Результаты у лабораторных мышей были весьма обнадеживающие, об этом сообщили серьезные научные издания, другие исследователи с радостью пожимали Рику руку. Но ученому этого уже было мало. Он вежливо улыбался коллегам, с удовольствием рассказывал, как идет работа над вакциной. Но мысли его перескакивали от простуды к куда более серьезным задачам. Он хотел найти средство, продлевающее жизнь. Значительно продлевающее.

Рик и Берт полагали, что как раз соединение, запускающее иммунную систему мантий, позволит решить эту задачу. Работали над ней они в тайне от всех остальных, чтобы не создавать лишних конкурентов. Об этом не знали даже другие участники группы, работавшей над средством от простуды, не говоря уже о прочих исследователях. И результаты, по мнению ученых, были очень обнадеживающими. Для желанного результата не хватало мелочи, считали они. Но вот что это за мелочь – пока сказать не могли. В поисках недостающего элемента Рик почти все время проводил в лаборатории. И Берт, хотя тоже усиленно работал, уже начал беспокоиться за здоровье друга.

– А, это ты, – отозвался Рик, увидев его. – Смотри, какая интересная штука получается. В обычной ситуации мы наблюдаем вот такой график: сначала вирус попадает в организм, потом активно размножается, потом вырабатываются антитела. Вирус не определяется, антитела остаются. И занимает все это около двух недель. У мантий антител нет, но с появлением вируса вырабатывается ядовитое соединение С1084, причем уже в первый день, максимум – во второй. Наблюдается резкий рост молекул этого вещества, а потом – еще более резкое исчезновение. И все, ни вируса, ни яда, ни антител. И это – примерно за три дня. И такая картина не только с В178, я проверил В234, вызывающий “марсианский грипп”, результат тот же, хотя он развивается гораздо дольше. Ни возбудителя, ни антител.

– Да, Рик, ты уже об этом рассказывал, – прервал его Берт.

– Нет, ты не понимаешь, на модели все выходит совсем не так, и в пробирке тоже, – возразил Рик. – Моделирование показывает рост концентрации С1084, а потом гибель организма. В пробирке то же самое, носитель должен погибнуть. А в реальности вещество ликвидируется, а организм здоров.

– Интересно. А кроме С1084 у них что-нибудь вырабатывается?

– Вот это я и пытаюсь найти, но пока не вижу. Эта штука очень ядовита, небольшое промедление – и мантии просто умрут от отравления. Но что-то ликвидирует яд. А я пока не могу найти это что-то, – биохимик устало потер лоб. – Ладно, у тебя что нового?

– Я задал поиск катализатора, который бы регулировал количество С1084, и система выдала ошибку. Сейчас идет восстановление базы данных. Так что я до утра без работы. Да и тебе стоило бы отдохнуть.

– Я тут думал…

Договорить он не успел. По всей базе раздался гонг радиационной опасности. Такое случалось и раньше, но обычно об угрозе было известно заранее, и люди могли спокойно закончить свои дела в лабораториях. А гонг – скорее для порядка, как последнее предупреждение. В этот раз предупреждения не было.

– Надо убрать образцы, – сказал Рик. – Мы же потеряем результаты стольких дней работы!

– Надо скорее убираться отсюда! – ответил Берт и потащил друга к выходу.

Угроза радиационной опасности сохранялась более суток. Потом в лабораторию зашел помощник и убрал все образцы в герметичный отсек, хотя по инструкции их надо было уничтожить. Ни Рик, ни Берт в тот день в лабораториях не были, они участвовали в заседании исследователей и весь день провели в конференц-зале. А еще через день исследователи стали умирать.

Эпидемия в отдельно взятой группе

Генерал Адриан был в бешенстве. Правда, заметить это мог только тот, кто хорошо его знал. Впрочем, причина для бешенства была более чем уважительная. На научной базе, где он был наблюдателем и отвечал за безопасность, умерли девять человек, в том числе четверо солдат. Причем картина складывалась крайне подозрительная. Вечером все были здоровы, что подтвердили датчики комнат. Утром у всех было легкое недомогание, что опять же подтвердили датчики, и все получили рекомендацию никуда не выходить. Еду и питье им приносили роботы, которые потом прошли полную дезинфекцию.

Во второй половине дня несколько больных почувствовали себя хуже, но так как все они, за исключением солдат, имели соответствующую подготовку, то могли сами взять необходимые лекарства из аптечки. У солдат были симптомы “марсианского гриппа”, и им дежурный врач выписал соответствующее лечение. Своих пациентов он, как и полагается на станции, посещал в скафандре высшей защиты, а потом также прошел полную дезинфекцию. А вечером люди стали умирать. В тяжелом состоянии их доставили в госпиталь, но даже со всем необходимым оборудованием спасти никого не удалось. Последний пациент умер на следующий день.

Конечно, любая исследовательская деятельность могла закончиться трагически. И такие случаи периодически бывали. Но тогда у людей хотя бы была нормальная причина смерти! Или хоть какая-нибудь причина смерти.

– Итак, подведем итоги, – обратился генерал к главному военному врачу Спелси. – У нас в наличии девять трупов без каких-либо причин смерти. Так?

– Так, – подтвердил главный военный врач. – Люди умерли, а вскрытие показало, что им еще жить и жить. Даже больше: жить и здравствовать.

– То есть они гарантированно умерли не от “марсианского гриппа”?

– От “марсианского гриппа” давно не умирают, тем более в госпитале, генерал, – ответил врач. – Нет, это определенно не “марсианский грипп”.

– И среди них – вся группа ученых, которые работали с этими мантиями, и четверо наших ребят. Так?

– Не совсем. Погибли пять человек, которые работали над вакциной, и четверо наших. Причем все погибли за два дня.

– И все они контактировали с мантиями?

– Наши – точно нет. А ученые могли. Честно говоря, я не знаю, какой у них протокол. Периодически люди брали у животных кровь для анализов, но когда это было в последний раз – не могу сказать.

– Я так и знал, что из-за этих зверей будут проблемы! – воскликнул генерал. Почти все знали, что он с большим недоверием относится ко всему инопланетному, а мантий, вопреки всеобщему мнению, не считал дружелюбными.

– Возможно, вы правы, но доказать это мы не можем. По крайней мере, пока.

– Определить, что именно они наизобретали в своих лабораториях будет, полагаю, еще сложнее? – генерал сразу после известия о гибели людей опечатал вход в лаборатории и приказал установить герметичный купол. Что бы там ни было – выбраться наружу само оно не могло. Но к объяснению причины ЧП такая предусмотрительность не приближала.

– Да, вы правы. Без помощи соответствующих специалистов разобраться в этом не удастся. Желательно заручиться поддержкой кого-то из самих ученых. К счастью, один из этой группы выжил.

– Просто так люди не умирают, – вздохнул генерал. – Извините, доктор, мне придется вызвать комиссию с Земли. Не думайте, что я сомневаюсь в вашем профессионализме, но поскольку мы не можем указать причину смерти, это необходимо.

– Я все понимаю, генерал, – кивнул врач. – Это стандартная процедура, тем более, погибшие были гражданскими специалистами. Только мне почему-то кажется, что и комиссия не найдет причину смерти.

Как задавать вопросы

К сожалению, предположение доктора Спелси подтвердилось – эксперты с Земли также не нашли причин гибели людей. Не нашли они и недостатков в работе врачей и военных наблюдателей. Однако генерал был в бешенстве: где-то поблизости была угроза человеческим жизням, а он не мог ее найти! Да, после тех девяти смертей больше не погиб ни один человек, даже никто не заболел. Но из-за чего-то же люди умерли, и если не найти причину, это может повториться. Только генералу никак не удавалось отыскать хоть какую-нибудь зацепку.

– Вы говорили, кто-то из группы выжил. Он может хоть что-то рассказать? – спросил он главного врача.

– Из тех, кто еще работал над вакциной, жив один человек – за неделю до этих событий его отправили на карантин из-за повышенной температуры. Сейчас он очень зол, как раз из-за этого карантина, впрочем, готов общаться, ответил на все мои вопросы и экспертов с Земли. Но его рассказ ничем нам не помог. Еще с мантиями контактировал зоопсихолог, он тоже жив, правда, чем-то переболел или как-то пострадал – у него на руке повязка. К разработке вакцины он никакого отношения не имеет. Тоже ответил на наши вопросы.

– Иными словами, люди чем-то заразились, быстро умерли, а зараза улетучилась сама собой?

– Да, генерал. У меня сложилось именно такое впечатление. И есть основания полагать, что гражданские эксперты склоняются к этой же версии. К сожалению, вряд ли мы сможем узнать, чем именно они заразились. Но две возможности есть, правда, вряд ли они вам понравятся.