Осенний сад
Осенний сад печален, тих, угрюм.
Безмолвием, как истиной наполнен.
Во сне он полон невеселых дум,
О тех краях, где рукоплещут волны.
Там разгулялась теплая весна,
Уже в апреле зеленеют клёны.
И речка, говорливая со сна,
Перекликается с листвой зеленой.
И птицы, улетевшие от нас,
Поют привольно, ведь они там дома.
А здесь дожди зимы приблизят час.
Не смерть ждет сад, но всё же: зима – кома.
Придут метели, как заведено.
В метели очень просто заблудиться.
И только в доме желтое окно
Не даст забыть тебя, и мне забыться.
Офелия
Я молилась у креста.
Я играла вальс с листа.
Но не попадаю в такт.
Фальшь повсюду – это факт.
Пальцы стали непослушны.
И ты смотришь равнодушно.
Ноты в клочья растерзала.
Сердце как тисками сжало.
Думы, мысли – вороны
Растащили в стороны.
Рвут на рваные куски.
Тут по-волчьи б выть с тоски.
На него смотрю я прямо.
Он же гонит прочь, упрямый.
То, любя, ласкает взглядом,
То словесным жалит ядом.
В монастырь велит идти,
Что б мне с ним не по пути.
То подарки без причин.
Вот пойми этих мужчин.
И не усидеть на месте:
Чудятся дурные вести.
Птичий крик беду пророчит.
Отца нет, а дело к ночи.
Чует сердце, неспроста
Черный всадник у моста.
Черный всадник, черный взгляд,
И растёт надгробий ряд.
А в народе ходят слухи,
Будто мусорные мухи,
Что любимый мой – убийца.
Бьется сердце, словно птица.
Бьется бедное в груди.
Господи, да отведи.
Толи верить, толи нет.
Я хочу узнать ответ.
Я б утешилась и ложью.
Ложь для сердца сеть острожья
Но ответом мне молчанье.
Слышу плач свой иль рычанье.
Выход мне теперь один.
Так помилуй, Господи!
Под обрывом, под рекой,
Я найду себе покой.
Падают листья
Замечтались листья, замечтались.
Вместе с ветром в танце понеслись.
Но, упали, и лежать остались.
Коротка свободная их жизнь.
А им бы парус, что белей крыла,
Им бы легкость и свободный бег,
Но с неба наземь дворника метла
Их опустит. Крылья не для всех.
И ворчит, ворчит угрюмый дворник,
– Осень что? Сплошная грязь и хмарь.
Под ворчанье засыпает дворик
Крыльями оттенка киноварь.
Замечтались листья, замечтались.
Журавли с собой лететь зовут.
Ну куда вы, глупые, собрались.
Оставайтесь. Вас нигде не ждут.
Падение ангела
Был свет,
Был стон.
Рождён.
Боль тут,
Боль там.
Врата.
На миг
Завис,
И вниз.
Земля
И дождь,
И дрожь.
– Отец,
Зачем?
В плече
Лишь шов.
Без слов.
Познать
Их боль,
Любовь,
Грехи.
Быть здесь.
Я есмь —
Человек.
Письмо в бутылке
Довелось мне в волнах бутылку
С запечатанной тайной поймать.
Будто время эту посылку
Мне прислало само сквозь шторма.
Я мечтал о безвестном кладе.
А о чем же мечтать бедняку?
Вот тогда бы я жизнь наладил,
И поклоны б не бил медяку.
Званным гостем в любые двери.
Правду-матку лепил бы в глаза.
И тогда бы красотка Мэри
Не посмела бы мне отказать.
Я открою письмо, не глядя.
Слава Богу, бумага цела.
Но увы, увы не о кладе
На листе расплескались слова:
«-Я не знаю, встретимся снова,
Мы с тобой, ангел мой Солидат.
Ты же знаешь – море сурово.
Нас постигла большая беда.
Наш корабль разбился о скалы.
Здесь уныло. Лишь море да твердь.
Время… Время – вышло. Как мало
Довелось на тебя мне смотреть.
Ты получишь письмо, не знаю.
Но хочу, чтобы знала одно:
Даже там, в преддверии Рая,
Ты в моем сердце, будешь со мной.
Сквозь века, расстоянья, мили,
Сквозь разлуку ты – счастье мое,
Мне достаточно знать: Мы – были.
Хоть немного, но были вдвоем.
Ты глядела сурово, гордо.
Нежных рук целовать не дала.
Для чего тебе нищий Сордо.
Но ресниц твоих черных крыла,
Бархат губ, приоткрытый веер,
Мне кричали: Прочти и пойми.
И я молча стоял за дверью,
И был жарко натоплен камин.
Ты пришла словно ночь, как пламя.
Платье на пол упало, как флаг,
Мы друг другу, рыча и раня,
Всё отдавали за флангом фланг.
Я уплыл тогда на рассвете.
Твое тело в проеме окна —
Светлый образ. О как же светел.
Мою душу пронзает до дна.
– Полюби. Не грусти. Не надо.
Не ходи меня ждать на причал.
Я прощаю. Моя награда,
Что однажды тебя повстречал.»
Потерян, растерян, раздавлен,
Я брожу у прибоя один.
Принесла мне большая вода
Клад? Не клад. А что? Поглядим.
Поздняя осень
Три сосны, словно три красных девицы
Встали в ряд у поля безбрежного.
Ждут, когда же то поле оденется
Полотном ковра белоснежного.
И шумят они в ожидании.
В то, что снега не будет, не верится.
Точно с неба им дали задание
Пряжу нежную спрясть из метелицы.
Но пока что достанет слякоти.
Снег как вата сырая скручена.
И зеленые ветки в той мякоти
Не исполнят то, что поручено.
И стоят три сосны промокшие,
Словно три бесприютных скиталицы.
С тоской тянут кудели Мокоши,
Чтоб не выпало рано состариться.
Последний день весны
Ты помнишь нашу первую весну?
Душистые сиреневые ветки?
Ты в первый раз губами губ коснулся
Под крышей старой каменной беседки.
Вокруг шумел, гремел потоп, не дождь.
Была беседка нам ковчегом Ноя.
Скрывала твоя куртка мою дрожь.
Казалось, что всего нас в мире двое.
Мир молодой был зелен, мил и юн,
Адам и Ева. Наша здесь укромность.
Последний день весны. Потом уже июнь.
Июнь не то. Июню ближе томность.
А майский дождь – сплошная чистота.
И грех не грех. Всё славится земное.
Смеюсь. Жемчужины летят с куста.
Сирень встряхнулась в ожидании зноя.
Прагматизм
Осенний поздний вечер. Гаснут фонари,
И ночь накрыла город синим одеялом.
Хватаешь за руки: – Давай поговорим!
Но я молчу. Всё осень за меня сказала.
Отплакала дождём и золотой листвой,
И откричала птичьей говорливой стаей.
Так осенью любовь уходит на покой,
В преддверии зимы ложится в гроб хрустальный.
Средь гор над ней бушуют снежные ветра,
От вьюг скрипят, звенят серебряные цепи.
Лед губ ей не согреет солнечное Ра,
Мороз оковы сердца крепит, крепит, крепит.
Мне нужен только принц. Таков был уговор.
Обычных много. И они уже привычны.
Но как найти его. Коль нет и до сих пор.
А потому так грустно всё на личном.
А ты увы не принц. Прости. Прости. Прости.
И летом это я быть может и стерпела.
Но будут вьюги снег мести, мести, мести.
Без шубы норковой как не замерзнуть телу?
Но ты смеешься звонко:– Принца подавай?
Возьму тогда костюм. Ну коли принца будет.
Куплю себе коня. Ты вещи собирай.
А не найду коня, приеду на верблюде.
Призрак
Как страшно, наверно, вот так,
Взять, исчезнуть по всем фронтам.
Смотреть на бег обычных дней,
Но оставаясь в стороне.
И те, кто были мной любимы,
Пройдут, не оглянувшись, мимо.
Сотрется, как запись с пластинки,
Мой образ, мои фотоснимки.
Хотя стоять я буду рядом,
Меня вы не коснетесь взглядом.
Враги, знакомые, друзья,
Вы позабудете меня.
Стихи и голос, звонкий смех.
Я – белый шум среди помех,
Я – тень за вашими плечами.
Меня вы слышите ночами.
Я – плач ветров, что за стенами,
На все лады ревёт, стенает.
На вас не злюсь. За что же, право?
Я слышу, о чем шепчут травы,
О чем, смеясь, поет весна.
Пусть я прозрачна и бледна,
Мне дорога моя Не-жизнь.
Уснул, мой враг? Тогда держись.
Прогулки по ночному городу
Вдыхаю запах тополей,
Что небо подметают в лужах.
А ароматы сдобы кружат,
И кофе хочется сильней.
Налей!
Мне в кружку свой ядреный грог.
Трамвайный звон заместо специй.
Размеренно шагают берцы,
Предела нет у моих ног.
Продрог
Дворовый пес дурных кровей.
Подняв разорванное ухо,
Ворчит по-старушачьи глухо.
Прошу. Его ты обогрей.
Завей
В венок мерцание окон,
Шаги в переплетеньи улиц,
Оград ряды железных сулиц,
Хранящих парков дивный сон.
А тон
Всё тише полуночных трасс.
Поет далекое контральто.
Луна выделывает сальто,
Ты, город, прорастаешь в нас.
Подчас
Мы уезжаем навсегда,
Грешим с другими городами,
Но, истину поняв с годами,
Вновь возвращаемся сюда.
Ведь ты нас не отпустишь. Да?
Пророчество Ванги о России
Я вижу призрачность реалий,
И точно в полусне бреду,
Где от людей сокрыты дали.
И у видений в поводу,
Расплавившись в фотонах света,
Дней тёмных зрею череду.
И ждет Русь огневое лето,
Как туча, налетит фашист,
И захлебнется злом планета.
Тот выстоит, кто духом чист,
Кто не сбежит и не прогнется,
И спину не отдаст под хлыст.
А Русь сильна, Русь не сдается,
Над миром полетит орлом,
А флаг крылами расплеснется,
Для многих предоставив дом.
Как ярок свет ее любви,
Чтоб сжечь Гоморру и Содом.
Европе ж выпало: в кровИ
Стоять холодной и пустой.
А ты, Рось, праведно живи!
И стань великою страной!
Птица
Мне бы птицею стать, чтоб крылья держали.
Частью стаи растаять в свинцовой дали.
Я забыла бы дом и людскую природу,
Променяв их на ветра шальную свободу.
Свет, откуда-то свыше, яркостью режет.
Смотрю человеком все реже и реже.
И ни мысли, и ни чувства уже не сберечь…
Надрываясь, кричала. Позабыла про речь.
Может спросят: «Цена ль тебе не высока?»
А мне бы небо выпить, да за два глотка,
За чертою времен черной тенью разлиться,
Ни лица, ни имен у пророчицы-птицы.
Кричу о Любви, поднимаясь все выше,
Но внизу эту песнь, увы, не услышат.
Слишком заняты все дележом и добычей,
Да и дела им нет до тоски моей птичьей.
Одиночество – путь, свобода – награда.
И никого не жаль. Ничего не надо.
Разговор с портретом
Без тебя так пусто в доме,
Безобразно чисто в душе.
Кот от горя в ванной помер,
Ведь никто не чешет уши.
Твой носок спит под диваном,
А в компьютере – игрушка.
Тюбик пасты сохнет в ванной,
И в пакете рваном – сушки.
Я веду с тобой беседы,
Иногда ты отвечаешь,
На двоих варю обеды,
Наливаю тебе чая.
Ждут любимые ириски,
И пакет открытый сока,
Жду, откроем вместе виски
На концерте фолк и рока.
Будет вечер, включим телек,
Я залезу на колени.
В выходной починишь велик,
Мы поедем к тете Лене.
Все молчишь, под рамкой фото.
Напиши хоть по ватсапу.
В дверь звонят. Не ты. А кто-то.
Сын сказал сегодня: – Папа.
Русалка
Вот уже и осень.
Стылая вода.
Ясень листья сбросил.
Слышится: – Беда…
В крике журавлином,
Что слетел с ветвей.
Улетали клином
Прочь с родных полей.
Всё свирепей тучи.
Всё сильнее дождь.
Гляну из-под кручи:
Может ты придешь.
Там, за темным лесом,
Был мой милый дом.
Сенник под навесом.
В сене мы, вдвоем.
Жар твоих объятий
Плавил до костей.
Ждали мои братья
В дом твоих гостей.
Будет все по чести:
Свадьба да семья.
Но к другой невесте
Ты пошел в мужья.
Дали за ней злато,
Дали серебро.
А на мне заплатки —
Вот и всё добро.
Тройки зазвенели.
В божьем храме люд.
Вам кровать застелют.
Камешек кладут*
Чтобы многочадны
Многие лета.
Всей родне отрада,
Мне же маета.
Тяжело поверить:
Вместе нам не быть.
У моей постели
Плачет красна сныть.
У моей постели
Ива да рогоз.
Листья полетели
Капельками слез.
Я теперь русалка
Средь своих подруг.
Временная прялка
Замыкает круг.
Спать пора ложиться:
Зимняя пора.
Не зовут сестрицы
К танцам у костра.
Там под водной гладью
Бытька – Водяной.
Косы им пригладит
Щеткой ледяной.
До весны укроет
Их перина – ил.
Ветер волком воет.
Воздух больно стыл.
Только мне не спится.
Терпеливо жду.
Тенькнула синица.
Вижу я – идут.
Милые воркуют,
Точно голубки.
О любви токуют.
Встали у реки.
Ну же! Ближе… Ближе…
Ну еще чут-чуть…
Наклонись пониже
В водяную муть.
Голос мой русалий
Манит, точно мед.
Вот народ позвали.
Вот толпа идет.
Мужики молчали.
Бабы – сразу в вой:
– Прибыло печали.
Жалко. Молодой.
Бедная вдовица
Ты теперь одна.
Ныне водяница
Милому жена.