Глава 11
У ворот для благородных образовался небольшой затор, причина которого стала ясна, когда мы подошли поближе. Расфуфыренный щеголь на прекрасном вороном жеребце спорил с пожилым мужчиной, стоящим у синей кареты, похожей на сарай на колесах, запряженной парой мохнатых лошадей. За спиной всадника с угрюмыми лицами стояли шестеро пеших мечников в одинаковой форме.
– Я приехал первым и первым пройду! – орал щеголь, поминутно хватаясь то за рукоять меча в богато изукрашенных каменьями и золотом ножнах, то за кнут. – Я, виконт Ошель, внучатый троюродный племянник императора, не собираюсь уступать свою очередь всякой деревенщине!
– Но, господин, при всем нашем желании мы не сможем развернуть карету! Она слишком громоздка, – пытался увещать крикуна пожилой.
– Значит, я прикажу своим людям перевернуть эту колымагу и оттащить в сторону! Но никто не проедет в ворота раньше меня! Клянусь Араном, богом справедливого суда!
– Я запомню, – тихонько хмыкнул за моей спиной Хашиш и на мой недоуменный взгляд пояснил: – Именно Арана я заменяю на практике.
Тут к спорщикам подошла наша группа. Все дело в том, что мы пятеро были выше любого из мужчин на голову, а Вал даже на две, что моментально вызвало к нам повышенный интерес. А если принять во внимание то, что наш отряд был пешим, то лучшего способа выделиться из толпы придумать было невозможно. Кто-то из мечников восхищенно присвистнул, щеголь скривил губы в презрительной усмешке.
– Сегодня, наверное, в городе раздают бесплатную похлебку, раз со всех сторон лезут нищеброды, которых дворянами назвать язык не повернется, – процедил он сквозь зубы, поднося к носу белую тряпицу, символизирующую носовой платок. Какой-то подхалим захихикал, но в полной тишине смех оборвался слишком быстро. – Откуда у этих сыновей троллей могут взяться деньги на лошадь, если у них не хватает денег даже на приличное оружие?
Парни безразлично смотрели на придурка. Я заметил, как занавеска на окошке кареты слегка вздрогнула и приоткрылась. В щели мелькнуло миловидное девичье личико. У Геры затрепетали ноздри, он улыбнулся и подмигнул мне.
Тем временем виконт решил перейти к активным действиям. Он выхватил меч и приставил его к горлу пожилого мужчины.
– Эй, клоун! – не выдержал я. Ошель от такого обращения чуть с лошади не свалился, озираясь по сторонам, словно надеялся увидеть цирк у себя за спиной. – Я к тебе обращаюсь, пи… представитель сексуальных меньшинств!
Парни расступились, я вышел вперед и остановился, сложив руки на груди и выставив напоказ татуировки.
– Варвар!
– Сын конунга! Ярл!
– Принц!
Лицо виконта вытягивалось, а лицо пожилого мужчины, наоборот, светлело.
– Мессир, – обратился ко мне Хаш. – Мне кажется, эти люди были непочтительны к вам. Стоит научить их уважению. На колени, смертные!
После его слов пожилой и слуги, окружающие карету, опустились на колени и склонили головы. Я прислушался к своим чувствам. Не могу сказать, что мне это не понравилось. Скорее даже наоборот. Мечники Ошеля остались стоять, вопросительно поглядывая на бледного виконта. Что-то прошипел справа Мамочка, я повернул голову, чтобы спросить, о чем он бормочет, но демона рядом не оказалось. Я даже не успел заметить его движения, как через долю секунды Мамон вновь стоял справа от меня, а все шестеро воинов с недоумением смотрели вниз на голые ноги. Демон, не мудрствуя лукаво, просто срезал пояса, лишив мужчин не только оружия, но и штанов, а так как нижнего белья никто из них не носил…
– Кто пошевелится – умрет, – с совершенно серьезным лицом сообщил воинам Мамочка, как только один из них наклонился, чтобы подтянуть штаны.
После учиненной им демонстрации ему сразу поверили, и попыток привести одежду в порядок больше не делалось. Это выглядело весьма комично, и я не выдержал первым. Не смеялся только Ошель. Я покосился на карету, откуда раздавался приглушенный смех двух женских голосов.
– Как ты смеешь! – заорал виконт, размахивая мечом. – Назовись, чтобы я смог вызвать тебя на дуэль по правилам кодекса!
– Вот еще, сообщать всякой шушере свое имя, – фыркнул я. – Вал, научи клоуна хорошим манерам.
– Мессир.
Вал подошел к жеребцу и, недолго думая, опрокинул его вместе со всадником. По случайности или специально, но виконт упал на поленницу дров, сложенную у стены. Такого обращения с собой дрова не выдержали и с грохотом осыпались на голову несчастного. Жеребец же, дико всхрапнув, вскочил на ноги и ускакал прочь под залихватский свист Вала. Хаш наклонился над виконтом, и я услышал зловещее:
– Я приду за твоей душой, смертный. Ты теперь мой.
– Да кто ты такой? – испуганно просипел Ошель.
– Аран, чьим именем ты клялся и клятву кому ты сейчас нарушил.
Я увидел, как глаза виконта в ужасе закатились, и он грохнулся в обморок. Парни вновь окружили меня, и под многочисленные поклоны мы прошли в ворота. Вслед за нами прогрохотала карета.
– Ты заметил милашку? – подошел ко мне Вал, когда мы вошли в город.
– Заметил, только не успел ничего рассмотреть, – пожаловался я.
– Баронесса Вилия, шестнадцать лет, блондинка, голубые глаза, девственница, впервые в городе, смешливая, немного испугана. Ее сопровождает дуэнья, дальняя родственница, женщина тридцати лет, пышная брюнетка, разбитная вдова, – сообщил нам Геракл.
– Как ты это успел понять? – удивился я.
– Почувствовал. – Геракл многозначительно постучал кончиками пальцев по носу.
Профессионал! – прошипел в ухе Белочка.
Ага. Мне бы так. Познакомился с девушкой – и сразу же знаешь, чего от нее ожидать.
Город напоминал старую Ригу с ее узкими улочками и цветными домами разной высоты. Вокруг сновал народ. Пока мы пробирались по вымощенным булыжниками улицам к постоялому двору, я вертел головой, стараясь все хорошенько разглядеть. На нас обращали внимание: женщины строили глазки, мужчины уступали дорогу, а дети, с восхищением открыв рты, глазели вслед. Патруль, который попался навстречу, завидев нас, резко свернул в подворотню. Вал выхватил из толпы чумазого босоногого мальчишку лет десяти.
– Эй, герой, трактир «Три поросенка» знаешь?
– А кто ж его не знает? – Пацан шмыгнул носом. – Так постоялый двор называется, там еще хозяин эльф-отступник. Драчливый, жуть!
– Проводи нас к нему.
– Грошик сейчас и грошик, как доведу! – вытянул грязную ладошку оборванец.
Вал кинул проводнику медную монетку. Тот ее моментально куда-то засунул, хотя я могу поручиться, что карманов в его лохмотьях не было. Мальчишка побежал вперед, показывая дорогу. Вскоре мы вышли на большую площадь, на которой кучковался народ, что-то бурно обсуждая. Посреди площади был возведен помост, украшенный двумя столбами, перевитыми цветочными гирляндами. К ним были прикованы девушки, совсем еще молоденькие. На мой взгляд, ровесницы Афродиты, то есть по человеческим меркам лет по пятнадцать. На обеих были надеты белые платья и венки из цветов. Блондинка и брюнетка. Они стояли на коленях, сложив ладони на груди, и, по-видимому, молились. Геракл прищурился, рассматривая девчонок, а затем ухватил за плечо нашего проводника:
– За что их приковали? В чем обвиняют?
– Что вы, милорд! Это благородные девственницы! Они приносят себя в добровольную жертву во благо империи. А за это император жалует их родителям или тем, на кого они укажут, награду, целых два золотых!
В голосе мальчишки прозвучала зависть. Наверное, два золотых – это огромные деньги в этом мире. «Интересно, а нам за практику заплатят и положен ли аванс?» – прошелестел Белочка. Действительно, не помешает озаботиться деньгами. Я уже раскрыл рот, чтобы спросить об этом у Вала, как рядом с нами остановились две молодые горожанки, о чем-то оживленно беседуя. Я прислушался.
– Говорят, эти девушки – воспитанницы графа Острата. – Одна из молодок указала пальцем на прикованных жертв.
– Ой, скажешь тоже! – со смехом фыркнула вторая. – Да разве граф пропустил бы такие лакомые кусочки?
– Сейчас самый верный способ избежать участи жертв – это лишиться девственности. Говорят, жрецы богини Литеры трудятся не покладая ах-ха-ха… рук.
Обе женщины захохотали.
– Красавицы! – Голос Геракла заскользил по коже, словно бархатный лоскут. Вокруг него сгустилось невидимое облако такой сильной сексуальности, что даже меня пробрало. Откуда-то потянуло миндалем. – Нашего господина очень заинтересовал обряд жертвоприношения. Не разъясните его смысл?
Женщины таяли под взглядом инкуба. Мне показалось, что, потребуй он сейчас и здесь исполнения своих самых буйных фантазий, они бы ему не отказали. Это нужно было прекращать.
– Геракл! – предостерегающе произнес я.
– Простите, мессир, увлекся. – Инкуб виновато склонил голову, и сексуальность сразу же пропала из воздуха, но молодки все равно смотрели на него влюбленными коровьими глазами.
– Чудовище у нас появилось, господин.
– Дракон, что ли?
– Нет, с драконом наши маги враз бы управились, а это чудище, говорят, похоже и на коня, и на волка, и на птицу, и с руками, как человек, а глаза демонским огнем горят. Всегда из портала выскакивает и назад так же уходит. Пробовали задержать, так его ни мечи, ни заклинания не берут.
– Говорят, темный маг наслал. – Женщина понизила голос: – По две девственницы в месяц требует, да не простых девок, а ученых. Чтоб стихи знали, пели и танцам были обучены. Народ шепчется, что маг обещал забрать принцессу, если император ему не подчинится.
– И давно эта напасть у вас?
– Да уже седьмой месяц пошел.
– А что боги?
– Молчат. Жрецы говорят, что это наказание императору за то, что в балах и увеселениях жизнь проводит.
– А магическая школа?
– Пытались, да только чудище учеников раскидало, как кукол, а магистра с собой уволокло, вот ректор и запретил им вмешиваться. А император награду пообещал за поимку чудища. Куча народа полегла, и теперь героев нет.
– Я знаю, чем мы займемся сегодня ночью, – сообщил я парням, когда мы продолжили путь. – Ни разу чудищ не видел, кроме Мамона, конечно, – и покосился на Мамочку, но он только довольно улыбнулся, словно ему комплимент сделали. – Прогуляемся в полночь на эту площадь. – Странно, но никто не возражал. Это меня насторожило, и я решил внести ясность: – Только посмотреть! Ввязываться ни во что не будем!
– Конечно, мессир, – серьезно кивнул за всех Вал, отпихивая ногой нищего, который попытался вцепиться мне в штанину, требуя подаяния.
– Послушай, Вася, – зашипел в ухе змей, – я тут проанализировал книги о попаданцах и набросал небольшой планчик, как нам разбогатеть, а затем подмять под себя этот мир.
– Темным Властелином захотел стать?
– Ага. Значит, в большинстве случаев попаданцы влипают в неприятности по трем причинам – пьянство, смерть в результате дремучей тупости и банальное влезание в места, куда лазить не следует.
– И к какому из этих трех вариантов относится мое перемещение?
– К первому, конечно же! Твой недельный загул вылился в слуховые, тактильные, зрительные и соматические галлюцинации, разве не заметно? – ехидно поинтересовался змей.
– Угу, а на самом деле я лежу на твердой кушетке, связанный полотенцами, и меня поливают холодной водой из шланга, – пробурчал я себе под нос. Вал на меня покосился, но ничего не сказал.
– Попаданцы, которые до перемещения даже нож в руках не держали, становятся крутыми воинами, магами и обязательно баронами. Баронство – архиважное условие! Но главное – заполучить себе невиданное ездовое животное. Именно это залог успеха! Не знаю только, на ком остановиться? Так как ты не рыжая ведьма, то черный зубастый конь тебе не положен, белый как-то не по статусу. Мамонты здесь не водятся, костяных химер собирать ты не умеешь, серый волк тебя не выдержит. Был бы ты девственником, можно было бы замахнуться на единорога, но, увы, такую ценную вещь, как невинность, ты потерял много лет назад. Нечто драконовидное – это для нас слишком банально, мы же не дравианы и не даркиане всякие. Может, сразу замахнуться на белого дракона?
– Почему не на гигантского орла? Всегда мечтал полетать на орле, как Гендальф. Кстати, друг мой скользкий, ты просчитался. Я не маг, не воин и даже не барон.
– Так вот именно это я и поставил первым пунктом нашего списка! Ты должен спасти благородную даму, или победить злого колдуна, или на крайний случай загасить парочку эльфов или троллей, а в благодарность за это тебя наградят баронством! А барон – это право первой брачной ночи!
– Чего уж сразу не графством?
– Графств на всех не хватает! И главное – чтоб баронство было богатое. Мы там лесопилку поставим, мельницу, самогон будем гнать и все это продавать! А то что-то я переживаю, как бы нам с голоду не помереть. – В голосе Белочки появилась тревога. – Судя по книгам, дальше герой должен встретиться с правителем страны и сместить его как бездаря, либо спасти и заручиться поддержкой, либо показать, что король – лох педальный и без советов студента-недоучки или неудачника он пропадет! Поэтому пункт два – влюбить в себя принцессу! Обычно они сами попаданцам на шею вешаются и в постель подкладываются, но с тобою может не сработать, а путь к трону легче всего получить через баб!
– А если она старая кривая уродина?
– Где это ты в бредовых фантазиях видел страшненьких принцесс? Они по умолчанию должны быть молодыми красавицами. Но даже если страшная, то ради трона можно потерпеть!
– Вот спасибо тебе, змеюка подколодная! Я, значит, буду с крокодилом мучиться, а ты в это время править?
– Если тебе этот вариант не нравится, то у меня тут еще сорок три пункта!
Глава 12
– Пришли, – сообщил мальчишка-проводник и протянул ладошку за вознаграждением. Гера кинул ему серебряную монетку. Глаза пацаненка загорелись, он как-то странно на нас глянул и бегом припустил обратно, пока не передумали и не отобрали такое богатство.
– Прошу, мессир. – Вал попытался открыть передо мною дверь, но не успел.
Дверь с треском распахнулась, мы едва успели отскочить в стороны, как мимо нас пролетел здоровенный бородатый мужик в зипуне, следом за ним вылетело еще двое, причем один из них прижимал к груди обломок меча. Демоны тут же выхватили оружие и окружили меня плотной коробочкой.
– Эй! – оскорбленно заорал я. – Что за дела? Я, по-вашему, не могу за себя постоять? А ну разойдись!
Друзья нехотя расступились, но оружие продолжали держать наготове. Из распахнутой двери доносились крики, свист, грохот, после чего двор трактира украсило еще два тела, и наступила тишина.
На крыльцо вышел, вытирая руки о белоснежный передник, невысокий, смуглый, изящный паренек с огромными, пылающими яростью зелеными глазами и длинными белыми волосами. Он нервно тряхнул головой, волосы на миг приподнялись, обнажая длинные остроконечные уши.
– Одуванчик, убери мусор, и чтобы больше их в моем заведении не было!
– Сейчас, хозяин!
Низкий голос, больше похожий на рычание, раздался откуда-то сбоку и снизу. Я повернул голову и уронил челюсть. Из конюшни появился… Кто? Я не знаю, никогда раньше не встречал такого типажа. Около полутора метров ростом, с широкими плечами, мускулистыми руками, бледной зеленоватой кожей и симпатичной мордахой. На существе был надет кожаный облегающий костюм, состоящий из коротких, до колена, штанов и жилета. Бицепсам, трицепсам, икроножным и прочим мышцам было явно тесно в этом укороченном наряде. Я скользнул взглядом по прическе Одуванчика, состоящей из множества закрученных в спираль жгутов, украшенных бусинками, по лицу, ниже… и с удивлением понял, что это женщина! Этакая средневековая бодибилдингша. У нас таких называют – бой-баба.
– Чего вылупился? – прорычала она мне, проходя мимо.
– Никогда таких красивых не видел. Прости, если тебе это неприятно, – с улыбкой произнес я, наблюдая, как девушка легко вскинула на плечи парочку мужиков больше ее в три раза и понесла их за ворота.
– Ишь какой вежливый варвар. Прощаю на первый раз, – рыкнула она, не оборачиваясь.
– Это вышибала, она троллина, – произнес Гера, восхищенно следя за нею. – Я бы не отказался от романа с такой девушкой.
– Да она скрутит тебя в бараний рог мизинцем одной руки, – подначил друга Хашиш.
– Садомазо… Женское доминирование… Мммм. – Гера мечтательно закатил глаза.
Неисправим.
Внутри трактир выглядел как лесная опушка. Стены обвивал плющ, росший в длинных ящиках, везде стояли кадки с карликовыми деревьями и яркими цветами. Под потолком порхали настоящие бабочки, пели птицы. Почти все места были заняты. В основном купцами и, судя по одежде, зажиточными горожанами, но встречались и воины, и даже пятеро благородных со шпагами на поясах. Они тихо что-то обсуждали, не обращая на окружающих никакого внимания. Я с интересом глазел по сторонам. Пару столиков занимали существа, мало похожие на людей. За одним из длинных столов, рассчитанных человек на двенадцать, сидело всего трое. Два высоких белокурых парня и голубоглазая блондинка изумительной красоты. Увидев нас, она приветливо помахала рукой, приглашая за свой столик. Я толкнул Геракла в плечо, указывая головой на девушку.
– Это наши! – засиял он, направляясь к незнакомцам.
Мы потопали следом, провожаемые любопытными взглядами, а Вал подошел к эльфу, который, стоя за деревянной стойкой, протирал белоснежным полотенцем и так сияющие стеклянные бокалы. В зубах парня торчала морковка.
– Нам нужно пять комнат, – еще издали начал Вал.
– Мест нет, – звонко сообщил эльф, предварительно вытащив морковку изо рта.
– Это мои люди, Задира. Я о них предупреждал. – К стойке подошел стройный седой мужчина с мечом на боку и встал рядом с Валом. Он окинул демона внимательным взглядом, под которым тот слегка съежился. – Вас пятеро, сынок?
– Да, мессир, – кивнул Вал.
Мужчина слегка скривился.
– Не называй меня так, достаточно будет обращения – Мастер. Забирай ключи и присоединяйся к остальным.
Трактирщик бросил Валу связку ключей, которую тот ловко поймал.
– Номера с пятого по девятый. Правая сторона.
Мы тем временем подошли к столу.
– Привет, ребята, – чистым высоким голосом поздоровалась девушка. – Здорово замаскировались! Настоящие варвары. Если бы не твоя аура, ни за что бы не подумали, что вы темные. – Она открыто улыбнулась.
Ух, какие ровные зубки.
– А что не так с моей аурой? – поинтересовался я, пожимая руки парням.
Они представились как Чет и Сед, девушку звали так длинно, что мне пришлось пять раз повторить ее имя, чтобы запомнить, а выговорить его без запинки я смог только с последней попытки, поэтому тут же сократил его до Шуры, она не возражала. Мне даже показалось, что она была мне благодарна. Сложно жить, когда тебя родители назвали в честь пяти различных сущностей – Алесдурманшураэллаиса.
– У тебя ее нет, – улыбаясь, сообщил мне Чет, когда мы расселись.
– Как нет? А это очень плохо? – тут же запаниковал я. Вроде бы аура – это такая штука, которая должна быть у всех.
– Это не плохо и не хорошо, это странно. Просто ее нет, а это бросается в глаза, – пояснил Сед.
– И что это означает? – Я немного растерялся.
– Это означает, что ты либо абсолютно мертв… – Светлые с любопытством ждали моей реакции. Не дождавшись, Сед продолжил: – Либо ты сильный маг и скрываешь свою ауру по каким-то причинам. Но так как ты демон, ты не можешь быть сильным магом. Ты ведь демон?
– Он черт! – гордо сообщил Мамочка, словно это была его личная заслуга.
Я только кивнул.
– Возможно, что черти могут быть магами? А может, у них нет ауры? – задумчиво переглянулись между собою светлые. – Мы еще не проходили этот вид разумных, – улыбнулся Сед.
– А возможно, у вашего нового товарища имеется сильный защитник, который зачем-то спрятал его весьма незаурядную ауру, – раздался чуть уставший мужской голос, и к столику в сопровождении двух худеньких девушек и Вала подошел седоволосый.
Я сразу обратил внимание на девушек. Похожие, словно сестры, различающиеся только цветом волос – блондинка и огненно-рыжая, худые, по-спортивному поджарые, они были из того типа женщин, которых в темноте запросто можно спутать с парнем. Думаю, что такое лифчик, девы не узнают еще много лет.
Все сразу вскочили, я, глядя на друзей, встал тоже. Мужчина махнул рукой:
– Сидите. – Мы послушно сели, причем подошедшие девушки отодвинулись от нас подальше с такими кислыми выражениями лиц, что я даже поискал взглядом лимон. Тем временем мужчина продолжил: – Я ваш руководитель практики – мастер Исиар. Декан Светлой Академии Духов. Завтра вы должны быть в восемь утра на инструктаже в храме Всех Богов. А пока можете отдыхать, только у меня убедительная просьба, особенно к тебе, – мастер Исиар посмотрел мне в глаза, – постарайся не разрушить город.
– Я и не собирался, – растерялся я.
– Нет, конечно, но ваша команда, усиленная этой троицей, – он кивнул в сторону улыбающихся Шуры, Чета и Седа, – вполне может нечаянно, без злого умысла, естественно, устроить землетрясение, наводнение и локальный апокалипсис в отдельно взятом небольшом средневековом городишке. Поэтому прошу вас быть аккуратней. До завтра, господа студенты. – С этими словами он просто исчез.
– Классный мужик. – Хашиш закивал головой. – Мой прадед его знает. Приезжал к нам в Академию, в составе команды кулачного боя. Боковой удар левой в голову у него поставлен великолепно. Тысячи лет прошло, а рог у прадеда так и не вырос.
– А кто он? – Мне на самом деле было любопытно.
– Херувим, – ответила Шура. – Он декан факультета истины. И сам читает лекции по душевному равновесию.
Вал махнул рукой, привлекая внимание трактирщика. Эльф метнул на нас взгляд и негромко свистнул. Тотчас из двери за стойкой выскочил бледный черноволосый парень и направился в нашу сторону, держа в руках несколько дощечек с меню. Одну он отдал девушкам, которые так и не удосужились представиться, а вторую протянул Валу. В двери зашла и застыла, прислонившись к косяку, Одуванчик. Теперь в ее руках появилась маленькая дубинка, обшитая кожей. Она бросила на меня внимательный взгляд и вдруг подмигнула. Я от удивления моргнул и отправил ей в ответ воздушный поцелуй. Девушка нахмурилась, показывая глазами на дубинку. От Шуриного взгляда наши перемигивания не ускользнули.
– Подружка? – громко спросила она, привлекая внимание парней, изучающих меню.
Вот глазастая!
– Соль, ты и здесь всех обскакал! – шутливо возмутился Геракл. – А ведь только вчера женился!
Вот гад! Как тонко убрал конкурента. Я заметил, как у Шуры в глазах мелькнуло легкое разочарование, зато две ее подружки ехидно переглянулись.
– Всегда знала, что темные по сути своей бабники. Как инкуб может быть верным? Вчера женился, а сегодня уже глазки строит. И кому? Даже не существу своего вида, – громко сообщила рыжая своей подруге.
– Я не инкуб! И не бабник! – возмутился я. – Я просто спать один боюсь! И вообще, вам не кажется, что нам пора познакомиться? Мое имя Соль, а как ваши имена? – Я попытался быть вежливым, потому что девушки были красивы, а с красивыми девушками приятно быть воспитанным.
– Много чести темным знать наши имена, – гордо ответила рыжая, поднимаясь. – Мы поужинаем в комнатах. Я очень настоятельно рекомендую вам, демоны, держаться от нас подальше! И даже не смейте строить глазки!
– Да кому вы нужны? – презрительно ответил Гера. – На кости даже демоны не кидаются, если только это не падальщики.
Девушки сверкнули глазами и, задрав головки, гордо удалились. Проходя мимо Одуванчика, одна из них дотронулась кончиками пальцев до руки троллины. Я услышал, как зашипел официант.
– Что такое? – повернулся я к нему.
– Господин, ваша подруга что-то забрала у Одуванчика!
За моей спиной тихо охнула Шура.
– Откуда ты знаешь? – я с прищуром смотрел на вампира. То, что это вампир, стало понятно, как только он раскрыл рот, обнажая иглы клыков.
– Я чувствую, как эмоционально изменилась Ода.
– Гера? – я повернулся к инкубу. Он пристально смотрел на вышибалу.
– Она лишила ее способности любить и желать мужчину. На чем специализируются ваши подруги? – обратился он к Седу.
– Они амуры, забирать и дарить любовь – это их специализация, – хмуро ответил Сед. – Я не думаю, что Эльза сделала это со зла. Скорее всего, таким образом она решила защитить девушку от вашего влияния. Они почему-то решили, что вы оба инкубы.
– Интересно, с чего это? – деланно удивился я.
– Амуры не очень… э-э-э… – запнулся Сед.
– Не очень умны, – пришел ему на помощь Хашиш.
– Они живут чувствами, эмоциями, – начал защищать сокурсниц Чет.
– В ущерб мозгам! – закончил за него Мамочка.
– Мальчики, прекратите сориться! – улыбнулась Шура, и мы все улыбнулись ей в ответ, этой девушке невозможно было не улыбаться. – Я уверена, что она вернет чувства Оде перед нашим отбытием домой. Тебе не о чем волноваться, – обратилась она к вампиру.
– Вы маги? – подозрительно спросил он. – Я никогда не слышал о магах-амурах.
– Нет, что ты! Мы не маги. Мы путешественники. Просто у нашей подруги есть амулет. Не переживай о троллине, с нею все будет хорошо. – Шура взяла вампира за руку и улыбнулась: – Верь мне.
– Я вам верю, госпожа, – поклонился официант. – Что будете заказывать?
– А как же свобода воли? – спросил я, когда он отошел, чувствуя, как во мне начала подниматься злость. – Почему ваша Эльза лишила Одуванчика права выбора? Кто ей разрешил принимать такие решения?
– Соль, не кипятись. – Чет пригладил волосы. – О каком праве выбора ты говоришь, когда девушка не знает, кто вы на самом деле? Разве согласится она отдать свою жизненную энергию инкубу? Эльза, возможно, спасла ей жизнь.
– Спасла? А ты знаешь, что она так одинока, что рыдает ночами, помышляя о самоубийстве? Ты знаешь, что она мечтает о ребенке, которого теперь у нее никогда не будет? Знаешь, что в душе она ранима и нежна, но все видят в ней лишь мускулы и кулаки? От чего вы спасли ее? Я мог бы дать ей все, о чем она мечтает, взяв взамен лишь половину ее жизненной энергии. Она бы со временем восстановилась, зато у нее была бы жизнь, о которой вы так печетесь. – Голос Геракла звучал тихо, но от него мурашки по коже бродили табунами. – Вы сделали ее несчастной, светлые.
– Мы сохранили ее душу и разум! – воскликнул Сед, стукнув кулаком по столу. – После общения с тобой она никогда не подпустила бы к себе мужчину! Она бы всю жизнь помнила только тебя, стала бы твоею рабыней! Ты для нее наркотик! Зависимость!
– Зато у нее была бы жизнь!
– Тебе нужна только ее энергия! Тебе плевать на ее душу!
– О нет! Вы плохо знаете нас, светлые. Я заинтересован в ее душе, а после ночи со мною ее душа будет навеки принадлежать мне. Зато у нее будет ребенок и великолепные воспоминания, а разве не это главное для женщины? – вкрадчиво поинтересовался Гера. – Она больше никогда не будет одинока, а когда придет ее время, я буду ждать. Разве такая жизнь не стоит какой-то души?
– Душа принадлежит Творцу, демон, – вступила в разговор Шура. – Отдать ее темным – значит сознательно обречь себя на мучения вечные взамен мимолетного удовольствия.
– Душа никому не принадлежит, кроме разумного, – отрезал Гера. – И только разумный может распоряжаться ею – отдать, подарить, продать… Ее душа будет служить мне добровольно и с радостью.
– Но это будет рабство!
– А сейчас? Разве она не рабыня предрассудков? – Вкрадчивый голос инкуба плыл, словно тополиный пух в воздухе. – Разве тебе не хочется отпустить желания, попробовать, каково это, полностью отдаться страсти? Не хочется отбросить в сторону вашу светлую мораль, ваши предрассудки и испытать, как это жить согласно своим желаниям?
– Мы отличаемся от животных тем, что умеем смирять желания и противостоять соблазну!
– А надо ли? Разве Творец не хочет счастья для своих созданий?
Он откинулся на стуле и откровенно нахально уставился Шуре на грудь. Мне это не понравилось, но я пока молчал, про себя рассуждая, кто из них прав. Позиция Геры мне нравилась больше. Лучше быть счастливой сейчас, чем получить виртуальные бонусы после смерти. Да и что такое душа? Существует ли она на самом деле? А Гера, вот он, рядом, осязаемый, живой и предлагает такие знакомые радости. Мне вспомнилась бабушка, она любила повторять, что дорога в рай трудна и извилиста, а в ад прямая и короткая. Может быть, простой путь не самый правильный?
Тем временем вампир в сопровождении двух девушек накрыл стол, заставив его всякими вкусностями. В животе тихонько зарычало. Я потянулся за ножом, когда почувствовал, что воздух вокруг загустел, в нем появился легкий запах миндаля, и стало очень тихо, словно кто-то выключил звук. Я посмотрел на Шуру, она тяжело дышала, испуганно глядя огромными глазами на Геракла. А тот, вальяжно развалившись в кресле, с улыбкой сытого хищника следил за нею. Я заметил, как натянулось платье на груди девушки, сквозь тонкую ткань отчетливо проступили контуры затвердевших сосков, щеки покрылись румянцем, алые губки приоткрылись, словно для поцелуя.
– Прекрати, темный! – Сед и Чет попытались сбросить Геру на пол, но он махнул рукой, и оба парня с испуганными лицами, покрытыми бисеринками пота, застыли на стульях.
– Если вы не в курсе, инкубами, как и амурами, рождаются, и им не нужно выбирать специализацию и годами ждать, чтобы войти в силу. Не вам тягаться с потомственным инкубом в расцвете своих возможностей, детки, – снисходительно сообщил им Вал. – Радуйтесь, что он не любит парней, – и он, хохотнув, похлопал по плечу Седа.