Между двух миров

– Мы путешествуем, – ответил Джон. – Перпетуи красивый город, но нам нужно двигаться дальше.

– Город то красивый, но жить в нем трудно. Если у тебя нет за душой ни гроша, то скитаться тебе по шинкам, да столы вытирать. Да и жену порядочную тяжело найти. Одни…. Ну вы поняли. Процветает здесь запретная любовь. Но я вижу вам жен искать не нужно. Вон, какие красавицы с вами. А в работе лучше двигаться дальше, ближе к центру. Ведь путешествовать без денег тоже нельзя.

– А чем вы зарабатываете на жизнь? – спросил Джон.

– Вожу людей в город, на базар, на ярмарки. Вот и весь доход. Жена моя умерла. Детей нет. Что мне одному нужно. Погулять тоже есть где. А если ласки пожелаю, так это в любом шинке можно найти.

Саманта молчала. Элисон уже смирилась, что она осталась без волос. Теперь на ее голове был красивый платок, и это подчеркивало ее большие глаза и длинные ресницы.

– Саманта не думай, что я ничего не понимаю, – начала Элисон. – У вас с Патриком что-то произошло? Если тебе трудно об этом говорить, то можешь молчать, только не грусти, пожалуйста. Я хочу, чтобы ты всегда улыбалась.

– Элисон так всегда не будет. После того, как мы покинули тюрьму, на моем пути встречаются только одни неприятности. Я уже очень устала от этого, – сказала Саманта и Элисон обняла сестру. – Я хочу обычных приключений, но не таких, когда судьба играет с моей жизнью.

– Саманта ты все придумала. Просто происходит все, так как должно быть. Что у вас с Патриком?

– Нас с Патриком нет. Есть Патрик, и есть я. Я не хочу больше об этом говорить. Главное, что моя любимая сестра со мной.

Патрик услышал слова Саманты. Он посмотрел на нее долгим взглядом и отвернулся. На душе, словно кошки скреблись, но исправить ничего уже невозможно.

– Куда мы теперь? – спросила Элисон.

– Я могу довезти вас до Френча, а дальше вы уже сами, – ответил фермер.

– Значит, едем во Френч, – сказал Джон.

– Но надолго я вам не советую там оставаться. Это город рабства. За любую мелочь, даже самую маленькую могут сослать в тюрьму. Не так глянули на человека, и вы уже можете оказаться на острове, – сказал извозчик, и у всех мурашки по коже забегали, когда услышали о тюрьме. Снова возвращаться туда, откуда вышли, не очень-то хотелось. Но рассказывать фермеру свою историю они не стали, а молча поехали во Френч.

Спустя несколько часов в раскачивающейся повозке, путешественники прибыли к месту назначения.

– Вот и прибыли. Ну, счастливо вам путешествовать, удачной дороги, – попрощался фермер, развернул лошадей и поехал обратно в Перпетуи.

Друзья остались стоять на холме, внизу которого виднелся небольшой городок.

– Ну, в путь! – сказал Джон и стал спускаться вниз. Саманта и Элисон обогнали парней и пошли вперед. Патрик и Джон шли сзади.

– Патрик я, конечно, не хочу вмешиваться, но меня просто распирает от любопытства. Еще вчера было все отлично, что опять между вами произошло?

– Мы расстались.

– Вот это новости. Вас что вообще нельзя оставлять наедине? У меня создается такое впечатление, что вас опасность сводит, а мир разводит.

– Ты не представляешь Джон, какую глупость я вчера совершил.

– Не представляю. Это уже становиться интересней.

– Джон хватит смеяться, я тебе говорю о серьезных вещах. Вчера мы с Самантой поссорились, я погорячился и ушел. Ну, зашел в одну таверну, выпить вина. Там познакомился с одной девушкой, Пенелопой. В общем, я совершил глупость.

– Еще, какую глупость! А Саманта об этом знает?

– Нет, я ей ничего не говорил. Я встретил ее возле статуи, с которой то все и началось. Саманта ждала меня пол ночи, потом мы пришли в корчму вместе. Она мокла под дождем, ожидая меня, а я так поступил. Да еще изменил Саманте с незнакомой девушкой.

– Что я могу сказать: ты идиот! Если Саманта ждет тебя, мокнет под дождем, значит, любит. Она изменилась, в последнее время стала более ласковой и внимательной по отношению к тебе. Патрик ты же об этом мечтал, все время пока мы сидели в тюрьме. А теперь что? Разбирайся сам, я здесь бессилен.

– Только ничего не говори Саманте.

– Никогда я о таком не скажу.

Они попали в центр города Френча. Люди были одеты очень бедно. На рынке были полупустые прилавки.

–Неужели этот город и, правда, такой бедный? – спросил Джон.

– Странно! Все люди полураздетые и голодные, – сказал Патрик, увидев, как женщина нашла под прилавком огрызок и начала его есть. Вдали они заметили, что ведут пленных, закованных в цепи и под прицелом. Когда пленных проводили мимо, одна девушка набросилась на Саманту и стала кричать:

– Саманта! Боже, неужели это ты? Ты что меня не помнишь? Я Агафия. Помнишь?

– Сэм кто она? – спросил Патрик, оттягивая девушку от Сэм.

– Не знаю. Я тебя не знаю, – крикнула Сэм уходящей толпе.

– Но она ведь тебя знает, – сказал Джон.

– Может, какая-то нищенка услышала, как вы меня называете. И решила выдать себя за мою знакомую, чтобы украсть что-нибудь, – ответила Саманта. Снова показалась эта незнакомка, которая шла вместе со стражником в направлении Саманты.

– Этого нам еще не хватало! – возмутился Джон.

– Эта девушка говорит, что знает вас, – начал говорить стражник. – Если это так, то мы можем отпустить Агафию, под вашу ответственность.

– Я не знаю ее, – возмутилась Сэм. – Какаю такую ответственность, если я не знакома с этой девушкой.

– Саманта как ты можешь так говорить? Мы с тобой были лучшими подругами много лет назад, – сказала Агафия.

– Послушайте Агафия, по-моему, моя сестра с самых пеленок была моей подругой и остается ею до этого дня.

– Извини, – как-то грубо сказала Агафия.

– Все ясно. Пошли, – стражник повел Агафию к остальным пленным. Девушка еще несколько раз поворачивалась в сторону Сэм, но Саманта не могла даже представить кто это.

– Ты ее обидела, – сказал Джон.

– Джон я не знаю кто она, а правдой обидеть невозможно. Может, эта девушка увидела во мне спасителя, может, это была ее последняя надежда. Но что мне нужно было сделать? Соврать стражнику, что знаю эту девушку. Ее бы отпустили. А если она преступница!

– А может, вы действительно были лучшими подругами? – допустил такую мысль Патрик.

– Где? В прошлой жизни разве что! К тому же мы находимся в тысячах километрах от того места, где жила я. Что тогда здесь делает эта Агафия?

– Но тебя ведь закинула судьба сюда, – сказал Джон.

– Все довольно этих воспоминаний, – сказал Патрик. – Давайте устроимся на ночлег, а то нас скоро ночь застанет.

– Ну, все-таки Элисон может, ты помнишь эту девушку? Я уточняю это для того, чтобы у нас больше не было проблем с этой Агафией, – спросил Джон. – Мало кому она еще скажет, что знает Сэм.

– Я ее не знаю, – ответила Элисон. – Если Саманта ее не помнит, то, что могу вспомнить я.

– Вот в чем ответ! – закричала Саманта. – Агафия сказала, что мы были подругами, тогда почему она не обратилась и к Элисон. Ведь подруга в любом бы случае знала, как зовут мою сестру.

– А это мысль! – сказал Джон. – Будем, надеется, что хоть в этом городе мы не попадем в какую-нибудь историю.

– В Перпетуях вроде бы прошло все без приключений, – ответила Элисон. Патрик быстро глянул на Джона, но тот и не думал ничего продолжать говорить. Они сняли корчму, на удивление очень хорошо поторговавшись за цену.

– Очень странно! – удивился Патрик. – В городе такая беднота, а народ, не раздумывая, отдает комнату за пол цены.

– Ты ведь слышал, что сказал хозяин корчмы, что им все ровно нечего покупать за большие деньги. Здесь главное, чтобы была хоть одна живая душа, – ответил Джон.

– Как это? – испугалась Элисон. – Здесь все время бывают неживые души?

– Да нет. Просто он имел в виду, что сюда никто не приезжает, – пояснил Патрик. – Мы здесь тоже долго не задержимся. Зачем нам подвергаться лишней угрозе снова сесть в тюрьму.

Всю ночь Саманта плохо спала. Ей снился один и тот же сон три раза подряд. Она просыпалась, а потом, закрыв глаза, снова видела художника, который пишет портрет Агафии.

Начало светать. Саманта встала и подошла к окну.

«Портрет, художник и снова эта девушка, – перебирала она в мыслях. – Портрет – означает необходимо что-то вспомнить. Что-то важное, но давно забытое. Кто она? Я ее не помню».

Саманта пришла на то место, где еще вчера увидела Агафию. Там были только рабочие, которые грузили ящики на лодку. Она подошла к ним и спросила:

– Доброе утро! Подскажите, где сейчас заключенные, которых вчера вечером вели вот здесь?

– А зачем они тебе?

– Мне нужно найти одного человека. И я думаю, что он может быть там.

– Лучше тебе не лезть в это. Наслаждайся жизнью, а то рано или поздно нам всем придется там побывать.

– Ну, все же помогите мне, – попросила Саманта.

– Иди прямо, потом свернешь налево, там стоят клетки с заключенными.

– Спасибо, – поблагодарила Сэм и пошла, как ей объяснили. Там и, правда, оказались клетки. Среди нищих людей она увидела Агафию.

– Агафия это я. Ты помнишь меня? Ответь мне кто ты? Я знаю, что когда-то мы уже виделись, но не могу вспомнить где?

– Саманта спаси меня.

– Спасти? Что ты сделала? Почему ты среди заключенных?

– Спаси, прошу.

– Но как?

– Что вы здесь делаете? – спросил стражник у Сэм. – Вам здесь нельзя находиться. Уходите, – стражник оттолкнул Саманту от клеток.

– Куда везут этих заключенных?

– На остров Мануилов крест. Этим людям уже некого просить о спасении, только Бога, чтобы отпустил им грехи. Их оставят там, среди крестов и трупов, и все жизнь закончена.

– Наверно это ужасное место, – произнесла Саманта.

– Это просто отвратительное место, – ответил стражник. – Может, слышали когда-нибудь о тюрьме Жоффруа Шарелли, – от этих слов Саманту передернуло. Ведь если узнают, что они беженцы из тюрьмы, то они будут главными претендентами на поездку на Мануилов крест. – Так вот. Это то же самое, только хуже. На острове нет питьевой воды, поэтому люди умирают быстрее, чем в тюрьме Жоффруа Шарелли. Эта тюрьма была выгодна королю, а Мануилов крест не нужен никому.

– Была? – Саманта хотела уточнить.

– Да теперь ее нет. После потопа все на острове погибли, а тюрьма разрушилась.

– Бедные люди. Такая ужасная жизнь и такая ужасная смерть, – сочувствовала Саманта, а у самой промелькнула мысль о том, что Агафия могла быть тоже в тюрьме Жоффруа Шарелли, оттуда и знает Саманту. Но сейчас нужно было что-то делать, ведь Агафия попросила о помощи.

– А когда отплывает шлюпка на остров? – спросила Саманта.

– Через два часа. Девушка идите отсюда, вы такая молодая, красивая, еще не дай бог, и вас увезут на остров.

– Все отлично. Не беспокойтесь. Я уже ухожу.

Саманта бежала по улице что есть духу. Забежав в комнату, она закричала:

– Вставайте. Нам нужно спешить.

– Сэм, что случилось? – спросила Элисон.

– Агафия. Сегодня ее увезут на остров Мануилов крест, нужно этого не допустить.

– Но ты ведь уверяла, что не знаешь эту девушку, – говорил Джон одеваясь.

– На остров Мануилов крест везут самых опасных преступников. Что сделала она? – спросил Патрик.

– Это не важно, – ответила Саманта.

– Как это не важно? – удивленно спросил Патрик. – Ты бросаешься в омут неизвестно за кем.

– Мне не привыкать, – ответила Саманта, имея в виду их отношения. Патрик понял ответ Саманты. – Я просто знаю, что должна помочь Агафии. Мне приснился сон, значение которого говорит о том, что мы уже виделись с ней, но при каких обстоятельствах я не помню.

– Саманта, но нельзя же полагаться на какой-то сон, – сказал Джон. – Нужно быть хоть на пятьдесят процентов уверенной, что ей нужна твоя помощь. Знаешь, как-то страшно снова оказаться в тюрьме.

–Чем мы доберемся на этот остров? – спросила Эл.

– Через два часа отплывает корабль с заключенными и нам нужно на него как-то попасть, – ответила Саманта. – А способ только один: Патрик и Джон переоденутся солдатами, а мы с Эл будем заключенными.

– А я думал, что мы будем ее спасать, не доплывая до креста. Это такое ужасное место, – сказал Джон.

– Будем смотреть по обстоятельствам, – ответила Саманта.

– А почему этот остров так называется? – спросила Элисон.

– Это банальная история такая же, как и на острове Жоффруа Шарелли. Первым заключенным был Мануил-младший, а дальше все как по сценарию, – ответил Патрик.

– Сегодня стражник говорил о тюрьме Шарелли, у меня мурашки по телу пробежали. Я на время подумала, что Агафия могла быть бывшей заключенной тюрьмы Шарелли, но после откинула эту мысль.

– А зря! – сказал Джон.

– Стражник сказал, что тюрьмы Жоффруа больше нет, а заключенные погибли. Значит, нам нечего уже волноваться, – ответила Саманта.

– На страже нужно быть всегда, – сказал Патрик, пропуская Саманту к выходу. Эл и Джон уже побежали вперед, чтобы найти потрепанную одежду для Саманты и Элисон. Патрик хотел догнать их, но Саманта его остановила.

– Как все изменилось. Сегодня ты даже не смотришь на меня.

– Ты сама захотела расстаться, – ответил Патрик.

– И твоя любовь резко развеялась. Ты даже не хочешь все исправить?

– Я сделал достаточно такого, за что ты меня никогда не простишь. Поэтому я даже пытаться не буду снова строить отношения. От этого будет еще больней.

– Я чего-то не знаю? – спросила Саманта дрожащим голосом, сдерживая слезы.

– Неважно. Просто давай оставим все как есть. Быть снова вместе – это раскрыть все то, что на душе, а я этого не хочу. Пусть те ошибки, которые я совершил, останутся в моей душе.

– Когда я осталась одна на площади, то решила для себя, что больше никогда не буду с тобой, не буду даже думать о тебе, как о своем молодом человеке. Но сегодня все изменилось. Я хочу быть с тобой, я тебя очень сильно люблю. Даже если, между нами, ничего не будет, знай это, – сказала Саманта и побежала догонять остальных. Патрик не ожидал такого поворота событий, поэтому долго не мог прийти в себя. Он всегда хотел добиться расположения Саманты, доказывая ей свою любовь, а сейчас она делает шаг навстречу и так искренне и открыто проявляет свои чувства. Патрик посмотрел ей вслед. Даже получив отказ, Саманта выглядела так, словно находилась на седьмом небе от счастья, просто, что рядом тот человек, которого она любит. Как Патрику хотелось броситься к Саманте и обнимать ее со всей силой, но та ночь с Пенелопой, словно преграда между ним и Самантой.

Эл и Сэм под маской заключенных зашли на корабль. Джон и Патрик, сказав, что они новые солдаты отвели Сэм и Элисон к остальным пленным.

– Узнайте, как и когда отходит корабль от острова, – сказала шепотом Саманта. Потом девушки сели в углу и стали разглядывать людей, но ни одна из пленных не была похожа на Агафию.

– Вы за что? – спросила одна женщина.

– За убийство, – быстро ответила Сэм, и продолжила смотреть по сторонам.

– А почему вас так поздно привели? – спросила еще одна женщина.

– Поздно поймали, – ответила Элисон.

– Кого ты высматриваешь?

– Здесь была девушка, – ответила Саманта. – Она молодая, красивая. Зовут Агафия.

– А зачем она тебе? – с ухмылкой стали спрашивать заключенные.

– Знаю ее. Где она? Вам что-то известно?

– Девушки, а почему вы решили, что она среди нас? Она жена капитана этого корабля, и как полагается находиться рядом с ним, – ответила одна из заключенных.

– Но ведь сегодня утром она была среди вас, – удивилась Саманта.

– Сэм, что происходит? – испугалась Элисон.

– Наверно захотелось кукле в пленницу поиграть, – смеясь, ответила женщина. – Все говорят, что у капитана жена ненормальная. Или любовные игры у них такие. Кто знает, – смеялись заключенные. – Здесь половина нас оказались по ее вине. Мужей чужих уводит, а когда мы начинаем бить тревогу, то здесь оказываемся. Как на это все капитан смотрит.

– Да как смотрит, – продолжила другая пленница. – Пока он на остров сплавает, она чужого заарканит. Оденется как простолюдинка, придет в шинок и давай резвиться. А кто попытается сдать ее мужу, то здесь, оказывается. Мужей наших погубила. И мы туда же на погибель.

– Но это ведь не справедливо! – возмутилась Элисон.

– Нет сейчас нигде справедливости. На себя надейся, да на совесть свою, – ответили Элисон пленницы и уложились спать. – Лучше отдохните, на острове такой возможности больше не представиться.

– Саманта, что нам делать? – спрашивала Элисон.

– Она нас заманила сюда. Но зачем? – думала Саманта.

– Лучше найди выход отсюда, – со слезами говорила Элисон. – Мы снова в ловушке, снова окажемся в тюрьме. И все из-за твоего дурного сна.

– Прекрати истерику. Что-нибудь придумаем.

Огромный стол ломился от различных вкусностей. Патрик и Джон, как новенькие сидели с краю. В центре разместился капитан Браун: полный пожилой мужчина с длинной седой бородой. Казалось, что он на своем месте, и работа перевозить заключенных на остров смерти, не была такой ужасной. Капитан большими глотками пил водку, занюхивая рукавом.

– Не жалейте водки, пейте! Трезвым быть нельзя, когда смотришь на этот остров! – кричал капитан. – Эй! Новенькие! Наливайте! Вам особенно не выдержать этого! – громкий смех капитана пронесся по палубе.

– А мы долго будем на этом острове? – спросил Джон.

– Долго! Ха! Там не пробудешь и минуты. Мы выбросим всю эту нечисть и плывем обратно.

– А потом, когда? – спросил Патрик.

– А потом через неделю, не раньше. Вы пейте, пейте! Запомните, приплывем на остров, не подпускайте к себе пленных, они заражены разными болезнями, на острове всей этой холеры-молеры куча. А то не дай бог, занесете мне на корабль какую-нибудь заразу. Как вас хоть зовут?

– Патрик.

– Джон.

– Так вот Патрик и Джон, я люблю дисциплину и порядок. Вы молоды, красивы, поэтому можете посмотреть на мою жену. Предупреждаю, все кто так поступил, уже давно гниет на острове, – предупредил капитан, а потом с громким смехом продолжил. – Ну, а теперь пьем водку, гуляем, где наша душа не пропадала!

– Не понимаю, зачем капитан тащит в такое место свою жену? – удивился Патрик.

– Да странно! Но знаешь у каждого свои причуды. Кстати, что у вас с Сэм? Мне кажется, она хочет с тобой помириться, – говорил тихо Джон, откусывая кусок баранины.

– Нам вместе уже не быть.

– Почему?

– Ты знаешь, – ответил Патрик и посмотрел по сторонам убедиться, что их никто не слушает.

– Ты влюбился в эту, как ее, Пенелопу?

– Ты с ума сошел. Я по-прежнему люблю Саманту, но мне стыдно.

– Патрик, но она ведь не знает, что ты наделал. Будь с ней. Я ничего никогда не скажу, обещаю. В Перпетуи мы тоже больше не вернемся.

– Я сказал ей, что все кончено, – ответил Патрик и отпил водки.

– Ладно, дело твое. Только зря ты так легко теряешь свое счастье, – Джон не успел досказать свою фразу, как капитан попросил внимания.

– Хочу представить вам мою жену – это Агафия, любовь моя! Моя красавица! Золото! Смотрите, увижу хоть один подозрительный взгляд в сторону Агафии, останетесь на острове или скормлю акулам.

Джон и Патрик испуганно посмотрели друг на друга.

– Что за?..– от удивления Патрик выпил еще водки.

– Я тоже удивлен, но не налегай так на водку, нам еще Сэм с Элисон спасать, ты не забыл. А теперь еще и разбираться нужно, что к чему.

Ночью Джон тайком спустился к заключенным.

– Сэм. Сэм, – позвал он. – Ошибочка получается! Агафия – жена капитана, а не какая-то там нищенка.

– А где Патрик? – спросила Саманта вместо того, чтобы удивится новостям Джона.

– Что тебе Патрик? С ним все отлично. Ты слышала, что я сказал?

– Да, я уже знаю. И не понимаю, зачем ей нужно было заманить меня сюда?

– А кто она? Ты ее вспомнила?

– Нет. А что с Патриком?

– Он перебрал немного водки и заснул. Это неважно. Сэм ты должна вспомнить. Ты понимаешь, что мы плывем на верную смерть. Корабль приплывет снова на остров через неделю. Вас с Элисон оставят там, а за неделю вы не выживете.

– Саманта, как ты можешь быть такой спокойной, – заволновалась Элисон. – Мы умрем на этом острове, а ты ничего не делаешь.

– Саманта вспоминай! – прикрикнул Джон.

– Я не знаю. Оставьте меня. Я уже вообще запуталась, – ответила Сэм, и закрыла лицо руками.

– Сейчас не время впадать в отчаяние. Мы здесь по твоей инициативе, давай думай, – терпению Джона не было предела.

– Я думаю, что это…

– Ну! Кто она?

– Агафия немного похожа на дочь того старика, за которого меня отдали замуж, и которого я убила. Но я не уверенна. Но все возможно.

– Хоть что-то проясняется, – вздохнул Джон. – Но если это она, то это месть. Элисон ты ее видела раньше?

– Нет, – ответила Элисон.

– Я видела его дочь только раз и мне кажется, что это она и есть.

– И каков план? Теперь нам уже не нужно спасать Агафию, а по чьей-то милости спасать свои жизни, – Джон нервно смотрел на Саманту.

– Вы с Патриком здесь не причем. Вас никто не знает. Вы можете спокойно вернуться в город, – равнодушно сказала Саманта.

– Да, конечно, никто. А Агафия? Она нас то видела с тобой вместе. Ладно, я все обсужу с Патриком, а потом будем смотреть по обстоятельствам, как нам выбраться из этой ситуации.

Патрик зашел в каюту. Усталость просто валила его с ног. Он упал на кровать и посмотрел в потолок. Ему вспомнился тот момент, когда Саманта говорит о своей любви и о том, что хочет быть с ним. Патрик махнул рукой, словно отогнал эти мысли от себя, поморщил лоб и погрузился в легкую дремоту. В дверь легонько постучали и сразу же вошли. Патрик открыл глаза и увидел Агафию.

– Что вы здесь делаете? – испугался Патрик.

– Я знаю, что Сэм и ее сестра на корабле. Как говорится, мой план удался.

– Не понимаю для чего это все? Теперь Саманте и Элисон придется остаться на острове.

– Пусть мысль об этом острове пугает их. Я не скажу своему мужу, что ты и твой дружок самозванцы, если…

– Если что? – спросил Патрик и подошел к двери убедиться, что там нет капитана и, что Агафия не подставляет его.

– Можешь не беспокоиться, там нет капитана. А о своих условиях я скажу, когда увижу, как мы отплываем с острова, а Сэм провожает тебя грустными глазами. Я думаю, ты умный и не будешь выдавать себя ради нее. Поверь, она того не заслуживает. Сэм остается на острове, ты благополучно добираешься до суши и все довольны. Начнешь спасать ее, сам окажешься рядом на острове.

– За что ты ей мстишь?

– Это потом. Если замысел еще не осуществился, то о нем не говорят, – отвечала Агафия и соблазнительно проводила тонкими пальцами по краю мебели. Патрик видел, что она проявляла к нему больше, чем добродушие, и это можно было использовать для спасения Сэм. Но опять-таки Патрик понимал, что, не обманув в очередной раз, он не спасет Саманту. Но Агафия действительно была ослепительна. Патрик не мог понять, что с ним происходит. Сначала Пенелопа так легко соблазнила его, теперь Агафия. Может он почувствовал ритм другой жизни, жизни без Сэм, и теперь его тянет в такое русло. Раньше кроме Саманты он никого не замечал, а теперь все по-другому. Может и любовь вовсе не любовь, а просто привычка.

Их разговор перебил Джон. Он вошел в каюту, и Агафия слегка улыбнувшись, вышла вон. Джон провел Агафию долгим взглядом, а потом подозрительно посмотрел на Патрика:

– Что она здесь делала? – протягивая слова спросил Джон.

– Пыталась ставить какие-то условия.

– И как? Поставила? Патрик не очень-то похоже, что ты пытаешься спасти Сэм и Элисон. Ситуация становиться еще сложнее, а ты здесь флиртуешь с задумщицей и можно сказать убийцей.

– Джон я не.… Как ты мог так подумать?

– Патрик все я прекрасно вижу. Ты как с ума сошел. Если Саманта и Элисон тебе безразличны, давай вытянем их из этой передряги, и разойдемся в разные стороны. Хотя Саманта очень любит тебя, но сейчас лучше такой вариант. Ты все ровно пошел, как правильно сказать в «загул». Наверно почувствовал вкус свободы, после долгого заточения сначала в тюрьме, потом в объятиях Саманты.

– Джон я пытаюсь им помочь.

– Я вижу, но не в этом дело. Саманта немного вспомнила, кто эта Агафия. Это дочь того старика, которого убила Сэм.

– Понятно тогда в чем заключается месть. Агафия тоже поставила нам условие. Если Сэм и Элисон не останутся на острове, то Агафия скажет капитану кто мы и соответственно, мы тоже попадаем на остров.

– И какой же выход? Если ты дашь Агафии то, что она хочет, то Сэм умрет на острове, а ты от рук капитана.

– Ну, а если не идти на поводу у Агафии, а просто использовать это, может что-то и выйдет?

– Нам нужен план. Очень умный и хороший план. Так, чтобы мы могли обмануть Агафию, – говорил Джон. – Может тебе придется снова использовать свои чары обольстителя.

– Поверь в случае с Агафией это не понадобиться, – ответил Патрик и задумался. – Только Саманта не бросалась мне на шею. Это единственная девушка, которую я добивался очень долго.

– Жаль, что ты не дорожишь потраченными силами.

– Я вовсе не тратил силы. Это мне было приятно делать для человека, к которому я до сих пор не равнодушен, – ответил Патрик.

– А теперь твой любимый человек находиться на краю пропасти, куда ее может толкнуть Агафия. Все в твоих руках, – сказал Джон. К двери подошла Агафия. То, что сказал Джон, она не расслышала, но продолжение разговора Агафия уже слышала четко. – Будь с Самантой. Не говори ей об этой Пенелопе, вообще забудь об этой истории. Неужели тебе одна ночь с Пенелопой, дороже теплых и нежных отношений с Самантой.

– Джон я ведь обманул ее. Наверно мы так и сделаем, разойдемся по разным сторонам и не будем друг другу терзать душу.

– Попробуй. Хочу напомнить, что вы уже раз пытались это сделать. Как тяжело быть влюбленным!

– Кстати, как там Саманта и Элисон? Держаться?

– Конечно. Они ведь уже закаленные девушки. Давай подремлем завтра рано вставать, все-таки жизнь спасать, – ответил Джон и повернулся к стене лицом. Патрик сидел на койке и думал о Саманте, о том, что может и правда им лучше расстаться. У него появилось необъяснимое желание увидеть Сэм. Он быстро спустился по лестнице, где находились заключенные. Саманта сидела с краю и тихо что-то напевала. Патрик взял Сэм за руку, которая была просто ледяная от холода. Она не переставала петь. Он растер ее руки, чтобы хоть как-то согреть. Сэм подняла голову. Ее большие глаза смотрели на Патрика, словно просили о помощи.

– Сэм тебе плохо?

– Нет, – улыбаясь, ответила она. – Я скучала без тебя. Почему ты не приходил?

– Сэм ты какая-то странная? Где Элисон?

– Спит. Не нужно ее будить. Она и так много переживает, пусть немного успокоиться, – Саманта провела рукой по лицу Патрика. – Я не хочу тебя любить.

Саманта закрыла глаза и по ее щеке побежала слеза. Патрик держал ее руки и не знал, что сказать. Он не хотел причинять ей боль, но какая-то сила отталкивала его от Саманты.

– Все будет хорошо, – ответил Патрик и хотел уйти, но Саманта резко схватила его за руку.

– Не уходи. Я прошу тебя, – ее безумные глаза уставились на молодого человека. Она словно пыталась что-то прочесть в них, найти ответ или увидеть надежду. Что-то что даст сил и терпения пережить весь этот ужас.

– Ты же знаешь, что я не могу здесь находиться, нас могут вычислить.

– Да нас вычислили уже давным-давно, – ответила Саманта, глотая слезы, которые лились одна за другой. – За нас все давно решили. Мы вовсе не строим свою жизнь, за нас это делают такие как Агафия и прочие, прочие. Патрик давай сделаем так: я уже по любому остаюсь на острове. Вы в этом уже не поможете, но если ты хоть что-то чувствуешь ко мне, то спасай. Если нет, оставь меня там.

– А как же Элисон? – спросил Патрик, сам, не подумав о том, что он сказал. Ведь с этого вопроса было ясно, что он не намерен спасать Саманту. Когда он понял, что спросил, то было уже поздно. Саманта отвернулась от него и засунула голову в колени. Патрик ушел. Поднимаясь назад в свою каюту, он несколько раз оборачивался. Патрику слышались тихие шаги за спиной, но это волновало его меньше всего. Странное состояние Саманты заставило Патрика насторожиться – это было похоже на окончательное разочарование в жизни. Патрик зашел в каюту и закрыл лицо руками, потом быстро посмотрел на потолок, словно пытался сию же минуту найти ответы на все вопросы. Что-то нужно было делать, Саманта явно уже не в себе от всех этих ударов судьбы. Джон крепко спал, и Патрик не стал его будить.

«Чтобы что-то делать, надо познакомиться с кораблем, – подумал Патрик и вышел на палубу».

Элисон спала. Саманта металась по клетке-каюте, переступая через заключенных. Она была похожа на льва в заточении. От шагов Саманты проснулась одна пленница.

– Ты что с ума сошла? – спросила женщина. – Совсем ненормальная! Ложись, поспи.

– Как вы можете спать в такой момент? Надо что-то делать!

– Молись девочка, больше здесь ничего не сделаешь. Я видела, как к тебе приходил тот молодой воин. Что спаситель? Будет тебе помогать, ты хоть скажи, может и нам чем поможет.

– Никто мне не поможет.

– Любовник он твой? Уж нежно за руки тебя держал!

– Нет не любовник, – ответила Саманта и подошла к решетке. – Скажите, вы любили когда-нибудь?

– Да любила, всех по порядку, – смеясь, ответила женщина, а потом продолжила уже серьезно. – Я работала в одном салоне. Всю жизнь с пятнадцати лет.

– А сколько вам сейчас? – спросила Саманта.

– Двадцать девять.

– Я думала…

– Что? Что намного больше? – закончила предложение женщина. – Да я и сама так думаю, когда смотрю на себя в зеркало.

– Как вас зовут?

– Стефания. Кстати, можно на «ты». Я еще не старуха.

– А как ты оказалась здесь?

– Сама до сих пор не могу понять. Работала, я себе работала, и вот однажды пришел ко мне один клиент. Молодой, красивый, богатый. Потом частенько начал захаживать. Я спрашиваю у него:

– Ну, неужели ты не можешь найти себе красавицу жену, среди этих правильных придворных дам? А он знаешь, что ответил? Говорит, среди тех дам больше нечестных женщин, чем в самом салоне. Так моя работа переросла во встречи с любимым мужчиной. Потом через некоторое время в наш салон пришла Агафия и потребовала показать ей ту, к которой ходит ее брат, то есть меня. Хотя ты сама понимаешь, что он не был ей братом, а любовником, но она не могла называть вещи своими именами, так как Агафия замужем. Хозяйка салона всячески отговаривалась, что эта информация не разглашается, но все тщетно. Агафия сказала, что если ей не покажут меня, то салон закроют. Выбора сама понимаешь, не было. Хозяйка не хотела лишаться прибыльного дела из-за меня.

– И что было дальше? Тебя сослали сюда?

– Нет, это потом. Сначала у нас состоялся с Агафией очень долгий разговор. Несмотря на ее вражескую натуру, она умеет вести беседу. Условие было таково: я не принимаю больше этого клиента и работаю дальше. Иначе я окажусь здесь.

– Ты не согласилась на ее условие? – спрашивала Саманта.

– Конечно, согласилась. Более того, я его не принимала целый месяц, но чувства взяли верх. Однажды он переоделся грузином и под видом клиента пришел в салон. Этот поступок покорил меня. Я поняла, что он хочет меня видеть и не может без наших часов счастья. Таким способом мы и начали встречаться. Он был то грузином, то приезжим купцом. А потом одним прекрасным утром за мной пришли, связали и привезли к кораблю, чтобы плыть на остров. Такова моя история любви.