Сказки тамбовской глубинки. Второй том. Тамбовский пес. Первая книга. Пламя Сварога. Вторая книга

– Наверное, дело просто в привычке,– утешала себя Маша,– и я надеюсь все-таки здесь не насовсем и буду жить как обычный человек. – Это все временно и для моей безопасности,– утешала она себя ежедневно.

Учеба и тяжелая работа каждый день и чаще стало казаться, что это навсегда и выхода отсюда уже не будет. Дни казались однообразными и летели потихоньку. К ним в скит уже давно никто не приходил, и Светлана Григорьевна немного беспокоилась. Из деревушки обычно трактор к ним изредка чистил дорогу, а тут как отрезало и … забеспокоились уже все и «сестры», и девочки только молча, обсуждать что-то между собой они боялись. Страх неопределенности давил. В одну из ночей в конце ноября старшие девочки Маша, Лера и Аленка проснулись как обычно ночью часа в три утра подкинуть в печи дрова и проверить их, стали тихо одеваться при слабом свете лампады. В спальне то было жарко, а вот в переходах, на кухне и трапезной ночью было холодно, сквозило из щелей знатно, и они сразу приучились одеваться тепло. В трапезной они растапливали печь и уходили, а чуть позже «сестра повариха» начинала готовить завтрак. «Сестры» берегли дрова и топили хорошо только в спальне девочек, у них в домах было ощутимо прохладно всегда. «Сестра» Ангелина на коленях перед иконами как обычно читала молитвы, а «сестра» Тамара сладко спала с младшими девочками на полатях. Обычно сразу из спальни девочки расходились, работа была для них привычной и все печи распределены.

Только они вышли из спальни собираясь разойтись по сторонам как Аленка вдруг насторожилась и схватив Машу за руку громко спросила,– ты слышишь.

Талант у Аленки был особый нежить – нечисть она видела плохо, а вот слышала издалека, как это у нее работает Маша не понимала, но доверилась чутью подруги сразу ухватив за руку Леру. Даже в темноте было видно, как Аленка побледнела и ее заколотило. Она и до этого говорила, что если тьма рядом, то ее прямо бьет как током, и она такое состояние контролировать не может.

– Чужие в учительском доме, нужно всех поднимать,– закричала она напоминая внешним видом кликушу.

Даже в темноте было видно, как Аленка побледнела, ее трясло, глаза закатились, и она от страха даже захрипела. Лера без разговоров и дурацких расспросов тут же развернулась в спальню и стала будить «сестер» и девочек. Маша прислушалась и тоже услышала скрип снега под окном и какой-то непонятный шум. Окна были закрыты плотно ставнями, но в них были прорези что бы смотреть. Выглянув в такую прорезь ставни Маша увидела у входных ворот зарево огня и рогато – хвостатые силуэты, которые ломали ставни и двери учительского дома. Хоть было далеко, но она все видела четко, а фигуры на фоне зарева выглядели черными силуэтами. Да и здесь совсем рядом раздался скрежет ломающегося дерева и стук в стены, кто-то тоже стал ломать ставни и на их доме.

–Бесы нас атакуют,– закричала она громко.

Ей не просто стало страшно, она уже знала, что бесы любят убивать и мучить, а это значит… спасения им не будет. Она заледенела от охватившего ее чувства безнадеги. Через минуту она поняла, что по переходу бегут полураздетые сестры из учительского дома запирая за собой двери на засовы, надеясь хоть так замедлить врага. Они были напуганы, но держались вместе, Маша увидела, как на белой рубахе одной из «сестер «расплывается темное пятно.

Светлана Григорьевна бежала впереди она толкнула Машу и Алену в спальню прошептав,– одевайтесь и одевайте маленьких быстро.

У Маши в голове мелькнуло что если на них напали, то они в одной комнате окажутся в западне, но Светлана Григорьевна выглядела уверенной в себе. Маша влетев в спальню стала молча одевать одну из близняшек крутя полусонную девочку как куклу. Малышки смотрели испуганно, но плакать боялись и одевались молча без капризов. На улице снежно и морозно и возможно им продеться бежать в лес. Все присутствующие понимали это и торопливо и тепло одевались. Маша по шуму поняла, что сестры подняли всех и теперь быстро затворяли на засовы окна и все двери. Когда Маша только стала жить здесь она удивилась множеству дверей в тех же переходах, и они обычно были незапертые, закрывали на засов и замки только наружные двери, и теперь эти вот двери могли замедлить врагов которые уже ворвались. Но тут вдруг стало тихо и ощутимо потянуло дымом и Маша поняла, что их просто подожгли и выбраться им отсюда уже невозможно. Ну да взламывать все двери – это долго, тем более в деревне могут увидеть дым и огонь и прийти на помощь, а врагам это совсем не нужно, и они решили просто спалить скит вместе с его обитательницами. Машу на секунду накрыла жуткая паника, но она осмотрелась и увидела, что «сестры» спокойны и только торопят девочек толкая их всех к двери в мойню. Тут дверь в громка хлопнула и сорвала с Маши растерянность, а в спальню ворвались оставшиеся «сестры» и она поняла, что их не хватает и на нее вдруг накатило понимание – они уже мертвы. «Сестры были полураздетыми, и они быстро натягивали на себя платки, кофты, которые лежали здесь, все что им попадалось из одежды мечась в дыму которым спальня заполнялась быстро, кто-то уже начал надрывно кашлять. Когда девочки вбежали в мойню две сестры уже с трудом оттолкали шкаф с полотенцами от стены, а под ним оказался … люк.

– Спускаемся и по одному идем вперед не останавливаясь и тихо, а то…,– быстро скомандовала Светлана Григорьевна толкая к люку Машу.

Маша поняла «сестры» были задолго были готовы к такому событию, значит и она правильно беспокоилась и не доверяла. Какая то из «сестер» тоже подтолкнула Машу к люку,– спускайся и принимай младших, время уходит еще минута и мы задохнемся и сгорим.

Маша скользнула в темноту, кто-то из «сестер» придержал ее сверху, и она опустилась ногами в пол мягко. Подполье было глубоким в полный рост. Маша тут же стала принимать малышек, затем подруг и «сестер». Было тяжело и она еле удерживалась на ногах каждый раз принимая на руки очередное тело. Она вытягивала их из люка и поддерживала чтобы никто не упал и сразу отталкивая в сторону что бы освободить место. У одной из «сестер» были в руках фонарики, которые она как встала на ноги ту же раздала всем, до кого дотянулась.

– Давай те быстрее на верху все уже горит, по одному, давай Маша вперед и не останавливайся.

Ход в подвале мойни наружу тоже был замаскирован и «сестры» отодвинув какие-то бочки открыли нору в стене. Маша увидела дыру в стене и встав на колени полезла первой больше всего боясь застрять в этой норе. Сначала нора была тесной и Маше пришлось нелегко, она постоянно застревала, но упорно ползла вперед. Дальше лаз расширился и двигаться стало удобней. Все «сестры» кроме поварихи бабы Ани были стройными, но и она должна была пройти свободно. Ползти было неудобно и страшно. Лаз был укреплен еле- еле и пока Маша ползла на нее все время сыпалась со всех сторон земля. Маша по дороге где-то потеряла валенок и вернутся за ним было уже невозможно ведь за ней ползли все остальные и останавливаться было нельзя. Она слышала, как малышки позади нее тихо попискивают и вроде даже плачут, и она старалась двигаться быстрей подсвечивая себе фонариком. Лаз оказался необычно длинным и Маше уже показалось что она никогда отсюда не выберется. Останавливаться нельзя, возвращаться им некуда. Маша вдруг подумала ведь выход из лаза явно завален снегом, а рукавицы она потеряла, тут же одернула себя от глупых мыслей. Главное сейчас вылезти тем более она слышала, что кто-то вскрикнул позади в темноте что лаз стал быстро сыпаться и Машу стали толкать сильнее. Обернуться она не могла в теплой одежде чувствовала себя капустой и просто старалась двигаться быстрее ползя на четвереньках по мягкой холодной земле от которой пальцы на руках уже стыли. Лаз вдруг кончился, и он оказался очищенным от снега и сразу от него шла тоже вычищенная тропинка в глубоком снегу дальше в лес. Удивится Маша не успела, она первым делом отскочила в сторону освобождая проход и вытягивая за руки кто шел за ней. Из лаза сестры и девочки вылезали грязными, черными. Лиц девочек и женщин теперь в копоти и земле не разобрать. Тамбовские земли славится черноземом и все они теперь выползая из норы напоминали грязную картошку. Светлану Григорьевну Маша узнала только по голосу, та вылезла последней и быстро всех оглядев и пересчитав распорядилась погасить фонарики.

Удивленно уставилась на вычищенный лаз и тропинку распорядилась,– давайте-ка девочки быстро в лес и как можно дальше, дружно по одному, шевелитесь.

Маша тоже уже всех пересчитала и ужаснулась сестер из десяти человек здесь было только пять и это значит, что остальные остались в горящем доме. Маша посмотрела со страхом на зарево из-за деревьев. Напали на них ранним утром и уже немного вокруг светлело – серело и видно все было вокруг хорошо, да и зарево от пожара освещало как днем. Лаз действительно был очень длинным и вывел их в лес, который закрыл их своими черными деревами- ветками, он был уже не страшным, спасительным от беды. Горящий столб и треск от пожара было видно и слышно издалека, если бы они вылезли ближе бесы с легкостью могли их перебить. Маша услышала блеянье коз и рев коров и ее снова пробило холодом животные тоже оказались в огненной ловушке и спасти их было уже невозможно. Даже отсюда было видно, что горит весь скит с забором вместе. Нужно было как можно дальше уйти пока бесы не поняли, что их обманули и не рванули в погоню, даже мелкие девчонки понимали, что их как свидетелей оставлять в живых нельзя. Все они вытянувшись гуськом быстро пошли по тропинке. Куда они шли непонятно, Машу охватило отчаяние. Узкая тропинка между высокими сугробами напоминала западню. Маша уже поняла, что это не сестры вычистили здесь снег, а вот кто загадка и она тоже пугала. Что их ждет впереди смерть или помощь. Сколько они проживут без помощи одни в лесу, да еще плохо одетые. Некоторые сестры были в ночных сорочках и валенках на босых ногах, кофтах и каких-то тряпках, что успели то и схватили, и теперь кутались понимая, что могут запросто погибнуть от охлаждения. Маше в одном валенке шагать было неудобно, хорошо хоть на ней теплые штаны и носки, и то пальцы на ноге уже как-то подозрительно стали подмокать и мерзнуть. Сестры в каких-то грязных шалях, тряпках, одна из них так в полотенцах которые видимо прихватила, когда прыгала в люк в мойне. Идти то им было некуда и вернуться нельзя. Наверняка убийцы что пришли в их дом проверят обязательно все ли погибли. Раз уж они решились спалить скит с таким количеством людей то явно постараются убрать всех, кто выживет. Дорожка была довольно широкой и вдруг Маша услышала впереди вскрик удивления, встала на цыпочки вытянула шею пыталась разглядеть что же там такое впереди случилось. Тут же по цепочке прошло сообщение что впереди их встретил огромный волк и он ведет их куда то. Маша растерялась передав информацию дальше, как так волк и как он показал куда им идти этого она не понимала. Волков живых ей видеть тоже никогда не доводилось. Маша оглянулась назад посмотрев на Светлану Григорьевну. «Сестра» новую информацию приняла как ей показалось с облегчением и понимаем. Колона погорельцев потянулась быстрее, но… идти им пришлось еще долго. Уже давно не было видно охваченного огнем скита, Маша поняла они глубоко в лесу и вокруг пронзительная тишина только скрип снега и редкие всхлипы и покашливания. Она не знала сколько они прошли так, вроде вокруг стало совсем светло значит уже утро, а где они находятся она не понимала, да и остальные судя по растерянным взглядом тоже. Они ведь от скита глубоко в лес никогда не уходили все они бывшие городские жительницы и сейчас были совершенно в незнакомых местах. Вдруг из- за очередного сугроба перед ними выступила приземистая заваленная под крышу снегом небольшая совсем низенькая избушка. Маша только по трубе и дыму из нее догадалась что это чье то жилье, странное без окошек, только в толстых бревнах под крышей выдолблена застекленная щель. Все они уже были вымотаны и еле держались на ногах. Грубая сколоченная из досок дверь была приоткрыта, Маша огляделась и увидела вдали серую молнию, это, наверное, тот волк,– подумала она и шагнула внутрь избушки в тепло. Избушка в одну комнатушку с широкими полатями по стенам небольшим столом с керосиновой лампой на нем и все, а посередине комнаты ярко трещала небольшая печка на которой с краю шипел вскипевший черный от копоти чайник. Чувствовалось что в избушке никто не жил и растопили ее не так давно, она еще полностью не прогрелась. Но женщинам и девочкам в первую минуту даже показалось что в ней жарко. По полу и от стен ощутимо тянуло холодом и сыростью. На полатях было навалено свежее сено. «Сестры» быстро пошебуршили сено и усадили в него малышню. Девчушки продрогшие и уставшие чумазые тихо плача сбились в обнимку. Взрослые и старшие девочки тоже присев на полати стали растирать свои подмерзшие конечности. Вид у них всех был конечно ужасный, одетые как попало, грязные, растрёпанные они выглядели жалко. Все молчали. Они еще сами не поняли, что произошло и не осознали свои потери и тем более не знали, что будет дальше.

– А, что это за волк был,– произнесла Алена в пустоту не обращаясь к кому-то конкретно.

Светлана Григорьевна подошла к печурке, та уже прогорела, и она открыв дверцу стала вкладывать в нее дрова.

После повернулась ко всем и тихонько произнесла,– в соседях у нас стая оборотней была и мне кажется они нам помогли, но почему … не знаю.

– Ага и дорожку, и лаз заранее очистили, знали, что ли что нас убивать придут,– вдруг с обидой громко произнесла одна из «сестер».

– Мы тоже ждали этого,– пожала плечами Светлана Григорьевна,– не зря как оказалось мы лаз все лето копали. – Вы то и так знаете, что мы для всех как бельмо.

–И что теперь с нами будет,– раздался чей то голос.

– Не знаю девочки, хотели бы нас убить то не спасали бы, подождем что нам предложат,– произнесла снова тихо Светлана Григорьевна.

Кто-то громко заплакал в темноте.

Светлана Григорьевна громко цыкнула,– все хватит, мы живы и давайте-ка разотрите друг друга что бы не было обморожений и вон там что в углу лежит.

В углу оказалась стопка обычных серых шерстяных одеял, женщины и девочки быстро их разобрали и закутались. Комната быстро нагревалась и вскоре они все задремали. Примерно через пару часов в дверь осторожно постучали. Все в комнате тут же проснулись и прижались друг к другу. Им было страшно. Дверь отворилась и в избушку вошел высокий мужчина в тулупе. Маша облегченно выдохнула сразу узнав Ведьмака. Почему-то она так и знала в глубине души что придет именно он и еще раз поможет. Маша поднялась ему навстречу.

Ведьмак тоже облегченно выдохнул увидев ее и произнес,– я рад что ты выжила. – Мне жаль, что так получилось, жаль, что у вас есть потери … мы не успели … и сколько вас спаслось.

Светлана Григорьевна тоже подошла к ним тихо сказала,– пять сестер погибло, нас осталось двенадцать человек…. И что с нами будет, идти нам некуда и … что делать я не представляю.

Питирим присел у стола жестом предложив Светлане Григорьевне тоже сесть рядом.

– У меня есть дом в Баево, вы все там разместитесь спокойно, и вы там будете в безопасности. – Мне жаль, что так получилось… мы наблюдали за вами… но вот … не уследили.

–Это далеко отсюда,– спросила Маша,– просто мы в таком виде и сможем ли дойти.

Ведьмак махнул рукой,– отсюда далеко, и я знаю, что вы не дойдете, хорошо хоть сюда то смогли вас всех довести. – Вот- вот, сюда приведут две повозки на лошадях, и мы вас довезем по лесу спокойно. – Здесь вам по любому оставаться нельзя и давайте-ка собирайтесь утепляйтесь как можно лучше, а спокойно поговорим уже в доме.

Спорить с ведьмаком никто не стал все понимали он прав. «Сестры» и девочки стали кутаться во что было у них.

– Ну давайте в первую повозку всех малышек с двумя «сестрами»,– распорядился ведьмак и завернув каждую девочку в одеяло с головой стал по одной их выносить на руках. Маша тоже вышла и удивленно уставилась на необычные возки коробочки, в которые были впряжено по лошадке. В глубоких узких возках было набросано сено, застеленное домашней кошмой. Ведьмак в середину возка усадил малышек затем к ним подсадил двух «сестер» и плотно закутал всех тулупами. Дал знак чтобы оставшиеся девочки и «сестры» тоже садились во второй возок.

– Поторапливайтесь,– прикрикнул он и похлопав лошадь по крупу повел ее запрыгивая на ходу на специальное сидение.

Возница второго возка тоже был в длинном тулупе и мохнатой шапке, он повернулся к Маше, и она с удивлением узнала Егора и тут же несмотря на холод и все страхи ее губы расплылись в улыбке. Егор тоже робко улыбнулся ей и подал руку помогая сесть в возок.

– Теперь все у вас будет хорошо,– шепнул он тихо,– обещаю.

Быстро усадив всех он тоже укрыл всех тулупами с головой. Сестры и девушки обнялись, в возке ехать было непривычно и тепло. Они даже не пытаясь рассматривать куда едут. Намерзлись сегодня, а возок все-таки не машина и только выглянешь из-под тулупа как лицо сразу стынет и всех внутри тоже холодом обдает. Лошадка шла споро, но ехать все равно пришлось долго. Они уже так вымотались за все это время, а их приключениям все казалось нет конца и края. Вот ведь человеческая психика странная, недавно они мечтали только об одном успеть выбежать и выжить, сейчас же все мечтали помыться и переодеться. Край тулупа отодвинулся и в глаза ударило яркое солнце и осветило их лица, все взвизгнули, они только сейчас поняли какие же они грязные.

Маша как издалека глухо услышала голос Егора,– девочки все мы уже почти приехали.

Они все дружно выглянули из-под тулупов и покраснели переглядываясь и представляя, как они выглядят перед симпатичным пареньком и сразу даже не поняли, что уже ехали по деревне вернее за ней по узкой дороге полосе сразу за лесом. Утро солнечное и яркое… и весьма морозное. Деревня выглядела сонной и пустой, и совсем нереальной, они так отвыкли от чужого жилья. Только собаки побрехивали там сям, да коров, козы мычали- блеяли. Возки ехали к дальнему краю деревушки.

– Ого какая усадьба впереди,– сказала одна из «сестер» привстав и толкнув хоть и нечаянно, но больно Машу локтем.

Маша сморщилась, но и сама привстала пытаясь тоже больше ухватить взглядом. Деревушка выглядела нормальной жилой, и она успокоилась, народу здесь живет много и с ними ничего плохого не сделают. А впереди была настоящая усадьба с красивым просторным домом, нет даже домом это не назовешь. Всего два этажа, а здание выглядит красивым небольшим замком и среди деревенских домов смотрится гм … аристократично. Особенно хорошо видно дом усадьбу отсюда с пригорка. Егор специально сказал им что бы они поглядели куда едут, – почему- то подумала Маша с теплотой в душе. Маша даже залюбовалась она не ожидала что именно сюда они направятся, пока ехали ей представлялся обычный деревенский дом, а тут… такие хоромы и неужели они будут жить в таком роскошном доме после скита. Настроение у нее вдруг пропало, сколько разрешат им пожить в такой красоте, а потом наверняка выгонят, ведь ведьмак говорил, что в ней магии нет, и она им не нужна как ученица и куда им идти… потом … только на убой. Пока она размышляла они стали въезжать в открытые ворота усадьбы.

Высокий кирпичный забор красиво сложенный окружал усадьбу со стороны деревни. И перед ними во всей красе предстал ладный кирпичный особнячок в два этажа с затемнёнными огромными окнами, рядом еще дом поменьше. Сложно сказать почему, но особняк производил впечатление что он не только дорогой, но и весьма комфортабельный. Особняк то фактически находился в отдалении от деревни или над ней, хотя и другие деревенские дома тоже были такими солидными, ухоженными. Чувствовалось что в Баеве жили обеспеченные люди, хотя брошенных домов тоже было много. Еще от бабушки она слышала, что когда-то эта деревня была большой и славилась яблоками, а потом вроде как она даже стала заброшенной. Питирим быстро соскочил с повозки и подвел лошадку к крыльцу дома, затем рядом с первой повозкой, и Егор поставил свою лошадь. Сначала с первых саней они на руках вытащили мелких девчонок, они были похожи на грязных замерзших воробушков и сами бы выбирались из саней долго. Питирим схватил на руки рыжих близняшек, а Егор взял на руки Дашу и Валю, и они быстро отнесли их в дом. Затем помогли выбраться из саней «сестрам», они после всех перенесенных кошмаров были немного не в себе и двигались еле – еле. Питирим увел лошадку вглубь усадьбы как поняла Маша к конюшне, а им уже Егор помог выбраться всем и подняться на крыльцо дома.

– Там Валентина Сергеевна она поможет вам, а мы пока лошадей обиходим,– произнес Егор смущаясь обращаясь сразу ко всем женщинам и девочкам в санях.

Машу то он увидел и узнал, и теперь смущался несмотря на ее внешний она ведь вся была в грязи копоти и каких-то лохмотьях, но она показалась ему намного прекрасней чем он помнил, и он перед ней совсем заробел хотя перед этим даже речь репетировал как он к ней подойдет да что скажет и сейчас ему было немного стыдно за свои мечты. Он уже понял, что у девочек произошла трагедия и как бы он смотрелся со своими подкатываниями.

Попав в дом Маша обомлела она так отвыкла от яркого электрического света, обычных вещей в современном доме они то в скиту от этого всего отвыкли и теперь сразу как в другой мир попали. Она даже как-то сморщилась чувствуя от себя и подруг запах гари и представляя, как они все сейчас выглядят.

Валентина Сергеевна встретила их как родных и тут же стала тормошить,– давайте девочки быстро мойтесь ведь вы так замерзли да одевайтесь в чистое, здесь правда только белье, халатики, пижамы и тапки, но все же лучше, все чистое и глаженое. – А, ваши вещи все грязные, вы их складывайте в кучу я все перестираю и разберу. – Как помоетесь сразу все на кухню идите во-о-он туда, там чайник горячий и стол накрыт.

Она как-то сразу все организовала и заставила «сестер» и девочек шевелится не давая им погрузится в свои невеселые мысли, тем более некоторым сестрам требовалась медицинская помощь. Девочек то «сестры» успели одеть обуть, а им пришлось ползти, бежать по морозу полуголыми. «Сестрам» Валентина Сергеевна показала спальни на первом этаже поторапливая их по-доброму не давая им замкнутся в своем горе, ей кто-то уже рассказал о трагедии в ските. Она достала мазь от ожогов, которая помогает и при обморожении, бинты и заставляла, подгоняла сестер что бы они быстро смыли с себя грязь и сразу обрабатывали раны.

– Я кушать наготовила, сразу же как помоетесь давайте все в столовую, а там и Питирим придет да вы обо всем договоритесь,– говорила она тихо, но настойчиво,– а я за всеми присмотрю не переживайте.

Маша поднялась на второй этаж там оказалось две душевых комнаты. Малышек уже помыли, и они в новеньких ярких пижамках и забавных тапочках растеряно озираясь осматривали спальни.

Как-то рядом оказалась снова Валентина Сергеевна которая показав Маше на огромный встроенный шкаф тихо сказала,– посмотри там все для себя бельишко, пижамку. – В шкафу все по размерам разложено, я все настирала, нагладила и разложила и давай милая под душ и, а то синяя вся замерзшая. – А, я пока девочек расчешу да заплету, такие хорошенькие, бедняжки как же вам досталось то.

Как-то у нее все так быстро и ловко получилось и Маша под ее разговоры не заметила, как успела под душ встать. Как непривычно одеться во все непривычно новое, яркое, удобное. После скита глаз резали яркие шторы, ковры цветные, покрывала на кроватях. Маша торопливо заплела мокрые волосы и спустилась вниз в столовую где почти все сестры и девочки уже сидели за столом держась руками за кружки с которых шел пар. Маше казалось, что вокруг все происходит нереально быстро даже не понимая, что это они от волнения такие замедленные и если бы Валентина Сергеевна их так не теребила, то они, наверное, до сих пор бы еще сидели в ступоре на первом этаже не понимая, что им делать. Кушали за столом спокойно только маленькие девочки они еще не поняли, что сегодня чуть не погибли и не понимали, что пятерых «сестер» уже не вернуть. Они с удовольствием наворачивали что вкусное, Валентина Сергеевна им постоянно что-то подкладывала или подливала. Когда Маша села за стол ей кто-то из «сестер» подал кружку с горячим чаем, и она держа ее в руках переживала что с ними будет дальше. Скорее всего такая мысль была у всех «сестер», вроде они вырвались из смертельной западни, а что делать дальше и что с ними будет они не понимали. Тут громко хлопнула входная дверь и в дом вошел Питирим. Он неторопливо разделся и тоже вошел в столовую дав знак Валентине Сергеевне, которая тут же собрав малышек увела их наверх.

– Я понимаю вам тяжело, и вы растеряны, но нам нужно поговорить с вами сейчас,– сказал он спокойно присев к столу и внимательно оглядывая «сестер». – Кто их вас старшая?

Светлана Григорьевна нервно поднялась,– теперь я старшая, сестра Ангелина Степановна погибла одной из первых,-голос ее дрогнул.

– Мне жаль, что так получилось,– повторил Питирим,– но скоро за вами придут и нам нужно определится, вы ведь знакомы с Астаховым начальником особого отдела,– обратился он к Светлане Григорьевна.

Та на него удивленно взглянула и просто кивнула.

– Он ведь отправил вас в этот скит и сейчас занимается вашей трагедией. – После следствия приедет сюда выступит гарантом моих слов, вам этого достаточно что бы не боятся меня?

– К чему это вы,– поинтересовалась напряженно Светлана Григорьевна.

– Вы же считаете нас врагами, и спорить я не хочу, просто объясню. – Вы такие же маги, как и мы, только скажем так ваши способности необычны как собственно и ваша магия. – Мы посовещались и решили, что сможем обучить вас и не буду скрывать нам нужны ваши способности. – Но силком мы вас держать не будем и обещаю здесь вам будет безопасно.

– Нам и до этого обещали безопасность,– горько вздохнула «сестра»,– сегодня мы потеряли пятерых …, и я не знаю, как нам жить дальше. – Мы и так то всего боялись и столько прожили в изоляции, нам трудно принять решение и …, наверное, мне бы хотелось услышать вас, для чего мы вам нужны, как вы планируете с нами поступить… и тогда мы подумаем, не то чтобы я чего то хотела особенного…

Питирим мягко перебил ее,– я все понял, что вы хотели сказать. – Не я виноват в вашей беде и … я не знал кто вы … и что с вами делать… тоже – Раньше вами занимались церковники и к чему это привело вы знаете и вы не первая община которая гибнет в последнее время. – Если вы захотите уйти, то я мешать не буду, но сразу говорю,– довольно жестко произнес Питирим,– Машу и малышек я вам не отдам. – Перед Машей у меня долг, а девочки еще не сломлены как вы и их обучать будет легко, и я уверен кто из вас уйдет отсюда отказавшись от нашей помощи погибнет в ближайшие дни.

Светлана Григорьевна напряженно слушала Питирима и насторожено поглядывала на Машу, а та наоборот успокоилась. Она ведь с самого начала именно к нему обращалась за помощью и все время спасает ее только он и она давно решила, что ей его боятся не стоит даже если он ведьмак.

– Мм… вы такие же, как и мы, колдуны не все одинаковы и вам нужно это принять,– стал рассказывать Питирим. – Таких как вы уничтожали всегда, вы опасны тьме и не только тем что видите монстров. – Вы оружие и вас уничтожают именно и-за этого, вас боятся. – Ваши способности я знаю примерно. – Я никогда не интересовался такими как вы. – Говорю так обтекаемо потому что мы не решили, как вас правильно называть и у вас как я говорил другая магия, мы ее не чувствуем. – Но мы смогли найти кое какие книги и думаю сможем обучить вас и будет это не просто. -Обучить и создать для вас учебники и возродить ваш род. – Мы ищем подобных вам и скорее всего привезем сюда еще несколько девочек. – Вам больно, но мне кажется вас просто в ските собрали для уничтожения, кто и почему пока не понимаю, но Астахов берет вас под свое покровительство и это дополнительная защита для вас. -Этот дом не тюрьма, я хочу, чтобы могли жить в обычном мире с людьми и создали семьи, а в скиту это невозможно. – Деревня довольна закрыта жителей в ней немного, и вы прекрасно сможете не торопясь адаптироваться и жить какое-то время здесь, а если все-таки не сможете перебороть страх можете остаться в этом доме хозяйками, воспитательницами, учительницами. – Я понятно объясняю? – Вы мне нужны свободными и семейными, вы здесь можете построить свой дом, я хочу, чтобы возродили свою общину и сделали Баево своей базой обучения. – Еще раз повторяю, это не тюрьма и если захотите, то можете всегда покинуть это место.

– Но зачем вам столько хлопот,– удивленно спросила Светлана Григорьевна,– мы ведь сплошные расходы уж простите за прямоту, я понимаю, что мы не сможем отработать гостеприимство, защиту, обучение.

– Такие как вы рождаются перед большой тьмой … и сами догадайтесь чего я от вас хочу,– холодно произнес Питирим,– говорю же вы нужны чтобы мир не скатился в темноту. – Звучит высокопарно, но как есть, и вы … такие же, как и мы…, а нам уже приходилось погибать за людей хоть они об этом и не догадываются. – Вам нужно срочно восстановить свои знания, а в скиту у вас такой возможности не было. – Вы все трудолюбивы и не погибли живя в таких условиях и мне что скрывать будет интересно получить таких интересных вед под свое крыло.

– Звучит заманчиво,– Светлана Григорьевна оглядела всех сестер и девушек,– нам нужно поговорить, и вы сказали за нами придут скоро, кто?

– Думаю церковники,– спокойно пожал плечами Питирим,– не удивлюсь что матушка Аглая еще сегодня будет здесь, и я не вправе держать вас силой, думайте сами.

– Вы считаете, что они это устроили,– спросила Светлана Григорьевна.

– Не знаю, но ров вы вырыли сами и значит ждали что вас убьют.

– М-да, – пригорюнилась Светлана Григорьевна.

– Кстати Маша я уже сообщил твоей бабушке что ты здесь, скажу проще в скит ей запрещали приезжать. – Я ей сказал, что она может жить здесь сколько хочет, может переехать совсем,– улыбнулся обращаясь к Маше ведьмак.

У Маши от сердца отлегло, она и так последнее время переживала за бабушку, ждала ее и уже думала всякое про себя. Бабушка то старенькая совсем, а уж через что они с ней прошли и что пережили…

– Спасибо вам,– поклонилась она Питириму.

– Ну- ну,– милая, ты мне понравилась смелостью, жаль, что я тебя так подвел, и я очень переживал за тебя.

– Ладно девочки думайте, решайте, я здесь буду рядом в соседнем доме. – Мм… и еще Светлана Григорьевна нужно составить список вас и девочек с размерами что бы купить нормальную одежду и пожелания что каждая хочет из одежды, пока так, позже сами съездите возьмете все что вам нужно,– улыбнулся ведьмак и ушел.