– А сейчас нет! Я увёл твою девушку! Давай же!! – Сократ не давал времени на размышления. – Ответь! По-мужски!
Вертел поймал в яростно-отчаянном взгляде мольбу. На секунду, буквально на одну секунду, но он заметил её и принял. Удар. Вертел сам не успел понять, как сжался кулак и взлетела рука. Сократ отлетел, сплюнул, исподлобья отметил, что Тайра все слышит и уже сделала несколько шагов в их сторону. Ещё ему показалось, что она усиленно моргает, и, как внезапно разбуженный ребенок, пытается кулачками растереть заспанные глазёнки.
– Ещё! Давай! – Ратемия захлестнул восторг. На доли секунды он поддался вихрю чувств, позволив телу двигаться в ритме гнева. Кажется получается… – Ещё! Ну же!
Вертел включился в драку. Он наносил удар за ударом, в глубине души понимая, что играет по правилам чужой игры. Но, ко всему прочему, он действительно был зол. К тому же, раздражало ещё и то, что Сократ поддавался. Он уже лежал на земле, принимая, почти без сопротивления, месть разъярённого бывшего друга.
– Стойте! Прекратите! Телар! Рат! Прекратите это! – Она всё-таки подбежала, повисла на руке, занесённой для удара. Вертел замер.
Из припаркованной невдалеке машины, забавно откидывая задние лапы, выбежал пёс. Вслед ему смотрел Юра, оперевшись об открытую дверцу. На усталом лице читалось волнение.
Он искренне переживал за друга по несчастью, но больше за своего покупателя – талантливого молодого художника, взявшего на себя обязанность жить в окружении слепой девчонки и немой собаки, между тем тратившего всё своё время, энергию и деньги на вызволение из плена друга детства. Юра глубоко уважал Сокола.
Не рискуя нарушить договоренность и вмешаться, он выпустил из машины Тайпа, чтобы хоть таким образом разрядить обстановку. Подбежавший пёс, старательно извиваясь длинным телом, принялся вылизывать лицо хозяина. Сократ рассмеялся счастливым хриплым смехом, вытирая рукавом кровь с губы.
– Не бей его, не бей, – причитала Тайра, крепко вцепившись в руку Телара,