Долгий роман судьбы. Сборник стихов

Вадим Яруткин

***

Писать стихи?

Так просто и так… сложно.

Слова сухи,

Порой – неосторожны.

Держать в себе

Размашистого зверя?!

Ты веришь мне?

Я сам себе не верю!

В стихах – душа!

Она неотразима!

И лишь спеша,

Останется незримой.

За словом слово –

Новая строка.

А за основу –

Мысли и рука.

А что ещё?

Ну да… пожалуй, сердце,

Что горячо,

Чем можно в зимы греться!

Писать стихи?

Кому, скажи, писать?!

Толпы – глухи.

Как прежде.

Вновь.

Опять.

***

Быть с тобой.

Хоть в смех, хоть в слёзы

Быть с тобой.

Душа любви полна.

Быть с тобой –

Волшебный запах розы.

Быть с тобой –

Пристрастия волна.

Быть с тобой –

Не спать ночами.

Быть с тобой –

Безропотно любить.

Быть с тобой

И в радости, в печали.

Быть с тобой –

Самим собою быть.

Плыть с тобой

По волнам золотистым.

Плыть с тобой

По розовой воде.

Плыть с тобой

В любви простой, но чистой. Плыть с тобой,

Держа судьбу в узде.

Я люблю –

С тобой покой, свобода.

Я люблю –

За то, что ты моя.

Я люблю!

Ты моя страсть и мода.

Я люблю.

Люблю только тебя.

***

Никому! Никогда! Запомни!

Не высказывай мыслей своих.

Только ветер, лишь он всё запомнит, Овевая в ту ночь вас двоих: Молодых, красивых, беспечных,

И до боли влюблённых в сон.

Но запомни, что сон не залечит

Ран, нанесённых потом.

Помнит море счастливые слёзы.

Ваших ног вкус запомнил песок.

Небо смотрит на то, как на грозы

Вы глядите в окно, пьёте сок.

Всё запомнит, как сильно любили.

Вместе строили планы тогда.

Вы дурными, счастливыми были.

Проходили недели… года…

Вы ругались всё чаще и хуже,

Становилась солёной вода.

И любимым, и верным мужем

Он не станет уже никогда!

Он ушёл. В тишине, по-английски…

Во дворе пожелтела трава.

Ты считала его своим близким?!

Чёрт возьми! Ты была не права!

***

Любовь моя, горячая, как солнце,

Душа моя, холодная, как лёд,

Единым целым, очень схожим с горцем

К назначенным победам вверх влечёт.

Укрытые вуалью романтизма,

Летая и купаясь в облаках,

Мои эмоции по-прежнему капризны.

Но чувствую я: всё в моих руках!

Я рад мечтать и ставить себе цели.

Я верю – очень многого добьюсь!

Но все, кто рядом – те давно осели…

И я стремительно на мель сажусь.

Я рвусь вперёд. Я лезу вон из кожи.

Я на себе рвать волосы готов.

Я чувствую всё то, чего не должен:

Моё плато уже полно чужих ветров.

Проходят дни – и мысли приземлённей

Становятся нечаянно, и вдруг –

Слова – бедней, а сердце – закалённей…

И бывший враг – теперь мой лучший друг.

И вновь вовек разочаруясь в жизни,

Устав без мысли плакать и кричать,

Я забираю слово, данное Отчизне,

И обязуюсь попросту молчать.

Просто существует и живёт

Всем неизвестным, незнакомым горцем

Душа моя, горячая, как лёд,

Любовь моя,

холодная,

как солнце…

***

И если я когда-нибудь умру,

Я всё равно останусь в сердце, рядом…

И я готов весь мир перевернуть,

Лишь бы не видеть то, как горьким ядом

Печали, слёз, утраченных в сердцах,

Ты замираешь над моим холодным трупом…

Я мёртвый. Всё! Не плачь! Увы и ах…

Ведь плакать над могилой слишком глупо.

Меня нельзя спасти – я обречён.

Но я оставлю с тобой рядом душу.

И всех, кто в твоих слёзах уличён

Вдруг будет мной – я накажу, обрушив

Свой гнев на них… Вернее, гнев души.

Я каждого проклятьем покараю!..

Только прошу: пожалуйста, дыши.

Дыши! Пожалуйста, дыши! Я умоляю…

Не покидай земной и тленный мир.

Ты здесь нужна. А я его покину…

Не плачь, мой драгоценнейший сапфир…

И не оплакивай мою кончину.

Ведь если я когда-нибудь умру,

Я всё равно останусь в сердце, рядом…

И я готов весь мир перевернуть

Под натиском твоей души и взгляда…

***

Трудно умирать, когда жена,

Дети есть, не вставшие на ноги,

Мать еще здорова и жива

И всё ждет, всё ждет твоей подмоги…

Трудно умирать, когда ты сам

Молод, да и силы есть для жизни.

Трудно смерти заглянуть в глаза –

Умереть за честь своей Отчизны.

Боевая точка. Тыща верст.

Даже спать ложишься с автоматом.

Сколько было выплакано слёз

За здоровье милого солдата?

Трудный час. Подъём. Тревога. Вой.

Звук стрельбы. Разрыв гранат, снарядов.

Как ты, мой хороший, мой родной,

Как твои товарищи, ребята?

Нервы. Парашют на боевой.

Вылазка, диверсия. Так надо.

Но когда, когда нам ждать домой

Наша гордость, наш сынок, отрада?

Поле. Лес. Испачкано лицо.

Он в тылу врага. Разведка боем.

«Тот, кто струсит – будет подлецом!»

Парень лишь поэтому спокоен.

Каждый час и каждый новый день,

Проживая каждый словно годы,

Хоронил своих родных друзей,

Проходил все трудности природы.

Здравствуй, папа, как ты там, родной?

Приезжай домой, мы все скучаем.

Папа ранен. Но еще живой.

Он в руке портрет семьи сжимает.

Слезы льют свинцовые из глаз

И роняют их в холодный омут.

Он с девизом: "Кто же, кроме нас?"

Не позволил честь забрать другому.

Трудно умирать, когда жена.

Дети есть, не вставшие на ноги.

Мать еще здорова и жива

И всё ждет, всё ждет твоей подмоги.

Трудно умирать, когда ты сам

Молод, да и силы есть для жизни.

Трудно смерти заглянуть в глаза,

Трудно… но смотрю. За честь Отчизны!

Сколько их, таких вот, молодых,

Тех, кто героически спасая,

Пал за Родину, за всех живых,

Даже их совсем, совсем не зная?

Сколько их, оставивших семью?

Павших за Отчизну при сраженьях?

Но лишь вас, живых, я вас молю!

Вас! Живых! Отмаливать прощенья!

Трудно умирать, когда жена.

Дети есть, не вставшие на ноги.

Мать еще здорова и жива,

И всё ждет, всё ждет твоей подмоги.

***

Он собрался в путь. Какие слёзы?

Нет слезам места в доме том.

Вой собаки рыжей, запах розы –

Вот всё то, чем был наполнен дом.

Он собрался в путь. Тоска… Заботы… Это всё тревожило сердца.

Бросил взгляд последний, беззаботный.

На колени сел у старого крыльца. Потрепал собаку на прощанье:

Почесал за ухом и живот.

Жаль, что пёс не человек – молчанье,

А ведь столько чувств в душе живёт. Столько смог бы он сказать, наверно. Было б с кем ему поговорить,

На душе сейчас не так бы скверно