Они стояли рядом, птица и человек. Птица такой огромной была, что ее глаза вровень с человеческими оказались. Долго птица человека разглядывала, да клювом щелкала. И, наконец, произнесла.
– Передумал я. Не стану вас есть.
Птица растаяла, на туман распалась. Туман быстро в кувшин уполз.
– Можем продолжать путь, – объявил кувшин.
И они двинулись дальше.
Лев и охотник
Шли они по кромке леса, весело болтали о разном. Вдруг Вереск остановился, замер на месте. Стал озираться по сторонам, копье поудобней перехватил.
Что там, в лесу? Может, зверь какой бродит? А, может, человек. Не знаешь, что хуже. Чужой человек опасней зверя бывает.
Вдруг из кустов прямо на тропу выскочил заяц. Не взрослый заяц даже, зайчонок. Поджал уши и сидит, старой вываренной шкурой притворяется.
– Ну ты, Вереск, и воин! – Рассмеялась Пестрошейка. – Зайца испугался!
– Может, поймать его? – предложил дух кувшина.
– Тебе лишь бы кого поймать! – отмахнулся Вереск. – Мал он еще. Пусть подрастет сначала. А там, если наши пути еще пересекутся, может, и поймаю.
И пошли дальше. Пестрошейка все над Вереском подшучивала. Какой он бесстрашный победитель зайцев оказался.
Только недолго они так шли. Вереск опять остановился и на Пестрошейку шикнул, чтобы тихо себя вела.
– Опять от зайчонка спасать меня будешь? – Не унималась Пестрошейка. – А, может, от белки? Белки тоже страшные бывают. Как прыгнут из ветвей, так и клочки по ветру.
Но Вереск ее не слушал. Что-то надвигалось на них. Шло медленно и аккуратно, ветки не ломало, сучьями не хрустело. Осторожно подкрадывалось. Но где? Тень выросла прямо за спиной Пестрошейки. Тонкие кошачьи лапы, огромная грива. Пещерный лев? Вереск раньше льва только выбитым на камне видел. И вот он здесь. Возник из-за деревьев.
– Назад! – крикнул Вереск Пестрошейке. – Бросай кувшин, лезь на дерево!
– Что значит – бросай кувшин?! – закричал разгневанный дух. – А как же я?! Меня вы на съедение оставите?!
Пока Пестрошейка кувшин снимала, лев на нее кинулся. В один прыжок настиг ее. Девушка хорошо по деревьям лазала, быстро на высоту поднялась. Лев за ней. Полоснул когтями по стволу дерева, за ногу Пестрошейку ухватил. Пестрошейка вскрикнула, но из цепких кошачьих лап вырвалась, продолжила по дереву карабкаться. Только дорожка из крови стала на коре проступать. От запаха крови совсем рассвирепел лев.
– Эй, иди сюда, кошка! – громко закричал Вереск. Лев обернулся, отвлекся от Пестрошейки.
– Иди сюда! – Повторил Вереск. – Я повкуснее буду.
– Вереск! – позвал дух. – Не одолеть тебе льва в одиночку. Напои меня своей кровью.
– Еще чего! – ответил Вереск. – Ты от птичьей крови ума лишился, а от моей что будет?
А лев обернулся к Вереску, лениво двинулся в его сторону.
– Вереск! – прокричал дух. – Сам погибнешь и меня ни за что погубишь.
Страшная была громадина, этот лев. И прыгучая, точно змея.
И Вереск решился. Полоснул себя каменным ножом по ладони. Алая кровь заструилась по пальцам. Вереск руку над кувшином занес, пара капель в горловину упала.
– А теперь уходи! – грозно велел дух кувшина. – Прячься!
Снова над кувшином пар заклубился. Что на сей раз из этого пара получится? Опять птица? Нет. Вереск глазам своим не поверил. Над горловиной человеческая фигура соткалась, один в один на него похожая. Только взгляд у этой фигуры неживой какой-то получился. Мертвый.
Фигура двинулась на льва. Ни страха, ни робости. Словно копье ожило. Даже Вереск ощутил запах чего-то неживого. Лев оторопел, назад попятился. Непонятный враг метнул в него свое призрачный дротик. Пещерный лев заверещал как обиженный котенок, пытаясь укусить древко дротика, что торчал у него рядом с сердцем, и умер.
Призрачная фигура отвернулась от льва, посмотрела на Вереска. У юноши от этого взгляда вся душа перевернулась. Словно он обломок скалы проглотил. Фигура сделала шаг вперед и растаяла.
– Ты как? – Вереск кинулся к Пестрошейке и помог ей слезть с дерева. – У тебя вся нога в крови!
– Ерунда! – отмахнулась девушка. – Царапина. Сейчас окунусь в реке, и пойдем дальше.