Отряд находился уже в пяти десятках шагов от них. Рейнджер с ловкостью дикой кошки вспорхнула на вершину магической стены за спинами четверки. Апостол воздел руки к небу в немой мольбе и застыл прямо позади спутников, воины встали наготове чуть впереди эльфа, а он погрузился в глубины разума, извлек оттуда символ огненного шара и стал накапливать энергию. Воскрешенные подходили все ближе, а маг не сводил с них глаз, концентрируя энергию в заклинании.
Буквально за миг до того, как строй нежити рассыпался, чтобы захлестнуть живых, мощный, гудящий сгусток пламени сорвался с рук эльфа и рванулся в самый центр отряда. Оглушительный взрыв оказался настолько силен, что разметал десятка два врагов, а поднялись из них всего половина, да и те отстали от основного удара. Десяток разномастных бойцов, которых не задело магией, перешли на бег. Им оставалось преодолеть лишь несколько метров, когда Лазриэль шагнул вперед, исключая возможность зацепить стариков и завершил еще одно заклинание. Словно круги на воде, от ударившего о землю посоха, постепенно увеличиваясь, в сторону врага покатились одна за другой пять огненных волн, сжигая оживших орков, эльфов и людей без разбора.
Еще один темный эльф был уничтожен струей огня, а человек и ракшас, сгорели в пламени дыхания дракона. До ближнего боя в итоге добрались лишь восемь воскрешенных. Когда первый из них был убит Птархиусом, божественный свет Андориуса, наконец закончил схватку. Оставшиеся неживые воины просто рассыпались под его лучами.
– Кажется мы снова выжили – Выдохнул Ионис
– Надеюсь, что это была последняя атака. – Обеспокоенно проговорил Апостол, уже погасивший дар бога.
– Это было просто. – Хохотнула, так и не вступившая в бой с воскрешенными лучница. – Я могу еще хоть сотню раз так биться.
– Боюсь, что мы не сможем. – Не оценил шутки еле стоящий на ногах, опустошенный боем эльф.
Последнее, на что его хватило, так это раскидать охранный периметр, используя остатки маны и обессиленный телом и духом маг рухнул прямо на землю и провалился в тревожный, беспокойный сон.
***
Лишь двенадцать часов спустя, Лазриэль очнулся. Все тело ныло, а руки выкручивало, он чувствовал абсолютное опустошение. Колодец маны наполнился лишь жалкими крохами. Остальные уже сидели неподалеку, обсуждая все то, что произошло и свои дальнейшие действия. Возня со стороны спящего заставила разговоры в лагере разом стихнуть и взгляды обратились в сторону шума. А когда он подошел, Андориус встал, горячо обнял его, похлопал по плечу и искренне поблагодарил.
– Спасибо тебе. То, что мы еще живы, целиком твоя заслуга. Ты настоящий герой.
– Держи, поешь, повелитель пламени. – Протянула ему жареное на костре мясо ястреба восхищенная лучница. – Тебе нужно восстановить силы.
Пока проголодавшийся маг с аппетитом жевал, спутники рассказали ему о ночной атаке. Апостол поднял тревогу среди ночи, они едва успели собраться, а поняв, что эльф глубоко в медитации и попытки разбудить его не приносят успеха, приготовились умереть вокруг него, отбивая атаки нежити. Ну а когда, пришедший в себя, маг обрушил на некросов пламенную бурю, он не только спалил тела неумерших врагов, но и поджег сердца живых союзников надеждой.
Когда эльф поел и немного отдохнул, верховный апостол предложил снимать лагерь и двигаться в обратном направлении.
– До заката еще часа три. Учитывая, что в эту сторону мы прошли примерно на полчаса дальше, чем планировалось, как раз успеем вернуться туда, откуда начали и разбить лагерь. – Предложил он.
– Думаю, мы совершим ошибку. – Возразил Лазриэль. – Нежить напала на нас именно здесь. Это значит, что либо Нер’зулГураб точно знал что мы пойдем в этом направлении, либо враг наблюдает за нами прямо сейчас с какой-нибудь из гор или через волшебное зрение и направляет своих воинов, либо мы недалеко от цели. И если первые два варианта достаточно сложны, как я надеюсь, то последний вполне может быть правдой.
– Ты предлагаешь потерять еще время на дальнейшие поиски брода в этой стороне? – Поинтересовался старец.
– Вовсе нет. – Удивил всех маг. – Я надеюсь, что созданный мной символ все же сработает и мы получим необходимые знания.
С этими словами эльф поднялся, отступил на несколько шагов, повернулся в сторону от спутников и стал творить сложный знак, мысленно упрашивая судьбу, что бы остатков маны хватило на все и в этот раз все сработало. Заклинание было достаточно сложным и отняло драгоценные минуты на приготовление. Но вот, с завершающим жестом, с его рук сорвался клубящийся сгусток оранжевого пламени. Через несколько мгновений, огненная комета внезапно раздалась в стороны, прорезая воздух рыжими всполохами, а через миг уже стало видно, как она приобрела черты горящей птицы.
Феникс резко взмыл вверх, подчиняясь воле своего хозяина. Существо быстро набирало высоту, оставляя за собой красно-оранжевый шлейф.
– Как же это красиво. – Восхитилась Элиандор.
– Только не вздумай сбить и эту. – Подтрунивал над лучницей Птархиус. И апостолы дружно и весело расхохотались.
– Сейчас я скорее готова пустить стрелу в глаз одному нерадивому мечнику. Из его длинного языка выйдет отменная, наваристая похлебка на всех. – Не осталась в долгу рейнжер. И те, кто видел в этот момент ее лицо, не смогли бы сказать наверняка, шутит она или нет.
Маг стоял совершенно неподвижно. Его не волновала словесная перепалка спутников, он услышал все лишь краем уха, словно издалека. Все его внимание сейчас было сосредоточено на поддержании магии. Эльф не мог насладиться красотой взмывающей в небо объятой пламенем птицы и не мог наблюдать за стремительным полетом прекрасного существа. Зато Лазриэль мог наблюдать апостолов и эльфийку и даже себя самого с высоты птичьего полета.
У него получилось. Он смотрел на мир глазами ястреба, мог управлять воплощением огня, маг практически сам стал фениксом и парил в небе, осматривая окрестности. Птица рванулась вдоль реки, пристально вглядываясь в берег и течение и наслаждаясь первым в жизни полетом, порывами ветра, бьющими в лицо, потоками воздуха, наполняющего крылья, высотой, заставляющей голову слегка кружиться. Вот, наконец, зоркий взгляд зацепился за место на воде, сквозь которое можно было рассмотреть каменное дно.
Существо спустилось к самой кромке водной глади, пронеслось над ней, с шипением испаряя брызги попадающие на объятое пламенем тело. Острые глаза позволили даже на огромной скорости рассмотреть, что именно в этом месте реку пересекает брод. Поняв это, птица взмыла в небо. Колодец маны почти опустел и эльф почувствовал, что вот-вот потеряет контроль над магией. Великолепное, мощное, первородное существо, феникс взорвался и рассыпался прахом прямо в воздухе, а эльф внезапно вновь увидел все своими собственными глазами. Он осмотрел остальных.
– Андориус, ты не ошибся с направлением, ты ошибся со временем. Брод действительно здесь. Еще пара часов пути и мы будем на месте. – Устало поведал маг.
Радостные возгласы стали ответом. Группа воодушевленно собирала вещи, снимала походные домики и паковала сумки, чтобы засветло добраться до перехода, а утром продолжить поход уже по ту сторону реки.
Лазриэля беспокоило лишь одно. Прежде, чем магические запасы истощились и феникс распался, а его взгляд вернулся в свое тело, всего на мгновение, он уловил боковым зрением пурпурный отблеск среди холмов. Может это и не имеет значения, возможно сверкнула на солнце брошенная склянка, но первый такой всполох был во время нападения дикой кошки, а то уже второй…
***
Махитхарджи продолжал вглядываться в даль, следя за всем, что происходило в холмистых землях. Сквиртч доложил, как только увидел отряд нежити. Бой был скоротечным и поистине впечатлял. Эльфийский маг там внизу, создал настоящий ад, уничтожая нежить. С тех самых пор он и наблюдает за группой, все с той же скалистой площадки, что и раньше.
– Что же ты задумал, Нер’зул? – Задумчиво произнес незнакомец.
Он видел пламенную птицу, что сорвалась с рук мага, там, вдалеке и понеслась вдоль реки, а потом заметил в пяти сотнях шагов от странников, еще одно существо.
– А вот и ответы. – Проговорил он сам себе.
Затем Махитхарджи открыл свой фиолетовый портал и шагнув внутрь, оказался прямо рядом с целью. Стоя среди холмов, на него взирал беспристрастным взглядом, некогда грозный обоерукий мечник, чье лицо иссечено шрамами, а ныне просто тень. Воскрешенный воин, который сохранил свои умения и свой разум. Опасные при жизни, они становились еще опаснее, когда возвращались с того света и переставали чувствовать боль и страх.
– Мне нужно знать, что задумал твой хозяин. – Проговорило вышедшее из портала существо своим безликим, пробирающим до дрожи, звенящим словно эхо, потусторонним шепотом.
– Я ничего тебе не расскажу! – Воскликнул варвар, одновременно начиная атаку.
Резкий рывок и громила оказывается в шаге от противника. Взмах мечом рассекает лишь воздух. Резкий выпад другой рукой, но враг снова уворачивается. Руны на его робе и капюшоне зловеще засияли розово-фиолетовым темным светом, а из-под темного провала капюшона, вдруг загорелись еще двумя такими же огнями, глаза.
Сгусток тьмы отбросил воина на несколько шагов. Едва восстановив равновесие, он поднял взгляд на противника. Руны на одежде того сияли, тьма клубами стекала с его рук. Справа распахнулись пурпурные врата и небольшая восьминогая тварь выскочила оттуда, вцепившись в спину варвара. Он крутился и пытался достать противную тварь. Пляска продолжалась всего несколько мгновений, но повернувшись очередной раз, воин лицом к лицу столкнулся с врагом. На миг застыв, он уставился в горящие провалы глаз. Над ними внезапно распахнулся третий и ужас наполнил разум свирепого воина.
Тень отступил на несколько шагов, выронил оба клинка и бессильно рухнул на колени, обуреваемый кошмарными видениями. Кажется, только то, что он давно уже не живой человек, не давало ему потерять сознание. Махитхарджи слегка поправил маску, скрывающую лицо ниже глаз, медленно подошел, схватил воина тени одной рукой за горло, без видимых усилий оторвал от земли.
– Я не спрашивал тебя. Я лишь сказал, что мне нужно знать. И я это узнаю. – Проговорил он даже не глядя на жертву, открыл пурпурный портал, бросил последний взгляд на взорвавшегося в небе феникса и шагнул внутрь, унося с собой командира отряда нежити.
Глава IX Прыжок.
Очнувшийся от очередного беспокойного сна, Таэль’авир устало сел на краю постели. Его ужасно вымотали постоянные провалы. Бессчетное количество раз он уже нырял в полусон-полутранс, в попытке спасти всех. И столько же раз это заканчивалось смертью. Происходящее там, мгновенно отражалось в реальности, словно эльф бился каждую ночь вместо сна. Он уже мастерски владел двумя полуторными эльфийскими мечами, стал опытным воином, умело командовал отрядом, стал быстрым, ловким, выносливым. Каждая ночь теперь была словно учебная тренировка. Вот только смерть в ней слишком реальная.
А днем он выходил на полигон и занимался там до тех пор, пока силы не покидали тело и каждый раз ему было все мало. Всегда жизнерадостный и веселый эльф, начал уже отчаиваться. Он перепробовал все самые немыслимые способы и снова, раз за разом, терпел поражение.
На полигоне уже появилась его персональная тренировочная площадка. Манекены на ней были расставлены точно так же, как это было в последнем эпизоде видения и юный мечник раз за разом пытался ускориться, отдавая все силы, не щадя себя, силясь успеть за отведенное время. Но вновь и вновь ничего не выходило.
Ночные кошмары приносили больше опыта, будто он занимался там гораздо дольше и активнее, чем на настоящих тренировках. Таэль'авир стал появляться в библиотеке, в попытках найти ответы. Он перекопал кучу информации, пока однажды, не попросил хранителя дать ему книги, что читал брат перед уходом. Причины внезапного бегства принца оставались для всех неясными, отец почему-то молчал и пролить хоть какой-то свет на это можно было бы лишь здесь.
Первые несколько книг были пролистаны и отложены в сторону. А когда юноша взял в руки очередную и погрузился в чтение, он наконец понял, что приходил сюда день за днем не зря. Кажется чутье привело в верном направлении.
Книга повествовала о маге-отшельнике, который жил бодрствуя. Лишь ночам, вместо сна, погружался в медитацию и совершенствовал свои навыки. Именно из этого источника эльф узнал, что медитация позволяет быстрее осваивать новые приемы магии, замедляя время и давая телу больше нагрузки, только лишь силой мысли. Именно это было так необходимо сейчас. Загоревшийся идеей, он бросился изучать фолианты и свитки, хоть как-то связанные с внутренней энергией тела и способные помочь в этом.
Два дня ушло на поиски правдивой информации о медитативном трансе. Еще день пролетел в попытках разобраться, как правильно в него входить. И еще три дня попыток, пока, наконец, эльф не добился результата. Сила видения по прежнему не позволяла рассказать никому правду, а значит просить помощи у магов не было возможности, вот и пришлось постигать все самостоятельно.
Не особенно интересовавшийся раньше магией, Таэль наконец погрузился в полноценный транс. Мир вокруг потерял цвета, затем формы, а потом ушло и ощущение самого себя. Само существо растворилось в ткани мироздания. Вокруг лишь бесконечное серое ничто… или это и есть все. Не важно, мечник ворвался сюда не для философских размышлений.
Предельно сконцентрировавшись, оглядываясь на советы из различных источников, он стал вспоминать весь тот кошмар, через который проходил каждую ночь. Вокруг формировались обрывки видений и образов, постепенно складываясь в общую картину. Сперва появились дома и поляны. Затем Твердыня лесных эльфов. Стена и окрестные земли. Дальше, в тех местах, где он помнил, стали вырастать из земли кусты и деревца. Земля поднималась и опускалась, подстраиваясь под воспоминания создателя.
Все оказалось не так уж и сложно. Но вот дальше появилась проблема. Юный воин не понимал, как заселить свой, созданный мир разумными, самостоятельными жителями. Представленный кролик без проблем делал все то, о чем думал эльф, но ничего более. Тогда в голову пришла единственная гениально-сумасшедшая мысль. Таэль'авир лег спать прямо в медитативном трансе.
***
Такого с ним еще не было. Сперва он попал в тот самый сон. В очередной раз попытался всех спасти и, как обычно, потерпел поражение, вот только, когда топор противника прервал его очередной завораживающий танец с мечами, он очнулся не в своей кровати, а снова в том же видении.Это был удивительный опыт. Вторая попытка также окончилась неудачей, но теперь у него в руках оказался сильнейший инструмент, растягивающий время и дающий шанс подготовиться.
Библиарий в этот день, эльф покидал воодушевленным. С тех пор, когда впервые вместо сна, обрушилось видение, наконец случилось, хоть что-то хорошее, что может помочь в борьбе за жизни невинных. Используя транс вместо сна, он получит гораздо больше попыток, да и умирать в нем, кажется, немного легче.
С тех пор он больше не спал по ночам, а погружался в медитацию. Так ему удавалось умереть трижды за ночь. Целых две дополнительных попытки. Физические нагрузки на тело увеличились, приток опыта и умений вырос многократно. Вот только решить проблему это пока не помогало.
***
Неделю спустя, Таэль’авир находился на учебном полигоне. В этот день, поражение почему-то особенно задело и он был разгневан на самого себя за постоянные провалы. Он вышел на собственноручно созданную поляну, расположение фигур на которой, полностью повторяло последние мгновения битвы. Воин снова вышел на ту позицию, которую занимал бессчетное количество раз. В шестнадцати шагах от него находился манекен Шиандаля и если приглядеться, то воин без труда угадывал в нем черты лица юноши. Еще через три шага такой же небольшой манекен, обозначающий Торнуиль. А пятью шагами дальше Возвышался огромный манекен, на безликой голове которого, воображение эльфа, с легкостью рисовало отвратительную ухмылку клыкастой пасти.
Сын верховного друида нуждался сейчас в более сильных эмоциях. он сосредоточился именно на образе скелета-орка. Представил себе, как тот стоит, опираясь на огромный двусторонний топор и скалит отвратительную клыкастую морду в предвкушении убийства. Вспомнил каждую мелочь его прогнившей и истлевшей брони, каждую выступающую кость и проглядывающую мышцу. он поймал этот образ, сосредоточился на нем, представил себе, как сильно желает уничтожить эту тварь. Даже постарался частично погрузиться в медитацию, усиливая эффект. Вспомнил, как много раз противник убивал неповинных детей и как бурлит желание отомстить.
Что произошло дальше, было совершенно неясно. Вот Таэль представил себе, как бесконечно сильно, всей душой, он хочет сейчас оказаться за спиной противника и погрузить в его тела оба своих клинка, а вот он, вдруг, оказывается именно там, ошарашенно вертя головой по сторонам. Воздух будто загустел и тяжелым прессом сдавил грудь, не давая дышать. Каждую мышцу крутило и выворачивало, а целых костей в теле, казалось, нет и вовсе. Голова кружилась. Его стошнило, а затем он безвольно рухнул прямо на землю.
***
Харнесесс, как и положено верховному, сидел, удобно устроившись на своем троне. У него было очень много дел и катастрофически мало времени. По просьбе своего друга, он уже договорился с союзниками об их помощи своему сыну, когда тот за ней обратиться. Все без вопросов заверили его в своей преданности данным обещаниям и древним договоренностям. Лишь Эл’аваррайя, владычица гордых, высокомерных и эгоистичных светлых (или как они сами себя называют, высших) эльфов, по обыкновению, ответила ни к чему не обязывающим обещанием обдумать все, когда придет время.
Оповестить союзников было довольно простой задачей по сравнению с тем, что еще предстояло. Необходимо подготовить лесной народ к войне так, чтобы не создать панику, ведь реально, кроме неизвестного божественного видения, у них ничего нет. А вводить военное положение на основании того, что должно случиться, а может и не произойти, это безумство даже для их мира, пронизанного магией и суевериями.
Друид отбросил тяжелые мысли. Об этом еще предстоит хорошенько подумать. И позволил себе ненадолго погрузиться в переживания о сыновьях. Один ушел неведомо куда и о нем нет никаких известий, а другой с утра до ночи пропадает на тренировочной площадке. От былого жизнерадостного сорванца, не осталось и следа. Кажется он мигом возмужал и повзрослел. Теперь он еще и затеял что-то невероятное. Надо обязательно выделить время для разговора с ним по душам. Верно ли они поступили, показав им обоим злополучное видение? Да и был ли у них выход? Получится ли исправить те ужасы и потери, что предстали в видении? Или пришло время исполниться пророчеству, которое оракул изрек при появлении его детей?
Размышления эльфа прервал грохот распахнувшихся настежь дверей. В зал вихрем ворвался взволнованный Эрмортресс.
– Что случилось? – Сразу перешел к делу друид, опуская формальности.
– Харнесесс, твой сын… Таэль, неугомонный птенец гарпии снова смог всех удивить. – С юношеским азартом выпалил маг. – Не беспокойся, с этой подводной ящерицей все в порядке. Я думаю, ты хорошо помнишь видение?
– Такое невозможно забыть. – Услышал он в ответ.
– Ну тогда ты помнишь, что вытворял твой младший бесенок? Я просчитал все варианты и исключил их. Никто не мог научить его перемещению. Все маги получили строгий запрет, никого из заезжих у нас в гостях не было. А сам он скован силой видения и просто не в состоянии просить помощи. Но наш проныра обошел и это препятствие. Ты не поверишь, он САМ научился этому. – С нескрываемой гордостью завершил человек.
В зале повисла напряженная тишина.
– Такое вообще бывает? – Удивился друид.
– Кажется в вашей семье бывает всякое. – Усмехнулся друг.
– Но как воин смог самостоятельно освоить магию? – Не отставал эльф.
– У друидов все немного по своему. Я постараюсь показать, чтобы ты понял всю глубину произошедшего. – Подмигнул Эрмортресс.
Он подошел ближе и стал исполнять непростой ритуал. Причудливые и сложные движения сплетались почти в пляску рук, а чуть погодя в магический поток стал вплетаться голосовой речитатив. Воздух вокруг загустел от напряжения. Прямо из земли потянулся вверх каменный росток, толщиной в руку. он поднялся до пояса и начал заворачиваться, следуя приказам создателя. Росток извивался и закручивался до тех пор, пока в воздухе между ними не завис настоящий круглый каменный лабиринт с множеством выходов на внешнем кольце и сложными переплетениями коридоров до них из центра. Верховный маг остановился, переводя дыхание.
– Созидательная магия гораздо более утомительная и сложная, чем все остальное. – Оправдался он перед другом.
– Я весь внимание. – Подтолкнул впечатленный зрелищем Харнесесс.
– Помнишь, хранитель знаний сообщил нам, что Таэль запросил книги и свитки, которые читал перед отбытием его брат? Так вот, больше всего он заинтересовался книгой по медитации. Один древний фолиант повествующий о человеке, прожившем без сна много лет. Видимо через эти записи, ему удалось познать суть транса и даже научиться в него входить. А затем, на полигоне он каким-то образом смог использовать медитацию для изучения перемещения.
Друид все еще стоял в ожидании дальнейших разъяснений. Не дождавшись вопросов, маг продолжил, кивнув на лабиринт.
– Представь себе, что это концентрация магической силы. В самом сердце лабиринта находится заклинатель. А цель заклинания располагается на одном из выходов. Получается, чтобы создать знак заклинания с конкретным эффектом, нужно выйти в конкретном месте, правильно прочерчивая путь к нему. Это малая часть лабиринта, его пути нескончаемы, а выходов из него бессчетное количество, каждый со своим исходом.
Дождавшись одобрительного кивка, он продолжил.
– Существует несколько способов создания символов. Архимаг знает все основные и в состоянии изучить заклинание по памяти. Но речь не об одном из них. Могущественные маги в состоянии найти правильный выход, ориентируясь на зов силы. Если магия, это каменный лабиринт, то маг, как вода, которая может слегка подточить его, где нужно.
С этими словами, он взмахом руки заставил появиться в центре голубой шарик.
– Предположим, что для знака огненного шара нужно верно прочертить путь вот до сюда. – По мановению руки, маленький огненный шар зажегся у правого выхода.
Сгусток воды, следуя указаниям той же руки, стал непрерывно блуждать в миниатюрных коридорах. При этом за шариком, на верном пути, оставалась тонкая водяная пленка.
Друид завороженно смотрел за перемещением прозрачного странника. А когда вода наконец соприкоснулась с огнем, шары исчезли в облаке пара.
– Смотри. – Указал человек рукой на лабиринт, в котором водяная пленка отмечала правильный путь из центра, к нужному выходу. – Это и есть символ конкретного заклинания. Он останется в голове прошедшего. Теперь рассмотрим второй вариант. Более слабые маги для изучения используют свитки. Они переносят в свой разум готовый символ и остается только пройти уже известным путем.
Сказав это, он снова взмахнул рукой. В центре вновь появился прозрачный голубой шарик и резво помчался по водяному следу, уже не заходя в тупики и неверные коридоры, на встречу с загоревшимся огоньком.
– Как видишь, это гораздо проще и быстрее для новичков. – Обратился он к другу. – Но это все не наши варианты. Примерно такова основа, которую я в состоянии прямо сейчас тебе показать.
Маг тяжелой, мрачной тучей навис над маленьким лабиринтом. Остатки воды ледяными осколками осыпались вниз. В зале разом потемнело, дополняя зловещий образ.
– А теперь представь, что твой сын даже не маг. Он не вода, способная воздействовать на камень, он огонь, который не способен причинить скале вреда. Он представил себе цель и пошел к ней. – Вещал Эрмортресс, словно не своим голосом.
В самом центре круглого лабиринта вспыхнула крохотная искорка. Она разгорелась ярче. В нужном направлении, к тому же выходу, что и раньше, протянулись тонкие, словно шелк, сияющие нити. Уже более яркая искра, двинулась вперед, но ткнувшись в каменную стену, отпрянула. затем ткнулась снова, еще и еще раз.
– Он не знал иного пути и направился к цели напрямую, увеличивая напор до тех пор, пока его не становилось достаточно.
Искра выросла до размеров маленького пламени. Раз за разом ударяясь о стену, оно становилось все жарче. Красный огонек постепенно стал оранжевым, потом желтым. И, наконец, белое пламя коснулось стенки. Камень наконец сдался и стал плавиться. А раскаленный добела огненный шар продвигался к выходу напрямую, прожигая препятствия. Раскаленные потоки камня, словно воск падали вниз, освобождая прямой проход. Когда гудящее пламя достигло своей цели, за ним следом остался лишь оплавленный прямой коридор.
Впечатленный зрелищем, верховный друид молча стоял, неотрывно глядя на остывающий камень.
– Представь, сколько сил истратил твой сын, прокладывая свой путь? – Печально вздохнул маг. – Я не удивлен, что он упал без сил сразу после перемещения, я удивлен, что он остался жив после этого…
***
Два дня пролежал без сознания Таэль’авир. А когда он очнулся, его тело продолжало предательски скрипеть и разваливаться. Еще двое суток спустя, он наконец поднялся и перестал стонать при каждом движении. Отец приходил навестить его, вместе с Эрмортрессом. Они хоть и не показывали вида, но было ясно, что оба знают больше, чем говорят. Они могли бы помочь, но он понимал, что рассказывать все не нужно. Лишь на утро пятого дня, после своего падения, эльф наконец решился вернуться к ментальным тренировкам, повременив пока с физическими еще день-другой.
Удобно расположившись в собственной постели, воин сосредоточился и достаточно легко погрузился в медитацию. Оказавшись в том самом месте, где и ожидал, он не помчался, как и каждый раз до этого, спасать всех. Теперь у него была другая задача. Собравшись с мыслями, он попытался вспомнить то, что чувствовал в момент прыжка. Зацепился за эмоции, которые им тогда овладели, одновременно растворился в реальности и окунулся в транс. Собрал в кулак все свое желание переместиться и выплеснул наружу. Снова сработало. Его тело просто оказалось в другом месте. А затем тряпичной куклой осело на траву, погружаясь во тьму.
Это было непередаваемое чувство, когда эльф бесконечно долго находился во тьме в ментальном мире. Время остановилось, а он лишь надеялся, что очнется. Лишь бесчисленные часы спустя, он наконец вынырнул из тьмы в реальность прямо сквозь ментальный транс. Миры на мгновение смешались между собой, сбивая с толку и заставляя разум бешено вертеться, раскручивая верх и низ, черное и белое, север и юг, реальность и транс.
Когда все наконец встало на свои места, за окном уже стемнело. Таэль лишь надеялся, что подходил к концу тот же день, а не один из следующих. И так он слишком долго пролежал без сознания. Даже ментальный мир не может сдержать такие перегрузки. Но других способов он не видел. И после легкого перекуса, вновь отправился расширять пределы возможностей своего тела.
***
Неделю спустя, эльф впервые смог переместиться и не упасть без чувств. Правда пользы это не принесло. Нагрузка на тело была так велика, что он просто не в состоянии был пошевелиться и молча, скрипя зубами, наблюдал за разгромом, учиненным надвигающейся армадой нежити. Отдача была столь высока, что даже через несколько часов, когда до него добрались первые противники, он ничего не смог им противопоставить и мгновенно пал в бою.
Даже боль очередной смерти не могла заглушить радости от осознания, что он наконец-то обуздал силу, способную прервать бесконечный круг смертей и разрушения. Впервые за долгое время, Таэль снова был счастлив и искренне радовался очередному рассвету, который нес с собой светлое будущее.
***
Прошли недели безостановочных, изнурительных тренировок. Эльф стал гораздо больше времени проводить в своей комнате, развивая подарок переменчивой судьбы. На полигон он выходил лишь по несколько часов в день, отрабатывая рефлексы и озаряя всех своей возвратившейся заразительной улыбкой. А затем торопился обратно, чтобы не терять времени.
Все эти дни, Таэль занимался только отрабатыванием прыжка в ментальном трансе, не решаясь погружаться в видение, в котором должен сыграть решающую роль. Он боялся, что даже получив такой инструмент, не сможет победить.
Оттачивание навыка дало свои плоды и к этому дню, воин мог без риска переместиться уже дважды подряд. Не вырубившись ни разу, за последние двадцать попыток, он наконец решился опробовать свои силы в бою.
Уже по обыкновению, сын верховного друида, использовал транс внутри транса, растягивая время в тонкую нить. Он погрузился в медитацию, но вместо того, чтобы отправиться спасать невинных, удобно устроился и отдался еще более глубокому погружению.
Оказавшись, в который раз, в самом сердце осаждаемого поселения, он торопливо, но без лишней суеты, отправился собирать жителей. То, что происходило сейчас, было совершенно не важно. Раз за разом, все, кто не находился на стене с друидом, собирались в твердыне. Другого способа провернуть это не нашлось, так что эльф не задумываясь, просто механически делал то же, что и раньше, раздавая указания, словно опытный полководец.
Все его мысли сейчас были поглощены предстоящим боем, который должен изменить расклад. Когда, наконец, все были собраны, Таэль, не дожидаясь призыва о помощи, зашел в Ильтрассес, отыскал в толпе взглядом тех, кто ему нужен и двинулся к ним напрямую, раздвигая стоящих на пути. Подошедший к паникующим, но еще не успевшим разрыдаться эльфийским матерям, сын верховного друида, всем своим видом заставлял обратить на себя внимание. Он впился в них прямым, серьезным взглядом.
– Я найду ваших детей. Спасу Торнуиль с Шиандалем и приведу их сюда. – Горячо заверил воин. Голос его источал уверенность и заставлял довериться, отбросив сомнения. И уже направляясь к выходу, добавил, еле слышно, обращаясь скорее к самому себе. – На этот раз…
Сразу после выхода из твердыни, мечник мысленно встряхнулся, сбросил с себя задумчивость, сосредоточился на том, что вокруг, бросил взгляд на сопровождающих воинов-эльфов.
– Вперед, распутаем этот клубок, пока жизнь дает шанс. – Бросил он ничего не понимающим бойцам. И рванулся вперед.
Вихрь стальных клинков прокатился по рядам нежити, кроша и кромсая любого, кому не повезло очутиться рядом. Поддерживаемый соратниками, Таэль’авир добрался до детей, выручил их в первый раз и повел к твердыне. Напряжение нарастало по мере приближения заветного часа. Смертоносные стрелы были с легкостью сбиты и оставался лишь последний шаг.