Королевство

Оман не обмолвился, правда, что я являюсь самой настоящей принцессой, но судя по тону его спокойного голоса, он про это был осведомлен. То, что про меня все знают, уже не удивляло. Удивляло как раз таки все остальное.

Я почувствовала, как у меня начинает болеть голова, поэтому я быстро решила взять перерыв, попутно спросив разрешения у Омана взять с собой Устав, который он написал. Он с радостной улыбкой согласился, видимо, ему крайне польстило, что я заинтересовалась его трудом.

Остаток дня я провела, валяясь в своей кровати вместе с Уставом и гречкой. Отсутствие сыра меня несколько печалило, но это чувство быстро отошло на второй план, когда я погрузилась в чтение. В прикуску с новой и поразительно вкусной информацией даже гречка показалась вполне съедобной.

Конечно, Устав пестрил разнообразными юридическими усложнениями, поэтому пробираться сквозь его дебри было бы не так просто, но не в этом случае. Сейчас во мне почему-то проснулась бешеная мотивация. Я в запой читала про права наследования, про территориальную целостность и прочие моменты, которые описывались в Уставе любого королевства. Я также заметила, что некоторые главы пустуют, как будто автор специально оставил там место, чтобы при случае дописать. К примеру, пустовали главы о геральдике, о системе налогообложения и о национальном языке.

Но это было неважно. Вообще, теперь все было неважно.

Просто потому, что… это было мое королевство.

И я была его королевой. Без короля. Первой в мире, по крайней мере, согласно официальным источникам.

Я чувствовала, что меня буквально переполняет бешеная энергетика, как она струится по моим жилам. Мое королевство. Хм.

Я усмехнулась. Что ж… для начала совсем неплохо.

5

Первым делом, куда я направилась, встав с кровати относительно утром, была та самая таверна в прилегающем к замку городке, где меня так заботливо встретили и приютили, когда я приехала.

Я выкупила маленькую комнатку на несколько дней, но последние неожиданные события в моей жизни не позволили мне туда вернуться, поэтому я стояла с умоляющим взглядом перед хозяином трактира лишь через пару дней после моего ухода. Еще тогда я довольно беспечно передала ему все мои ценные вещи, включающие в себя некоторые детали моего скудного гардероба, а также практически все имеющиеся у меня деньги. Поступок, конечно, был весьма и весьма опрометчив, но после долгой дороги я откровенно была не в себе, плохо соображала и поэтому просто доверилась первому попавшемуся добродушному на вид человеку. К счастью, мне очень повезло, и трактирщик с улыбкой вернул мне все обратно, пожелав удачного дня и спросив напоследок, у кого я осталась. Я, вне себя от счастья, что мои сбережения оказались в целости, сразу же показала ему рукой на крепость, которая мрачно возвышалась над городом. Помню, как он удовлетворительно кивнул и сказал, что рад, как все удачно вышло, но тогда я не обратила особого внимания на его слова – вся моя голова была занята всевозможными проектами, которые можно было осуществить в недалеком будущем.

Простившись с хозяином таверны, я возбужденно начала свой длинный подъем в замок, уже не обращая внимания на крутость склона и быстро наступающую усталость. Я буквально вихрем ворвалась в тронный зал, вошла в боковой коридор, прошла несколько пустынных залов и поднялась по внутренней лестнице к себе в комнату. Там я и сбросила тяжелые сумки со своим имуществом, а приятной величины мешок с деньгами спрятала за неимением лучшего под матрас, предварительно положив несколько монет высокого достоинства к себе в карман.

Затем я направила свои королевские стопы в то место, которое интересовало меня больше всего на свете, точнее, должно было заинтересовать через ориентировочно пять часов, потому что хозяин таверны напоследок великодушно угостил меня плотным обедом раньше срока, когда он должен был официально начаться. Этот трактир, наверное, был практически единственным на весь маленький городок, поэтому хозяин, обладая своеобразной монополией, решил разработать свои собственные правила, согласно которым, например, невозможно было поесть в общем зале, если не наступало определенного времени. Или можно было, но… короче, все было несколько сложно, по-провинциальному.

Еда была простой, но в то же время чрезвычайно калорийной, а еще ее было довольно много. Стоило это удовольствие также недешево, даже комнату было снять дешевле, что мне, всю жизнь прожившей в больших городах, где цены на недвижимость были заоблачными, было первое время слегка непривычно. Скорее всего, это было связано с тем, что в этот весьма отдаленный от цивилизации край весьма редко кто-либо заезжал, а производить абсолютно все виды продуктов местные жители попросту не могли. Или все было даже еще проще: так как по слухам городок был промышленным – неподалеку была разработанная шахта – а конкуренции у этого заведения, как я уже говорила, не было, то все рабочие, заезжающие иногда на местный рынок фермеры да и оставшиеся два-три жителя регулярно заходили в таверну, чтобы промочить горло, обсудить последние невероятные новости, а также просто чтобы банально поесть. Вот хозяин, видимо, и наживался на постоянно высоком спросе.

Денег у меня с собой, благодаря моим дорогим родителям, а также принцу Нарлу, было предостаточно, чтобы я могла практически каждый день трапезничать в таверне вместе с простым людом, но дорога туда и обратно была для меня крайне утомительной, а сама еда, как уже упоминалось, крайне обильной и калорийной. При таком каждодневном рационе я могла очень быстро поправиться, что было… не совсем правильно. Пусть я и потеряла теперь всякую надежду выйти в будущем замуж, но теперь, неожиданно став королевой, я хотела, по крайней мере, выглядеть хоть как-то нормально. Просто так, не вникая в причины.

И была еще одна причина, почему я не хотела ходить в тот трактир, что находился в городе. Зачем пользоваться чужими услугами, когда у тебя есть собственная кухарка? Поэтому сразу же после возвращения в мой замок я пошла на кухню, где, как сказал Оман, и ждала меня кухарка, с которой я горячо хотела побеседовать. На повестке дня у меня стоял очень важный разговор о полезности гречки, а также о пренебрежении правами тех, кто очень любит сыр.

Кухня располагалась в подземном помещении и была очень даже просторна, что было типично для тех времен, когда воины устраивали пиры в честь каждого значимого события. Победа ли была или поражение, свадьба или громкий развод, рождение наследника или его неожиданная смерть – все это необходимо было отметить. В остальных случаях, когда особого повода не было – его необходимо было придумать. Для этого, по-моему, при дворе существовал даже отдельный человек, который и заправлял устройством всех праздников в замке.

Мне очень понравилось, что при текущем положении кухня выглядела крайне чистой и опрятной, даже паутина со стен была содрана, а вся утварь была вычищена и отражала собой свет многочисленных свечей. Печально было смотреть на пустоту и безнадежную тишину, которая царила в этом помещении – казалось, что даже в обширной библиотеке, которую показал мне Оман, было намного шумнее. Среди многочисленных, доходящих до потолка, полок таинственным образом слышался сухой переливчатый шепот. Это страницы некоторых открытых книг шелестели от легкого ветерка, что проносился по залу из приоткрытого окна.

Но в кухне было крайне тихо. Она словно была мертва – даже запах ранее готовящейся здесь еды выветрился прочь, поэтому комната казалась одновременно безжизненной и всеми покинутой.

В центре зала, читая какую-то толстенную книгу, сидела внушительных размеров женщина. Маленькая кухонная табуретка была совершенно незаметна под ее массивным телом, руки, как было принято в старину, были оголены до плеч и в обхвате подходили по размерам медвежьей ноге.

Я невольно вздрогнула. Такой представительный человек, казалось, сам мог забить медведя голыми руками, а затем преспокойно подать вам его на ужин.

Она явно заметила мое осторожное к ней приближение, но лишь слабо взмахнула рукой в мою сторону, продолжая смотреть в книгу. Видимо, она хотела выглядеть важнее, чем была на самом деле, или просто устала от творящегося в этом месте безобразия. Почему-то, несмотря на ее внушительные формы, она показалась мне самым нормальным человеком среди всех прочих жителей этого чудного замка.

– А, вы пришли, наконец, – выдохнула женщина.

Ее голос был спокойным и ровным, но даже так он разносился по всему пустынному залу, отражаясь от стен и как будто набирая силу. Я боялась представить, что будет, если она решит повысить голос. Бедным поварятам и прочим помощникам, ранее работавшим рядом с ней, можно было посочувствовать, но зато они, наверное, никогда не повторяли своих ошибок. Конечно, ценой этому был потерянный слух и всякие остатки самоуважения, но какой прок от всего этого, когда на кону стоит хороший обед? На протяжении многих веков простейшие физиологические потребности человека стояли превыше всего, служа источником многих искушений и манипулятивных ловушек.

Я решала стоять настолько твердо, насколько это было возможно в сложившейся ситуации. Ведь кто, в конце концов, тут королева? Вот и я про то же.

– Вы, как я понимаю, Дора? – спокойным голосом спросила я.

Мне очень повезло, что предложение было достаточно коротким, я очень старалась, чтобы мой голос звучал спокойно, но когда она повернула ко мне свои глаза, то я будто заглянула в печку из самой преисподней. Эта женщина в стародавние времена действительно была бы хорошим инквизитором – ведьмы бы скорее сварились заживо в своих собственных котлах, чем попали бы к ней в руки.

Я чувствовала, что мои силы оставляют меня, поэтому мне пришлось опереться рукой на стол для разделки мяса, чтобы не упасть. Все мое тело и инстинкты слезно просили меня плюнуть на придворный официоз и в ужасе забиться куда-то под стол, желательно в другом конце замка.

– Да, – кивнула женщина, и ее подбородки многозначительно заколыхались. – А вы, как я понимаю, новая королева?

Я сглотнула. Постаралась успокоиться. Не получилось, поэтому я слабо улыбнулась.

– А что, была старая? – улыбка вышла какой-то нервной.

– Да вас не сосчитать, постоянно приходят да уходят. Не в этом месте, конечно, я тут недавно… милая, да что вы стоите, возьмите себе табуретку в том углу да сядьте. В ногах правды нет, так говорят.

Последнее предложение прозвучало, скорее, как приказ, но у меня не было никаких сил, чтобы спорить, поэтому я послушно, словно малое дитя, направилась в дальний угол кухни, взяла табуретку и села рядом с моей властной собеседницей. Она, в свою очередь, отложила книгу в сторону и внимательно осмотрела меня.

– Да уж, милая, что ж у вас молодых за новая модная причуда появилась? Так обтягиваться корсетом, зачем себя так мучать, особенно в таком отдаленном от нормального мира месте?

Я удивленно осмотрела себя. Может быть, я что-то пропустила?

– Но… на мне нет корсета… – почему-то неуверенно произнесла я.

– Да? – брови женщины поднялись вверх. – А, да, теперь вижу, просто платье такое обтягивающее. Здесь крайне темно, милая, эти дурацкие свечи ничего не освещают. Но, боги мои, какая же вы худая!

Да, ради разнообразия я решила надеть одно из моих платьев, которое я привезла с собой. Оно было довольно удобным да и более под стать королеве, чем какой-то мужской костюм. Хотя на самом деле я бы хотела, чтобы мне сшили на заказ какой-то более женственный вариант костюмов, которые обычно надевали аристократы былых времен при дворе. Но пока портной был для меня явно излишней роскошью, нужно было разобраться с остальными вопросами. Например…

– Конечно, не особо растолстеешь, если каждый день есть одну гречку, – с улыбкой вставила я, решив сразу взять быка за рога.

Дора в ответ лишь фыркнула.

– А что вы хотели? Скоро и этого не будет. Вы как-нибудь на досуге прогуляйтесь по замку, а по пути загляните в кладовку, она тут неподалеку. Если найдете что-то съестное, то я с радостью приготовлю, мне не сложно.

Сказано это было с усталым вызовом, но у меня не было сил с ней спорить. В ответ я достала из наплечной сумки, что взяла с собой, массивную книгу, которую звучно и водрузила на стол между нами.

– Вот касательно этого я и пришла поговорить, – решительно произнесла я.

Дора недоуменно посмотрела на книгу, а затем хрипло рассмеялась.

– Это же фантазии нашего Омана? Королевский Устав? И что вы хотите им сказать? Следуй Закону, и, возможно, Он нас накормит? – голос ее был полон сарказма.

Я более не чувствовала себя неуверенной. Не обращая внимания на ее слова, я поднесла одну из свечей поближе и стала шерстить страницы в поисках… ага!

– Дора, я не хочу утомлять вас мелкими деталями, оставьте все административные вопросы мне. Но я хотела узнать, – тут я резко повернула книгу в ее сторону и указала своим ногтем на параграф, – вы читали это?

Женщина нависла над книгой, заслонив своей тенью свет от маленькой свечки. Прочитав небольшой абзац, она громко усмехнулась.

– Теперь прочитала. Там идет речь о моей зарплате, так? Но я ее не видела с тех пор, как…

Я посмела перебить ее резким взмахом руки. Эта женщина должна была понять, что исполнителю лучше не думать, когда думает королева. Ведь если все будут активно думать, то кто будет что-то делать?

Я начала активно листать страницы, пока не дошла до конца книги. Именно там содержались все приложения. Я пропустила табличку с табельной ведомостью и обратила внимание женщины на строчку в приложении к зарплатному листку.

– Дора, здесь, напротив вашей должности я написала зарплату, которую я могу вам платить первое время. Если вы согласны, то, пожалуйста, поставьте свою подпись напротив, а это, – я порылась в своем мешочке, где хранились деньги, – аванс за первую половину месяца.

Дора ошарашенно смотрела на меня, ее лицо на время окаменело. Потом она взглянула в книгу и окончательно замерла всем телом.

– Зарплата, да? – только и смогла вымолвить она.

– Да, Дора, именно. Эта книга, как вы правильно сказали, представляет собой Закон. А согласно Закону никто не должен работать бесплатно, ведь так?

– Мне никогда не платили зарплату… – угасающим голосом сказала Дора.

Тут был мой черед удивиться.

– Но как же вы раньше работали? Оман мне рассказывал, что вы побывали во многих королевствах…

– И там везде не платили зарплату, – теперь уже твердым голосом произнесла она. – Мне платили, но… неофициально…

Я кивнула. Я не задумывалась, что так называемая черная оплата добралась и до государственных служащих, которые включали в себя и работников на королевской кухне, но, похоже, что экономисты совершенно обнаглели, решив исказить реальность вокруг себя. Неофициальное оформление означало нестабильную оплату, а деньги не проводились по официальным документам… это было крайне темным делом, что явственно отображало состояние душ работников в финансовой сфере.

Беспощадные. Бесчувственные. И откровенно бесполезные.

Я еще раз пообещала себе, что в идеальном мире, который я постараюсь выстроить, не будет существовать таких паразитов. Они будут служить лишь великой цели.

– Я понимаю, Дора. Но это было неправильно, несправедливо. Давайте сейчас и здесь постараемся все сделать по Закону, чтобы нам уже было от чего отталкиваться. Хорошо?

Женщина безмолвно кивнула и поставила неловкую черточку напротив своей должности.

Затем она посмотрела на меня, и я снова ощутила на себ ее пламенный взгляд. Как будто огонь заново разгорался и уже грозил прорваться сквозь стальные заслонки, чтобы спалить всех окружающих. Но я уже не боялась этого огня – я была в системе. И поставив свою подпись, Дора вогнала себя в мой мир, в мою систему.

Теперь она была полностью в моей власти. Я улыбнулась пламени, ведь оно уже не могло меня обжечь.

– И что вы хотите за это? – ровным голосом спросила она.

Я обвела рукой все помещение.

– Мне нужно, чтобы кухня функционировала, чтобы все здесь работало. Я хочу, чтобы у меня и у других на столе каждый день была сытная и разнообразная еда. Чтобы мы ходили в трапезную, как на праздник. И чтобы… был сыр, много сыра! Вы понимаете?

– Это нетрудно сделать, но на это все нужны деньги.

Я покачала головой.

– Это сейчас не основная проблема. Скажите сколько нужно, и я позабочусь об остальном. Только… сможем ли мы купить все необходимое в этом месте? Это… – неуверенно пробормотала я.

– Это дыра, милая, сущая дыра, но даже здесь можно из-под земли достать, что угодно – были бы деньги. Сейчас весь мир крутится вокруг этих золотых кругляшек, и ради них люди готовы на многое.

– А доставка? – решила уточнить я.

– Я видела, что в городе крутится много бездельников – они помогут.

Я устало, но с облегчением вздохнула и облокотилась спиной о боковую часть стола.

– Теперь бы еще разобраться с уборкой…

– А вот тут… – послышался скрип от низкой табуретки, на которой сидела Дора.

Женщина встала, и я заметила, как улыбка перекосила ее лицо, что в полумраке она стала казаться демоном во плоти.

– А тут я, похоже, смогу вам кое-что подсказать. Если вы соблаговолите немного прогуляться со мной, – она быстрым движением сгребла монеты, все еще лежащие на столе.

Затем она с громким хлопком закрыла Устав и передала его мне.

– У вас есть какие–то идеи, Дора? – спросила я, убирая тяжелую книгу в наплечную сумку.

– Да, есть… моя королева.

Я удивленно воззрилась на нее.

– Королева? – глупо повторила я.

Но она лишь пожала плечами.

– Тот, кто платит, тот и достоин уважения. Ведь любовь действенно выражается не в словах, а в полезных для другого человека поступках. Пойдемте, ваше величество, я вам кое-что покажу.

Я послушно засеменила за своей огромной спутницей.

Кем же она была раньше, если своей властной аурой она походит на человека, который держал в порядке и страхе не только кухню, но и весь дом?

В последний момент перед уходом я бросила взгляд на книгу, которую Дора читала перед моим приходом. Неровный свет свечи дал прочитать лишь часть ее названия, но и его хватило, чтобы узнать работу одного из великих мыслителей прошлого.

Что здесь происходит?

Откуда Оман набрал всех этих людей? И почему они готовы мне подчиняться?

Я еще раз вспомнила вопрос Омана, когда он оставил протянутую ему корону на моей прикроватной тумбе.

Кто я такая? И чем мне суждено заниматься в этом мире?

6

Дора действительно подала мне хорошую идею – сама бы я до нее никогда не додумалась.

Проходя ранее сквозь крошечный городок за считанные минуты, мой взгляд всегда касался богато украшенного здания, которое очень сильно выделялось среди остальных своей величиной, отделкой и материалом, из которого оно было сделано. Здание было каменным трехэтажным, в то время как остальные приземистые постройки были сделаны из грубо отесанного дерева и в редком случае могли иметь что-то вроде подвала.

На фасадной части здания я не нашла никакой вывески, которая бы могла помочь определить его предназначение, окна же были постоянно закрыты красными шторами из явно дорогих тканей. У меня не было времени разбираться, кто и зачем здесь живет, а по приходу в замок я постоянно забывала спросить об этом Омана, который, казалось, знает об окружающих краях практически все.

И в тот самый день… мое первичное удивление, что Дора уверенным шагом направляется именно к этому зданию, быстро сменилось сильным смущением, которое за считанные мгновения сковало мое тело, что я не могла пошевелиться, а так и застыла на пороге, раскрыв рот.

Я неожиданно поняла, что находилось в этом здании.

Я поняла, куда я попала.

Заходя издалека, могу сказать, что мое отношение к представителям этой, кхм… профессии… довольно нейтральное. То есть оно остается нейтральным, пока я не сталкиваюсь с этими самыми профессионалами, которые постоянно вводят меня в состояние культурного шока. Именно поэтому в больших городах я обхожу такие места, а, бывает, и целые кварталы не потому, что презираю этих людей… нет, ну…

Кто, интересно, в давние времена вообще придумал эту профессию? Или все это возникло спонтанно, как остаточный пережиток непродолжительной по меркам истории эпохи рабства? То есть рабы восстали, свергли своих хозяев, ввели новый порядок наемного труда, который мало чем отличался от рабства, но, по крайней мере, назывался по-другому, а затем…

Нет, ну девушки шли на данную работу добровольно. Хотя вряд ли можно назвать добровольным акт вынужденности, когда рынок перенасыщен малооплачиваемыми рабочими местами, которые, правда, требуют колоссальных вложений труда и времени, а все мало-мальски приличные профессии заняты не пойми кем. Но все равно у них был выбор!

Ладно, если рассматривать эту работу совершенно беспристрастно, то это нечто сродни сфере услуг. Услуги интимного характера, если называть вещи своими именами. Работа предполагала под собой полную занятость на территории работодателя, без каких-либо дальних и продолжительных командировок. Официальная зарплата, хороший социальный пакет, регулярные отпуска, бонусы за выполненный, кхм, план… в общем, не работа, а мечта, правда?

Не знаю, как в отдаленных провинциальных регионах, но в больших городах о девушках заботились, их часто навещали врачи, а сама работа лишилась своего криминального очарования, которое царило буквально сотню лет назад. Если что-то полезное экономисты и сделали для всего мира, так это были легализация таких профессий, как наемники, искатели приключений, торговцы оружием и куртизанки. И хотя они это сделали преимущественно ради того, чтобы самим нажиться на новых налоговых поступлениях, но тут, как я считаю, произошел равноценный обмен.

Ирония лишь заключалась в том, что работа проституткой была более оплачиваемой и гораздо лучше обеспечивалась со стороны государства, чем работа того же плотника. То есть никто не против, чтобы плотнику платили меньше, но иногда ведь вообще не платили… экономические реалии народ понимал даже лучше, чем политические ухищрения государства, которые многим были откровенно не интересны, поэтому такие способы уклонения от налогов, как зарплата «в черную», стали случаться повсеместно и даже на государственных должностях, в чем я уже успела убедиться на примере Доры.

В общем, все это было прекрасно и крайне интересно, но это не отменяло того факта, что я очень смущалась при виде разодетых девиц, которые отдавали свое тело в почасовую аренду. Дело, как говорится, хорошее, пусть люди зарабатывают, занимаются, чем хотят, но я лучше посижу где-нибудь вдали от этого места, лучше даже в горячей ванне, старательно отскребая со своего тела липкую и неприятную энергетику публичного дома. Действительно, те, кто заправляют такими, кхм, системами, должны обладать колоссальной устойчивостью и философским взглядом на жизнь. Почему-то мадамы, стоящие на верхушке иерархии в таких местах, мне чем-то напоминали врачей, часто сталкивающихся со случаями летального исхода в своей практике. Одну яркую победу над суровым миром тут же сменяет десяток поражений, и тут, главное, не сорваться, не заглядывать слишком часто в бутылку…

Мадам Синтия чем-то напоминала Дору. Возможно, своей комплекцией, а, вероятно, и несгибаемой волей и уверенностью в себе. Я на тот момент уже устала притворяться, поэтому одного прямого взгляда в глаза Синтии хватило, чтобы у меня начали подкашиваться ноги. Атмосфера этого места действовала на меня крайне угнетающе.

Рядом с массивной Дорой и с представительной Синтией я, наверное, выглядела, как робкая девчушка, которая все детство мечтала постичь и проникнуться одной древней профессией. Я не пыталась производить впечатление гордой и уверенной в себе королевы, я, скорее, хотела убраться отсюда подальше, завалиться в свою кровать и не вылезать из нее по меньшей мере неделю.

Но Синтия через мгновение смягчила мой взгляд и склонила передо мной голову, как равная. Конечно, на моей голове в тот момент была корона, но это место было явно за пределами замка, поэтому… честно говоря, надо уже махнуть рукой на попытки объяснить происходящее. Пусть идет как идет.

С этими мыслями меня посадили в объемное и очень мягкое место, а милая девушка подала мне крепкий черный чай. Я поблагодарила ее, стараясь не обращать внимание на то, что ниточки ее одежды не очень-то и старались прикрыть ее нагое тело. Почему-то мне казалось, судя по появившейся недавно моде у современной молодежи на откровенные и привлекательные наряды, именно такая, кхм, униформа, как у местных дам, станет повсеместной у молодых людей во всем мире. И что тогда придумают куртизанки? Станут в противовес одевать побольше одежды?

Пока я, стараясь сосредоточить свое внимание на некоторых довольно интересных деталях интерьера парадного зала и одновременно полностью игнорируя мельтешащих вокруг легко одетых девушек, две женщины ушли в боковую комнату и принялись что-то жарко обсуждать, оставив меня в компании весело щебечущих девиц, словно я была маленькая девочка, пришедшая с мамой на производственное предприятие своей знакомой.

Пусть и так, мне на самом деле было практически все равно, поэтому я терпеливо стала ожидать результатов переговоров. Наконец через каких-то полчаса Дора победоносно вышла из кабинета, ведя за собой двух молодых девушек, которые даже носили какое-то подобие одежды – видимо, они собирались в дорогу и не хотели смущать своим откровенным видом окружающих людей. Попытка была милой, но откровенно провальной, потому что, думаю, смутить кого-то в этом городке мог только человек, разбрасывающий по улице золотые монеты. Похоже, что это здание знали и посещали практически все в городе, кто относил себя к мужскому роду. Или даже к женскому, гулять так гулять, как говорится.

Девушек, как я потом узнала, звали Соня и Хлоя, и именно они стали моими первыми служанками, которые помогли навести в замке относительный порядок. Они были очень молоды и очень энергичны – постоянно куда-то бежали, говорили быстрым и веселым речитативом, а работа спорилась в их маленьких ручках, поэтому идеальнее работниц я бы вряд ли нашла за такой короткий срок. Конечно, их милое и быстрое щебетание изрядно начинало действовать на нервы под конец дня, но в то же время они придавали всему замку некую оживленность, поэтому я старалась закрывать глаза на их чрезмерную суетливость.

Они были словно милые котята, постоянно бегающими за собственным хвостом, и мне даже было страшно представить, что какой-то мужчина делал с ними… всякое. Когда я записывала их в приложение к Уставу, то узнала, что им обоим около четырнадцати лет, и хоть возраст согласия повсеместно начинался с тринадцати, мне все равно становилось как-то не по себе, когда я представляла их в публичном доме. Дора, правда, заверила меня, что их совсем недавно привезли, что их семья была убита, а дом сожжен злыми людьми, но я уже научилась не верить печальным рассказам простолюдинов, которые имели обыкновение обнажать одну душераздирающую деталь своей жизни за другой, обреченно съедая при этом десятый бутерброд с колбасой. По неизвестной мне причине многие люди просто обожали жаловаться, а иногда несправедливая жизнь была слишком хороша, чтобы предоставлять многочисленные поводы для этих жалоб, поэтому приходилось что-то придумывать, приукрашивать. Дело житейское, как говорится, но я старалась сосредоточить свои усилия на будущих результатах, а не на прошлых неудачах, благо так было намного полезнее.

И Соня с Хлоей крайне удачно влились в мою систему совершенствования королевства, за что я была им очень благодарна. Зарплату я им, правда, установила не такую большую, но мои средства были далеко не бесконечны, а пока я не видела признаков обещания Омана рассказать мне о том, как выдуманному новому королевству можно также выдуманно заработать. Я старалась не думать об этом, хотя меньше всего мне хотелось услышать разгневанные стуки в дверь моих покоев, за которой люди сокрушались бы о задержке оплаты. Начинать свое правление с бунта вряд ли кому хотелось.

Через какую-то неделю замок буквально преобразился в лучшую сторону. Хоть людей было и немного, но помещения удивительным образом заполнялись оживленными разговорами, в некоторые залах можно было рискнуть дышать без приложенного к носу платка, чтобы не задохнуться от ранее царствующей там пыли, а трапезный стол буквально ломился от различных яств, ради которых ты старался ничего не есть между завтраком и ужином (обед мы успешно пропускали из-за позднего подъема), чтобы твой желудок мог вместить в себя как можно больше вкусностей. За стол садились все вместе, оживленно обсуждая последние события, что происходили вокруг.

Я стала все чаще спускаться в город, беседовать с местными немногочисленными жителями. Дора и мои новые служанки по очереди сопровождали меня, знакомили с нужными и не нужными людьми и всякий раз представляли меня как королеву. Я хотела сказать людям, что я королева лишь одного замка, что город пока не входит в подчиненные мне земли, но они не давали мне вставить и слова, принимая, как данность, что я действительно была королевой. Это меня вначале сильно удивляло, но затем я, перестав сильно задумываться, стала интересоваться их жизнью, повсеместным бытом, профессиями, занятиями в свободное время и прочее. И мне живо, с интересом рассказывали, как будто только и ждали человека, который был готов выслушать их незамысловатые истории.

И кто знает, во что бы вылилось все это странное течение событий, если бы в него не вмешалось одно веское обстоятельство.

То, о чем я ранее не задумывалась, беспечно бросив всякие попытки вообще хоть как-то задумываться о происходящем. Кто знает, если бы я оставила свою голову включенной, то исход был бы другим. Возможно, я смогла бы подготовиться…

Но о надвигающейся опасности я узнала лишь в самый последний момент, когда предпринимать что-то системное было уже поздно.

Хотя… возможно… это как раз и было одно из системных проявлений сторон этой странной жизни.

Своего рода… наказание.

7

Это случилось рано утром, когда все люди с благими намерениями еще спали. Только человек, которого вынудила к этому сама жизнь, мог добровольно встать в такой ранний час. И очень маловероятно, что у такого человека было благодушное настроение.

Тревожный звон колокольчиков раздался по всему замку. Видимо, кто-то нажал на скрытую кнопку в тронном зале, которая активировала странные механизмы, построенные еще в незапамятные времена. Должно быть, это был своеобразный механизм, подающий общий сигнал тревоги, или просто таким образом король собирал своих сонных подданных на внезапное собрание.