Планета Дуг

3. Местные

Первые увиденные нами животные оказались крупными травоядными нескольких под-видов. Они не враждуют, но конкурируют и недолюбливают друг друга. Тарубеты похожи на огромный, до двух с половиной метров в высоту, квадратный, оранжевый, как правило, стол с круглыми, сужающимися к низу и раздвоенными буквой Т на концах, ножками по углам. Между ними, с каждой стороны, имеется один глаз. Рот находится в центре свисающего вниз живота. Выделительный орган – на спине. Не смотря на абсолютно бескостную и безжильную структуру тела, при необходимости, напрягаясь, могут по прочности поспорить с пластико-резиновым столом. Не следует забывать, что в таком состоянии тарубеты сохраняют определённую подвижность.                                                                               Вообще, сразу стоит сказать, что на этой планете нет позвоночных, мохнатых, оперённых. Кожа животных, как, кстати, и кора, покров растений, особенно «уличных», имеют сложную, очень продуманную структуру. В крови и соке обитателей на поверхности, обязателен некий антифриз, против лютой стужи.                                                       Приспособленность, приобретённая за довольно короткий срок с момента катастрофы, поражает, а многие моменты просто ставят в тупик. Например, кожа тарубетов, оранжевого цвета, по структуре напоминает ладонь человека. На фоне тёмных бордовых, коричневых, серых поверхностей обрывов, скал, столбов, на которых имеются лианы тёмно-зелёного цвета, место их обитания, тарубеты – ярко-оранжевого цвета, как блестящая игрушка на ёлке, видны издалека.                                                                                           При всей сложности анатомии и, в особенности кожного покрова, неумение маскироваться, как, например, осьминог или камбала, мягко говоря, удивляет. Это обстоятельство может иметь только одно уместное и убедительное объяснение, они – «пришельцы» из других местностей. В тех краях растения имеют цвет от тёмно- до светло-красного. В местах с повышенной концентрацией в воздухе и почвах вулканической серы, присутствуют жёлтые оттенки.                                                                         Следует брать в расчёт грозного врага, основного хищника, который их кушает. Он, крок, более мощный, но и более медлительный. Маскируется лучше и охотится из засады.      Сосуществуют тарубеты с лианами идеально. Питаются их соком, плодами. Специальным зубом-сверлом проделывают в прочной коре отверстие и высасывают густой, питательный сок. Для них питательный. Для лианы же это избавление от накопившихся токсинов. При появлении отверстия, растение сгоняет, по возможности больше, вредного для себя сока к пробоине и щедро делится с «пиявкой» огромной. Выгодно всем. Этой же вязкой жидкостью можно и обмазываться в целях маскировки, что тарубеты, хоть и очень редко, но делают. Дискомфортно видимо, или особой надобности в этом не находят.                              Что касается лиан, то они не менее странные – не растут на горизонтальных поверхностях. Казалось бы – и удобнее, и почва мягче, богаче полезными веществами, и света больше. Лежи, себе, да загорай. Ан нет, ни в какую, только на вертикальных, отвесных местах. Либо вниз, либо вверх. Эту загадку, как и многие другие, нам ещё предстоит расшифровать.                                                                              Несмотря на всю питательность лианьего сока, тарубетам иногда хочется, что вполне естественно, хоть и опасно, разнообразия в рационе. Сие желание вынуждает их при любой возможности пытаться проникнуть в пещеры, где мягкая, сочная, вкуснейшая «зелень» красноватого цвета, грибы, некоторые другие лакомства. Там же, к сожалению, могут поджидать страшные кроки, мелкие паразиты, плевуны например, ну и, конечно же, бдительные муравы. Последние, просто пинками, укусами, уколами прогоняют непрошенных дармоедов из своих садов.                                                                               На планете, точнее в её недрах, существуют три основных вида муравьеподоб ных животных: муравы, миты и камнееды. Подобие, схожесть с нашими муравьями и термитами заключается, пожалуй, только в шестиногости, колониевом образе жизни с разделением труда и трудолюбивости. В остальном же…                                                             Класс мурав – это массивные, под два метра ростом «самосвалы», «копатели» и «хозяйственники». У самосвалов, на спине, раскрывающийся, как перевёрнутый зонт или раскладные створки, кузов, из прочной кожи. В него копатели, мощными передними, или задними, словом – крайними лапами с расплюснутыми, закостенелыми, точнее зароговевшими концами, как ковшами сгружают землю и породу. Делается это при расширении старых и прорубке новых проходов, пещер, залов. В семьях-колониях присутствуют, так же, садоводы, ухаживающие за плантациями. Электрики, их забота – грибы и растения люминесцентные. Стражи, няньки, инженеры, разведчики и ещё несколько других, разных профессий. Разумеется, мы ещё далеко не всё знаем об этих интереснейших, умных и добродушных созданиях.                                                                  Миты отличаются от мурав тем, что землю нагребают каждый себе сам в мешок на брюхе, прямо как у австралийских сумчатых, кенгуру, к примеру. Во всём остальном существенного отличия не замечено, хотя, следует признать, что изучены они гораздо меньше. Ареал их обитания, всё равно, что на другом континенте – за великим разломом. Проходит он, разлом, с севера на юг примерно в тысяче километров западнее и разделяет эту сторону планеты почти от полюса до полюса. Глубина и, особенно ширина, в некоторых местах достигает нескольких километров. Серьёзная преграда для многих животных и растений. Впрочем, справедливости ради, следует отметить, что в периоды временных потеплений местами скапливалась и замерзала вода, делая дно не таким уж глубоким, а противоположные берега далёкими. Кое-где даже перешейки ледяные образовались. Не всё так плохо.                                                                                          Не стоит, ко всему прочему, забывать, что наверняка здесь, как и на нашей планете в некие исторические времена орудовали био- и зооинженеры-генетики. Творцы, так называемые или по-простонародному – Боги. Разумеется, сих колдунов-экспериментаторов не следует путать со Вселенским Творцом Единосущным. Это, скорее, хоть и под Его «эгидой», но некие филиалы многочисленные, относящиеся к этой планете. Их функции – это анализ и корректировка ранее сотворённого. Создавать и вносить нечто новое могут несколько иные филиалы в иерархии Творцов Творца.                                                 Как долго люди, а тем-более наука осозновали и принимали факты, сейчас кажущиеся прописными истинами. Например – учение о живых организмах коренных земных и привнесённых из других миров.                                                                   Взять, скажем, птиц. Вот самый простой или даже банальный пример той науки. Почему одни птенцы приспособлены к земной жизни и после вылупления из яйца практически сразу могут следовать за родителем, а других приходится в опасных условиях ещё долго и муторно вскармливать и ставить «на крыло»? Списать всё на Природу? Мол, это она что-то там недопродумала, недопросчитала? Нелепо. Однако подчас, стоит только сбросить заскорузлость и догматизм вбитых в большинство людей стереотипов и глянуть чуть со стороны от общепринятого стержня, как враз всё становится на свои места.            В прошлый визит записывали, фиксировали все способы, манеры общения всех животных и растений. Дома, на базе дешифратора, разработанного когда-то на основе изучения языка дельфинов и им подобных, учёные попытались создать дешифратор Дуг. Теперь наша задача выяснить – успех или провал. Приемлемое общение нас ждёт или допотопный язык мимики и жестов. С растениями, правда, попроще – им хоть улыбайся, хоть гримасничай, они чувствуют отношение, намерения. Главное, правильно понимать, интерпретировать их реакцию, ответы, язык.                                                            Когда мы подлетели к пещере, включили прибор и услышали перевод с муравского – радость, восторг переполнили нас, вспыхнули как яркий, тёплый костёр. К великому сожалению, это пламя было тут же подмочено холодным душем услышанного.                          Ничего, завтра мы обязательно найдём, разыщем, из-под земли, буквально, достанем ответы на наши вопросы. Подобную уверенность мне придаёт именно успешное испытание дешифратора, а также надежда на колоссальную перспективу в изучении ноосферы с помощью этого волшебного прибора.                                                                  Так, что-то я разошёлся, размечтался. Рановато обнадёживаться в грандиозности планов и забегать вперёд. Не постигло бы разочарование.

4. Первая разведка

      Утром весь экипаж, полный нетерпения, опять собрался в кают-компании. Последние инструкции, советы, пожелания. Кай, Лис и Туя на ялике, с Гуной «за рулём», за сегодня должны развернуть одну линзу. Кор, Зов и Фая – натопить, отфильтровать и доставить им на барже воду. В планы нашей группы пришлось внести некоторые изменения – вместо лингвиста Рифа напросился, настоял-таки, на своей кандидатуре самый главный и важный персонаж во всём экипаже, старший контактёр, слышащий и видящий всё, Сэт.                         Имена наши, в большинстве своём, а в особенности его не стоит связывать с обычаями предыдущих цивилизаций. Например египетской. Ингайцам «позывные» присваиваются, даются при рождении и иногда корректируются в молодости. Участвуют в этом не столько родители, сколько нумерологии, астрологи и тому подобные «ологи» и специалисты.            Персона Сэта должна оберегаться нами как зеница ока и даже, ещё более того. Человек с огромной буквы, он может связываться с другими контактёрами на Земле телепатически, общаться с инопланетниками, пусть и не всеми, с Высшими, не проявленными, силами. На фоне всего этого умение, например, чувствовать и расшифровывать настроения, намерения и мысли окружающих уже не кажется чем-то особенным.                                           Разумеется, мы с капитаном, как могли, отговаривали его персонаж от похода на поверхность. Любой такой выход – это риск. Не оправданный риск, но Сэт убедил всё же нас в его, риска, оправданности и необходимости личного присутствия. Я, изновь и изновь напоминая ему, что он – достояние всего экипажа, сумел настоять только на том, что его скафандра не овеет тепло подземелья, то бишь никаких заходов в пещеры. Повелевать, приказывать такому человеку язык не повернётся, да и не по рангу. Кстати, обращение – персона, персонаж, на нашей шхуне уместно только, как правило, по отношению к старшим и в уважительном смысле.                                                                              Когда дискуссии закончились, все приступили к выполнению своих обязанностей. После долгого перелёта от Земли возможность поработать по-настоящему для достижения реальных, а не виртуальных результатов, будоражила и радовала. Все, в еле скрываемом возбуждении суетились, собирались, подшучивали.                                                Первыми отшвартовались Кай, Лис, Туя и Гуна на ялике. Их задача первая – несколько десятков метров в диаметре, линза. В расправленном состоянии напоминает огромный, сплюснутый с боков, воздушный шар. Изготовлена слоями из самых прочных, эластичных, и в тоже время удивительно прозрачных материалов. В заправленном отфильтрованной, дистиллированной и структурированной водой виде принимает форму гигантской линзы. Сбоку находится регулятор, поддерживающий воду в структурируемо-жидком состоянии и удерживающий объект в заданном положении по отношению к светилу. Ослабленный расстоянием свет собирается в пучок и, страшной силы лучом обрушивается на ледник, буквально взрывая его и выбрасывая в атмосферу, на огромную высоту водяной пар.                   Задача этого, первого этапа – создание облаков. Получится или нет, пока никто не может с полной уверенностью спрогнозировать. Вкупе с другими подобными мероприятиями, мы обязаны добиться успеха и оживить поверхность планеты. И мы добьёмся своей цели. Пессимизму и неуверенности нет места в наших рядах.                         Представляю, даже вижу себя, как, пару десятков лет спустя стою на краю скалы, а передо мной расстилается зеленеющая долина, с живописным озером. С гор стекает река в виде водопада. По небу облака плывут. Кое-где трава зеленеет, как и лианы, торчащие из озера. Красота! Я бы даже добавил слово – живописная!                                                 За яликом вслед, на ледник, на барже отправились Кор, Зов и Фая. Они обладают умением топить лёд и поддерживать воду в жидком состоянии даже в космическом холоде. Ну, а если серьёзно, обладают они всего-навсего удивительным прибором – структуратором жидкости. С его помощью можно придавать любое состояние веществу – от твёрдожидкого до газообразного. Твёрдо-жидкое – это и не лёд, но по твёрдости идентично, а по прочности даже превосходит, и структуру воды имеет. Поэтому, сохраняется некоторая эластичность. С помощью нескольких мощных приборов, установленных в нужных точках, можно посреди океана, на время, взлётную полосу для допотопных реактивных самолётов сделать. Включил –идеально гладкая полоса. Летательный аппарат сел: разгрузка, загрузка, взлетел, приборы выключил – опять волны дыбятся, рыба невредимая плещется.                                    Один нюанс в этой ситуации, правда, не стоит забывать – глубина. Насчёт середины океана – это я слегка погорячился. Слишком много дополнительных приспособлений требуется в таком месте. В идеале же – мелководье. В противном случае, аппарат летатель-ный опустится на взлётно-посадочную площадку из твёрдой воды, а она начнёт оседать и забулькает над ней вода «мягкая». Подобная издержка, впрочем, кажется мелочью, на фоне такого колоссального научного прорыва. Скоро, наверняка, и этот вопрос осилят гении.                  Не устаю удивляться тому, что при подобном достижении уровня управления свойствами воды, технологию расщепления молекулы Н2О на кислород и водород люди постигли только сравнительно недавно, 90 лет назад. Точнее, знали-то этот способ гораздо раньше, ещё на рубеже 20-го и 21-го веков, но корпорации-монстры, зарабатывающие на беспощадной эксплуатации природных ресурсов, всеми силами и способами, в том числе и кровавыми, удерживали это в тайне.                                                                   Доступной информация о способе расщепления стала не без помощи друзей с планеты Грин. Им не смогли помешать алчные хозяева корпораций и люди получили, наконец, дешёвый и доступный вид энергии и, что, пожалуй, самое главное – абсолютно экологичный. Однако, контакты с жителями планеты Грин – это уже другая история, а нам пришло время стартовать.                                                                                     Отчалив, заметили Хила в ступе над дальним концом шхуны, производящим плановый облёт и осмотр «наружности» бортов корабля. Я вызвал этого молодого, шустрого, на все руки мастера, особенно в электронике, трудягу и поинтересовался:                                – Разве по плану осмотр не завтра?                                                            – Так точно, завтра, но у капитана возникли некоторые сомнения и опасения по поводу штанги крепления… – Растягивая слова в некоторой неуверенности и, как бы оправдываясь, начал было Хил, но я прервал его, рассмеявшись:                                                – Ладно, ладно, всё ясно, так и скажи, что не сидится на месте, когда все вокруг суетятся. Так ведь?                                                                                    – Воистину, Гор. Ты ведь не берёшь меня с собой. А может в следующий раз, а?            – Посмотрим, поглядим. Ну всё, бывай, волшебник в ступе, – приободрил я Хила слегка, надеждой попутешествовать вместе с нами. Мы, тем временем, встали на курс и начали приближаться к верхним слоям атмосферы.

5. В подземелье

Внимание, соратники – подлетаем. Кто найдёт хоть одно отличие в состоянии поверх-ности от вчерашних параметров, услышит наше всеобщее выражение благодарности. Что смеётесь? Не верите? – удивился я. – Ну хорошо, выражать буду от себя лично.                  – Даже если это отличие окажется подозрительным? – поинтересовался Вик.                  – Да, или пуще того – страшно подозрительным? – поддержала его Ная.                  – Да хоть жутко подозрительным, результат будет один – благодарность, – успокоил я весёлых сомневающихся. – Любое изменение – это шаг к разгадке, прояснению. Сэт, ваша (персона) что-нибудь ощущает? – Уже вполне серьёзно обратился я к контактёру, – есть за что зацепиться?                                                                                    – Нет, пока ничего, – негромким голосом, с полуприкрытыми глазами отозвался он, – «эфир», так сказать, тихий и ровный. Как только что-то почувствую, сразу же, разумеется, сообщу.                                                                                          Приближались к запланированной точке высадки с запада, со стороны обрыва. Пещеры были закрыты. Ни мурав, ни тарубетов. Никого. Сновали, правда, там-сям, неугомонные паучки, но их в расчёт можно не брать – больно пугливые, не приблизишься. Справедливости ради стоит заметить, что хоть их и назвали уменьшительно-ласкательно – «паучки», в реальности же, эти, размером с волка, но более округлые, что ли, серые хищники, очень опасные, быстрые и коварные, стайные бестии. Несмотря на то, что их основная дичь не слишком крупные существа, от голодухи могут напасть и на тарубета, и даже на крока. Невзирая на опасность, заплюют паутиной, сбросят вниз и, в бессознательности жертвы, покушают да понадкусывают несчастную.                                                            Применять в их отношении дешифратор – время терять. Прибор эффективен на малых расстояниях, а они не подпускают, разбегаются. Сомневаюсь, что в мыслях улепётывающего паука можно почерпнуть что-то дельное, существенное и полезное. Потом, как-нибудь, обязательно наладим контакт, но сейчас нам не терпится проникнуть в пещеры и найти кого поразумнее для допросов, точнее вопросов.                                                       Беглый осмотр на бреющем ничего не дал, да мы это и предвидели. Постоянное, внимательное, наблюдение с орбиты ничего не зафиксировало. Примерно в трёх километрах восточнее от места вчерашней высадки заприметили несколько холмов. Это и было запланированное место приземления. Холмы являлись не чем иным, как входами в подземные города. Отвалы выносимого грунта со временем превращались в курганы и даже сопки. Все «двери в подвалы», образно говоря, этих курганов были закрыты и во всей округе такая же тишина. Никаких земляных работ. Что ж, прийдётся лопатами помахать.                         Пока расчищали проход, Сэт отошёл метров на 30, снял шлем и стал вслушиваться и, если можно так выразиться, вчувствываться в окружающий мир, близлежащее над- и особенно подземное пространство. Он хоть и был самый старший на шхуне, в том числе и по возрасту, но всегда держал себя в идеальной спортивной форме. По результатам постоянных периодических плановых тестов он зачастую опережал даже гораздо более молодых. По некоторым дисциплинам.                                                                               То, что он сейчас был среди нас, противоречило всем правилам безопасности. Нас, это моя группа: Стив, Ная и Вик, и пилот Кут – всего-то пятеро. Ни одного живых тел хранителя (телохранителя), ни одного «спеца», как мы называем группу Кора, специалистов по, разного рода, делам военной направленности. Они все были заняты на других «мероприятиях». Хоть мы и тоже подготовлены «будь здоров», но ведь задача-то у нас сегодня совсем иная, нежели в роли хранителей выступать. Однако, нам приходилось вместо того, чтобы основным делом заниматься, ещё и следить за Сэтом, бдить окружающую обстановку.                              То, что он снял шлем, нас тоже совершенно не порадовало. Воздух здесь хоть и пригоден для нашего использования, дыхания то бишь, но уж больно он разряжен. У нас, на вершине Эвереста и то, пожалуй, лучше, легче дышать, да и потеплее будет. Здесь же мороз антарктический. Хоть и сухой, но лютый. Учитывая эти минусы климата, на случай «оголения» головы на поверхности у каждого имелась тёплая шапка, маска, очки.                        Через довольно короткий промежуток времени вход в пещеру был расчищен и я позвал Сэта. Как мы и договорились заранее, его персона с нами не идёт. На мою настойчивую просьбу взойти на борт и закрыться, несговорчивый персонаж хоть и ответил согласием, но, разумеется, как нет-то! с некоторой отсрочкой. Даже если бы он и подчинился, то только для вида. Уйдём мы, и он всё равно выйдет, по «камням попрыгать». Тренажёры тренажёрами, но как хочется после них хоть немного по земельке пробежаться. Все это понимали и поэтому, не теряя времени, шагнули во мрак. У входа, в слое вечной мерзлоты, грибы «светоизлучаю-щие» не растут.                                                                                    М-да, знай мы тогда, к чему приведёт эта ситуация с уступчивостью – запихивали бы несговорчивого всем миром в баркас, с элементами вельбота, да замуровывали бы на все замки каждый раз. К сожалению, как говорится: «Если бы, да кабы, так и у входа бы росли грибы». Что значит послабление, поблажка в дисциплине хоть одной личности, пусть и очень важной и уважаемой. Недаром, веками подтверждалась истина: есть коллектив, и есть руководитель, начальник; есть приказ, и есть подчинение.                                           Либо соглашаться с этим, либо дома оставаться. К прискорбию я, как взявший на себя всю ответственность в этом разведпоходе, не проявил достаточной твёрдости. Не оправдал возложенных надежд и в результате… Произошло то, что произошло. Но, не буду «забегать».      Пройдя, примерно, сотню шагов по коридору и не обнаружив ни растительности, ни грибов, изрядно насторожились. Инфракрасные тепловизоры, ультразвуковые и другие датчики показывали некое движение, присутствие организмов, но где-то уж больно далеко. Ещё 20 шагов вперёд и пожалуйста, вот он, первый сюрприз – полный завал. Не просто с потолка насыпало, а полнейший обвал. Судя по показаниям, на много метров вперёд.                  – Возвращаемся. Сэт, как там твой персонаж? – поинтересовался я, когда мы направились обратно.                                                                                    – Не могу сосредоточиться, мешает что-то. Какие-то помехи. Может мне и мерещится, но есть в этих помехах нечто знакомое. Еле уловимое, но знакомое, – ответствовал он.       Выйдя на поверхность, мы направились к другому входу. Раскопали, вошли – та же история. В двух оставшихся поблизости – аналогично. Единственный плюс – копать здесь не пришлось. Недалеко от входов коридоры соединялись.                                                       Принимаем решение – больше здесь не копошиться, а перелететь на километр севернее. Когда мы уже подыскивали место для баркаса посадки, со шхуны, штурман, срочно вызвал на связь:                                                                                          – Ребята, Гор, Сэт, юго-восточнее, 1800 метров, началось движение. Дым от столбов, что чуть севернее, видимость ухудшает, но основное рассмотреть можно. Появились три му-рава. Точнее один несёт, а другой поддерживает, третьего. Так: положили, стоят, уходят, за-сыпают вход. Что? Так и есть. Гор, они засыпают вход, а этот третий… А этот третий мёртв. Не понимаю, разве они не должны были его похоронить?                                          – Ну-у, в принципе, объяснение таких странных, на первый взгляд, действий, вероятно очень простое – церемония состоится несколько позже, – высказал, как-то меланхолично, предположение Риф, находящийся там же, на шхуне.                                                – Командир, у меня идея, – поспешил прервать начинающуюся было дискуссию, Вик, – пока нет «скорбящих» и, чтобы не оскорблять их чувства своим присутствием, давайте замаскируем дешифратор поблизости от покойника, а сами будем за вот этим холмом, что в ста метрах.                                                                                          – Идея отличная, но сколько, по-твоему, прийдётся ждать? Десять минут, час, а может день? – разочаровал Вика Стив. – Ты ведь знаешь, что для них время течёт «поиначе», нежели для нас. Не можем мы себе позволить засаду неизвестно на сколько и с сомнительными шансами на успех. К тому же, часто ты видел на похоронных процессиях оживлённые дискуссии? Даже просто беседы?                                                                        – Но, мертвечину то, хотя бы, мы должны ведь осмотреть? Не так ли? – Не сдавался самый молодой из нас.                                                                              – Ви-и-к! – послышались со всех сторон возгласы осуждения лёгкого.                        – Туша, труп, покойник, тело несчастного, в конце концов. Есть ведь и более кор-ректные формулировки, – высказала общее мнение Ная.                                          – Да ладно вам, неженки, – отмахнулся Вик, – «формулировки»! Да ещё «корре ктные». Скажете тоже, правильные вы мои. Неужели нельзя иногда побыть антикорректным, грубоватым?                                                                                          – Будет вам, – остудил я распылившихся, слегка, оппонентов, – по ночам они хоронят, сдаётся мне, а ночь не скоро. Тело до тех пор вынесли на холод. Хищников поблизости не видно, да и не должно быть, они это знают, а может чувствуют их приближение и отгоняют. Гадать не будем. Давайте лучше скорый осмотр учиним и вниз, на контакт.                              Приповерхнились, как и предлагала Ная, за холмом. Осмотр тела ничего не дал. Раны, какие-либо повреждения, на вроде гематом, отсутствовали. Хотя, чем отличается синяк от какого-нибудь пигментного пятна, никто из нас не мог сказать наверняка. Как бы то ни было, но нам пришлось отступить – не забирать же его, в самом деле, для вскрытия. В данной ситуации это не к месту и не ко времени. Главное сейчас – наладить контакт. Соответственно, поведение должно быть крайне корректным и располагающим. Получится реализовать задуманное – получим и ответы интересующие. Уверенность в этом давало успешное вчерашнее испытание дешифратора.                                                                  Проводив Сэта до летательного аппарата, мы отправились к ближайшим «вратам» в подземелье. Продвижение по новому коридору обнадёживало, поначалу. Уже через несколько десятков метров появились грибы. Стало светлее. Чуть дальше – растения, мелкая насекомая живность. «Штатная» обстановка. Обескураживало другое – муравы находились в 50-и метрах, но отступали, при нашем движении, соблюдая постоянную дистанцию.                         Практически одновременно, Сэт и со шхуны, сообщили о появлении мурав около по-койника. Более подробно обрисовал ситуацию Сэт, наблюдавший всё из-за холма:                  – Через четыре минуты после вашего ухода появились три мурава: покрутились возле мёртвого, присыпали его слегка, по-моему, просто символически, пошипели в мою сторону и ретировались.                                                                                     – Понятно, Сэт, – ответил за меня Стив. – Твоя персона видит, что у нас происходит, наши показания?                                                                                     – Да, они не подпускают, и на громкие призывы через дешифр не реагируют. Или не доверяют, боятся, или заманивают? Так может продолжаться бесконечно. Смотрите в ловушку какую-нибудь не угодите. Говорил же – возьмите меня. Я бы наверняка такого рода коварство почувствовал.                                                                              – Ладно, ладно, Сэт. Я, кажется, кое-что придумал. Точнее Вик недавно «изобрёл», а мы сейчас применим это на практике, – на этих словах я повернулся к «изобретателю» и заслужил довольную, благодарственную улыбку. – Углубимся ещё немного, а потом: оставим, замаскируем там видоглаз, рацию и отступим. Думаю все со мной согласятся, что это единственный пока, наиболее приемлемый вариант. Надеюсь, их не растопчут. Ты мне, кстати, лучше скажи – почему объектив свой отключил? На прогулке находишься, вместо того чтобы баркас изнутри охранять? – Я, разумеется, пошутил. Самое важное – это, конечно же, безопасность Сэта. Он для меня был как отец, поэтому я, иногда, позволял себе некоторую вольность, лёгкое панибратство.                                                            – Понял тебя, Гор, но из корабля мало что видно. Из-за холма – другое дело.                  – Сэ-эт, – голосом недовольного родителя остановил я непослушного «ребёнка».            – Всё, всё, понял. Я уже практически на борту.                                                Мы, тем временем, углублялись всё дальше и дальше. Ситуация, к сожалению, не менялась. Дистанция не сокращалась, призывы и просьбы «дать интервью» не действовали.            – Ну всё, соратники, – принял я решение, – ещё 50 метров, маскируем аппаратуру и назад.                                                                                          – Ная, сколько мы прошли? – поинтересовался Вик.                                          – 700 метров. Вертикально до поверхности 120 метров.                                    Впереди по курсу показалось яркое пятно. Приблизившись, мы обнаружили боковой проход. Заглянули и, обомлели – зал. Диаметр – метров 30, высота 7, посередине озерцо. Кто-то может быть сказал бы «лужица», но не мы. Увидеть здесь открытую, жидкую воду – дорогого стоит.                                                                                     Шлемы мы открыли практически сразу, как вошли, поэтому сейчас не только любовались красотой: причудливыми грибами, растениями, колоннами сталактитов и сталагмитов, но и вдыхали непривычные, в прямом смысле неземные, ароматы. Чарующими, правда, их вряд ли можно назвать. Более того – не стоит. Терпкие, ни с чем не сравнимые запахи, не более. Ароматами я их под впечатлением назвал.                                          – Друзья мои, сопоходники, объявляю свою, да и вашу, пожалуй, тоже, волю – привал! – в стиле правителей прошлого почемуто захотелось озвучить план действий. – Дева Ная – Вас прошу, после отдыха, досконально заснять всю залу: флору, фауну, почвы. Следы, словом. Не мне Вас учить. Вам, юноша, – повернулся я к Вику, – поручаю подготовку, настройку говорящего, слышащего и видящего волшебного устройства. Премногоуважаемый Стив, соблаговолите, будьте любезны, подыскать место для закладки того прибора. Я же, ваш покорный слу… командующий, воды пробу извлеку из водоёма. Не перетрудиться бы моей персоне при выполнении такой ответственной операции.                                                – Слушаемся, так точно, будет исполнено, – доносилось со всех сторон от рассла-бившихся и повеселевших ребят, – ваше благородие, или высочество? Или сиятельство? А может величество?..                                                                               Прервал эту непринуждённую болтовню резкий волновой удар по ушам, мозгам, вызвав у всех стоны боли. Ная потеряла сознание. Одновременно хлопнули, зашипели и задымились все приборы, кроме двух дешифров и «стрелятелей» – они были не только выключены, но и находились в радиационнонепроницаемых отделах скафандров. Так как Ная и Вик были здесь впервые, то они достали оттуда только оружие. Мы же со Стивом наоборот – его оставили, а извлекли только дешифры. Кол-во и качество потерь, однако, мы выяснили только когда пришли в себя и откачали, вернули в чувство Наю.                                                Как выяснилось, сгорело всё, что было включено, а включено было, как раз, именно всё: сканеры, камеры, детекторы, главное – рации. Словом, практически всё.                        – Что это было? – Придя в себя, первое, что спросила Ная. – Вы не говорили, что здесь такое бывает. Если бы я знала, так хоть шлем не открывала.                                    – Милая, такого здесь и не бывает, точнее не бывало, – успокаивал её, если это можно назвать успокоением, Стив.                                                                         – Да-а, – подхватил я мысль, – сдаётся мне, так грубо мог поступить только человек. Плохой человек. Злой. Подобное оружие могли придумать, смастерить и применить только «отрицатели».                                                                                    – Не может быть, ты хочешь сказать..? – не смог даже договорить поражённый Вик.      – Да, это они, «отрицатели». Всё к этому сводится и расставляет на свои места,– задумавшись, пояснял Стив: – поведение мурав, помехи при сканировании, взрытые поля и даже, наверняка, смерть муравки.                                                                         – Сэт! – подскочил я, вспомнив про оставшихся в баркасе. – Надо срочно связаться, ах да, рации. Так, подъём. Ная, ты как? Сможешь? Отлично! Максимально быстро, назад, двинули, рванули. Хотя, сдаётся мне…                                                            Не успел я договорить – «слишком поздно» и сделать и нескольких шагов, как раздался гул, завибрировала, а затем подскочила, встряхнулась почва и всё полетело.       Мы на землю, земля сверху на нас. Я только успел крикнуть – «Закрыть шлемы!», как наступил мрак.                  «Ну, вот и всё, кажется, припёрся смертный час, – первое, что пришло в голову, когда всё затихло. – Один плюс – есть время помо-литься». Но не тут-то было.                         При появлении гула в начале катастрофы мы машинально успели закрыть шлемы, схватиться за руки и прижаться к стене. Когда всё успокоилось, затихло, в правой руке почувствовал шевеление чьих-то пальцев. Подвигал левой – там аналогично, в ответ зашевелились чьи-то другие. Ещё бы с мраком кромешным справиться, да только руки, почти по шею, засыпаны. Ан нет, у кого-то шлем и рука оказались выше земли. Темноту разбил, ослабленный пылью поднявшейся, луч фонаря, но не шлемного, а карманного. Ещё, через пару минут, стали «разгораться» уцелевшие грибы. Они не все осыпались, просто при приближении, или в случае, опасности рефлекторно гаснут, выключаются.                               Я смог осмотреться. Свет фонарика оказался включенным у Стива. Он шёл последним и засыпало его меньше всех. Легко освободившись, он помог остальным.                        – Ну что, все целы? – поинтересовался я.                                                      Тишина.                                                                                    – Повреждения есть? – опять спросил я и вспомнил, – ах да, рация, «переговорник»!      Хоть пыль ещё и не улеглась окончательно, прояснить ситуацию было первостепенной задачей. Сняв, точнее открыв, шлем, жестами попросил сделать это и остальных и повторил вопрос.                                                                                          – Физически – вроде нет. Морально – вроде в шоке, – за всех, откашливающихся пока от пыли, ответил Вик, – да к тому же, кажется, дешифр посеяли. Он должен быть где-то здесь. Полагаю, не стоит ждать, пока он прорастёт. Постараемся его извлечь.                              Пока Стив и Вик выкапывали «посеянное», я расчищал лопаткой заваленный проход в коридор. Ная, которой больше всего досталось, постепенно приходила в себя, слегка мне помогая своим инструментом. Каждый из нас, уходя под землю, и даже просто высаживаясь на поверхность, обязан иметь полный набор необходимого: от сухпая, воды, до лопатки, фала, оружия.                                                                                           Откопав прибор и проверив его, парни разочарованно развели руками. Вик швырнул бесполезную, теперь, штуковину в сторону и они присоединились к нам.                         – Надо бы всё оборудование, приборы досконально проверить, – пояснил свои действия Вик. – может хоть что-то «выжило».                                                            – Да, кстати, надо бы шлемные фонари разобрать и подсоединить напрямую, – внёс предложение Стив. – Там электроники совсем чуть-чуть и она, по большому счёту, и не нужна вовсе.                                                                                          Я же, должен признаться, чем больше вгрызался в грунт, тем больше «охлаждался» от ужаса осознавания того, что всё, конец, мы в гробу, погребены заживо. Сгинуть так бесславно и скоропостижно, не успев даже толком «палец о палец брякнуть» для пользы этой планеты. Эта мысль хоть и удручала, но в то же время, придавала сил, рвения.