Руцкой звонил по военным округам и требовал выполнения приказов нового президента и нового министра обороны. В обращении к своему другу, командующему военно-воздушными силами генералу Дейнекину он требовал, кричал, чтобы тот пришел ему на помощь.

Дейнекин: Саша, не дури, у меня один президент – Ельцин, и один министр обороны – Грачев. Лучше быстрее сдавайся.

24 сентября. В Москву прибыли президенты – руководители государств СНГ, которые выступили с официальной поддержкой курса Ельцина.

Доступ в Белый дом был полностью блокирован, здание окружено сплошным кольцом поливальных машин, колючей проволокой и частями внутренних войск и ОМОНа, имевших на вооружении, помимо бронежилетов, дубинок и касок также автоматы, спецсредства «Черёмуха», БТРы и водометные установки. Милиция в оцеплении вокруг Белого дома была без оружия.

Мстислав Ростропович в воскресенье 26 сентября на Красной площади дал концерт для москвичей вместе с Национальным симфоническим оркестром США. После окончания концерта он и Вишневская были в гостях у Ельцина.

27 сентября.

В Белый дом прибыли батальоны специального назначения «Днестр» и «Дельта» из Приднестровья, омоновцы из Вильнюса и Риги, сотрудники департамента охраны ВС.

Ельцин на совещании с Черномырдиным, Грачевым, Ериным и Голушко: Мы не собираемся брать штурмом Белый дом. Я уверен, что политическими методами, оставив руководство Белого дома в полной изоляции, можно заставить их сдать оружие. И в общем, изъять оружие – это наша главная цель. Даем заговорщикам последний срок сдачи оружия – 4 октября. Если они не выполнят наше требование, тогда будем рассматривать более жесткие варианты давления на них.

Пропуск людей к Белому дому, транспортных средств (включая машины «скорой помощи»), продовольствия и медикаментов внутрь зоны оцепления был прекращён. В зоне оцепления использовался бронетранспортер со звуковещательной станцией.

28 сентября. В 18:45 в районе Конюшковского переулка группа сторонников ВС пыталась прорвать оцепление, но была рассеяна сотрудниками милиции.

Около 19:00 произошли столкновения между милицией и сторонниками ВС около метро «Баррикадная». По версии милиции сторонники ВС были вооружённы кольями, дубинами и заточками и первыми напали на милиционеров. По версии граждан милиционеры оттеснили их в вестибюль станции метро, били дубинками, били лежащих, избивали женщин. На эскалаторе произошла массовая драка, в результате которой пострадали люди, не имевшие отношения к происходящему.

29 сентября. Ночью при разборе баррикады, возведённой сторонниками ВС, погиб подполковник милиции Рештук. Имеется несколько версий, сторонники Ельцина возлагают вину на сторонников ВС, те трактуют событие как следствие неосторожных действий сотрудников милиции, так как в это время никого из сторонников ВС там уже не было,

С 9:00 милиция перестала пропускать в Белый дом журналистов.

К вечеру милиция ограничила доступ граждан в центр, проводит проверки документов и обыски.

Сторонники ВС начали возводить баррикады в центре Москвы.

30 сентября. На Лубянской площади проходит митинг сторонников ВС, организованный Бульбовым, заместителем начальника отдела министерства безопасности.

В Кремле встретились Ельцин и патриарх Алексий II. Договорились, что в Свято-Даниловом монастыре при посредничестве патриарха представители президента встретятся с представителями ВС.

Алексий II обратился к народу с воззванием, в котором призывал людей избежать кровавых столкновений.

Условием начала переговоров руководство ВС поставило включение в Белом доме электричества. Ельцин согласился.

Руцкой пишет Алексию II: «Как верующий и как гражданин России, облеченный высокими полномочиями, заверяю Вас в том, что сделаю все возможное для преодоления кризиса мирными средствами…»

В 10:00 начались переговоры представителей ВС Соколова и Абдулатипова с представителями Ельцина Лужковым, Сосковцом и Филатовым при посредничестве патриарха. Предлагалось выработать «нулевой вариант» – одновременные перевыбора президента и Верховного Совета. Продолжение переговоров было назначено на 3 октября на 16:00.

На Пушкинской площади собирались митингующие. Рядом ОМОН, группа парней в защитной форме и черных беретах.

– Это «Бейтар»… Я их узнал! Сволочи! – сказал один из сторонников ВС.

– Что это еще за «Бейтар» такой? Откуда он взялся на нашей земле?

– Это боевая организация.

Появились колонны демонстрантов. «Бейтаровцы» бросились с дубинками на демонстрантов и избивали их. К ним присоединился ОМОН. Свидетель отмечает: разбитые головы, сломанные руки, толпы разбегающихся людей. Несли бесчувственные окровавленные полуживые тела с неестественно вывернутыми конечностями.

Октябрь-93

1 октября. Фонд «Общественное мнение» опубликовал результаты опроса: 50% респондентов поддерживают «разгон президентом парламента и съезда».

2 октября. В 2:30 утра переговорщики при посредничестве патриарха подписали протокол о поэтапном снятии блокады и изъятии «нештатного» оружия.

В Белом доме включили электричество и отопление. В столовой стали готовить горячую пищу: макароны с сосисками или вареной колбасой, а затем котлеты и мясо с гречкой. В оцепленное здание пропустили около 200 журналистов. Внутри здания помимо депутатов находилась значительная часть аппарата ВС: сотрудники протокольного, юридического, финансового отделов, бухгалтерии, работники столовой и буфетов. Можно было свободно уйти из здания.

11:00 Съезд с подачи Хасбулатова денонсировал совместный протокол, подписанный в Свято-Даниловом монастыре.

Хасбулатов назвал прошедшие переговоры «ширмой», «чепухой» и «детскими играми».

После денонсации протокола в здании вновь отключено электричество.

На Смоленской площади ОМОН напал на демонстрантов, которые по призыву Анпилова взяли в руки железные уголки, обрезки и стали обороняться от милиции. Многие получили тяжелые ранения. Убили двоих – инвалида Великой Отечественной войны и молодого человека. Очистив от омоновцев площадь, демонстранты призвали на помощь москвичей. Пришли десятки тысяч. Приготовили бутылки с бензином и другой зажигательной смесью.

Руцкой, используя сотовый телефон журналиста Венедиктова, в прямом эфире радиостанции «Эхо Москвы» призвал: Товарищи, поднимайте самолеты, летите бомбить Кремль!

3 октября. \У оцепления вокруг Белого дома стоят омоновцы, за ними – толпа людей. Раздавались крики:

– У меня внуки, мне нечем их кормить!

– Что вы делаете? Кого защищаете, мафию и воров? Вы никогда себе не простите, если испачкаете руки кровью людей.

Журналист, увидев правозащитника Сергея Ковалева, депутата, примкнувшего к Ельцину, обратился к нему:

– Это демократия по Ельцину?

– Разве это демократия? Кто им дал право так говорить?

– Эти люди доведены до отчаяния, их слова несоизмеримы с тем, что творит Ельцин.

В 14:00 состоялся разрешенный Моссоветом митинг в поддержку Верховного Совета на Октябрьской площади. Когда собралось несколько тысяч человек, поступила информация, что в последний момент проведение митинга запрещено мэрией Москвы.

ОМОН предпринял попытку заблокировать площадь.

Появились призывы перенести митинг на другое место. Митингующие пошли по Садовому кольцу.

В 14.50 на их пути выставили цепочку из 350 солдат внутренних войск, которая через 5 минут была смята. Демонстранты захватили 10 автомашин и 4 БТР.

В 15:25 демонстранты, прорвав еще одно оцепление – на Крымском мосту, захватили в качестве трофеев защитные щиты, резиновые дубинки, а также один гранатомет, прошли многотысячной толпой по Садовому Кольцу и Новому Арбату до Белого дома. Демонстранты были обстреляны ОМОНом, отступившим к зданию мэрии. 7 демонстрантов убиты, десятки ранены. Погибли 2 сотрудника МВД.

В 15:00 Руцкой с балкона Белого дома призвал:

– Прошу внимания! Молодёжь, боеспособные мужчины! Вот здесь в левой части строиться! Формировать отряды, и надо сегодня штурмом взять мэрию и телецентр Останкино!

– Ура!

Защитники баррикад обратились к руководству ВС с просьбой выдать им оружие. Руководство отказало.

Барсуков сообщил Ельцину на дачу: Мятежники прорвали оцепление у Белого дома, начали штурмовать мэрию.

Коржаков дополнил: Мы изучили обстановку, посоветовались и обращаемся к вам: необходимо сейчас же объявить о введении чрезвычайного положения в столице и дать об этом информацию по радио и телевидению.

– Давайте действуйте, я согласен. Скоро буду в Кремле.

Ерин доложил Ельцину: Шла атака на милиционеров, под натиском вооруженной толпы они вынуждены были отступить, где-то и разбежаться. Сотрудников милиции избивали, издевались над ними, срывали с них форму, шинели.

Ельцин: Милиции при необходимости пускать в ход боевое оружие. Никаких компромиссов, никаких переговоров. Все бандиты должны быть схвачены, все организаторы вооруженного бунта – арестованы.

Грачев заявил о готовности войск защитить законную власть.

В 16:00 должны были продолжиться переговоры в резиденции патриарха, но из-за начавшихся столкновений переговоры так и не начались.

Из здания мэрии на Новом Арбате произведены выстрелы по демонстрантам. Демонстранты начали захват мэрии и заняли ее в 16.45.

Кадры телевидения: Макашов стоит у входа в мэрию и приветствует демонстрантов словами:

– Не будет у нас ни перов, ни мэров, ни херов.

Руцкой и Хасбулатов после захвата мэрии обратились к народу с воззванием:

«Дорогие друзья! Победа еще не окончательная, против вас могут быть брошены вооруженные формирования под руководством продажных командиров. Их поддержат прислужники и приспешники Ельцина. Будьте бдительны и стойки. Мы обращаемся ко всем коллективам, ко всем гражданам нашей Родины: не выполняйте преступные указы и распоряжения ельцинистов. Объединяйтесь вокруг законно избранных органов власти – Советов народных депутатов.

Мы обращаемся к воинам российской армии и флота: проявите гражданское мужество, сохраните воинскую честь на верность конституции, поддержите конкретными действиями народовластие и закон. Россия будет благодарна вам и по достоинству оценит настоящих патриотов».

Демонстранты во главе с Макашовым и Анпиловым двинулись к телецентру в Останкино. Часть из них поехали на грузовиках, оставленных внутренними войсками у мэрии.

В 17:00 сторонники ВС, прибывшие в Останкино, потребовали предоставления им прямого эфира.

Затем к телецентру подошла пешая колонна сторонников ВС.

У сторонников ВС имелось 20 автоматов и один гранатомет.

В это же время в Останкино двигались бронетранспортеры спецназа «Витязь».

Командир спецназа Лысюк запросил по радио руководство: В Останкино едет колонна ЗИЛов с мятежниками, что нам делать?

– Следовать в Останкино.

– А если они откроют огонь?

– Отвечать огнём.

Переспросил два раза, командование подтвердило: «Отвечать огнём». \10\

\Грачев узнал, что члены тереховского «Союза офицеров» собираются штурмовать министерство обороны. Он попросил помощи у Барсукова. Тот послал ему роту кремлевских солдат и десять офицеров «Альфы».

Министр безопасности Голушко тоже запросил солдат.

Барсуков: Что же ты своих людей не используешь? Можно же вооружить всех, кто у тебя в штатском ходит. Вынимай из сейфов пистолеты, автоматы. Вызывай курсантов пограничного училища. Пусть они защищают.

Ельцин, узнав о помощи Грачеву, обругал Барсукова: Вы что, не знаете, что кремлевский полк должен охранять президента, а не министра обороны?!

Барсуков послал взвод солдат для охраны здания мэрии на Тверской. Когда они подъехали туда, сторонники ВС, приготовившиеся штурмовать здание, разошлись.

В 18:00 Ельцин на вертолете прилетел с дачи в Кремль.

В 19.00 он подписал указ о введении чрезвычайного положения в Москве, а также указ об освобождении от должности вице-президента России и об увольнении его из армии.

Ельцин провел переговоры с премьером, силовыми министрами.

Грачев докладывает Ельцину: В Москву входят войска, они будут направлены на защиту стратегически важных объектов, а также на помощь телецентру Останкино.

– Когда они будут?

– В самое ближайшее время войдут в город.

Здание телецентра в Останкино охраняли 1200 военнослужащих, 6 БТР, 105 бойцов отряда спецназа «Витязь» и 110 сотрудников управления охраны.

В 19:20 сторонники ВС начали штурм Останкино. Их грузовик протаранил стеклянные двери, началась стрельба с обеих сторон. Выстрелом с крыши примыкающего здания был ранен один из сторонников ВС.

Затем внутри здания среди бойцов «Витязя» произошёл взрыв неустановленного взрывного устройства, во время которого погиб рядовой спецназа Ситников. Причина взрыва осталась невыясненной.

Спецназ и БТРы открыли шквальный огонь по толпе, собравшейся у телецентра, были убиты журналисты, медики, просто зеваки, всего 46 человек.

В 19.46 часов первый канал ТВ прекратил трансляцию. Диктор сообщил, что первый этаж телецентра захвачен. Телерадиовещание всех телекомпаний из Останкино было прекращено, в эфире остался только телеканал российского телевидения, чья эфирная студия располагалась в другом районе Москвы.

Выступления по российскому ТВ:

Артисты, бизнесмены, писатели: Мы призываем россиян встать на защиту демократии, свободы. Почему молчит Ельцин, мы требуем, чтобы сказал свое слово президент.

Актриса Ахеджакова: Ведь по этой конституции сажали людей в тюрьмы. И сейчас за эту конституцию, в которую уже вписаны, воткнуты их привилегии, они убивают людей. Я не знаю, что сейчас будет, если там сто тысяч людей. А где наша армия?! Почему она нас не защищает от этой проклятой конституции?! А мне еще говорят: легитимно, нелегитимно…

Черномырдин о сторонниках ВС: Это же нелюди, зверьё! Никаких переговоров!.. Надо перебить эту банду.

Популярный демократ Черниченко сторонникам Ельцина: Ребята, хотите жить – раздавите эту гадину!

В 20:45 Гайдар: Призываю сторонников Ельцина собираться у здания Моссовета.

Сооружены баррикады на Тверской улице. У Моссовета проходит митинг. Гайдар получил у Шойгу гарантию, что в случае необходимости будет роздано оружие сторонникам Ельцина.

Ночью к собравшимся по призыву Гайдара присоединились вооруженные охранники частных предприятий.

Руководитель компартии Зюганов по ТВ призвал своих сторонников оставаться дома.

В 20:10 атака сторонников ВС на телецентр прекратилась.

В здание ИТАР-ТАСС ворвалась вооруженные люди: Мы сторонники нового президента Руцкого, требуем по каналам ТАСС сообщить всему миру о смене власти в России.

Сотрудники отказались выполнять их требования.

Хасбулатов объявил депутатам: Останкино уже взято. В ближайшее время будет взят Кремль.

Аплодисменты, крики «ура».

На звонок Ельцина Грачев сообщает: Войска уже в Москве, двигаются по Ленинскому проспекту, Ярославскому, другим шоссе Москвы. Здание Министерства обороны полностью блокировано бронетранспортерами, к Останкину сейчас подойдут мощные подразделения армии. Вот-вот телецентр будет полностью освобожден.

Ельцин запрашивает дежурного ГАИ по Москве: Где войска?

– Никаких войск в Москве нет. Все они остановились в районе Московской кольцевой дороги.

От микрорайона Теплый стан к центру двинулась 271 бригада. Неожиданно ее командир доложил Коржакову по спецсвязи: Поступила команда остановить движение.

Таманская дивизия, ехавшая к телецентру Останкино, тоже была по чьей-то команде остановлена. Выяснить, кто давал эти команды, не удалось.

Коржаков: Возможно, что было потеряно управление войсками. Многие боялись действовать решительно, вспоминали про 1991 год.

В 23:00 Макашов отдал приказ сторонникам ВС отступать из Останкино к Белому дому.

Спецподразделение «Витязь» осталось на охране телецентра.

Ночь с 3 на 4 октября.

Коржаков звонит силовикам: Штурма Белого дома не избежать, надо подготовиться.

В два часа ночи к Коржакову пришел его заместитель Захаров, изложил свой план взятия Белого дома. Коржаков направил его в минобороны.

Грачев, в голубом десантном тельнике, в бриджах с подтяжками и в домашних тапочках, увидев Захарова, удивленно спросил:

– Ты кто такой?

– От Коржакова – предупредить, что скоро в Генштаб приедет президент.

Грачев спешно приказал дежурному:

– Срочно собери мне здесь всех, кто есть живые.

Собравшимся генералам Грачев приказал:

– Немедленно подготовьте ситуацию: где мы находимся, что сейчас делается.

Коржаков разбудил Ельцина, предложил ехать в минобороны.

По прибытии Ельцин выслушал доклады генералов:

– Я ничего не понял, что будем делать дальше?

Молчание. Ельцин повторил вопрос:

– Как мы дальше будем с ними разбираться, как их будем выкуривать?

Опять тишина.

Коржаков:

– Разрешите, Борис Николаевич, высказать предложение. У нас есть конкретный план. Здесь находится мой заместитель, капитан первого ранга Захаров. Он может подробно доложить, как взять Белый дом. Выслушайте, пожалуйста, его.

Захаров:

– Для взятия Белого дома требуется всего десяток танков: пять боевых машин откроют стрельбу с Калининского моста, а остальные пять – с противоположной стороны. Грохот пушек психологически воздействует на людей очень сильно, вызывает панику и деморализует обороняющихся. А жертв может и вовсе не быть – стрелять танки начнут после предупреждения, по пустующим этажам.

Коржаков: А как быть с защитниками, которые вокруг здания собрались. Их куда девать?

– Я почти уверен – после первых залпов все разбегутся.

Грачев спрашивает начальника Генштаба:

– Есть у вас десять танков?

– Танки-то у нас есть, танкистов нет.

– А где танкисты?

– Танкисты на картошке.

– Вы что, на всю российскую армию не можете десять танкистов найти?! – возмутился Ельцин – пусть офицеры садятся в машины.

– Я сейчас все выясню.

– Десять минут вам даю для того, чтобы вы доложили об исполнении, иначе… С планом согласны? (молчание) Всё, в семь утра прибудут танки, тогда и начинайте.

Грачев:

– Борис Николаевич, я соглашусь участвовать в операции по захвату Белого дома только в том случае, если у меня будет ваше письменное распоряжение.

Возникла напряженная тишина. Ельцин молча встал и направился к двери. Около порога остановился и, сдерживая гнев, посмотрел на Грачева, затем тихо произнес:

– Я вам пришлю нарочным письменный приказ.

Вернувшись в Кремль, приказал подготовить документ, который сразу же фельдсвязью отослали Грачеву.

Ельцин: «Я старался вывести из состояния стресса, паралича своих боевых генералов. Я видел, что армия, несмотря на все заверения министра обороны, по каким-то причинам не в состоянии немедленно включиться в защиту Москвы. А сил Министерства внутренних дел оказалось недостаточно для того, чтобы вести в столице боевые действия с вооруженными до зубов боевиками. Да, я давил, давил на них, не давая возможности засомневаться, не позволяя расслабиться, закрасться слабости, неуверенности. Я действовал жестко, напористо, видимо, в эти минуты многие на меня обижались. Но было не до церемоний».

Он записал обращение к народу, которое передали по телевидению.

Ельцин вернулся в Кремль и опять заснул в задней комнате. Коржаков снова сел за пульт управления страной.

Вокруг Белого дома воцарилась тишина. К утру все пространство перед зданием оказалось пустым – ни костров, ни палаток.

В ночь на 4 октября офицер одной из войсковых частей в Московской области Остапенко взял оружие и в компании нескольких морских пехотинцев отправился в Москву на защиту Белого дома. Однако по дороге в Москву он был убит в перестрелке с омоновцами.

4 октября. Утром в Москву прибыли танки Таманской дивизии. Из-за несогласованности действий произошли вооружённые стычки между «таманцами» и БТРами дивизии им. Дзержинского, между «дзержинцами» и вооружёнными «афганцами», сторонниками Ельцина. Были погибшие и раненые, как среди солдат, так и среди случайных прохожих.

Принимавшие участие в этих столкновениях были награждены орденами и медалями, присвоением звания «Герой России», некоторым посмертно.

5 часов утра. Коржакову позвонил встревоженный Барсуков:

– Слушай, Саня, ко мне пришли командиры из «Альфы» и «Вымпела». Они говорят, что группа не хочет идти на штурм. Офицеры растеряны, некоторые считают, что все происходящее антиконституционно. Им для выполнения приказа нужно заключение Конституционного суда.

Коржаков: Интересная ситуация – чтобы выполнить приказ президента, необходимо подтверждение Конституционного суда! Это уже ни в какие рамки не укладывается. По уставу военнослужащий обязан сначала выполнить приказ и только потом его обжаловать. Вызывай их сюда, к президенту.

Коржаков снова разбудил Ельцина, сказал об «Альфе», попросил побриться, чтобы выглядеть свежее.

Ельцин ответил Барсукову и Коржакову: У меня нет времени с ними встречаться, перед ними поставлена конкретная задача, пусть выполняют.

Через полчаса Барсуков вновь попросил разрешения зайти к Ельцину: Борис Николаевич, очень вас прошу, надо с ними встретиться. Волнуются ребята, все-таки такое задание. Их ведь второй раз посылают на Белый дом.

– Хорошо, встречусь.

На встречу прибыло около сорока офицеров. Выйдя к ним, Ельцин спросил:

– Вы готовы выполнить приказ президента? Вы обязаны выполнить приказ. И не надо себя мучить сомнениями. Никого репрессиям не подвергнут.

Офицеры молчат. Ельцин подождал минуту, громко произнес:

– Тогда я спрошу вас по-другому: вы отказываетесь выполнять приказ президента?

В ответ опять тишина. Ельцин пошел к дверям, сказав Барсукову, что приказ должен быть выполнен.

После ухода Ельцина офицеры сидели с каменными лицами. Барсуков продолжил беседовать с ними. Один из них произнес:

– Мы не для того готовились, чтобы в безоружных машинисток стрелять.

– Одно ваше присутствие у Белого дома поможет избежать лишних жертв.

Офицеры предложили:

– Дайте нам хотя бы БМД (боевые машины десанта). Мы согласны на машинах ехать. А так, оголенными, идти вперед глупо – станем легкой добычей снайперов.

В 4 часа началось перемещение войск в сторону Белого дома.

Ельцин издал указ «О безотлагательных мерах по обеспечению режима чрезвычайного положения в г. Москве».

Ельцин вылетел на вертолете в Барвиху. Перед вылетом он тихо, но достаточно твердо сказал Коржакову: «Александр Васильевич, самое лучшее, если представится такая возможность, надо кончить обоих на месте, чтобы другим было неповадно».

Офицеры спецназа «Альфа» направились к Белому дому, в пятистах метрах от него машины остановились: «Дальше не пойдем». Причин не называли.

Сергеев, тридцатилетний младший лейтенант, вышел из бронемашины и хотел подобрать раненного десантника. Наклонился над ним, пуля снайпера попала ему в поясницу, под бронежилет.

После гибели Сергеева офицеры «Альфы» начали действовать. Они стали подтягиваться вдоль забора гуськом и сосредотачиваться вблизи Белого дома. С ними шел Коржаков. Они добежали до подъезда, вошли в первый этаж.

06.50. Начался обстрел Белого дома. В штурме Белого дома приняли участие 1700 человек, 10 танков и 20 бронетранспортёров: контингент набран из состава пяти дивизий, половина всего контингента офицеры или младший начальствующий состав, а танковые экипажи набрали почти целиком из офицеров.

07.25. Разрушив баррикады, на площадь перед Белым домом въехали 5 БМП.

08.00. БМП и БТР ведут прицельный огонь по окнам Белого дома.

08.36. Десантники перебежками приближаются к Белому дому, а бронетехника прицельно расстреливает его защитников.

09.00. Бронетехника ведет огонь из крупнокалиберных пулеметов и пушек по Белому дому, на 12 и 13 этажах которого начинается пожар. Защитники Белого дома стреляют по наступающим войскам.

Офицеры «Альфы» прошли по первому этажу Белого дома, поднялись на второй этаж. Людей нет, коридоры забиты поломанной мебелью. Дошли до третьего этажа, по окнам здания идет стрельба из крупнокалиберного пулемета.

Пуля омоновцев раздробила полковнику спецназа коленный сустав, сделав его инвалидом.

На пятом этаже были обнаружены люди. Они сидели в темноте, в небольшом зале заседаний.

Бойцы «Альфы» предложили Коржакову:

– Может, туда гранату бросить

– Да вы что! Давайте сначала выясним, кто там находится. Могут сидеть простые сотрудники.

Оказалось, депутаты и технический персонал – человек пятьдесят. Среди них был Иван Рыбкин, лидер парламентской фракции коммунистов.

Офицеры «Альфы» провели досмотр задержанных.

Барсуков вошел в Белый дом с другого крыла с остальной частью группы.

В 9 часов Ельцин сделал заявление по ТВ: Происходящие события в Москве – это запланированный переворот. Вооружённый мятеж обречен. В Москву входят войска, я прошу москвичей морально поддержать их. Генеральная прокуратура получила указание возбудить уголовные дела против преступников. Вооружённый мятеж будет подавлен в кратчайшие сроки.

09.20. Расположенные на Калининском (Новоарбатском) мосту танки начали обстрел верхних этажей Белого дома. Всего в обстреле участвовало шесть танков Т-80, выпустивших 12 снарядов (по другим источникам – 80 снарядов).

Руцкой: «Первый снаряд попал в зал заседаний, второй – в кабинет Хасбулатова, третий – в мой. Причем били фугасными снарядами, а не болванками, как утверждали позже. От болванок здание гореть не будет. Я сидел у себя в кабинете, когда снаряд прошил окно и взорвался в правом углу. К счастью, стол у меня стоял в левом. Выскочил оттуда очумевший. Что меня спасло – не знаю».

11.05. На улице Новый Арбат скапливается толпа зевак, пришедших посмотреть на штурм. Среди них множество подростков и женщин с детьми.

В 11.25 возобновилась интенсивная артиллерийская стрельба.

В результате пожара практически полностью уничтожены с 12-го по 20-й этажи здания, разрушено порядка 30% общей площади Белого дома.

Убитые лежат на простреливаемом пространстве. На баррикаде раненые. Девочка в белом халате, студентка медучилища, плачет и перевязывает раненых. Пуля попала ей в живот, она пыталась доползти до двери, но вторая пуля попала ей в голову, насмерть. Через некоторое время первый этаж был взят нападавшими.

В 13.25 на автостоянке между мэрией и Белым домом подростки вскрывают машины, с которых снимают аккумуляторы, колеса и другие детали. Сюда же проникает молодёжь, которая собирает оружие, оставленное убитыми и ранеными.

В 15.00 снайперы, находившиеся на высотных этажах зданий, открыли огонь по милиционерам и москвичам. Ранены двое военнослужащих, убиты двое журналистов и женщина. ОМОН в ответ открывает огонь по высотным зданиям.

В 15.00 отрядам специального назначения «Альфа» и «Вымпел» приказано взять Белый дом штурмом. Командиры обеих спецгрупп перед тем, как выполнить приказ, попытались договориться с руководителями ВС о мирной сдаче.

«Вымпел» отказался выполнять приказ о штурме.

В 16:00 в здание прошел боец группы «Альфа» и предложил всем желающим выйти из здания под его сопровождением и проследовать до метро. Около 100 человек вышли с ним.

После 17.00 вышли около 700 человек в сопровождении бойцов «Альфы», которые шли между двумя рядами солдат и садились в автобусы.

Из стоящей за оцеплением толпы раздавались крики: Коммуняки, пришел ваш конец!

Хасбулатов через журналиста передал по мобильнику в Интерфакс: «Руководство Верховного Совета, стремясь избежать ненужного кропопролития, готово на переговоры».

Директор Интерфакса дозвонился до Костикова, пресс-секретаря Ельцина. Тот ответил: «Ничем помочь не могу, им раньше надо было думать».

Директор дозвонился до помощника Черномырдина, который сказал: «Скажи Руцкому и Хасбулатову, что говорить с ними не будем. Пусть сдаются».

В 17.30 Руцкой, Хасбулатов и Макашов потребовали, чтобы послы западноевропейских стран обеспечили им гарантию безопасности.

Руцкой и Хасбулатов встали в середину группы депутатов в холле парадного подъезда.

Полковник МВД доложил Коржакову:

– Депутаты окружили Хасбулатова и Руцкого. Что делать? Никто не хочет выходить.

– Есть автобус со шторками?

– Есть.

– Подгоняйте прямо ко входу.

Коржаков подошел к депутатам и громко произнес:

– Хасбулатов и Руцкой, прошу на выход.

Помедлив несколько секунд, люди нерешительно расступились и выпустили Хасбулатова и Руцкого.

Начальник охраны Руцкого попросил немного подождать:

– Александр Васильевич, извините, пожалуйста, сейчас сотрудники пошли за его вещами, в кабинет.

Руцкой понимал, что его повезут в тюрьму, и заранее приказал собрать вещи. Вскоре действительно принесли огромный баул.

Пока ждали вещи, Коржаков сказал ему:

– Генерал трижды в плен не попадает. Иначе это не генерал.

Руцкой промолчал. Он дважды сдавался в плен в Афганистане.

Коржаков отметил: Хасбулатов был без вещей, держался достойно, выглядел истощенным и необычно бледным. Ни от кого из депутатов спиртным не пахло, их внешний вид был достаточно аккуратным.

Барсуков занимался отправкой в следственный изолятор задержанных генералов – Баранникова, Ачалова, Дунаева.

Задержанных усадили в автобус. С ними поехали офицеры «Альфы», Барсуков, Захаров. Автобусы двигались в Лефортово в сопровождении бронетранспортеров, на которых сидели десантники с российским флагом в руках. Люди на тротуарах кричали: «Ура! Победа!»

В 16 часов начался банкет в Кремле в честь победы. В это время еще шла зачистка Белого дома. Ельцин пригласил в Кремль Черномырдина, Ерина, Грачева, Филатова.

В 18 часов Коржаков и Барсуков из Лефортова приехали в Кремль, в банкетном зале доложили Ельцину об арестах.

Барсуков: Борис Николаевич, я хочу вам сделать подарок на память. В кабинете Хасбулатова нашли его личную трубку. Вот она.

Ельцин начал ее заинтересованно осматривать, один из присутствующих сказал:

– Борис Николаевич, да зачем вам эта гадость нужна, что вы ее трогаете.

– Да, что это я ее трогаю?

И швырнул трубку в угол с такой силой, что она разлетелась на мелкие кусочки.

Ельцин наградил Грачева орденом «За личное мужество».

Барсуков на следующий день написал рапорт об отставке.

– Как мы с тобой тогда в Завидове договорились, я подал рапорт, – напомнил он Грачеву по телефону – а ты?

– А я еще думаю.

За Барсукова заступился Коржаков, Ельцин сказал:

– Впервые поступаюсь своими принципами. Человека, который добровольно написал рапорт об отставке, я никогда не уговариваю остаться.

Однако позвонил, простил.

5 октября. Ночью два офицера, охранявшие министерство обороны, в камуфляже и при автоматах направились искать выпивку. Их окликнули омоновцы: «Стой! Кто такие?» Офицеры бросились бежать, по ним открыли огонь. Один из офицеров был убит сразу, другой ранен. Впоследствии оба были награждены, один – посмертно.

Многие СМИ привели свидетельства граждан по поводу действий сотрудников милиции по разгону митингов и демонстраций, сыгравших значительную роль в обострении обстановки. В некоторых случаях эти действия приобретали характер массовых избиений с применением спецсредств.

Sie haben die kostenlose Leseprobe beendet. Möchten Sie mehr lesen?