Глава 5
Мередит очнулась на деревянном, холодном полу, услышав приближающиеся к ней шаги. Открыв глаза, она инстинктивно отстранилась от мужчины, стоящего в центре комнате, и вскрикнула от судороги, моментально сковавшей её ногу. Не сводя с него глаз, она потёрла затёкшие мышцы.
Ей понадобилось время, для того чтобы понять, где она находится. Она пыталась вспомнить, что привело её в это место, но память отказывалась дать ей эту информацию, ограничивая её смутными и неясными воспоминаниями. Одно было ясно – этот мужчина, стоящий в сумерках комнаты, был причастен к этому.
Не задумываясь о последствиях, она попыталась позвать кого- нибудь на помощь, но смогла выдавить из себя только хрип, который отозвался саднящей болью в пересохшем горле.
Ставни на окне были закрыты, поэтому комната освещалась одним лишь керосиновым фонарём в руках мужчины. Рядом с Мередит стояла кровать, с которой она упала во время беспокойного сна, судя по одеялу, свисающему на пол. Мебели в комнате было немного: в углу комнаты находился покосившийся, деревянный шкаф со сломленной дверцей, напротив окна стоял письменный стол, на котором Мередит заметила стеклянный кувшин с водой. Она оглядела комнату в поисках выхода и заметила две двери, одной из которых воспользовался мужчина, а значит, вторая вела в ванную комнату. Её взгляд вернулся к кувшину, Мередит понимала, что ей нужно думать о спасении, но в её голове пульсировала только мысль о воде.
Мистер Браун стоял на безопасном для него расстоянии от девушки. Сейчас Мередит была растеряна и напугана, но вскоре эти чувства могли вызвать в ней агрессию. Он понимал это, поэтому не решался подойти к ней ближе, надеясь на спокойный разговор.
Мередит попыталась встать, но её колено соскользнуло с нижней юбки, и она снова оказалась на полу. Немного помедлив, мистер Браун осторожно протянул ей руку. Недоверчиво посмотрев на него, девушка медленно покачала головой, отказываясь от помощи. Она прочистила горло, сморщившись от боли, возникшей в нём, и сказала:
– Где я? Зачем ты меня привёл сюда?
Заметив её взгляд, мистер Браун, подошёл к столу и налил ей воды. Он аккуратно поставил стакан рядом с ней.
Пока Мередит пила воду, он распахнул ставни и открыл окно. Комнату наполнил свежий воздух. Мистер Браун снял шляпу и нервно растрепал русые волосы на голове. От его вчерашней весёлости и учтивости не осталось и следа. Его глаза растерянно блуждали по комнате, боясь встретиться с взглядом девушки.
– Прости, я не хотел тебя обидеть, – сказал он и начал расхаживать по комнате, подбирая нужные слова. – Миссис Миллс попросила подлить тебе снотворное в вино и увезти тебя из Беррингтона. Она хотела, чтобы я присматривал за тобой, до тех пор, пока она не свяжется со мной. Ей нужна Мия, и она боится, что, встретившись с ней, ты посоветуешь ей покинуть Беррингтон, тем самым сняв с неё ответственность за то, что из- за неё ты навсегда останешься в прошлом. Удерживая тебя подальше от Мии, миссис Миллс надеется на то, что она останется.
Закончив, он облегченно вздохнул и посмотрел на неё, ожидая её реакции. Было заметно, что его мучают угрызения совести. Он понимал, что его положение в данной ситуации не требует от него оправданий, но не мог поступить иначе. Мередит подумала о том, как отреагировала бы миссис Миллс, узнав, что мистер Браун раскрыл её план в первый же день похищения. Это ведь первый день? Сколько времени она провела без сознания?
Она аккуратно встала, придерживая нижние юбки, и выглянула в окно, не веря своим глазам. Она словно попала в разгар съёмок исторического фильма. Пройдя по этой улице ещё позавчера, она бы увидела поток проезжающих мимо машин, фонари и яркие вывески магазинов, освещающие улицу, и безмолвных людей, зацикленных на своих проблемах и спешащих на работу, не обращая внимания на прохожих.
Сейчас же улица была заполнена людьми в вычурной, старомодной одежде. Они прохаживались по тротуару, здороваясь с проходящими мимо людьми, переходя дорогу, в безопасном от карет и лошадей месте. Девушки в длинных, многослойных платьях, шли под руку со своими камеристками, отмахиваясь от назойливых торговцев и отворачиваясь от бездомных попрошаек в грязных лохмотьях и с ссадинами на лицах. Мужчины важно прохаживались, опираясь на трости, приподнимая высокие цилиндры перед дамами и обмениваясь приветствиями с другими джентльменами. Больше всего Мередит поразили дети, бродящие по улице в поисках пропитания. Многие из них были без обуви на ногах. Они с завистью смотрели на ухоженных, хорошо одетых детей, плетущихся за своими гувернантками или родителями. Мальчики, которые ещё даже не достигли подросткового возраста, предлагали джентльменам почистить их сапоги, разносили газеты или получали тумаки от своих работодателей. Она заметила босоногого мальчишку в разорванной одежде, из которой он давно вырос, удиравшего от озлобленного торговца, у которого он умудрился стащить кусок хлеба.
– Какой это год? – спросила Мередит, повернувшись к мистеру Брауну.
– 1857- ой, – ответил он, удивившись её вопросу, и поспешил добавить: – Беррингтон способен перемещать людей в прошлое.
– Понятно, – отстранённо ответила она.
– Ты не выглядишь удивленной, – сказал он, озадаченно потирая щетину на лице. – Когда я узнал об этом, я долго не мог поверить, придумывая себе различные оправдания. Я даже думал, что я сошёл с ума и у меня галлюцинации.
– Поверь мне, я тоже так думаю. Когда сомневаешься в реальности вокруг тебя, невольно задумываешься о своей разумности. – Она закрыла лицо руками и громко выдохнула. – Мне нужно побыть одной, для того чтобы обдумать всё это, если я, кончено, могу себе это позволить, учитывая наставления миссис Миллс.
Мистер Браун нерешительно посмотрел на неё. Было заметно, что он нервничает, и это не могло не радовать Мередит. Он хотел поговорить с ней, объяснить ей всё, но не знал, как найти оправдание своему поступку и как начать разговор.
– Я зайду за тобой через полчаса. Мы недолго пробудем в этой гостинице. Пока мы не можем вернуться в Беррингтон, поэтому я подыщу нам жильё получше. Миссис Миллс позаботилась о том, чтобы у тебя была одежда, – сказал он, указывая на шкаф.
– Как мило с её стороны, – усмехнулась Мередит.
Взяв шляпу, мистер Браун вышел, заперев за собой дверь. Дрожащими руками Мередит сняла с себя платье и нижние юбки и начала развязывать шнурки, связывающие кринолин с корсетом. Пальцы не хотели слушаться, и она начала прокручивать в голове строки из первой, попавшей в голову песни. Она не помнила ни её названия, ни исполнителя, но это сейчас не было важно. Мама научила её этому трюку. Она прибегала к нему, когда ей нужно было освободить свой разум от ненужных мыслей и успокоиться. Это помогло – пальцы перестали предательски дрожать. Она выскользнула из кринолина, и принялась развязывать шнурки корсета.
Она прокручивала в голове слова Мистер Брауна. Он мимоходом упомянул то, что она останется в прошлом навсегда. Она не стала возвращать к этой фразе его внимание, в глубине души боясь того, что он не оговорился. В голову лезли мысли о семье и друзьях, оставшихся в Америке, и о разлуке с ними длиною во всю жизнь. Прощаясь с ними, она не думала о том, что никогда их больше не увидит. Слёзы наполнили её глаза, и она смахнула их, стараясь прогнать удручающие мысли.
Избавившись от корсета и оставив на себе только длинную белую сорочку, Мередит начала ходить по комнате, глубоко вдыхая в себя прохладный воздух, и не замечая слёзы, стекающие по её лицу.
События, произошедшие с ней за последние сутки, проносились в её голове, но её подсознание отказывалось понимать их смысл. Ей хотелось кричать об опасности, рассказать всем о том, что с ней произошло, чтобы найти в сердцах других людей сочувствие и понимание, но она боялась последствий. В девятнадцатом веке женщины не имели голоса, их попросту отказывались слушать. Любое отклонение от устоявшихся «норм», свойственных их поведению и мыслям, считалось помутнением разума. Она не могла обратиться за помощью, так как её посчитали бы сумасшедшей.
Ей нужно было обсудить всё это с Мией. Судя по словам мистера Брауна, она была в опасности.
– Я не могу помочь себе, – сказала она пустой комнате, – но я могу попытаться спасти Мию. Осталось только убедить как- то мистера Брауна в том, что я не собираюсь убеждать её уехать из Беррингтона.
Через несколько минут ей удалось успокоиться, и она остановилась посередине комнаты, обдумывая свои дальнейшие действия. План был готов, осталось только позаботиться о деталях, а потом попытаться не изводить себя мыслями о том, сработает ли он.
*
Ближе к вечеру следующего дня мистер Браун получил обнадёживающее письмо от миссис Миллс, в котором говорилось, что он может вернуться в свою усадьбу, расположенную в поместье Беррингтон. По её словам, больше не было причин для того, чтобы им находиться вдали от дома.
– Видимо, ей удалось убедить Мию остаться, – задумчиво сказал мистер Браун, прочитав короткое письмо.
Он не проронил ни слова до этого момента. Весь предыдущий день Мередит проспала в своей комнате. Пару раз мистер Браун заходил её проведать, приносил ей еду. Мередит видела раскаяние в его глазах и желание поговорить с ней. Ей казалось, что он был готов к любой реакции – истерике, драке, рыданиям, но он не знал, что ему делать с её молчанием.
Он позаботился о том, чтобы им подали карету, и через полчаса они уже выезжали из города. Убедившись в том, что Мередит не собирается набрасываться на него с проклятиями или пытаться сбежать от него, мистер Браун заметно успокоился.
День медленно подходил к своему завершению. Мередит всеми силами пыталась сохранить своё самообладание. Она посмотрела на лицо мистера Брауна, освящённое последними лучами, уходящего в закат солнца.
Во время званого вечера она часто ловила на себе его взгляды. Что уж говорить, она сама не упускала его из виду, очарованная его харизмой и самоуверенностью. К тому же он был ей симпатичен. Высокий, широкоплечий, от него было сложно оторвать взгляд, когда он проводил рукой по своим идеально уложенным русым волосам, а, поймав на себе взгляд его синих глаз, девушки невольно задерживали дыхание. Мередит подумала, что в молодости он оттолкнул бы её своей смазливостью, сейчас же невозможно было отрицать то, что возраст, добавивший его красивому лицу несколько морщин, редкую седину в волосах и мудрость в глазах, только сыграл ему на пользу.
Он не боялся высказать своё мнение, тем самым привлекая к себе недовольство со стороны других гостей. Он подшучивал над мужчинами, и им не оставалось ничего, кроме как смеяться с ним в ответ. Он льстил девушкам и женщинам, вызывая румянец на их щеках. И несмотря на то, что он не говорил ни слова Мередит, она всё же замечала, как он наблюдает за ней, внимательно вслушиваясь в её слова. Ей было лестно его внимание, поэтому она не отказала мистеру Брауну в разговоре, когда он подошёл к ней во время прогулки в парке.
На улице уже сгущались сумерки, и многие гости возвращались в дом, чтобы дождаться кареты и отправиться домой. Мередит продолжила свою прогулку, жаждущая уединения перед сном. Она вдохнула в себя свежий воздух и услышала шаги за спиной.
– Надеюсь, этот вечер не заставил вас скучать, – сказал мистер Браун, догнав её.
– Отнюдь, меня забавляет сегодняшний вечер. Жаль, что Мия не может разделить со мной этих чувств. Ей не по душе подобные мероприятия.
– Только не говорите этого остальным, – ответил мистер Браун, указывая на гостей, садящихся в карету. – Они серьёзно относятся к званым вечерам. Вы же не будете расстраивать их своими комментариями?
– Я бы не стала портить им настроение, – ответила Мередит, улыбнувшись ему. – Вы ещё не планируете поехать домой?
– У меня осталось несколько не решённых дел, к тому же мне нужно поговорить с миссис Миллс. Поэтому я жду, когда разъедутся остальные. – Мистер Браун нагнулся к ней поближе, и она разглядела его ухмылку, от вида которой она почувствовала порхание бабочек внизу её живота. – Я хотел предложить вам составить мне компанию, чтобы скоротать время и избежать скуки.
– Боюсь, что не могу бросить вас в этот сложный момент. Это было бы ужасно грубо с моей стороны.
– Ох, вы слишком добры ко мне! – сказал он, наигранно всплеснув руками.
Они вернулись в гостиную, воспользовавшись входной дверью на кухне, чтобы не пересекаться с другими гостями.
– Боюсь, если остальные гости сейчас увидят нас, поднимется шум, – сказал мистер Браун, налив ей вино.
– Почему?
– Девушкам нельзя находиться в обществе мужчины без сопровождения. Её репутация в этом случае была бы разрушена.
– Тогда нам повезло, что мы одни.
Он протянул ей бокал и отошёл к окну.
– Мистер Браун, вы родом из Англии?
– Прошу, зови меня Себастьян, – серьёзно сказал он. Шуточный тон исчез из его голоса, оставив после себя еле уловимую раздражённость. – Я не родился в Англии, но живу здесь уже около десяти лет. Пять лет назад я купил себе поместье недалеко от Лондона, раньше проживал здесь, в Беррингтоне. Снимал у Миссис Миллс небольшой дом недалеко отсюда, за парком. Хотя, можно сказать, до сих пор снимаю: я приезжаю сюда несколько раз в месяц по работе.
Они несколько минут провели в молчании. Мередит заметила некую перемену в его настроении. Если до этого он открыто флиртовал с ней, намекая на свою симпатию, сейчас он даже не смотрел на неё, уставившись в окно. Прочитав её мысли, мистер Браун повернулся к ней, с широкой улыбкой на лице. Заметив её пустой бокал, он взял бутылку и наполнил его.
– Миссис Миллс сказала, что вы из Америки? – сказал он и сел на кресло, напротив неё.
– Да, я приехала в гости к подруге, – ответила она, чувствуя, как опьянение сковывает её мысли. Она рассмеялась и увидела удивлённый взгляд мистера Брауна. – Кажется, я охмелела. Сегодня был долгий день. Боюсь, что скоро мне придётся покинуть вас.
Она поставила бокал на стол и посмотрела на мистера Брауна. Улыбка исчезла с его лица. Он внимательно вглядывался в её лицо, изучая его с излишней серьёзностью.
– Что такое? – медленно спросила она, удивляясь тому, как сложно ей стало говорить. Комната начала плыть перед глазами. Когда мистер Браун встал и подошёл к ней, она смогла разглядеть только его расплывчатый силуэт. Затем наступила темнота.
– Твоё настроение озадачивает меня, – сказал Мистер Браун, вырвав Мередит из её воспоминаний. – С одной стороны меня пугает твоё спокойствие, как затишье перед бурей, с другой же я восхищаюсь им.
– Наверное, это потому, что я привыкла скрывать свои эмоции перед другими людьми, – ответила Мередит, пожав плечами. – Если бы ты знал, что творится у меня внутри, ты бы ужаснулся. Признаю, успокоительное мне бы сейчас точно не помешало.
– Мне жаль, что я не могу для тебя ничего сделать. Это, правда, расстраивает меня. – Он взял её руку и сжал её.
– Как вы здесь оказались? – спросила Мередит, аккуратно освобождая свою ладонь.
– Это долгая история, но, после всего, что ты прошла, думаю, ты заслуживаешь правды. По крайней мере, всё, что я могу сейчас тебе сделать – это быть честным с тобой. Мы были знакомы с миссис Миллс давно, работали вместе какое- то время. Девять лет назад у меня начались серьёзные проблемы: я погряз в долгах, связался с опасными и влиятельными людьми. Я был глуп, думал, что справлюсь. В итоге, я даже задумывался о том, чтобы покончить жизнь самоубийством: я не видел другого выхода. Я обратился к миссис Миллс за помощью, надеялся, что она как- то сможет помочь мне выбраться из этой ситуации. В ответ она предложила мне начать жизнь с чистого листа. Я думал, она шутит, когда выслушал её историю,– сказал он и, Мередит разглядела его улыбку в сумерках уходящего дня.– Она сказала, что я могу исчезнуть из этого мира и продолжить свою жизнь в 1848 году, предупредив о том, что если я соглашусь, пути назад не будет. Поверить ей меня заставила моя безысходность. Так я и оказался здесь.
– Ты не жалеешь об этом?
– Первое время было трудно привыкнуть к миру без современных удобств, интернета и телефонов. Позже я увидел в этом плюс. Миссис Миллс обучила меня и взяла к себе на работу. И моя жизнь обрела смысл, стала более спокойной и размеренной. Конечно, порой на меня накатывает ностальгия и тоска по нашему миру, тогда я запиваю её вином.
– Как это происходит? Как мы попали в прошлое?
– Не знаю, не смогу объяснить. Плохо помню всё, что там происходило, как в тумане. Помню алтарь, исписанный какими- то древними знаками. Миссис Миллс порезала мне ладонь ножом и сказала дотронуться до него. Потом я отключился.
Мередит провела пальцем по своей повязке, думая о том, что будет, если разбить этот алтарь.
– Так я и оказался здесь. Миссис Миллс не так плоха, как ты могла о ней подумать. Она даёт этому миру лекарства. Размалывает их в порошок и продаёт местным лекарям, заботится о больных. Мы не можем нарушить ход истории, посодействовав развитию той или иной сферы благодаря технологиям и науке, спасти кого- то или убить, но мы можем облегчить кому- то жизнь, избавить от боли. Сама она остаётся в тени, чтобы не привлекать лишнего внимания.
– А как же остальные работники Беррингтона, жители поместья?
– Большинство из них бывшие рабы, которых выкупила здесь Миссис Миллс. Она подарила им новую жизнь, и они бесконечно благодарны ей. Конечно, они замечают странности в доме, но закрывают на это глаза, не задают лишних вопросов, боясь того, что она отберёт у них работу и им придётся вернуться к прошлой жизни. Миссис Уокер приходится кузиной Миссис Миллс, потому она может свободно перемещаться во времени. Я не знаю историю этого дома, наверное, как и сама миссис Миллс, но он принадлежит её родословной, членам которой принадлежит его сила. Они могут проскользнуть в прошлое и обратно в любой момент.
– Стоило всё- таки серьёзно задуматься о том, что для современного мира Беррингтон не существует. Как это возможно?
– Он скрыт от твоего времени туманом. Если у тебя нет проводника, в твоём случае – это был водитель, который так же является дальним родственником миссис Миллс, ты не сможешь найти путь к поместью.
Перед глазами Мередит появилась тревожная картина: её родители, бродящие в тумане и выкрикивающие её имя. Глаза неприятно защипало от слёз, а в горле появился ком.
«Лучше бы они подумали, что я умерла».
Солнце уже опустилось за горизонт и оставшуюся дорогу они проехали в темноте, довольствуясь лунным светом, проникающим из окон.
Карета остановилась, и мистер Браун помог Мередит слезть с кареты. Когда они вошли в дом, он зажёг свечи и проводил её на второй этаж.
– Слуги уже спят, – сказал он. – Не будем их будить. Завтра утром к тебе придёт камеристка, поможет тебе обустроиться. Я знаю, ты бы хотела побыть одна, но я не могу оставить тебя без присмотра. Полагаю, меня ты не захочешь видеть. Завтра я уезжаю по делам на целый день, поэтому дом в твоём распоряжении. Экономка поможет тебе обустроиться. Я скажу ей, что ты моя дальняя родственница, приехавшая меня навестить. Будет куча вопросов из- за того, почему ты приехала без своей личной горничной, но я их решу.
– Зачем придумывать какую- то историю?
– Понимаю, сейчас тебе кажется это абсурдом, но нам нужно это сделать. Теперь тебе нужно жить по законам этого времени, если хочешь выжить и обустроиться в нём. Я не знаю, какие у миссис Миллс дальнейшие планы на тебя, но мы должны позаботиться о твоём будущем. До признания прав женщин ещё далеко. Сейчас они всецело зависят от их социального статуса, репутации и связей. Любое слово, любой слух, сказанный какой- либо камеристкой или служанкой, может разрушить их.
К её удивлению, он оставил её в незапертой комнате.
«Надеюсь, ты не так глупа, для того чтобы попытаться сбежать».
*
Она проснулась от прикосновения к её лицу. Осознание того, что кто- то незнакомый находился в её комнате, мгновенно избавило её от сонливости. Мередит резко села, отодвигая от себя руку.
На её кровати сидела тёмная фигура, лицо которой не было видно. Горло Мередит стянуло невидимой цепью, так что она не смогла произнести ни слова. Фигура дёрнулась и медленно приблизилась к ней. Мередит сильнее вжалась в спинку кровати, но всё равно услышала запах этого человека. Такой родной и такой знакомый, что она, не осознавая этого, рефлекторно потянулась к нему. Страх и отчаяние оставили её, на замену им пришли облегчение и надежда.
– Мама? – прошептала Мередит. – Это правда ты?
Фигура дёрнулась и нагнулась к ней, так что Мередит смогла разглядеть знакомые ей черты лица. Она потянулась к ней и крепко её обняла.
– Но как? Как ты здесь оказалась?
– Родная моя, я не могла тебя оставить, – прошептала мама. – Нам нужно идти, надо найти Мию.
– Она тоже здесь?
– Ну, конечно, малышка. – Мередит разглядела улыбку на её лице. – Она помогла мне найти тебя. Давай же, одевайся.
Не задумываясь, Мередит вскочила, натянула на себя мягкие туфли и длинное платье, в котором она приехала в этот дом.
Чувства бурлили в ней. Мама здесь! Она пришла за ней! Она снова взглянула на её фигуру, еле различимую в темноте комнаты, терпеливо ждущую её у двери.
Они вышли в прохладный холл.
– Нужно найти Мию, – снова прошептала мама. – Мы не знали где ты и искали тебя в каждой комнате. Нам нельзя терять времени. Я поищу её здесь, на этом этаже. Ты пройдись по комнатам первого этажа. Только будь осторожна, родная.
Она поцеловала её в лоб и растворилась в темноте. Мередит не успела сказать ей ни слова. Она хотела возразить, крикнуть, что она не хочет ни на минуту расставаться с ней, но промолчала, боясь привлечь внимание мистера Брауна.
Она успела только проверить гостиную, когда она услышала глухой стук и, последовавший за ним, звук, который заставил её сердце остановиться на мгновение. Кто- то упал.
– Мама! – крикнула она и побежала к лестнице.
Внезапно, во всем доме зажглись свечи. Мередит зажмурилась на секунду, затем застыла, поражённая, открывшейся перед ней картиной. Широкая лестница, по которой она спустилась сюда, оканчивалась тупиком. Позолоченные перила, мраморные ступени, покрытые зелёным ковром, упирались в кирпичную стену.
– Этого не может быть, – прошептала она и подошла к этой стене на ватных ногах.
Дрожащими руками она дотронулась до шершавых кирпичей, не веря своим глазам.
– Этого не может быть! – Она принялась стучать по стене, не замечая боль в кулаках.
Она продолжала бить её, пока не услышала тихий шепот за стеной. Она опустилась на колени, захлёбываясь в своих рыданиях.
– Мама?
– Прости, Мередит, – со стоном ответила мама. – Мне не выбраться.
– Что ты такое говоришь? – прокричала Мередит. – Я вытащу тебя!
Она провела рукой по кирпичам, пытаясь почувствовать её, почувствовать её тепло.
– Прости, малышка. Я люблю тебя.
– Что? Нет! Мам? Мам!
Она хотела встать, продолжить бить эту стену, но силы покинули её. Все её мысли были прикованы к этому месту, к этой чертовой лестнице и высокой стене. Всё, о чем она сейчас думала, всё, что чувствовала – это боль и горе от потери близкого ей человека. Она не думала о том, что можно найти к ней другой выход, в конце концов, это не единственная лестница в этом доме, она не думала о том, чтобы перелезть на второй этаж через окно. Ей это казалось бессмысленным. В этом мире ничего не важно, кроме боли. Только она существует в этой жизни, только её мы по- настоящему заслуживаем.
– Как же легко тебя сломать, – сказал грубый мужской голос, который заставил её очнуться. Она изумлённо огляделась. Стены не было, как не было здесь и её мамы. Она медленно встала и поднялась на второй этаж, вытирая мокрые щёки.
Она посмотрела на право, в конец длинного коридора, где одна за другой медленно потухали зажжённые свечи.
– Кто здесь? – спросила она дрожащим голосом.
В оцепенении, Мередит наблюдала за тем, как кто- то прокладывал к ней свою дорогу из потухших свеч. Она видела его скользящую тень на потолке, на стенах. Он не высовывался на свет, прячась в темноте, проползая, как паук, с одного места на другое.
Она почувствовала лёгкое дуновение ветра, за которым последовала темнота. Все свечи на втором этаже потухли. Мередит взглядом следила за скрывающимся от неё существом, не в силах пошевелиться или раскрыть рот. Его фигура появилась в лунном свете, и её глаза расширились от ужаса, накатившего на неё.
Когда- то оно было человеком – в этом она была абсолютно уверена. Всё его кости словно были сломаны под неправильными углами. Его руки и ноги служили ему лапами, его позвоночник был согнут внутрь, настолько неестественно, что казалось, что он состоит из глины, а не из костей. На нём был надет костюм, а голову покрывал длинный цилиндр. Он повернул свою голову на сто восемьдесят градусов и уставился на Мередит пустыми глазницами. Носа у него не было, его губ так же не было видно, потому что его рот был зашит толстой черной нитью.
Его голова медленно опустилась и поднялась: он оглядел её с головы до ног. Она не видела его взгляд, но почувствовала его на своём теле: по ней словно пробежало несколько пауков, царапая её кожу своими лапами.
Он спрыгнул на пол. Мередит услышала ужасающий звук ломающихся костей. Его позвоночник вытянулся, а невероятно длинные руки и ноги выпрямились. Он подошёл к ней на дрожащих ногах, поднял цилиндр и поклонился.
Мередит почувствовала, как по её щекам стекают горячие слёзы. Заметив это, он сжал ладони в кулаки и повертел ими перед пустыми глазницами, так словно, он дразнил Мередит за её плаксивость. Затем он положил руки на живот, опрокинул голову назад, и его тело задрожало. Он смеялся. По крайней мере, делал вид, что он может это сделать, выражая свои мысли и эмоции с помощью пантомимы.
Закончив своё маленькое представление, он подошёл к ней ближе и заглянул за её плечо. Увиденное его разозлило. Он театрально взмахнул руками и потряс кулаками. Мередит услышала за спиной громкий женский голос, перерастающий в крик.
– Отстань от неё! – приказал голос.
И он исчез. Мередит почувствовала, что снова может двигаться. Она закрыла лицо руками и глубоко вздохнула.
– Ты очнулась!
Мередит вздрогнула и обернулась. За ней стоял мистер Браун, в длинной ночной рубашке. В руке он держал зажжённую свечу, бросающую свет на его утомлённое выражение лица.
– Я не знал, что ты ходишь во сне, точнее… танцуешь во сне.
– Я танцевала?
– Да, я проснулсь из- за шороха в холле, подумал, что ты собираешься сбежать и выбежал сюда. И тут ты, танцуешь вальс, обнимая пустоту. Твои глаза закрыты, а на губах играет идиотская улыбка.
– Долго я танцевала?
– Я стою здесь, наверное, уже минут двадцать, слежу, чтобы ты не свалилась за перила и не упала вниз, сломав себе шею. – Он глазами указал на лестницу. – Я пытался тебя разбудить, но ты меня не слышала, поэтому я решил подождать.
– Спасибо, – тихо прошептала Мередит и вернулась в свою комнату.
*
Следующий день прошёл для Мередит как во сне. Утром её разбудила камеристка, нанятая мистером Брауном. Молодая девушка тихо представилась, опустив глаза в пол, и поинтересовалась, будет ли Мередит вставать. Получив утвердительный ответ, она зашла в комнату и раздвинула шторы.
– Сегодня утром доставили ваш багаж из Беррингтона, мисс Уилсон – сказала она, провожая Мередит до ванной комнаты, где её уже ждала наполненная ванная.
Мередит послушно следовала за горничной с одного места на другое, борясь с нарастающим смущением. Она попыталась отказаться от помощи, но ей пришлось уступить традициям этого времени. Джейн помогла ей помыться, одеться в заранее подготовленный ею наряд и уложила Мередит волосы. После завтрака, который она принесла ей в комнату, Мередит наконец удалось побыть наедине с собой, сославшись на усталость после долгой дороги.
Она боялась выйти из комнаты и встретиться с людьми, ожидающими встречи с ней. От вчерашней уверенности и спокойствия не осталось и следа: из- за ночного кошмара её мысли постоянно возвращались к маме, а в голове звучал её голос.
Из мыслей Мередит выдернул стук дверь. Горничная пришла для того, чтобы сообщить ей, что мистер Браун приглашает её в гостиную, если она уже лучше чувствует себя. Эта новость, на удивление, обрадовала Мередит. Она не могла не злиться на него после его поступка, но общение в этот момент было необходимо для неё, как возможность убежать от удручающих мыслей.
Она спустилась на первый этаж в сопровождении камеристки, идущей за ней по пятам. Когда они оказались в холле, лакей, поклонившись, открыл ей дверь в гостиную.
Просторная гостиная была обставлена красивыми украшениями интерьера: живописными полотнами, антикварными вазами и фарфоровой посудой, которые заполняли собой всё свободное от мебели пространство. Мередит не сразу заметила мистера Брауна, так как гостиная была разделена на несколько частей с помощью узорных ширм. Пройдя мимо дивана и кресел, стоящих перед высоким камином, она увидела его, сидящего на оттоманке, у эркерного окна. Он курил сигару, глядя на двор, на котором находились хозяйственные пристройки.
– Я думала, вас не будет дома целый день, – сказала Мередит, нарочито равнодушно рассматривая картину, висящую перед ней. На ней была изображена сельская местность в летний, ветреный день.
Краем глаза, она заметила, как мистер Браун встал, чтобы поприветствовать её.
– Я ненадолго, хотел проверить, как вы обустроились. – Постояв немного, он неловко сел обратно, поправив свой сюртук.
– Или то, сбежала ли я?
– И это тоже, – согласился он. Она услышала улыбку в его голосе.
– Ну что ж, я всё ещё здесь, – сказала она, разведя руками.
– Надеюсь, вы довольны Джейн. – Увидев её вопросительный взгляд, брошенный на него, он добавил: – Вашей камеристкой. Миссис Миллс наняла её.
– Очень предусмотрительно с её стороны. Хорошая, милая девушка. Хотя я не скоро привыкну к тому, что мне будут помогать мыться.
Мистер Браун засмеялся и снова поднялся на ноги.
– Да уж, девушки этого времени действительно ленивы во всём, – сказал он, поправляя пышную бахрому светлых штор и кисточки на ней. – Камеристки оказывают им услуги, которые современные женщины предпочитают делать сами и не желают присутствия свидетелей: подать книжку, которая находится в метре от леди, почистить язык, почитать вслух или освежить дыхание. Но ты ведь знаешь, что ты могла отказаться от помощи?
Мередит возмущенно посмотрела на него и положила руки на талию.
– Господи, я была так удивлена и напугана, что боялась ей слова сказать! А из- за того, что она боялась мне посмотреть в глаза и ходила на цыпочках передо мной, я чувствовала себя ещё хуже.