Назавтра на улице ко мне приставал мальчишка из старшего класса и называл: Марсианка, марсианка! Я улыбалась, шарахалась от него, типа – дурак какой. Но была польщена.
Затем мне запомнился новогодний карнавал, организованный Людмилой. Все были в костюмах. У дверей стояли стражники, все в серебряной фольге. Они проверяли входные красивые билеты и пропускали только в костюмах. Я была цыганкой. В костюме, взятом мамой напрокат. У меня были распущены волосы и подколоны пластмассовой заколкой с тремя красными пластмассовыми розами. (Мама любила всякие брошки, которые цепляла мне на волосы, типа янтарного майского жука, пластмассовых ромашек; Кулоны в виде часиков-будильников, прозрачной сиреневой капли с вмонтированной внутрь белой пальмой…)
В детском саду и младших классах я была всегда Снежинкой.
Кстати! Когда я училась в 10 классе, моя младшая сестрёнка Инна училась в 1! И я ей, на новогодний утренник состряпала костюм « Ночка»! У моей подруги Ольги, когда – то, во 2 классе был такой костюм. Я взяла марлю, расстелила на полу и нарисовала примерно контур платья. Может, даже и Инну положила сверху, для понятия размера. Как Остап Бендер в фильме «12 стульев» рисовал Сеятеля на теплоходе. Затем покрасила это платье из марли в кастрюле на плите в фиолетовый цвет. После высыхания клеем нарисовала крупные звезды и засыпала их «Снежком»! Раньше продавались такие пакетики с толченым стеклом или, не знаю чем, но было похоже на сверкающий сахар и называлось «Снежок». На голову сделала из ватмана ободок с огромным месяцем, тоже засыпанным снежком. Инна была в восторге!
Еще мы, типа Тимуровцев, ходили к каким – то старикам домой. Я лично, ходила один раз. Чем мы там помогли, не помню. Помню, что пили чай.
Вот об этом мне приятно вспомнить!
Когда были встречи с одноклассниками в школе, я была рада всех видеть, но никакой тоски по школе не испытывала.
Эх, дороги!
Это я вспомнила случай из учёбы в торговом училище.
Раньше любили проводить конкурсы политической песни. И в школе мы классами разучивали такие песни и потом, «огалочивали» их перед комиссией.
И вот, сегодня после уроков нужно спеть хором всей группой, какую – то песню. Ирина, с которой мы потом вместе работали в ЦУМе в секции «Обувь» была у нас старостой группы. Надо сказать, 1 сентября наша куратор сразу спросила, кого выберем старостой. Все молчат. Никто ещё и не знаком друг с другом. Ира сказала: давайте я буду! Да и ради Бога!
И вот она раздала нам тексты песни «Эх, дороги!» Все шумят, ничего никому не надо. Не помню даже, репетировали мы или нет. Вошли своей группой в актовый зал. Перед нами стол, состоящий из несколько сдвинутых столов и накрытый красной скатертью. Сидит комиссия из 6-7 человек во главе с директором училища. Мы сказали аккомпаниатору, что будем петь. Он взмахнул головой, и мы начали петь: «Эх, дороги! Пыль да туман…» Мы, близстоящие к инструменту и увидевшие взмах головой! А другие не увидели! И вздохнули: «Эх, дороги», когда мы уже пели – про туман! Но самое нелепое, что нашлись третьи, которые выдохнули про дороги, когда вторые уже пели про туман…
И тут мы бросили петь и заржали, как кони! Мы ржали минут 5. На нас шикнули члены комиссии. И мы затихли и собрались уже начать снова. Но тут одна смешная полненькая девочка очень смешно чихнула. Она всегда так чихала, и мы всегда смеялись над ней. Она очень тихо, как – бы говорила: «Псссь!» Но тут, в такой напряжённой обстановке, так не вовремя… Мы от хохота только что на пол не повалились! Я лично, стояла, согнувшись на 90 градусов, и икала от смеха, как небезызвестная в то время, Авдотья Никитична. На нас орали, а мы не могли угомониться! Пока директор со всей силы не ударил ладонью по столу, не рявкнул на нас, мы не заткнулись. И, с перепугу, очень хорошо спели: «Эх, дороги! Пыль да туман…Холода, тревоги, да степной бурьян!»
Некрасивые подружки.
В продолжение к учёбе в торговом училище.
В параллельной группе учились две девчонки, которые сдружились между собой и были очень некрасивые, но кампанейские, без комплексов и так далее. Одна обычная не худая, с крупными чертами лица, другая очень худая, высокая, с крупным носом и негритянской причёской – очень мелкая химическая завивка на очень короткие волосы. Одевалась она стильно.
На одном из конкурсов, посвящённому празднику 8 марта, они вдвоём, плюс ещё одна девчонка, разрисовались, разоделись, как матрёшки. Уселись на три стула, как на скамейку и, изображая игру на балалайках, пели под включенную фонограмму:
«Говорила мама мне про любовь обманную, да напрасно тратила слова. Затыкала уши я, я её не слушала. Ах, мама, мама, как же ты была права!»
А затем припев, с какими – то клоунскими подскоками, вывертами головы:
« Ах, Мамочка! На саночках каталась я не с тем! Ах, зачем я в полюшке повстречала Колюшку? Ах, Мамочка, зачем?»
Все зрители хохотали до изнеможения!
Другой эпизод. Я была дежурной на 3 этаже в этот день. Были у нас такие дежурства. Прозвенел звонок на урок. Коридоры опустели. Я сижу за небольшим столом. Слышу – гром гремит, земля трясётся! Что такое!? Перила у лестничных маршей ходуном ходят. Побежала смотреть! А это несётся высокая подружка, галопом, через три ступеньки перепрыгивает. И, в одной руке у неё 3 или даже 4 шоколадных бисквитных пирожных. В буфете очередь, видимо, за ними отстояла. И у самых дверей аудитории, вдруг завалилась на бок! Она на шпильках ещё была! Все пирожные – в кашу! Она хохотнула и вошла в класс с пустыми, но грязными руками. Я не просто хохотала, я икала и плакала от смеха все 45 минут урока! Пирожные я тоже убрала и всё подтёрла, как дежурная.
Их тоже распределили в ЦУМ. С Людмилой, которая пониже ростом, мы дружили и обменивались дефицитом. Я ей обувь, где работала, она мне часы, будильники.
И вот, однажды Людмила поймала частника, доехать домой. Он ударил её по голове так, что у неё что-то там отслоилось, ограбил её, снял норковую шапку и исчез. Молодая девчонка умерла. Подружка её, не помню имени, вроде – Галя, помню только смешную и тоже некрасивую фамилию уволилась. Поступила и, закончила Юридический институт. Работает по специальности. Сделала операцию по уменьшению носа. Сменила имя и фамилию. Родила сына, не будучи замужем. Ничего о ней больше не знаю.
Но вспоминаю о них с теплотой и добром.
Цирк.
Однажды, всем своим небольшим семейством, мы сходили в Цирк. Думаю, мне было лет 25, плюс – минус. Представление понравилось. Во втором отделении должны были выступать звери, но случилась какая – то накладка. Отменили зверей. Вышел артист, не знаю какого жанра, который ходил по стёклам, гвоздям, ещё чему то… Что – то долго он исполнял, сколько длилось всё отделение. Я обалдела! В прямом смысле! Он был очень красив! Длинные белые, волнистые волосы. Всё тело в мускулах, такой культурист. Из одежды на нём были только лёгкие брюки, типа шаровар. Он был сильный, ловкий, необыкновенный! Я заболела им! Ночь не спала! Может – две…. Пошла и купила себе билет на последнее их представление в первый ряд, в самый центр. Купила букет алых роз. Сижу, смотрю всё по второму разу. Жду его. Все артисты на меня смотрят, что за звезда, кому букет? Я жду. Представляю, что ему скажу. А вознамерилась я его пригласить в ресторан, который был расположен в другом крыле Цирка. То ли « Арена», то ли «Скоморохи».
Началось второе отделение со зверями! Я была так разочарована!!! И даже не спросила у билетёрш, куда девался красавчик блондин? Такая стеснительная была!
Я была готова за ним мотаться по стране с его Цирком, если бы вдруг он меня позвал!
Но кто – то сверху решил, сказал: Света, ты что, дура? Зачем тебе это надо? Может, Папа…
Так я с букетом и пришла домой. Плакала потихоньку. Мама с сестрой Инной молча это наблюдали и, видимо, перекрестились. Слава богу! Пронесло!
Такси в Минске.
Вдруг вспомнила, что Папа, там, на небесах, отвёл от меня одну беду.
Я отдыхала в Минском молодёжном лагере «Юность». Была награждена этой путёвкой в ЦУМЕ, как победитель в конкурсе «Лучший по профессии». Заняла – 1 место. ( А год назад было второе место и я ездила в молодёжный лагерь «Волгарь», под Костромой).
Время пролетело в лагере весело, быстро, незаметно. Я была вдвоём с подругой, которая там задружила с одним абхазцем или осетином.
За мной пытался ухаживать армянин, но ничего не добился.
Надо уезжать. Денег – ни копейки. Почему то нас не встречали, не провожали. Добирались все своим ходом из аэропорта и обратно. Армянин мне правда говорил, что проводит. Это означало, что посадит в такси.
И вот, надо уезжать. Смотрю, подруги уже нет. Уехала в аэропорт с этим осетинцем, бросив меня! Причём, накануне, мы выгребли всё до копеечки, чтобы купить глазированные сырки. Две дуры. Мы не догадывались о существовании таких вкусняшек! Покупали их там постоянно. До 30 лет дожили и ни разу не пробовали творожные, покрытые шоколадом сырочки! Я говорю Таньке, покупая сырки: а как мы завтра поедем, на какие деньги? Она – уедем, как – нибудь!
И вот, бросила меня! Я не вижу своего провожатого. Пошла искать! Унизилась! Попросила вызвать такси. Он вызвал, усадил меня в него, дал деньги таксисту и…. поцеловал меня в щёчку! При этом так победно глянул на таксиста, типа – моя! Хотя, совсем даже нет!
Поехали. Я жалуюсь таксисту, что подруга меня бросила и так далее, а на самолёт уже еле успеваю. Едем по какой – то лесной трассе и вдруг он мне говорит: хотите я вам покажу правительственные дачи? Я: нет, что вы! Я же уже опаздываю! Он: да это по пути! И съезжает с дороги в лесополосу! Типа, там другая есть дорога. Я в панике и настаивать боюсь: человек же хочет, как лучше!
Недалеко мы съехали, как у него заглох мотор! Он распсиховался! Ругается! Я как курица: что делать, я же опаздываю!?
Таксист поднялся на дорогу, поймал частного водителя, отдал ему деньги и посадил меня к нему. Я не опоздала на самолёт. С Танькой поругалась. Мы очень долго с ней потом не разговаривали.
А про таксиста, много времени спустя, я подумала: да ведь он хотел попользоваться мной! Скажет, армянин провожал, значит доступная. И жаловаться некогда, самолёт улетает. Кто его знает? Может, хороший парень был, правда хотел показать роскошные виллы местной элиты… А может, придушил бы запросто, если бы сильно орала…. Кто бы и когда меня там нашёл?
И когда мне это пришло на ум, я подумала, что это Папа там, на небесах всё подстроил и спас меня!
А может, это моё богатое или больное воображение…
Я такая!
Электротовары.
В ЦУМе я начала работать в секции «Женская обувь». Это были три года. Заведующая у нас была гадкая баба. Гнобила меня всю дорогу. Но я заочно училась в техникуме Советской торговли и, закончив его, сразу же пошла к высшему руководству, предъявила диплом и попросила перевести в другую секцию. Меня перевели в «Мужскую обувь», а через полгода во вновь созданную секцию « Хрусталь, фарфор, подарки». С удовольствием работала и там, и там. Работала в должности старшего продавца. И вот, со стажем 8,5 лет, меня назначают заведующей секцией «Электротовары». Там произошёл какой-то конфликт, предыдущему заведующему предложили уволиться. Сегодня мне сообщили, завтра учёт в секции, вхожу в новые обязанности. Коллектив в шоке! Их поставили перед фактом. Я ассортимент, практически, не знаю. Их это бесит. Товаровед и бухгалтер – члены комиссии, с кем мы проводили учёт поддерживают меня: не переживай, наплюй, всё выучишь. В учётной ведомости написано наименование одной люстры, например, определённое количество. Я говорю: где, покажите! Они закатывают глаза: вот, – арматура 3 коробки; вот на другой полке стёкла (плафоны) – 9 штук. Это означает, что люстра трёхрожковая, с тремя плафонами каждая. И масса всяких нюансов. Оказалось, что на остатке очень много бракованного товара! Товаровед решает создать для брака отдельную ведомость. Я спрашиваю, а почему вы столько брака накопили? Ведь, принимая товар, обнаружив брак, его можно вернуть на склад, а те в свою очередь поставщику! Те опять закатили глаза: вот поработаешь, – узнаешь. Товаровед: не переживай, в течение года что-то спишем, что-то вернём поставщику, если будем получать аналогичный товар.
Учёт завершили. Вроде, всё поняла. Одна девчонка мне говорит: Ну, что, новый начальник, мы будем отмечать это событие или как? Я говорю, что не против! Когда мы это дело обмыли, сразу все друг -друга полюбили!
Подсобка у нас была большая. В центре стоял огромный, трёхэтажный, если можно так сказать, стеллаж, заставленный бракованным товаром. Через 2 месяца он был пустой! Я всё обменяла на складе, что – то списали по закону, что- то отремонтировал закреплённый за нашей секцией электрик. Все удивлялись и хвалили меня. План мы выполняли. Товар наш был дефицитный. Распродавали всё быстро. В то время у нас в городе работало очень много вьетнамцев. И, когда они приходили к нам в секцию, это был праздник! У них в стране тоже были проблемы с электротоварами, поэтому они коробками скупали у нас, например розетки, электроплитки, что – то ещё. У нас это был неходовой товар, и мы с удовольствием им их сбагривали. Девки конечно наглели, что – то привирали им по количеству, и имели навар, который уходил на рестораны. В ту пору, ресторанов в городе было штук 7, а не 1177, как теперь, и мы все праздники отмечали там. Я закрывала на это глаза. Во всех секциях химичили, чтобы что – то заработать помимо зарплаты.
На цокольном этаже у нас были складские помещения и небольшая комнатка без окон, где наш электрик Сергей ремонтировал товар с дефектом.
У него были выходные дни, так как график у нас был скользящий и я, решила в его отсутствие навести там порядок.
Его коморка была забита под потолок всякими железками, арматурой, как говорится, чем – то ещё… Стола было не видно, за которым он работал! Я засучила рукава! У нас были огромные телеги-платформы, на которых возили товар. Я в грузовом лифте к мусорным контейнерам увезла 7 телег со всяким барахлом! Я их там оставляла, а рабочие – грузчики материли меня вслед и всё это перегружали в мусорные баки! Я не всё выбросила! Я отделила мухи от котлет и, кое-что привезла в секцию и мы это лихо продали! Например, там была огромная коробка с краниками от самоваров! Мы их продавали по 5 копеек! Такие были тогда деньги!
Получилась такая аккуратная свободная комнатка, где все стены я обклеила плакатами с известными актёрами из журнала «Советский экран». Остались пустыми полки, стол и стул. Весь Серёжин инструмент я убрала в ящики стола. У меня руки по плечи были чёрными, халат грязный. Назавтра я отдыхала. Мне потом рассказывают, (телефоны домашние тогда тоже были не у всех), – Сергей открыл свою коморку и схватился за сердце! У него ноги подкосились! Больше всего он испугался, что я выбросила его инструменты. Сказал, что думал вызывать скорую, боялся, что случится инфаркт!
Вот такая я, необыкновенная!
Начальство меня тогда ценило. Позже, когда я уже работала в салоне «Мебель», мой бывший начальник, уже будучи на пенсии – Геннадий Иванович, – подходил ко мне, общался. Я рассказывала ему новости обо всех. Говорю ему: сегодня такая – то работает, другая – подойдите к ним. А он мне: да зачем, я с тобой пообщался, а больше мне и не надо никого. И уходил домой!
Так вот, про каморку… Когда в праздники были демонстрации, мы были должны собраться все на работе и пройти по главной центральной улице с флагами, шарами, транспарантами… Эта обязанность нам была не в тягость, а в радость! Перед началом демонстрации, все коллективы по отдельности уединялись под грибочки в детские садики, ещё куда –то, поднять себе настроение водочкой… А мы пили в лифте соседнего дома с ЦУМом. Нажимали кнопку 9 этажа и начинали наливать. Доехав до 9 этажа, нажимали кнопку первого. И так катались, пока не были подготовлены так, как надо, чтобы громко орать «Ура» на каждый призыв диктора.
Но теперь – то у нас была каморка, где мы в тепле, просто в шикарных условиях, на зависть всем, очень культурно готовились к такой важной миссии. И опять, кто молодец? Я молодец!
Три года я здесь работала. Был ужасный эпизод в моей жизни, связанный с утюгами…. Но об этом я писала ранее, в другой книге.
Я решила резко изменить свою жизнь и уволилась 19 августа 1991 года. Практически, в день путча знаменитого. И из коммунистической партии вышла. Написала заявление. Представляла, как меня будут поносить на партийном собрании! Сама не пошла. И мне передали, что на собрании меня преподнесли уже, как героя! Что я что-то там предвидела! Такая умная! Такая Политически-грамотная!
А мне было по фиг! Я просто с ума сходила от тоски на партийных собраниях и от того, что до самого конца жизни я буду платить партийные взносы и посещать ежемесячно эти самые собрания, где бабули, бывшие коллеги, реально на них спали и похрапывали!!!! (В коммунистическую партию я вступила принудительно, можно сказать! Писала об этом ранее, в другой книге). Я терпеть не могу, кому то быть хоть что – то должна!!!
Я была рада, что скинула это ярмо!
П.С. Через 4 месяца я вернулась назад в ЦУМ. Но это уже совсем другая история….
Художественная самодеятельность в ЦУМе.
Когда я вернулась в ЦУМ, пришлось бить челобитную перед директором. Вера Логиновна тогда была у нас директором. Она уступала предыдущему директору Лидии Ивановне и её не сильно любили, уважали подчинённые. Поговаривали, что её поставил на эту должность любовник из высших кругов. Она была косноязычна, но очень самоуверенна.
Мне пришлось идти к ней на поклон. Она очень тепло со мной поговорила и, самое главное взяла обратно. За что я простила ей все надуманные грехи и с благодарностью вспоминаю о ней.
– Что вы всё рвётесь в эти малые предприятия? Что они вам дадут? Зачем? А потом бежите назад! Ведь ты отработала в ЦУМе 10 лет! Занимала первые, вторые места в конкурсах «Лучший по профессии», награждалась бесплатными туристическими путёвками. В художественной самодеятельности участвовала!
И я не утерпела и искренне добавила:
– Да! Я так соскучилась именно по этой самодеятельности! По нашему небольшому хору, вокальной группе, по выступлениям и концертам!
Вера Логиновна очень любила наш коллектив, который на все праздники ездил поздравлять руководство в Мэрии, пэрии, профсоюзы… Она гордилась, что у неё в ЦУМе есть такой коллектив. Руководил этим коллективом Денисов Валерий Филимонович. Параллельно он руководил известным в нашей Новосибирской области Колыванским хором. Был лауреатом всеразличных конкурсов! И, тем не менее, ещё и занимался нами! Главные наши солистки выходили замуж, уезжали в другие города, уходили в декрет, просто увольнялись…. На смену им приходили другие. Валерий Филимонович был с нами! Мы его очень любили! Я была в общей массе, типа – на бэквокале! Но мне это приносило огромное удовольствие! Ещё в младших классах я ходила в детский хор и мы выступали в Домах культуры. Ярко освещённая сцена, танцевальная народная группа прямо перед нами лихо отплясывают. Мелькают красные юбочки с белыми подъюбничками и белыми штанишками, красные сапожки…. Цветные пайетки на одежде переливаются от света рамп! Восторг!
При мне главными солистками ЦУМа были Наталья Петрова и Зинаида Мнускина. Зина окончила в своё время, может консерваторию, не помню…. (Сейчас выступает в Ордынском районе, как профессионал).
У нас были красивые платья для выступлений. Чёрные с красными цветами, расположенные вертикально с одного бока и розовые с люрексом. Дизайнером – модельером у нас была администратор Татьяна Петровна. Она была жена, известного в своё время киноактёра, который раньше был актёром театра Красный факел, – Бирюкова Владлена. Он был известен главной ролью в фильме «Молодая жена». Татьяна была по образованию модельер и разрабатывала нам также фасоны для рабочих халатиков, подбирала ткани.
Пришли как – то на лето к нам поработать грузчиками два парня – студента из нашей Новосибирской филармонии. Владимир и Юрий. Естественно, наши сразу привлекли их на местную эстраду. Концерты стали интереснее.
Я видела, что приглянулась Юрию. Он мне тоже понравился. После очередной репетиции, я вернулась на своё рабочее место, а тогда это была секция «Хрусталь, фарфор, подарки». Включилась активно в работу. Народу много. Что – то покупают постоянно… Я деловая, перевязываю какую-то коробку… Кто – то кричит: «Света! Ножницы у тебя?» Я: «На!» – кидаю по прилавку вскользь. Ну, блин, стахановки! Оборачиваюсь, – Володя с Юрием наблюдают за мной со стороны. Потом развернулись и ушли! Вот тебе и подружились! Роман не состоялся. Сейчас Юрий поёт в нашем театре Оперы и балета. Владимир работает в основном на корпоративах. Он парень с юмором был и чем – то напоминал Владимира Винокура.
Начав, второй десяток лет работы в ЦУМе, я с радостью вернулась в эту стихию. Спасибо, Вера Логиновна!
Известные личности.
Я любила посещать концерты наших звёзд, которые выступали во Дворце спорта Сибирь. Билеты тогда были доступны. Сидели мы, правда, далековато тот сцены и ледового поля, которое отделяло зрителей от артистов. Но всегда это был праздник!
Я была на концерте Аллы Пугачёвой, где она выступала в своём знаменитом балахоне красно – белого цвета; Владимира Кузьмина, который пел: «Ещё вчера были я и ты! Ещё вчера дарил цветы!»; Валерия Леонтьева; Софии Ротару; группы «Воскресенье», которые пели про музыканта, повесившего свой сюртук на спинку стула; группы «Машины времени», где мы раскачивались, положа руки на плечи соседних зрителей и, хором орали: «Вот, новый поворот! И мотор ревёт! Что он нам несёт? Новый поворот!»
Ходила на творческие встречи с Евгением Леоновым во дворец Чкалова, с Валерием Золотухиным, Урмасом Оттом в ДК «Железнодорожник». Кого – то уже, может, и подзабыла.
Урмаса Отта, латышского телеведущего – интервьюера, мы любили в семье и поэтому ходили втроём: я, Мама и сестра Инна. Сидели в первом ряду и были счастливы. Мы ходили после работы. А днём, когда я работала, тогда в «Электротоварах», он пришёл к нам в ЦУМ. Многие артисты приходили в ЦУМ, в то время. Я удивилась Урмасу, – у него рост был метра два! Такой модный, элегантный! Высокий голубоглазый, с прищуром блондин.
Когда, позже я работала в салоне постельных принадлежностей, «Формула уюта» мы назывались, у нас покупала полотенца Людмила Гурченко. Заходила Светлана Немоляева, спросила кухонную утварь в стиле Жёстово. Я ей сказала, что у нас только в стиле Хохломы и Гжели есть.
Часто у нас покупала кухонную утварь на подарочки своему коллективу Настя Заволокина, которая достойно продолжает дело своего отца Валерия Заволокина и ведёт до сих пор на телевидении передачу «Играй гармонь!»
Когда то ездила отдыхать в Юрмалу, в 1986 году и туда приехала с концертом Ирина Грибулина. Я не знала, кто это такая! И те, от силы человек 15, которые тоже пришли, не зная чем себя занять, думаю, не знали кто это. А это была начинающая певица и композитор! Она сама себе аккомпанировала на пианино и пела. Песню споёт и выходит на поклон. Кланялась до самого пола и раза три. Песен было много, надо сказать и, после каждой она выходила кланяться! Я про себя уже подсмеивалась над ней: «Ну, сколько можно? Голова не отвалится?» Но вот запомнила её и полюбила позже.
Когда училась в техникуме Советской торговли, то все экзамены на сессии мы отмечали в ресторане. Это были 1982-1984 годы. В одном ресторанчике, который находился в гостинице для иностранцев, и назывался сначала «Новосибирск», а потом «Дружба», пела одна классная модная девчонка. Я её обожала. Позже смотрю по телевизору какой то концерт, может Песня года. Выступает та девушка и зовут её Алиса Мон. Она и в одежде той же была! Ну, может не той же, но стиль тот же. В ресторане у неё были кожаные пиджак, юбочка. Что – то белого, что – то красного цвета. Сапожки точно были красного цвета с бантами кожаными красными. Она всегда по разному одевалась и просто необыкновенно! Года три назад она давала интервью, что никогда не пела в ресторане, а недавно в Телесемь читаю её же: была на гастролях в Новосибирске, встретилась с ребятами, с кем пела в ресторане! И, самое главное, звали её Светлана! А я с кем вместе училась, спрашивала одну девчонку, уточняла про Алису! Та говорит: там не было никакой Алисы. Света была и Лена. Она туда чаще ходила. Так что, либо я танцевала в молодости под Алису Мон, либо что – то напутала. Хотя, я думаю, что Алиса – Светлана врушка. Почему то многие артисты стесняются, что пели в ресторанах.
В 1991-1992 годах повадилась ходить в Дом Актёра в кафе. У подруги Аллы, в баре кафе работала сестра. Мы приходили по блату. В то время в театре «Красный факел» были очень популярны два актёра – Алексей Маклаков и Вячеслав Горшаков, или Горшунов, или что-то похожее, позже взявший псевдоним Росс. Вячеслав был красавчик с длинными тёмными волосами. Я лелеяла надежду встретить его в кафе, познакомиться и…., чтобы он женился на моей сестре Инне!!! Да – да!!! Не для себя старалась! Он не приходил, но пришёл Маклаков и мы, небольшой компанией сидели за одним столом и пили коньяк. Потом он сел за пианино, которое было в кафе и что – то сыграл очень уверенно и красиво! Я подумала: «Вот это да! А всё под дурачка косит!» У него и в театре роли были юморные, типа прапорщика Шматко, о котором он тогда и не мечтал, наверно. Его очень любили зрители. А он вместе со Славой Россом, уже тогда, рванул в Москву! Мечтал всё – таки о большей славе! Зато теперь его любят все кинозрители! Про Славу ничего не знаю. Но где – то в титрах видела его фамилию. По моему, они вдвоём сняли короткометражный фильм «Мясо». Тяжеловатое кино для меня….