Диалектическая логика
Проблема популярности понятия «диалектическая логика» среди марксистов заключается в том, что не существует и никогда не существовало системы знаний, которая была бы изобретена Марксом или Энгельсом, направлена на эффективное познание и имела такое название. В трудах классиков марксизма несколько раз упоминается это словосочетание, но диалектическая логика никогда не была ими описана, не была продемонстрирована, и её эффективность никогда не была доказана. Практически единственный пример, за который до сих цепляются сторонники понятия «диалектическая логика», – это рассуждение Владимира Ленина о стакане и о непригодности формальной логики для полноценного познания бытия. В этом рассуждении Ленин утверждает, что формальная логика работает лишь с сухими определениями предметов, а диалектическая логика заставляет мыслителя познавать предмет с новых и новых сторон, приводя таким образом к целостному комплексному знанию о предмете. Каким образом диалектическая логика якобы побуждает мыслителя к таким действиям, каковы её основные положения и методы, Ленин не сообщает. При этом в наивысшей степени странно выглядит его оценка формальной логики применительно к комплексному познанию мира. Дело в том, что за познание отвечает научный метод, и формальная логика, как одна из его частей, лишь устанавливает базовые правила мышления, определяет отношения между некоторыми высказываниями и учит обращать высказывания и делать силлогистические заключения. Если кем-либо когда-либо было заявлено, что одной лишь формальной логики достаточно для познания мира, это означает, что заявитель просто не имел адекватного представления о предмете своего высказывания. Дело в том, что логика годится только для выполнения операций с идеями внутри сознания и не имеет ничего общего с чувственным восприятием бытия, без которого познание невозможно; для полноценного познания необходимо множество разнородных методов, именуемых в совокупности научным методом. Следовательно, тезис о том, что для эффективного познания формальную логику следует заменить некой другой логикой, является полностью абсурдным и напоминает классическое сражение с ветряными мельницами. Бытие устроено таким образом, что никакой логики не может быть достаточно даже для начала его эффективного познания, и никто и никогда не сможет явить миру такую логику, которая могла бы самостоятельно справиться с этой задачей. Наилучшим, хотя и жалким приближением к этой цели могла бы стать разве только абстрактная картина мира, построенная в сознании при помощи аксиоматического метода в условиях полной изоляции от чувственного познания действительности, но такая потенциальная картина может иметь лишь случайные совпадения с бытием. С примером подобной картины читатель может ознакомиться в истории Далдая-Самосына за авторством Станислава Лема42.
Метод всестороннего познания предмета, приписываемый Лениным неуловимой диалектической логике, по сути является всё тем же методом восхождения от абстрактного к конкретному, о котором ранее уже было сказано, что он является частью мышления даже многих животных и возник задолго до появления разума. Этот метод есть основа эффективного эмпирического познания и не имеет никакого отношения к логике. Я согласен верить, что единственная четвёрка в аттестате зрелости Владимира Ленина – по логике – была получена им только в результате умышленного занижения этой оценки экзаменаторами по личным мотивам, но тогда тем более удивительно, что даже область применения формальной логики ускользнула от его внимания. Определённо, для эффективного мышления следует навсегда отказаться от поисков диалектической логики и высказываний в её защиту.
Отношение бытия и сознания
Существует философский вопрос, который волнует множество людей, пытающихся сложить эффективную картину мира: сознание определяет бытие или бытие определяет сознание? В научном материализме принимается, что материя первична, а сознание сформировалось постепенно и является продуктом физиологических процессов в нервных тканях организма. Давайте же рассмотрим упомянутый вопрос с этих позиций.
Разные люди понимают его по-разному. В своей книге «К критике политической экономии» Карл Маркс писал: «Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание». Эта мысль была повторена им не раз, и, по всей видимости, он имел в виду именно общественное сознание и общественное бытие. Но многие задают этот же вопрос об индивидуальном сознании и об индивидуальном бытии. Как бы то ни было, научный материализм отвечает на любой из этих вопросов. В течение истории бесчисленное множество раз было эмпирически доказано, что каждый мыслящий индивид может совершать творческое действие по отношению к окружающей среде, воплощая в материальной форме проекты из своего сознания. Мы можем развести костёр в лесу, выудить рыбу из реки, сделать запись на бумаге, построить дом. При этом столь же многократно было замечено, что внешние условия могут заставить человека мыслить иначе, чем ранее. Разные условия могут испугать человека, раздражать его, заставить его возгордиться или совершить подвиг. Всё сказанное в равной степени относится и к группам: переселенцы приносят в чужие края свою материальную культуру и создают там условия, которых эти края никогда не знали, но и новые условия влияют на привычки группы людей, а со временем и на их мировоззрение, вплоть до появления новых религиозных верований.
Между этими встречными воздействиями есть явная асимметрия: сознание, хоть и влияет на бытие, изменяя отдельные его условия, тем не менее не может изменить значительную его часть, поскольку для этого потребовалось бы затратить огромное количество энергии, которой нет у мыслящих субъектов. В то же время бытие воздействует на наше сознание всесторонне и непрерывно, формируя его в соответствии с собственными изменениями. Можно пытаться произвольно сокращать границы понятия «бытие» в рассуждении и утверждать, что бытие есть лишь общий уклад вещей вблизи индивида, но при этом он может почерпнуть идеи из книг и от этого вести себя в прежних условиях иначе; можно также утверждать, что индивид способен развивать собственные оригинальные идеи в своём воображении, а затем переносить их на реальность. Но в конечном итоге как книги, так и устное общение с другими людьми есть отражения внешних условий бытия, и воображение также не может породить информацию, принципиально отличную от тех вводных образов и идей, которые наше сознание выделяет, воспринимая бытие. Более того, исследователями многократно замечено, что конкретные жизненные обстоятельства влияют на воображение людей, направляя их мыслительные процессы в ту или иную сторону. При этом если допустить, что в нашем сознании может возникать информация, ни в коей мере не порождённая бытием, это означало бы существование мышления, не связанного с физиологическими процессами мозга, ведь сами эти процессы есть часть бытия. Такое явление науке неизвестно – ничего подобного пока не удалось обнаружить экспериментально.
Исходя из всего вышесказанного, утверждения, что только бытие определяет сознание или наоборот, не могут быть верными. На самом деле
как индивидуальное, так и общественное сознание частично определяют индивидуальное и общественное бытие, но не могут определять его полностью; как индивидуальное, так и общественное бытие в целом и на большом промежутке времени определяют индивидуальное и общественное сознание, но не могут изменять его сиюминутно полностью, встречая сопротивление устоявшихся идей.
Научный материализм и религия
Верно будет сказать, что научный материализм – атеистическое мировоззрение. Многие религиозные люди испытывают определённую тревогу, когда знакомятся с подобными учениями, потому что чувствуют нападение на свои взгляды. Они переживают, что их объявят неполноценными людьми, попытаются разрушить их систему мировоззрения и подвергнут травле. Поскольку заменить подробную картину мира на что-то другое, равноценное или более качественное, является крайне энергозатратной и долгой задачей, а преследование и травля совсем явно ставят под угрозу выполнение их биологической задачи, сопротивление людей новым чужеродным учениям полностью понятно. Как бы то ни было, научный материализм не является воинствующим учением, требующим немедленно либо непременно отказаться от веры.
Проблемы с религиозным типом мышления действительно бывают и широко распространены, но они не заключаются в допущении людьми принципиальной возможности существования богов вообще или конкретного бога. Более того, даже непоколебимая убеждённость, что конкретный бог обязательно существует, также сама по себе не является проблемой. Чтобы эффективно выполнять свою основную биологическую задачу, людям нужны методы грамотного мышления и надёжные исходные знания. Если индивид вооружён этими инструментами, его бытие будет складываться весьма благополучно, и независимо от того, во что он верит, он будет полезен не только самому себе и даже не только своим ближним, но часто и всему человечеству.
Совсем другое дело, когда религиозный человек из-за некоторых принятых им религиозных постулатов сознательно отказывается от эффективных методов мышления. В первую очередь это вредит ему самому, но иногда оборачивается вредом для окружающих. Например, известны случаи, когда верующие люди пытались прогнать болезнь ребёнка молитвами, не предпринимая других действий, и это приводило к печальным последствиям, вплоть до смерти. Исследования показали, что молитва не имеет лечебного эффекта и может совпасть с последующим улучшением здоровья больного только случайно. При этом эффективность современных научно признанных методов лечения и специально оборудованных больниц не вызывает никакого сомнения даже у подавляющего большинства верующих. К сожалению, когда верующий человек не владеет методами грамотного мышления, совпадения могут легко ввести его в заблуждение. В представлении такого человека есть эмпирическое знание, что больных помещали в больницы и им вскоре становилось лучше, но также есть эмпирическое знание, что люди молились о выздоровлении больных и тем также вскоре становилось лучше. В такой ситуации преимущество одного метода над другим совершенно точно не является очевидным. Чтобы разобраться и выяснить, что медицина имеет безусловное преимущество перед молитвой, нужны как минимум дисциплина мышления, владение законами логики, представление о статистике, доступ к соответствующим статистическим данным, наличие специальных технических средств для такого доступа и умение хорошо ими пользоваться. На сегодняшний день более четверти человечества лишены такого достатка и образования, чтобы соответствовать этим требованиям, но даже в развитых странах специфические методы воспитания и обучения во многих семьях часто формируют людей, которые не владеют такими знаниями и навыками.
Как видно из описанной ситуации, вред здесь происходит не от верования в существование некоторого божества, а от отсутствия понимания научного метода. При этом религиозные люди совершенно правы, когда ссылаются на множество именитых учёных, которые в разные времена внесли значительный вклад в науку и при этом были верующими. Эти учёные умели критически мыслить, строить логически совершенные рассуждения, грамотно анализировать явления природы, они не верили, что бог может остановить летящую в них пулю, и не лечили детей молитвами. Эффективность мышления таких людей была очень высока и позволила им значительно ускорить развитие общества; при этом их убеждённость в том, что за природными законами скрывается некое сверхъестественное и сверхразумное начало, никак не повредило ни им самим, ни обществу.
Почему вопрос религии так важен и от него нельзя просто отмахнуться? Почему научный материализм толерантен к религии, в то время как с рациональной точки зрения вероятность существования каждого конкретного бога ничтожна? Дело в том, что религия очень важна для многих людей, так как помогает им сохранять целостность психического состояния, придаёт им смысл жизни и задаёт мораль. В течение многих веков и по сей день различные философские школы недостаточно хорошо описывали реальность, чтобы привести широкие массы людей к хорошему пониманию плана развития общества и к стабильным гармоничным ощущениям от бытия. Когда во время Великой депрессии в США фермеры сбрасывали урожай картофеля в реки, а полиция охраняла берега, чтобы нищие не могли вылавливать уничтожаемый продукт, многие субъективно ощущали несправедливость происходящего, но при этом фермеры не могли вести себя иначе. Ни у кого не было ответов, как избежать подобного абсурда и направить общество по бескризисному пути развития. Когда развалился СССР, рядовые граждане в отчаянии и растерянности расхлёбывали последствия в виде обрушения экономики, резкого взлёта преступности, нищеты и гражданских войн. Марксизм-ленинизм и научный атеизм, преподаваемые в вузах СССР, а также все усилия Коммунистической партии, которая сделала атеизм единственным публично одобряемым мировоззрением в течение десятилетий, не дали людям знания, как избежать социальной катастрофы. Такие потрясения оставляют глубокие травмы в психике людей, и далеко не все могут с этим справиться. Но кроме социальных катастроф, даже в стабильные времена люди переживают множество личных бед и несчастий. При этом доступность услуг психотерапевтов для населения крайне низка на всём земном шаре, и преподавание психологии не включено в общеобразовательную систему большинства или всех стран. Это приводит к тому, что при всём желании люди не обладают необходимым знанием, чтобы мужественно и рассудительно разобрать и решить все свои психологические и социальные проблемы, а также мировоззренческие конфликты. Редкие сильные личности могут в таком состоянии стиснуть зубы и терпеливо трудиться каждый день в надежде, что проблемы пройдут сами собой. Но ментально слабые люди, коих в современном обществе большинство, оставшись наедине с нерешаемой проблемой, поддаются панике и остро нуждаются в некой универсальной спасительной идее, к которой всегда можно обратиться за успокоением. Для многих людей такой идеей становится бог. Отнять у людей бога, не передав им предварительно очень эффективную картину мира, позволяющую справиться со всеми основными проблемами, было бы подобно нанесению каждому из них тяжкого физического увечья. Поэтому неудивительно, что атеизм, насаждаемый насильственным способом, вызывает у многих людей благородный гнев и желание сражаться за свои взгляды.
Означает ли такое состояние вещей, что научный материализм пропагандирует религиозный способ мышления? Вовсе нет. Как мы помним, для научного материализма крайне важна эффективность методов, а религиозный способ мышления традиционно включает ряд методов, которые противоречат эффективности: например, апелляция к авторитету, принятие веры за источник знания, принятие временной невозможности доказать тезис за доказательство. Хотя сама по себе вера в богов не вредит познанию мира, в среднем распространение религиозного мировоззрения снижает способность людей мыслить грамотно и таким образом замедляет развитие общества. Следовательно, с позиции гигиены мышления пропаганда религии нежелательна и не может быть рекомендована. Но поскольку насильственные запретительные меры не приводят ни к чему хорошему, наилучшим выходом будет распространение научного материализма с целью вызвать у людей более гармоничные ощущения от бытия, чем при следовании религиозным догмам. Как показал мой личный опыт, в большинстве случаев это приводит к отказу от веры в конкретного бога, видимо за ненадобностью. Дело в том, что сами верующие чаще всего допускают, что конкретный облик бога, а также записанные за ним конкретные слова и поступки являются вымыслом. Их больше волнует наличие в сознании общей спасительной идеи, чем спор о конкретных деталях религии, если только их мнением не управляет какой-нибудь лидер, преследующий другие цели. Когда мышление достаточно эффективно, чтобы универсальная спасительная идея стала больше не нужна, привязанность к образу бога также пропадает. У меня есть знакомые и товарищи, которые достигли такого состояния, и я знаю, что к такому же состоянию можно привести всякого, кто сохранил гибкость мышления.
Но если научный материализм не требует от мыслящего субъекта обязательного отказа от веры в бога, то куда такой субъект должен определить бога в своём сознании? Ответ довольно прост. Давайте вспомним, что научный материализм не определяет устройства всего сознания без остатка, он описывает только реальный мир, знание, методы мышления и ещё определяет, куда отнести представление о действительном мире. Этого уже достаточно, чтобы эффективность индивида была очень высокой, и потому оставшаяся часть его сознания может быть устроена каким угодно способом. В связи с этим научный материализм не указывает, куда конкретно индивид должен определить бога в своём сознании, но указывает, куда бога не следует определять. Это, конечно же, реальный мир, в котором каждый предмет должен обладать признаком объективного существования. Бог не соответствует этому критерию, поэтому если для конкретного индивида, освоившего научный материализм, бог существует, то это может быть какое угодно существование, кроме объективного. При этом определения различных других существований такому индивиду предлагается изобретать самостоятельно – в научный материализм подобного не включено.
Кого-то из верующих людей может задеть формулировка «бога не существует объективно», но это будет напрасно. Такое отношение может быть вызвано лишь такой свободной трактовкой термина «объективное существование», которая придаёт высказыванию смысл, что бога не существует вообще никак и ни в каком виде. Такие вольные трактовки часто случаются из-за того, что люди, далёкие от науки, воспринимают специальные термины в более привычном для себя повседневном значении, которое меняется и со временем, и от региона к региону. Например, для логики абсолютно нормально высказывание, что некое рассуждение является ущербным. Это всего лишь означает, что в нём нарушаются законы логики и потому оно непродуктивно, а его результат случаен. Но сегодня в некоторых странах существуют такие социальные группы, где сказать собеседнику, что его рассуждение ущербно, будет равносильно личному оскорблению. Слово «ущербно» будет воспринято так, будто речь идёт о генетическом отклонении в организме субъекта, в результате чего он неисправимо болен и неспособен участвовать в социальной конкуренции. Такая же проблема есть со словом «адекватный». Для науки является совершенно нормальным сказать, что поведение подопытного животного или человека неадекватно ситуации. Это всего лишь означает, что из всех возможных реакций на внешние условия субъект выбирает явно не самую оптимальную для выполнения его биологической задачи, что может быть обусловлено, например, низкой степенью его информированности. Но если некоторым людям сказать, что их поведение неадекватно, они придут в ярость, потому что воспримут это слово как указание на их тяжёлое психическое заболевание. Чтобы избежать таких недоразумений с научным материализмом, нужно помнить, что объективное существование – это специальный философский термин, который лишь означает, что предмет может быть подвержен множественным исследованиям группой лиц и результаты этих исследований будут одинаковыми. Осознание этого должно устранить ущемление чьих бы то ни было религиозных чувств, ведь практически никто из верующих никогда не пытался утверждать, что он в самом деле видел бога настолько реальным, что его можно было исследовать группой лиц и получать одинаковые результаты. Это означает, что для исключительного большинства верующих бог действительно во все времена существовал как-то иначе, чем подразумевается в научном материализме под словами «объективное существование». Следовательно, высказывание «бога не существует объективно» полностью нейтрально и соответствует исторически сложившемуся состоянию вещей.
В заключение хочется добавить, что отсутствие у людей хорошего представления о бытии и необходимость спасать своё сознание некой универсальной идеей крайне прискорбны. Бытие достаточно сложно, его частные проявления бывают очень причудливы, и одна относительно простая идея не имеет шансов достаточно хорошо описать все возможные события на тысячелетия вперёд. Это приводит к регулярной критике религии, что оборачивается страданием для верующих людей, ведь организм человека устроен таким образом, что его нервная система химически угнетается, если выяснится, что он придерживался ущербной системы взглядов. Чтобы избежать этого страдания, верующим приходится оставлять свои насущные дела и участвовать в спорах, обращаться за ответами к религиозным авторитетам, а иногда и нападать на своих противников, отчего проливается кровь. Всё это иногда в незначительной, а иногда в фатальной степени усложняет им выполнение их биологической задачи. Дать людям способ эффективно осваивать реальность и чувствовать себя благополучно – вот задача для хорошего философского учения.