– Надеюсь, твой дядя, хотя бы немного, прояснит ситуацию. Ой! А какое сегодня число?
– Тринадцатое.
– Ты в посольство звонила? – я отрицательно покачала головой. – Нет! Вы посмотрите на нее! В понедельник, бегом за визой! У тебя самолет через три дня, а … вещи не собраны и подарки не куплены.
– Какие подарки? – удивилась я.
– Это я так. К слову. Семнадцатое число, это у нас вроде среда получается? Отлично. В этот день я свободна и спокойно смогу отправить любимую подругу, менять жизнь к лучшему! – Катя лучисто улыбнулась.
– Что бы я без тебя делала.
– Не знаю, не знаю! – подначила она, направляясь к холодильнику.
Потратив несколько минут на поиски чего-нибудь вкусненького, словно вспомнив что-то, Катя резко хлопнула дверцей, поглощая кусочек сыра и кокетливо поинтересовалась:
– А Игорь тебе не звонил? Просто зная его, уже должен был.
Я проигнорировала вопрос. Взяла пульт и стала листать телевизионные каналы.
– Анкит? – напомнила о себе подруга. Вот настырная.
– А? Да, звонил, – чуть слышно ответила я.
– Звонил? – Катя, в долю секунды оказалась рядом. – И что?
– Пригласил поужинать, – продолжая таращиться в телевизор, ответила я.
– А ты? – у подруги было такое лицо, словно я мучаю ее и не рассказываю о продолжении любимого сериала.
– Согласилась.
– Правда? Класс! И когда? – не успокаивалась Катя, жуя, уже следующий, кусок лакомства.
– Вчера ходили, – без эмоций ответила я.
–Ты, совсем что ли? Я должна клещами информацию вытаскивать? Хочешь, чтобы у меня взрыв мозга произошел? – подруга притворно скривила губы и отвернулась. Минуту помолчав, она схватила меня за руку и заставила обратить на себя внимание. – Постой, постой!? Он тебе понравился? Да? Ааа! Стопудово!
– Катя!? – бросила на подругу укоряющий взгляд.
– Ну, расскажи… мы же подруги… лучшие! И … меня это тоже касается. Он же брат Вадима, – Катя умоляюще повисла на мне.
Я почему-то стеснялась во всем признаваться. Нет. Я доверяла девушке. Знала, что она не будет ерничать, смеяться и потешаться надо мной, а наоборот, если надо поддержит и даст совет. Но, эмоции, которые испытывала по отношению к Игорю, вгоняли в краску и были немного непонятны самой.
Все-таки, подруга уломала, и я рассказала ей о том, как молодой человек позвонил. Как, пригласил встретиться. Рассказала о кофейне, ужине и разговоре. Наверное, я так ярко об этом рассказывала, что, Катя мгновенно выпалила … как приговор. Окончательный и бесповоротный.
– Да ты влюбилась! Точно говорю! – затем, вдруг замолчала, а после, с толикой грусти, произнесла: – Я рада за тебя Анкита, но … знаешь, должна кое-что рассказать.
Сердце защемило. Неужели что-то такое, чего я не знаю? Чего я не почувствовала или пропустила? Я была полностью уверена, что ощущаю этого человека, как себя.
– Три года назад, Игорь встречался с девушкой. И даже хотели пожениться. Он очень сильно ее любил. Подробностей не знаю, мне Вадим рассказывал, но говорил, что брат, ради нее, готов был мир перевернуть. Чем, в общем-то, они вместе и занимались. Девушка тоже была экстремалкой, и еще той. Но произошла трагедия. Нелепая случайность. Опять – таки, я не в курсе. Девушка погибла. С тех пор, Игорь не заводил серьезных отношений. Так. Интерес на пару ночей, и все. Я, ничего не имею против него, только… мне бы не хотелось, чтобы он причинил тебе боль. В твоей жизни ее итак достаточно, – из подруги просто лучилась забота и искренность.
– Не волнуйся, – успокоила я. – Этому парню я не позволю себя обидеть. Я чувствую его, как себя. Если не в реальности, то во сне, уж точно.
Катя мечтательно вздохнула.
– Завидую я тебе подруга и благодарю судьбу, что она свела нас.
– Чему тут завидовать? – удивилась я. – Врагу не пожелаю видеть, слышать и ощущать то, что проникает в меня во сне.
– Я про Игоря. У вас все происходит как в…
– Любовных романах? – с сарказмом продолжила. – Катя, опустись на землю! Да. Я каким-то образом связана с парнем, но заставить чувствовать его, то же самое, что чувствую сама, не могу, да и не хочу. Никогда не стану навязываться в угоду себе. Если чему-то суждено случиться. Поверь! Это произойдет!
– Наверное, ты права. Но, обещай! Если Игорь снова даст о себе знать, расскажешь! – предупреждающе произнесла Катя.
– Хорошо, – рассмеялась я.
Глава 18
Я теребила в руках паспорт и рассматривала страницу, на которой стоял необычный штамп с моей фотографией. Виза в Германию получена, время рейса узнано и назад дороги нет. Не без помощи Кати конечно, дорожная сумка собрана, но глядя на вещи и документы, до сих пор не могла поверить в происходящее. Хотелось радоваться, но в тоже время было дико страшно от того, что вскоре познакомлюсь с родным братом мамы, узнаю о своих корнях, бабушке, а возможно и отце.
Как необычно звучит это слово – отец. Абсолютно чужое и недосягаемое. Однако, если все-таки удастся выяснить кто он, то, возможно, в будущем, я смогу встретиться с ним. Если он жив, здоров и захочет знать, что у него есть взрослая дочь. Думать о плохом и загадывать наперед, не имеет смысла.
Завтра, в пять утра, самолет взмоет ввысь, и унесет в другую страну. Я должна буду лететь до Мюнхена, где в аэропорту меня встретит человек, который отвезет в Фюссен.
На работе, спасибо большое Сергею за поддержку, все утряслось. Написала заявление на отпуск, уже через час оно было подписано Светланой Васильевной и, со вчерашнего дня, я официально была свободной птицей. На время моего отсутствия, за отделом хранения будет следить Сергей. На прощание он пожелал счастливо добраться до Германии и, по возвращении, обязательно поставить его в известность.
Несколько раз звонил Игорь. Мы разговаривали о чем-то обыденном и повседневном. Он обещал, что в ближайшее время освободится и тогда, мы наконец-то, снова встретимся, а я, слушала знакомый голос, служивший бальзамом для души, и молчаливо улыбалась. Про поездку ничего не сказала. И зачем. Если у Игоря все же появится возможность и желание, он даст о себе знать. К этому времени, думаю, я уже вернусь.
– Ну как? Настроилась покорять придирчивых немцев? – пытаясь подбодрить, протараторила подруга. Она позвонила после обеда, чтобы договориться на счет того, во сколько за мной заезжать.
– Нет, – обреченно ответила я.
– Ну, начинается! Ничего не хочу слышать. Так! В общем, твой номер телефона я подключила к роумингу. Не хочу каждый день сидеть, как на иголках и думать, все л с тобой все в порядке. Не позвонишь ты, значит, наберу я. В аэропорту нужно быть за два часа до вылета. Насколько помню, он у тебя в пять двадцать? Верно?
– Верно, – подтвердила.
– Значит, в два часа ночи, такси, в лице Романа и сопровождающая, в лице меня, будем ждать около подъезда, – предупредила Катя. – Все. Я побежала. Нужно еще, кое-что провернуть.
– Пока, – попрощалась с подругой и отключила звонок.
Моросящий дождь навевал тоску, но, я понимала, что нужно собраться с мыслями и как-то поднять себе настроение. Отправляться в путешествие с плохим настроением, категорически нельзя. А чем можно излечить мое состояние? Конечно шоколадкой. Пришлось идти в магазин. По крайней мере, прогуляюсь. Хотя погода, этому и не способствовала. Делать все равно нечего.
Затянутое небо свидетельствовало о том, что противная влажность еще не скоро закончится. Брр. Поежилась и направилась к знакомому универсаму.
Зашла в магазин, скрутила зонт, подошла к заветной полке с шоколадом разных мастей. Выбрала свой любимый – молочный, с изюмом и цельным орехом. Обернулась в сторону кассы и, неожиданно столкнулась с героиней сегодняшнего сна. Почему забыла о ней, и не ждала появления, не знаю. Наверное, в силу того, что думала о предстоящей поездке. Хотя, с моей стороны, это было не осмотрительно. Помнить о такой колоритной женщине и ее смерти, следовало бы.
Молодая цыганка, с длинными черными локонами, проникновенными глазами такого же цвета, сережками – кольцами и соответствующей одежде, оценивающе смотрела на меня. Она подняла бровь и стала руки в боки, не давая пройти. Я выжидающе застыла на месте, в отместку тараня ее взглядом, ибо к цыганам, всегда относилась более чем недоверчиво и подозрительно. Очень надеялась, что женщина через пару минут исчезнет, а я, благополучно расплачусь за шоколадку и пойду домой, поднимать себе настроение.
– Со манца? Кон ту? (Что со мной? Кто ты?) – неожиданно проронила женщина, на непонятном языке. Вероятно, цыганском. Было, похоже, что у нее ко мне претензии.
– Извините, – тихо сказала я, чтобы никто этого не заметил. – Я вас, не понимаю.
– Ту ракирэса романэс? (Ты меня не понимаешь?) – слова цыганки стали походить на ругань. – Дэ васт! (Дай руку!)
Ничего не ответила и попыталась обойти «красавицу», однако она схватила меня за руку и прилипла взглядом к ладони, внимательно изучая. Дернула руку, но цыганка, лишь крепе сжала свою, отчего я почувствовала жжение.
– Эй! Мне же больно! – возмутилась я.
– Намишто! (Плохо!) – словно заклинание, начала шептать женщина. – Ту чи дыкхЭс ада! (Ты тоже видишь это!)
По спине поползли мурашки, сознание затуманилось, а ноги и руки стали ватными. Неожиданно, цыганка отпустила мою руку, побледнела и, падая в обморок, исчезла. После чего, мое состояние нормализовалось.
На секунду зажмурила глаза, тряхнула головой и, прижимая к груди шоколадку, быстрым шагом, последовала к кассе. Расплатилась и, со всех ног, помчалась домой. Хотелось быстрее оказаться в своей комнате, закрутиться в плед и, отгоняя злые мысли, лечить настроение. Этим и занялась. Только любопытство, червяком рылось в мозгу, строя догадки: что, все-таки хотела и говорила цыганка. И, что она увидела на моей ладони, раз это вызвало у нее потерю сознания? Посмотрела на руку. А вернее, на, расположенные на ней, линии. Линия жизни длинная, а остальное … Остальное не знала. Хиромантия меня никогда не интересовала. Пожала плечами и отломала от шоколадки очередной кусочек. Так и просидела до вечера. Пялясь в телевизор и поедая лакомство, пока оно не закончилось.
Шоколадотерапия подействовала. Приготовила ужин, приняла душ и, еще раз, перепроверила собранные вещи. Так как, до двух часов ночи было еще далеко, решила вздремнуть, чтобы по прилету, из-за бессонной ночи, не выглядеть выжатым лимоном. Хотелось быть в здравом уме и трезвой памяти, при встрече с дядей. Поставила на мобильном будильник и, закрывая глаза, мысленно помолилась о том, чтобы ничего не приснилось.
Разбудила меня, не мелодия, которая должна была зазвонить в час тридцать, а чьи-то, тычущие в меня, пальцы и эмоциональные возгласы на непонятном языке. Открыла глаза и спросонья, еле сообразила, что это знакомый призрак цыганки. Женщина размахивала руками, пытаясь что-то объяснить. Опять-таки, забавные слова, стали походить на ругательства. К тому же черноглазая, не просто говорила. Она кричала.
– Кай тэ джав! (Куда мне идти? )– гаркнула цыганка и меня передернуло.
– Бран! Бран? – позвала я пса, в надежде, что он утихомирит посетительницу, но верного друга и след простыл.
– Пожалуйста. Не кричите. Я не могу ничего понять из того, что вы пытаетесь сказать, – как можно мягче попросила тараторившую женщину. Только она, не обращая внимания, продолжала талдычить свое.
Я раздраженно закатила глаза и посмотрела на часы. Пятнадцать минут второго. Отключила будильник и, под аккомпанемент неизвестных слов, направилась в ванную. Дверь захлопнула прямо перед носом неугомонной красавицы. Она, на секунду замолчала и в следующее мгновение, появилась за моей спиной, продолжая бубнить. Вот точно – базарная баба! Терпение было на исходе. Принимать душ в присутствии этой тарахтелки, я точно не собиралась.
– Хва – тит. Я ни-че-го не по-ни-маю, – гаркнула так громко, как только могла.
– Инкэр тыри чиб палэ данда, морэ! (Держи язык за зубами!) – зло зашипела женщина, а затем развернулась к двери и исчезла.
– Спасибо, – крикнула ей в след. – Наконец-то, – добавила про себя.
Насладилась теплыми, ласкающими струями воды, приносящими приятное ощущение чистоты и бодрости. Выпила кофе, чтобы вконец прийти в себя, перекусила несколькими бутербродами, забивать желудок под завязку не хотелось, и за этими действиями не заметила, как настенные часы показали половину третьего. Ну что же, пора. Проверила, все ли документы на месте и оглянулась вокруг. Сердце сжалось от тоски и грусти. Я никогда не покидала дом надолго. Никогда не отрывалась так далеко от родных стен. Постаралась взять себя в руки и смахнула слезу.
Катя и Роман, выжидающе стояли около машины. Мужчина взял у меня сумку и поставил в багажник. Мы с подругой быстренько заскочили в машину, чтобы долго не рисоваться возле общежития, и отправились в аэропорт.
– Поспала немного? – заботливо спросила подруга, прикрывая ладонью зевок.
– Да! – устало ответила я.
– Что-то случилось? – заволновалась Катя.
Я рассказала ей про надоедливую и невыносимую цыганку. Сначала, как она мне встретилась в магазине, а затем, как разбудила.
– … она мне говорит, а я ее совершенно не понимаю, – оправдалась я.
– Не удивительно. Откуда тебе знать цыганский язык. А что с ее смертью не так? – поинтересовалась подруга.
– Как я поняла, женщина была беременна, но не хотела этого ребенка. И аборт делать, тоже не хотела. Выпила какой-то гадости, чтобы убить плод, а с дозировкой переборщила, и в результате, корчившись от боли, умерла.
– Вот, дура! Ты тут причем? – хмыкнула Катя.
– Надеюсь, больше она не появится, – обреченно вздохнула.
Дорога была свободной и до аэропорта, мы добрались быстро и без проблем. Роман остался в машине, а Катя, как ответственная воспитательница в детском саду, провела меня в аэропорт и начала объяснять, что и как я должна сделать. На эту процедуру у девушки ушло около десяти минут. Постаралась все запомнить и, закончив последние наставления, подруга добавила:
– Ну, все. Тебе пора. Не запутаешься? – я отрицательно кивнула. Прикусив губу, Катя взяла меня за руку, а затем крепко обняла. – Обещай, что как только прилетишь в Мюнхен, позвонишь.
– Обещаю, – прошептала я.
– Анкита, – глаза подруги заблестели, отчего к горлу подступил ком. – Удачи тебе!
– Спасибо! За все, спасибо! – я поцеловала девушку в щеку и взяла сумку.
– Да ну тебя! Мы ведь не на совсем прощаемся! Надеюсь, долго дядя тебя держать не будет. Все. Иди уже.
Я кивнула, улыбнулась, хотя у самой внутри творился какой-то бедлам, и направилась в сторону к стойке регистрации. Пройдя несколько метров обернулась. Катя стояла на том же месте и махала рукой. Прошла еще несколько метров и оглянулась в последний раз, но подруги уже не было.
Очередь за очередью я проходила все круги регистрационного ада. Сонные, но воодушевленные предстоящей поездкой или отдыхом, люди стойко ожидали, пока подойдет их черед проверять и сдавать багаж или проходить паспортный контроль. К великой радости, наконец, процедуры закончились. Осталось дождаться, пока звонкий голос объявит посадку на рейс. Я тряслась как загнанный в клетку зверь, которого везут на расправу. Казалось, дрожь в коленках и головная боль, уже стали частью меня и никогда не пройдут. Даже слегка дернулась, когда на весь зал раздался женский голос: «Уважаемые пассажиры, объявляется посадка на самолет, следующий до Мюнхена». А затем, это же прозвучало на английском языке.
Ощущения, чего-то странного и неестественного ворвались в сознание, когда я зашла в самолет. А может быть, это потому, что никогда не летала. Удобно разместилась, пристегнулась и стала смотреть в иллюминатор. Загудел мотор. Самолет медленно стал подниматься вверх. Выше и выше. Все стало уменьшаться, а затем и вовсе пропало за облаками. Немного успокоившись, закрыла глаза и уснула.
Меня разбудил звонкий голос стюардессы, оповещавшей о предстоящей посадке. «Полет прошел нормально. Спасибо, что воспользовались нашей авиакомпанией». Как только мы оказались на земле и остановились, пассажиры, ну и я следом за ними, поспешили удалиться из салона и отправиться до своего пункта назначения.
Вышла из огромной железной птицы, прошла по телескопическому мосту и оказалась в совсем другом мире. Огромный аэропорт Мюнхена впечатлял своим величием, размером и инженерным решением. Он, чуть ли не в три раза, был больше Минского.
Где-то неподалеку, меня должен ждать, посланный дядей, водитель. Нервно стала прочесывать взглядом окружающих, пока не наткнулась, на расположившегося в сторонке, мужчину лет сорока, одетого в темно-синий костюм, с фуражкой на голове. На уровне груди, он держал табличку с надписью: «Анкита». Похоже, это тот, кто мне нужен. Робко подошла к мужчине и улыбнулась.
– Здравствуйте, – поздоровалась, в надежде, что он говорит по-русски.
– Здравствуйте фрау. Вы Анкита? – на ломаном, но понятном русском, ответил немец.
– Да.
– Рад приветствовать, – мужчина взял мою сумку и добавил: – Прошу, следуйте за мной.
Я кивнула, и мы поплыли, сквозь нескончаемый поток людей. Еле успевала переставлять ноги, за, достаточно быстро идущим, мужчиной. И, как ему только удавалось, так виртуозно обтекать, торопящихся и сбивающих друг друга, пассажиров.
Наконец, когда огромные стеклянные двери открылись, мы оказались на огромной стоянке. Частные автомобили, автобусы и такси, ждали своего часа. Мой провожатый свернул направо, иногда оглядываясь и проверяя, следую ли я за ним, метров двести шел прямо, пока не остановился возле симпатичного автомобиля, шоколадного цвета.
Мужчина, открыл дверь пассажирского сидения и приглашающе протянул руку. Неуверенно села в машину и дверь вмиг захлопнулась. Водитель положил мои вещи в багажник, сел на место, пристегнулся, причем все его движения были выточены и аккуратны, завел автомобиль, и мы сорвались с места.
Ехали молча, да и, наверное, мужчине не положено было вступать в разговор, со своей пассажиркой. Почему-то, я так подумала. То, что дядя, вполне обеспеченный, догадалась давно, но, что имел личного водителя, было еще более интересным. Хотя, возможно это не его водитель. В общем-то, какая разница.
Как завороженная, я смотрела в окно и любовалась сначала строениями города, которые кардинально отличались от наших. Потом пейзажем: волнистые холмы, живописные деревушки, темно-синие озера. А затем, я увидела их: величественные горы, покрытые свежей зеленью и лесами такими яркими, что резало глаза. Они притягивали и пугали одновременно. За ними появились луга. Те самые, альпийские, о которых я смотрела передачу по телевизору и восхищалась красотой. Только экран не мог передать всего великолепия. Дух захватывало, от такой красоты.
Вдоль бескрайних зеленых просторов, мы ехали около двух с половиной часов, пока не оказались в маленьком городке. Он походил на сказочный, благодаря колоритным домикам и мощеным улочкам. Никакого мусора, никакой потрескавшейся штукатурки, никакой стрит – графики и описанных стен. Что меня поразило и обрадовало больше всего – весь город утопал в цветах.
Различных оттенков и видов. Вьющиеся, ползучие, на коротких и длинных стеблях, с большими пестрыми и яркими маленькими бутонами. Не город, а оранжерея. Проезжая я заметила, как улыбались друг другу люди. Как радостно приветствовали своих соседей и поняла – я влюбилась в это место. Никогда бы не подумала, что за десятки тысяч километров, существует настоящая сказка, окунувшись в которую, уезжать отсюда, не захочется никогда.
Когда машина подъехала и остановилась возле широких ворот, за которыми, утопая в зелени, стоял огромный особняк, похожий на замок мои глаза распахнулись от любопытства и удивления. Здесь, наверное, должен жить граф или лорд! Или, как тут называют титулованных богатых людей? Водитель вышел из машины, открыл дверь и протянул руку.
– Фрау?
Я робко воспользовалась его услугой, и оказалась на дорожке, вымощенной красным камнем. Голова, сама по себе, поднялась вверх, осматривая громадное здание с множеством окон, замысловатыми рамами и отделкой.
– Здравствуй Анкита!
Впереди заметила молодого мужчину, одетого в черный деловой костюм. На вид, ему было лет тридцать пять. Короткие русые волосы, аккуратно зачесаны. Тонкие губы, расплылись в улыбке, а зеленые глаза … это были глаза мамы. Внутри что-то дернулось и обмерло. Боже! Как они похожи! Захотелось заплакать от радости, но я постаралась сдержаться и лишь застенчиво улыбнулась.
– Здравствуйте, – ответила тихо.
– Я очень ждал твоего приезда, – мужчина подошел и радушно сжал мне руку. – Ты не похожа на мать!? – с толикой досады добавил он.
– Да. К сожалению. А вы, очень похожи, – робко констатировала факт.
– Это правда. Мы с сестрой пошли в маму. Твою бабушку, – усмехнулся мужчина, – Что же мы стоим!? Пойдем в дом!
Дядя, хотя теперь, когда увидела его, было трудно, называть такого молодого и надо сказать привлекательного мужчину, своим дядей, открыл высокую кованую дверь, и мы оказались в светлом холле. На стенах, картины и портреты. Обои, а может это вовсе и не обои, похожи на ткань с золотыми вкраплениями. Огромная люстра на половину потолка, а на полу, ковер, цвета молочного шоколада.
– Наверное, ты устала с дороги. Гретхен покажет твою комнату. Отдохни, а за ужином встретимся, – дядя посмотрел на меня таким любящим и знакомым мне взглядом, что, казалось, сейчас схватит в охапку и больше не отпустит. – Нам, о многом нужно поговорить, но … все потом. Располагайся и чувствуй себя как дома.
– Постараюсь, – проронила я и через секунду, рядом возникла стройная женщина в возрасте, с серьезным и непроницаемым лицом.
После, поданного дядей знака, она указала на витую лестницу, ведущую на верхние этажи.