– Вкусный…
Я вылетел пулей из ее комнаты, из их дома прочь.
**************************************************
Дом Горских.
Через пятнадцать минут после ухода бармена все семейство собралось в кабинете его главы.
– Папочка, ты правда отпустишь его?
Старик расплылся в дьявольски коварной улыбке, которую подхватила его дочь. Мать же стояла без эмоций, опустив глаза.
– Пойдемте спать, – равнодушно кинула мамаша и удалилась первой.
Глава 11. Генеральная уборка
Алеся.
Мы с Аней шли в ночи в поисках моей машины.
– Ты уверена, что она где-то здесь?
– Абсолютно. ВОН ОНА!
Я увидела свою ласточку, и радостно побежала ей навстречу, спотыкаясь в больших мне балетках одной из официанток. Уже у самой машины одна слетела, и я чуть не клюнулась. Благо нарисовался спасительный капот. Вот кто не предаст и не обидит.
– Так ты еще и Золушка у нас.
Мы посмеялись и сели в тачку. Я завела мотор. Попыталась включить телефон, лежащий на консоли. Бесполезно… разряжен.
– У меня есть зарядка на работе. Мы его включим, сможешь позвонить своим родным. Они, наверное, очень переживают.
Вдруг, опомнившись, она начала рыскать по карманам.
– Вот, блин. Забыла телефон на столике в зале.
– Ты сможешь позвонить с моего в любое время.
Мы ехали молча. Аня начала разговор первой.
– Что ж.
Я мельком взглянула на нее.
– Значит ты испытываешь чувства к этому парню?
Я не сразу поняла ее.
– К какому?
– Эдгару.
Дрожь пробежала под и без того прохладной кожей.
– Ну… сложно сказать. Я вообще, когда влюбляюсь, такой дурой становлюсь. Иногда себя боюсь.
– Это так важно?
Она положила ладонь на торпеду и тепло улыбнулась.
– Если не хочешь, не говори.
– Я скажу в обмен на твой ответ на мой вопрос.
– Договорились.
Я вздохнула.
– Да, я испытываю. Еще как испытываю. Я променяла еду на возвращение в адский ад, в неизвестность, чтобы только его увидеть. Понимаешь?
А тут она сказала то, что вернуло меня с небес на землю и разбило в коровью лепеху о жестокую реальность.
– Просто, вдруг его нет? Вдруг это искусственный интеллект или плод твоего воображения… ты не думала об этом?
– Нет. Но даже если он нереальный, это самое настоящее, что было со мной.
И так стало паршиво, грустно и одиноко. Хоть волком вой. Эд на какое-то время унял боль от предательства двух близких мне людей. А тут вот эта дама со своими подозрениями и теориями.
– Зачем ты мне это говоришь?
– Не злись. Я просто боюсь, что его могли создать те, кто вводил тебе сыворотку. Собрали образ под тебя. Близкие же тебе люди.
Я не хотела это все слушать.
– Просто они могут использовать твою уязвимость против тебя же.
– Но они же списали его с кого-то. С реального человека.
Я даже думать не хотела, что Эд может быть нереальным.
– Я хочу просто, чтобы ты была осторожна.
– А я думаю ты просто хочешь сосватать мне Данилу.
Она улыбнулась.
– Возможно. Я просто желаю своему другу счастья. А с тобой он мог бы его обрести.
– Ну понятно. Теперь мой вопрос.
Аня встрепенулась.
– Тааак… слушаю.
– Расскажи о твоем знакомстве с ребятами. Нам ехать еще минут тридцать.
**************************************************
Анюта.
Нам всем было около тридцати лет. Хоть я и закончила учебу в двадцать пять лет, только в том году я получила возможность работать так, как хочу. И я своим трудом выбила себе место в Военно-медицинской академии. Я ждала этого пять лет, но не знала, что меня там ждет. Врачи моей специфики на вес золота. Мне доставались самые сложные пациенты.
Это сейчас я заведующая отделением анестезиологии и реанимации. Тогда я была молодой врач. Предыдущий заведующий имел контракт на восстановление солдат отрядов спецназначения частных организаций, которые запрещены в принципе в нашей стране… но речь не об этом, когда ты врач. Твоя задача вытаскивать с того света.
Я знаю новейшую историю на зубок, но не по учебникам, а от солдат, которых я оживила. Тогда началась война в Сирии. Наших ребят было немерено… не всех удавалось спасти. Я работала сутками. Спала в ординаторской по тридцать минут. В один «прекрасный день» привезли парней.
Не в нашей форме… не официально… без документов… насколько я знаю, за них была заплачена такая круглая сумма, что наш заведующий исчез сразу после их оживления. Они были в глубокой коме. Даниил поглубже даже. Накачены веществами нам известными… вот тот галантамин, про который я говорила… морфин… псилоцибин… мескалин… то есть у них вызывали галлюцинации, чтобы они были одновременно подконтрольные, ну и чтобы боль не чувствовали.
Мы выводили из них всю эту дрянь несколько месяцев, какое-то время они даже были помещены на искусственную вентиляцию легких. Вот тогда я думала, что все. Не знаю, почему, но я разговаривала с ними каждый день. И постепенно они начали выкарабкиваться.
**************************************************
Алеся.
– Ты сказала не в нашей форме, что это значит?
– Значит они воевали не за Сирию. А за террористов. Они должны были быть переданы, чтобы понести наказание, обратно, либо сесть до конца своих дней за измену Родине.
– И тем не менее они все еще живы и на свободе. Как так?
Мы подъехали.
– Я ответила на вопрос о том, как мы познакомились. Я и так сказала много лишнего.
Я улыбнулась и задала последний.
– Ну Андрей? Как вы с ним сошлись?
– Очень просто. Мне он понравился еще полуживым, а я ему, как только он открыл глаза. Он сказал, что видел меня во сне.
Я улыбнулась еще шире.
– Ладно, идем.
Мы достаточно быстро добрались до нужного отделения глубокой ночью. Я пробубнила себе под нос.
– Скоро утро…
– Да, и обход. Поэтому я тебя подключу и посплю немного. Действовать начнет препарат не сразу. Через часа три-четыре. Так что я приду после обхода. У меня всего два пациента сейчас. Один уже на выписку.
Я кивнула.
Аня привела меня в палату.
– Посиди. Сейчас все принесут.
Через минут двадцать принесли халат, застелили высокую кровать и дали зарядку. Даже дали вещи кого-то из прошлых пациентов. От живого или мертвого уже не важно, мне нужна была одежда.
– А мне нужна одна ваша рука. Выбирайте какую вам оставить, – словно рядом стоящая девочка прочла мои мысли.
Симпатичная ярко-накрашенная фигуристая молоденькая медсестра давала мне инструкции по движению по кушетке. Набок, на спину, сядь, ляг.
Когда она подключила ко мне все датчики, ввела все иголки, моих висков коснулась что-то холодное.
– Что это?
– Доктор будет пытаться видеть сны вместе с тобой. Точнее слышать ментально.”
– Она будет слышать, что я говорю?
Медсестра хохотнула.
– Да нет конечно, она будет улавливать активность мозга, понимать в опасности ты или нет, например.
Девчонка еще раз широко улыбнулась, пожелала мне удачи и вышла. А я осталась одна и решила пока включить телефон.
О, Господи, пятнадцать пропущенных звонков. От Полины и папы… они, наверное, с ума сходят. Я быстренько черканула им по сообщению: «Привет. Со мной все хорошо. Я на задании. Позвоню, через пару дней».
И включила режим «в самолете».
Открыла поглазела фотки в телефоне. Включила фильмец, мой любимый «Ван Хельсинг». И на моменте бала вампиров я закрыла глаза…
**************************************************
Дом Горских.
Посреди ночи в загородном особняке в спальню к отцу ворвалась девушка.
– ПАПА! Я НАШЛА ЕЕ!!!
Спросонок он не мог ничего понять. Мать тоже подскочила и включила ночник.
– Что, милая, кого нашла? Не могла до утра подождать?
– АЛЕСЮ! Она включила телефон.
Сон словно корова языком слизала.
– И ты все еще здесь?!!! Быстро за ней! Я позвоню Даниилу.
– Я сама ее доставлю. Мне не нужна ее помощь.
Жестокий старец оскалился.
– Да нет же, глупая. Я отменю сделку. Скоро нужна будет генеральная уборка.
Глава 12. Бал
Алеся.
Я спускаюсь по белым мраморным ступеням по красному бархату… на мне надето летящее нежно голубое платье, которое держалось только на моей груди. Мои волосы заплетены в высокую прическу, заведенные под ободок. Вокруг горят свечи. Я нервничаю. Не люблю шумных мест и больших скоплений людей.
Я помню этот день. Мне восемнадцать лет. Бал в Зимнем дворце в честь Нового года. Куча знаменитостей и их звездных детей, телекамер… вспышки, звон бокалов, который отражается от хрусталиков на золотых люстрах. Но все замирают, когда вхожу я.
Толпа расступается и ко мне выходит Эд…
На нем надеты классические черные брюки и белая рубашка, прирасстегнутая на груди. Но больше всего его украшает черный жилет с золотыми вензелями. Ну просто принц.
Я замерла в ожидании и стояла, глупо улыбаясь.
Он пошел ко мне навстречу чуть ли не бегом, а я к нему. Наши губы встретились в отчаянном поцелуе. И плевать, что он может быть нереальным… мне было так хорошо в то мгновение, что я была готова взлететь вместе с бабочками в моем животе.
– Малыш мой…
Я шептала ему в губы, слегка покусывая, вероятно от голода в том числе.
– Потанцуйте со мной, ваше высочество.
Он увлек меня на танцпол и закружил в вальсе. Я порхала по залу, растворяясь в его объятиях и забыв обо всем. Эд шептал мне нежные слова и едва касался горячими губами то моего ушка, то шеи, то щеки.
– Ты потрясающе танцуешь.
Когда мы продвинулись к лестнице, малыш увел меня по ней на второй этаж в одну из королевских спален.
– С ума сошел, сюда же нельзя.
– Это лишь иллюзия. Ты забыла? Здесь можно все.
Он сплел наши пальцы.
– Как же ты прекрасна. Настоящая принцесса. Обворожительна. Туфельки на месте?
– Да…
Томно произнесла я, теряя доступ к воздуху.
– А ты не сбежишь в полночь, не превратишься в тыкву?
Эд влажно поцеловал мое плечо и шею.
– Нет…
Но вдруг он отстранился.
– Боже мой. Алеся, о чем я думаю?! Зачем ты вернулась?
– К тебе.
– Ты не должна была.
– Но я не смогла бы жить, не увидев тебя снова.
Его глаза заблестели и стали влажные.
– Ты самая сильная и бесстрашная женщина из всех, кого я встречал. Я, наверное, обезумел. Но я…
– Ты, что?
– Я люблю тебя…
Я опешила от его слов.
– Я знаю, это глупо. Но я никогда не испытывал подобного… я… у меня вообще до тебя не было никого.
Он закончил фразу и раскраснелся еще больше, а моя челюсть усвистала по полу под огромное царское ложе.
– Тебе же девятнадцать лет.
– Я же говорил, что айтишник.
Мы неловко посмеялись.
– Но как ты вернулась?
– Меня ввели в это состояние. В моей крови введен препарат, который погружает в эту клетку, но сейчас Я контролирую процесс.
– А разве так можно?
Его мокрые глазки забегали.
– Да. При помощи галантамина.
Он был так обеспокоен.
– Я в военном госпитале в реанимации. Анюта вколола, она врач, работает там. Мы познакомились сегодня.
Малыш удивился.
– Значит она может вытащить тебя отсюда в любой момент?
– Да…
И в то мгновение мне не хотелось терять ни минутки.
– И я хочу сделать то, зачем я здесь.
Эд насторожился, а я сделала пару шагов и прижалась к его груди.
– И что же ты задумала?
Я не ответила, лишь сверкнула глазами и рванула с силой пуговицы на его жилете, и они покатились словно бусины по полу. Ослабив ремень, я достала его кипельно белую рубашку, и следующая партия застежек зазвенела по мрамору.
– Лесь…
Он спустил рубашку с плеч.
– Что?
– Я люблю тебя, слышишь?
Прошептал малыш в мои губы и слегка поцеловал.
– Заткнись.
Прошептала я и рассмеялась. Эд резко развернул меня к себе спиной, сорвал ленту, стягивающую корсет и спустил вниз платье.
Он покрыл поцелуями мои плечи и спину. Провел языком по шее. Я вытащила шпильки из прически и мои волосы упали на уже голое тело. Малыш поднял меня на руки и, не прекращая целовать, перенес на огромную кровать. Может быть, на ней почивал сам император.
Пока я задумалась о владельце дворца, Эд уже спустился к моей груди и ласкал ее губами и языком, играя с возбужденными сосками.
– Ох, малыш…
Я чувствовала невероятное перевозбуждение, по внутренней стороне кожи бегали острые иголочки, а по внешней мурашки, словно по мне рассыпали тысячи мелких стеклышек.
Он спускался ниже и вместе с ним горячее тепло волнами подкатывало прямо в мой тюльпанчик. Раздвинув пальцами половые губы, он яростно начал ласкать языком мою сочную мишень. Неплохая сноровка для неопытного мальчика.
– Ооох… Господи… Эд!
Чем громче я стонала и звала его, тем быстрее он двигался.
– Я сейчас… о, Боже…
Я закричала и ощутила легкую дрожь, которая переросла в легкий эпилептический припадок, мои ноги сжали его голову в тиски. Мои бедра подались назад непроизвольно, но Эд схватил их и рванул на себя, погружаясь обратно и облизывая меня вверх вниз словно пес, уже аккуратно и ласково обводя мой изнеможенный огненный клитор кончиком языка.
– Эд… я не могу больше, пожалуйста…
Я не могла восстановить дыхание и говорила сбивчиво словно после стометровки.
– Я так тебя люблю…
Прошептала я, и малыш наконец остановился.
– Как сильно любишь?
– Сильно… очень… Эд… это было потрясающе…
Мы лежали на смятой влажной постели. Я – на спине, малыш рядом на боку, он смотрел на меня и играл с моими волосами. Я снова любовалась его медовыми радужками.
– У тебя нереальные глаза. Я таких не встречала.
– Это линзы, любимая.
– Ну вот… а было так романтично… Я так счастлива с тобой. Если я не найду тебя, я останусь здесь…
Эд притянул меня в свои объятия.
– Глупышка… я не допущу этого. Я сам сделаю все, чтобы спастись и найти тебя.
– Мы найдем друг друга.
Он поцеловал меня в нос. Господи… так приторно, что сводит зубы.
– Ты знаешь, когда я была маленькая, моя любимая книжка была «Алиса в стране чудес». И мама читала мне ее каждый день.
Эд слушал меня не отрываясь.
– Мы гуляли в парке. Пускали воздушного змея. Был мой день рождения… и папа подарил мне кролика белого.
– А сколько тебе было лет?
– Десять.
И я улыбнулась, прижимаясь к его груди и слушая стук его сердца.
– Мы его назвали…
Я внезапно моя язык онемел и гортань словно заморозили. Я попыталась продолжить но не смогла.
– Как? Как назвали то?
Я пыталась что-то сказать, но не могла… меня охватила паника.
– Лесь, что с тобой?!
Я села и посмотрела на свои руки, они стали прозрачными. Анюта… она будила меня. Я произнесла одними губами.
– Прощай.