С тобой

Глава 9

Кортни

– Ты сейчас палец себе отрубишь.

Стоит Марисе произнести предупреждение, как мой палец пронзает резкая боль.

– Черт! – шиплю, отпуская нож, и бегу за салфетками. – Вот зачем накаркала?

– Так это еще и я виновата?

– Естественно, – в шутку отвечаю я, и Мариса фыркает.

– Ну да, конечно. Просто нужно было следить за ножом, а не гипнотизировать свой телефон.

– Я не гипнотизировала.

– Да что ты говоришь? Я своими глазами видела, как ты больше пяти минут беспрерывно пялилась на него. Вот и результат: почти без пальца осталась.

– Не преувеличивай. Это всего лишь порез.

– На этот раз просто порез, а в следующий все может быть куда хуже. Что с тобой происходит в последнее время? От трубки своей ни на шаг не отходишь. Ты что, ждешь важный звонок по работе или все дело в каком‑то мужчине, о котором я не знаю? – предполагает Мариса и игриво улыбается.

– Все дело в работе, – быстро заверяю я и, между прочим, не вру.

Только работа эта никак не связана со съемками. Я как дура жду нового звонка от Пола, хотя обещала себе, что не буду заниматься такими глупостями. Но, как всегда, сказать куда легче, чем выполнить.

Что бы я ни делала, чем бы ни занималась в течение дня, я постоянно думаю о Дэвенпорте. Чувствую на себе его запах, который, кажется, ни один гель для душа не способен смыть с моей кожи. Осязаю его в боли в мышцах, вызванной нашими изнурительными секс‑заходами, к которым мне потребовалось время привыкнуть. Прокручиваю в памяти наши с ним жаркие встречи. И вижу перед собой его лицо. Даже когда провожу время с сыном… Особенно когда провожу время с сыном.

Со дня рождения Джей‑Джея я приучила себя думать, будто он сын Пола. Знаю, это глупо. Но внушать себе тот факт, что у моего сына есть потрясающий отец, пусть он и не рядом, было в разы легче, чем жить со знанием, что отец Джереми – левый незнакомец, имя и лицо которого мне неизвестны.

Я ведь даже не в курсе, позаимствовал ли Джей‑Джей от отца хоть какие‑нибудь черты лица. Лично я и Мариса видим в Джереми исключительно мою маленькую копию в мальчишеском варианте. Те же темные глазки, тот же оттенок кожи и волос, тот же носик и губы. А если посмотреть на мои детские фотографии, то вообще невозможно отличить меня от Джереми. И это удивительно. Насколько я слышала, зачастую дети больше похожи на своих отцов. Но это не наш случай. Видимо, гены Суарес ух какие сильные. И я безумно рада этому. Меньшее, чего мне хотелось, – видеть в своем сыне безразличного мне незнакомца. Будь Джей‑Джей рыжим с веснушками на лице или блондином с молочной кожей, вряд ли я смогла бы воображать, что он сын Пола. А так я воображаю без проблем. Правда, в последние несколько недель это не помогает мне ощутить себя чуточку счастливее, а наоборот, с головой погружает в мысли о Дэвенпорте.

А мне нельзя о нем думать вне наших интимных встреч. Нельзя! И ждать, как верная собака, его звонка – тоже, но именно этим я и занимаюсь вот уже больше недели. Ровно столько Пол не звонил мне и, ясное дело, не соизволил прислать хотя бы одно сообщение с причиной, почему он не может со мной встретиться.

До этого он приказывал мне ехать на квартиру чуть ли не через день, а теперь снова затишье. Почему? Где он? Чем он занят? Куда‑то уехал по работе? Или удовлетворяет свою потребность в сексе с другой женщиной? Целует ее? Обнимает? Водит в ресторан и на прогулки? А не только трахает по вечерам, как меня… Черт!

Мне категорически запрещается думать об этом. И уж тем более – представлять Пола в компании другой женщины. Однако чем дольше я его не вижу, тем четче мой мозг рисует кадры, в которых Дэвенпорт трахается с какой‑нибудь красоткой. И это пробуждает во мне ревнивую ведьму, готовую рвать и метать все на своем пути или позвонить Полу самой, чтобы высказать ему пару ласковых.

Какими силами я до сих пор сдерживаюсь от этого неуместного порыва? Не знаю. Наверное, мой малыш помогает мне сохранять благоразумие и помнить, в чем именно заключается образ нашей с Полом связи. Ну и, конечно же, постоянное присутствие Марисы рядом. У нее на глазах звонить Полу и требовать объяснений – не лучшая затея. Я не посвятила порядочную добродушную женщину в то, каким именно способом я добыла деньги на операцию, и не планирую это делать. Пусть она и дальше остается в неведении.

– Давай сюда свой палец, – просит Мариса, и я повинуюсь.

Она промывает порез перекисью водорода и заклеивает рану пластырем.

– Спасибо.

– Не за что. Будь осторожней.

– Буду, не волнуйся, – отвечаю и подскакиваю вслед за своим сердцем, когда в кухне раздается звон мобильного телефона.

Неужели он?

– Господи, где пожар?! – пугается Мариса, когда я резко срываюсь с места и хватаю айфон со столешницы.

Быстрый взгляд на экран – и мое сердцебиение вмиг замедляется.

Это не Пол. Это снова не он. А незнакомый номер.

Дьявол!

Разочарование неприятно сдавливает грудь, а злость на саму себя за свое поведение и реакции побуждает меня ответить на вызов и несдержанно рявкнуть:

– Алло!

На том конце провода на несколько секунд повисает молчание, а затем в трубке раздается приятный женский голос:

– Простите, если звоню не вовремя. Это фотограф Кортни Дэвенпорт?

– Да, я.

– Прекрасно. Вы можете говорить?

– Да.

– Спасибо. Я не займу у вас много времени. Вам звонит менеджер блогера FitFoodDi. Возможно, слышали о такой?

– Простите, но нет. Я не слишком активный пользователь соцсетей, – заставляю себя смягчить голос, предполагая, что это звонят по работе. И оказываюсь права.

Вежливая менеджер сообщает, что ей понравились мои работы, выставленные на моей рабочей странице, и предлагает мне провести фотосессию своей начальницы. И не фитнес-съемку, как я предполагаю вначале, а фотосессию беременной.

Ранее я фотографировала беременяшек. Не часто, но бывало. В этот же раз я намереваюсь отказаться, так как не собиралась отвлекаться на фотосессии до тех пор, пока Джереми стопроцентно не восстановится. Однако, когда менеджер предлагает мне весьма крупную сумму за двухчасовую съемку, я, недолго подумав, решаю согласиться. Деньги лишними никогда не бывают. К тому же немного разбавить свои однообразные будни коммуникацией с новыми людьми мне тоже не помешает.

Мы договариваемся о съемках через три дня, в полдень. Я специально выбираю это время, чтобы мое отсутствие почти полностью совпадало с дневным сном Джереми. Так оно и получается.

Перед тем как в субботу поехать в фотостудию, я кормлю сына обедом и передаю его Марисе, чтобы та уложила монстра спать. Думаю, я как раз вернусь домой, когда он проснется. Идеально. Сегодня, в принципе, какой‑то необычайно идеальный день.

Я выспалась, Джереми совсем не капризничал, на улице царит морозная, но солнечная декабрьская погода. На дорогах нет пробок, мое настроение приподнято, а мысли о Поле немного отошли на второй план благодаря предстоящей съемке.

Все‑таки круглосуточно быть только с ребенком и совсем не работать – не мое. Я начинаю сходить с ума. От слишком долгого пассивного образа жизни я даже телефон начала сверлить в ожидании звонка Пола. Полный треш! Это не я. И не хочу быть такой. Мне как воздух нужны движение, общение и вылазки из дома, поэтому я с воодушевлением еду на фотосессию. И она тоже проходит как по маслу.

Работать с клиенткой – сплошное удовольствие. Ею оказывается миловидная, веселая и улыбчивая блондинка. Миниатюрная и очень активная, даже несмотря на тридцать шестую неделю беременности. Мне бы ее энергию и позитив, когда я вынашивала Джереми. Я еле передвигалась и постоянно пребывала в депрессии, а девушка излучает такую жизнерадостность, что она магическим образом передается и мне.

Во время съемок мы быстро находим общий язык и переходим на ты. Болтаем и смеемся. Я четко улавливаю то, какими клиентка хочет видеть фотографии. И они выходят превосходными. Даже без обработки понимаю, что снимки получились невероятными. Нежными, трогательными и женственными.

– Вау! Какая красота! – охает она, когда я показываю несколько снимков. – Когда фотографии будут готовы?

– В течение недели. Я пришлю их на электронную почту, которую мне дала твоя ассистентка.

– Прекрасно. Спасибо большое. Жду не дождусь, чтобы показать их мужу.

– Думаю, он придет в восторг.

– Ой, не знаю. Мне кажется, я уже надоела ему с этими фотосессиями. А я ничего не могу с собой поделать. Хочу запечатлеть чуть ли не каждую неделю беременности. Никогда не могла подумать, что быть беременной – такой кайф. Я никогда еще не ощущала себя настолько комфортно в своем теле, как сейчас, – восторженно признается блондинка, бережно поглаживая свой немаленький живот.

– Тебе повезло, раз ты себя так прекрасно ощущаешь. Для кого‑то беременность может напоминать сущий ад.

– Ой, ужас какой. Даже представить себе этого не могу. Это у тебя так было? У тебя тоже есть ребенок?

– У меня? Эм… Нет. Я говорю не про себя, а про свою подругу, – вру я.

Не хочу рассказывать о Джей‑Джее незнакомке, предчувствуя, что узнай она о существовании моего сына, то завалит меня бесконечным потоком вопросов о материнстве. А я не люблю говорить на эту тему.

– Ее беременность была совсем иной. Мягко говоря, ей хотелось сдохнуть, – не подумав, выдаю я, о чем тут же жалею.

Не стоило так резко выражаться рядом со счастливой беременяшкой. От моих слов она аж охает, округляет глаза и крепче прижимает руку к своему пузу.

– Прости. Я не должна была так говорить, но…

– Ой, мамочки! – блондинка перебивает меня еще одним охом, а ее лицо бледнеет и омрачается неописуемым страхом.

В первые секунды я не соображаю, в чем причина такой резкой смены настроения. Лишь когда опускаю взгляд вниз и вижу, как по ногам девушки стекают струйки воды, понимаю, что пиздец подкрался незаметно в этот несвойственный для меня спокойный день.

– Умоляю, скажи, что ты просто описалась, – с надеждой смотрю в испуганные синие глаза, и блондинка ожидаемо качает головой.

– Воды отошли, – тихо выдыхает. – Воды отошли! – громче. – Боже мой, у меня воды отошли! – практически кричит с паническими нотками в голосе. – Что же делать?!

– Так, спокойно. Без паники, – беру ее за руки. – Все в порядке. Дыши и успокойся. Ничего ужасного не случилось.

– Нет, случилось! До родов же три недели. Еще рано. Слишком рано. А если с ребенком что‑то случилось?

– Не переживай, ничего с ним не случилось, кроме того, что он решил вылезти раньше. Все хорошо. Такое бывает. Главное, не нервничай. Сейчас же поедем в больницу, и все будет в порядке.

– Да? – со слезами на глазах смотрит она, сильнее сжимая мои ладони.

– Разумеется. Звони своему мужу, обрадуй его неожиданной новостью. А я пока подгоню машину ко входу.

– Ты поедешь со мной?

– А ты хочешь, чтобы я отправила тебя на такси или еще лучше – позволила тебе самой сесть за руль?

– Нет конечно. Я не смогу сейчас вести автомобиль.

– Да что ты говоришь? – усмехаюсь, и милашка тоже начинает улыбаться. Вяло, но все же улыбается.

– Спасибо, Кортни, что не оставляешь меня одну.

– Да не за что, – отвечаю с улыбкой.

Я как никто другой знаю, каково это – проживать роды в полном одиночестве. Особенно в первые секунды, когда понимаешь, что они начались. И тем более – преждевременно. В этот миг мозг накрывает лавина эмоций, и все наставления, о которых читал в книжках и выслушивал на курсах по подготовке к родам, враз испаряются. Ни одна женщина не должна проходить через подобное без поддержки. И пусть эту милашку я знаю всего пару часов, я ни за что не позволю ей хоть на секунду остаться наедине со своими страхами, болью и предвкушением встречи с ребенком.

До тех пор, пока ее муж не приедет в больницу, я не отойду от нее ни на шаг. И чувствую, это случится не скоро, потому что он какого‑то черта не отвечает на беспрерывные звонки жены.

– Да боже ты мой! Где его черти носят? Почему он не отвечает? – нервно бормочет будущая мамочка, постанывая от боли на заднем сиденье моей машины.

– Напиши сообщение. Скажи, пусть мчится прямиком в больницу.

– Я‑то напишу, но не факт, что он, мать его, вообще посмотрит на свой телефон! – зло рычит она, а глаза снова наполняются слезами.

– Посмотрит. Рано или поздно. А до тех пор я побуду с тобой. Все будет в порядке. Главное, дыши и постарайся не думать о плохом. Все пройдет отлично. Вот увидишь, – стараюсь звучать убедительно, и вроде бы у меня получается.

Девушка кивает и начинает выполнять дыхательные упражнения. Правда, надолго ее не хватает. Как только боль усиливается, она стонет и снова берет в руки телефон. Однако на сей раз она звонит не мужу, а своим подругам и ассистентке. Быстро тараторит каждой о том, что у нее начались роды, а затем снова названивает мужу. Но в ответ снова тишина.

– Я убью его! Честное слово, убью! И живого места не оставлю, когда он объявится! – сквозь зубы цедит она, и теперь эта милашка выглядит как свирепая львица. На миг мне даже страшно становится за жизнь ее муженька. Взгляд у нее такой убийственный, что кажется, она всерьез намерена воплотить свои угрозы в реальность.

А сколько в ней силы! Рехнуться можно. После того как мы заселяемся в родильное отделение и оказываемся в палате, во время очередной схватки она так сильно вонзается ногтями в мою руку, что у меня аж искры из глаз летят. Но я терплю, ибо моя боль не идет ни в какое сравнение с той, что испытывает девчонка в данный момент.

Терплю и мысленно улетаю в ночь рождения Джереми, когда думала, что мое тело просто‑напросто разорвется на части во время родов. Я не из неженок, но в тот момент, как и любая другая женщина, я отчаянно нуждалась в поддержке. А эта милашка подавно не должна проходить все это без любимого мужчины. Куда он запропастился, черт побери?

Спустя час схваток я сама начинаю не на шутку закипать. Поэтому когда муж Дианы наконец врывается в родовую палату, я порываюсь первая начать отчитывать его за тормознутость, да только все слова исчезают из разума, когда я понимаю, кто именно является заплутавшим папашей.

– Логан? – ошарашенно выдыхаю я, превращаясь в обездвиженный столб.

Логан Бэлл, один из самых разгульных друзей Пола, – муж этой милашки‑фитоняшки? Как такое возможно? Мои глаза однозначно вот‑вот вывалятся из глазниц. В то время как Логан бросает на меня лишь короткий, не менее изумленный взгляд, а затем переводит все свое внимание на жену, громко стонущую от боли.

– Диана, – он подлетает к ней, весь запыхавшийся, взволнованный и, как и я, одетый в больничный халат.

– Ты приехал, – сквозь слезы бормочет она.

– Конечно, приехал, куколка. Как только увидел кучу звонков и прочитал твои сообщения, тут же рванул к тебе.

– Почему ты не отвечал?

– Да черт, я телефон в машине оставил, а сам пошел в один из своих клубов. Нужно было решить кое‑какие проблемы, но сейчас не думай об этом. Я здесь, я рядом и никуда не уйду.

– Я думала, что мне придется рожать без тебя.

– Глупая. Я ни за что бы не пропустил этот момент, – Логан усмехается и начинает зацеловывать все лицо Дианы, пока я тем временем так и стою, словно замороженная, и не могу поверить тому, что вижу.

Передо мной сейчас находится кто угодно, но не тот Логан Бэлл, которого я знала. Я смотрю на абсолютно другого мужчину. Однозначно. А вот он так и продолжает не обращать на меня внимание, всецело сфокусировавшись на жене, а Диана – на нем. Она даже руку мою отпустила и напрочь забыла о моем существовании. А вот акушер обо мне не забыл, взглядом требуя меня покинуть родильную.

Что я и делаю, напоследок бросив взгляд на Логана и Диану. Белая зависть со шлейфом грусти окутывает меня моментально. Но сейчас не до моих эмоций. Это их момент счастья, который они должны разделить вместе, без отвлечения на посторонних людей. А я именно посторонняя, и мне пора уходить. Свое дело я сделала, моя совесть чиста, а душа спокойна.

Я покидаю палату, избавляюсь от халата и протяжно выдыхаю, выпуская из себя весь накопившийся за последние два часа напряг. А потом выдыхаю еще раз, осознавая, что скажи я Диане о существовании Джереми, об этом наверняка быстро узнал бы Логан, а затем и Пол.

Вот это я удачно смолчала. Иначе был бы трындец. А мне с лихвой хватило и преждевременных родов Дианы. До сих пор дрожу от перенапряжения.

Да уж… А ведь день так прекрасно начинался. Без каких‑либо сложностей и эмоциональных встрясок. Но, видимо, Вселенная считает, что мало в моей жизни стресса. Нужно было еще свалить на мои плечи испуганную рожающую женщину.

Но ничего. Я и с этим справилась. Относительно легко и, как мне кажется, на десятку. И Диану смогла поддержать, и сама не поддалась панике. Я молодчина! Кремень. После операции Джей‑Джея ничто не способно пошатнуть мое моральное равновесие.

Так я думаю ровно несколько секунд, до тех пор, пока не выхожу из родильного отделения и не застаю Пола в больничном коридоре.

Сердце делает сальто, а колени подкашиваются, вынуждая меня придержаться рукой за стену, лишь бы не упасть. И это не его неземная красота меня так пошатнула, а тот факт, что он стоит не один, мать его! А со стройной девушкой, которую он крепко сжимает в своих объятиях и трепетно проводит рукой по ее длинным белокурым волосам.

Это что же получается? Он обнимается и ласкается со своей ненаглядной Евой, пока я тем временем как идиотка днями напролет жду его звонка?

Ну, Дэвенпорт! Какая же ты сволочь!

Глава 10

Кортни

Вижу, как руки Пола скользят по женской пояснице, и меня захлестывает ударная волна злости. Ревность омывает все углы сознания, тело колотит мелкой дрожью.

Я прямо‑таки мечтаю сорваться с места, чтобы схватить блондинку за ее длинную гриву и рывком оттащить от Дэвенпорта. А после от всей души ему съездить по роже, чтобы щека от боли онемела, а в глазах все потемнело.

И будь мы с Полом в браке или хотя бы в отношениях, именно так я и поступила бы. Но сейчас у меня связаны руки. Своими кровожадными действиями я не добьюсь ничего, кроме гнева Дэвенпорта. Да еще и выставлю себя ревнивой дурой в его глазах. Нет уж. Увольте.

Я глубоко вдыхаю, беря свою ярость под контроль, придаю лицу максимальную невозмутимость и уверенно двигаюсь в сторону сладкой парочки.

Шаг, второй, третий… И по моей внешней обороне приходится еще один сокрушительный удар, стоит девушке отстраниться от Пола и встать ко мне боком.

Я резко торможу, а сердце пропускает удар, когда я замечаю округлость в районе ее живота. Весь мой мир сотрясается, а затем начинает расплываться, пока в голове гремит осознание…

Беременна. Беременна. Она беременна. От моего Пола! У них скоро будет ребенок. Черт побери! У Пола будет ребенок, а он на стороне трахается со мной? Как такое возможно? Дыши, Кортни. Дыши.

– Кортни? – два голоса одновременно произносят мое имя. – Это правда ты? – этот вопрос с изумлением добавляет вовсе не Пол, а девушка, вынуждая меня наконец перевести взгляд с ее живота на лицо, и…

Мой мир вмиг обретает прежнюю стабильность, а тело наполняется силами.

– Мия? – шокировано выдавливаю из себя я, не в состоянии до конца поверить, что с Полом обнималась не его ангельская Ева, а младшая сестра Логана.

– Привет, – она расплывается в широкой улыбке. – Вот так встреча! Сто лет не виделись.

– Да уж, – тихо выдыхаю от облегчения. – Точнее, больше четырех лет.

Мы с Мией были хорошими подругами, и каждый раз, когда отдыхали в одной компании, прекрасно общались. Уверена, и после развода с Полом мы могли бы сохранить наши теплые отношения, но не получилось. По моей вине, разумеется. Я обрубила все связи с людьми, которые тесно общаются с Дэвенпортом. И Мия входит в их число, так как для Пола она всегда была как младшая сестра.

– Что ты здесь делаешь? Ты очень изменилась. У тебя все хорошо? – скользнув по мне изучающим взглядом, интересуется Мия с неподдельным беспокойством.

– Да, у меня все отлично. Вижу, что и у тебя немаловажные изменения. Поздравляю, – указав на ее живот, с натянутой улыбкой произношу я.

– Да, спасибо. Так получилось, что мы с подругой почти одновременно забеременели. Только вот она решила раньше времени стать мамой. Она мне как позвонила, так я пулей прилетела сюда. Она так сильно меня напугала.

– Успокойся, мелкая, тебе противопоказано волноваться, – мягким голосом произносит доселе молчаливый Пол и снова укладывает руку на ее поясницу.

Смотрю на это и больше не испытываю ни капли ревности – в его жесте нет никакого сексуального подтекста. Только забота о близком человеке. Теперь я это четко вижу.

– Пол прав, Мия. Тебе не нужно волноваться, да и в этом нет необходимости. Я так понимаю, твоя подруга – Диана, да?

– Да, она. Откуда ты знаешь?

– У нее отошли воды во время нашей фотосъемки, и именно я привезла ее в больницу. Только когда приехал Логан, узнала, что она, оказывается, его жена. Спрингфилд – та еще деревня, однако.

И это мягко сказано. Я даже подумать не могла, что Диана как‑то связана с Логаном. И даже узнай я раньше ее фамилию, ни за что не связала бы ее с Бэллом.

– Ничего себе! Спасибо, что доставила ее сюда.

– А как же иначе? Я, конечно, далеко не хороший человек, но не настолько же, чтобы бросить рожающую женщину одну на произвол судьбы.

Пол усмехается, и я устремляю на него пристальный взгляд. Хочется ментально вывалить на него негодование и тоску, накопившуюся за дни нашей разлуки, но благоразумно оставляю весь негатив при себе. Он лишь позабавит этого равнодушного засранца, в которого превратился Пол. Я не доставлю ему такой радости и не стану расспрашивать, где он пропадал все последние дни. Почему не звонил? С кем находился? Не буду!

Я просто бегло оцениваю его фигуру, одетую в повседневную одежду – джинсы и черный свитер, – а затем несколько секунд рассматриваю чертовски привлекательное лицо, не выдавая никаких эмоций. Да и в этом нет нужды. Они грозовым облаком клубятся в пространстве между нами. Уверена, не я одна ощущаю незримые искры, покалывающие всю поверхность кожи.

И в следующий миг мою уверенность подтверждает Мия:

– Я это… Оставлю вас ненадолго. Хорошо?

– Куда ты собралась? – разорвав со мной зрительный контакт, интересуется Пол.

– В уборную. Во время беременности постоянно хочется писать. Да и мужу нужно позвонить. Скажу, где нахожусь, чтобы он не волновался. Была рада тебя встретить, Кортни.

– Взаимно, Мия, – искренне отвечаю я и наблюдаю, как длинноногая светловолосая красотка удаляется прочь по коридору. Неудивительно, что я перепутала ее с Евой. Они похожи по комплекции и цветом волос, со спины вообще не отличить.

– Не думал, что ты занимаешься съемками беременных, – Пол нарушает тишину, и я возвращаю к нему вопросительный взгляд.

– Почему?

– Еще спрашиваешь? Ты же всегда терпеть не могла все, что связано с детьми. Сложно поверить, что это могло измениться.

– Моя нелюбовь к детям не изменилась. Я по‑прежнему их терпеть не могу, – честно признаюсь.

И это так. Джей‑Джея я люблю больше жизни, но от чужих детей меня до сих пор воротит. В этом плане я нисколько не изменилась.

– Тогда с чего вдруг ты фотографируешь беременных? Раньше этого не делала.

– Раньше было раньше, – цитирую ранее сказанные им слова. – Сейчас же я берусь за любую съемку, если она принесет мне неплохой заработок.

– Тебе опять нужны деньги? – удивляется Пол.

– А что, хочешь накинуть мне сверху? – парирую с дерзостью в голосе и замечаю, как взгляд Дэвенпорта мрачнеет.

– Не хочу. Ты и ста тысяч не стоишь. Куда уж больше?

Я уже не раз говорила, что всегда умела вывести Дэвенпорта из себя. Но забыла добавить, что и он в этом плане долбаный мастер. Ответ Пола взрывает во мне пороховую бочку злости. Обида заполоняет все тело горючими потоками, мощной волной стекая к рукам. Еще секунда – и я бы все‑таки влепила ему смачную пощечину, но от моей атаки Пола уберегает знакомый низкий голос:

– Кортни?

Я перевожу взгляд на неподалеку стоящего мужчину и недоуменно хмурюсь. Мне требуется несколько секунд, чтобы узнать в нем Даррена Хилла. Без врачебного халата я его еще не видела, и очень жаль. В раскрытом пальто, черной рубашке и джинсах он выглядит неотразимо. Еще лучше, чем в униформе.

Будь я одна, мои губы расплылись бы в радостной улыбке от встречи с ним, но я, черт побери, не одна, а с Полом! И дело не в том, что меня волнует, что Дэвенпорт может подумать, будто меня связывают интимные отношения с этим привлекательным мужчиной. А в том, что Даррен – хирург Джей‑Джея. Не дай бог он сейчас заговорит о моем сыне. Этого ни в коем случае нельзя допустить.

– Привет, Даррен, – кое‑как уняв резко вспыхнувший страх, выдавливаю я. – Не ожидала тебя здесь встретить.

– То же могу сказать и про тебя. Простите, надеюсь, я вам не помешал, – виновато произносит Даррен, явно ощутив витающее напряжение между мной и моим собеседником.

– Помешал.

– Нисколько, – в унисон с грубым голосом Пола отвечаю я и едва сдерживаюсь, чтобы не приподнять в изумлении брови.

Это еще что за резкая реакция?

Подумать об этом у меня нет времени, так как Даррен сканирует мое лицо, ожидая ответ, а реплику Дэвенпорта будто пропустил мимо ушей. Ему важно лишь мое мнение.

– Все в порядке. Ты не помешал. Мы уже закончили разговор, и я собиралась уходить, – справляясь с возросшим накалом в воздухе, отвечаю я максимально непринужденно. – А тебе в какую сторону нужно?

– Тоже на выход.

– Значит, нам по пути, – заставляю губы растянуться в улыбке и, перед тем как взять Даррена под локоть, обращаюсь к Дэвенпорту: – До свидания, Пол. И передай мои поздравления Диане с Логаном, когда все закончится.

Пол ничего не отвечает. Не прощается, не пытается меня остановить, не кивает в знак согласия передать мои пожелания новоиспеченным родителям. Только прожигает меня убийственным взглядом, когда я шагаю вместе с Дарреном к выходу. Я не вижу этого, так как не оборачиваюсь, но оно мне и не надо. Я чувствую, как вся спина и затылок горят от его негодования.

Да только пусть злится сколько хочет. Мерзавцу не помешает чуточку побеситься, вне зависимости от того, по какой причине он это делает.

Ревнует? Или просто возмущен тем, что я типа нарушаю условия нашей договоренности? Плевать. Это его проблемы. Тем более я ничего не нарушаю. Я ни с кем не трахаюсь, кроме него, в отличие от Пола. Так что пусть хоть взорвется от злости. Я лишь позлорадствую.

– Все в порядке? Ты выглядишь какой‑то заведенной. Этот мужчина тебя чем‑то обидел? Мне вернуться и вмазать ему? – со всей серьезностью предлагает Даррен, вызывая во мне искреннюю улыбку.

Я бы не отказалась, чтобы он съездил Полу по лицу за его мерзкие слова в мой адрес, раз уж у меня самой не получилось это сделать, но ни за что не стану просить Даррена об этом.

– Нет, не нужно. Он ничего мне не сделал. И ты прости за его грубость. Это мой бывший муж. Мы с ним развелись несколько лет назад, и наши отношения до сих пор нельзя назвать дружескими.

– Понял, – произносит он, открывая передо мной входную дверь. – Он отец Джереми?

– Нет. Не он. А что ты здесь делал? Неужели работаешь в двух больницах? – решаю резко сменить тему. Говорить о себе желания нет.

– Нет, я заходил к другу. Нужно было кое‑что обсудить. А ты? У тебя все хорошо со здоровьем?

Я усмехаюсь, поднимая взгляд к его лицу.

– Я что, настолько ужасно выгляжу, раз все спрашивают о моем здоровье?

– Ни в коем случае. Ты выглядишь потрясающе. Я не могу налюбоваться, – выдает Даррен, окидывая меня с головы до ног горячим взглядом.

И мне это очень льстит. Я не наряжалась сегодня и практически не красилась, так как ехала на обычную фотосессию, а не на важное мероприятие. Волосы связаны в высокий хвост, а тело упаковано в обычные джинсы и кашемировый лавандовый свитер.

– У меня к тебе два вопроса, – произносит Даррен спустя несколько секунд молчаливого разглядывания меня.

– Я вся внимание.

– Первый – где твоя куртка? На улице минусовая температура, а ты, можно сказать, голая.

– Куртка осталась в машине. Я фотографировала беременную девушку, у нее отошли воды и пришлось срочно вести ее в больницу. Про верхнюю одежду напрочь позабыла.

– Вот, значит, почему ты здесь.

– Да.

– Понятно. Надень тогда пока мое пальто, а то мне холодно на тебя смотреть.

– О‑о, не волнуйся. Мне не холодно, к тому же я не собираюсь долго торчать на морозе, – заверяю я, желая остановить Даррена от раздевания, но тщетно. Он стягивает с себя пальто и укрывает им мои плечи.

– Вот так‑то лучше.

– Не стоило.

– Стоило, потому что тебе придется еще поторчать со мной на морозе.

– Да? И почему же?

– Потому что мне еще нужно задать второй вопрос, – очаровательно улыбается Даррен, закрывая полы пальто. А я ненароком залипаю на его крепком теле. Рубашка облепила его руки, плечи и корпус, позволяя мне заценить подтянутые мышцы.

Вот же черт! Хирург выглядит куда обалденнее, чем мне казалось изначально. И пахнет здорово. Приятный ненавязчивый парфюм я особенно сильно ценю в мужчинах.

– Сходишь со мной поужинать? – спрашивает он, побуждая меня вернуть взгляд к его симпатичному лицу.

И снова – вот же черт!

Я предполагала, что он может предложить встретиться, но в глубине души надеялась, что Даррен не станет этого делать. По множеству причин.

– Ты считаешь уместным приглашать меня на ужин?

– А почему должно быть неуместным приглашать на ужин женщину, которая мне нравится? Ты замужем за кем‑то еще?

– Нет.

– Состоишь в отношениях?

Шлюхой подрабатываю, но об этом лучше умолчать.

– Нет, не состою.

– Я тебе не нравлюсь?

– Нравишься, – честно признаюсь я. К чему отрицать очевидное? Между нами чувствуется определенная химия. Не как с Полом. До нее как до Луны пешком, но все же она присутствует.

– Тогда в чем заключается неуместность моего приглашения?

– Ты врач моего сына.

– Поправка: я был врачом твоего сына.

– Верно.

– Ну вот. Этот вопрос решен. Тебя смущает что‑то еще?

– Честно говоря, не знаю.

– Значит, пока будешь определяться с ответом, можешь походить со мной на свидания. Одно другому не помешает.

– Думаешь?

– Уверен. Поэтому говори: во сколько мне за тобой заехать сегодня?

– Прямо сегодня?

– А чего ждать? Если ты свободна, конечно.

Я вроде хочу согласиться и пойти на первое за последние несколько месяцев нормальное свидание. Хочу почувствовать себя желанной женщиной, не только в плане секса, а в общем. Хочу попытаться вытравить из мыслей Пола, но здравым смыслом понимаю, что не могу обнадеживать Даррена и ходить с ним куда бы то ни было, пока сплю с бывшим мужем. Это неправильно. И чревато последствиями. Для меня в первую очередь.

И надо же: стоит об этом подумать, как мой айфон начинает звенеть.

– Прости, – извиняюсь и вытаскиваю телефон из кармана джинсов, обнаруживая на экране номер Пола.

Дерьмо!

Вот почему именно сейчас?