Антакарана. Дитя Сердца

ЗАСЕДАНИЕ ВТОРОЕ

СУД

Судья в очередной раз спрашивал себя, за какие прегрешения ему досталось все здесь происходящее, и с крайней неприязнью смотрел на худого парнишку. Колючие темные глаза подсудимого словно цеплялись в собеседника и сверлили его насквозь. Тонкая линия губ все время находилась в напряжении, которое тотчас передавалось оппоненту – Судья поймал себя на мысли о том, что точно также плотно сжимает губы. Кривой нос – непонятно, был ли он результатом работы тюремных надзирателей или оставался таким задолго до этой встречи – придавал лицу в целом неприятный акцент. Всеобщую нелицеприятную картину дополняли длинные впалые скулы и уродливый шрам, бегущей извилистой змейкой от левого виска по щеке, до самого кончика носа.

Но этот голос… Зычный, в то же время мягкий, с грамотно расставленными ударениями и знаками препинания, полный насмешки и сдержанности, просто пленил слушателя. Если бы Судья прикрыл глаза, то непременно представил бы себе прекрасного юношу, полного сил и жизнелюбия. Тем больше обескураживало такое несоответствие внешности и голоса.

Подсудимый – кажется, его зовут Жан – положил на другую чашу весов те же самые преступления и гордо заявил во всеуслышание, что считает их добродетелями. Аудитория долго возмущалась, выкрикивала страшные ругательства и требовала немедленного линчевания.

Судья считал себя человеком справедливым и чтил букву закона, а потому обязан был довести дело до конца и выслушать парня, несмотря на жгучую боль в боку и раскалывающуюся от полуденной жары голову.

Судья уже готов был открыть рот, чтобы попросить прокурора вынести первое обвинение в похищении девушки, но подсудимый перебил его в своей самоуверенной манере:

«Ваша Честь, прошу перейти ко второму обвинению. Девушку оставим на конец».

«Подсудимый, прошу соблюдать порядок, – едва сдерживая возмущение, ответил Судья. – Мы пойдем по списку».

«Тогда считайте это моим последним желанием. Вы же все равно планируете меня повесить».

Дерзость Жана выводила Судью из себя, выбивала почву из-под ног. Но если парень планирует так бездумно потратить последнее желание – это его право.

«Вы не предпочтете сигарету?»

«Я не курю».

«Деликатесы на ужин?»

«Чревоугодие – это грех, не так ли, Преподобный Отец?» – скривив губы в насмешке, подсудимый обратился к священнику, чем вызвал новую волну негодования.

«Не захотите увидеться с близкими?»

«У меня никого нет».

«Что ж, ваше право. Прокурор?»

Низенький лысый человек поднялся из-за своего стола под одобрительные возгласы зала.

«Они все здесь заодно», – почему-то подумал Судья.

«Подсудимый Жан Бенуа обвиняется в том, что перерезал скот уважаемого фермера месьё Перье в количестве: коровы – десять голов, свиньи – девятнадцать голов, овцы – тринадцать голов. Кроме того, двадцать кур и одиннадцать гусей. Тем самым, он лишил средств к существованию всю семью на долгие месяцы. При этом семья фермера и подсудимый даже не были знакомы! Мотив не понятен. Месьё Перье является лучшим поставщиком мяса, яиц и молочных продуктов во многих семьях и учреждениях нашего скромного городка. Варварство и мародерство – вот что это такое!»

Улюлюканья. Угрозы. Головная боль. Невоспитанная публика Коммуны. Судья ненавидел все это.

«Что ж, обвиняемый. Вы утверждали, что данный поступок является добродетелью. Что вы можете сказать в свое оправдание?»

«Никогда тотчас не бросайтесь на то, что предлагают вам другие. Не ведитесь на аппетитную картинку, словно голодный пес на кость. Не верьте глазам, прежде чем вас не переубедят остальные четыре органа чувств. Перерезав скот, я сделал великую милость жителям Коммуны и предотвратил большую трагедию».

Игроки, доберитесь до места преступления, соберите улики, выясните мотив и суть поступка обвиняемого. Ровно в 17:00 вам необходимо вернуться в отель и назвать ответ. В противном случае, вы не получите часть ключа, который будет жизненно необходим на финальном этапе игры.

Запись заканчивается.

– Что это все, черт побери, значит? – спрашиваю я Юджина.

Он пожимает плечами:

– Раньше это тебя не волновало. Вывести карту на экран!

– Раньше речь не шла об Энджеле, сукин ты сын! Я знаю сказку наизусть. Какие опасности ждут их на пути?

– Предупреждаю, – строго отвечает Главный, – если не будешь вести себя как следует, придется отстранить тебя от наблюдения.

Затем немного смягчается:

– Они слишком умны, чтобы попасться. Это другая лига, поверь.

– В моих раундах тоже все были умны, но вы всех систематически перебили! – восклицаю я с горечью. Наблюдатели с любопытством поворачивают головы в нашу сторону. Главный кидает на меня красноречивый предупреждающий взгляд.

– Не настолько, Лавина. Не настолько.

ЭНДЖЕЛ

На мониторе появляется изображение карты. Зеленая точка обозначает отель, а красная – место, куда необходимо прибыть. Внимательно изучив маршрут, мы понимаем, что двигаться нужно на север, где заканчивается городок и начинается луг. Очевидно, там пасли свои стада местные фермеры. Вчера, во время прогулки с Зарой, я видел зеленый луг издали, но мы так и не приблизились к нему, чтобы не терять времени.

Так как я знаю, куда идти, мы быстро оказываемся на месте. Само собой, не встретив по пути ни единой души. На острове нет никого, кроме игроков. Разве что еще стаи пауков под землей.

Местом назначения оказывается уютный одноэтажный фермерский домик фахверковой постройки. Белоснежные глиняные стены словно исполосованы несущими деревянными балками.

– Кстати, фахверковые постройки появились в 14-м веке в Германии. Хорошая штука, но горит, как спичка, – Бен с любопытством осматривает стенки, то и дело поглаживая их.

– Дерево несвежее, глина кажется плотной, крепче цемента. Интересно, они настоящие? – интересуется Робин.

– Никто не жил в прошлом, никому не придется жить в будущем; настоящее и есть форма жизни, – бормочет себе под нос Бен.

– Тоже пассажир рассказал? – подмигивает Дина.

– Нет, Артур Шопенгауер, – смеется тот в ответ.

И так, подшучивая друг над другом, мы продолжаем осмотр Локации. Черепичная крыша опутана виноградной лозой, а все окна наглухо закрыты деревянными ставнями. Крыльцо, также выполненное из дерева, сплошь усажено цветами. Глиняные горшочки с пышными кустами выглядят так, словно еще с утра их бережно протирала заботливая рука хозяйки, но над самой дверью висит толстая круглая паутина – немая свидетельница того, что здесь давно не ступала нога человека. Сразу за домом стоят несколько деревянных сараев – место жительства скота – а после простирается небольшой зеленый луг, огороженный низким деревянным забором. За лугом начинаются густые заросли. Пейзаж умиротворяющий и, в то же время, тревожный: как здесь можно было спокойно пасти скот, если в любую секунду из джунглей может выпрыгнуть хищное животное? Здесь нужна целая свора собак – пастухов!

Но перед крыльцом обнаруживается лишь одна-единственная будка.

– Святые небеса! Там огромная собака! – Брида отскакивает от будки, как ошпаренная.

Осторожно приблизившись к собачьему жилищу, мы выясняем, что огромный пес ростом с маленького теленка крепко спит и даже ухом не ведет в направлении незваных гостей. На всякий случай, перед выходом из будки приставляем дощечку, подпираем ее камнем и отходим подальше. Живой ли пес или проекция – не хотелось бы с ним сталкиваться, когда проснется и обнаружит чужаков на своей территории.

Первым делом нужно исследовать дом. Дверь надрывно скрипит, когда я толкаю ее, но поддается без особого сопротивления. Едва переступаем через порог, в нос ударяет невероятный аромат свежей еды, от которого сразу же бегут слюнки. Еще бы! Уже вторые сутки приходится питаться однородной невкусной пастой из тюбиков, едва ли способной утолить голод. В первой же комнате – ей оказывается кухня – обнаруживается причина этого умопомрачительного запаха. Мы торопливо раскрываем ставни, запуская внутрь свежий горячий воздух и солнечные лучи.

В свете дня блюда на столе выглядят еще аппетитнее. Здесь есть и стейки разной прожарки, и изумительные горшочки с жаркое. Посередине красуется маленький поросенок с яблоком во рту. Я уж молчу про ароматные паштеты, мясные пасты с овощами и кастрюлю с наваристым мясокостным бульоном. Вокруг стола расставлены стулья, перед ними сервирована столовая посуда.

Мы недоуменно переглядываемся. Щедрость организаторов не знает границ.

– Что ж, предлагаю хорошенько поесть, прежде чем приступать к поискам, – потирает руки Бен и первым садится за стол.

Все, кроме Руны и Зары, следуют его примеру.

– Не понимаю, как можно есть мясо. Меня сейчас стошнит от одного его вида, – отворачивается Зара.

Но Робин уже придвинул к себе тарелку и отрезал острым ножом кусок ароматного мяса. Я чувствую себя неуютно, но голод сильнее неловкости. Не вижу ничего зазорного в том, чтобы воспользоваться дарами организаторов, а уж потом приступать к расследованию. Давясь слюной, выбираю утиную ножку потолще и подношу ко рту.

– Стойте! Помните послание? «Никогда тотчас не бросайтесь на то, что предлагают вам другие. Не ведитесь на аппетитную картинку, словно голодный пес на кость. Не верьте глазам, прежде чем вас не переубедят остальные четыре органа чувств», – голос Руны звучит требовательно и даже обвиняюще. Повисает молчание. Утиная ножка разочарованно застывает у моих губ.

– Пока не разберемся, что здесь происходит, не рекомендую притрагиваться к еде, – предупреждает она.

Игроки неловко переглядываются, словно совершили какой-то зазорный поступок. Внезапно все стыдятся того, что сели за стол без приглашения. Теперь и кусок в горло не полезет. Руна в своем репертуаре – профессиональный истребитель удовольствий.

***

Чтобы действовать максимально эффективно, мы делимся на группы. Зара и Дина вызываются обследовать внешний дворик, подальше от собачьей будки. Бриде не терпится поскорее изучить дом, и мы с Руной составляем ей компанию. Робин и Бен направляются в помещения, предназначенные для скотины.

Обстановка дома весьма скромная и состоит из двух спален, кухни, ванной комнаты и кабинета – судя по большой кипе бумаг, рабочему столу и слегка потертому стулу. Брида и Руна удаляются на поиски в спальни, а я тут же приступаю к обыску кабинета. Среди бумаг нет ничего выдающегося – по большей части, это счета, ведомости затрат и доходов, мелко исписанные от руки. На стене в деревянной рамочке висит похвальное письмо от самого мэра Коммуны – месье Мореля. Судя по тексту, трудяга продавал самые дешевые и качественные продукты животноводства в округе. Неудивительно, что его домишко выглядит так скромно. Бизнесмен из него был, конечно, так себе. Что-то в этой грамоте привлекает мое внимание. Присмотревшись, вижу черный значок Антакараны – три семерки в кубе. Он нарисован на обратной стороне листа и слегка просвечивает на лицевой части. Очень странно! С какой целью Корпорация оставила здесь свой след?

Под деревянным столом я нахожу запертый ящик. Решительно принимаюсь перебирать на столе кипу документов в надежде найти что-то похожее на ключ. При этом пробегаю глазами скучные строчки. Внезапно до меня доносятся взволнованные мужские голоса.

– Ребята, вам лучше посмотреть на это самим!

***

– Святые небеса, да они извращенцы! – Брида негодует. Она в который раз наклоняется, чтобы избавиться от содержимого желудка, но уже не выходит даже желчь. Сложно ее осуждать: то, что мы увидели внутри сарая, способно шокировать кого угодно.

Самих туш животных нет, но то кровавое месиво, которое осталось на подстилках из соломы, в поильниках, на полу и на стенах, вызывает ужас до дрожи в коленях. Я сам едва сдерживаюсь от рвотного рефлекса: не хотелось бы выглядеть слабым перед девушками. Зара надрывно плачет снаружи сарая, а Дина со слезами на глазах утешает ее, гладя по голове. В сарае остались только Робин, Бен и я.

Собрав всю волю в кулак, осматриваю окружение. Вязкая жидкость выкрасила все в алый цвет, так что даже воздух пропитался мелкими каплями крови. Создается впечатление, что микрочастицы проникают в нос и застревают в дыхательных путях. Металлический привкус на языке отвратителен. Кажется, что даже глаза щиплет от вездесущего разъедающего трупного запаха. Удивительно, как мы его не почувствовали, едва приблизились к домику фермера. Рой мух облепил место кровавой бойни и упивается легкой добычей. В душном помещении жарко, не меньше 30 градусов.

– То же самое в остальных сараях? – сдавленно спрашиваю я, едва мы выходим на улицу. Стараюсь дышать глубоко, но никак не могу прогнать отвратительный запах из носа. Мы находились там не более пяти минут, но и они показались вечностью.

Вместо ответа Бен пожимает плечами, а Робин добавляет:

– В коровнике на стене висят два противогаза. Кто-то желает составить мне компанию?

– Я пойду, – вызывается Бен добровольцем, очевидно, заметив мое бледное лицо. – А вы, ребятки, покопайтесь в доме. Может и найдете что. Цикл жизни куколки мухи при такой жаре не менее 8 часов, кстати. Но они все еще не шевелятся. Значит, это произошло не так давно.

– Уроды! Изверги! – всхлипывает Зара. Ее изумрудные глаза транслируют глубокие душевные муки. Зная, как она относится к животным, вполне понятна ее ненависть к организаторам.

– Хотели поиграть – так играйте! – Руна искривляет рот в усмешке. – Организаторы дают то, что вы хотели: хлеба и зрелищ. Что же вы не радуетесь?! Кстати, о хлебе. Все еще есть желание перекусить блюдами из кухни? Догадывайтесь, откуда они?

***

Настроение напрочь испорчено. Я не чувствую никакого азарта при поиске улик, более того, никак не могу перестать размышлять о том, настоящая ли это кровь, либо муляж. Выглядело все слишком аутентично. И этот запах… Кажется, вся одежда пропиталась им насквозь. Ловлю себя на мысли, что при всей внутренней подготовке, не был морально готов увидеть нечто подобное. Настоящее. Опасное. От чего смердит смертью. Даже пауки в подземелье казались чем-то игрушечным, ненастоящим. Здесь все выглядит иначе. Правдиво. Несмотря на жаркий климат и искусственные декорации, я вдруг задумываюсь, насколько реалистична происходящая история и этот город-призрак. От всего веет чертовщиной какой-то.

Как и договаривались ранее, через час игроки собираются перед порогом дома (никто не желает заходить лишний раз в дом или во внутренний скотный двор), чтобы обсудить результаты поисков. Робин выглядит очень взволнованным, а Бен, скорее, задумчивым. Сразу становится понятным: они что-то обнаружили. Едва все оказываются в сборе, Робин выпаливает:

– В коровнике мы нашли вот это.

Он демонстрирует небольшую стеклянную баночку с резиновой затычкой под металлической крышкой.

– Она пустая. Если приглядеться, можно увидеть след от шприца: кто-то забирал оттуда жидкость.

– Что это? – с любопытством спрашивает Дина.

– С первого взгляда, обычная пустая бутылочка. Например, для физраствора или какого-нибудь лекарства для скота. Но если присмотреться…

Робин протягивает банку. Мы лишь обмениваемся растерянными взглядами, не в силах рассмотреть мелкие символы на задней этикетке.

– Основная этикетка снята, а мелкими буквами написаны предупреждения об опасности вещества. И химическая формула – C₁₁H₁₇N₃O₈. Это тетродотоксин, друзья мои. Сильнейший яд естественного происхождения!

Его новость вызывает ожидаемый эффект – сильное волнение среди игроков.

– Накапливается в печени рыб чаще всего. Самая известная из них – иглобрюх или рыба Фугу. Деликатес в Японии, кстати, – со знанием дела замечает Бен.

– Кстати о деликатесах, – от внезапного сознания, Брида опять скрючивается в приступе тошноты, – значит ли это, что мясо на кухне отравлено?!

– Скорее всего, скотину отравили ядом. Может, фермер сделал это сам, чтобы провести обработку от паразитов. Мы ведь не знаем уровня и методов скотоводства в то время и в том месте. Обвиняемый как-то выяснил это и перерезал весь скот. Потому и называет свой поступок «добродетелью», – предполагает Бен.

Новый факт действует на игроков удручающе.

– Я чуть не съел кусок стейка, – сокрушается Робин.

– Вовсе не обязательно, что мясо отравленное, – пытается утешить его Зара. – Зачем организаторам убивать нас? Все это не по-настоящему, по-игровому.

– Все по-настоящему. Абсолютно все. Лучше не стройте иллюзий. Пришло время отбросить шутки в сторону и подумать над загадкой, – строго произносит Руна. – Кто что нашел за час?

– Хм, это еще не все, – откашливается Робин. – Во всех сараях включены батареи.

– Что?! В такую жару? Вот кто не экономит электроэнергию…

– Да, Энджел. И это было сделано специально.

***

После короткого обсуждения выясняется, что помимо яда, включенных батарей и кипы ни о чем не говорящих документов, у нас ничего нет.

– В этом доме полно мелочей, и каждая из них может быть уликой, – восклицает в отчаянии Дина.

– Кажется, я знаю, что надо искать, – мы обращаем все внимание на Робина, – знаки Антакараны и отличают улики от прочих предметов. На баночке с тетродотоксином есть маленький символ.

– Я нашел сейф в кабинете, – предлагаю я.

– А у меня есть ключ! – отзывается Зара. Кажется, она потихоньку приходит в себя.

– Уверен, твой ключик подойдет к моей дверце, – подмигиваю я и успеваю заметить, с каким презрением Руна закатывает глаза.

***

Ключ, который Зара обнаружила в прикроватной тумбе с двойным дном, действительно подходит к ящику в столе. Внутри оказывается толстый журнал в кожаной черной обложке.

– Ты просто умница! – шепчу я девушке на ушко, и та краснеет в ответ. Впервые за весь день вспоминаю о нашей вчерашней прогулке, и от этого становится приятно на душе. Надо бы повторить сегодня вечером.

В увесистом журнале с маленьким символом Антакараны на заднем листе перечислены фамилии и количество проданного мяса, яиц, молока, с указанием цен, веса, размеров и частей туш. Некоторые фамилии мелькают особенно часто. Так, например, каждую неделю фермер продавал продукты в сиротский приют «Святой Жозеф» при местной церквушке.

Больше ничего не бросается в глаза, разве что пустые строки в конце журнала – напротив столбиков с заказом продуктов для приюта. Поставка так и не состоялась.

***

Мы перерыли весь дом, но больше не нашли ничего, похожего на улики. Фермер Перье вел скромную жизнь, держал небольшое количество скота и обеспечивал продуктами некоторых жителей своей Коммуны, а также соседних деревень. Был женат, имел троих детей. Судя по предметам интерьера, двух дочерей и младшего сына. Мы не нашли никаких доказательств о мошенничестве, уклонении от налогов или намеков на ухудшение качества продуктов за счет добавок или вредных веществ.

– Может, происки конкурентов? – предполагаю я.

– Почему бы и нет? Тут каждый второй держал животных. Например, тот же приют «Святой Жозеф» – отличный клиент, – соглашается Дина.

– Если верить записям, фермер продавал свое мясо за гроши. Да и кто осмелится наживаться на бедных сиротах? – опровергает Брида.

– Но и в версию с передозировкой я не верю. Он был опытным фермером и давно работал в своей сфере. Неужели просто так взял и случайно отравил весть скот? – пожимаю я плечами.

И так мы продолжаем спор, пока вдруг до нас не доносится взволнованный голос Руны.

– Я кое-что нашла!

Спустя несколько секунд все семь участников собираются на кухне, тщательно избегая взглядов на уже остывшие мясные блюда.

Своей изящной рукой девушка приподняла половик под столом, за которым скрывается металлический люк с кодовым замком.

***

Невольно по спине бежит холодок. Это вход в подземелье загадочного фермера, который как-то замешан в преступлении – либо в качестве жертвы, либо в качестве злодея. Что скрывается внизу – неизвестно. Главное, чтобы не тушки отравленных животных.

Чья-то холодная ладонь обхватила мою руку. Зара смотрит полными ужаса изумрудными глазами. Ее зрачки расширились, а густые ресницы часто моргают – словно легкие крылышки испуганного до смерти махаона. В ответ я крепко сживаю ее руку. Это хрупкое создание так прекрасно в своем страхе, что невольно хочется укрыть ее от всех опасностей. И, конечно, мне льстит, что в непростое для себя мгновение Зара обращается за поддержкой ко мне, а не к своей сестре.

– Ну что ты! – я нежно убираю за ухо прядку вьющихся каштановых волос. – Я же обещал защищать тебя от Франкенштейна.

– У кого есть идеи по поводу кода? – Брида внимательно рассматривает замок с примитивным механизмом. Все, что нужно сделать, чтобы открыть секрет фермера – лишь подобрать четыре цифры на крутящихся барабанчиках замка.

Следующие полчаса мы этим и занимаемся, пробуя всевозможные комбинации. Цифр в доме много, и все они хранятся в журналах рабочего кабинета. Что мы только не перепробовали! И цены на говядину, и индивидуальные номера клиентов, даже вес курицы, проданной последней в адрес некоего месье Божоле.

Тем временем, стрелка часов безжалостно приближается к критичной отметке. Уже через час игроки должны сидеть в отеле и давать верный ответ о мотиве преступления Жана. А у нас по-прежнему ни малейшей идеи по поводу кода.

– Кто-то еще видел отметку Антакараны в доме? Хоть где-то? – спрашивает Бен. И тут меня словно ведром холодной воды обливают. В следующий момент я уже бегу в рабочий кабинет и срываю похвальную грамоту от мэра города. Единственный цифровой набор, не считая даты «7 мая 1939 года», это порядковый номер «1011».

***

Замок щелкает и легко поддается, несмотря на внешние ржавые следы. С опаской заглядываю внутрь. В темноте невозможно что-либо разглядеть. Руна вспоминает, что видела фонарик в одной из тумбочек, и через пару секунд возвращается с ним обратно. Она игнорирует мою протянутую руку и уверенно подходит к краю подземелья. Вниз ведут деревянные лесенки. Без малейшего сомнения эта смелая девчушка делает шаг навстречу темноте и неизвестности. Половицы отчаянно скрипят под ее ногами. Игроки следуют за ней. Динозаврики предпочитают оставаться на поверхности.

Я чувствую себя как в фильме ужасов: тонкий луч фонаря, режущий слух скрип дерева и мертвецкий холод, дующий снизу.

– И это все? – раздается разочарованный возглас Бриды. – Холодильники? Для хранения мясных и молочных продуктов?

На поиски у нас осталось ничтожно мало времени. Но при ближайшем рассмотрении выясняется, что холодильники не работают: кто-то искусно перерезал провода, прежде замкнув электрический щиток.

– Выходите оттуда, – доносится сверху встревоженный голос Дины. – Осталось полчаса!

***

По пути в отель между игроками вспыхивает оживленный спор, что же на самом деле случилось на ферме. Все, что у нас есть, это: пустая баночка с сильнейшим ядом, включенные обогреватели на месте преступления, журнал с именами клиентов, похвальное письмо мэра и сломанные холодильники. Но важно и то, чего у нас нет: мотивов и улик на самого фермера.

Большой знак вопроса вызывают мотивы преступления, в данном случае, отравление скота. Кто это сделал? Зачем? Зависть других фермеров? Устранение конкурента?

– Стойте! – внезапно Брида останавливается и, поправляя на носу большую оправу, продолжает: – Мы совсем забыли про собачью будку!

– Что?!

– У фермера была собака, но она не разбудила семью лаем. Кажется, в моей голове все сложилось!

Она излагает свою мысль, а я в это мгновение всерьез подумываю прочитать по возвращении все ее книги.

***

Расположившись у стола, с бьющимся сердцем я жду появление Лавины. День был непростым, местами шокирующим. Интересно, насколько мы попадем в точку с ответом.

Ровно в 17:00 экран зажигается, и металлический голос просит назвать ответ на вопрос: мотив и суть поступка обвиняемого. Брида откашливается и начинает:

– Фермер Перье продавал продукты животноводства самого высокого качества и по предельно низкой цене. Среди покупателей были несколько семей и заведений, например, приют «Святого Жозефа». Кто-то проник поздно вечером на двор фермера. Кто-то, кто часто там бывал – потому что животные признали его и не стали поднимать тревогу. Особенно, сторожевой пес. Этот кто-то отравил всех животных, подлив в корм яд тетродотоксин. Отравитель хорошо разбирался в ядах, так как точно рассчитал дозу – недостаточную для мгновенной смерти животных, но медленно их убивающей. Этот кто-то планировал, что на утро фермер увидит общее недомогание животных и примет решение зарезать скотину и продать мясо, как можно скорее. Так иногда делают, если животное заболело. Для кого предназначалось отравленное мясо – неизвестно. Подсудимый Жан каким-то образом узнал об этом, перерезал на следующую ночь скот, предварительно усыпив пса. Животные уже были больные и не смогли подать голоса. А пес все еще спит – значит, снотворное действует недавно и не могло быть подсыпано отравителем. Затем Жан включил обогреватели и испортил холодильники – чтобы фермеру не пришло в голову продавать испорченное мясо. Кто отравил скот – неизвестно, но, скорее всего, конкуренты, которые хотели подставить фермера. Откуда все стало известно Жану – знак вопроса, почему Жан просто не пришел и не сказал бедняге о несчастье – непонятно. Это все.

Мы напряженно ждем реакции организаторов. На экране появляется Лавина и возобновляет рассказ под всеобщее гробовое молчание.