Китайское искусство войны. Постижение стратегии

«Искусство войны» и «И цзин»: стратегия и перемены

«Искусство войны» и «И цзин» – две вечные книги китайской цивилизации; их на протяжении многих столетий, и в Китае, и в соседних азиатских странах штудировали и гражданские чиновники, и военные стратеги. «Искусство войны» впускает в мир войны культурное начало, «И цзин» впускает войну в мир культуры. В соответствии с принципами классической политической идеологии Китая военная стратегия подчиняется стратегии социальной. Вот почему главным оружием, защищающим нацию от хаоса, вызываемого хоть внешними, хоть внутренними причинами, считалась нравственная сила единого целого – народа. Далее люди могут быть объединены только теми средствами, которые пестуют общее благосостояние. Поскольку «И цзин» отличает единство от единообразия, китайская идеология утверждала, что методы эти следует адаптировать в зависимости от времени, места и тех людей, которым они призваны служить.

Ниже философия «Искусства войны», а также применение стратегии разрешения конфликта будут рассматриваться именно в духе этой традиции. О взаимо-связи между философией и наукой организации, выраженной в «Искусстве войны», и более древней «Книгой Перемен» мы говорили в нашем предисловии к переводу первого сочинения. Для того, чтобы поставить его в контекст философской перспективы, здесь, полагаем, логичнее будет начать с идей о соперничестве и войне, представленных в самом «И цзине».

Большинство читателей и Востока, и Запада знают «И цзин» как древнюю книгу предзнаменований, на протяжении тысячелетий использовавшуюся в качестве практического руководства по гаданию и предсказанию судьбы. И по сей день к ней обращаются как к непререкаемому авторитету по прогнозированию развития ситуации, но такая практика была в целом чужда ведущим философам и политическим мыслителям. Военные стратеги открыто запрещали гадания как таковое со времен как минимум таких же древних, как само «Искусство войны».

Для ученого, исследующего законы поведения в социуме, «И цзин» – это книга стратегических оценок, призванных помочь человеку жить и действовать более рационально и эффективно. Структуру ее можно условно представить в виде четырехугольника, по углам которого – четыре фундаментальные идеи, и на котором вращается круг, состоящий из трехсот шестидесяти возможных ситуаций. Цифра триста шестьдесят соответствует числу дней лунного года и олицетворяет полноту и завершенность. Эти ситуации сгруппированы в шестьдесят главных конфигураций, выраженных символическими знаками – гексаграммами по шесть элементов в каждой.

У каждой гексаграммы имеется название и главная тема, отражающая тот или иной аспект жизни и развития в круге перемен. Она сопровождается комментариями и образами изменений, которые могут произойти в человеческом мире в данных условиях, когда с течением времени возникают аналогичные возможности. Каждый из шести элементов гексаграммы, в свою очередь, тоже снабжен комментариями и образами, анализирующими заданную тему с различных углов зрения, в зависимости от разных относительных позиций, в которых люди могут оказаться в заданных условиях.

Две темы «И цзина», наиболее зримо связанные с интересующим нас вопросом о влиянии книги на «Искусство войны», – это темы шестой и седьмой гексаграмм, «Раздор» и «Армия» соответственно. Темы эти рассматриваются друг за другом в соответствии с традиционным порядком изучения событий, а комментарии к ним как раз и отражают классический подход к тому, как следует реагировать на конфликт.

Комментарий «И цзина» к гексаграмме «Раздор» гласит: «Обладателю правды – препятствие»^[1].

Чэн И, один из лучших знатоков «Книги Перемен» в истории, прекрасный интерпретатор, испытавший влияние и даосизма, и чань-буддизма, объясняет его просто как то, что «раздор возникает из необходимости». Очевидно, что сие явно дву-смысленное замечание применимо в равной степени и к захватнической, и к оборонительной войне.

Вся символика гексаграммы «Раздор» свидетельствует о внутреннем желании и внешней силе. Она призвана отразить алчные и агрессивные черты человеческой психологии и поведения, те самые, что как раз и ведут к противостоянию. Таким образом, «необходимость», которой Чэн И объясняет возникновение раздоров, можно понимать как относящуюся либо к внутренним силам, подчиняющим захватчика, либо к внешним, делающим необходимой защиту от агрессии.

Согласно этическому кодексу «И цзина», раздор оправдан, когда он возникает как сопротивление угнетению либо как противодействие страданиям, на которые обрекают жадность и агрессивность другого. Принцип этот вполне согласуется с Путями всех трех главных направлений китайской мысли: конфуцианства, даосизма и буддизма. Значит, «справедливый раздор» также проистекает из необходимости. Об этом и говорит «И цзин». Чэн И добавляет: «Без искренности и верности раздор – всего лишь интрига и ведет к несчастью».

Такие же нравственные принципы присутствуют и в «Искусстве войны». В разделе «Маневрирование армией» Сунь-цзы говорит: «С самого начала проявлять жестокость и устанавливать суровую дисциплину, опасаясь своих людей, – вот признак неумелости». А в разделе «Огневые атаки» сказано следующее: «Правитель не может собирать армию только из-за своего гнева; полководец не может вступать в битву только из-за крушения своих ожиданий. Когда выгодно, продвигайся; когда невыгодно, остановись».

Комментарий к гексаграмме «Раздор» продолжает: «С трепетом блюди середину – к счастью. Крайность – к несчастью». Комментарий Чэн И: «Соперничающие люди, в ожидании решения, противопоставляют свое обоснование обоснованиям других. Хотя они могут быть искренними и преданными, но, если возникает раздор, они, безусловно, не видят ситуации; что-то обязательно останется нерешенным, ибо, если бы это было не так, ситуация была бы ясна и соперничества бы не возникло. Раз дело не разрешено, нельзя определенно сказать, будет оно иметь хорошие или плохие последствия. Вот почему существует большое беспокойство относительно достижения и поддержания благоприятного равновесия. Если равновесие достигнуто, это предвещает благо. “Крайность – к несчастью” означает, что, если подходить к делам, твердо придерживаясь заданного понимания, это предвещает беду».

О том же самом принципе Сунь-цзы в разделе «Огневые атаки» говорит так: «Гнев может вновь обратиться в счастье, раздражение может вновь обратиться в радость, но уничтоженное государство невозможно восстановить, мертвого нельзя вернуть к жизни. Поэтому просвещенный правитель осторожен с войной, а хороший полководец почтителен к ней».

Согласно философии «И цзина», состояние равновесия, или следования середине, означает такое отношение, при котором эмоции и чувства не берут верх. Если следовать традиционной формуле, выраженной, в частности, в «Чжунхэцзи», «Книге равновесия и гармонии», неодаосском сочинении, основывающемся на «И цзине», то: «Состояние до возникновения эмоций называется равновесием; если же эмоции проявились, но сохраняешь умеренность, это называется гармонией». Традиционный даосизм понимает «равновесие» как объективность и беспристрастность. В древней формуле «равновесие и гармония» объективность и беспристрастность всегда ставятся на первое место, поскольку считается, что они и есть как раз те необходимые практические качества, посредством которых в последующем только и можно обрести гармонию.

Решения, принимаемые в тот момент, когда имеет место быть состояние раздора, оказывают серьезное влияние на последующие события. Вот почему «И цзин» продолжает: «Благоприятно свидание с великим человеком». Фраза эта достаточно шаблонная и традиционно понимается в смысле первостепенной необходимости мудрости и знания, которые не могут подменяться эмоциональными суждениями. Чэн И описывает великих людей, людей, исполненных мудрости, как тех, кто «может разрешать споры, опираясь на твердое понимание, истинное и взвешенное».

«Искусство войны» также уделяет большое внимание важности зрелого руководства, в моменты кризиса и столкновения интересов становящегося просто насущно необходимым: «Полководец заключает в себе мудрость, надежность, гуманность, мужество и строгость» («Начальные расчеты»). Согласно классической китайской философии, беспристрастная мудрость жизненно необходима всем сторонам, участвующим в споре, поскольку как только возникают раздоры, уже появляются потери, которые еще более усугубляются, когда раздор перерастает в войну. Далее, для всех вовлеченных в противостояние эффективное использование имеющихся сил зависит от умелого руководства и управления ими, позволяющего сконцентрировать их в нужное время и в нужном месте.

В классическом, да и в современном смысле положение «И цзина» о «благоприятности встречи с великим человеком» воспринимается также как указание на значимость образования, на открытие умов народа мыслям мудреца; это тоже форма руководства, как считают китайцы, дающего людям неоценимый пример выдающейся личности.

Последняя фраза комментария к шестой гексаграмме: «Неблагоприятен брод через великую реку». Как поясняет Чэн И, речь здесь идет о том, что в соперничестве нужно сохранять благоразумие и осторожность и не становиться безрассудным и опрометчивым. Согласно традиции стратегии, знание условий есть основа предусмотрительности и подготовленности; в разделе «Планирование нападения» Сунь-цзы говорит: «Если не знаешь других и не знаешь себя, погибнешь в первой же битве». Что касается реальных военных действий, то данное предупреждение естественным образом охватывает и сферу логистики. В разделе «Ведение войны» Сунь-цзы говорит: «Если государство истощено войной, то это из-за того, что припасы доставляются на большие расстояния. Перевози припасы на большие расстояния, и богатство народа истощится».

В словах «неблагоприятен брод через великую реку» можно увидеть также и повторение основного принципа нравственного соперничества, отличающего его от захватнической войны. В разделе «Типы местности» сказано: «Наступая, думают не о славе; отступая, думают не о том, как избежать позора, но только о том, как защитить народ». В том же духе говорит об авантюризме и классическое даосское сочинение «Хуайнань-цзы»: «Жадные люди, домогающиеся всего, усыплены властью и выгодой, они обречены вечно стремиться к славе и положению. Они думают лишь о том, чтобы, опираясь на исключительную хитрость, подняться в Поднебесной, но их жизненные силы и дух истощаются день ото дня и уходят все дальше и дальше».

Тему «Раздора» анализируют и комментарии к отдельным чертам гексаграммы. Первая черта свидетельствует о болезни и низком статусе. Комментарий гласит: «Не навеки будет то, в чем усердствуешь. Будут незначительные разговоры, а в конце концов – счастье». Чэн И поясняет: «Так сказано оттого, что раздор, как правило, не есть то, что следует затягивать; и слабые люди, занимающие низкое положение, в особенности едва ли сумеют удачно выйти из раздора».

Этот принцип минимализма находит отражение и в «Искусстве войны». В разделе «Ведение войны» сказано: «Если используешь воинов в битве, но победа долго не приходит, их оружие притупляется, а рвение ослабевает. Если осаждаешь города, их силы истощаются. Если войско долго находится в походе, запасов государства не хватит».

Замечание Чэн И насчет того, что не обладающие властью и силой люди едва ли сумеют одержать верх в раздоре, также раскрывает нам одну из причин, по которым во главе крестьянских восстаний, вспыхивавших на протяжении всей долгой китайской истории, как правило, стояли люди из интеллектуальной, религиозной, военной или даже аристократической среды. Чэн И говорит: «Это происходит потому, что при соответствующей помощи со стороны верхов люди, находящиеся в таком положении, могут воздерживаться от упорствования», ведь такое сотрудничество смягчает остроту конфликта.

По китайскому традиционному этическому мировоззрению, вторая черта гексаграммы олицетворяет амбициозную силу, бросающую вызов справедливому порядку. Поскольку раздор обусловлен личными устремлениями, а не моральной необходимостью, ему противопоставляется следующее суждение: «Не одолеешь в тяжбе. Поверни – и беги. Триста дворов – население твоего города – не (накличет) беды». Чэн И комментирует: «Если знаешь, что правильному и справедливому противостоять не следует, и возвращаешься домой, чтобы вести скромный образ жизни и заниматься своими делами, то не совершишь ошибки».

Третья черта гексаграммы «Раздор» символизирует тех, кто слаб и уступчив, хотя и находится в достаточно сильной позиции. В конструкции гексаграммы третья черта сильна постольку, поскольку занимает самое высокое место из трех нижних. Позиция эта соответствует положению того, кто обладает определенной властью, но находится в подчинении высшим. Авторитет и власть на этом уровне слабее, более размыты и относительны, чем в верхней триграмме, олицетворяющей более высокие и значимые уровни влияния и управления.

В гексаграмме «Раздор» слабая верхняя черта нижней триграммы свидетельствует о характерных признаках той ситуации, когда возникает раздор. Комментарий «И цзина» гласит: «Кормись от обретенного встарь. Будь стойким в опасности». Под «обретенным встарь», возможно, имеется в виду опыт одного, двух, трех или более поколений, поколений, чьи свершения сформировали основы существования поколения теперешнего. С этой точки зрения, «стойкость» (еще один базовый термин «И цзина», также означающий «чистый», «подлинный») может означать осторожность, необходимую для того, чтобы не растерять накопленное, в том числе и предыдущими поколениями. В таком случае в контексте данного знака быть «стойким» или «чистым» подразумевало бы указание на необходимость всеми силами избегать утраты или расхищения «накопленного встарь» в соперничестве за то, что еще не заслужено.

Комментарий Чэн И свидетельствует о весьма специфическом понимании автором смысла данной строки, если речь идет об одном поколении: «Кормиться от обретенного встарь, – говорит Чэн И, – означает жить на то, что человек заслуживает и что обусловлено тем, чем он располагает». «Быть стойким, – продолжает он, – значит твердо сдерживать себя». Опять-таки данные положения «И цзина» имеют параллели в социальной и стратегической сферах. В разделе «Боевая диспозиция» Сунь-цзы говорит: «Хороший полководец выбирает позицию в том месте, где он не потерпит поражения». Фразу эту вполне можно прочитать и в том смысле, что армия, если в ходе военных действий она чувствует себя уверенно, черпает свою безопасность из прошлых достижений.

Обратно, если интерпретировать «Искусство войны» в социологическом плане, то смысл данного пассажа идентичен пониманию Чэн И: если армия всегда хочет занимать такую позицию, в которой она не потерпит поражения, это возможно только в том случае, если воины живут тем, что они заслужили и чем они располагают, и сдерживают себя.

Такой параллелизм, когда один и тот же принцип истолковывается в разных измерениях человеческого существования, весьма характерен для литературы, которая испытала влияние буддийской и даосской философии. Несомненно, что это является одной из причин тысячелетнего интереса к таким текстам, как «И цзин» и «Искусство войны», интереса, далеко выходящего за рамки изначального предназначения обоих сочинений.

Далее комментарий «И цзина» к третьей черте говорит: «В конце концов, будет счастье». Чэн И поясняет: «Хотя окажешься в опасности, если помнишь об осторожности, в конце концов, удача улыбнется тебе». «Опасность», еще один базовый термин «И цзина», означает также «суровый», «напряженный» и охватывает указание на саму проблему и ее разрешение в одном знаке, в соответствии с принципом «И цзина» «использовать неблагоприятные события для добрых целей», как, например, учиться на напряженных и стрессовых ситуациях собирать волю, которая в последующем поможет успешно преодолевать препятствия. В разделе «Девять местностей» Сунь-цзы говорит: «Если им суждено умереть здесь, то разве есть такое, что они не могли бы совершить? Воины отдают все свои силы. Когда воины в большой опасности, они не ведают страха».

Заканчивается комментарий к третьей черте такими словами: «Пожалуй, следуй за царем в его делах. Без того, чтобы совершать это ради себя». Чэн И интерпретирует данную фразу в том смысле, что люди, положение которых олицетворяет черта, не должны приписывать себе достижения, обретенные благодаря их участию в уже сложившейся системе, в деятельности государства. В этом смысле они обязаны признавать, что «кормятся от обретенного встарь», от сделанного многими и многими другими людьми, и потому не вправе устраивать тяжбы и раздоры ради наград и возвышения только потому, что они исполнили свой долг.

Перекликается с данным принципом ненавязчивого действия и скромного исполнения предписанного долга и пассаж из раздела «Боевая диспозиция». Сунь-цзы говорит: «Те, кого древние считали преуспевшими в войне, покоряли тех, кого можно было покорить. Поэтому победы преуспевших в войне не требовали мудрости или мужества». То же характерно и для даосской философии: нужно незаметно следовать именно такому подходу, который обеспечивает успех. «Планируй трудное, пока оно легкое, делай большое, пока оно еще маленькое», – говорит «Дао дэ цзин».

Говоря о воинах древности, Сунь-цзы продолжает: «Вот почему их победы – не счастливое стечение обстоятельств. Победы их не случайны потому, что они занимали позиции, когда уже было ясно, что они победят, и одерживали верх над теми, кто уже потерпел поражение». Они пользовались спецификой ситуации и использовали ее силу, вот почему казалось, что они сами не делают ничего. Здесь опять-таки мы видим элемент даосского «недеяния, свершающего все».

Четвертая черта гексаграммы «Раздор» показывает тех, кто обладает личной властью и находится на низших ступенях среди верхов. Это люди, уверенные в себе, сильные и готовые вступить в схватку, но энергия их не взвешена. Вот как характеризуется данная ситуация в «И цзине»: «Не одолеешь в тяжбе. Если опять подчинишься приказу, то положение изменится. Будешь спокоен в стойкости – будет счастье». Стратегическая реконструкция этого принципа в разделе «Ведение войны» выглядит так: «Ни одно государство не извлекло выгоды из длительной войны. Тот, кто недостаточно понимает опасность войны, не сможет понять и выгоду от войны».

Вновь в духе своего этико-идеалистического истолкования Чэн И отмечает, что у человека, находящегося в должным образом функционирующем аппарате власти, просто нет такого соперника, с которым он мог бы затеять справедливую тяжбу, а потому общественный долг человека состоит в том, чтобы не выступать инициатором конфликта. Возвращение к порядку, утверждает Чэн И, означает подавление тех чувств, что питают дух раздора, то есть изменение менталитета и приведение его к состоянию взвешенного, объективного рассмотрения подлинных событий. Когда такое позитивное отношение установлено, увеличивается и вероятность счастливой гармонии в социальных отношениях и, как следствие, разрешения конфликтов и их избежания.

Чэн И продолжает: «Порядок есть истинное положение вещей; когда утрачиваешь истинное положение вещей, идешь против порядка. Вот почему идти к порядку – значит приближаться к истине. В сочинениях древних говорится о более очевидных проявлениях и последствиях противления порядку, приводящих к жестокости и истреблению людей». Сунь-цзы говорит: «Погибшее государство невозможно восстановить, а мертвого нельзя оживить». Соединяя утилитарную стратегию с человеколюбием, он заключает, что в случае раздора «самое лучшее – побеждать, не сражаясь».