клеймо, теперь напоминали, как Драгана билась в его руках, как загнанная пташка со сломанным крылом. Боль в ней достигла апогея, крик и мольбы срывались с уст. Она не помнила, как просила убить её, чтобы остановить все мучения, что затронул девант своим вмешательством, и Михаил был благодарен уже за это.
А Альтов сидел перед ним, будто уже носит корону Мор, уверенный в своих замыслах. И ночь снова врывалась в настоящее, использовала бреши, заполняла пустоту и молчание криками, запахом шоколада и боль в скуле, прилетело несколько ударов гребнем. И перед ним сидел виновник той боли, что вновь испытала Драгана, а сделать он ничего практически не мог, толь думать о замыслах Виктора, что могли осуществиться. Он уже сидел перед ним так будто на его голове корона Мор. Видящая уже увидела его победу.