Теория мироздания, или Добро пожаловать в бесконечность

Я кивнул, она внимательно вгляделась в меня, потом вдруг резко рванулась с места и остановилась совсем близко. Потом начала говорить страшным клокочущим шёпотом:

– Заколдован ты другой на веки веков смертельным проклятьем, лишь только тот, кто тебе доверяет, сможет проклятье снять, но примет на себя ужасный дар. Чтобы свершилось это, должен он камень волшебный раздавить одной рукой на груди твоей. – Я отшатнулся, ведьма взяла монету, которую я вовсе не хотел трогать, после её пальцев, и подбросила перед моим носом. Пытаясь сопротивляться, всё же поймал монету, которую сам принёс. Затем я мигом спустился по лестнице, и дверь захлопнулась. Вот это была ведьма, а то, не знаю даже как назвать. Наверное, это одна из наиболее древних, раньше они не брали денег за то, что сделать не в силах, да и честности в них было гораздо больше, чем сейчас.

Проклятье снять не удалось, но теперь я понял, как это сделать, и в достаточно весёлом настроение побежал обратно к дому Маргарет. Возможно, если прожить с ней некоторое время, она будет мне доверять и тогда… Тогда появится возможность освободиться от гадкого камня, а там видно будет. А может и вправду достать косу смерти, ведь по легенде, именно в этих горах Аларверд оставил её. Получается, что поселение, что фигурирует в сказании, превратилось в город, тот город, в котором я убил шесть человек, четверо из которых стражи закона. Откуда я это знал? Не знал, но чувствовал, чувствовал, как сама смерть наступает на пятки, а в сказании ясно было сказано, что любой волшебник, что приближается к косе, чувствует нечто подобное, значит коса рядом, скорее всего в горах.

Ещё издали, я помахал Маргарет рукой, подошёл ближе, почему-то я плохо помню этот момент, задумался тогда, ведь я всё ещё разрывался перед выбором, остаться или продолжить путь. По-моему, сказал ей, что ведьма не может снять заклятье и отдал монету, она вздохнула, и на этом память как-то сглаживается, аккуратно вырезая фрагмент, в тот момент не могло произойти ничего важного, это всё, что мне достаточно знать. Потом камень ярко засветился, и начал с усердием высасывать мои силы.

После этого я поселился вместе с Маргарет и её отцом, свой чёрный плащ я снял, в повседневной жизни он мешал, а вот на пути к моей цели очень даже помогал, так мне казалось во всяком случае. Тут я понял, как сложно на самом деле вести хозяйство и хотя мясо мы обменивали у соседей, плантация, что раньше обрабатывал отец Маргарет, пришлась на мои плечи. Как я понял, её отец работал до того момента, пока совсем не занемог и произошло это недавно.

Теперь мой день проходил так: рано встал, поел, пошёл, поработал, обед, которого я даже не улавливал, затем снова поработал, ну и после этого я уже совсем валился с ног, но ощущал при этом невообразимую гордость. А ещё я прекрасно видел, как она на меня смотрит и понимал, что моя любовь к ней взаимна, да и отец её, всегда мне был рад.

Сны мне также не снились, до одной ночи. Началось всё, как обычно, я лёг на пол, рядом с кроватью, мне теперь было комфортнее спать на полу. Темнота, а потом внезапно прозвучал голос, не знаю уж чей, но догадываюсь:

– У тебя есть цель, Валфэйр Аларверд, ты не забыл об этом, я надеюсь, но можешь остаться здесь, всё в твоих руках. – Я проснулся весь в поту, огляделся, Маргарет ещё спала, спящей она выглядела ещё прекраснее. В тот миг я понял, что пора ехать, понял, кто говорил со мной и почему-то совсем этому не удивился. Я быстро поцеловал её в губы, вылетел во двор, но тут остановился, какие воспоминания я оставлю, просто сбежав, нет, лучше дождаться утра. Солнце в этот раз как-то очень долго вставало, зато я успел найти за это время свой чёрный плащ и теперь сидел на крыльце и смотрел на рассвет. Солнце вставало с той стороны, с которой находился город, из которого я прискакал. Зрение у меня было отличное, как и у любого волшебника и тут вдруг я начал различать вдали точки, постепенно точки превратились во всадников, кто мог ехать в такую рань здесь, разбойники, волченогие? Ни тот, ни другой вариант меня не радовал, поэтому я на всякий случай сбегал в конюшню и достал свой лук, который всё ещё был прикреплён к седлу. Альф что-то фыркнул, но я его не расслышал, наверное, был слишком взволнован.

Через несколько секунд я уже держал лук наготове, стрел у меня не было больше, поэтому стрелял пробивающими заклятьями, которые работали только в сочетании с луком. Когда я начал различать синюю форму, в висках начало отдавать сердцебиение.

ВАЛФЭЙР АЛАРВЕРД И КОСА СМЕРТИ

– Опять смерть, опять убийство, может, возможно, повернуть назад, я ведь не хочу, чтобы за мной всю жизнь тянулся кровавый след! – думал я. Что-то, что не хотело никого убивать во мне, ещё осталось, оно спорило с тем, что размышляло логично.

– Но если сдаться, то ты умрёшь в тюрьме или падёшь от руки палача, в конце концов, камень вытянет из тебя всё без остатка, ты не добрый волшебник и скорее всего никогда им не был! – я поднял лук. Снаряды тех железок тратить я пока не хотел, тем более, если можно было обойтись пробивающим заклятьем, которое летело достаточно далеко.

Сердцебиение постепенно успокоилось, всадники приблизились, и теперь можно было ясно увидеть их форму, это были стражи закона. Скорее всего, теперь все города будут рассылать вот таких разведчиков, я стал по-настоящему знаменитым.

– Что я так переживаю, ведь я всё верну! Никогда этого не произойдёт, я никогда не совершу столько убийств, не пролью столько крови, мне только надо вернуть назад всю мою семью, а Великому Волшебнику это ничего не стоит. Не знаю как, но первым выстрелом я всё-таки промазал, хотя и руки не дрожали. Что-то сияющее синим светом сорвалось с лука и просвистело мимо одного из всадников. – Может они остановятся, может, повернут назад, одумаются, ведь мага им не одолеть, пусть и такого, как я. – Но они не остановились и скорее всего уже поняли, что я именно тот, кто им нужен. Вместо этого один из них немного выбился вперёд и прямо на ходу пустил мне стрелу в ответ, нет, не стрелу, он ответил мне абсолютно тем же, это было пробивающее заклятье. Небольшой шаг и поворот влево, заклятье пролетело мимо и, ударившись в землю, исчезло.

Против меня было четверо служителей закона и один маг, возможно намного более опытный, чем я был тогда, не самый благоприятный расклад, но теперь надо было стоять до конца. Всадник, что был впереди, спрыгнул с лошади и на ходу достал из ножен меч. Он был ещё далеко, но когда махнул этим мечом, из него вырвалось невероятно яркое пламя, если бы я промедлил, хоть одно мгновение, от меня бы ничего тогда не осталось, но я поставил водяную стену, именно так книга учила защите от огня. Сработало, огонь, что вырвался из зачарованного меча, врезался в водяной барьер и погас. На тот момент у меня всё ещё оставалось простенькое заклятье из моего заклинательного модулятора, по щелчку пальцев из земли выросла небольшая скала, которая должна была сбить противника с ног, но он отпрыгнул. Тут вдруг мимо меня просвистела стрела, но волшебник с мечом в руке крикнул:

– Не стреляйте, я сам с ним разберусь! – стрельба прекратилась. – Что, парень, думаешь, что владение магией даёт тебе право убивать всех, кого захочешь? – я промолчал, потому что был полностью сосредоточен на руках и губах своего врага, не дёрнется ли он, не произнесёт какое-нибудь сложное заклинание. И он дёрнулся, применил одно из самых простых заклятий, огненный шар, но его огненный шар вылетел из руки, как стрела. Я уклонился и в тот же момент создал между нами небольшую дымовую завесу. В этот момент начал действовать камень на моей груди, он резко попытался снова усыпить меня, но я не поддался, ноги лишь чуть подкосились, однако магу этого оказалось достаточно, он не стал убирать туман, а вместо этого внаглую прошёл через него. Я успел пнуть его по руке, он выронил меч и отшатнулся обратно в дымовую завесу, но в глазах сверкнул азарт, который говорил:

– Драться, так драться, парень! Тут на меня обрушился шквал из его ударов, первые из них, я ещё попытался блокировать, но тщетно, в конце я уже ничего не соображал, щека распухла, да и правым глазом я почти ничего не видел. В последнюю очередь он толкнул меня на землю, заклятье я уже применить не мог, ведь на этом надо сконцентрироваться.

– Знаешь, как тебя называют в городе, друг мой? – презрительно спросил он, нависая надо мной:

– Теперь тебя зовут колдуном всех времён, не знаю, почему тебя так боятся, ведь ты всего-то глупый ребёнок, – камень давил на меня всё сильнее и сильнее, в голове вновь прорезался жуткий шум, всё, на что меня хватило, это вытащить стрелялку из-за пояса и направить на мага. Потом я выстрелил, видимо он не ожидал такого, снаряд пробил ему голову и он повалился на землю, туман ещё не рассеялся, но колдовать я уже не мог, камень забирал много сил.

В следующую секунду, когда туман всё-таки начал оседать я понял, где есть надежда на спасение, меч, лежащий там, где я его выбил, он не требовал моих усилий, надо было просто махнуть и появилось бы пламя, так я и сделал, выпрыгнул из тумана, схватил меч и махнул. Один раз, потом второй, третий, от волченогих действительно ничего не осталось, но один успел пустить в меня стелу из арбалета, она попала в бок. Эта рана, была серьёзнее первой, но к смерти привести не могла. Стрелу я через боль вытащил, хотя вроде бы этого делать было нельзя, снял с пояса ножны мага, убрал туда тяжёлый меч, засыпать теперь я и не собирался, боль была слишком сильной.

Тут вдруг я услышал грохот позади себя, повернулся медленно, потому что всё болело, повернулся и увидел Маргарет, она видимо вышла на крыльцо и упала в обморок, от увиденного. Остаться и подождать, пока она очнётся, или исчезнуть навсегда? Я выбрал второе, но теперь, после того, как я всё верну, можно будет встретиться с ней. Я улыбнулся, проверил её пульс, потом вывел Альфа из конюшни, он молча взглянул на горстки сажи, что осталась от четверых преследователей, фыркнул, но ничего из его мыслей я не услышал, наверное, это был фырк неприязни к тому, что я опять кого-то убил.

Теперь мой путь лежал только в горы, туда, где возможно находилась коса смерти, туда, где могли открываться порталы. Дальше… Плохо помню, что было дальше, воспоминания начали проявляться чётко тогда, когда мы вместе с Альфом шли по крутой горной тропке, вскоре тропка стала совсем узкой, и мне пришлось сесть на него.

– Не дури, а иначе свалишься в пропасть и меня с собой утащишь, – строго наказал я ему.

– Знаю, не вчера родился, – ответил Альф и медленно тронулся дальше. Еда и вода у нас была, в этом смысле я обокрал Маргарет и её отца, что находился при смерти, я по началу думал, что лечебная песнь сможет поставить его на ноги, но как только вошёл в его комнату, понял, что единственная причина его недомоганий это старость, а старость исцелить никто не может. Ведьма смогла, конечно, продлить себе жизнь, но они обычно своих секретов не раскрывают, да и то, это на два-три года, если у тебя нет молодого, здорового раба, который тащит на себе и твою никчёмную шкуру, этим рабом являлся я.

Тут вдруг нога, коня отколола небольшой кусок скалы и начала скользить вниз, вот тут мне стало страшно, но Альф успел вернуть ногу на тропу и прочно поставить её, а потом ещё спросил:

– Испугался? – Я решил, пока ничего не говорить, а вдруг Альф помутился рассудком. Когда тропа стала расширяться, я всё же потрепал его по загривку и сказал:

– Вот ты, шалун, испугался, конечно. – При этих моих словах он застыл, будто вкопанный, потом фыркнул – Ты чего? – спросил я, а потом и сам увидел, почему он остановился. Если Аларверд прошёл тут, тогда он должен был, по меньшей мере, далеко прыгать, а ещё лучше, было бы ему отрастить крылья. Перед нами простиралась пропасть, а за пропастью длинный коридор из двух скал, будто бы искусный ремесленник поставил два идеально оттёсанных камня рядом, чётко вымеряв, расстояние между ними. Я посмотрел наверх:

– А ведь там ещё выше, это дно ещё одной пропасти, – пронеслось в моей голове.

– Что будем делать, может, повернём? – спросил мой верный скакун и стукнул копытом по скале. Тут я рассмеялся, давно я так не смеялся.

– Хорошая шутка, Альф, – наконец удалось сказать мне, но я вспомнил, как ты прыгал вместе с моим отцом на спине, по-моему, ты тогда достигал сверхъестественных результатов.

– Тогда держись! – Альф заржал. Дальше, за нами имелась плоская площадка, на конце которой и остановился мой конь. Когда пятиться назад уже было некуда, он рванул с места. Говорил ещё раньше, что ему тяжело, да ничего ему не тяжело, придуривается просто, вот сейчас так диранул, будто на нём и не сидит никто, я чуть с него не свалился. Прыгнул он, словно и впрямь собрался лететь, но пропасть была огромной, в какое-то мгновение я даже успел бросить взгляд на её дно, там царила тьма, ибо дна я не увидел. Потеряй Альф равновесие, хоть на мгновение, всё, всему конец, но нет. Его копыта ударились о твердую породу, а потом он затормозил.

– Молодец, что бы я без тебя делал, – я вновь потрепал его, а потом мой взгляд упал на что-то черное, стоящее в конце этой пропасти, этого коридора, неужели это то, что я думаю? – Вперёд, Альф, давай, давай, – поторопил я его и он, как обычно повиновался. Через некоторое время, когда мы подъехали ближе, и я уже начал различать предмет, находившийся там, он вдруг затормозил со словами:

– Нет, я туда не пойду, – соврал, не всегда он меня слушался, может и правильно делал, но в тот момент я как-то очень на него разозлился и спросил:

– Надеюсь, ты не убежишь, пока я буду там? – конечно же, я знал, что он от меня не убежит, просто сила вскружила мне голову, и я хотел скорее получить её. В ответ на эти слова он только попятился, я махнул рукой, развернулся и побежал. Мои глаза ни на секунду не отрывались от того предмета, что притягивал внимание, того предмета, что когда-то держал в руке знаменитый волшебник.

На камне, в середине этого ущелья стояло оружие, смертоносное оружие, что когда-то сразило чудовище под названием Дум. На конце косовья небольшой набалдашник, а само косовьё из материала, который как будто поглощал почти весь свет, это и был чёрный камень, что нашёл в горах Аларверд. Вороны на косе не было, волшебник всегда заносил страшное оружие одной рукой, для него она была лёгкой, порой даже слишком. Но самое странное это лезвие, я помню косы, которыми надо косить траву, здесь оно было даже повёрнуто по-другому, тоже чёрное, с редкими фиолетовыми камнями. С обратной стороны косы тоже имелся небольшой набалдашник, им Аларверд бил, после промаха, если противник оказывался ловким.

Я подбежал к косе, в предвкушении силы схватился за неё, но даже сдвинуть с места не смог.

– Достойный артефакт, достойный артефакт… – пробормотал я. Что это со мной, ведь моя цель не сила и не власть, я должен откатить время назад, но в тот момент коса действовала на меня и мысли были примерно такие:

– С этим оружием можно будет захватить весь мир, и вечно править им, зачем возвращать назад жизни, которые всё равно рано или поздно покинут этот мир, потому что смерть всегда побеждает! – Может это говорил не я, а сама коса, может она давно не лежала в руке мага, что утолит её жажду очередной порцией трупов. Но мне удалось вернуться из этого состояния и даже подумать, нужна ли мне коса на самом деле, у меня есть лук и меч мага, который может в мгновение ока испепелить всё, рядом с его владельцем. Наверное, это произошло из-за раны, которая всё ещё немного кровила и болела жутко. Но всё же я решил, что коса нужна, когда ты непобедим, ты быстро достигнешь своей цели. И тут я вытащил клинок мага, который пал от какого-то самострела из другого мира, и попытался приложить его к косе. Раздался звук, похожий на удар металла по металлу, я почувствовал сопротивление и надавил сильнее. Ещё чуть-чуть и меч прикоснётся к косе, совсем немного, но на расстоянии ладони он застыл намертво. Какие усилия я не прилагал, дальше он не продвигался. И тогда я от негодования врезал ладонью по рукоятке меча, удар получился сильный, но рука соскочила как-то странно и попала как раз на остриё, будто притянулась к нему, ничего смертельного, большая царапина на всю ладонь, однако меч коснулся косы, причём с невероятной лёгкостью.

В глазах потемнело, и я увидел прошлое, самого Аларверда, он подошёл сюда, косы в руке не было, но я предчувствовал, что она сейчас появится. Так и вышло, он вытянул руку, и тут мне в голову начали приходить слова, слова заклинания, которое и вызывает косу, я произнёс их вместе с ним:

– Когда разум мой чист, а рука тверда, я готов нанести удар! – Волшебник сжал руку и в ней, словно из ниоткуда возникла коса, потом он наклонился к её лезвию и начал шептать:

– Пусть это оружие стоит тут, пока не придёт за ним тот, чьи планы похожи на мои, но взять он сможет его только тогда, когда прольёт кровь свою на этот камень и принесет магический артефакт, который коса примет. – Потом коса встала на камень, прикасаясь к нему только концом. И тогда я перестал видеть прошлое, теперь я мог прикоснуться к ней. Представив, как это делал Аларверд, я, наконец, обхватил косовьё, но коса оказалась совсем не лёгкой, видимо тот, кто дрался ей раньше был сильнее меня. На голове вырос чёрный капюшон, а на лице белая маска, я это почувствовал, но не увидел, маска и капюшон были для меня прозрачными и не закрывали обзор, причём я точно знал, что маска белая, а капюшон чёрный, не знаю уж почему.

Описав над головой круг, я со страшным свистом рассёк воздух. В следующий миг скала рядом со мной треснула, сверху упало два огромных камня, один из которых летел мне в голову, хотя трудно сказать в голову, когда булыган вдвое больше тебя. Повезло ещё, что упало только два камня, ведь меня могло просто там завалить, меня и моего Альфа тоже. Отпрыгнуть было уже невозможно, первый камень упал рядом и со страшным грохотом раскололся. Я замахнулся и снизу, с упреждением ударил по второму. При ударе я зажмурился и почувствовал, как мелкие камушки ударили в лицо. Через некоторое время я открыл глаза, оказалось, что коса может действовать, как на ближнем, так и на дальнем расстоянии, камень лежал раздробленный на две больших половинки и ещё множество мелких осколков. Неизвестно, сколько ещё заклятий было наложено на эту вещь из сказок, но некоторые из них я уже знал, знал я и то, что коса появится у своего владельца в руке, когда он призовёт её, где бы он ни был. Поэтому тащить такую тяжесть с собой не было смысла, я аккуратно положил её на камень. Маска и отвратительный чёрный капюшон, ощущавшиеся на голове, тут же пропали, ничего особенного я после этого не почувствовал, зато обратил внимание на Альфа.

Мой конь смотрел на меня с таким испуганным видом, будто бы это был не конь, а человек, который только что проснулся посреди гигантской пустыни и обнаружил, что его обнесли разбойники, а до ближайшего города никак не меньше дня пути. Я сделал неуверенный шаг к нему. Конь не шелохнулся, а я-то думал, что он сейчас убежит. Ещё один шаг и ещё, но Альф не двигался, он внимательно смотрел даже не на меня, а куда-то сквозь. Наконец, я погладил его по шее, но он продолжал смотреть, смотрел он, как оказалось на косу, и только когда я ущипнул его, он пришёл в себя и заржал:

– Не трогай больше эту пакость, неужели не заметно, что даже птицы это место стороной облетают? – раздалось в моей голове. Я посмотрел наверх. Там действительно не было ни одной птицы, только ярко голубой небосвод без единого облачка, как-то пустынно, на мой взгляд, ничего более.

– Да не бойся ты так, просто сейчас птиц нет, – сказал я ему и снова погладил. Альф посмотрел на меня своими умными глазами, того человеческого испуга на них давно не было, потом он с этим же умным видом сказал:

– Нет, Валфэйр, птицы, они, как и мы, кони, запах смерти чуют, чуют и не приближаются. Я бы тоже в стороне остался, но должен идти с тобой. Садись лучше и поедем, ты ведь не собираешься брать это с собой? – при последних мыслях коня на его морде снова возникло выражение того странного испуга, но я мотнул головой и сказал:

– Нет, не собираюсь, зачем мне такая тяжесть, теперь я смогу её призвать куда угодно и она появится.

Мы провели в горах некоторое время, живности на пропитание тут хватало, а немного ниже тёк пресный ручеёк. Когда я тренировался с косой, мой конь всегда держался на почтительном расстоянии, и скорее всего не только он, потому что охотиться с ней в руках было бесполезно, лес словно мертвел, словно в нём никогда и не было коренных обитателей, но на самом деле-то они были, просто, почуяв запах смерти, притаились, почти не дыша. Один раз я призвал косу, когда хотел убить бегунка, который, по-моему, бежал достаточно медленно, но после того, как я замахнулся, силы и скорости у него сразу прибавилось, правда, его это не спасло. Звери тут оказались намного крупнее, чем в наших краях, одни вороны чего стоили, одна такая ворона серо-пурпурного цвета в длину, была равна руке среднего человека.

Один раз такая махина приняла меня за какого-то мелкого зверька, в общем, я не знаю, что было у неё в голове, когда она камнем упала на меня с огромного дерева. Клювом эта тупица угодила в мантию, порвала, конечно. Мантию я тут же сбросил, есть эту дурную, к тому же невкусную птицу мне совсем не хотелось, и я уже собирался ей помочь, но она и сама прекрасно справилась, оставив в моём одеянии безобразную рваную дыру.

Я поднял мантию и, увидев дыру, вспомнил человека в лохмотьях, он тогда так посмотрел на нас, таким смеющимся взглядом. Как будто всё знает наперёд, или думает, что знает. Интересно, где сейчас он, Маргарет говорила, что он даже из другого мира. Зачем он всё это затеял? Я не знаю этого до сих пор, странно… Кого-то он оставляет в живых, кого-то убивает, лучше бы он был обычным больным на голову, но, наверное, это было бы слишком просто. Не хотелось мне быть похожим на Ринда, да-да, так его звали Ринд, во всяком случае, так говорили слухи. Дыру я заделал, но без магии не обошлось, зато сшил идеально.

Вновь начали открываться порталы, я это чувствую, и скоро мы продолжим путь.

Где оборвётся свет зари,

Идёт волшебник в круг земли

Он стар, а может молод,

Не знает этого никто,

И он не знает, тоже.

НА ЗЕМЛЕ

Интересно, а что видят птицы, что они наблюдают, пролетая не рядом с невысокими пятиэтажками, а выше, намного выше, чем мы можем увидеть своими глазами. Если они могут думать, а они это могут, что бы они подумали об этом городе, огромном городе, сером, дождливом и невероятно противном? Да, конечно, этот город для многих из них дом, но что они видят, взлетая на эту высоту, на высоту, когда солнце висит перед тобой, как живое. Скорее всего, они представляют себе большую серую лужу, ну да, такую гадкую лужу, иногда в этой луже пестрят яркие красивые цвета, но это только точки, точки на фоне гигантской лужи, что покрывает площадь, почти в полтора раза превышающую тысячу квадратных километров.

А в этой луже, прямо, как в первичном бульоне варятся люди, изо дня в день, из года в год они создают тут огромные толпы, что вечно куда-то спешат. Наверное, если кто-то повернётся и пойдёт против толпы, то его просто смоет, как волной. А что происходит в метро? Особенно, когда час пик, ну и как же без карманников? Вот один мужчина идёт, становится на эскалатор, но к перилам даже не прикасается, он-то знает, каково быть обворованным, его руки опущены в карманы, в которых он крепко держит кошелёк и телефон. Нет, ему повезло, и у него ничего не украли, но два дня назад он сам поймал вора за руку.

На входе в метро, неосторожная женщина положила телефон так, что он почти выпадал из кармана, тут же появилась рука, которая ухватила этот телефон, и уже было хотела раствориться в толпе, но рядом оказался он, как обычно, как и все спешащий на свою работу, варящийся в этом бульоне. Он успел схватить за эту руку мошенника, это оказалась невысокая особа цыганистой наружности:

– Не хочешь вернуть, нет? – спросил он воровку, которая первое время пыталась вывернуться.

– Ну, на, отдай, – сказала она, с отсутствующим видом, отдавая ему мобильник. Секунду он медлил, а потом быстро схватил телефон и рванул в метро, ведь его владелица наверняка уже спускается по эскалатору вниз. Повезло, что проверки карточки не было, поэтому, приложив её, он стремглав пролетел дальше, тут он её и догнал

– Здравствуйте, у вас только что украли телефон, вот он, – сказал он, возвращая гаджет.

– Ой, правда, – сказала она и начала проверять карманыю – А кто его украл? Мужчина пожал плечами и ответил:

– Цыганка какая-то, – потом он отдал телефон и побежал вниз по эскалатору. Снова капелька добра, капля радуги на фоне города-лужи.

АНОМАЛИЯ

Но этому дяде ещё легко по сравнению с одним мальчиком, который с рождения в инвалидном кресле, каждый день он должен приезжать в это болото, чтобы в нём получить достойное образование, затем в нём же работать и жить.

Дело в том, что ещё до его рождения врачи засекли у него странную аномалию позвоночника, он как будто прерывался посередине. Думали уже, что ребёнок не жизнеспособен, но оказалось, что он жив. Живым он был и сейчас, но ходить по-прежнему не мог, ноги его были бесполезными отростками, однако, как ни странно, они не атрофировались, как у всех остальных подобных инвалидов, мышцы не становились дряблыми, будто их использовали каждый день.

– Невероятно! – сказал как-то раз один из врачей, когда осматривал Азара

– Ноги всё ещё могут функционировать, да это же видно невооружённым глазом, – на самого мальчика это не произвело почти никакого впечатления, он только вздохнул, и в его глазах можно было прочитать такие мысли:

– Какая разница, результат-то всё равно один, все остальные спокойно ходят, а я сижу прикованный к креслу.

Один раз он ждал автобуса на остановке, долго этот автобус не подъезжал, однако увидеть его можно было с довольно большого расстояния. Автобус этот был синего цвета с яркой надписью, состоящей из светодиодов, которыми был выведен номер.

Когда автобус подъезжал, его светодиоды отражались от стекла придорожного ларька и попадали как раз на остановку, так, что Азар его видел. Так было и в этот раз, его коляска стояла на остановке, а в глазах читалось безразличие к жизни, такой взгляд у него был только тогда, когда на него никто не смотрит. Когда Азар с кем-то общался, взгляд обретал живость, бодрость, а язык всегда находил, о чём поговорить, а порой даже пошутить.

И вот появилось отражение яркой светящейся надписи, на придорожном ларьке, автобус неторопливо вывернул из-за поворота и как обычно проехал дальше, чем предполагали все, все кроме него, он заехал через переднюю дверь. Какой-то джентльмен тут же помог ему, при взгляде на него можно было сказать мужичок с ноготок.

– Спасибо, – сказал ему Азар, когда автобус тронулся. Тот кивнул и сел на сиденье рядом. Автобус, как обычно, сделав круг, повернул и устремился по своему длинному маршруту, который вёл к станции метро, на которой выходила большая часть людей. Вскоре в салон ввалилась огромная бабушка вместе, с не менее, огромными мешками. Эта бабуля не нашла себе места, потому что они уже давно были все заняты. Она начала искать глазами того, кого можно согнать и, наконец, ей на глаза попался парень, лет пятнадцати, который сидел, уставившись в свой мобильник. Парень явно был очень сосредоточен на том, что показывал экран телефона, к тому же он был близоруким, и создавалось впечатление, что он там разглядывает что-то очень маленькое, прямо, как под микроскопом.

Азар улыбнулся, но бабуле было не до улыбок, она лихо развернулась на месте, чуть не опрокинув его кресло, и двинулась к мальчику с телефоном. Возможно, если бы она попросила вежливо, он бы уступил ей место, но это была бабуля других нравов, одна из тех, которым все всегда что-то должны. Наконец она оказалась около сиденья парня, и грубо толкнув его, заявила:

– Освобождай место! – парень даже немного подпрыгнул, когда его, как птенца из яйца вынули из своего виртуального мира, что находился в телефоне. Сообразив, что от него хотят, он убрал телефон и плотно вжался в сиденье, приготовившись к битве за сидячую поездку четырнадцать километров.

– Нет, – сначала неуверенно сказал он и не сдвинулся с места.

– Что?! – взревела бабуля, которая привыкла выталкивать даже взрослых, и других пенсионеров. А тут какая-то мелкота и не хочет уступать, нет, она решительно отвоюет это место, даже если кто-то другой в автобусе встанет и уступит ей, она добьётся именно этого места, добьётся, что бы этот малолетний хам, слез с сиденья.

– Нет, я вам не уступлю, – повторил мальчик, – Я заплатил за проезд, и не обязан никому уступать.

– Да как ты смеешь? – взвилась бабуля. – Кто тебя вообще воспитывал, ну вот ответь, а?! Ты видишь, пожилая женщина стоит с тяжёлыми мешками, что совсем совесть потерял, да?

– Я не собираюсь вам уступать место, и, кстати, меня воспитывали люди, такие же, как и все мы, – решительно, но спокойно отрезал парень. После этих его слов, казалось, что бабуля сейчас просто его раздавит одним своим мизинцем, а что, есть и такие, которые начинают драться. Но эта бабуля драться не начала. Не обращая внимания на мужчину, который уступал ей, она двинулась к кондуктору и начала жаловаться на парня, что дал ей нежелательный отпор. Тут все наперебой начали предлагать ей присесть, потому что хотели ехать в тишине и спокойствии, но эта особа уже задала себе цель и отступать от неё была не намерена. Самое забавное это то, что кондукторша принадлежала к породе таких же, везде правых бабушек, поэтому они в два яруса насели на мальчика, снова доставшего телефон. Пока они сражались за место, Азар подумал

– Парень, вот я бы уступил ей место, постоял бы на своих двоих. Да и вообще стоять на своих ногах это же счастье, как эта бабка этого не понимает, как ты, парень этого не понимаешь? Да пускай у меня будет тысяча болезней ног, пускай они постоянно болят, но я смогу на них ходить! По-моему это намного лучше, чем сидеть всю жизнь, сидеть и понимать, что природа тебя обделила по полной программе и как будто дразнила:

– Эй, Азар, смотри, все могут ходить, а ты искалеченное ничтожество сидишь и взираешь на них из инвалидной коляски. – Он вздохнул, скоро его остановка, бабулька уже давно вышла, парень ей так и не уступил.

– Интересно, у него зрение от телефона село? – подумал Азар и выкатил из автобуса на своём драндулете. По-другому это чудо техники нельзя было назвать, потому что оно досталось от бабушки, у которой в старости ноги отнялись. На новую коляску родители тратиться не хотели, особенно учитывая то, что есть старая.