– Дети, я дома! – в ответ раздался вопль и по лестнице дробно застучали детские ножки. Они добежали до матери, и тут увидели постороннего человека, пошли чинно и перестали кричать.

– Дети, это дядя Дэн, наш дальний родственник из России, он хочет познакомиться с вами.

Дети прилипли к матери, и сверлили его своими темными глазами, потом мальчик, который видимо все-же был посмелее, сказал:

– Добрый день, меня зовут Алехандро Антонио. Можно говорить Саша, это по-русски, да мама? Или Алекс.

– Ну, а ты, принцесса? – Дэн опустился на колени, протягивая девочке мягкую игрушку – какого-то жуткого рогатого розового пони. – Как зовут тебя?

– Даниэла. Я ж тебе говорила, ты был тогда на пляже! – Маленькая вредина не взяла игрушку, спряталась за мамой.

– Хорошо, идемте ужинать, и пить чай. Мария Петровна! – Нянька выглянула из столовой. – Я заказывала доставку из ресторана, все привезли?

– Да, Миланочка, все уже на столе, я накрыла. Прошу всех к столу.

– Пригласи Ника, пожалуйста. А вы все мойте руки, и покажите дяде Дэну. – Важный от порученного дела Алекс, махнул рукой в сторону белой двери:

– Прошу вас, дядя Дэн, это сюда.

Даниэла шла сзади молча, Дэн вымыл руки, Алекс подал ему полотенце. Потом они сосредоточенно вдвоем мыли руки в одной раковине, тщательно вытирали. Такие большие и самостоятельные! Сколько он потерял, сколько он не видел! Ник не спустился к ужину. Ксении было даже легче от этого, хоть и немного жаль.

За столом Дэн расспрашивал детей об их садике, что они любят, и не мог оторвать глаз, как серьезно и старательно они орудовали ножом и вилкой. Потом Данька, все-таки сказала:

– Мам, а почему дядя такой глупый? Ничего не знает, и только все спрашивает и спрашивает.

– Селеста! Нельзя так о взрослых! Дядя хочет узнать вас поближе.

– Зачем? У него что, нету своих девочков и мальчиков? – Наивный ребенок всегда говорил, что думает.

– Нет, Данечка, у меня нет других девочек и мальчиков, поэтому я хочу стать вашим дядей, родным, понимаешь? – Дэн пытался с улыбкой ответить на выпад ребенка, но получилось плохо, и горечь в своих словах слышал явно.

– Я Даниэла, или Селеста, ты не моя мама, нельзя меня так называть! А почему ты не заведешь себе детей, у тебя же есть жена, я ее видела там! – Дочка махнула головой куда-то туда, имея в виду пляж.

Дэн не знал, что сказать. Настолько неожиданным был выпад девочки. Он видел, как Алекс толкнул ее локтем, но девочка насупила брови и упрямо сложила ручки на груди, демонстрируя, что ушла в отказ.

– Наверное, кто-то не хочет десерт, а сегодня мороженое с фруктами. – Глядя в окно, между делом сказала Ксения.

– Нет, мамочка, мы хотим. Мы так больше не будем, правда Алекс? – Хитренькая малышка сразу забыла обиды.

После ужина Дэн пошел с детьми в игровую, Ксения провела его по дому. Дом впечатлял, легкий, светлый, просторный. Имитация под старину, но на самом деле современный и удобный. Он был поражен количеством картин, портретом Ксении на первом этаже, фотографиями на лестнице, отовсюду на него смотрели Ксения и дети.

Увидев его недоумение и восторг, женщина открыла дверь рядом с игровой – все стены были завешаны работами, явно талантливого человека. На центральной, где Ксения в профиль сидит у большого окна беременной, он узнал известный снимок:

– Я же видел этот снимок в журнале! Он выиграл какой-то конкурс! Неужели это ты? – Теперь он явно узнавал свою Оксану, еще ту, давнюю.

– Это работы моего мужа, Игнасио Вальдеса. Он художник, пишет картины и фотографирует. Это самая известная его работа, но вообще-то, он неоднократно выставлялся в выставочных залах Америки, Франции, ну и здесь, конечно.

– Да, это наш паппи Игнат, вот его портрет! А это – паппи Макс, а это паппи Ник. Мы ездили тогда в Диснейленд! У нас с Алексом целых три папы! Мы их всех любим! – Это прибежала неугомонная Даниэла, и стала показывать фото, где все были с красными шариками на носу и воздушными шарами на палочках в виде животных.

Через полчаса дети свободно щебетали с Дэном, как со старым знакомым. Он играл с ними в машинки, пил чай «понарошку» с куклами, был волком из сказки, и возил царевича. Время пролетело незаметно, в девять Ксения сказала, что детям пора мыться и спать, а Дэну пора уходить.

Дети вприпрыжку убежали с няней, Ксения пошла провожать Дэна. Его сердце пело от радости и сжималось от горя, а вдруг и правда, только через месяц он сможет увидеть детей?

– Когда я могу прийти? – Тихо задал жгучий вопрос.

– Ты же скоро уедешь в Россию, и приезжать не сможешь? Приходи послезавтра, детям ты понравился. Они будут рады.

– А ты? – Он попытался взять ее за руку. Но женщина резко отстранилась, и ушла из холла. Охранник открыл перед ним двери, и как показалось Дэну, смотрел свысока и с презрением.

Да, все же шантажом он вынудил ее впустить его в дом, но будет ли ему от этого легче, ведь ему мало просто видеть ее, такую любимую, такую желанную и недостижимую. Металлические ворота закрылись за ним, отсекая его от самых любимых.

Две недели длилось его горячечное счастье – через день-два ему разрешали встретиться с детьми. Он забыл обо всём, делах, жене и жил только этими встречами. Даже звонок его бухгалтера не разбудил в нем тревоги.

– Вадим, ты доверяешь своему заму? Мне не нравятся странные дела на фирме. – Новый главбух говорил как-то неуверенно, потому что знал об их многолетней дружбе.

– Сергею? Да, конечно, он мне как брат. Я дал ему самые широкие полномочия, пока меня нет.

– Смотри сам, но лучше бы тебе приехать.

– Нет, я пока не могу, у меня дела, личные. Это очень важно, потом разберусь!

А потом грянул гром – разрушивший его жизнь, и жизнь Ксении. В этот день встреча с детьми не планировалась, и он сидел в номере. Вдруг ворвались четверо охранников Ника, скрутили ему руки. Следом на коляске въехал человек, в черных тонких перчатках, и с неподвижным лицом.

– Где дети, сволочь? Это ты подстроил их похищение? Тебе не жить! – Дэн узнал этот скрипучий шепот, но напугало его не это. Дети! Кто-то похитил его детей! – В машину его!

Глава 14. Любовь, которая убивает

Ксении позвонила на работу рыдающая няня. Детей похитили из детского сада. От такого известия ноги приросли к полу, она вспомнила предупреждение Игната, что Дэн принесёт ей большую беду. Неужели Дэн? Не может быть он таким подлым, втереться в доверие и увезти детей. Она набрала Ника, тот сразу же взял трубку.

– Я все знаю, мы едем за Дэном, полицию известили. Она уже едет, приезжай в детский сад, мы там будем через полчаса.

Ксения побежала к машине, долго не могла вставить ключ в замок, кое как вырулила со стоянки, дорога показалась ей бесконечной, слезы мешали видеть, и про себя она молилась, только бы живы, только бы вернули, пусть запросят любые деньги, она продаст дом, она отдаст всё…

В саду ее няня, воспитательница и полиция находились в кабинете директора, женщины плакали, путано объясняли. Показания разнились – воспитатель говорила, что это няня привозила и представила ей новую няню, а Мария Петровна говорила, что эта женщина искала садик для своих детей.

Описание машины дали обе, синий минивэн, но номер не помнили. Полиция искала камеры наблюдения, где мог быть зафиксирован номер машины. Через два часа их отправили домой.

Мария Петровна, рыдая, просила прощения, рассказывала, как познакомилась с русской женщиной, та назвалась Машей, была такой расстроенной, сбежала от мужа, как она ее пожалела. Она винила себя, Ник в гневе велел ее уволить, полиция запретила уезжать, и бедную пожилую женщину посадили под домашний арест.

Пустой дом давил на нервы, Ксения не находила места. Дэна, после допроса в полиции, привезли к Нику, и Ксения присутствовала на допросе. По описанию женщины, Дэн не узнал Ольгу. Светлые волосы она прятала под бейсболкой, и кто это мог быть, ему не пришло в голову.

Через четыре часа по камерам наблюдения удалось установить номер машины. К утру выяснилось, что машина была арендована во Франции, и к моменту, когда полиция туда приехала, машину уже вернули. Имя арендатора – какая-то русская Марина Усольцева, никому ничего не сказало. Это женщину объявили в розыск. Но ни в одном отеле Испании такая женщина не проживала.

Ольга же, ненавидевшая детей в принципе, а детей Ксении особенно, со спящими детьми легко доехала до границы, её никто ни разу не остановил. Старалась заправляться на маленьких деревенских заправках, там же брала с собой стаканчик кофе. Ах, как замечательно придумали этот Евросоюз! Никаких границ, нет таможни, и она легко вывезла детей из страны! Что делать с детьми дальше, она не думала. Планировала оставить где-нибудь возле приюта. Возле Марселя обратила внимание на странное заведение – много арабов, негров, очереди с детьми, шум и гам. Она вышла, прошлась осмотрелась, это был пункт распределения беженцев. Толпа народа, суета, как раз то, что нужно. Ольга покрутилась в очереди, принесла детей, и усадила их прямо на бордюр, еще покрутилась немного, никто не поднимал шума, и она убежала в машину, и быстро уехала в аэропорт.

Следующий день она встретила уже у Маринки, та долго рассматривала её якобы новые губы, и сделала вид что все хорошо. Так же незаметно удалось вернуть документы на место. Все, месть совершена!

Она упала и спала сутки, её не мучила совесть, она представляла горе Ксении и упивалась этим. Для усыпления бдительности Маринки посидела у нее еще два дня, наслушалась детских воплей, и улетела домой. Довольная собой до крайности.

А в Испании продолжались поиски похищенных детей. Всем патрульным машинам были переданы фото женщины в бейсболке и очках, охранники Ника, включая десяток, прилетевших из России, круглосуточно ездили по городу, вглядываясь в лица женщин. Но бесполезно, и похитительница и дети пропали.

Ксения не ходила на работу, боялась отойти от телефона, все ждала звонка похитителей. Но звонка все не было, от тишины в доме у нее начались галлюцинации, ей чудился смех детей, потом что они ее зовут. Она засыпала сидя в кресле, и просыпалась через полчаса, ей чудилось что звонит телефон.

Ночью она пришла в комнату, где держали Дэна, он так же выглядел измученным и почерневшим от горя.

– Зачем ты меня нашел, зачем? Ты опять принес мне только горе, это все из-за тебя! Из-за тебя я чуть не умерла в ледяной воде, я бежала из страны, я не мешала тебе жить! Ну почему ты, почему ты не забыл меня? Почему ты, как какое-то чудовище, появляешься и разрушаешь всё?

– Я не мог ожидать, что кто-то из моего окружения окажется таким монстром, прости, я виноват. Я опять виноват. Дети найдутся и уеду, и больше не буду тебе мешать. Пойми, для меня это тоже страшная беда.

– Скажи мне, что это за женщина, она же не навредит моим детям? Скажи! Почему ты молчишь! О, неужели…

– Не знаю я кто это, и на что она способна, я совсем, совсем ничего не знаю. Но она ненавидит тебя, это ясно. А может это враги Ника?

– Нет! Пока ты не появился, все было хорошо? О! – Ксения упала в рыданиях на пол. – Запомни, если с ними что-то случится, если их не найдут живыми, я сама убью тебя. И её. Когда найдут, а Ник найдет её, он найдет её, даже под землей. – Ее слова потонули в рыданиях, а Дэн слушал и умирал внутри – даже сейчас она надеется на Ника, а не на него.

Вошедший охранник поднял Ксению, оттолкнув Дэна. Её увели, в доме запахло сердечными каплями, такой знакомый запах, он преследовал его весь первый год после исчезновения Оксаны. Дэн стоял у окна, но ничего не видел, слезы застилали глаза, сжимал кулаки и проклинал себя.

Ник тоже сильно переживал похищение детей, он боялся всего, что их убьют, увезут в какой-нибудь заштатный приют, продадут на органы. Он знал, как страшно маленькому ребёнку остаться один на один с враждебным миром, и сожалел, что они в просвещенной Европе. Дома он бы давно нашел эту сволочь, и уже снял бы шкуру в буквальном смысле.

Его специалисты пытались добыть в телефонной компании данные по телефону жены Дэна – местоположение, разговоры и движение, пока она была единственной подозреваемой. Но Ольга Нейман улетела в Берлин, и из Берлина никуда не выезжала. Данные по телефону изъяла полиция, а они действуют медленно, и в рамках закона, и если она была здесь на машине, а не прилетела на самолёте – не проверить, не поймать. Подкупить никого не получилось, и осталось только искать по улицам. Из местных баз данных получили все адреса съемных домов и квартир, сперва проверяли с русскими фамилиями, таких набралось более трехсот адресов. Но за пару дней все адреса будут отработаны, но что мешает преступникам вывезти детей из города? А может они давно уже в другой стране?

Ольга вернулась домой, в их квартире с Дэном было тихо, пусто и невыносимо душно. Казалось, что стены смотрят с упреком, люстра кивает подвесками, да-да, мы все знаем, что ты наделала! Ольга бросила вещи и поехала к Сергею, как бы не упивалась она своим поступком, но хотелось поделится, получить поддержку, что она всё сделала правильно.

– Лялька, милая. То ты требуешь, чтобы я вывел все деньги, то лететь куда-то срочно. То появляешься внезапно, боже, что с тобой? – Любовнику уже надоели её истеричные звонки, метания, он уже мечтал от неё избавится, но слишком многое их связывало, да и сумасшедшие глаза Ольги пугали.

Ольга села на диван, видно было, что она очень устала, под глазами синева, всегда безупречное лицо отекло, морщинки не разглажены десятком кремов, руки немного дрожат.

– Рассказывай, похоже мне есть что услышать. Что ты натворила?

– Почему ты так решил? Я была у сестры, просто переживаю из-за развода. Расскажи лучше, как у нас дела.

– Дела у нас отлично. Деньги уже на счетах на Кипре. Под все большие контракты я взял авансы, они тоже там. Счета фирмы на долевое тоже пусты, провел как предоплату за материалы и оборудование, пришлось отдать часть средств, где десять, где тридцать процентов. Фирму, ту дочку, через которую все выводили, я продаю, по доверенности Дэна. Через два дня сделка. Она уже по факту, ничего не стоит, но подвернулся идиот, почему не взять еще пол-лимона? Квартиру свою я тоже продаю, и, если Дэн не появится еще три дня, мы с тобой благополучно отчалим. Домик в Черногории я уже присмотрел. Только есть один момент, ты должна знать – деньги ушли все. Долевое будет завершать не на что, дольщики пойдут в суд, и твоего муженька посадят. Ты этого хочешь? Мне друга жаль, зачем так жестоко? Может оставим ему на жизнь, половину? – Сергей видимо еще мучился совестью, а его любовнице, после совершенного, это было раз плюнуть.

– Нет, солнце моё! Я сказала всё. Значит всё! Жаль, что его квартиру я не смогу продать. Завтра я к адвокату, развод надо оформить быстро. Он тянуть не будет, ему это не выгодно.

– Документы на развод уже у твоего адвоката, пришли неделю назад. Так что подпишешь, и адью.

– Отлично! Значит мы им отомстили. Что ж, можно начинать жизнь сначала.

Начали кутить они в самом крутом ресторане города «Купец», гуляли с размахом. Закончили дома у Дэна, так захотел Сергей – на кровати Дэна, на его белье. В его ванне он поливал Ольгу шампанским, целую ванну набрать, конечно слабо, но пару бутылок Моэта, с пеной и шумом вылил. Расслабленная и пьяная, Ольга стала рассказывать о похищении детей. Они сидели на диване, Сергей обнял её сзади, она откинула голову ему на грудь, и не могла видеть его лица. Сергей же слушал, и стремительно трезвел.

– Ты сошла с ума? Ты украла детей? – Он не мог поверить своим ушам, лохматая макушка на его груди принялась активно кивать.

– Где ты их оставила? В каком городе? – Попытался извлечь полезную информацию из пьяного бреда Сергей.

– А зачем тебе? Ты побежишь их спасать? Или позвонишь дружку, помочь? Так расскажи заодно, что ты его оставил голым! И про тюрьму, что его ждет не забудь! – Ольгу разбирал смех, истерика все-таки настигла этого монстра. – Не хочешь? Это дети Дэна! Дэна и этой суки, его Оксаны! Я ненавижу их, и эту суку, и этого проклятого Дэна! Я хотела, чтобы она узнала, каково это потерять близких людей. Отомстить.

Сергей вышел на кухню, сел на стул. Одно дело, махинации, там можно скрыться с деньгами, а похищение детей – это уголовка, это Интерпол, и бежать в целом мире будет некуда. На хрен ему сдалась эта бешеная сука?

Ольга бегала, истерила и что-то говорила, он ее не слушал и не слышал. Он лихорадочно размышлял, смогут ли его связать с этой бабой? И понимал, смогут. Телефон. Что делать? Только явка с повинной? Это тюрьма, доказать, что он не знал о похищении не получится. Надо бежать, бежать одному.

Он повернулся к Ольге, убить эту тварь? Но, вот только он не убийца… Женщина поняла, о чем он думает, и бросилась перед ним на колени. Обхватила его руки, и торопливо целуя кисти, не отпускала его.

– Я была осторожна, я… я прилетела в Берлин, и я была у сестры. Во Францию я летела по паспорту Маринки, машину брала по её девичьим правам, никто не свяжет это с нами. Они не найдут, не докажут. Мы все равно уедем через три дня. Я должна была отомстить, как ты не понимаешь? Должна.

Сергей упал на кухонный табурет, и рухнул лицом в ладони, на стол. Господи, и с этой бешеной сукой он связался? Что делать? Как от неё избавится? Он больше не желал иметь с ней ничего общего.

Два дня ушли на последние дела, фирма была продана, деньги поступили на счет. Сергей сделал последний шаг, разделил счета с Ольгой. Пояснять ей свои планы он не планировал. Выехали из страны они через Казахстан, Узбекистан. И в аэропорту Ташкента Сергей просто ушел от Ольги, ничего не сказав. Его самолёт улетел на Бали, а она опоздав на свой рейс, искала его в аэропорту, писала заявление в полицию. Симку с телефона он выбросил еще в Красногорске, и больше не собирался иметь с ней дело. До Ольги дошло что её кинули только через сутки, она купила билет и поехала в Черногорию, документы на дом были у неё. Она тряслась от страха, что подельник оставил её без денег, но счета оказались в порядке. Даже больше, чем она ожидала.

Сергей долго сидел, глядя на экран телефона. Позвонить Дэну? Рассказать про детей? Но Ольга так и не раскололась, где она их бросила, а без этого смысла звонить нет.

Когда прошел угар побега, он не мог понять, зачем он сделал все это? Зачем увел деньги у друга? Чем была плоха та жизнь? У него все было – дом, друзья, работа, жизнь. Деньги есть – но нет друзей и родины, бегать до смерти по чужим островам? Без семьи, без детей и друзей? Да чтоб её, эту суку, это все она виновата! К сожалению, Сережа был из тех людей, у кого виноваты все, кроме него.

Глава 15. Земля из-под ног

На допросы Дэн ходил еще месяц, следствие передали в столицу, поэтому жил он в Мадриде, и видеть Ксению не мог. На звонки она отвечала, и он знал, что детей так и не нашли. Потом его отправили на родину, заявив, что отныне и навсегда он является персоной нон-грата для Испании. По закону, к детям он отношения не имел, и пострадавшим не являлся. А вот то, что вероятная похитительница была русской, и он тоже, стало главным фактором.

Покинуть Испанию Дэн должен был в течение 72 часов, он поехал из Мадрида в Хавею, поговорить с Ксенией, о возможности совместных поисков в другой стране, во Франции. Он еще издалека увидел, что особняк имеет нежилой вид, все окна закрыты, шторы опущены, нигде не горит свет. Долго звонил в ворота, но к нему никто не вышел. Звонил Ксении, абонент был недоступен. Тогда он решился позвонить Нику, тот взял трубку не сразу.

– Доброго, Ник! Куда вы спрятали Ксению? Её нет дома, телефон не доступен. Это все ты, да? Опять увез ее за тридевять земель от меня? – Он был готов биться головой в эти железные молчащие двери.

– Вадим? А почему ты ищешь Ксению? Ты прости, ей кто? – Шепот был издевательским, и Дэн видел мысленно, как улыбается это пластмассовое лицо «папы Ника».

– Ник, ты прекрасно знаешь, что я отец этих детей, и я люблю их всех, и не хочу терять. Где Ксения? – Гнев перекрыл расстройство, голос перешел на крик.

– Сеньора Вальдес уехала к своему мужу в Штаты, если ты ей там нужен, она тебе позвонит. Мне никто не разрешал давать тебе адреса или телефоны. Её муж довольно известен за океаном, ищи и найдешь.

– Как уехала к мужу? Я думал их брак фиктивный, он же пацан совсем…

– Не могу знать, свечку не держал. Лети домой, Дэн, у тебя там серьезные проблемы. Если успеешь, может спасешь свою вшивую фирмочку. – Трубку положили, а в ушах Дэна все еще звучал хриплый каркающий смех инвалида, который опять держит в руках его судьбу.

Он поехал в отель, стал собирать вещи, обнаружил, что в шкафу так и лежат детские игрушки и вещи, которые накупил в панике перед первой встречей с детьми. Потом о них просто забыл, и куда теперь это все девать?

Нейман позвонил горничной, пришла женщина средних лет. На плохом испанском, Дэн с трудом смог донести до нее, что все эти вещи нужно отправить в детский приют. Когда до горничной дошло, что русский просто хочет избавится от горы дорогих вещей, и отдает их бесплатно, то тетка, залопотав быстро-быстро стала показывать ему фотографии каких-то детей в бумажнике.

– У вас есть дети? Ну забирайте всё себе, мне всё равно.

Женщина позвонила, к ней на помощь прибежала еще одна девушка, они быстро сгребли все пакеты, и с благодарностью удалились. Когда Дэн с чемоданом проходил мимо комнатки дежурной по этажу, оттуда слышался женский гомон и восклицания, горничные делили подарки, ну хоть кому-то радость.

Домой летел в недоумении, насколько он знал Ксению, она не должна была так с ним поступить. Что же могло случиться? Почему она уехала так внезапно, когда дети не найдены? Но разгадать загадку без неизвестных невозможно, и ему осталось только ждать. Ждать и набирать старый номер, надеясь, что абонент появится в сети.

В квартире стоял мертвый пыльный воздух, он прошел, открыл балкон. Всюду – в шкафах, на кровати, на тумбочке – были разбросаны вещи Ольги. Он стал зло скидывать их в одну кучу, и тут с болью в сердце вспомнил аналогичную картину – он, пьяный до полусмерти, ночью скидывает в кучу вещи Оксаны, потом сгребает в сумку и выносит к мусорному контейнеру. Сейчас он хотел сделать тоже самое!

Достал из тумбочки Ольги записную книжку, нашел телефон ее подруги. Попросил приехать, забрать Ольгины вещи. Та появилась через пару часов, такая же как Ольга – накрашенная, ухоженная до кончика пальцев самка, в провокационном платье. Свободно прошла, подхватила с барной стойки бокал Дэна, отпила коньяк, оставив на стекле красную помаду. Дэн, внутри скривившись, достал себе другой бокал.

– А что случилось с твоей женой? Ольга сбежала от тебя с твоим замом? – Любопытная тётка хотела узнать все из первых рук.

– Причем тут мой зам? Мы с Ольгой развелись, она уехала. Видно, торопилась, раз все так раскидано. А причем тут Сергей? У них что, был роман? – В голове начали крутиться подозрения, вспомнил звонок бухгалтера, и то, как друг не звонил, не встретил.

– Ах, котик, ну ты же знаешь, муж всегда узнает последним! Вадим, не стоит огорчаться, вокруг много достойных женщин, и многие, я скажу даже оч-ч-чень многие, будут рады составить твое счастье, – она так многозначительно облизывала губки, так выпячивала грудь и обнажала ножку, покачивая туфельку на пальцах ног, что Дэн понял – он опять предмет охоты силиконовых сисек.

Основной же сюрприз ждал его на работе – его друг, помощник и зам вывел практически все на дочернюю фирму, а потом эту фирму продал, деньги ушли неизвестно куда. Причем, виноват во всем как бы он, все документы подписаны его электронной подписью, которую он доверил своему другу. Стройки все стоят, нет денег на материалы, обманутые дольщики уже подают в суд. И если он срочно не примет меры, ему грозит не просто банкротство, а тюрьма.

Неделю он разгребал документы, подавал иски, и к концу недели определился с объемом, ему срочно нужно не менее десяти миллионов. И не рублей. Тогда он сможет выйти из судов, закончить долевое, продать долгострой, выйти в ноль, но хоть как-то избежать позора.

Бушуев выслушал его с удивлением, покачал головой:

– Нет Дэн, денег я тебе больше не дам. Я два раза вытащил тебя из дерьма, а ты уехал, сидел в Европе своей, возле юбки этой телки, и даже ни разу не позвонил. Как ты мог до такой степени верить Сергею? Да хоть кому? Даже мне! Даже другу-свату-брату! Делай что хочешь, но я тебе не помощник, я уже стар, мне своим детям надо что-то оставить, ей-Богу. Не обижайся, но я тебя не понимаю.

Дэн пошел в банк, один, другой – репутация фирмы пострадала крепко, и кредит он получить не смог. Осталось последнее средство, и он опять позвонил Нику.

– Вадик, детка, забудь мой номер, я тебя прошу! – Вместо приветствия или алло, сказал Ник. – Я не скажу тебе ни номер Ксении, ни ее адрес.

– У меня к тебе дело, мой друг меня кинул…

– Я в курсе, не продолжай. А я тебе сколько раз намекал, не пора ли домой? Ты хоть держал дела под контролем? Или все мозги в штаны утекли? Пускал слюни на Ксению и не интересовался как тебя тут на**али?

– Ник, мне нужны деньги, возьму под проценты, или под фирму…

– Фирма твоя мне не нужна даром, да она и гроша ломаного не стоит теперь. Брось и уезжай.

– Ник, это моя фирма, это моя честь, я не хочу позорить свое имя и своего отца…Мне надо достроить долевое, там тысячи людей останутся на улице. Я не могу так поступить, тут уже не до прибыли.

– Так стоп, кончай мне разводить свою демагогию, дня через два я прилечу, с командой. Будь готов, изложишь конкретный бизнес-план, денег дам. Нет – уеду обратно. Все, до встречи.

Ник еще долго смотрел на огонь в камине, зачем он собирается лететь, спасать этого глупого пацана? Зачем это ему? Опять в Робин Гуда играет?

Вспомнил глаза маленького Алекса, ставшего родным, ну да, вырастет и спросит, отчего папка родный в тюрьму сел, и почему не помогли? То, что он найдет детей очень скоро, Ник не сомневался. Вот только зачем ему их недоумок-папаша? В стеклянную дверцу камина полетел стакан из-под виски, но не разбилось ни то, ни другое. Заглянул Макс, поднял вопросительно бровь. Ник махнул рукой и закрыл глаза. Он опять отвечает за тех, кого приручает. Опять вокруг него сопливые пацаны, а он, с железным прутом от кровати, стоит впереди и защищает, и подгоняет и отвечает за них… Наверное, потому Господь и не дал ему детей, ведь он сам их взял себе, еще в 8 лет.

Ник знал, что эти дети стали его семьей, пусть не кровные, но родные, и теперь их глупые родители будут ему вечной ношей. Да он любил Ксению, но эта любовь уже давно горела тихо и ровно, как он бы мог любить младшую сестру. Мужского желания и страсти давно уже не было, годы боли и операций, сделали свое – секс стал историей.