Безымянная звезда

– Меня зовут Степан, – быстро заговорил он, – Я бывший крепостной князей Меншиковых. Демьян просил найти Вас и передать это письмо. Захотите ответить – держите связь со мной. Почта отправляется каждые три дня.

Проговорив, он быстро отошёл от графини и направился на противоположную сторону улицы. Там его ждал почтовый экипаж и пара гнедых лошадей. Полина прижалась к стене дома и с трепетом развернула послание.

«Дорогая Полина Сергеевна!

Надеюсь, Вы не забыли меня, хотя прошло немало времени. В жизни моей случились не совсем приятные события и на несколько месяцев, я был вынужден «залечь на дно». Мой отец, князь Меншиков скончался две недели назад. Эта трагедия подкосила меня и матушку, и если я справился, то маменька совсем плоха. Полина Сергеевна, простите за столь откровенное письмо, но я хочу сделать Вам предложение…

Полина, я прошу Вашей руки и сердца! Вы согласны стать моей женой? Вы можете ответить через Степана (ему можно доверять). Я буду ждать Вашего ответа, и если Вы меня ещё любите, так как я люблю Вас, то я стану самым счастливым человеком.

С надеждой и любовью князь Демьян Меньшиков»

Графиня несколько раз перечитала письмо жадно впиваясь в слова, которые заставляли её сердце стучать быстрее. Начиная замерзать, Полина сложилось письмо вдвое, и спрятав его в укромное место, поспешила домой.

Глава 3

Санкт-Петербург, 1859 год.

Имение Курбатовых.

Ульяна старательно оттирала посуду после праздничного обеда. Данилка сидел тут же в кухне и самозабвенно играл с двумя обточенными чурками. Увлечённая работой, Ульяна не услышала, как дверь в кухню отворилась, и в проёме показался Павел Сергеевич.

– Ульяна! – громко позвал он, – Где кучер?

От неожиданности она выронила кастрюлю. Грохот раздавшийся на кухне, напугал Данилку и он тут же скривил губы в плаксивой гримасе.

– Павел Сергеевич, я не слышала как Вы вошли. Простите.

Граф сделал вид, что не услышал её оправданий, и обойдя стол, молча сел напротив малыша. Мальчик затих и принялся изучающе смотреть на него. Наклонив голову на бок, Данила не сводил с него глаз, а потом неожиданно улыбнулся и громко засмеялся.

– Что это с ним? – серьёзно спросил граф, беря в руки протянутую малышом деревяшку.

– Наверное, он обрадовался Вашему появлению, – растерянно проговорила она, собирая с пола упавшие овощи.

– Так где же кучер? – повторил свой вопрос Павел Сергеевич.

– Он на заднем дворе готовит экипаж. Вы собрались в путь?

– Да, я еду в Москву за Марией Александровной. Побудем здесь, а потом я отбываю на службу.

Ульяна молча кивая, продолжила свою работу. Осмелевший Данилка слез со стула, и проковылял к графу. Пыхтя, он принялся забираться к нему на колени. Неожиданное поведение мальчика удивило Павла Сергеевича. Он терпеливо ждал, когда Данила залезет на него, ощущая непривычный трепет и растекавшееся тепло по всему телу. Ульяна обернулась, и увидев эту картину, испуганно подбежала к сыну.

– Данила, нельзя! Слезь сейчас же! Как ты себя ведёшь? – она взяла малыша за руку, пытаясь снять его с Павла Сергеевича.

– Оставь! Пусть посидит, – властно сказал Павел, и слегка потрепал Данилу по волосам. Ребенок прижался к нему и положил голову на грудь.

Ульяна ошарашенно смотрела на эту картину боясь издать лишний вдох.

– Хороший мальчишка у тебя, – негромко проговорил граф, – Пусть в его жизни всё сложится наилучшим образом.

Поднявшись на ноги, Павел передал малыша Ульяне и вышел через чёрный ход. Данилка смотрел ему в след, а в уголках его глаз собирались слёзы.

Едва за графом захлопнулась дверь, Данилка разрыдался в голос. Испуганная Ульяна принялась успокаивать сына, взяв его на руки, она ходила по огромной кухне из угла в угол, что-то нашёптывая ему на ухо. За дверью послышались голоса и громкий смех. Впустив морозный воздух, внутрь ввалились двое: Агриппина кухарка Курбатовых и управляющий имением Жерар лю Пье. Агриппина крупная и высокая женщина с круглым румяным лицом, отличалась весёлым нравом и задиристым характером. Ей было около сорока лет, половину из которых она провела в доме Курбатовых. Граф Сергей Андреевич перекупил её у какого-то знакомого и отныне не мог нарадоваться на отличную стряпню и весёлый смех крепостной. Месьё Жерар так же появился в этом доме с незапамятных времён. Маленькая Ульяна всегда помнила его строгий взгляд и поджатые губы. Господин лю Пье всем своим видом старательно показывал пренебрежение к крепостным детям, но иногда к Рождеству всё- таки подкладывал им леденцы под подушки.

– Ух и наморозило нас! – громко сообщила Агриппина, снимая тяжёлую шубу. Жерар крутился возле неё помогая снять сапоги, – Аж нос нащипало Улька! Вон гляди, сейчас отвалится! – Агриппина покрутила кончик красного носа, и снова громко рассмеялась.

– Далеко ходили? – спросила Ульяна, принимаясь за неоконченное дело. Наполовину очищенная морковь одиноко лежала в миске готовясь быть отправленной в огромную кастрюлю.

– Да в кузницу спешили, и до площади дошли. Кур хороших продавали, успели прикупить парочку, – она бросила взгляд на Данилку и спросила, – А этот чего заплаканный? Напугал кто?

– Павел Сергеевич заходил в кухню, кучера искал. Вот Данилка его и испугался, – спокойно ответила Ульяна, отправляя колечки моркови в кипящий бульон.

– Павел Сергеевич у нас хороший барин, добрый! Не бойся его Данилка! Вырастешь, может быть вольную получишь, и будешь всю жизнь ему благодарен! – Агриппина присела около малыша, и состроила ему забавную мордочку.

Месьё Жерар, наконец освободился от одежды и прошёл к столу. Теплолюбивый француз, до сих пор не мог привыкнуть к русским зимам, и каждый раз выходя на улицу, надевал на себя все вещи какие только имелись в его гардеробе.

– Агриппина, согрей чай. Ваши зимы это нечто… – он умолк вытирая усы от инея, – Это нечто жуткое. Здесь невозможно жить.

– Так и езжай в свой Париж! – грубо ответила кухарка, поднимая большой чан с водой, – Сидит тут на всем готовом и ещё смеет негодовать!

– Тише, тише, – с выразительной интонацией произнёс Жерар, – Мальчик уснул.

Прикорнувший на скамье Данилка, перевернулся на другой бок, и свесил руку вниз.

– Славный, хороший гарсон³! – грассируя, произнёс лю Пье ласково смотря на Данилку.

Выдающийся офицер Жерар лю Пье самозабвенно и безоговорочно верил в своего императора. Начавшееся наступление на Москву, застало его в полном обмундировании и незыблемой вере в победу наполеоновского войска. Высоко взмахнув шашкой, он прокричал призыв означающий наступление и ринулся в бой. Пушки, кони, разорвавшиеся ядра снарядов, стонущие и окровавленные люди, смешались в сознании молодого полководца. Последнее, что он запомнил это белоснежный снег, залитый его собственной кровью. Жерар лю Пье пришёл в себя спустя неделю и обнаружил, что находится в плену. С того дня потекли для него безрадостные минуты в ожидании возвращения французской армии. Но чуда, увы, не случилось, и Жерар так и оставался военнопленным до тех пор, пока русский император не объявил о помиловании. Спустя несколько лет он вернулся в Париж и не обнаружил своего дома. Элен и Люк погибли, спасаясь от вражеских войск при наступлении на город. Люк… кудрявый малыш трёх лет отроду. Единственный сын Жерара погиб в бессмысленной войне. Поняв, что он не может больше находиться на родине, Жерар вернулся в Петербург и решил начать новую жизнь. Знакомство с графом Курбатовым подарило ему эту возможность. Будучи назначенным на должность управляющего, он с упоением стал привыкать к новому укладу и окружавшим его людям. Испытывая тёплые чувства к Агриппине, месьё лю Пле всё никак не решался признаться ей в самом сокровенном.

– У Демидовых подготовка к торжеству в самом разгаре, – громко говорила Агриппина, выкладывая на стол куриную тушу, – Ещё немного, ещё чуть-чуть и наша Полина Сергеевна войдёт в их дом. И тебе бы Улька надо замуж выйти, сколько можно во вдовах куковать? Иван то был не особо…

– Агриппина, прекрати! – оборвал её монолог месьё Жерар, – Ульяна честная вдова, у неё есть сын и теперь вся её жизнь принадлежит ему.

– Да с чего бы это? – возмутилась кухарка, – Улька хорошая девка и она снова сможет стать счастливой!

Агриппина всегда отличалась высказываниями несвойственными времени, в котором она жила. Она упорно считала, что каждый человек имеет право на счастье и полноценную семью. Несмотря на это, она каждый раз слёзно просила барыню не отдавать её замуж за очередного крепостного уверяя, что никогда не сможет никого полюбить. Дожив до своих лет, за ней крепко закрепился образ старой девы и мужененавистницы. Посвятив себя служению господам, она и не представляла для себя иной судьбы.

Слушая их разговоры, Ульяна тяжело вздыхала и старалась не думать о том, как она выглядит в глазах других. Одинокая, несчастная вдова с ребёнком-мало подходящая партия даже для крепостного конюха. Софья Ильинична без труда могла бы выдать её замуж, но она понимала, что не стоит портить жизнь даже крепостному батраку. Покончив с овощами, Ульяна осторожно взяла сына на руки и отнесла в комнату. Уложив мальчика на соломенный тюфяк, она присела рядом, и погладив его по руке тихо запела:

 
«Под тенью ивы высоко над рекой
Сидели двое любовались зарей
Ночью бесшумной, ночью чужой
Там двое искали путь не простой
 
 
Луна отчаянно светила,
Внимая  свету ярких глаз
Те двое отчаянно любили,
Прощаясь снова в сотый раз
 
 
Огни костров и случайный свидетель
Дотошно ловивший что-то во тьме
Увидел, как двое искали на небе
Тусклый свет безымянной звезды!»
 

Данилка посапывая, смотрел очередной безмятежный сон.

***

Полина Сергеевна Курбатова старательно выводила пером аккуратные буквы. Каждый раз слыша шаги около своей двери, она невольно вздрагивала и прятала заветное письмо под кипой бумаг. Едва миновала опасность, она снова осторожно доставала его и бережно разглаживая углы, вновь принималась за изложение:

«Дорогой Демьян Александрович!

Ваше неожиданное письмо взбудоражило мои чувства с невероятной до этого силой. После Вашего исчезновения, я не чаяла надежды вновь получить от Вас весточку. С нашей последней встречи я пролила немало слез, горюя и представляя себе в страшных фантазиях, что возможно Вы занемогли или попали в беду. Демьян Александрович, не побоюсь своих слов, но я хочу сказать, что люблю Вас! Люблю с того самого дня, как впервые встретила Вас в кондитерской у фрау Эльзы.

Даже в самых сокровенных мечтах, я не могла представить себе, что Господь дарует мне настоящую любовь. Я страдала вдали от Вас, продолжая любить. Шло время, но от Вас по-прежнему не было вестей.… Тогда в Петербурге созывался бал ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА, и наша семья была приглашена на него. Там я встретила Николая Демидова, он очень галантно ухаживал за мной, и глядя на это, папенька и маменька решили нас сосватать. Милый Демьян Александрович, поверьте, я ни на минуту не забывала о Вас, но не смогла ослушаться родителей. Свадьба должна состояться через месяц, но сейчас, когда Вы вновь появились в моей судьбе, я готова бросить всё и быть навечно с Вами. Вы только скажите, нужна ли я Вам, и я разорву помолвку в тот же день. С любовью и нетерпением жду Вашего ответа.

Polli.»

Дописав послание, Полина быстро свернула его и упаковала в конверт. Накинув шубку она чуть ли не бегом поспешила на почтовую станцию. Степан дожидался её в назначенном месте, снова нервно переминаясь с ноги на ногу.

Тобольская губерния.

Февраль, 1859 год.

Небольшой, но добротно построенный дом, утопал под тяжестью выпавшего снега. Подъездные дороги замело ещё с прошлой ночи, и на месте аллеи теперь красовались непроходимые сугробы. Вышедший из дома молодой мужчина поправил на плечах куцую телогрейку и громко свистнул. Из-за угла, словно выросший из- под земли гриб, показался человек невысокого роста с необычайно кривыми ногами. Он отвесил поклон хозяину и принялся проворно раскидывать снег лопатой.

– Яков, почисти только аллею. К пяти часам к maman приедут гости, не хватало чтобы кто- нибудь из них свалился в сугроб.

– Слушаю-с Демьян Александрович!

– И ещё… Яков, прекрати отвешивать мне поклоны, ты не крепостной!

– Как скажете-с Демьян Александрович!

Князь Меньшиков затушил сигару, и войдя в дом, принялся отряхивать сапоги от налипшего снега.

– Демьян, это ты? – из гостиной послышался приятный и мелодичный голос.

– Да маменька, это я.

– Я думала, что это Яков просится в дом. Ты дал ему монет? – в длинном коридоре появился силуэт княгини Анастасии Михайловны Меньшиковой. Невысокого роста, но с неизменно прямой осанкой, она гордо несла свою аристократическую фамилию, всем своим видом давая понять, что как бы судьба её не испытывала, она не сломилась под тяжестью испытаний. Анастасия Михайловна всё еще соблюдала траур по супругу, и чёрные платья, казалось навсегда сроднились с её образом.

Княгиня Меньшикова происходила из старинного благородного рода, и как полагалось, была сосватана к князю Александру согласно всем канонам. Счастливое замужество, и уважение при дворе делали её знатной и могущественной особой. Всё изменилось в декабре 1825 года. Тогда на Сенатской площади её супруг принял активное участие в попытке свергнуть монархию и совершить государственный переворот. Великие умы, громкие фамилии и приближённость к императору не смогли повернуть вспять этот безрассудный поступок. Александр Михайлович с раннего детства отличался принципиальностью и твёрдостью духа. Он безмолвно сносил все невзгоды выпавшие на его долю. Ему повезло больше остальных, почти сразу он был сослан в Тобольск без права возвращения в Петербург. Разлучённый с семьёй, он три года провёл в остроге, потеряв там остатки здоровья. Анастасия Михайловна предпринимала непосильные попытки, направленные на воссоединение с супругом. Преодолев огромный путь из Петербурга в Сибирь, она была вознаграждена за свою любовь. Мало-помалу они освоились и начали привыкать к новым условиям жизни. Отбыв наказание Александр Михайлович не пожелал возвращаться в разрешённые города. Они остались в Тобольске и всю жизнь посвятили друг другу. Смерть мужа подкосила княгиню, она стала чаще запираться в своей комнате, где долго рыдала, пряча слёзы в подушку.

– Маменька, Вам не кажется, что Вы слишком много думаете о чужих людях? Я ни сколько не сомневаюсь в Вашем огромном и добром сердце, но смею заверить, что у Якова всё в порядке.

– Тогда я спокойна Демьян, – согласно кивнула она, и жестом пригласить его сесть рядом с собой, – До приезда гостей я хочу с тобой побеседовать, – Анастасия Михайловна распрямила тряпичную салфетку на своих коленях и посмотрела на сына добрым и любящим взглядом.

– Я весь внимание maman!

– Сегодня, когда приедут Воронцовы, я прошу тебя внимательнее присмотреться к Варваре Дмитриевне. Я очень сильно переживаю, что ты сынок до сих пор одинок. Мои страдания на этот счёт не дают мне спокойно жить, а жить мне осталось совсем недолго. Ты же видишь, что после смерти Александра Михайловича я стала сама не своя. Пожалуйста, Демьян послушайся меня и поскорее определись. Я смогу уйти спокойно, если буду знать, что ты не один. И ещё… – она выдержала длинную паузу и продолжила, – У меня к тебе есть две просьбы: первая – во что бы то ни стало, найди Захара и держитесь вместе, так вам будет проще. И второе: когда меня не станет, возвращайся в Петербург или Москву. Срок жизни в Тобольске у князя Меншикова закончился, тебе нечего делать в этой глухой Сибири. В Москве живёт твоя тётка Василиса Николаевна, обратись к ней, она тебе поможет.

Демьян внимательно слушал её, склонив голову на бок.

– Значит милая mama у тебя ко мне три просьбы? – спросил он, хитро улыбаясь.

– Ты всегда отменно считал шельмец! – ответила старая княгиня, и весело потрепала его по светлым кудрявым волосам.

Звон бубенцов на шеях лошадей возвестил о приезде гостей. Демьян поднялся на ноги и широким уверенным шагом, отправился встречать барона Воронцова и его семью.

Глава 4

Санкт-Петербург, 1859 год.

Имение Курбатовых.

Михаил Николаевич Демидов внимательно читал утреннюю прессу, в то время как в его кабинет буквально влетели Анастасия и Елена.

– Папенька, мы сейчас тебе такое расскажем…! – в один голос заголосили они.

Князь отложил газету в сторону и посмотрел на девочек поверх очков. Скрестив руки на животе, он по очереди поклонился каждой, и низким басом спросил:

– И что же вы хотите мне поведать разбойницы?

Юные барышни переглянулись, и подмигнув друг другу выпалили на одном дыхании:

– Наш Николя опять стреляться собрался. С кем не знаем, но он в очередной раз говорил о чьей-то поруганной чести, и то, что он считает своим долгом вызвать оппонента на дуэль! Папенька, у него же венчание на носу, о чём он думает?

Князь побагровел, губы его затряслись от ярости, а кулаки непроизвольно сжались.

– Не волнуйтесь дочки, не будет никакой дуэли. Я с ним поговорю. Его голова определённо занята не теми мыслями.

Разгневанный Михаил Николаевич быстрым шагом направился к двери, и повернув в коридоре налево, оказался перед спальней старшего сына. Стукнув по дереву костяшками пальцев два раза, и не дожидаясь приветственного возгласа, вошёл внутрь. Николай Демидов стоял около зеркала, расправляя эполеты.

– Отец, что случилось? – удивлённо спросил он, поворачиваясь к князю.

– Это я хотел бы спросить тебя Николя! – сразу перешёл в наступление Михаил Николаевич, – До меня дошли слухи, что ты снова собрался ввязаться в какую-то гнусную дуэль?! Я устал вытаскивать тебя из подобных переделок, может быть пора одуматься? Венчание через несколько недель, а ты вот о чём думаешь?

Младший Демидов громко рассмеялся, и подкрутив ус сел, запрокинув ногу на ногу.

– Я кажется догадываюсь с какого флигеля ветер дует!!! Опять мои милые сестрички всё напутали! Я не собираюсь участвовать ни в какой дуэли papa, Владимир Измайлов попросил меня быть его секундантом. Но я ещё не ответил ему согласием. Сейчас и впрямь, не до этих развлечений!

Князь недоверчиво смотрел на сына, размышляя, стоит ли ему верить. Николя с детства рос залюбленным и избалованным ребенком. До появления сестёр, он был единственным центром притяжения и главным действующим лицом в этом доме. Мать, Елизавета Александровна не слушала доводов супруга и буквально боготворила сына. Когда в характере Николая стало брать верх женское воспитание, тогда в формирование личности сына вмешался Михаил Николаевич. Наняв лучших учителей и гувернёров, мальчик получил блестящее светское образование, и позже был отправлен в Николаевское училище. Юнкер-первокурсник быстро влился в новый коллектив и принялся с упоением изучать основы военной службы.

– Я рекомендую отказаться от роли секунданта! – резко сказал князь, – И настоятельно советую навестить свою невесту. Полина Сергеевна наверняка пребывает в волнении перед венчанием.

– Хорошо papa, именно этим я сегодня и займусь! – заверил его Николай Михайлович.

Откровенно говоря, Николя чуть тяготился своим будущим статусом. Полина Курбатова была далеко не пределом его мечтаний, и о какой бы то ни было пылкой любви с его стороны, говорить не приходилось. Отец самостоятельно решил, что она лучшая партия для их семьи, и направился на сватовство к Курбатовым.

Граф без лишних колебаний согласился на брак, и молодых просто поставили перед фактом. Две короткие встречи на балу, не дали возможности будущим молодожёнам испытать всю гамму настоящих чувств. В сердце Полины жил другой, а мысли Николая занимала замужняя баронесса Анна-Агнес де Мюри. Их короткая интрижка могла перерасти в бурный роман, если бы не её скоропалительный переезд в Париж. В глубине души каждый из них надеялся, что этот брак поможет им забыть предыдущую любовь.

***

Разыгравшаяся метель спутала планы Полины Курбатовой. Весь день она провела словно на иголках, не отходя от окна и наблюдая как Фёдор, с завидным постоянством старался очистить поместье от навалившего снега. Затянувшие с запада тучи не оставляли просвета, и надеяться на то, что стихия успокоится, не приходилось. После ужина, семья по обыкновению собралась на игру в преферанс, и лишь Полина, сославшись на мигрень, удалилась в свою комнату. Плотно заперев за собой дверь, она нырнула под кровать и вытащила оттуда небольшой тюк. Проверив ещё раз его содержимое, она вновь пересчитала сбережения, и спрятав их в корсет, легла в одежде на кровать.

Часы внизу пробили полночь, и дом погрузился в безмятежный сон. Выждав ещё с четверть часа, она неслышно поднялась с кровати, и принялась одеваться. Взяв в руки муфту и тюк с вещами, она в последний раз окинула взором комнату, и решительно вышла в коридор. Проходя мимо комнаты Жерара лю Пью, она чуть не взвизгнула от неожиданности, старый француз храпел как табун коней на выгуле. Пройдя кухню, она вышла через чёрный ход и сразу же оказалась на морозе. Присмотревшись, Полина увидела уже знакомого извозчика, и махнув ему рукой, заторопилась в сторону повозки. Кучер проворно спрыгнул с брички и поспешил ей на встречу.

– Степан скорее, – взволнованно шептала Полина, взбираясь в карету, – Нам нужно скорее отъехать отсюда!!!

– Вас никто не видел?

– Нет, но всё равно мне боязно!

– Не волнуйтесь! Сейчас доберемся до станции, дальше поменяем лошадей и поедете с другим возничим.

– Сколько предстоит ехать?

– Повезёт – управимся за месяц. Тобольск не ближний свет. У вас деньги есть?

– Конечно, взяла всё, что было! – радостно кивнула Полина.

– Это прекрасно, я попробую посадить Вас на поезд. Может быть даже получится с почтовой станции уехать. На лошадях в мороз слишком опасное приключение, так можно и лихорадку подхватить.

Полина согласно кивала, думая о предстоящей встрече с Демьяном. В эту минуту в её голове билась лишь одна мысль: «Скорее бы увидеть того, о ком болит душа и сердце!» Возможные последствия сего поступка, волновали Полину меньше всего.

Исчезновение единственной дочери, семья Курбатовых перенесла весьма болезненно. Софья Ильинична в тот же день слегла с нервным срывом, Сергей Андреевич всё больше хранил молчание и нервно пересекал комнату из угла в угол.

– Серж, как она могла? – стонала Софья Ильинична, лёжа в кровати дочери и прижимая ко лбу холодный компресс, – Это же какой позор на нашу семью свалился??? Накануне венчания, она сбегает из-под венца и убегает куда??? К беглому декабристу, преступнику отбывающему наказание в далёкой Сибири!!! Ужас… позор! Я не переживу этого!

– Софа, успокойся! Всё утихнет, и мы разберемся с этой ситуацией! Полина – юная, влюблённая девчонка ей простительны такие поступки!

– Ты что же защищать её вздумал? – Софья Ильинична приподнялась на локтях, и грозно посмотрела на супруга, – Нет ей оправдания! Сбежала без родительского благословления и бросила жениха! Как мы будем смотреть в глаза князю Демидову? Н-е-е-е-т, я точно этого не переживу!

Сергей Андреевич в третий раз за утро раскрыл письмо Полины, и снова перечитал его:

«Мои дорогие маменька и папенька!

Я спешу сообщить Вам важную новость, которая непременно изменит мою судьбу. Я уезжаю. Далеко, навсегда и прошу Вас не искать меня. Я отправляюсь к своему жениху, который ждёт меня в Тобольске. Вы ничего о нём не знали, эту тайну я бережно хранила в своём сердце. Мой избранник Демьян Меньшиков, сын ссыльного декабриста. Мы познакомились в Петербурге, и с той встречи я потеряла покой и сон. Если Вы спросите меня, почему я молчала и ничего не говорила Вам, я отвечу: я знала, что Вы не благословите наш союз. Слишком много предрассудков между нами. Я хочу просить прощения у Вас и князя Демидова за свой поступок. Надеюсь, Вы простите и поймёте меня, ведь за любовь не судят! Не держите зла и обид. Люблю Вас всей душой и надеюсь на понимание!

Ваша Polli!!»

– Негодяйка! Мерзавка! Нет ей прощения! – продолжала бормотать Софья Ильинична, – Как теперь выходить в свет? На нас все будут смотреть как… как на…

– Софья! Ну-ка прекрати! Хватит твердить одно и тоже! – сквозь зубы процедил граф, – Я лично объяснюсь с князем Демидовым, и будь что будет. Но проклинать Полину я тебе не позволю! Да поступок более чем позорный и опрометчивый, но если она будет счастлива, то я буду счастлив вдвойне! – на этих словах он покинул комнату, и широким шагом направился в сторону своего кабинета.

Софья Ильинична шумно вздохнула и сказала вслух:

– Всегда так! Чтобы ни натворила эта девчонка, он всегда найдёт ей оправдание.

На этих словах она откинулась на подушки, и прикрыв глаза, тихо прошептала:

– Полина… доченька моя.… Где ты сейчас???

***

Полина высунула руку из муфты, и тут же встретилась с холодной шершавой ладонью.

– Через полчаса отправляется поезд до Москвы. Как только сойдёте на станции, найдите вокзального служащего. Его зовут Никита, скажите, что от Степана-почтовика он найдет Вам экипаж. Дальше уже на лошадях. Дорога предстоит долгая и трудная, пусть Господь хранит Вас Полина Сергеевна. Доберетесь до Демьяна Александровича – передайте ему моё почтение и будьте счастливы!!!

Полина с благодарностью посмотрела в ясные синие глаза Степана и молча кивнув, направилась в здание вокзала. Паровозы громко пыхтя, выпускали в зимнее небо клубы белёсого дыма. Отыскав нужный путь, она уверенно направилась к своему вагону.

– Барышня, какое у вас место? – деловито осведомился работник станции.

Полина протянула ему билет и нежно улыбнувшись, спросила:

– Всё в порядке?

Исполинского роста мужчина смерил её строгим взглядом, и учтиво предложил зайти в вагон. Войдя в поезд Полину, тут же бросило в жар, и, оттянув воротник шубы, она стянула с головы платок. Отыскав своё купе, она отодвинула дверь, и поздоровавшись с попутчиками, присела на край скамьи. Молодая женщина и маленький мальчик наклонили голову в знак приветствия и занялись прерванным делом. Поезд громко возвестил об отбытии и тронулся вперёд.

– Меня зовут Авдотья Андреевна, а это мой сын Алексей, – представилась попутчица.

– Будем знакомы. Полина Сергеевна Курбатова, – улыбнулась в ответ графиня.

– Вы в Москву к родственникам? – зачем-то спросила Авдотья Андреевна, и опустила глаза в пол. Ощущая стыд за праздное любопытство, она очевидно любила поддерживать светские беседы, исключая неловкость молчания.

– Да, пожалуй, к родственникам.

– Мы с Алёшей едем к моей тётушке. Заболела она, говорит, что скоро отойдёт в мир иной, и хочет последние дни провести в кругу родных людей.

– Маменька, а где этот иной мир? – задал вопрос Алёша, оторвавшись от деревянной лошадки.

– Никто этого не знает сынок. Это тайна открывается лишь тем, кто пересекает его границы, – весьма философским тоном заявила Авдотья Андреевна.

Алеша, удовлетворившись этим ответом отвернулся к окну, и стал дышать на запотевшее стекло. Полина сняла шубку, и расположившись рядом с Алёшей с интересом посмотрела на его игрушку. Гладкая и блестящая лошадка манила изящностью и достоверностью линий.

– Какая красивая у тебя лошадка, Алёша! – заметила Полина.

– Папенька сам вырезал её из дерева! – гордо похвалился он, и принялся рассказывать о том, какой его папенька мастер.

– Мой муж мастер по изготовлению игрушек и отменный часовщик. У нас небольшая лавка, где Василий продаёт вещи, созданные своими руками, – поспешила объяснить Авдотья Андреевна.

– Так, стало быть, вы из купеческих? – восхитилась Полина.

– Купцы чаще перепродают уже купленное, а Василий сам создаёт свои шедевры, – Авдотья Андреевна будто оскорбилась этим фактом, и вслед за сыном отвернулась к окну.

Разговор более не пошёл, и оставшуюся часть пути они провели в молчании.

Морозное утро ярким солнечным светом пробралось под веки Полины. Шумный проводник стучался в каждое купе, предупреждая о прибытии на конечную станцию.

– Прибываем в Москву через четверть часа. Просьба собраться и покинуть свои места! – слышалось в коридоре.

Полина суетливо накинула шубу, и принялась ждать когда поезд громко пыхтя вползёт в здание вокзала. Всю ночь она не могла сомкнуть глаз, и лишь под утро заснула сладким сном. Она думала о маменьке и папеньке, о том, что они наверняка обнаружили её исчезновение и уже несколько раз перечитали письмо. Папенька наверняка по обыкновению хмурился, а маменька слегла с мигренью. Что думал о ней несостоявшийся супруг Николай Демидов, волновало её гораздо меньше. Перед глазами стоял лишь любимый образ Демьяна Меньшикова, и ожидание счастливого воссоединения радостно щемило её сердце.

Поезд замедлил ход, и резко дёрнувшись состав остановился. Сжав в руках свой нехитрый скарб, Полина вышла в коридор. Спустившись с подножки, она растерянно осмотрелась по сторонам, отчаянно пытаясь понять, что делать дальше. Незнакомый город и суета вокруг вселили в неё страх.

– Вы Полина Курбатова? – услышала она тонкий, высокий голос.

Оглянувшись, она рассмотрела посыльного. Он неуловимо напомнил ей Степана, и запоздало сообразив, что это тот самый Никита, она натянуто улыбнулась, и тихо ответила:

– Да это я, а Вы стало быть, Никита?

– Пойдёмте, Вас уже ждёт экипаж, – коротко бросив ответил он, и взяв в руки её котомку поспешил вперёд.

Полина едва поспевала за ним, не решаясь задать ни единого вопроса.

– Как Вы добрались?

– Замечательно!! Поезд тёплый и быстрый. Я и не заметила, как доехала до Москвы.

– Что там в столице? Какие новости?

– Холодно и промозгло! Святки на дворе, пора гаданий и исполнения желаний.

– Здесь Вам быстро исполнят любую мечту, лишь держи карман шире, – весело сказал Никита и, подмигнув Полине, завёл её за угол.

Снаряженная карета уже дожидалась своего пассажира. Ловкий возничий, спрыгнув с подножки, быстро взял в руки пожитки Полины и положил в багажное отделение

– С этим кучером доедете до уральского хребта, далее он пересадит Вас в другую карету, и там уже до Тобольской губернии. По пути будут остановки, сможете отдохнуть и перекусить в местных харчевнях. Князю Меньшикову передавайте глубокое почтение и счастливого Вам пути! – проговорив это Никита перекрестился, и откланявшись, исчез в здании вокзала.

С этого момента начался сложный и невероятный путь Полины Курбатовой в сибирскую глубинку навстречу своей единственной любви. Дорога заняла больше месяца, и какие бы препятствия не настигали её на пути, она свято верила в незыблемость своего предназначения и силу искренней молитвы.