Белокурая Ниада смачивала в сиреневом растворе лоскут, прикладывая к ранам подруги.
– Быть может, Иор ошибся? – Галлея смотрела в потолок, стараясь изо всех сил не расплакаться. – Я просто ничтожество… У меня не получается даже элементарных приёмов… Я…
– Такие люди не ошибаются. – Улыбнулась в ответ Ниада и, отставив тряпку, придвинулась поближе к подруге. – Это человек захватил почти полмира, и я думаю, он что-то, да смыслит в магии! Нужно лишь больше тренировок, и только. Не забывай про нашу с тобой цель. – Завершила Ниада заговорчески.
– Помню. – Покосилась Галлея на один из ящиков с одеждой. – Давай продолжим, пока у нас перерыв?
Ниада энергично закивала. Она достала из коробки несколько книг и осмотрелась, словно их вот-вот заберут; девушка проверила, закрыта ли дверь – замков и защёлок в Академии не было – и уселась обратно, повернувшись спиной ко входу. Галлея последовала её примеру.
Первая книга, которую изучали юные волшебницы, называлась “Мировые религии” и содержала в себе полную информацию об учениях всего света, что известны на данный момент. Вкратце пробегаясь по каждому, автор делал своей целью раскрыть как можно больше причудливых верований различных народностей, однако у волшебниц были на неё свои планы.
Вторая рукопись повествовала о магических свойствах некоторых драгоценных камней, третья – об успешных революциях в мировой истории, и наконец, четвёртая, о манипуляциях и влиянии на других людей.
– Как думаешь, – начала Ниада вкрадчиво – вдруг он действительно хочет это сделать? – По королевству ходили слухи о том, будто бы Хет желает прибрать к рукам Грейндфиль, когда ему представится такая возможность.
– Охотно в это верю. Одна стихия тьмы чего стоит. Он же её адепт. А диски… – Волшебница вытащила из кармана серебряный, размером с ладонь круг, в центре которого красовался блестящий фиолетовый камень. – Я слышала, будто бы он тайком высасывает силы из каждого, кто их носит.
От изумления, Ниада прикрыла рот рукой.
– Ты ведь представляешь, что весь миллиард жителей Грейндфиля, включая нас с тобой, носят при себе эти штуковины.
– Да у Хета влияния, кажется, даже больше Иора! Я иногда общаюсь с людьми, там, в городе, и ты представляешь, многие даже не верят, что Иор реален, считая его проектом Хета.
– Уверяю тебя, наступит день, когда этот священник сместит Иора с поста!
Заговорщическая улыбка скользнула по пухлым губам Ниады.
– Это же переворот!
Разговор прервал приглушённый шум позади. У двери явно кто-то подслушивал. Одним махом Ниада накрыла простынью запрещённые в Академии книги, а Галлея рывком распахнула дверь, но увидеть удалось лишь часть спины, но кого, девушка распознать не смогла.
– Занятие по географии начинается через пять минут! – Вещал хиленький мальчишка, единственной целью которого было следить за расписанием и оповещать о начале занятий всю Академию.
На занятия по предмету, темы которого не заканчивались никогда, ушло два с половиной часа. На географии Грейндфиля не рассказывали о Земле и прочих планетах, об устройстве рек и гор на небесных объектах. Главной темой были все миры, присоединённые к вороному царству: их устройство, обитатели и особенности.
После длительного занятия, которое для Галлеи тянулось бесконечно долго, а для Ниады – наоборот, пролетело как миг, подруги отправились в парк при академии. У них было около получаса для подготовки к следующему занятию. В просторном лабиринте аллей и пышных деревьев, две подруги расположились у изгороди из ягодного тиса.
– Давай! – Начала энергично Галлея. – Все семь артефактов! Как в книге!
– Первый – меч огня. Он позволяет мгновенно освоить навык левитации и даст любому человеку контроль над огнём и…
– …воздухом!
– Не подсказывай!
– Теперь монетка.
– Монета Темперидов даст ответ на тревожащий вас вопрос, подскажет, как следует поступить и будет служить вам карманной удачей.
– Щит.
– Щит гравитации позволяет управлять этим природным явлением, а так же поглотит практически любой удар, отразив его на противника.
– Маска.
– Маска всевидения или неведомого, способна показать прошлое, будущее и любой момент из настоящего, где бы ни находился её владелец.
– Коготь!
– Коготь даёт фактическое бессмертие, так как лечит любую болезнь и рану. Если кого-то заколоть этим оружием, то оно не даст вашему противнику погибнуть, даже при нанесении критических ударов.
– А теперь… – Галлея едва не запрыгала на месте. – Амулет!
– Ну, это легко. Амулет Миров даёт множество способностей, среди которых выделяется возможность вселяться в тело оппонента и брать над ним контроль, разделять свою душу на несколько частей и находить дорогу в закрытые от посторонних глаз миры и реальности.
– Как бы я хотела себе амулет. Но да ладно. Здесь есть ещё два артефакта.
– Я знаю ещё только бусы, но… Их сила не описана в книге. – Заключила Галлея, задумчиво.
– Да, никто толком не знает, что они в себе таят, да и видел ли кто-то их, тоже вопрос. Но последний артефакт это книга Темперидов.
– Я знаю лишь слухи, которые говорят, будто бы в этой книге содержится Темперид. Но, как мне кажется, это невозможно.
– Опоздаете! – Крикнул мальчишка, оповещающий о начале занятий. – Всех созывают в церковь!
Галлея и Ниада точно знали: что ни в коем случае нельзя было пропустить, так это служение в церкви Влиятеля.
Волшебницы держались за руки, сливаясь в унисон в неистовом беге. Огибая небольшие препятствия в виде тренировочного оборудования и, перепрыгивая мелкие ограждения, подруги задействовали магию воздуха для того, чтоб взмыть ввысь в стремительном прыжке. Один за другим, воздушный трамплин, поднимал их выше и выше, позволяя на мгновение воспарить над остальной Академией и выбраться за её пределы. Спустя несколько минут мощных рывков, волшебницы достигли, наконец, остроконечного каменного строения с величавой скульптурой Хета из кристаллического гранита на самом верху. Хет возвышался над паствой в миллионах величественных церквей по всему Грейндфилю, служа ориентиром в моральном плане, напоминая гражданам царства о соблюдении пяти столпов Пирастризма Влиятеля, нарушение которых каралось смертью. В народе знали все: на публике соблюдение правил было обязанностью каждого и не должно было быть и мысли о том, что бы отступить от важного списка запретов, тогда как в отсутствии смотрителей – священников Пирастризма – допускалось всё.
Галлея и Ниада были далеки от звания религиозных граждан, но были обязаны, как и все остальные жители вороного царства, посещать церковные службы.
На каменных ступенях, заботливо отшлифованных намедни, в глаза Галлее бросились две таблички по обе стороны от узорчатой двери из эбенового дерева. Выгравированный текст на симметричных каменных плитах гласил главный постулат церкви Хета:
“Каждый из нас является тем божеством, который воздвиг всё сущее. Каждый из нас принимал участие в создании этой Вселенной. Все мы являемся Божествами, пришедшими в этот мир для того, что бы создавать, приумножать и вершить судьбы друг друга”.
Хет проповедовал мысль о том, что каждый человек от рождения являлся богом. В прямом смысле тем, кто создавал нашу с вами реальность. Человек, по мнению Хета, создаёт великолепные строения, преодолевает значительные расстояния за небольшое время, умеет управлять погодой и изменяет реальность вокруг себя по своему усмотрению. Но самое главное, что делает человека богом, это его способность воспроизводить себе подобных, совсем как те божества из мифов и легенд. Парадокс всевластия, при котором каждый являлся верховным, решался просто – есть тот, кто немного выше остальных, тот, кому доступны неявные знания, и кто охотно готов ими делиться. Таким человеком был Хет, именно ему принадлежала религия Пирастризм, и именно он являлся Влиятелем. А все тайные знания, которые полагалось получать в церквях, все позабыли, приходя в священные здания лишь вследствие еженедельной рутины.
Девушки слились с толпой, входившей в узкие двери. Каждый из посетителей предъявлял встречающему адепту на входе небольшой диск, служивший пропуском в церковь. Серебряный кружок, как его называли сами верующие, содержал в себе лабиринт, выгравированный индивидуально, вручную, для каждого нового служителя. Десять витиеватых тропинок, идущих от краёв круга, вели к его центру, который составлял увесистый аметист, чей тёмно-сиреневый отблеск завораживал, заставляя владельца из раза в раз пытаться пройти мистический лабиринт, линии которого меняли направление каждый раз, когда палец попадал в тупик.
Ниада и Галлея достали свои священные диски из карманов и предъявили на входе. Ответная улыбка встречающего священника возвестила приходящих о позволении пройти.
На входе их встретил просторный тамбур, обитый чёрным материалом, пройдя который, перед посетителями представали небольшие напольные плиты, устермляющиеся вперёд плотными рядами, предназначенные для каждого из адептов церкви. По обеим от плит сторонам, находились две дорожки, отделявшие другие такие же плиты, а за ними вновь дорожки, и вновь плиты, и так ещё несколько раз; дороги, устланные плотными белыми коврами из цветка лотоса, вели к возвышенной трибуне, за которой посетителей ожидал бессменный оратор и главный настоятель церкви. В каждом из священных строений был свой настоятель, который отдавал службе добрые пятьдесят лет.
Разувшись, все пришедшие встали на напольные плиты, ожидая начала речи пастора.
Галлея и Ниада вытянули свои диски в едином порыве, вместе со всей толпой, как делали это десятки раз до этого.
Вскоре показался пастор. Безмолвный и величественный, и в то же время устрашающий он, не моргая, возвысился на своей трибуне и, подняв руку в белой одежде, заставил несколько теней, что вышли из его тела, скользить по полу, останавливаясь у каждого ряда с адептами и постепенно распространяться, проникая в тела адептов. Так началась рядовая проверка всех служителей Пирастризма на верность.
Галлея и Ниада стояли рядом и потому тени, скользившие по полу, впились в них одновременно.
Напоминавшие змей, мрачные полосы забирались со стоп, к животу, оттуда на спину и наконец, пробирались к голове, через шею, раскрываясь, точно крылья, двумя большими линиями, проходящими сквозь лопатки к рукам.
Проверка закончилась скоро и тёмные змейки вскоре вернулись к пастору, и после небольшой паузы, всё пространство церкви наполнилось гулким, звонким голосом, что вещал пастве о величии каждого из пришедших, о том, что только здесь каждый из них может получить тайное знание о своём предназначении, напоминая о важности всё время держать диск при себе.
Спустя сорок пять минут, служба закончилась и волшебницы, не спеша двинулись в сторону Академии. Держа в руках священный диск, Галлея всматривалась в причудливые линии и блестящий аметист.
– Ненавижу, когда эта тень пробирается в меня.
– Я тоже. Чувствую холод и тоску.
Волшебницы добрались до академии, с ужасом для себя обнаружив, что опоздали на занятия. Они уверенно подступили к дверям заведения, отворив которые, сквозь бесконечно длинный коридор, виднелся зал главы учебного заведения. Для того, чтобы пробраться к тренировочным полям, или попасть в свои комнаты, необходимо было обогнуть кабинет директора Академии.
Стремительно проходя по узкому каменному полу, волшебницы услышали пугающий скрип двери пред ними. Из-за неё тотчас шмыгнул Парсел, опустив глаза, после чего, возникла величественная фигура главы Академии, который жестом подозвал двух девушек пройти в кабинет.
Садясь, за неотёсанный, грубый деревянный стол, на котором лежала лишь пара листов, гусиное перо и склянка с чернилами, мужчина достал из тумбы рядом, несколько уже знакомых девушкам книг.
– Будьте так любезны, объясните их наличие у себя в комнате.
Тем временем Саеф, младший сын Иора, повздорив с очередным профессором, выскользнул из-за забора, убегая от преподавателя магических искусств. Потерев сверкающее отцовское кольцо, он тотчас испарился. Выбежавшему следом учителю оставалось лишь разводить руками. Далее, по плотному графику принца следовала история Млечного Пути и грамматика второго официального языка гряды газовых гигантов, наравне с мифийским, на котором говорит Млечный Путь.
Саеф приземлился на Юпитере. Прежде чем войти в атмосферу газового гиганта, юноша должен был предоставить своеобразное разрешение, коим служило кольцо, подаренное его отцом. Саеф плавно спускался, миновав плотные кольца, на поверхность планеты. Здесь было царство бежевого, разбавленное коричневыми и красноватыми оттенками. Флора, ландшафты, облака, реки и океаны были выполнено в единой стилистике самой матушкой-природой.
Едва Саеф ступил на порог заведения, разительно отличавшегося своим броским, лиловым цветом, то тотчас словил на себе взгляд недоумевающего наставника, – принц опоздал на занятие на более чем сорок минут. Не произнеся ни слова, преподаватель сдержанным жестом пригласил королевича внутрь. Саеф дождался, когда отцовское кольцо блеснуло синевой, что означало своеобразное подтверждение того, что Саеф явился на занятие и громогласно заявил:
– В бездну ваши уроки! – И поспешил удалиться, потерев блестящую окружность на пальце для того, что бы телепортироваться. – Хоть слово отцу скажешь, я превращу всех здесь в землю, ясно? – И вновь потёр кольцо. – А эта штуковина умеет и не такое, ясно?
Юноша переместился в город, где схватил охапку местных сладостей, спрятавшись от негодующего торговца в невидимой пелене, что создал отцовский артефакт. Подразнив тучного мужчину, то появляясь перед ним, то скрываясь, тряся своими трофеями, Саеф вскоре преместился к своеобразной речушке, походившей больше на стремительный поток тумана, в котором, однако, можно было разглядеть её обитателей – таких же воздушных, парящих в дымке потока продолговатых существ.
Закончив с сладостми, юноша, в мгновение ока, переместился на один из слоёв бежевого небосвода. Так как юпитеры были очень скрытными, то создали целых пять прослоек, опоясывавших планету, наподобие знаменитых колец, и представлявших собой отдельный вид материи, что-то между землёй и газом. То был очень пластичный, податливый материал, который, в то же время, был прочным для строительства масштабных зданий и проживания большого количества людей. Саеф поднялся на самый первый слой, с которого был виден космос и всё облие спутников Юпитера. Принц беззаботно бродил по неизведанным им ранее территориям, восхищаясь причудливыми строениями, которые населяли облачённые в не менее затейливые наряды.
За прогулками, Саеф совершенно не заметил, как пролетело время. Внезапно для себя, Саеф осознал, что опаздывает на урок, инициированный Хетом. Саеф промчался сквозь полосу газов, что окутывали планету, и стремительно вылетел в космическое пространство. Юноша неспешно двинулся ввысь, постепенно отдаляясь от воздушных владений Юпитера.
Принц коснулся кольца и, в мгновение ока, уже находился на территории пяти бойцов, в Грейндфиле.
Учитель Ярхем, крепкий молодой мужчина в кожаных доспехах, едва уловив в воздухе появление подопечного, вышел на встречу, держа охапку стальных магических орудий.
– Мой принц, вы опоздали, но это не страшно.
Водрузив на четырнадцатилетнего господина серебряные доспехи и, вручив полупризрачный, тёмный меч, который больше напоминал Саефу пыльную черную струйку тумана, нежели лезвие прочного меча, его наставник, добродушный, светловолосый великан, легким жестом призвал того нападать, не затягивая с формальностями. Сделав пару взмахов призрачным артефактом, юноша с разочарованием отбросил магический предмет.
– Я не понимаю, зачем мне какие-то тренировки на мечах, с тобой, на земле, если я будущий король!? Мне нужна магия, ясно? – Саеф пнул ногой ненавистное лезвие. – В бездну эту плебейскую суету!
– Но, мой принц, эти навыки пригодятся вам в жизни, поэтому мы с вами и тренируемся столько времени. В наш век, когда всё стремительно меняется, преступно лишь готовиться к чему-то одному, нужно уметь всё…
– Вот именно, я потратил достаточно времени на эту ерунду, ясно? – Треугольное лицо с двумя впалыми, походящими на миниатюрные кратеры щеками, исказилось в пренебрежительной гримасе. – Это ты и тебе подобные вынуждены этим заниматься, вы вынуждены работать до самой старости, получая мизерные подачки, что бы иметь возможность купить кусок чёрствого хлеба и дотянуть до следующего дня. – Юноша вновь пнул брошенный меч, но на этот раз, к ногам учителя. – Я будущий король Грейндфиля, ясно? Именно я возглавлю эту страну, после смерти моего отца. И ты думаешь, что править всем этим мне поможет махание железкой? – Смуглый короткий палец ткнул в призрачный меч. Русая голова нагнулась всем корпусом в исполнении приказа.
– Мой принц, я понимаю ваше рвение. Вы молоды, амбициозны, у вас есть всё, о чём только может пожелать смертный…
– Вот именно. – Прервал учителя нетерпеливый юнец. – Я не собираюсь умирать, ясно? Вообще не хочу, я буду жить вечно, как мой отец!.
– Ваше величество, но ведь никто не хочет…
– Мне плевать, кто и что хочет, ясно? – Маленькие карие глазки сощурились, усиливая возникшее на лице пренебрежение. – Меня волную только я. На желания и стремления остальных мне абсолютно наплевать. Поэтому вам, лакеям и не дано высшими силами жить столько, сколько таким как я.
– Плюйте же в меня. – Глаза встретились в битве презрительных взглядов. Рукоятка меча наставника, что ещё несколько минут назад игриво подбадривал молодого господина, задрожала. – Это будет логичным завершением всей вашей речи.
Словно не обращая внимания на проявленную дерзость, Саеф продолжил, как ни в чём не бывало:
– Мой отец бессмертен и живёт уже давно, он делает всё, что захочет, с кем захочет. Но когда ты начинаешь философствовать, это звучит странно, не думаешь? – Вызывающе выступив вперёд, Саеф вплотную приблизился к дрожащему великану. Тот тяжело вздохнул, подняв густые, золотистые брови вверх. Опёршись на собственный меч, он тоскливо увел взгляд в сторону.
– Вы правы, вы совершенно правы.
– Вот и я о том, же, дурачок. – Услышав прямое подтверждение собственных слов, юный принц заблистал самодоволием. Приняв благородную мину, он демонстративно зашагал в обратном направлении.
– А ещё… – Саеф замер, не поворачивая головы. – Я не понимаю, почему ты так убиваешься из-за смерти сестры? – Великан остолбенел, невольно выронив клинок из рук. – Люди умирают каждый день. Одним больше, одним меньше, какая разница, а? – И вновь дразнящие крысиные глазки въелись в залитого пунцой учителя. Небрежно подстриженные ногти впились в огрубевшие крестьянские ладони. – Ну, пусть твои мама и папа заведут ещё одну… В вашем мире, откуда ты пришёл сюда, так принято, заводить кучу детей… Дикари… – Усмехнулся Саеф, надевая сверкающее кольцо на смуглый палец. Его огненные, карие глаза практически сливались с остальным телом. Невысокого роста, худощавый юнец потёр отцовское кольцо. Он расправил руки и магический артефакт унёс юношу ввысь, по направлению к замку, что парил высоко над землёй, оставив ошарашенного учителя обездвижено таращиться в пространство.
Шестигранная, нефритового цвета, кристаллическая крепость короля Иора, гордо возвышалась над Грейндфилем, поддерживаемая белоснежной дымкой облаков. Издали цитадель напоминала пышущий цветом драгоценный камень, словно изюминка, плывущая в молочной пенке. Исполинский кристалл, хотя и был прозрачен изнутри, был непроницаем для взгляда снаружи; все отверстия, включая окна и двери, были запечатаны, а вход и выход из здания имело лишь четыре человека, в короткий список которых входил Иор, Саеф, Хет и Вази, главная горничная кристальной цитадели.
То была толковая служанка, служившая двору вот уже около тридцати лет. Начав свой путь с горничной, убирающей столы в трактирах на окраине царства, женщина, вскоре, пробралась на самый верх, организуя питание для самой верхушки вороной империи Иора.
Вази проходила по оживлённой улице, в окружении десяти вооружённых стражей, раздав каждому из охранников по массивной корзине и велела класть все продукты, которые она скажет. Торговцы выходили засветло и уходили глубокой ночью, ожидая, когда пройдёт главная горничная вороного владыки. Намётанным глазом Вази вычисляла качественные, сочные фрукты и овощи, а её стражи активно скупали их, порой, даже переплачивая продавцу. Блестящее кольцо, одно из четырёх, созданных для самых приближённых Иора, играло бликами на выстроенных в ряд бутылочках, вёдрах с водой и лицах крестьян, желавших хотя бы раз прикоснуться с уникальному артефакту.
Вази любезно здоровалась едва ли не с каждым торговцем бесконечного ряда повозок и небольших лавочек с различной провизией, на её лице была широкая, естественная улыбка, которая стала шире, когда на глаза Вази попался рослый юноша – преподаватель Саефа по ближнему бою. Учитель Ярхем, этот русый великан, понуро бродил от продавца к продавцу, рассеянно сталкиваясь с прохожими.
– Дорогуша, не бери эти, – подбежала Вази со всей ватагой стражей – бери вот эти! – Полная женщина указала на несколько пучков зелени.
Увидев добрую знакомую, уголки рта Ярхема немного приподнялись, тогда как глаза остались тусклыми.
– Обнаружил какие-то новые виды оружия? – Улыбнулась та, понимающе. – Знаю, что ты большой знаток в этом деле!
Тот неосознанно почесал голову
– Работа стоит на месте, всё уже открыто, что только можно было.
– Такой пессимизм в тебе я встречаю впервые, честно сказать! А как же галактики, которые мы ещё не открыли? Вдруг там найдётся что-то, чего ты ещё не видел?
– Может быть. – Машинально схватил Ярхем пучок укропа и уж было собрался поблагодарить Вази, покинув рынок, как та слегка коснулась его плеча.
– Снова мальчишка?
Ярхем не ответил.
– Ты же знаешь, что он просто избалованный подросток, он – сын величайшего царя и, ему кажется, будто…
– Он сын того, кто лишил меня дома.
Вази отстранилась.
– Мир, в котором я родился, который существовал задолго до появления Грейндфиля, разрушен им. Тем, чей сын сейчас смеётся над смертями, пришедшими с его отцом, и тем, что я вынужден быть здесь. – Охрана Вази покосилась на Ярхема, и тот, опустив голову, поспешно откланялся.
Влетев, словно нож в буханку хлеба, капризный Саеф снял драгоценное кольцо. Перекидывая артефакт с руки на руку, он весело подпрыгивал по пути к отцовскому трону. Не видя родителя поблизости, юноша окликнул прислугу. Пышногрудая дама, лет сорока, поправила белоснежный костюм и накрахмаленный чепчик, покосившийся от резкого подъёма.
– Вы сегодня раньше положенного! – Отозвалась теплым, нежным голосом полная женщина.
– Вази! – расплылся в улыбке Саеф. – Что сегодня мы едим?
Благородным жестом, фаворитка капризного юноши пригласила последнего в обеденный зал.
– Все как вы любите!
– А отец где?
– Насколько мне известно, пребывает в одном из миров нелюдей и сейчас ведёт военную кампанию с зириффами.
– Ох уж эти зириффы… – Жест руками, который понимала только Вази, рассёк воздух и две улыбки встретились – Мне кажется… – Виноградина с небольшого столика у трона упала в широкий рот. – … Он всё списывает на этих зириффов, что бы он ни делал. Если ему будет надо, и мы с тобой зириффами станем, кем бы они ни были…
– Вы знаете, ваш отец очень мудрый человек.
Вази словила на себе недоуменный, тупой взгляд, после чего, встрепенулась и вновь расплылась в улыбке.
– Прошу, отведайте же! Мы так старались!
Мгновенно переменившись в настрое, Саеф вскочил с трона и парой широких шагов достиг кристальной стены, за которой его уже поджидал накрытый стол. Завидев издалека плотного мужчину, облачённого во всё белое и с причудливым колпаком на голове, Саеф отстранённо присел на противоположную сторону. Его взгляд вновь потускнел.
– Саеф, дитя, где же ты пропадал? Я тебя заждался! – Улыбнулся Хет, прищурив и без того маленькие глаза-бусины. Придерживая мясистой, волосатой рукой золотой посох, священник шерудил в поясной сумке. – Подойди-ка ко мне, скорее.
Нехотя приподнявшись, Саеф всем своим видом показывал пренебрежение к собеседнику. Томным взглядом юноша окинул бархатистую шкатулку, с размером в полметра. Священнослужитель протянул принцу деревянную коробку, с предвкушением ожидая реакции последнего. Однако холодная мина на лице и беспристрастный взгляд выдали в юноше скорее разочарование, нежели благодарность. Саеф вновь присел за обеденный стол, демонстративно отложив предмет поодаль.
– Открой же мой подарок, это очень занятная вещица!
Нехотя принц открыл деревянный сосуд и в глаза ему врезался золотой, испещрённый тропами лабиринта, увесистый диск, с массивным красным алмазом в центре. Саеф скривился.
– Тебе не нравится?
– Нравится. – Безразлично ответил юноша, томно принявшись за еду.
– Ну что же, поделись, как проходит твой день? – Гудящий голос Хета раздражал юношу. Тот нервно схватил вилку и с силой вонзил в аккуратно нарезанную котлету, всем своим видом стремясь показать, что ему неприятен этот разговор.
Священник отставил посох, передав его лакею и снял колпак, обнажив возрастную лысину. Увидав нежелание подопечного разговаривать, тот, недолго думая, схватил натёртую до блеска вилку и запустил в поникшего принца.
За мгновение до того, как прибор вонзился в узкий лоб, что-то словно увело вилку куда-то в сторону, – предмет отскочил, звонко отбивая ритм по кристальному полу замка. В недоумении, страхе и гневе, принц обеими руками стукнул по столу и, срываясь, прокричал:
– Да как ты посмел!?
– Владыка… – Изумлённым взглядом Хет сбил с толку яростного юношу. – … Ваша сила… Она, она выросла!
– Да о чём ты говоришь!?
Галопом священник преодолел расстояние до юноши, ни на мгновение не отрывая заворожённых глаз. Хет задыхался:
– Вы только что отразили мою атаку!
– Я ничего не делал, идиот! – Юношеский голос сломался. – Я даже не успел среагировать, как эта вилка отлетела! – Юноша тяжело дышал, не моргая.
– Вот именно, мальчик мой! – Глаза расширились донельзя. – Ты сумел отразить мою атаку силой мысли! Тебе не нужно о чём-либо думать, твой мозг справится со всем самостоятельно! Вот что творят усердные занятия!
Юноша оторопел. Священник ранее рассказывал ему подобные истории о великой Силе Мысли и о предрасположенности последнего к этой магии, однако Саеф не брал в расчёт рассказы, тому хотелось видеть реальный результат, но и доселе подобного не случалось.
– Тренировки, которые я тебе назначаю, не проходят зря, ты действительно вырос в волшебстве! А если брать во внимание, что ты часто прогуливаешь, – подмигнул заговорчески Хет – твой результат просто поражает!
Саеф плюхнулся на стул, обескураженный.
– Я ведал тебе о великих деяниях, что вершили владельцы особенных сил. Пришло и твоё время! – Священник аккуратно погладил принца по голове. Саеф сощурился и осмотрел обеденный зал. Не обращая внимания на слова Хета, он сконцентрировался на лиловой громоздкой посудине, что украшала центр стола.
– Ты пытаешься её загипнотизировать? – Засмеялся Хет.
– Я не могу её контролировать.
– Само собой, пока ты на ранней стадии, это не так легко, однако немного погодя, если ты хоть чуть-чуть усилишь контроль, всё получится! – Хет удовлетворённо уселся на место. – Каждый твой шаг в обучении приближает тебя к совершенству магической формы. А теперь расскажи мне, как проходят занятия? Всё ли ты успеваешь? Быть может, что-то требуется разъяснить?
Саеф потеряно взглянул на священника, затем на тарелку. – Ну, мы занимались боем на мечах с учителем Ярхемом… И… На Марсе прошли историю от создания мира до двухсотого года.
Священник схватился за приборы.
– И что же ты знаешь о событиях той эпохи?
Саеф нехотя отозвался:
– Говорят, всё это фикция, мы точно не знаем и не узнаем, что было на самом деле.
Хет сделал паузу. Густые, седые брови приподнялись. – Но у нас и выбора нет, что изучать, и покуда есть хоть одна версия, нужно придерживаться её.
– Если это враньё, то я не хочу это учить.
– А как ты узнаешь, враньё это или нет?
Саеф вновь уткнулся в тарелку, и священник затараторил пуще прежнего.
– На самом деле факты искажаются для получения выгоды. Прибыв в одно государство, ты услышишь то, что выгодно им, прибыв в другое – для вторых, однако нужно делать выводы из каждой версии и следовать целому, сотканному воедино из этих лоскутов. Нужно всегда быть где-то посередине для остальных, и третьим в противоборстве двух сторон, понимаешь? – Усмехнулся пухлыми губами священник.
Саеф отмахнулся от Хета и перевёл взгляд на коробочку, подаренную его визави.
– Зачем мне это?
– Каждый гражданин Грейндфиля, достигший определённого возраста, получает такой диск. Это ритуальный символ, который носит каждый адепт Пирастризма. Ты ведь знаешь, что это?
– Да-а… – Неуверенно протянул принц, покосившись на предмет.
Предвосхищая дальнейший вопрос капризного принца, что тот не всё не решался задать, Хет спокойно, но не без удовлетворения произнёс:
– В трудную минуту он тебе пригодится. Но у тебя ещё будет время подумать. Как только ты того пожелаешь, он вновь возникнет рядом. Лишь дай ему кусочек себя. – Саеф бросил взгляд на шкатулку, что находилась по правую руку и священник поспешил перевести тему. – Давай о другом. Знаешь что-нибудь о военной компании твоего отца? Быть может, он тебе рассказывал о местонахождении лиарка или его состав?
– Нет. Его здесь не бывает, ты же знаешь, он не доверяет мне свои дела. – Саеф отвёл взгляд. – Я знаю столько же, сколько и ты.
Священник дожевал огромный кусок, который с удовольствием и проглотил.
– Понимаешь, мой мальчик, есть такие люди… – Уловив на себе заинтересованный взгляд принца, Хет остановился, заставив того судорожно ожидать продолжения речи. – Есть такие люди, что живут только для себя, понимаешь?
– Как никто другой.
– Я люблю одиночество, к примеру, и не переношу, когда кто-то находится со мной в одном пространстве дольше получаса, – у меня глаза вылазят от желания поскорее выгнать всех и каждого из комнаты. – Хет изобразил жест сумасшествия, покрутив пальцами у головы. – Но есть одно обстоятельство, – у меня нет детей. – Засмеялся священник. – И слава Темперидам.
Принц не поддержал радостную ноту. Будучи еще совсем маленьким, каждый раз Саеф ожидал прихода отца с особым трепетом, с особой жаждой мальчик всматривался в каждый из десятков и сотен порталов замка в надежде, что король Иор, наконец, скоро прибудет и хоть немного проведёт с ним времени. Однако день за днём, помимо того, как самодержец неделями не возвращался из походов, мальчик становился всё холоднее и остранённее. Обида и тоска по родителю сменялись каменным безразличием, покрывавшим разрастающееся семя жестокости. Тоска по матушке, которую тот никогда не знал, снедала юношу день за днём, добавляя всё новые и новые дурные мысли. Выросши в интригах и скандалах, видя всю подноготную дворцовой жизни, мальчик впитывал в себя то, чем его усердно кормили окружающие.