Новое время – новые войны
Мы должны быть достаточно сильны, чтобы выиграть войну, и достаточно мудры, чтобы её избежать.
Линдон Джонсон.
В 1701 году началась война, длившаяся 13 лет, «за испанское наследство». В этой войне Англия и Голландия в союзе с империей Габсбургов объединились против Франции. Войсками союзников командовал генералиссимус принц Евгений Савойский. Он разгромил французов под Турином и в сражении при деревне Мальплака, где с обеих сторон было убито 40 тысяч человек.
20 лет длилась Северная война шведского короля Карла XII с Данией, Саксонией, Польшей и Россией. Турция воевала с Ираном, Россией, Польшей, Австрией и Венецией. О походе иранского Надир-шаха в 1741 году лакский эпос писал: «Кровью потекли реки, алой кровью окрасились горы, ущелья стелились трупами. Города и аулы превратились в развалины, в которых вили себе гнезда вороны. Цветущий край опустошен».
Восемь лет (1740–1748) длилась в Европе война «за австрийское наследство». В 1756 году началась Семилетняя война, в которой участвовали почти все европейские государства. После прихода к власти короля Фридриха II прусская армия стала одной из сильнейших в Европе. Против Пруссии выступили Австрия, Франция, Россия, Швеция, Саксония. На стороне Пруссии – Англия. Генеральное сражение произошло 1 августа 1759 года на Кунесдорфских высотах в Пруссии. Российская и австрийская армии насчитывали 59 тысяч человек, Прусская армия – 48 тысяч человек. В ожесточенной битве прусская армия была разгромлена, на поле боя осталось более 20 тысяч трупов тех и других воинов и ещё более искалеченных за семь лет войны.
В Северной Америке англичане и французы сражались за господство над этой обширной территорией, а индейские племена, там проживающие, тоже колошматили друг друга на той и другой стороне. Затем 6 лет (1775–1781) американцы в союзе с французами воевали с Англией за независимость. Китай в XVIII веке воевал с Бирмой, Кореей, Вьетнамом, которые затем признали свою вассальную зависимость.
Почти 10 лет продолжались войны революционной Франции против коалиции Англии, Австрии, России, Турции и других стран. Пришедший к власти Наполеон Бонапарт 14 июня 1800 года разгромил 45-тысячную австрийскую армию в битве при Маренго. Это было начало наполеоновских войн. В сражении при Аустерлице 2 декабря 1805 года французы наголову разбили русско-австрийское войско, где проявился полководческий гений Наполеона, а на поле боя убито, искалечено и утонуло в ледяной воде около 35 тысяч человек.
В войну вступила Пруссия, уверенная в том, что ее армия – истинная хранительница заветов победоносного Фридриха II Великого. В сражении при Йене в 1806 году прусская армия 175 тысяч человек и французская армия 195 тысяч человек начали кровавую бойню. Из официальной французской сводки: «… от двухсот пятидесяти до трехсот тысяч человек при поддержке семисот или восемьсот орудий сеяли смерть, являя собой одно из несчастных в истории зрелищ. Обе стороны непрестанно маневрировали, как на параде. В наших войсках ни на мгновение не возникало сомнения в победе…».
Французы в решающей атаке опрокинули прусско-саксонские линии, и началось их всеобщее паническое бегство. Французская кавалерия, преследуя, рубила всех, кто попадался под руку, не слушая криков о пощаде, не беря в плен. Сотни обезумевших людей давили друг друга, гибли от клинков и под копытами лошадей, более 20 тысяч человек было убито. Йена, как считал сам Наполеон, была третьим, после Маренго и Аустерлица, самым счастливым днем его жизни.
Сражение при Эйлау в январе 1807 года состоялось между французской и русской армиями, где с той и другой стороны участвовали примерно по 70 тысяч человек. В этом сражении разгорелся штыковой бой, когда тысячи русских и французов истребляли друг друга в рукопашной, а затем та и другая кавалерия рубились в яростной схватке. Сражение окончилось вничью. Убито с обеих сторон около 40 тысяч человек; падающий снег мало-помалу скрывал горы окровавленных трупов. Маршал Ней при виде столь множества трупов, воскликнул: «Что за бойня, и без всякой пользы!» Ошибался Ней, польза была… Духу Войны. В следующем сражении при Фридланде летом 1807 года Наполеон разбил русскую армию.
В 1812 году Наполеон с 600-тысячной многонациональной армией, собранной со всей Европы, вторгся в Россию. Две русские армии все отступали, отступали и, наконец, под Москвой у села Бородино решил Кутузов дать бой. Из французской «Великой армии» до Бородино дошло 130 тысяч человек, остальные «растянулись» почти на 1000 километров, охраняли коммуникации и обеспечивали фланги. Силы русских были примерно равными. Сражение началось 26 августа. Долго бились французы и русские, истребляя друг друга картечью, ядрами, пулями, штыками, пиками и саблями. Официально известно, что после на Бородинском поле было сожжено 58 520 человеческих и 35 478 конских трупов.
Вам не видать таких сражений!
Носились знамена как тени,
В дыму огонь блистал,
Звучал булат, картечь визжала,
Рука бойцов колоть устала,
И ядрам пролетать мешала
Груда кровавых тел.
М. Лермонтов. Бородино.
Русские отступили, потеряв половину армии. 14 сентября 1812 года французские войска вошли в Москву. По приказу генерал-губернатора Ростопчина полиция подожгла город и склады с провиантом, чтобы лишить французов возможности зимовать в Москве. Во французской армии начался голод и мародерство, наступала суровая зима, и Наполеон решил отступить. От морозов, болезней, партизан, и наседающей русской армии множество французов устлали трупами снега российских просторов.
Вернувшись в Париж, Наполеон собрал новую армию, и ещё не раз одерживал победы над союзными войсками, пока не наступило великое сражение под Лейпцигом 16 октября 1813 года, названное «Битва народов». К началу битвы Наполеон имел около 170 тысяч человек, союзники (Россия, Пруссия, Австрия, Польша) – 200 тысяч человек. Первый день битвы не выявил победителя, хотя с обеих сторон потери были огромные – около 70 тысяч человек. Ночью подошли еще две союзные армии и союзники уже имели двойной перевес. На следующий день хоронили убитых и убирали раненых. 18 октября битва началась с 8 утра.
В решающий момент Наполеон сам повел старую гвардию, союзные линии «затрещали» и были готовы рассыпаться, как вдруг, в самый разгар битвы вся саксонская армия, сражавшаяся в рядах наполеоновских войск, перешла на сторону союзников. Это был страшный удар. Армия Наполеона была разбита. В марте 1814 года союзники вошли в Париж, Наполеон подписал отречение от престола, и был отправлен на остров Эльба в Средиземном море. Более 100 тысяч убитыми и искалеченными далась победа над монстром войны.
В феврале 1815 года Наполеон с небольшим отрядом покинул остров и 1 марта высадился во Франции. Через 20 дней триумфального шествия по стране он вступил в Париж. Народ ликовал, – Дух Войны ещё не насытился. Начались знаменитые «сто дней» Наполеона. Главы европейских правительств приняли Декларацию, объявляющую Наполеона вне закона. Это означало для Франции войну со всей Европой. Решающее сражение французов с английской и прусской армиями произошло 18 июня при Ватерлоо в Бельгии. В жестокой битве французы были разбиты, поле битвы усеяно трупами 47 тысяч человек разных народов. Такова дань Духу Войны. Наполеон был сослан на остров Святой Елены, где и умер 5 мая 1821 года.
Войны продолжались. Пруссия воевала с Францией, Россия – с Турцией и Японией, Япония – с Китаем, Италия – с Турцией, Англия – с Трансваалем, США – с Испанией. Парагвай воевал с Бразилией и Аргентиной, когда погибло более миллиона человек, и практически все мужское население Парагвая было истреблено.
В Азии и Африке шли колониальные войны, в Латинской Америке – за освобождение от испанского владычества, а местные князьки, раджи и вожди племен совершали набеги на своих соседей. По всей планете в больших и малых сражениях, в стычках и набегах люди убивали друг друга.
В 1871 году все народы Германии были объединены усилиями Бисмарка, и провозглашенная Германская империя стала внушительной силой. В Европе назревал конфликт между крупными державами. Это напряжение разрядилось в первую мировую войну.
Битвы на море
Война есть война людей,
мир есть война идей
Виктор Гюго.
Битвы на море еще страшней. Страшнее тем, что на тонущем судне, как правило, все погибают.
Многие плавать не умеют, тем более, раненые. Недолго держатся люди в ледяной воде северных морей, а в южных морях на упавших в воду набрасываются акулы, привлеченные запахом крови. Побежденный флот разбегается, а победители спасают лишь своих, оказавшихся в воде.
Из древних времен известно большое морское сражение у острова Саламин в 480 году до н. э. Персидский флот Ксеркса, численностью 800 галер, блокировал греческие корабли в Саламинском проливе. Греческий флот был гораздо меньше, но их триеры, более быстроходные, легко маневрировали среди неповоротливых персидских галер, ломали им весла и не давали развернуться в боевой порядок. Корабли таранили друг друга специальными острыми выступами, воины осыпали противников стрелами и дротиками, брали суда на абордаж и бились в рукопашных схватках.
Греки разбили, потопили и пленили значительную часть персидского флота. Персы потеряли 200 галер, а утонувших в море никто не считал. Много было в Древнем мире подобных сражений на галерах – гребных судах того времени, где на веслах сидели рабы, прикованные к скамейкам, и когда галеры тонули, они в ужасе тонули вместе с ними.
В VIII веке появилось множество «морских конунгов», у которых была дружина, но не было земли.
Это были первые викинги. Более 300 лет эти «рыцари моря», для которых корабль значил то же самое, что конь для монголов, держали всю Европу в напряжении. В 793 году викинги напали на английский остров Линдисфарн, разграбили и разорили монастырь. Так началась эпоха викингов, нашествие «северных людей» на Европу, что можно сравнить лишь с нашествием варваров на Римскую империю.
Викинги появлялись неожиданно, высаживались на берег, разоряли не успевшее подготовиться к обороне население, после чего уходили, увозя награбленное, оставляя после себя пепелище и горы трупов. Они были настоящим бедствием не только для отдельных кораблей, но и для прибрежных городов. В IX веке викинги захватили Ирландию, Англию, разорили и сожгли Нант, Гамбург, Пизу, Шартр, а в 845 году вошли в Париж. «Ни один город, ни один монастырь не остались неприкосновенными. Все обращались в бегство…» – подобными жалобами заполнены хроники того времени. Викинги проникали через Гибралтарский пролив в Средиземное море, грабили Южную Европу и оставили свои кровавые следы в Сицилии. На смену викингам пришли не менее мощные пиратские организации, продолжавшие традиции своих предшественников.
В XVI веке между морскими державами шла борьба за господство в Средиземном море. Особо острое соперничество развернулось между Испанией, Венецией и Турцией. Турки захватили Кипр, жестоко расправились с пленными и заживо содрали кожу с губернатора. Война получила название Кипрской.
7 октября 1571 года произошел морской бой, вошедший в историю под названием Лепантского. В битве участвовали объединенный флот из 250 испанских и венецианских кораблей и турецкий флот в составе 275 судов. Турецкая артиллерия уступала артиллерии союзного флота, на вооружении янычар было только 2500 аркебузов, остальные – лучники. У союзников все солдаты имели огнестрельное оружие. На турецких галерах было 30–40 солдат, а у союзников на каждой галере находилось не менее 150 солдат. Турки окружили союзников, но в абордажном бою сказалось преимущество союзников в численности и вооружении. Турецкий флот был разгромлен, более 200 судов потоплено и взято в плен, остальные бежали. Воды моря окрасились кровью, 30 тысяч трупов людей, убитых в сражении тянулись до горизонта. Однако к весне турки построили новый флот, выиграли кампанию в 1572 году и вновь утвердили своё господство на море.
В это время в Азии корейский флот громил огромный флот японской армии, вторгшейся в 1592 году в Корею. Флотилия Ли Сун Цина из 85 кораблей, вооруженных пушками и огнеметами, извергающими горящую нефть, уничтожила 42 японских корабля у острова Коджедо, не потеряв ни одного своего корабля. Во втором походе потоплено, сожжено и захвачено 72 японских корабля. В третьей операции – 100 японских кораблей. И когда Ли Су Цинн вошел в бухту Пусана, где находилось 470 вражеских судов, то японцы морской бой не приняли а высадили всю команду на берег, оставив корабли пустыми, чтобы сохранить живую силу, и знаменитый корейский флотоводец беспрепятственно сжигал японские корабли.
В 1588 году Испания отправила «непобедимую армаду» для покорения Англии. Флот из 130 военных кораблей, 30 вспомогательных судов, 2630 орудий, на котором было 30 тысяч матросов и солдат с мушкетами, появился в проливе Ла-Манш. По своей огневой мощи армада намного превосходила английский флот, насчитывающий 90 судов, однако английские корабли обладали более высокой скоростью и маневренностью. Ночью английские корабли, с потухшими огнями, вплотную приблизились к испанским, и обрушили на них один за одним залпы бортовых орудий. Неожиданно перед испанским флотом вспыхнуло целое море огня, это англичане пустили на них восемь брандеров – плавучие факелы, которые, оказавшись в гуще кораблей, подожгли испанские галеоны. В свете пожарищ английские корабли залпами орудий и мушкетов сеяли смерть и разрушение. Когда забрезжил рассвет, картина была страшная: дымящиеся корабли, обломки, трупы людей покрыли воды моря. Испанцы бежали вокруг Британских островов, часть их судов по пути разбилась в шторм о скалы, и после многомесячных скитаний в Лиссабон вернулось лишь 60 кораблей.
Наступила эра железных кораблей. Огромные броненосные суда, вооруженные пушками страшной разрушительной силы, быстроходные крейсеры, эсминцы, представляли грозную силу на море. Когда шла такая эскадра, дым её сгорающего в топке угля стлался над морем до самого горизонта. Битва этих монстров сопровождалась адским грохотом рвущихся снарядов и пламенем бушующего огня. Люди в таких железных коробках были как в гробу, и когда корабль тонул, они в ужасе метались во мраке его утробы, задыхаясь и захлебываясь в этой братской могиле на глубине моря.
Во время русско-японской войны 2-я Тихоокеанская русская эскадра из 34 кораблей следовала из Петербурга вокруг Африки, Индии и Китая во Владивосток для подкрепления военных сил, но в мае 1905 года была встречена в Корейском проливе возле острова Цусима японской эскадрой и разгромлена в ужасном бою. Приведем эпизод из книги «Цусима» Новикова-Прибоя, который сам был участником этого сражения.
«По броненосцу стреляли не менее шести японских крейсеров. Море кипело вокруг. При попаданиях в ватерлинию по поясной броне, взъерошиваясь, вздымались вровень с трубами огромные столбы воды и затем обрушивались на борт, заливая верхнюю палубу и казематы. Стоны, предсмертные вопли, крики людей, искалеченных и обезумевших от ужаса, мешались с грохотом взрывов, завыванием огня и лязгом рвущегося железа. Вот артиллерия, выведенная из строя, совсем замолчала. Командир одного из плутонгов лейтенант Недермиллер отпустил орудийную прислугу, а сам, считая положение безнадежным, застрелился.
Все верхние надстройки корабля были охвачены огнем. Бушевал пожар под кормовым мостиком. На спардек из-под верхней палубы валил густой дым, а через люки и пробоины вырывались крутящиеся языки пламени. Горели офицерские и адмиральские помещения. Люди пожарного дивизиона метались в облаках дыма, как призраки, но все их старания были напрасны. «Ослябя», зарывшись носом в море по самые клюзы, больше не мог отбиваться и, разбитый, изуродованный, продолжавший еще кое-как двигаться, беспомощно ждал окончательной своей гибели.
Она не замедлила прийти вместе с новой, решающей пробоиной. Снаряд в двадцать пудов попал в борт в середине судна, по ватерлинии, между левым минным аппаратом и банею. Болты, прикреплявшие броневую плиту, настолько ослабли, что от следующего удара она отвалилась, как штукатурка от старого здания. В это место попал еще один снаряд и сделал в борту целые ворота, в которые могла бы проехать карета. Внутрь корабля хлынула вода, разливаясь по скосу броневой палубы и попадая в бомбовые погреба. Для заделки пробоины вызвали трюмный дивизион с инженером Змачинским. Напрасно люди старались закрыть дыру деревянными щитами, подпирая их упорами: волна вышибала брусья, и приходилось работать по пояс в воде. Запасная угольная яма оказалась затопленной. Крен начал быстро увеличиваться. Броненосец выкатился из строя вправо.
По всем палубам, по всем многочисленным отделениям пронеслись отчаянные выкрики:
– Броненосец опрокидывается!
– Погибаем!
– Спасайся!
В это время на мостике находились лейтенант Саблин, старший артиллерийский офицер Генке и прапорщик Болдырев. К ним вышел из рубки командир Бэр. Без фуражки, с кровавой раной на лысой голове, но с папиросой в зубах. Ухватившись за тентовую стойку и широко расставив ноги, он сказал своим офицерам:
– Да, тонем, прощайте.
Потом в последний раз затянулся дымом и громко скомандовал:
– Спасайтесь! За борт! Скорее за борт!
Но время уже было упущено. Корабль стал быстро валиться на левый борт. Все уже и без приказа командира поняли, что наступил момент катастрофы. Из погребов, кочегарок, отделений минных аппаратов по шахтам и скобам полезли люди, карабкаясь, хватаясь за что попало, срываясь вниз и снова цепляясь. Каждый стремился скорее выбраться на батарейную палубу, куда вели все выходы, и оттуда рассчитывал выскочить наружу, за борт.
Из перевязочных пунктов рванулись раненые, завопили. Те, которые сами не могли двигаться, умаляли помочь им выбраться на трап, но каждый думал только о самом себе. Нельзя было терять ни одной секунды. Вода потоками шумела по нижней палубе, заполняя коридоры и заливая операционный пункт. Цепляясь друг за друга, лезли окровавленные люди по уцелевшему трапу на батарейную палубу. Отсюда удалось вырваться только тем, кто меньше пострадал от ран.
Но хуже произошло с людьми, находившимися в машинных отделениях. Выходы из них на время боя, чтобы не попадали в них снаряды, были задраены броневыми плитами, открыть которые можно было только сверху. Назначенные для этой цели матросы от страха разбежались, бросив оставшихся внизу на произвол судьбы. Некоторые потом вернулись и, стремясь выручить товарищей, пытались поднять талями тяжелые броневые крышки, но судно уже настолько накренилось, что невозможно было работать. Машинисты вместе с механиками, бесполезно бросая дикие призывы о помощи, остались там, внизу, остались все без исключения, погребенные под броневой палубой, как под тяжелой могильной плитой.
Жуткая суматоха происходила и на верхней палубе. Одни прыгали в море, не успев захватить с собою спасательных средств, другие бросались за спасательными кругами и пробковыми нагрудниками. Люди сталкивались друг с другом, падали. Несколько смельчаков добрались до коечных сеток и начали оттуда выбрасывать утопающим койки, с помощью которых можно было держаться на воде.
На правом борту очутился священник, из монахов. Это были мужчина средних лет, сытый, тяжеловесный, с развевающимися клочьями волос на голове, с выкатившимися глазами, он напоминал человека, только что вырвавшегося из сумасшедшего дома. Видя гибель броненосца, он надрывно заголосил:
– Братья! Матросики! Я не умею плавать. Спасите меня!
Но тут же сорвался с борта, бестолково пошлепал руками по воде и скрылся под волнами.
Вокруг «Осляби», отплывая от него, барахтались в воде люди, но многие из экипажа, словно не решаясь расстаться с судном, все еще находились на его палубе. Это продолжалось до тех пор, пока стальной гигант окончательно не свалился на левый борт. Плоскость палубы стала вертикально. Скользя по ней, люди повалились вниз, к левому борту, а вместе с ними покатились обломки дерева, куски железа, ящики, скамейки и другие неприкрепленные предметы. Ломались руки и ноги, разбивались головы. Бедствие усугублялось ещё тем, что противник не прекращал огня по броненосцу. Вокруг все время падали снаряды, калеча и убивая тех, которые уже держались на воде.
Мало того, из трех колоссальных труб, лежавших горизонтально на поверхности моря, не переставал выходить густой дым, клубами расстилаясь понизу и отравляя последние минуты утопающих. От шлюпок, разбитых еще в начале боя, всплывали теперь обломки, за которые хватались люди, воздух оглашался призывами о помощи. И среди этой каши живых человеческих голов, колеблемой волнами, то в одном месте, то в другом вздымались от взрыва снарядов столбы воды.
Командир Бэр, несмотря на разгорающийся вокруг него пожар, не покидал своего мостика. Для всех стало ясно, что он решил погибнуть вместе с кораблем. Казалось, все его заботы теперь были направлены только к тому, чтобы правильно спасались его подчиненные. Держась руками за тентовую стойку, почти повиснув на ней, он командовал, стараясь перекричать вопли других:
– Дальше от бортов! Черт возьми, вас затянет водоворотом! Дальше отплывайте!
В этот момент, перед лицом смерти, он был великолепен.
Броненосец перевернулся вверх килем и, задирая корму, начал погружаться в море. Гребной винт правой машины, продолжая ещё работать, сначала быстро вращался в воздухе, а потом, по мере погружения судна, забурлил воду. Это были последние судороги погибающего корабля.
Из машинистов и механиков ни один не выпрыгнул за борт. Все они, в числе двухсот человек, остались задраенными в своих отделениях. Каждый моряк может себе представить, что произошло с ними. При опрокидывании броненосца все они полетели вниз вместе с предметами, которые не были прикреплены. В жаркой тьме вопли смешались с грохотом и треском падающих тяжестей. Но одна из трех машин и после этого продолжала некоторое время работать, разрывая попадавших в нее людей на части. Водой эти закупоренные отделения наполнились не сразу, значит, те, которые не были ещё убиты, долго оставались живыми, проваливаясь в пучину до самого морского дна. И, может быть, прошел не один час, прежде чем смерть покончила с ними».
В Цусимском сражении русский флот потерял 8 броненосных кораблей, 5 крейсеров, 5 миноносцев и несколько транспортных судов. Многие тысячи моряков были погребены на дне моря. И тысячи трупов долго ещё носило по волнам под печальные крики чаек.