Вакцина от безумия

– Значит, это вы? – выдохнула Тая.

– Помнится, мы давно перешли на «ты», – напомнил Артем.

– Да-да, конечно… Но как вы… ты меня разыскал?

– Сегодня утром пришел на ресепшен твоего отеля. Они сообщили, куда ты отправилась, и сказали, как зовут гида. Ну, вот я и…

Ничего не скажешь, сюрприз удался. Подобного развития событий она и представить себе не могла. Несмотря на жару по спине побежали мурашки. Тая бестолково засуетилась, вспомнив, что не озаботилась с утра привести в порядок лицо – макияж, вроде как, был ни к чему. Артем, по-видимому, понял, в чем проблема, и, чтобы отвлечь ее от мыслей о неосмотрительно забытой в номере косметичке, кивнул в сторону изображения профиля женщины с троном на голове:

– Между прочим, вы с этой дамой, в каком-то смысле, тезки.

Тая еще раз взглянула на полную символического смысла плоскую картинку, украшавшую стену храма.

– Откуда такая осведомленность?

Артем улыбнулся. И она не могла не признать, что улыбка – его сильное оружие, даже ей, такой строгой и неприступной, она нравилась, чего уж тут душой кривить.

– Относительно происхождения имени? Тоже мне, тайна мадридского двора! Таисия означает «принадлежащая богине Изиде». А тебе никто не говорил, что принадлежащая богине суть сама богиня?

Вроде бы и ничего особенного он не сказал, однако Тае отчего-то вновь сделалось страшно, как той ночью, когда она услышала таинственное монотонное пение на чужом языке. Повинуясь безотчетному внутреннему позыву, она, словно заклинание, негромко повторила – правда, уже по-русски, – почему-то запавшие в душу несколько строк:

– Приди к своей сестре. Приди к своей жене. Ты, бог, чье сердце остается недвижным, приди к госпоже твоего дома…

Услышав это, Артем остолбенел и некоторое время безмолвствовал.

– Что-то не так? – встревожилась Тая.

Выйдя из состояния оцепенения и, как будто отгоняя прочь навязчивую мысль или видение, он тряхнул головой и поспешил уверить ее в обратном:

– Нет-нет. Все в порядке.

Прозвучало неубедительно. Тая, как натура тонкая и чувствующая фальшь за версту, насторожилась, чисто по-женски рассудив, что проблема в ней, что это в ней или в ее словах ему что-то не понравилось. Пытаясь сгладить неловкость, Артем прибег к спасительной улыбке, но и та на этот раз получилась у него какой-то вымученно-неестественной. Догадываясь, что со стороны все это выглядит как минимум странновато, он попытался объяснить причины столь крутой перемены своего настроения.

– Видишь ли, в чем дело, – начал Артем и значительно, будто одним махом давал исчерпывающий ответ на все возможные вопросы, произнес: – Ты только что, хоть и по-русски, но процитировала фрагмент из «Плача Изиды».

Судя по всему, он полагал, что дальнейших комментариев не потребуется.

– Ну и что? – простодушно поинтересовалась Тая, у которой понимания не прибавилось ни на йоту.

Артем посмотрел на нее так, словно желал убедиться, действительно ли она не понимает, о чем он толкует, или лукавит? Потом пояснил:

– Мы с тобой в переписке эту тему как-то не затрагивали, а ведь я – ведущий научный сотрудник Института востоковедения, египтолог. И по десять месяцев в году торчу здесь. Последние семь недель работал на раскопках в Гизе, где недавно часть стены Инбу Хедж обнаружили. Перспективы грандиозные… Впрочем, сейчас это неважно… – смекнув, что едва ли ее в настоящий момент могут интересовать такого рода нюансы, он перешел к сути: – «Плач Изиды» содержится в так называемом Берлинском папирусе № 3008. Документ этот находится в собрании папирусов Египетского музея в Берлине, и к работе с ним допущен очень… – видимо, желая подчеркнуть особо этот момент, он выждал секунду-другую, прежде чем продолжить, – …ну, очень узкий круг специалистов. Текст никогда и нигде не публиковался. К тому же, написан он на коптском, и общедоступного перевода на русский не существует.

Он замолк, ожидая, судя по всему, ответных пояснений. И не ошибся. Тая за словом в карман не полезла.

– Если нет перевода, – резонно возразила она, – то почему ты утверждаешь, что ахинея, которую я сейчас выдала, имеет отношение к твоему таинственному свитку?

Египтолога такая постановка вопроса, вполне ожидаемо, ничуть не смутила:

– Тут-то как раз все просто. Я, видишь ли, – еще и специалист по нескольким мертвым языкам. Коптский входит в их число. И мне посчастливилось ознакомиться с Берлинским папирусом, что называется, в оригинале… А вот откуда тебе известно содержание одного из текстов? – большой вопрос.

– Он мне приснился в день приезда, – честно призналась Тая, уточнив: – Ну, не сам текст, конечно. Женский голос пел на незнакомом языке, но я, кажется, поняла, о чем.

– Надо же… – медленно промолвил Артем, все еще погруженный в свои думы. – Вот уж впрямь, никогда не знаешь, где что найдешь… – И, одарив Таю испытующим взглядом, добавил: – Загадочный случай.

Трудно было понять, к чему это сказано и всерьез ли, потому что на губах его опять заиграла улыбка.

– Так женщина ведь – сама по себе уже загадка, – парировала Тая.

– Один-ноль в твою пользу, – подняв руки вверх, сдался он и рассмеялся, а потом смущенно признался: – Ты даже представить себе не можешь, как я обрадовался, когда узнал, что ты собираешься в Шарм на отдых. Очень рад тебя видеть…

В отель они вернулись вместе. Потом были ужин при свечах и прогулка по пляжу. Ночь – как это обыкновенно происходит в здешних широтах – внезапно опустилась на море и пустынный берег. В небе повис полумесяц – извечный символ таинственного арабского Востока. А они, словно школьники не переменке, брели вдоль кромки прибоя, взявшись за руки. Ленивая волна время от времени докатывалась до их босых ног, ласково поглаживая кожу и, как бы нехотя, возвращалась назад.

Несколько раз они, не сговариваясь, застывали на месте, задрав головы и любуясь черной бездонной пропастью космоса, усыпанной мириадами светлячков-звезд. Во время одной из таких остановок, повинуясь безотчетному порыву, Артем, не отрываясь от созерцания ночного небосвода, стал читать бессмертное рубаи Омара Хайяма, на много веков пережившее своего создателя.

– Не станет нас, а миру хоть бы что! Исчезнет след, а миру хоть бы что! Нас не было, а он сиял и будет!..

Тая слушала, как завороженная, – было в этом здесь и сейчас что-то, невыразимо созвучное ее настроению.

– Исчезнем мы, а миру хоть бы что! – закончил Артем.

Потом он увлеченно рассказывал что-то о далеком прошлом Та-кемет, Мицраим, Мудраия, как называли Египет в разные времена на разных языках. Поведал об истории и до сих пор никем не объясненных загадках пирамид, о роскошных усыпальницах фараонов и гигантских стелах, испещренных таинственными многозначными символами… Видно, эта пропитанная загадочностью страна как зацепила его когда-то, так до сих пор от себя и не отпускала. Он был хорошим рассказчиком, и для натур любопытствующих, несомненно, мог бы стать кладезем бесценной информации, которой ни за что не раздобудешь, просто шаря в интернете или сидя перед телевизором. В других обстоятельствах Тая внимала бы ему, раскрыв рот от изумления, но сейчас слушала вполуха – мысли ее витали в совсем иных сферах.

Не передать словами, насколько сильно ей нравился этот мужчина. Это было не какое-то там наваждение или помутнение рассудка – она все осознавала. Ее к нему безотчетно тянуло, она хотела быть с ним, и ничто другое этой ночью не имело значения. Безрассудство? Разумеется. Но противиться нахлынувшему чувству Тая не желала, да и не могла, и очертя голову ринулась в омут романтических грез…

Поспешное бегство

Тая открыла глаза. Свет уличного фонаря пробивался сквозь щель в неплотно запахнутых шторах и чуть разбавлял темноту, превращая ее в зыбкий полумрак. На прикроватной тумбочке размеренно тикал будильник, который Тая по привычке везде и всюду возила с собой. Артем лежал рядом и, судя по ровному дыханию, спал безмятежным сном праведника. Вроде все спокойно. Однако она не сомневалась, что причиной внезапного пробуждения стал некий посторонний звук. Прислушалась. Ничего. Тишина. Может, показалось? Со стороны окна послышалось слабое поскрипывание. Значит, не показалось. Вероятно, балконная дверь неплотно прикрыта, решила она, и уже совсем собралась встать с кровати, чтобы исправить это упущение, да не тут-то было.

Еще секунду назад безмятежно спавший Артем навис сверху, зажав ей рот ладонью левой руки. Указательный палец правой он предостерегающе приложил к губам. Тая кивнула, давая понять, что намек уразумела. Тогда он убрал руку с ее лица и по-кошачьи неслышно буквально стек с постели. Потом так же бесшумно, на цыпочках подкрался к шторе, из-за которой только что донесся неясный шорох. Тая с любопытством наблюдала за его действиями, воспринимая происходящее скорее как игру, нежели как нечто серьезное.

Дальнейшее было сродни сюжету качественного голливудского боевика. Артем резко отдернул штору и двумя мощнейшими ударами свалил с ног затаившегося там человека. Все произошло столь стремительно, что Тая даже испугаться толком не успела. Она словно бы наблюдала представление театра теней, различая лишь движение темных контуров на фоне подсвеченного снаружи прямоугольника окна. Непрошеный визитер распластался на полу, не подавая признаков жизни, – надо полагать, он находился в глубоком нокауте. Артем склонился над поверженным телом и проворно обшарил карманы любителя лазить по чужим номерам под покровом ночи.

– Как и следовало ожидать, ничего кроме… – пробормотал он, закончив досмотр, и поднял что-то с пола.

– Что с ним? – спросила Тая и протянула руку, чтобы включить бра над кроватью, но Артем резко остановил ее.

– Не надо света. Соблюдаем режим темноты.

– Что с ним? – настойчиво повторила свой вопрос Тая, задетая тем, что первая попытка выяснить, насколько сильно пострадал забравшийся в ее номер человек, закончилась ничем.

– Пациент скорее жив, чем мертв, – вполголоса констатировал Артем. – А вообще-то, хоть бы и ласты склеил, не вижу повода для расстройства, – цинично закончил он.

– Зачем ты так? Ведь это наверняка – самый обычный гостиничный воришка, – предположила она.

– Вор, – наставительно заметил Артем, – никогда не станет забираться в номер, когда постоялец почти наверняка находится там. А если даже, вопреки здравому смыслу, и решится обчистить чьи-то апартаменты ночью, то вряд ли станет напяливать на голову балаклаву и уж тем более брать с собой «беретту» с глушителем.

В подтверждение своих слов он показал упомянутый пистолет, который, надо полагать, обнаружил у незваного гостя при обыске, и небрежно бросил его на кровать.

– Из чего следует нехитрый вывод: явился он сюда не за содержимым твоего кошелька, – подвел итог своим рассуждениям Артем.

Его доводы и, в значительно степени, конечно же, демонстрация оружия были весьма убедительны. Тая зябко передернула плечами, не зная, что и думать. Неужели этот человек хотел меня убить? Но за что? У всего должны быть причины… Тут ее осенила догадка: а что если его целью была не я?

– Ты не допускаешь мысли, что… – начала она, но Артем довольно бесцеремонно прервал ее на полуслове:

– Я допускаю все что угодно, – и тоном, не терпящим возражений, велел: – Быстро одевайся. Бери с собой только самое необходимое, и уходим.

Будучи, что называется, девушкой с характером, в иной ситуации Тая не потерпела бы подобного с собой обращения, но сейчас что-то подсказало ей, что стоит смирить гордыню и во всем довериться мужчине.

– Но почему? – все же спросила она, прежде чем приступить к сборам.

– Давай вопросы отложим на потом, – чуть смягчившись, предложил он. – Просто поверь, что сейчас самое лучшее для нас – убраться отсюда как можно быстрее и желательно как можно дальше.

Аргументы типа «ты просто поверь» на Таю никогда не действовали, но от Артема исходила такая просто-таки железобетонная уверенность в собственной правоте, что она сочла за благо не возражать.

– А с этим что делать? – Тая ткнула пальцем в направлении лежавшего на полу человека.

– Забудь, – отмахнулся Артем и принялся натягивать штаны. – Минут через пять очухается и сам смоется. Можешь не сомневаться: уж он-то в полицию жаловаться точно не побежит.

Сказав это, он взял пистолет, протер полотенцем рукоятку пистолета и со словами «Нам чужого не надо», открыв балконную дверь, выбросил оружие в ближайшие кусты, после чего ободряюще обратился к Тае:

– Надеюсь, все утрясется, но на несколько дней придется уехать.

– На несколько дней? – удивленно переспросила она.

– Это уж как сложится, – расплывчато ответил Артем и продолжил: – В отеле твое отсутствие, едва ли кого-то встревожит. Им ведь главное что? Лишь бы счет за проживание был оплачен, а в остальном… Ты – гостья. Где и как проводить время – исключительно твое дело. И давай поживее, – поторопил он.

Из номера они вышли налегке. Тая, следуя указаниям Артема, взяла с собой лишь паспорт, кошелек и необходимый минимум дамских принадлежностей, то есть все, что уместилось в небольшой сумочке, висевшей у нее на плече. Артем вообще ничего при себе не имел – с чем пришел, с тем и ушел. Несмотря на поздний или ранний – это ведь как посмотреть – час, на площадке перед входом в отель дежурило такси. В надежде на хороший бакшиш водитель проворно выскочил из-за руля и услужливо распахнул пассажирскую дверцу. Они сели в машину.

– Ту зэ харбор! – скомандовал Артем, едва таксист занял свое место за рулем.

– Фифти паунт, – заученно объявил водитель.

– Езжай ты уже! – не утруждаясь переводом на английский, буркнул Артем и протянул таксисту пятидесятифунтовую купюру, продублировав команду: – Хари ап, Шумахер!

Получив деньги, тот довольно осклабился и, тронувшись с места, залопотал почему-то по-немецки:

– О, я-я. Шумахер ист гут.

Видно, решил, что пассажиры – немцы. Однако, выразив таким образом уважение к великому гонщику, египтянин вовсе не собирался нарушать скоростной режим и всю дорогу плелся со скоростью пятьдесят и ни на километр в час больше.

– Зачем мы едем в порт? – поинтересовалась Тая. – Разве паром по ночам работает?

– Нет, – отрицательно мотнул головой Артем. – Он и днем-то с перебоями курсирует. Просто хочу свою машину со стоянки забрать. Я ее там бросил, когда за тобой через море погнался.

– А-а-а… – понимающе протянула Тая, которая на самом деле так и не поняла, каковы его дальнейшие намерения.

Минут через десять они были на месте. На парковке перед закрытыми воротами порта рядом с фонарем, уткнувшись мордой в ограждение из рабицы, одиноко стоял старенький «дефендер» защитного цвета.

– Вот он – мой красавец, – не без гордости представил свое авто египтолог: – ты не смотри, что неказист, зато исключительно надежен. Машина – зверь!

Тая слушала хвалебную оду видавшему виды «британцу» с плохо скрываемой прохладцей, потому как, глядя на него, все больше утверждалась в мысли, что если англичане стремились создать автомобиль страшнее страшного, то в этом случае они своей цели добились. Да и вообще, заподозрить в теплых чувствах по отношению к подобному угловатому автомонстру женщину, которая души не чает в своем «лексусе» с его зализанными элегантными формами, было верхом заблуждения. Артема извиняло лишь то, что он понятия не имел о ее автомобильных пристрастиях, а человеку свойственно мерить всех по себе.

– С приличными дорогами тут не очень, так что без внедорожника никак. И, можешь мне поверить, более подходящего аппарата, чем этот, для здешних мест еще не придумано, – продолжал он говорить, обходя вокруг машины и попутно оценивая на глаз состояние покрышек – все ли в порядке? – Честно тебе скажу…

Наклонясь к правому переднему колесу, он вдруг запнулся, да так и остался стоять в полусогнутом положении.

– Что там такое? – спросила Тая, намереваясь подойти поближе.

– Стой, где стоишь!

Изменившийся до неузнаваемости, резкий, словно удар хлыста, голос Артема приковал ее к месту.

– А теперь отойди как можно дальше, – уже спокойнее попросил он.

– Но?

– Убирайся, я сказал! – рявкнул Артем, даже не обернувшись.

Тая сразу сообразила, что вести себя таким образом его могла вынудить только очень веская причина. А нарочитая грубость – лишь способ заставить ее беспрекословно подчиниться, пусть даже и через обиду.

– Ты только не нервничай. Я уже ухожу, – уверила она его и послушно удалилась на добрые полсотни метров.

Оттуда она наблюдала, как Артем сначала обследовал фонарный столб, потом лег на спину, протиснулся кое-как под массивную морду «дефендера» и минут пять копошился там. Наконец выбрался назад, держа что-то в правой руке, и призывно помахал ей левой.

– Порядок. Можешь возвращаться.

Когда Тая подошла, Артем первым делом извинился:

– Ты уж прости, не до этикета было.

– Я догадалась. Нашел что-то интересное?

– Даже чересчур, – ухмыльнулся Артем и продемонстрировал свою находку. – Вот, полюбуйся.

Тая отшатнулась. Это было граната, такая, которую еще «лимонкой» называют. Она такую в кино видела.

– Не бойся – не взорвется. Запал я вывинтил, – успокоил ее Артем и для убедительности вынул из нагрудного кармана рубашки металлический стержень со скобой и колечком. – Какой-то умелец соорудил растяжку. А что, примитивно, но действенно! – Он кивком показал на гранату: – Закрепи такую игрушку в моторном отсеке, один конец проволочки привяжи к столбику, другой – к чеке, и готово. Мы садимся в машину, я сдаю назад – не таранить же сетку. Ба-бах, и мы на небесах!

Тая весьма живо представила себе этот ба-бах. Подумалось: кабы не предусмотрительность Артема, девчонки мои остались бы без мамы.

– Если появление того ниндзя-самоучки в твоем номере еще можно с натяжкой свалить на стечение обстоятельств, то эту штуку… – Артем, словно взвешивая, подкинул на ладони ребристую яйцеобразную тушку гранаты, – …при всем желании на случайность не спишешь. Те, кто это затеял, похоже, очень сильно нас не любят.

– Почему нас? – озвучила, наконец, давно вертевшийся на языке вопрос Тая. – Возможно, только тебя. Ведь, это твою машину заминировали.

Артем с сомнением покачал головой.

– Едва ли моя скромная персона представляет для них интерес, – и после паузы неуверенно, словно, никак не мог определиться, говорить или нет, промолвил. – Не хотелось мне тебя пугать до поры, но раз уж такая карусель завертелась, что толку теперь тень на плетень наводить…

– Ты вообще о чем? – спросила совершенно сбитая с толку столь туманным вступлением Тая.

– Есть у меня подозрение, что им нужна ты. Ну, может, и я тоже… – Он осекся, немного подумал и, по-видимому, решив пока не грузить ее лишними подробностями, сделал неопределенное движение рукой. – Но я так, постольку-поскольку… за компанию.

– Кто такие они? И вообще, что все это значит? – возмутилась Тая и потребовала: – Объясни, и немедленно!

– Кто они, я понятия не имею. А вот о тебе кое-какой информацией располагаю, и все, что смогу объяснить, объясню непременно: с чувством, с толком, с расстановкой, – пообещал Артем. – Только, если позволишь, позже. Разговор предстоит долгий и обстоятельный – на бегу не получится. Ты потерпи немного. Сейчас, ну, ей-богу, не до того. Сама видишь, ребята настырные. Если две попытки оказались неудачными – жди третьей. Так что, сматываться нам надо, да пошустрее.

Конечно, сообщение о том, что за тобой кто-то охотится, едва ли кому-нибудь добавит оптимизма, но и никакого панического настроя по этому поводу у Таи, как ни странно, не возникло. Была лишь досада на неопределенность ситуации и Артемовы отсылки к «потом», «позже», «не сейчас»… Но, похоже, выбирать мне не приходится, смирилась она, подчиняясь обстоятельствам. Потом так потом.

– А с ней ты что собираешься делать? – не то чтобы и впрямь интересуясь, а просто так, что называется, на автомате спросила Тая, кивнув на гранату в руке у Артема.

Тот подошел к краю мола, широко размахнулся и зашвырнул «лимонку» далеко в море. Туда же отправил и взрыватель.

– Нам она едва ли пригодится. А так, по крайней мере, никто по дури глупостей не наделает, – пояснил он.

– Ты просто какой-то утилизатор боеприпасов, – пошутила Тая.

– Это точно, – усмехнулся Артем. – Да и вообще, я за мир во всем мире. – И, посерьезнев, добавил: – Ты иди в машину, а мне надо кое с кем связаться.

Он остался на краю мола, а Тая уселась в «дефендер» и окинула салон оценивающим взглядом. Интерьерчик убогий дальше некуда. Простенько, как в танке. Явно предназначен для публики, не избалованной комфортом. Хорошо хоть кондиционер есть, а то почти катастрофично было бы при здешней-то тридцати-сорокаградусной жаре. Навигатор опять же присутствует… Тут она заметила лежавший на водительском сиденье смартфон. Странно. Сказал, надо с кем-то связаться, а мобильник оставил в машине. В душе шевельнулся червь сомнения: что, если все не так однозначно, и Артем… Нет, возразила она себе, быть такого не может. И все же…

Не прошло трех минут, как Артем сел за руль, поерзал, ощутив неудобство, а потом вытащил из-под себя телефон и с удивлением на него воззрился.

– Вот он, оказывается, где. А я думал, посеял.

– А запасного у тебя нет? – как бы невзначай поинтересовалась Тая.

– Не-а, – отозвался Артем и, включив навигатор, вставил телефон в держатель, закрепленный на передней панели. – На всю жизнь не запасешься. Я привык проблемы решать по мере их поступления.

Он повернул ключ в замке зажигания. Ровно затарахтел дизельный двигатель.

– В таком случае, как же ты мог с кем-то переговорить? – не без скепсиса спросила Тая.

– Положим, о переговорить речи не шло, – невозмутимо отреагировал на колкость Артем, занятый выруливанием со стоянки на шоссе. – Я сказал: связаться. А это не одно и то же.

Тая прикусила язык: «А ведь действительно. Вечно я накручиваю себя раньше времени».

– Ну и как, связался? – поинтересовалась она, однако, вслух.

– Угу, – несколько отстраненно отозвался он, не удосужившись пояснить, как именно он это проделал.

– Скажи, хоть, куда едем? – понимая, что никаких дополнительных комментариев по поводу способа связи в отсутствие мобильного телефона не последует, все же решилась спросить Тая.

На что получила краткий ответ:

– В направлении Табы.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – пристегнувшись ремнем безопасности, проворчала она.

– Знаю, – уверил Артем.

Похоже, так оно и было. Во всяком случае, он определенно спешил попасть куда-то как можно быстрее, и потому выжимал из не шибко сильно быстроходного «дефендера» все, что только мог. Несмотря на героические усилия водителя, машина никак не желала переходить на скорость больше ста десяти, и Артема это раздражало – он то и дело поглядывал на часы.

Езда по относительно ровной дороге убаюкивала. Тая начала подремывать, периодически пробуждаясь и снова засыпая. Она понятия не имела ни о том, сколько прошло времени после выезда из порта, ни о том, насколько они удалились от Шарм-эль-Шейха. Очнулась оттого, что машину чувствительно тряхнуло, и обнаружила, что джип свернул с шоссе и теперь катился по каменистой равнине без какого-либо намека на наезженный путь.

– Извини, – сказал Артем, заметив, что она проснулась, – но боюсь, покемарить тебе больше не удастся.

После чего целиком сосредоточился на езде. «Дефендер» на довольно приличной скорости несся куда-то вглубь пустыни, и в следующие полчаса Тая радикально пересмотрела свое отношение к этому автомобилю, возможно, не в полной мере, но все же положительно оценив внедорожные качества английского уродца, которые сочла достойной компенсаций за отвратный дизайн. В общем, она начала догадываться, почему этот отпрыск семейства «лендроверов» завоевал сердца нескольких поколений поклонников Кэмел-трофи.

Однако даже самая лучшая машина без водителя – лишь набор хорошо пригнанных друг к другу узлов и деталей. Она – ничто без опытного и умелого драйвера, каковым, как успела убедиться Тая, являлся Артем, успевавший своевременно и, почти не сбавляя скорости, огибать внезапно возникающие в свете фар препятствия, которых на пути попадалось множество. Среди чахлой растительности то тут, то там неожиданно возникали какие-то промоины, ямки и холмики, так что ему постоянно приходилось держать ухо востро.

Наконец гонка по бездорожью закончилась. Артем остановился где-то посреди пустыни и, сверившись с навигатором, констатировал:

– Мы на месте.

Потом бросил взгляд на часы и не без гордости за собственную пунктуальность прибавил:

– Что приятно, добрались за несколько минут до назначенного срока.

Он заглушил мотор, но ближний свет выключать не стал.

– Мы здесь кого-то ждем? – спросила Тая.

– Совершенно верно, – подтвердил Артем.

– Кого?

– Тех, кто поможет нам убраться подальше от неприятностей, – ответил он, в задумчивости глядя в лобовое стекло, и, ткнув указательным пальцем прямо перед собой, сообщил: – Кстати, вот и они.

Тая посмотрела в указанном направлении. Метрах в тридцати впереди сначала завис, а потом плавно начал опускаться на землю не совсем обычный летательный аппарат – ей, во всяком случае, ничего похожего до сих пор видеть не доводилось. Вертолет не вертолет, но что-то ему родственное. То есть, у этого летательного аппарата наличествовали: корпус, хвост, несущий винт – все, как полагается. Однако помимо всего, что причитается геликоптеру, эта штуковина имела небольшие крылья, на каждом из которых установлено было по винту, как у самолета, – в общем, выглядела непривычно. Интриги добавляло полное отсутствие каких-либо опознавательных знаков на темном фюзеляже: поди пойми ночью, какого он там цвета. Но куда больше Таю поразила даже не оригинальность конструкции, а то, что винтокрылая машина не производила никакого или почти никакого шума – едва слышный слабый шелест вращающихся лопастей не в счет. Было в этом нечто фантасмагоричное. Ночь. Пустыня. Одинокий джип с включенными фарами. И в свете этих фар, никоим образом не нарушая ночной тиши, почти беззвучно парит нечто, смахивающее на вертолет.

– Что это такое? – не удержалась от вопроса Тая.

– Вертолет, разумеется, – ответил Артем, предположив: – Вероятно, свеженькая модель какой-нибудь супер-пупер секретной разработки.

– А почему он такой… негромкий? – спросила Тая, во все глаза глядя на невиданное чудо техники.

– Кто ж его знает, – пожал плечами Артем. – Могу предположить, что используется какая-то хитрая система шумоподавления. В последнее время в этой области чего только не понаизобретали.

Едва странный летательный аппарат коснулся земли, из него проворно выскочили четыре человека в армейском камуфляже. Трое имели при себе короткие автоматы. Эти сразу разбежались в разные стороны и, припав на одно колено – ну прямо как в кино! – нацелили оружие в обступавшую их со всех сторон темноту. Они совершенно не обращали внимания на Таю и Артема. Надо полагать, в задачу этих ребят входило лишь обеспечение безопасности, все же прочее не представляло для них интереса. А четвертый тем временем поправил берет и направился к «дефендеру». Когда он приблизился настолько, что в свете фар стало различимо его лицо, то есть подошел совсем близко, Артем изумленно вздернул бровь.

– Савка? Ты? – присмотревшись, с радостным удивлением произнес он и кинулся навстречу незнакомцу.

– Артем? Глазам не верю, – с не меньшим изумлением откликнулся тот тоже по-русски, и они обнялись. – Шалом, братишка.

Что-то я совсем уже ничего не понимаю, озадачилась Тая, наблюдая эту ни дать, ни взять теплую дружескую встречу, которая, как видно, для Артема стала полной неожиданностью.

– Вот уж не чаял тебя тут увидеть, – с радостным возбуждением признался Артем, высвободившись из крепких объятий военного.

– Да и я не ожидал, – признался тот, расплывшись в подозрительно знакомой улыбке. – У меня приказ – эвакуировать мужчину и женщину. Кто же знал, что это будешь ты.

Артем обернулся к Тае.

– Это мой младший брат Савва. Не поверишь, но его появление здесь – для меня тот еще сюрприз!

Савва щеголевато козырнул, вскинув руку к берету. Тая ответила кивком. Теперь понятно, кого он мне напомнил своей улыбкой, подумала она, переводя взгляд с одного брата на другого. Впрочем, единственно улыбчивостью их сходство и ограничивалось. Даже при столь скудном освещении заметно было, насколько они не похожи. Артем – заматеревший сорокалетний мужик высокого роста, типичный русак. Савва – лет на пятнадцать моложе, тоже не мелкорослый, но сухощавый, с ярко выраженными восточными чертами. Учитывая близость израильской границы и приветствие «шалом», нетрудно догадаться, что прибыл он сюда с территории сопредельного государства.

Как не крути, эта вроде бы случайная ночная встреча братьев посреди Синайской пустыни порождала массу вопросов. Но в данный конкретный момент топать ножкой по песку и угрожать, что, дескать, с места не сдвинусь, пока мне все не объяснят, было бы глупо и неуместно. К тому же, что-то ей подсказывало, начни она сейчас приставать с расспросами, все равно ничего не добьется. Артем ведь уже дал понять, что все ответы отложены на потом, не уточнив, правда, когда это потом наступит…

– Скоро рассвет, – ни к кому конкретно не обращаясь, сказал новоявленный брат Артема и, указав на включенные фары джипа, распорядился: – Гаси иллюминацию. Быстро грузимся и ходу!

После чего развернулся и размашисто зашагал по направлению к вертолету – или что уж это там было. Артем и Тая поспешили за ним следом.

– Куда летим? – спросила Тая, едва поспевая за мужчинами.

– В Иерусалим, – как нечто само собой разумеющееся, сообщил Савва и, адресуясь к Артему, прибавил: – Остальное не в моей компетенции. Все вопросы к тому, кто меня сюда прислал. Мне было сказано, что ты найдешь способ с ним связаться…

Артем утвердительно кивнул.

– То есть, как в Израиль? – пропустив мимо ушей последние слова Саввы, запоздало переспросила Тая и, будучи по натуре законопослушной гражданкой, не преминула напомнить: – Ведь это же нелегальное пересечение границы.

– Не стоит, право, забивать себе голову подобными мелочами, – как ей показалось, излишне легковесно отреагировал на это замечание Савва. – Если потребуется, в ваших паспортах будут проставлены все необходимые отметки. Мы это легко урегулируем.

– А как же египетская ПВО, или как это у них называется? Что если они нас обнаружат? – никак не могла унять тревогу Тая.

Савва лишь снисходительно хмыкнул.

– А стелс-технология на что?! Для их радаров мы невидимы. Кстати, о технологиях…

Он остановился и обернулся к своим подопечным.

– Позвольте взглянуть на ваш сэл, – почему-то назвав мобильный телефон на американский манер, обратился он к Тае.

Женщина послушно достала из сумочки свой айфон и протянула Савве.