На выходе из ждал длинный, безликий коридор и куча противопожарных датчиков на потолке. Освещение – аварийное. Чтобы охватить большую площадь, разумно было разделиться и, договорившись о месте встречи, они разошлись в разные стороны. Кардышев, Эрлиц и Белебей пошли направо, Игорь вместе с Ириной Сергеевной и Малышом – налево. Первым шёл мальчик, следом за ним Игорь, а замыкала цепочку доктор. Ему было приказано слушаться её беспрекословно, что он и делал. Пока.

Первые несколько метров им не встретилось ни одного побега или листочка, вокруг один пластик и металл. И ни намека на аномалии. Игорь вывел на внутренний дисплей трёхмерную схему и принялся изучать станцию. Больше всего это напоминало воронку или карьер, будто когда-то здесь добывали уголь, а после просто спрятали раскоп под куполом. Под очень большим куполом. Сверху он казался просто холмиком из стекла и металла, а вниз уходили аж четырнадцать этажей, будто изначально строили бункер. Или же, что-то упало с неба и пробило дыру. Игорю подумалось, что это больше похоже на правду. Отрезок коридора был всего лишь предбанником и заканчивался дверью, за которой начинался первый, самый верхний ярус оранжереи. Впервые Малыш вытащил наушники и наклонил голову, он слушал. Потом покачал головой и запихнул их обратно. Доктор обошла Игоря и первой вошла в оранжерею. Свет, который падал на них сверху, должен был быть светом от тысяч ламп, но вместо него был лишь тусклый, аварийный. Игорь поднял голову и попытался рассмотреть есть ли солнце на небе, но даже если бы сейчас был белый день, свет не пробился бы сквозь шапки чужих деревьев и арки корней. Живой щит чужого леса был менее зависим от света звезды, видимо световая интенсивность на их планете отличалась. Игорь посмотрел на убегающие цифры таймера, потом на показания приборов, атмосфера была пригодна для дыхания, несмотря на высокую влажность и температуру, он мог бы снять шлем и спокойно дышать местным воздухом.

– Доктор, вам не жарко? – спросил Игорь доктора. На ней было тяжелое пальто, под которым пряталась толстовка, штаны цвета хаки и высокие ботинки.

– Не переживай за меня, лучше по сторонам смотри, тут говорят, агрессивная форма жизни водится.

Игорь понял её шутку не сразу. За то время, что они с Юлей жили вместе, он почти разучился шутить. Боялся её обидеть каким-то неудачным словом или сравнением.

– Показатели атмосферы в норме, – сказал Игорь, пытаясь отвлечь свой мозг, – на этом ярусе.

– А чего бы ей быть не в норме, – ответила Ирина Сергеевна. – Экосистема то земная вполне, дождевые, тропические леса, с десяток видов папоротников, не страшнее чем в ботсаду.

А уже через десяток шагов, доктор замерла и подняла руку. Дорогу им перегородило растерзанное тело. То, что когда-то было человеком, сейчас стало месивом и мерзко пахнущей лужей. Внутренности валялись повсюду. А еще вокруг были кровавые следы. Кого-то убили, а потом съели. Тут даже малыш отшатнулся, да не просто выдернул свои затычки, а даже убрал их в чехол, а тот в карман. Головой он водил странно, будто шея у него затекла, рот открыл, широко очень, даже челюсть вперёд выдвинулась, выглядело это будто у него болезнь какая-то неврологическая. Игоря блевать потянуло еще сильнее и он отвернулся.

– Возможно, тут обитает кто-то из падальщиков, – сказала доктор. – Игорь, отсканируй следы для сравнения!

Но Игорь уже сам сообразил и справившись с тошнотой, ловил кровавый след в треугольник визора.

– Нет ничего, – сказал Игорь, когда система выдала ему красный крест.

– А тело опознать по днк сможем?

Игорю пришлось заставить себя подойти ближе к трупу и взять образец.

– Саманта Керриган, 38 лет, ботаник-генетик.

– Вычеркни её из списка, чтобы все видели и идём дальше. Четверо осталось.

Игорь был почти уверен, что никого не осталось, но промолчал. Цеплялся за надежду, что Юля жива и спряталась где-то. Станция большая, а их всего пятеро.

– Пятеро, – вслух сказал Игорь. – Что-то для такой огромной станции маловато, вам не кажется?

– Тоже об этом подумала, – ответила ему доктор и оглянулась на Малыша. Тот остановился и смотрел на пальму. – Спроси у неё, не знает ли она, что тут случилось, – сказала доктор сыну, тот кивнул и рот его опять широко раскрылся. Он будто скалился. И тут умные датчики на скафандре Игоря отметили звуковые колебания, вибрация шла в диапазоне недоступной человеческому уху.

– Он с ними разговаривает? – спросил Игорь, доктор не ответила, а лишь приложила палец к губам.

Малыш покачал головой и развёл руками, всем видом демонстрируя, что ответа не получил.

– Ладно, идём дальше, – скомандовала доктор. – Надо найти систему полива и включать освещение. Автоматика же вряд ли могла выйти из строя сама?

– Тук-тук, космонавт, ты так как? – раздался голос Белебея. – Получили твою весточку. У нас пока без происшествий.

– Тук-тук, я в норме, климат-система не попадалась? Тут что-то с подачей воды, деревья жалуются.

– Вот прям так и жалуются? – рассмеялся напарник.

– Увидите, не проходите мимо.

– Наша первостепенная задача, – зашипел вдалеке голос Кардышева. – Найти людей.

– Задача ясна, капитан, – ответил Игорь.

– У нас тут лифт, мы двигаем вниз, не пропадай, и с деревьями не разговаривай, – сказал Белебей и отключился.

А Игорь вдруг оказался рад, что доктор решила взять его с собой. Эти двое начинали ему нравится, по пустякам не нервничают, с деревьями вот разговаривают, чувствуют себя как дома, да и аномалию если что, за версту учуют. Уж теперь то Игорь не сомневался – малыш на чужой волне.

– Выживание местной экосистемы их не волнует, так? – спросила доктор, хотя точно слышала их разговор. Игорь молча шёл дальше, но доктор не оставила эту тему:

– А ты что думаешь? Польём цветочки?

– Как вы скажете, так я и сделаю, – ответил Игорь.

И тут Малыш резко свернул и вломился в заросли папоротника, в самую гущу тропического леса, туда, где не были проложены тропинки. На лице доктор не появилось ни следа волнения, она просто остановилась и стала ждать. Её маугли, умеющий разговаривать с деревьями, достаточно быстро вернулся и подойдя к Игорю, потянул его за собой.

– Крис, он же тебя не понимает, объясни словами, – сказала доктор. Крис отмахнулся от неё, но сказал вслух:

– За мной, ты им нужен.

И Игорь пошёл.

Малыш привёл его к люку, точнее к выходу на технический этаж, как он его нашёл под слоем почвы, Игорь не представлял, и не просто нашёл, а еще и открыл. Если он способен говорить с деревьями, то может и с электричеством тоже может взаимодействовать?

– Ирина Сергеевна, – сказал Игорь по утренней связи, уверенный что доктор его услышит. – Я тут не пролезу в скафандре, но могу дрона-ремонтника запустить.

– Запускай, он все равно не отстанет, – крикнула ему в ответ доктор.

Игорь достал многоцелевого робота-многоножку из маленького кармашка на груди, активировал и запустил внутрь технического коридора. Тот немного подергался, загорелся ярче и стал передавать данные, в том числе картинку. Бегал он быстро, а вот думал медленно, потому, как обычно, вместо него это делал оператор. Систему полива они нашли быстро и Игорь запустил диагностику, когда та ответила, стало понятно что кто-то пытался отключить жизнеобеспечение станции, но у него не вышло.

– Что там? – раздался голос доктора, будто прямо в голове у Игоря

– Система ушла в спячку, сейчас запущу снова.

– Знаешь почему?

– Не вижу код ошибки, на первый взгляд просто кто-то дал команду.

– Кто-то из тех, кто имел доступ? У нас есть данные по персоналу?

– Обычно такими сложными системами руководит компьютер, у пары человек должен быть высший приоритет доступа, но вряд ли у всех. Мне бы найти терминал, с которого они входили в систему. По схеме она девятом ярусе, как и главная лаборатория.

– Тогда заканчивай здесь и идём туда, – сказала доктор, внутри его головы. А когда обратилась к сыну, то голос её был уже снаружи:

– Все хорошо, Крис, будет им вода, успокойся!

Игорь откуда-то знал, что мальчик в этот момент, взмахнул руками как крыльями и улыбнулся. Совсем как нормальный ребёнок.

Система восстановилась быстро, в лифт они заходили уже под шум дождя. Малыш улыбался, а мать смотрела на него и было в её взгляде что-то безнадежное. Глубокое как горе. Игорь задумался, как она воспринимает своего сына? Выносила его, родила, внешне он обычный ребёнок, но внутри…

На отметке девятого яруса лифт остановился и двери открылись, и прежде чем доктор успела что-то сказать, Малыш выбежал и вломился в заросли. Прямо от дверей начинался слой почвы, на котором росли папоротники и много, очень много борщевика. Борщевик, к ужасу Игоря, был метров шесть в высоту, его зонтики закрывали собой тот малый свет, что давало аварийное освещение.

Ирина Сергеевна, которую Игорь еще минуту назад почти жалел, вдруг открыла рот и беззвучно закричала, так же как её сын, когда разговаривал с деревьями. От её крика зеленая стена перед ними разошлась, словно воды красного моря перед Моисеем. Скошенные невидимой звуковой волной, стебли легли по обе стороны от Малыша. Тот резко обернулся на мать и оскалился. Разговор между ними должен был быть громким, но Игорь ничего не слышал, кроме странных щелчков в эфире.

Взаимный поток резко оборвался, Малыш запрыгал на месте, как мячик, а потом вдруг исчез. Провалился сквозь землю. Да, именно так – провалился сквозь землю. Игорь видел это своими глазами, земля распахнулась и дыра, похожая на пасть, проглотила Малыша. Доктор прыгнула с места почти на два метра, но не успела.

Технический люк, замаскированный по дерн, захлопнулся прямо у неё перед носом.

Игорь же застыл столбом и не знал, что делать. Он все еще был в лифте и боялся выйти из него.

– Вызывай команду, – спокойным голосом сказала Ирина Сергеевна. – Мы явно нашли кого-то живого.

Она поставила ногу на люк и постучала по нему каблуком сапога, потом наклонилась и принюхалась.

– Человеческая кровь, – сказала доктор и повернулась к нему. – Игорь, – голос её стал очень тихим. – Игорь, сколько тебе лет?

– Что? – не понял он. – Тридцать два в этом году, а что?

– Торт какой любишь? Бискит или вафельный?

Игорь тряхнул головой, что за бред она несёт? Причем тут торт? Её сын только что провалился сквозь землю… Или его утащили люди… Живые люди, те, кто работал на этой станции, но из-за какого-то воздействия, они потеряли разум и стали убивать друг друга.

– Игорь, твои датчики улавливают запахи? – спросила доктор.

– Нет, – ответил Игорь. – А чем пахнет?

– Смертью, малыш, смертью пахнет, – ответила доктор. – А еще багульником, что на болотах растет. Отец мой ботаником был, правда, любителем, а так вообще химиком работал, часто мне про всякое интересное рассказывал. Например, что некоторые растения содержат большое количество эфирных масел, в большом количестве они опасны для человека, вызывают тошноту, головную боль и даже галлюцинации. Это я к тому, что скафандр не снимай, понял? Чтобы ты не увидел, не снимай, а буду приказывать или капитан будет, не слушай. Понял меня?

– А если воздух кончится?

– На сорок восемь часом должно хватить.

– А этот запах… на вас действует? – спросил Игорь так, будто она уже бросила его здесь одного. Он даже успел разозлиться на неё, как злился на мать, когда та умерла.

– Не знаю, подышим и увидим, – доктора оглядела лежащие у ее ног стебли борщевика и папоротники и присела на корточки, чтобы получше рассмотреть листья растений. – И ведь всё еще ни капли аномалии.

– Осторожно, они ядовиты, – сказал Игорь, когда доктор коснулась борщевика. Он беспокоился за неё, а она улыбалась.

Игоря вдруг прошиб холодный пот, когда он сообразил, что до сих пор не вызвал капитана или Белебея. Совсем он что-то, разболтался и страху уступил.

– Тук-тук, – сказал Игорь. – Первая группа, приём, как слышите? Мы на девятом, обнаружили живых, нужна помощь.

Тут двери лифта, из которого Игорь так и не вышел, попытались закрыться, от неожиданности он еле успел подставить руку. Ответа не было, в динамиках царила тишина, двери снова открылись и Игорь сказал:.

– Они не отвечают мне, Ирина Сергеевна, а что если…

Доктора не было

Технический люк все так же был закрыт.

– Ирина Сергеевна, – закричал Игорь и огляделся по сторонам.

Лес из борщевика и тишина. Только аварийные лампы над головой гудели и иногда подмигивали. Игорь остался один, стоял, крутит головой и дрожал. Может, ему мерещится? Что если яд из воздуха как-то попал в скафандр и он отравился?

– Чего запаниковал, – раздался голос доктора и Игорь чуть не заорал от ужаса. Она выросла прямо у него за спиной, шагов он не услышал.

– Доктора Джонсона нашла, пойдём, – сказала Ирина Сергеевна. – Зрелище не очень, так что извини.

Вдоль стены оказалась протоптанная тропинка. Они прошли по ней и вышли к дверям в малую лабораторию, на светящейся в темноте схеме этажа маркером был нарисован череп и кости. То, что было внутри мало походило на лабораторию, больше на не ухоженную грядку. По центру, под аркой из вполне земной акации, которая ползла по металлической сетке, стояли столы, на одном из них стояла ванна. Тело лежало внутри и было почти полностью засыпано землёй. Голова профессора лежала на бортике, Кисти рук торчали из земли торчали. Поверх тела в ванне-клумбе лежали тяжелым влажным одеялом мхи. Игорь такие видел, на болотах. Были и другие растения, все они росли бурно и красиво цвели. Из того, что Игорь легко распознал, была голубика и плотоядная росянка. Насыщенный фиолетовый свет падал на клумбу откуда-то сбоку и сверху, Игорь присмотрелся и нашёл провода на полу и на стене. Кто-то выращивал сад из человеческого тела. Игорь порадовался, что не чувствует запахов.

Чтобы точно опознать профессора Джонсона, Игорь должен был подойти и взять образец днк, но ему ужасно не хотелось подходить у этой дышащей, цветущей куче компоста. А еще он видел как что-то двигалось внутри, что-то живое.

Ирина Сергеевна подошла к ванне без страха, хотя в отличие от Игоря, была без скафандра, подошла, склонилась над головой профессора и проверила зрачки.

Игорь хорошо видел в линзах, видел, как зрачки мертвеца, реагируют на свет. А потом мертвая голова профессора открыла рот и сказала:

– Моя девочка уже поела?

Игорь отскочил назад, как ошпаренный. И вовремя.

То, что скрывалось под цветастым, лоскутным одеялом из мхов, зашевелилось и выбросило наружу длинный отросток.

– Ты тоже это слышал? – спросила доктор, с любопытством наблюдая за мертвой головой. На отросток она даже не взглянула. – Ты ведь слышал, что он сказал?