Джимми провел в больнице пять недель. Через неделю он вернулся в школу. Учитель поздравил его с выздоровлением, не вдаваясь в подробности. А одноклассники не задавали ему никаких вопросов и после занятий старались либо уйти раньше него, либо, наоборот, задержаться. Из школы мальчику пришлось возвращаться одному, но это его не беспокоило.

Через две недели после выписки он пришел на тренировку. Летать ему пока не разрешили, так что он выполнил только несколько простых упражнений на земле, а потом смотрел, как летают его товарищи. Невольно он сравнивал их движения с видео из книги про знаменитого флайтингиста. Он знал, что никто другой ему не поверит, но был уверен: Алиса делает вращение лучше, чем именитые спортсмены. Куда там “лепесткам” до ее грации! А Майя замирала в воздухе, как будто на удобном диване устраивалась – уж если нужна была неподвижность, она вообще не шевелилась. У нее была поразительная точность движений. То же самое можно было сказать о Тони и Максе, плюс они прекрасно выполняли двойное сальто, а Макс – даже тройное. Остальные летали достаточно хорошо, но без особой индивидуальности. Но ведь и они смогли бы показать вращение и сальто? У Джимми появилась идея, которая становилась все четче.

После тренировки к нему подошел Том и протянул небольшую фотографию группы людей.

– Вот, посмотри, интересно, у тебя есть такая же? – спросил мальчик у Джимми. Ему сразу же бросилась в глаза его же фамилия в подписи: Питер и Эмма Милфорд. Он взял фото, чтобы рассмотреть поближе. Его родители были сфотографированы вместе с коллегами по работе на станции.

– Нет, у нас такой нет, – тихо ответил он товарищу, не отрывая взгляда от родителей.

– Если хочешь, можно сделать копию, – предложил Том. – Твои родители стоят рядом с моим отцом, Томом Ларсом. Видишь, справа? А я и не знал раньше, что они работали вместе, как-то даже не задумывался, какая у тебя фамилия.

– Я тоже раньше этого не знал, – ответил Джимми. Домой ребята пошли вместе, часть пути им было по дороге. Судя по фото, Том был похож на своего отца. Он сказал об этом товарищу.

– А я ведь так с ним и не попрощался тогда, представляешь? Я тогда убежал играть с ребятами, когда он уезжал на вахту. А она оказалась последней.

– Вряд ли ты вообще ничего ему не сказал, – возразил Джимми.

– Ну да, сказал что-то типа “пока, пап”. Разве так прощаются?

– А разве ты знал, что он не вернется? Я вообще не уверен, что что-то сказал своим, я этого просто не помню.

– Я ведь потому и никуда не хожу с тех пор. Понимаю, отца это не вернет, а вот не могу – и все. Что мне стоило тогда остаться дома?

– Мне кажется, твой отец на тебя не обиделся, – сказал Джимми.

– Не знаю, – вздохнул Том. – Я ведь с ним мало общался, когда он был дома. А теперь уже не пообщаешься.

– Я тоже со своими не пообщаюсь, – вздохнул Джимми. – Но у меня осталась бабушка. Она меня вырастила, хотя ей наверняка было тяжело одной.

– А у меня остался дед. Это он привел меня во флайтинг, чтоб я не сидел все время дома. Теперь я понимаю, что это было как раз то, что надо. А сначала тренировался, потому что, ну, это же флайтинг. Кто не мечтал оказаться в команде?

– Представляешь – это я, – рассмеялся Джимми. – Кажется, я вообще ни о чем не мечтал, как-то даже не думал, что у меня будет что-то, кроме теплиц. О флайтинге мало что знал, ну, кроме того, что он – не для всех, а значит, и не для меня. А потом мне подарили билет.

– Ничего себе! – рассмеялся Том. – В жизни бы не поверил, что ты раньше не летал, если б ты сам об этом не сказал. И знаешь, я рад, что мы оказались в одной команде.

Две недели Джимми на тренировках занимался только на земле, а потом смотрел, как летает его команда. После занятий часть пути с ним шел кто-нибудь из ребят, когда один, когда несколько человек. А дома рядом с фото Питера и Эммы появился снимок родителей вместе с коллегами.

На очередной тренировке, когда подошло время свободных полетов, Джимми потянулся за крыльями.

– А не рано? – спросил тренер.

– Доктор сказал, можно, – ответил Джимми и добавил: – Только он сказал, чтоб я не начинал со сложных фигур, и первое время лучше летать недолго.

– Хорошо, – кивнул мистер Эрик и помог мальчику надеть крылья.

Джимми пробыл в воздухе пять минут и опустился на землю.

– Что, трудно? – спросил у него тренер, одновременно давая сигнал остальным продолжать полеты.

– Да, трудно, – признался Джимми. – Только я не думаю, что было бы легче, если б я начал летать еще на неделю позже. Теперь я знаю, что смогу, хоть и будет трудно.

– Хорошо, – кивнул тренер.

Джимми оставался на земле минут десять, а потом снова поднялся в воздух.

“Гадание на ромашке”

Постепенно приближалось время открытой тренировки, которую должны были провести “Синие квадраты”. Команда не планировала ничего особенного – обязательная программа и свободные полеты, когда каждый спортсмен выполняет те движения, которые ему больше нравятся. Джимми предстояло первый раз выступать перед зрителями, и он очень волновался. Не только из-за зрителей, но и из-за травмы. На двух предыдущих тренировках ему ни разу не пришлось спускаться, чтобы отдохнуть, но он знал, что такая возможность у него есть. А когда в зале зрители – так делать нельзя, если не хочешь подвести свою команду. И мальчик очень боялся, что все же подведет, пусть и против своей воли.

Эта тренировка продолжалась для Джимми невероятно долго. Он старался думать только о фигурах и своем месте в воздухе, а когда команда снова оказалась на земле, вздохнул с облегчением. В раздевалке мальчик сразу же сел на стул, и только тогда другие заметили, что у него дрожат руки, а лицо покрыто испариной.

– Трудно? – спросил Макс.

– Да, трудно, – проговорил Джимми. – Но теперь я знаю, что смогу. Что мы сможем. Мы хорошо выступим. Я считаю, мы можем показать больше, чем просто “змейка”. Почему бы не показать “гадание на ромашке”?

– Что, лавры великого Максли не дают покоя? – рассмеялся Тони.

– В общем, нет, – ответил Джимми. – Просто раз уж соревнования в этом сезоне не проводят, нужно показать болельщикам хорошее зрелище. А “гадание” вряд ли кого-то оставит равнодушным. И потом, я ведь наблюдал за тренировками с земли. Вот что хотите говорите, а на мой взгляд, Алиса делает вращение лучше “Двойных стрел”. Майя лучше всех замирает в воздухе, у нее необыкновенно точные движения. Ты и Макс лучше всех делаете сальто. Если поставить Алису и Тони в начало, а Макса и Майю в финал, никто особо и не обратит внимания, как выступят остальные. Мы вполне можем все это показать уже на следующей открытой тренировке, чтобы отработать движения к выступлению.

– Очень хорошо, что ты видишь достоинства товарищей. И команда действительно достаточно чисто выполнила сегодня обязательную программу, – вмешался тренер. – Но в “гадании” все эти движения должен показать каждый член команды, и вращение, и сальто, и другие. Жюри точно заметит все движения. И я не рекомендую идти с этим номером на следующую открытую тренировку. Соперники вполне смогут показать в сезоне то же самое, только красивее. Я бы рекомендовал на следующей тренировке показать “змейку”, для первого этапа подготовить “цветок”, а с “гаданием” выходить только на второй, а то и на финал. Но Джим прав, вы сможете это показать, если постараетесь.

Спортсмены согласились с доводами тренера. Перед тем, как все отправились по домам, Алиса спросила Джимми:

– Ты что, правда считаешь, что я делаю вращение лучше всех в команде?

– Да, правда, – ответил мальчик, глядя ей в лицо. – Лучше всех нас. И я считаю, что и лучше многих из “Двойных стрел”, если не всех. У тебя потрясающая грация, ты невероятно легко паришь в воздухе.

– Ну, теперь ты просто обязан похвалить и Майю, – рассмеялся Тони.

– Конечно, – согласился Джимми. – Нам есть чему поучиться у Майи. Никто лучше нее в команде не держит высоту. Если мне нужно понять, не слишком ли я низко, я смотрю на Майю – она всегда находится там, где надо. Я наблюдал, как вы все летаете, и невольно сравнивал с “Двойными стрелами”. На обычных тренировках у них были неточности по высоте. У Майи такого не бывает никогда. Майя, у тебя запредельная точность движений. Не знаю, как ты это делаешь, но это потрясающе!

– Ладно тебе, Джим, захвалишь, – улыбнулся Макс.

– Ну, похвала тоже нужна, – поддержал мальчика Том.

В тот раз вместе с Джимми домой шли несколько ребят и Алиса. Девочка заявила, что ей нужно в район рядом с домом Джимми – там видели редких зверьков, и она хотела их сфотографировать.

– Там не очень-то безопасно, – заметил мальчик.

– А, ерунда, – пожала плечами девочка. – Одного собью с ног, от остальных убегу. Убегать от толпы – не стыдно, кто бы что ни говорил. А с одним я справлюсь без проблем.

– Да? – Джимми удивленно смотрел на девочку.

– Вот, смотри, это совсем не сложно, – и Алиса с помощью Тони стала показывать, как быстро обезвредить противника. Убедившись, что Джимми запомнил последовательность действий, она добавила: – Конечно, после этого он может встать, но на это понадобится несколько секунд. За это время можно далеко убежать. Ничего сложного, если знаешь, как.

– Удивительно, – только и смог сказать Джимми.

– Да, Алиса ничего не боится, – подтвердил Тони.

– Это точно, – кивнула Алиса. – Даже ссориться с родителями.

– С родителями? – переспросили мальчики.

– Да. Представляете, бабушка записала меня на балет, мотивируя это тем, что я девочка! Я ничего не имею против балета, но такая мотивация – это просто ужас. Как будто девочкам больше ничего нельзя делать! Какое-то время я занималась, а потом взбунтовалась и заявила, что пойду на единоборства. Дома битва была та еще, – рассмеялась Алиса. – А потом учительница балета сказала, что ничего другого от меня и не ждала и что у меня все равно ничего бы не получилось. После этого родители успокоились. А я взяла и пошла еще и на флайтинг. Может, учительница и права, и у меня ничего не получится, но надо ведь хоть попробовать.