– Благодарю, прекраснейшая из прекраснейших! – воскликнул Лис, радуясь, что не будет больше чистки грязных котлов и подметаний двора, и упал на колени.

Ахтар грустно улыбнулась, задумчиво погладила его по отросшим рыжим вихрам и ушла в дом.

***

Следующим утром старый Захир разбудил Лиса позже других слуг, накормил отдельно и привёл в комнату по соседству с покоями госпожи Ахтар. В комнате с выходом во внутренний садик напротив невысокого резного кресла полукругом стояли три низких столика для письма, но подготовлен был только один. Лис опустился на подушку, лежащую перед столиком, и с любопытством осмотрел предметы: тонкие листы пергамента, совершенно новые, нетронутые палочки для письма и вязкий сок дерева ца в изящной бутылке из обожжённой глины.

– Доброе утро, Алис. – Голос госпожи раздался над самым ухом. Лис был так увлечён, что не заметил, как она вошла, тихо позвякивая браслетами, и наклонилась к нему.

– Доброе утро, госпожа. – Мальчик вскочил и поклонился.

Ахтар рассеянно погладила его по рыжим вихрам и грациозно прошествовала к своему креслу.

– Можешь сесть.

Лис послушно опустился на прежнее место.

– Ты умеешь писать, Алис?

– Нет, госпожа. – Лис смущенно потупил взор. Ахтар нахмурилась.

– Не переживай, тебя обучат. Что ты знаешь о защитнице этих мест, богине Шаадат, Алис?

– Ничего, госпожа, – тихо ответил мальчик, чувствуя, как горят уши.

Ахтар вздохнула и снова поднялась.

– Значит, сегодня нам не понадобится пергамент. Давай прогуляемся.

Лис послушно поднялся, всё также не поднимая взгляд, и направился за госпожой во внутренний садик.

– Я расскажу тебе историю.

В залитом солнцем внутреннем оазисе они направились к фонтану – главному источнику прохлады.

– Красавица Шаадат была дочерью пастуха, чьё имя затерялось в веках, и слыла самой искусной пряхой в этих местах, – начала госпожа Ахтар, грациозно опустившись на широкий мраморный бортик фонтана и жестом приказав Лису сесть на траву. – Шаадат пряла такую тонкую и мягкую нить, что даже богам не зазорно было бы ходить в одеждах из этой пряжи. Но главное её искусство состояло не в этом. Когда Шаадат занята была своим ремеслом, ей открывалось многое: то, что уже случилось, то, что только грядёт, и то, что, возможно, не произойдёт никогда. Но красавице и искуснице Шаадат не повезло жить в тёмные времена – времена войны с детьми полумрака, захлестнувшей в итоге и эти благословенные места. Однажды, обратившись прекрасным молодым юношей, наведался к пряхе-предсказательнице Змей Земной. Раз за разом возвращался он за предсказаниями к Шаадат, ведь даже богам не ведомо всё. Шаадат рассказывала Змею о грядущем, Змей же взамен научил пряху не только видеть изнанку мира, но и вплетать туда свои нити. Именно по её наущению Земной Змей возвёл Железные горы, оградив, наконец, людей от детей полумрака. В итоге влюбился он в красавицу и искусницу Шаадат, но счастье их было недолгим…

***

– Сурайя, подойди, – позвала госпожа Ахтар, слегка наклонив голову набок.

Госпожа, а вместе с ней и многие слуги, нередко ласково называли вихрастого рыжего Алиса «Сурайя», что на древневеринейском языке означало «поцелованный солнцем».

Госпожа протянула мальчику свиток, перетянутый тонкой, словно паутина, тесьмой.

– Отнеси это письмо в Обитель, но не задерживайся. – Ахтар нежно потрепала Алиса по рыжим кудрям. – Беги, мой Сурайя.

Конечно, прожившего в доме госпожи почти семь зим Лиса ранее уже посылали в Обитель, но это место продолжало пугать его до сих пор. Обитель Шаадат – мрачный дом за высоким каменным забором на самой окраине города – казалась тёмным пятном на ярких улицах Усне. Алиса, как других мужчин и даже Захира, которого болтливые рабыни называли за глаза «недомуж», внутрь не пускали. Шептались, что мужчины, переступавшие порог Обители, уже никогда не выходили на солнечный свет. Кроме особых воинов – «пауков», – взращённых в недрах Обители. Но они уже не были людьми в полной мере.

Лис, воровато оглядываясь, поспешил положить свиток на расписное блюдо, стоявшее на крыльце, и дёрнул за верёвку. Где-то в недрах зловещего дома тонко задребезжал колокольчик, и спустя пару мгновений послышались торопливые шаркающие шаги. Мальчишка, решив, что долг его выполнен, припустил бегом через сад, спеша поскорее убраться подальше от Обители.

Он так быстро бежал и так часто оглядывался, проверяя, нет ли погони, что едва не сшиб с ног девочку, надежно укрывавшуюся до поры в кустах за поворотом дорожки. Она стояла, закрыв глаза и подставляя солнцу лицо, обрамлённое мягкими чёрными волнами волос. Мальчишка, едва успев затормозить, поскользнулся на камешках садовой тропы и растянулся прямо у ног маленькой незнакомки.

– Тебе не следует бегать так быстро. – Её голос журчал, как ручьи по весне в родных краях Лиса. Девочка стояла, по-птичьи наклонив голову, и со спокойным интересом рассматривала того, кто нарушил её уединение. Ах, какие у неё были глаза! Удивительно светлые для южанки, они напомнили Лису море, впервые увиденное с корабля работорговцев. Смущённый мальчишка даже не сразу нашёл, что ответить.

– Тебе не следует прятаться в кустах, – передразнил он, от чего-то разозлившись. – Я, между прочим, из-за тебя колено расшиб.

Он, наконец, поднялся и принялся отряхиваться. Ногу и ладони неприятно саднило.

– Я могу помочь тебе, – предложила девочка, собираясь сделать шаг навстречу.

– Вот уж спасибо, обойдусь! – Лис поморщился. – От девчонок одни неприятности. – Он хмыкнул и, прихрамывая, зашагал прочь.

Незнакомка рассеянно пожала плечами и снова закрыла глаза, подставив лицо солнечным лучам.

Много раз потом Лис вспоминал в ночи эти необыкновенные глаза, и душу его наполняла странная тоска, причин которой юноша не мог понять. Необъяснимое беспокойство поднимало на ноги и заставляло крадучись выходить из дома, пробираться в самый дальний угол сада, к калитке. Но каждый раз Лис нерешительно застывал у ограды, за которой начиналась пыльная дорога, ведущая через базар, мимо множества ярких домов к единственному темному пятну в Усне – Обители. Немного помявшись с ноги на ногу, Лис вздыхал и понуро возвращался в постель.

Сезоны сменялись, но тоска, хоть и порядком притупившаяся, не отпускала Лиса.

***

Ничего не предвещало её появления: не было пересудов прислуги, узнающих всё раньше учеников, да и госпожа безмолвствовала. Просто в один солнечный день на дорожке, идущей от задней калитки, вдруг оказалась девушка. Она стояла, закрыв глаза и подставив солнцу лицо, когда Лис, резво бегущий по своим делам, едва её не сшиб.

– Ты! Снова поджидаешь в кустах? – задохнувшись от возмущения, спросил он, едва успев остановиться, не поскользнувшись на гравии. – Кто ты вообще такая?

В саду дома Ахтар, который юноша давно уже считал и своим домом тоже, Алис чувствовал себя куда увереннее, чем за забором Обители при их встрече пару лет назад.

Девушка опустила голову, посмотрела на юношу в упор и улыбнулась:

– Лира.

Лис смутился. Лис был поражён. Он уже не надеялся, когда-либо снова встретиться с ней. Лира – это имя необычайно подходило её мелодичному голосу.

Несколько мгновений Лис не находил слов.

– Тут, между прочим, люди ходят! По делам. А ты стоишь, – возмутился юноша, так и не придумав ничего лучше.

– И я рада снова встретить тебя, – мелодично рассмеялась Лира, склонив голову. Как Лис потом не раз отмечал в моменты искренней заинтересованности Лира становилась похожа на любопытную чёрную птичку.

Но сейчас юноша только смущённо покраснел.

***

– Сурайя, подойди. – Госпожа сидела в окружении мягких подушек, а на низкой подставке перед ней лежала раскрытая книга.

Лис сделал несколько шагов и поклонился.

– Ближе, – скомандовала госпожа Ахтар.

Юноша беспрекословно подчинился и, не поднимая головы, подошёл почти вплотную к подушкам.

– Я хочу тебя кое с кем познакомить, Сурайя. Сядь. – Ахтар плавным жестом указала на место правее того, где стоял Лис.

Лис поклонился ниже, затем, отступив к указанному месту, опустился на колени, сел и склонил голову.

Дверь в покои отворилась. Лис не поднимал головы, лишь слышал, как мимо него прошуршали длинные одежды. Но любопытство пересилило, и юноша постарался незаметно рассмотреть вошедшего, но ему удалось увидеть только узорчатый край женского платья. Гостья остановилась там, где несколькими мгновениями ранее стоял сам Лис.

Госпожа поднялась и вышла из гнезда подушек.

– Добро пожаловать домой, моя птичка. – Ахтар, бренча многочисленными браслетами, раскрыла объятья на встречу гостье. – Дай же посмотреть на тебя. Ты так выросла, так выросла. Всё ли спокойно в Обители?

Девушка склонилась и поцеловала госпоже руку, а затем коснулась её лбом.

– Покуда не закончатся нити у Пряхи, Обитель будет стоять, – отозвалась девушка мелодично.

Ахтар удовлетворенно кивнула.

– Я рада, что теперь ты будешь со мной. – Она нежно коснулась щеки девушки, – Хочу тебя познакомить кое с кем. – Госпожа обернулась к Лису. – Встань, Сурайя.

Юноша легко поднялся на ноги и посмотрел на гостью.

– Эта юная госпожа – Лира, моя дочь. Некоторым умениям вы теперь будете обучаться вместе.