Часто прямо ватагой они шли к дому Сереги, где их поджидал Михаил, его старший брат. Стояли, разговаривали, в основном, о футболе, о том, как хорошо было тогда, когда Михаил был лучшим нападающим лучшей футбольной команды области – «Металлург»… В конце недели Михаил вдруг сказал им, что сейчас кое-что покажет. Они прошли сто метров до здания районной больницы, Миша свистнул и в заборе открылась незаметная калитка. Возле нее стоял пожилой человек, наверное, сторож. Пошли дальше, ориентируясь на высоченную трубу. Многие из ребят поняли, что идут они к старой кочегарке. У дверей их встретил второй человек, уже молодой, в красивой куртке с капюшоном. Завел всю ватагу в помещение кочегарки, где было холодно и неуютно от остывших котлов. Включили дополнительное освещение.
Дав ребятам осмотреться, Миша произнес несвойственную его характеру длинную речь:
– Вот исполком отдал нам это шикарное помещение для оборудования клубов по интересам. В основном, для создания спортсекций… А я бы вот что предложил: давайте создадим юношескую мореходную школу (ЮМШ). Живем, можно сказать, на второй по величине реке России, а многие не только не знают, что такое «ялик», плавать не умеют. Я уже поговорил с бывшими моряками: есть специалисты по азбуке Морзе, по моторам, навигации (аж, трое) и, наконец, все хотят научиться ходить под парусом… Я понимаю, что у вас выпускной класс, многим сдавать экзамены дважды – и за школу, и в техникумы… Да и свои секции у многих, работаете вы как волы, по первому спортивному разряду. Но пройтись по реке под парусом на собственном «яле» или мини-яхте, сделанными, к тому же, своими руками – это дорогого стоит!
– Стоит, – заорали ребята, особенно те, кто занимался в прикладных кружках. – Можно с мореходкой Речфлота связаться, они наши соседи, их по ошибке отнесли к соседней области. У них старья, неликвида – горы в сараях хранится. Попросим в порядке шефской помощи. А на замену что-нибудь придумаем: концерты им будем давать раз в учебную четверть, приезжать к ним будем вместе с нашими девчонками…
– Это кто у нас такой умный и дальновидный? – Спросил Михаил.
– Шишов Стас, по кличке Архимед, – ответило сразу несколько голосов. – Занимается в радиоклубе, между прочим, свой радист будет. Ну-ка, дай, Стас, свой позывной.
– У А ТРИ Ка Ща З… Что означает: «Ульяна, Анна, Тройка, Константин, Щука, Зинаида. Кто меня слышит, прием, прием!». – Стаса распирала гордость, что и он пригодился.
– Надо для всех одинаковую форму пошить!
– Попросим неликвид в мореходке, за копейки отдадут…
– Оборудование неплохо бы достать, одной теорией сыт не будешь!
Предложения сыпались со всех сторон. Михаил выждал паузу, сказал:
– Вот этот молодой человек, который встретил нас, работает старшим инженером на обувной фабрике. Предлагаю, чтобы вы подумали: можно избрать его временно капитаном-директором ЮМШ. Когда полностью укомплектуемся, создадим отделения (или еще как назовем), то проведем полноценное голосование за все руководство, вплоть до старшин отделений. Как, согласны?
– А заместителем его давайте тоже временно назначим Стаса…, – сказал Леня-боксер.
– Стаса, Стаса…, – поддержало несколько голосов.
– Как, брат, справишься? – Спросил Михаил. – Возражений нет. Вот тебе и первое поручение: продумай систему прохода в ЮМШ, с паролями и т.д., а также, чем можно помочь сейчас школе, чтобы хотя бы минимально оборудовать помещение, создать три-четыре классных комнаты… Имейте виду: здесь прекрасные душевые комнаты, умывальники, уборные … Даже мини-кухня есть. Слава Богу, что поставили помещение под охрану да порядочный человек заступил сторожем и сохранил все в целости и сохранности.
Все вспомнили старичка, который открывал незаметную калитку в заборе.
Расходились по домам, когда уже темнело. Разговоров было только о новом подразделении, которое предстояло не просто родить и наполнить содержанием, но – главное: сагитировать знакомых, родных и друзей, чтобы как можно больше ребят туда пришло.
О бандитах всерьез уже никто и не вспоминал. Но, тем не менее, Михаил напомнил, что надо разбиться на группы и домой идти по тому же принципу, как ходили из школы и раньше. Они с Сергеем проводили инженера до трамвая. Михаил спросил:
– Ты служил, Костя?
– Да, в морской пехоте, три года.
– Вот это здорово, приемы знаешь?
– Есть немножко, так, по первому разряду боксирую, самбо до сих пор занимаюсь, бегаю на средние дистанции…
– Я к чему тебя терзаю? Я лишен всего этого удовольствия… Придется вам с Сергеем серьезно заниматься с ребятами. В полсилы – не получится, дурочку валять никто не любит.
– Так мне это в удовольствие! Смена на фабрике и пол дня свободен… Вот и работай с ребятами, лишь бы у них желание было.
В это время к освещенной остановке подошел красно-желтый трамвай, распахнулись дверцы, принимая скопившихся на остановке пассажиров. Вдруг Константин сказал:
– Давайте-ка, я вас провожу до дома? Так будет правильно, в свете последних событий…
– Кость, да меня здесь каждая собака знает! – Сказал Михаил. – И до дома идти ровно полтора квартала… Вон наши окна светятся…
Дверцы в трамвае захлопнулись, колеса закрутились, увозя в ночь нового капитана – директора ЮМШ.
Братья потихоньку пошли к своему дому.
Глава девятая
Зима в этом году выдалась снежная. Дворники не успевали очищать пешеходные дорожки, по проезжей части несколько раз прогоняли грейдер. Чтобы не начерпать снега в сапоги, братья решили идти по шоссе. Шли медленно, почти обнявшись.
– Как Лу? – Спросил Серега у брата. – Слушай, ведь ей скоро год исполнится! Первый в ее жизни год… Надо отметить, подарком на память. Чтобы через много лет, она вдруг нашла этот подарок и вспомнила, что тогда ей было всего лишь один год…
– Ну, ты и фантазер… Вот сейчас бабушка сидит с ней, а настоящая мама занимается на вечерке в институте. И приедет к нам после десяти часов вечера…Я, думаю, стоит ли, Луизу везти домой, чтобы завтра снова тащить к бабушке?
– Так-то оно так, – рассудительно сказал Сергей, – но до обеда бабка будет на работе. И хоть это у нее один из самых легких дней в неделе… А кто с Лу будет?
– А ты на что создан? Сделай уроки сегодня и побудешь с дочкой до прихода мамы.. А Лиза пусть хоть немного отдохнет, ей завтра снова на занятия до десяти часов вечера.
– Она не доверит мне Лу, – сказал Сергей.
– Она и знать не будет… И я на подстраховке. В обед заскочу, после работы я в полном твоем и мамином распоряжении…
…– По-мо-ги-те…, – донеслось с пруда, который располагался слева по их движению и почти не был виден, настолько сильно завалило его снегом.
– Ты что-нибудь слышал? – Спросил Михаил.
– Да, по-моему, детский голос… Давай постоим, прислушаемся… Даже непонятно, откуда голос доносится?
Они остановились. В этом месте длинный-предлинный, но мелкий и заросший пруд, упирался в дамбу проезжей дороги. Сквозь дамбу была проложена гигантских размеров труба, через которую весной, в половодье, происходил сброс лишний воды. Сейчас все это было засыпано снегом, который недобросовестные дворники валили на правую, сбросовую часть дамбы.
В левой части дамбы, рядом с трубой, мальчишки устроили своеобразный каток: расчистили снег до льда. А чтобы не набрасывать сугробы и не сужать тем самым территорию катка, лишний снег они закидывали в жерло сбросовой трубы. Площадка получилась немаленькая: метров двадцать. Одно плохо: все местные мальчишки знали, что рядом с трубой лед намерзает плохо, он в несколько раз тоньше обычного. Почему? Наверное, потому, что днем движение по дороге интенсивнее, вибрация земли и самой трубы не давали льду возможности как следует намерзать.
Ноги сами погнали братьев в сторону пруда. В своеобразной полынье, практически у самой трубы, барахтались два маленьких тела. Миша, а за ним и Серега, не раздумывая, плюхнулись в глубокий снег и, помогая себе ногами, поехали с горки на лед. В полынье было двое мальчишек, не больше 8-10 лет. Один смог как-то повиснуть на кромке льда, что помогало меньшему, ухватившись за него, держаться на плаву.
– Дя… – хрипел тот, что постарше, – помоги… я не удержу… оба утонем…
– Во-первых, спокойно… – сказал, как можно увереннее, Михаил. – Здесь мелко, комару по колено… Серега ложись на живот и дай ему одну (запомни!) одну руку… Старайся притянуть его плотнее к кромке льда… Я лягу с другой стороны. Буду ловить младшего.
Пацан так ухватился за Серегину руку, что только чудом не стащил его в воду. Сергей едва успел сделать упор из второй руки и стал своеобразным якорем для утопающего. Михаил подсунул ему острый осколок от хоккейной клюшки и крикнул:
– Заякорись!!
И в это время, видимо, от всех телодвижений в полынье старшего мальчугана, младший пополз по его спине вниз. Оказывается, он держался не за карманы или за пояс одежды – он просто висел на плечах у старшего. Серега не видел всего этого: он, работая клюшкой, как упором, стал потихоньку вытаскивать парнишку из воды. Михаил пытался ухватиться хотя бы за что-то из одежды младшего мальчика. Тщетно: все промокло, покрылось ледяной корочкой. Малыш настолько устал, что даже не сопротивлялся. Он, словно маленький тюлень, сполз с пальто своего товарища и ушел под воду. На поверхности его не было уже с полминуты.
Михаил, приподнявшись на колени, стащил с себя куртку и свитер и буквально плюхнулся в воду. Темень, первое, что он даже не увидел – ощутил. Потом уже тело пронзили миллионы иголочек. Удивительно, но он тут же нащупал дно. Попытался встать на ноги, и это ему удалось: вода доходила до плеч. На поверхности никого не было: он понял, что пацан в воде, сдался, утонул. Михаил начал шарить ногами. «Ерунда, – подумал он, – ногами здесь ничего не выловишь. Надо нырять по квадратикам и щупать руками…»
В следующий момент он поднырнул под самую кромку льда, туда, где, собственно, мальчик и сполз в воду, пошел ко дну. Он чутко ощупывал руками водное пространство, ноги постоянно чувствовали дно. Левой рукой он ухватился за какой-то скользкий предмет, правая рука помогла понять, что это – человеческое тельце. «Господи!! – Чуть не заорал он прямо в воде. – Это же малыш! Но почему…, когда успел он так быстро сложиться в комочек?»
Михаил удобнее взял тело мальчика на руки и, чувствуя дно пруда, встал во весь рост. Здесь было даже мельче, чем у самой трубы, куда он уже нырял. Кромка льда была твердой, но скользкой от пролитой воды: это Серега, как танк, тянул старшего пацана на сухое место. Миша положил малыша на кромку льда, почти шепотом сказал:
– Серега,… на мою куртку… затащишь?
– А ты? А сам? На, набрось мое пальто…А то мне жарко.
– Не пришлось бы искусственное дыхание делать?… Так что гони на проходную завода и вызывай по срочному «Скорую помощь». Адрес помнишь?
Михаил рассматривал лицо мальчика, расположившегося на куртке. В свете уличных фонарей оно выглядело бледным с зеленоватым оттенком, безжизненным. Он уже приготовился к искусственному дыханию «рот в рот»…И вдруг правая рука малыша дернулась, он наклонил голову набок, и его начало тошнить.
– Ожил, родной мой, ожил! – Заорал Михаил. – Очнулся… – Он, как мог, стал ему помогать: приподнимал его тело, встряхивал, держал голову, чтобы тот, не захлебнулся.
Миша видел, как к ним по льду на четвереньках ползет Серегин пацан.
– Витек, ты, че? Как ты мог не заметить под трубой полынью-то?… Ты чуть меня не утопил…
– Мм…мне… хо…ллло…дно,– сказал мальчик, когда вода перестала вытекать из рта.
– Вы да-да-леко… живете… отсюда-то? – спросил Михаил, у которого у самого зуб на зуб не попадал.
– Не-а, вон большой дом… за забором… Это наш… дом. – Ответил старший из мальчиков.
«Теперь Серегу придется ждать, – думал Михаил. – Только бы воспаление легких не подхватить… Только, Господи, без осложнений, на мою-то голову…»
По верхней дороге бежало человек пять. Какая-то женщина голосила во всю силу легких:
– Утонули!! Утопли, соколики, мои!!
«Как до них доходят слухи? Где там, космосу, с его техникой?» – Думал Михаил, чувствуя, как сильнейший жар охватывает все его тело.
Какие-то люди кутали мальчиков в одеяла, пытались растирать их спиртом, кто-то бесконечно целовал Михаила, обдавая таким кислым запахом перегара, что его буквально чуть не стошнило. Наконец, один крупный мужчина, поднявшись со льда во весь свой богатырский рост, сказал:
– Твою мать, мужик-то весь мокрый, ведь он Витька с того света вытащил! Спирту сюда!!
Второй мужчина подбежал со стаканом и полной бутылкой северного питьевого спирта, сорвал зубами пробку, налил полный стакан и протянул Михаилу. Тот практически одним глотком махнул этот стакан.
– Бабы, закусить!! Мы спасителя лечим…
Кто-то принес несколько бутербродов, почему-то грелку с горячей водой, которую все пытались засунуть в штаны к Михаилу. Потом этот же мужчина налил второй стакан спирта, и, держа его уже вместе с двумя бутербродами, увещевал спасителя:
– Надо выпить! Иначе воспаления не миновать…
Эта фраза так напугала Михаила, что он, молча, взял стакан, не спеша, выцедил его, стал заедать выпитое бутербродами. Он почувствовал прилив тепла. Не того жара, болезненного, от которого умирают. А здорового, от которого становится весело и разбирает смех. В это время подбежал Сергей:
– Ну, что, задышал? Все нормально?
Посмотрел на Михаила, моментально понял, что он пьян и, набросив на него свое пальто, которое почему-то валялось на снегу, сказал:
– Щас идем домой! Быстренько, пока не схватил воспаление легких!