данный момент.
У нашего Петрова это чутьё носит характер крайне мистический: Петров даже
сам не понимает почему, например, при виде какого-нибудь бандита средней руки
из его инструмента звучит «Владимирский централ», а при виде какой-нибудь
юной студентки что-то из последней «фабрики звёзд».
Ну вот. Пожалуй, довольно о Петрове…
Это Марина Тимофеевна. Бывшая балерина, ныне глубокая пенсионерка,
проживающая на Лиговском недалеко от известного места, ограниченного
Пушкинской 10 с другой стороны.
С вешалки уже снято старое коричневое пальто, когда-то шикарное – «теперь не
пойми что», в прихожей ждут пока ещё…, «хотя, что там! – уже не пойми что»
калоши. Марина Тимофеевна собирается за хлебом. В сморщенной временем
ладошке мелочь остатков пенсии – «не пойми что».
Марина Тимофеевна одевается. Марина Тимофеевна оглядывает «на до свидания»
свою комнату. С редких фотографий поглядывает на неё прошлое – «девушка,
делающая успехи в балете». Да, когда-то… Это первый выход, это… «не пойми
что» – Марина Тимофеевна поправляет что-то, глядя в зеркало, и, хлопая дверью
выходит. Она медленно спускается по ступенькам… Надо было взять трость.
Марина Тимофеевна предпочитает ходить в магазин через площадь… Она
переходит Лиговский от ресторана к вокзалу, пропуская трамвай и посматривая по
сторонам опасаясь неожиданной иномарки… Она глядит на слишком знакомое
здание вокзала, «ныне – не пойми что – перекрашенное…»
Увидев Марину Тимофеевну, Петров почему-то заиграл «Лебедя» Сен-Санса…
Марина Тимофеевна остановилась и начала слушать…
Прошла минута.
Вдруг Марина Тимофеевна, начала танцевать… Медленно, робко…
Площадь закружилась…
Перестукивались трамваи, троллейбусы делали «у-у-у».
Марина Тимофеевна танцевала…
Мне жаль, что никто ничего не заметил…
СЛУЧАЙ НА ЖЕЛЕЗНОЙ ДОРОГЕ.
Когда электричку дёрнуло, Вадика бросило на Наташу. Женщину с пирожками на
дверь тамбура. Старшего преподавателя Сахина на пол нечистот. Собачку Пукиса
на собачку Юрчика.
Так произошло первое свидание Вадика с Наташей. Женщины с пирожками с
пирожками и дверью тамбура. Старшего преподавателя Сахина с полом нечистот.
Собачки Пукиса с собачкой Юрчиком.
СНЕГ.
Снег по делу пошел из Купчино в Озерки –
«Снег идет», – спокойно сказали по телевизору.
Но т.к. снегу нельзя ездить в общественном транспорте и на метро, а было очень
скользко, снег всё время падал –
«Падает снег», – сочувственно сказали по телевизору.
Снег устал падать и прилег отдохнуть где-то на Горьковской –
«Лежит снег», – испуганно сказали по телевизору.
Немного отдохнув, снег отправился дальше -
«Снег снова пошел», – радостно сказали по телевизору.
Наконец, снег добрался до Озерков и там наступила зима (ты её так ждала,
помнишь?)
«Прошел снег», – спокойно сказали по телевизору.
СОЛНЦЕ.
Знаешь, что бы там не происходило, солнцу завтра всё равно суждено встать.
И оно встанет…
Самое обыкновенное,
Самое простое,
Самое любимое
Солнышко…
…оно светит. Оно не может не светить.
И, знаешь,…всё будет хорошо…
22.11.0?. Твой я.
СОЛЬ И САХАР.
Одна из них рассыпАла соль и часто смеялась.
Другая рассыпАла сахар и часто плакала.
Они жили почти рядом…
Перемещались по улицам, в метро и пр. почти рядом…
Думали о простом и сложном почти рядом…
…Одна – смеясь, другая – плача.
– Две девушки, которых я люблю.
Вот и сейчас за окном то соль, то сахар…
СОН В ЛЕТНЮЮ НОЧЬ.
Под утро Кумзадзе приснился сон, в котором голос ясно и чётко сказал ему:
Ганалулу и Ганалайкис соединяются при помощи переходника.
Приняв услышанное, как руководство к действию, Кумзадзе первым делом
разобрал газовую плиту матери на предмет скрытых сбережений и приобрел на все
имеющиеся средства акции Манукянских Авиалиний.
Выйдя с Биржи с бутылкой портвейна в руках и подозрительно зелёными глазами,
Кумзадзе включил музыку Гребенщикова в наушники и вскорости оказался в
аэропорту «Пулково-2».
Вылетев ближайшим рейсом в Биробиджан, Кумзадзе почувствовал себя
счастливым…
Позже, в Биробиджане, он встретит находящуюся там на гастролях свою
будущую жену-стюардессу, и они заживут долго и счастливо вдалеке от дома…
2 неясных названия и прибор неизвестной конструкции изменили жизни 2 людей,
положив им счастливый конец (с концом перебор вышел, прощенья просим).
СТАРЫЙ НОВЫЙ ГОД.
В квартире 140 дома номер 46 по улице Гагарина собрались господа со
странными именами Фоад, Г и Тарас, а также девушка с фамилией Якубенайте.
Весело и непринужденно пошел разговор о музыке: все четверо собеседников
были музыкантами. Фоад играл на фортепиано, Г играл на барабане, Тарас играл
на контрафаготе, а девушка с фамилией Якубенайте играла на арфе. Поднимались
вопросы личной жизни звезд, обсуждались тонкости народной ритмической
организации, развернулась аппликатурная полемика.
Открыли шампанское, радостным сюрпризом возникли на столе курица с
картофелем и традиционный салат.
Выпили за «Старый Новый». Каждый из ребят рассказал по забавной истории из
своей жизни. Девушка с фамилией Якубенайте неожиданно вспомнила про
оставленный дома на Благодатной мобильный телефон. Решили было ехать, но
передумали: в районе 9 роддома случился салют – стали смотреть с балкона и
«курить на свежем воздухе».
Заметили заснувшего в сугробе пьяного – спустились и под улюлюканья
отволокли его в парадную к батарее.
Внезапно обнаружили, что нет сахара к чаю, но никто особенно не расстроился…
Что-то в этом роде.
А Алеша сидел дома. Ему было очень грустно и одиноко. Падал через окошко
скучный фонарный свет, слышались пьяные крики за окном, телевизор врал
непонятной радостью… Девушка его бросила, друзей… наверно, и не было. Только
снег, телевизор да куча мыслей в голове…Господи…
Что-то в этом роде.
А кого-то вообще не было…
Что-то в этом роде.
ТАРАСИК.
Тарасик любил звенеть над левым ухом маленьким колокольчиком (это его
успокаивало). «Вкрадчиво», – подумывал он при этом.
Тарасик любил поддерживать небо правой рукой (это его забавляло).
«Фундаментально», – говаривал он в такие моменты.
Тарасик не любил Амели (он не смотрел этот фильм). «Глупое и слишком
доступное лицо на обложке», – пояснял он эту отсталость от моды.
Тарасик не любил музыкантов, особенно гитаристов – лимитчиков. «Понаехало
на нашу голову… А гитара это ж самый лёгкий инструмент», – оправдывал он
боязнь конкуренции.
Тарасик любил джаз (сам играл) и не любил стихи, отягощенные знанием жизни
(сам писал).
Тарасик любил придумывать слова (он называл это Словотворчеством) и не
любил придумывать жизнь (он называл это Нелепостью).
Но, несмотря на отношение Тарасика к чему-либо выше упомянутому, сие выше
упомянутое – таки происходило и имело место быть.
Да!… И, наконец, Тарасик любил Валюшку, которая всего-навсего любила его…
Два раза в неделю он приезжал к ней на Электросилу, и они играли на виолончели
и саксофоне…
По всей округе неслись задумчиво прекрасные звуки… Люди открывали окна,
некоторые даже плакали… «Это Тарасик и Валюшка», – иногда говорили одни…
«Чудесная, наверное, пара», – говорили другие…
И люди любили друг друга.
ТОПОЛИНЫЙ ПУХ.
Очень много тополиного пуха этим летом. Он и там, и тут, и нигде. Мы похожи с
ним.
Из него никогда не вырастут деревья – он бесполезен, как грусть по тому, что не
случилось, не сбылось – он немножко мешает жить.
В нем есть музыка, до красивого печальная: «Смотрите вокруг! Радуйтесь: ЛЕТО!
Оно бывает так редко: всего один раз в году…»
У нас, в городе N, очень много тополей. Говорят, это связано с войной…
И вот он встречает нас июньским утром; влекомый в пустоту колодцев,
переполненность проспектов, заглядывает в окна и глаза, будто пытаясь что-то
понять. Понять, почему всё так. У него это не получится. Мы похожи с ним.
Когда-нибудь он перестанет, а я останусь жить дальше. А пока аллергики
страдают, а я радуюсь, потому что Мы похожи с ним.
ТРУБА ПИРОГОВА.
ПЕРВОМАЙСКАЯ КАЛЯДКА.
Пирогов придумал трубу, но что делать с ней он не знал. Была распита маленькая.
К счастью, неподалеку снимал Задерикобыло – Пирогов рванул к Задерикобыле.
Жестикулируя и стуча трубой по поверхностям, Пирогов объяснил Задерикобыле
в чём дело. Была выпита маленькая.
Задерикобыло не знал, что делать с трубою.
К счастью, рядом проживал МкрТДчан – друзья двинули к нему.