Кирилл улетел в Германию этим же вечером, а я, с моими чувствами недосказанности и одиночества, остались куковать здесь. Мне нужно было отвлечься, заглушить свои переживания хотя бы бокальчиком вина.

А я что, алкаш что ли пить в одиночку? Конечно же, нет!

Я позвонила Ольге, и сейчас мы сидим в моей квартире (вернее в квартире Бергера, любезно оставленной в мое пользование), потягиваем красное полусладкое и ведем глупые женские разговоры.

– Дура ты, – уже заплетающимся языком говорит подруга. – Такой мужик, такие перспективы, а ты… «Лети, большой босс», фу, Слава, фу такой быть!

– Ну а что я должна была сделать?! – возмущаюсь в ответ. – Сказать: «Наплюй, Кирилл Викторович, на свое многолетнее расследование и оставайся со мной!». Ты как себе это вообще представляешь?

– Нормально представляю, – бурчит Оля, выливая себе в бокал остатки вина. – Хьюстон, у нас проблемы! Я вижу дно бутылки и с этим нужно что-то делать!

– Не, я пас, – качаю головой и ощущаю, как мир вокруг расплывается в смазанных красках. – Спать… Мне нужно спать, чтобы завтра пережить весь день… и послезавтра, и послепослезавтра…

– Ну давай кино посмотрим, а? – изогнув бровки домиком, жалостливо заглядывает мне в глаза рыжая бестия.

Спорить было бесполезно, все равно будет так, как хочет эта особа. Включили какие-то «сопли» и разлеглись на диване в зале.

Мне было все равно, что происходит на экране, мои мысли были где-то далеко, в районе Коммерзбанк Тауэр и площади Хауптвахе. Там же, где было мое сердце. Обнимаю подушку, на которой спал Кирилл, стараюсь надышаться его запахом, попытаться представить его присутствие и мне удается, всего на секунду, но… он снова ускользает, оставляя меня в душащем одиночестве.

Проникаюсь грустной музыкой фильма и, вот черт, сама не замечаю, как слезинки текут по щекам. Перевожу взгляд на подругу – та уже благополучно пускает слюни на наволочку. Ну и хорошо, не будет нравоучения зачитывать и корить за то, что отпустила Бергера.

Расклеились вы, Мирослава, совсем расклеились!

Я не могла не отпустить, ведь если бы он упустил эту возможность, кто знает, что бы было. В голове рисуются почему-то не совсем позитивные картинки с упреками по типу: «Я был почти у цели, я был близок к разгадке, а ты мне помешала!».

Выключаю фильм и стараюсь уснуть. Не выходит, даже дедовский метод задействовала – овец посчитала. Не спится и все тут.

Иду на кухню, захватив с собой ноутбук и сумочку. Если ночь будет бессонной, то пусть она хотя бы станет продуктивной.

В поисках флешки, на которую скинула рабочие файлы, натыкаюсь на упаковку таблеток. Вот блин… Забыла! Мешать с алкоголем чревато, поэтому отложу прием на утро, время еще есть.

Начинаю раскапывать папку с прошлого места работы. Фотографии с бывшим – удаляем навсегда с жесткого диска и из своей жизни. Сканы моих личных документов, стихи с поздравлениями коллегам, фотографии с теми же коллегами… Все в топку! Прощайте.

Открываю еще одну внутреннюю папку, та-ак, что тут у нас: сканы документов, которые я брала отцифровывать и перенабрать для внесения в реестр на дом (что, конечно же, запрещено, но мы позволяли себе такую вольность в обход начальству, благо контроля жесткого не было и сумки у нас не обыскивали на выходе. Уж больно выговор за недоделанные и не занесенные в базу данные не хотелось получать, вот и хитрили).

Задумчиво клацаю по тач-паду, перелистывая файлы, и аж смешно стало – как я могла там работать? Сидеть и просиживать свою жизнь на одном месте, наращивать целлюлит, без перспектив на будущее и карьерного роста. Да, для меня было основополагающим – стабильность, но разве это стабильность, когда ты никто…

На долю секунды мне показалось, что на одном из документов проскочила знакомая фамилия. Для уверенности возвращаюсь назад, читаю и замираю, оглушенная стуком собственного сердца. Чувствую, как начинают непроизвольно трястись руки, а по позвоночнику пробегается неприятная дрожь.

– Твою мать! – вырывается у меня, и я тут же закрываю рот рукой, в надежде, что не разбудила Ольгу. Прислушиваюсь – тишина. – Твою же ж мать… – уже тише шепчу я, вчитываясь в отсканированную бумажку. – Партнерское соглашение, Бергер, Авдеев, бла-бла-бла, черт! Где, где последняя страница с подписями?!

Яростно кликаю мышкой, задыхаясь от волнения, и нахожу нужную страницу. Вот оно, решение всех проблем! Теперь у меня есть копия договора, который так искал Кирилл, и более того, есть его номер в реестре, по которому мы сможем доказать его подлинность!

Как вообще такое возможно, что именно я заносила в базу договор отца Бергера и именно в тот день сканировала его, чтобы взять домой на отцифровку?! Я думала, что такие совпадения возможны только в кино, ан нет.

Бросаюсь к телефону, делаю фотографию и уже почти нажимаю «отправить» Кириллу, но быстро соображаю, что это небезопасно. Позвонить? Уже поздно и опять же, вдруг кто-то прослушивает телефон Кирилла.

Мечусь по кухне, не зная, что сделать, меня переполняет от радости и страха одновременно. Мы договорились не поддерживать связь, чтобы нас никто не мог вычислить, чтобы я была в безопасности… Все, что мне остается – пережить эти одну-две недели и дождаться возвращения Бергера.

Делаю копию файлов на жесткий диск ноутбука и еще одну флешку. Внутри все клокочет, и тело бьет мелкой дрожью – теперь точно не усну.

Глава 37

Просыпаясь утром с больной головой, начинаю медленно соображать и вспоминать свою ночную находку.

Да нет же, быть такого не может, наверняка приснилось!

Пока подруга благополучно спит, включаю ноутбук и нахожу нужную папку.

Нет, мне не приснилось. Я отчетливо перед собой вижу документ договора между Бергером и Авдеевым. Припухший от похмелья мозг слишком резко решает погрузить меня в давние воспоминания…

Сегодня точно не успею сделать все до конца рабочего дня, а задерживаться у нас запрещено. Что ж, как бы не хотелось быть пай-девочкой и все успевать – придется поступить так же как, и большинство коллег.

Выбираю нижнюю часть стопки договоров, которые нужно до завтрашнего дня занести в реестр с подробным описанием, сканирую и сбрасываю себе на флешку.

Вообще, здесь это обычное дело, взять работу на дом, хотя и запрещенное. Но пока никого не поймали – мы пользуемся. Всяко лучше рискнуть, чем получить выговор или немалый штраф.

Провернув нехитрую манипуляцию, вновь сажусь за работу.

Номер договора, дата подписания, представители, объект договора… В глазах к концу дня начинает пестрить от всех этих цифр и букв.

– Славушка, ты здесь? – подходит ко мне начальница нашего отдела. – Ой, как хорошо, что на месте. Где договоры, которые тебе передали?

– Вот, Вера Дмитриевна, вот здесь, – передаю стопку бумаг руководителю, и та начинает быстро просматривать кипу документов, как будто что-то выискивая. – А что такое? Что-то не так?

Я здесь не так давно, поэтому очень переживаю, что накосячила и не заметила.

– Нет, все отлично, просто один договор, он… – женщина средних лет как-то резко обрывает фразу, а по лицу видно, что она старается придумать некое оправдание. И перед кем, передо мной?! – Он просто попал сюда по ошибке, его нужно отправить на доработку. Ах, вот он, какое счастье!

Женщина вынимает нужную ей связку документов и как-то слишком нервно складывает к себе в папку.

– Все, спасибо, Слава, работай дальше, – попрощалась начальница, спешно удаляясь прочь.

Странная она. Не сказать, что всегда такая, но бывают некие причуды.

Возвращаюсь домой поздно вечером и, после не очень плотного ужина, достаю заветную флешку и ноутбук. Петра снова нет дома.

«Задержусь на работе, прости, мышонок!», – гласит его смс.

Стараюсь отогнать плохие мысли, навязанные дешевыми сериалами, и сажусь за работу.

По сути все очень просто: создается текстовый документ, в который я делаю своеобразные заготовки для дальнейшего быстрого копирования в реестр. Закончив со всей папкой отсканированных документов, с чувством выполненного долга я отправляюсь в постель.

Боже мой! Как же я была глупа! Мне даже в голову не пришло, что после того, как начальница забрала документ, не нужно заносить какой-то один из договоров в базу.

Но теперь, из-за моей ошибки, я могу помочь Кириллу.

Сижу и улыбаюсь, предвкушая день его возвращения, когда смогу обнять, поцеловать и сказать то, что ему так важно. Самое главное сейчас – вести себя спокойно, никому не говорить про файлы, иметь массу копий и держать одну флешку при себе.

– Доброе утро, – хрипло раздается из коридора, откуда, держась за стеночку, в сторону ванной ползет подруга.

– Доброе утро! – слишком радостно и громко отвечаю я.

– Да не ори ты, такая рань, а ты уже веселая, – бубнит Оля. – Кофе мне, внутривенно! – захлопывая дверь ванной, кидает напоследок подруга.

Приезжаю на работу и обнаруживаю в приемной молодого парня, стажера Валерия. Темноволосый парнишка лет двадцати, сидит на диване и, глядя в потолок, жует банан. Да, тот еще работничек, но достаточно доброжелательный и ответственный.

– Ой, здравствуйте! – радостно подскакивает парень, стараясь изобразить стойку смирно.

– Вы к Станиславу Юрьевичу? – интересуюсь я на всякий случай.

– Не, там босс… – вздыхает брюнет, кивая в сторону кабинета Авдеева, откуда доносится разговор на повышенных тонах. – С утра с генеральным собачатся, вот как в машину сели – так и собачатся.

– А ты ждешь? – замечаю простоту парня и решаюсь перейти на «ты».

– Так точно, – он доедает банан и выкидывает кожуру в урну. – Вы слышали, что нас продать решили?

Киваю в ответ и слышу грозный рык начальника: «Поучи меня еще!». Видимо там настоящие разборки.

– А из-за чего ругаются? – решаюсь спросить у парня. Как-никак он свидетель всей этой перепалки, да и мне не помешало бы быть в курсе. Еще весь день со злым боссом работать.

– Так из-за этого и ругаются, – пожимает плечами парень. – Валерий Петрович очень переживает за Станислава Юрьевича, он же ему как сын. Вот и следит, чтобы тот глупостей не натворил.

Ну, собственно, не скажу, что меня удивили слова стажера.

– Как тебя зовут? – интересуюсь я и угощаю парня свежесваренным кофе.

– Жека, ой… – брюнет смущенно чешет затылок. – Евгений то есть.

– Мирослава, очень приятно. А то ездим вместе, а так и не познакомились, – парень вновь смущается и старается скрыть улыбку за чашкой кофе. – Любишь бананы? – не сдерживаю тихого смешка.

– А кто ж их не любит?

– Я, например.

– А что приходится вам по вкусу, если не секрет? – парень с интересом поднимает на меня взгляд и ерзает на диване.

– Не секрет. Личи – моя слабость, – мечтательно закатываю глаза.

– Интересные у вас вкусы, – ухмыляется Женя. – Кофе очень вкусный, спасибо.

Прерывая наш разговор, распахнулась дверь, и из кабинета босса вышел спокойный и невозмутимый на вид телохранитель. Взгляд пронзительных серых глаз остановился на мне, и мужчина тепло улыбнулся:

– Доброго утра, Мирослава Вячеславовна. Вы как всегда прекрасно выглядите. Работа в одиночестве, без конкурента, вам к лицу.

Ох, поспорила бы, Валерий, но не хочу.

– Спасибо, мне очень приятно, – мило улыбаюсь в ответ. – Что-то стряслось?

– Нет, все в порядке. Просто… Мы с отцом Станислава были хорошими друзьями и мне не очень хочется, чтобы наш мальчик, разыгравшийся в денежной песочнице, потерял мечту своего отца. Даже из-за чьих-то красивых ножек и глубоких синих глаз, которые так жаждет вычеркнуть из своей жизни, – подмигивает мне телохранитель, и я вздрагиваю.

Он сейчас правда намекнул, что Стас хочет избавиться от компании из-за меня? Из-за моего отказа ему?

– Не берите в голову, Мирослава, – подходит ко мне мужчина и тоскливо заглядывает в глаза. – Это не ваша вина, жизнь имеет свойство подкидывать нам испытания, которые нужно уметь преодолеть, а не выкидывать все построенное на свалку, – Валерий поворачивается к Жене и указывает ему в сторону выхода. – Пойдем. До свидания, Мирослава и… терпения вам.

– Спасибо, – растерянно шепчу я, глядя вслед уходящим мужчинам.

Глава 38

Сказать, что мне было тяжело – ничего не сказать. Я снова чахла от одиночества, мне спокойно не спалось по ночам, постоянно тревожили различные мысли о Кирилле. Как он там, думает ли обо мне или вычеркнул из жизни и перегорел?

За прошедшую неделю я потеряла почти три килограмма, потому как аппетита не было совсем. В зеркало вообще было страшно посмотреть, синяки под глазами от недосыпа не брал ни один тональный корректор. Хотелось выть волком от тоски, да еще и эти постоянные осенние дожди добавляли тлена в мою и так не очень красочную жизнь.

Авдеев меня избегал, даже не скрывал этого. Пара фраз по работе и либо уедет, либо запрется в кабинете, изредка принимая посетителей. Сама я боялась начинать разговор. Да и что могу сказать? Если верить словам Валерия – я причина перемен в компании и от этого, ой, как не легче.

– Стас у себя? – вырывает меня из блужданий по закоулкам подсознания едкий женский голос.

Дарья, собственной персоной. Как всегда, при параде, прическа, маникюр, дорогие украшения.

– Здравствуйте, Дарья Леонидовна, – дежурно улыбаюсь. – Да, но просил никого к нему не пускать. Подождете, я уточню?

– Мне можно без предупреждения, – вздернув длинный нос, девушка идет к кабинету Авдеева.

Для приличия попыталась ее остановить, но ничего не вышло. Ввалились мы в кабинет босса вместе: она – яростно шипя, я – без умолку повторяя «не положено без разрешения».

– Что происходит? – поднимается с дивана недовольный нашим появлением Станислав. Судя по тому, что его взгляд останавливается на мне, вопрос был адресован моей персоне.

– Уволь уже эту хамку, Стас! – брезгливо поправляя рукав плаща, за который я придерживала Карелову, возмущенно лепечет девушка.

– Что происходит, Славина? – повторяет свой вопрос Авдеев, все так же сверля меня темным взглядом.

– Вы просили никого не пускать, но Дарья Леонидовна меня не послушала, я старалась ее задержать, – отчеканиваю в ответ, едва выдерживая всю тяжесть взгляда мужчины.

Очень неприятное чувство окутывало меня со всех сторон, заставляя уши гореть, и пульс подскакивать на пару с давлением. Мне было неловко, но не за конкретно эту ситуацию, а в целом. Хотелось поскорее доработать оставшуюся неделю перед увольнением и бежать прочь, лишь бы не видеть этот разочарованный и обиженный взгляд.

– Хорошо, можете идти, Мирослава, – кивает начальник, переводя взгляд на Дарью.

– Кофе мне принеси, черный без сахара, – скидывая плащ на диван, приказывает девушка.

Молча покидаю кабинет и направляюсь выполнять требование зазнавшейся поганки. Из последних сил держусь, чтобы не плюнуть в чашку. Ох и мерзкая же она, Дарья эта. Не зря говорят, что яблочко от яблоньки не далеко падает, характер в папашу.

– Папа не позволит тебе это сделать, придурок безмозглый! – вдруг доносится до моего слуха истеричный вопль Кареловой. Неосознанно приближаюсь к двери кабинета и по-шпионски вслушиваюсь в разговор. – Ты читал договор?! Если ты решишь продать компанию без согласия партнера – должен выплатить ему немалую компенсацию, а у тебя нет таких денег, Стас!

– Я расторг договор! – рычит в ответ Станислав Юрьевич.

– Расторг?! Ха-ха, – злостно дразнит начальника девушка. – Порвать подписанный документ еще ничего не значит, дорогой мой! Я предлагаю тебе отличное решение проблемы, когда все будут счастливы и довольны, а ты ведешь себя как глупый подросток!

– Я больше не хочу этим заниматься и никогда не хотел. И да, я читал договор и знаю, каким образом выйти из игры, оставив твоего папашку ни с чем, – грозно отвечает босс. – А теперь, шла бы ты отсюда, я тебя не звал… Проваливай!

Слышу стук каблуков и пулей бегу к кофемашине, старательно создавая иллюзию занятости.

– Ты пожалеешь, Стас, – распахнув дверь и тыкая наманикюренным пальчиком в пустоту, обиженно шипит Дарья. – Когда ты будешь подыхать в своем гараже от наркоты – ты вспомнишь меня, но уже будет слишком поздно!

Хлопнув дверью, девица покинула приемную, даже не взглянув в мою сторону. Смотрю на сваренный кофе несколько секунд и думаю, отговариваю себя, но, добавив сливки с корицей, несу боссу.

– Ох, ну что еще тебе надо?! – разворачивается в кресле Авдеев, на стук моих каблуков. Даже растерялась на минуту, так и стою возле стола с подносом. – А, Мирослава, прости, – мотает головой Станислав, отводя взгляд в сторону. – Я не хотел на тебя сорваться, просто Дарья выбесила!

– Ничего страшного, я все понимаю, – ставлю перед начальником поднос и скорее направляюсь к выходу.

– Слава, подожди, – зовет меня босс. – Посиди со мной минутку, пожалуйста… К тому же, у меня есть важный вопрос.

Сердце резко падает в пятки, и тело охватывает самый настоящий мандраж. У меня уже на фразы «есть разговор», «есть важный вопрос» выработался рефлекс какой-то, добра не жди.

Но выбора у меня особого нет, приходится сесть напротив Стаса, задумчиво помешивающего принесенный мной кофе. Обратила внимание на то, насколько у него измотанный и жалкий вид, почти как у меня. В голове пролетает короткая мысль: «Родственные мы души с вами, Станислав Юрьевич».

– Тебе нет нужды увольняться, ты же в курсе? – спрашивает Авдеев, испытующе глядя мне в глаза.

– Да, я знаю, – как не стараюсь быть равнодушной, но голос дрожит.

– Куда пойдешь? – продолжая изучать чашку кофе, спрашивает Стас. – К Бергеру?

От шока у меня язык присох к гортани, и в висках яростно застучало от волнения. Что он сказал? Он знает про Кирилла…? Да нет же, не может быть.

– В каком смысле? – чуть задыхаясь, выдавливаю из себя вопрос.

– Ну… Тут слухи ходят, что вы с ним вместе, а он уволился в какую-то другую компанию. Ты, наверное, пойдешь туда же? – пожимает плечами Авдеев, поднимая на меня печальный взгляд.

– Возможно, – выдыхаю я и замечаю в невероятных черных глазах босса сильнейшее разочарование. Он будто бы надеялся до последнего, что я стану отрицать свою связь с Бергером и что мой отказ ему всего лишь какая-то игра.

– Значит, это правда, – грустно усмехается Станислав, и мое сердце щемит от невыносимой боли и жалости. Лучше бы он психовал, лучше бы посылал куда подальше, как обычно поступают отвергнутые и обиженные кавалеры… – Зря я взял вас двоих на эту дурацкую работу…

– Я не буду отрицать, мы просто не афишируем нашу связь, – честно отвечаю мужчине и перевожу тему. – Почему вы продаете компанию? Ведь все могло быть так, как планировалось. Филиал, расширения до мирового масштаба…

– Мое место не здесь и всегда было далеко от подобного бизнеса. Теперь я это увидел более отчетливо, – коротко отвечает Стас, допивая кофе. – Спасибо за разговор и честность, Слава. Можешь идти работать, мне тоже нужно разгрести кучу проблем.

Выхожу из кабинета босса и стараюсь надышаться воздухом, но не могу. Грудь как будто перетянули ремнем, и кто-то невидимый продолжает ее сдавливать и утягивать все сильнее и сильнее, перекрывая поступление кислорода в легкие. Мне жаль, до слез жаль Станислава, я вижу, что ему плохо, но не могу ничем помочь, поскольку именно я являюсь одним из источников его страданий.

А теперь нарисовалась еще одна проблема: кто-то распустил слух про меня и Кирилла. О наших отношениях знал лишь один человек – Ольга, но не могла же подруга так меня подставить. Я просила ее молчать, а она уверяла, что ей попросту некому рассказывать подобные вещи.

Тогда возникает вопрос: кто, если не она?

Не хочется становиться параноиком, но вдруг за мной уже кто-то следит? Вдруг кто-то прямо сейчас обыскивает квартиру? Роется в моих файлах? Или следит за мной и моими действиями?

Сердце вновь забарабанило в ребра, и тело сковал леденящий страх, парализующий каждую мышцу.

– Тук, тук, можно к вам? – распахивает дверь в приемную уже известный мне Евгений, а я, словно ошпаренная, подскакиваю на месте. – Ой, простите, что напугал, – виновато чешет затылок стажер.

– Ничего, привет, – переводя дыхание, я стараюсь улыбнуться. – Ты что-то хотел?

– Я принес вам личи, – улыбается во все тридцать два зуба парень и протягивает мне небольшую прозрачную упаковку с китайскими ягодами. – Надеюсь, что вам понравится…

Ох, батюшки, только ухажера в виде студента мне еще тут не хватало!

– Спасибо, Женя, но больше не нужно таких подарков, хорошо? – с нажимом говорю я, принимая презент.

– Я просто… Ладно, я пойду, – смущается парень и быстро покидает приемную.

Смотрю на зрелые плоды ягод и ощущаю себя конченной тварью.

Сердцу не прикажешь, знаете ли, поговорки не просто так люди придумали!

Заставляю себя успокоиться и отключиться от всех внешних раздражителей, ведь у меня есть первостепенная задача: выяснить, Ольга ли пустила слух, и как далеко он успел пойти.