Истинная для Ледяного Дракона

Глава 18. Адриана. Коты они такие независимые…

Ушёл. Я натягиваю одеяло по самую шею. Уф, обошлось. Надолго ли? Сегодня в этом драконо-князе победил человек, но расслабляться нельзя.

И ещё понять бы, кого я боюсь больше? Его ли? Или для начала надо справиться со своими реакциями на этого голубоглазого покорителя женских сердец?

Я всё сделала правильно, но внутри по-прежнему пожар. Плавный вдох, медленный выдох. На выдохе всё моё тело скручивает сладкая судорога, и становится ещё хуже. Если князь не врёт, и дракон чувствует моё возбуждение, срочно надо остывать. Второго явления я не выдержу.

Откидываю одеяло и сразу чувствую спасительный холод. Рубашка на мне мокрая, хоть выжимай. И не только от слёз. Там внизу, куда дракон так и не добрался, потоп. Пожалуй, мне нужно в ванную. Но сначала надо найти что-нибудь сухое.

Ларита доставала вещи из комода. Открываю верхний ящик и нахожу сразу целую стопку рубашек. Сверху тонюсенькие и короткие, как та, которая на мне, а внизу тоже рубашки, но из тёплой толстой ткани, похожей на байковую.

Интересное кино. Хмурюсь. Получается, меня специально одели к приходу князя так, чтобы всё было на виду, и Его Сиятельству не нужно было утруждаться с раздеванием. Очень хочется при встрече высказать Ларите, что я об этом думаю. Но вряд ли она поймёт. В этой комнате до меня, несомненно, побывали десятки женщин. А если учесть, что князю на вид лет тридцать-тридцать два, может, и сотни. И едва ли кто-то осмеливался возражать. Вздыхаю. Не мне их всех перевоспитывать. Моё дело – побыстрее ноги унести из этого мира. И всё остальное тоже и желательно целым. Кровь бросается мне в лицо, когда я думаю, чем должна была закончиться эта встреча.

Но то, что я сейчас испытываю, очень далеко от настоящего негодования. Низ живота опять разгорается огнём. Князь и его рептилия абсолютно правы: я бешено его хочу. Закусываю губу, хватаю рубашку подлиннее и потеплее и, прихватив канделябр с тремя свечами, захожу в ванную.

И как тут всё работает? Ни труб, ни кранов. И в роскошном мини-бассейне пусто. Девушки идеально прибрались. Испускаю разочарованный стон. Некоторое время брожу вокруг ванной. Она кажется высеченной из цельного камня. Где только добыли такой огромный? На бортиках есть лепные узоры, но ни намёка на то, как её наполнить.

Должен же быть какой-то секрет. И наверняка не связанный с магией. Иначе слуги постоянно звали бы на помощь хозяев. Вспоминая прочитанные книжки, пытаюсь хлопнуть в ладоши. Произношу на разные лады слова «вода» и «наполнись». Бестолку.

– Ёшкин кот! – говорю в сердцах.

Тихий урчащий смех заставляет меня подпрыгнуть. Оборачиваюсь.

На одной из полочек среди банок вижу знакомую кошачью морду. Не факт, что я бы разглядела в полумраке чёрного кота, если бы глаза не блеснули, отражая пламя свечей.

– Фух, кто ж так пугает?

Кот спрыгивает на пол и направляется к ванной. Какой же он огромный. Такими только мейн-куны бывают. Его лапа ныряет под закруглённый бортик, и «Вуаля!»*: громкий «бульк», и мини-бассейн начинает наполняться. Вода не стекает сверху, а поднимается снизу. Всё-таки магия здесь есть.

– Спасибо.

Кот молча запрыгивает на бортик ванной и вместе со мной наблюдает за процессом.

И я чувствую себя чрезвычайно глупо. А он точно разговаривал со мной там, у мадам Альвы? Может, померещилось. Но, когда воды набралось уже прилично, делаю ещё одну попытку:

– Кис, а Кис, а ты не мог бы выйти? Мне бы хотелось помыться.

– С каких пор-р люди стали стесняться котов?

Всё-таки не померещилось.

– Ну ты не обычный кот.

– А что, бывают обычные?

Я впадаю в ступор, но потом поясняю:

– В нашем мире коты не разговаривают.

– Мож-жет, не хотят, – безапелляционно заявляет кот, спрыгивая на пол. – Ладно. Плещись, я тебя в спальне подожду.

– Э, Кис! Погоди. Воду закрой, пожалуйста. Мне этой уже хватит.

Кот снисходительно фыркает, возвращается ко мне и снова ныряет лапой под бортик.

Бурление в ванной прекращается, вода успокаивается, только продолжают струйками подниматься к поверхности пузырьки. Похоже на минеральный источник.

– И оставь эти «кис-кис», – проходя мимо меня, недовольно ворчит зверь. – У меня имя есть: Йор-рг.

– Красивое, – искренне говорю я.

Кот, не оборачиваясь, чисто по-кошачьи передёргивает шкуркой между лопатками и удаляется в спальню.

Моюсь я быстро. Мыла нет, а рисковать, выбирая среди баночек, где бывают растворы для депиляции, я не рискую. Вода тёплая, но холодной мне вроде бы уже и не надо. Общение с котом включило мозг и сняло остатки напряжения.

В длинной тёплой рубашке я чувствую себя более уверенной и защищённой. Невольно улыбаюсь этой мысли. Мир полон иллюзий.

Йорг развалился на моей постели рядом с подушкой, и я усаживаюсь рядом.

– Ну р-рассказывай, – кот зевает во всю пасть, обнажая приличных размеров белоснежные клыки.

– Я? – удивлённо переспрашиваю. – Я думала, это ты меня хоть немного просветишь, куда я попала, и как мне выбраться.

– А тебе надо выбр-раться? Увер-рена?

– Ну, конечно, – возмущённо отвечаю я.

– Ну ты же, пр-ришла сюда зачем-то. Только пр-ришла и уже об-р-ратно?

Вспоминается анекдот: «И даже чаю не попьёте?»**

– Я случайно.

Кот фыркает:

– Смешно. Из мир-ра в мир-р случайно не пер-реходят.

– Нет, ну как же, – растерянно говорю я и начинаю рассказывать о Новогоднем корпоративе, об аллергии на алкоголь, зачем-то о Рите.

То есть Йорг всё-таки настоял на своём. Рассказывать пришлось мне.

– Я просто хотела побыстрее скрыться, пересидеть где-нибудь.

– И никого не встр-ретила?

– Нет. Ой! – обрываю сама себя. – Кролик. Белый Кролик, как из сказки про Алису в Стране чудес. Он мешал мне выйти из зала, и я…

На меня обрушивается поток воспоминаний. Маска, в какой-то момент показавшаяся настоящей драконьей мордой. Синее пламя в пасти, точно такое же, как у рептилии, в которую превратился на моих глазах Айварс. Галлюцинация, из-за которой я сказала… Или нет? Я ничего кролику не говорила. Нацарапала на листке бумаги какую-то чушь. Это он мне сказал про «Встретить дракона».

– Бред! – сжимаю виски ладонями. – Так ведь не бывает.

Кот молчит. Только в зелёных глазах отражаются огоньки свечей.

– Мало ли что человек скажет в Новогоднюю ночь? А если бы я загадала, скажем, попасть на Луну?

– Ты сказала то, что хотела сказать, – флегматично говорит Йорг.

– Но я не могла хотеть такого.

– Увер-рена? Ты никогда не хотела встр-ретить сильного мужчину?

– Который женится на другой, а меня сделает наложницей? Нет, котик, и в самом страшном сне мне бы такое не привиделось.

Сижу, обхватив колени руками, и раскачиваюсь, как маятник, вперёд-назад. Вытаскиваю из памяти подробности злосчастной вечеринки. Но ничего нового не вспоминается.

– И как мне теперь быть? – растерянно спрашиваю у Йорга.

– Ложись-ка ты спать, – зевает он.

– Утро вечера мудренее? – невесело усмехаюсь я. – Ну уж нет. Ты ведь неслучайно пришёл ко мне. И там, у этой злобной Альвы, предупреждал об опасности. Теперь твоя очередь. Погоди, я когда в себя приходила, Альва у тебя совета спрашивала. Про браслет, да? И ты сказал ей, что только добровольно… Так, может, ты сейчас ради неё пришёл? Меня ты видишь впервые. Ты не можешь быть на моей стороне.

– Ёшкин кот, – отвечает Йорг моим любимым ругательством.

– Что?

– Ёшкин кот, – повторяет он. – Это др-ревнее заклинание призыва. Ты пр-роизносишь его пр-равильно.

– И что? – никуда моя подозрительность не исчезла. – Откуда мне знать, что ты говоришь правду, а не заманиваешь в ловушку?

– У-р-р, – раздражённо рычит кот. – Если хочеш-шь знать, Альва была на пр-равильном пути. Если бы она тебя замор-розила и р-разбила, бр-раслет не постр-радал бы.

Йорг поворачивается ко мне спиной и изображает египетскую статуэтку, демонстрируя глубочайшую обиду.

– Но ведь Альва тебе доверяет, – не сдаюсь я. – Ты для неё кто? Фамильяр?

Не уверена, что сленг фэнтези совпадает с языком этого мира, но почему бы не попробовать.

Кот снова презрительно фыркает, но удостаивает меня ответом:

– Она так думает.

– Ну, по крайней мере, честно, – усмехаюсь я. – Понятно. Верить никому нельзя.

Укладываюсь на подушку, чувствуя, что силы мои на исходе.

– У-р-р, нич-чего тебе непонятно, – рассерженно рявкает кот. – Слуш-шай внимательно. – Ведьмы и маги почему-то считают магических котов своей собственностью. Но мы коты сами выби-раем, о ком заботиться.

– И ты решил… – бормочу я, изо всех сил пытаясь держать глаза открытыми.

Но всё начинает расплываться. Это ж я вторые сутки без сна, если не считать дремоты во время спа-процедур. Мысль уплывает под мурчащую речь кота, но последние фразы возвращают меня в сознание.

– Запомни, девочка, если я р-решил стать твоим фамильяр-ром, это я о тебе забочусь, как стар-рший и более опытный. Так, кто чья собственность?

Открываю глаза и сажусь:

– То есть ты будешь считать собственностью меня? – возмущённо спрашиваю я. – Знаешь что, котик. Я всегда безмерно уважала вашу братию за независимость, но, чтобы ты меня приручил и одомашнил, это уж фигушки. С меня вашего дракона хватает с его: «Я – хозяин». Не слишком ли много собственников развелось?

Некоторое время кот молчит. А у меня в голове сталкиваются две мысли: «Похоже, я потеряла единственного союзника» и «Да пошёл он с его помощью».

– Ну хор-рошо, – неожиданно заявляет котяра. – Погор-рячился. Ты интер-ресная. Я хочу с тобой остаться. Но помыкать мной…

– А нельзя так, чтоб никто не был чьей-то там собственностью? И никто никем не помыкал?

– А ты почеш-шешь меня за ушами, как тогда у Альвы? – неожиданно заискивающе спрашивает кот.

И меня пробивает на смех:

– Иди уже сюда, – притягиваю к себе пушистую тушу, некоторое время старательно чешу уши, но кисти безвольно повисают, и очень скоро я уплываю в сон под уютное мурлыканье.

Просыпаюсь от голоса Лариты. Никакого кота под боком нет. Грустная мысль, что мне это всё приснилось, сменяется радостью, когда вижу на одеяле чёрные шерстинки.

– Госпожа, – взволнованно говорит служанка. – Такая честь, вам велено прийти на завтрак в Малую гостиную.

– Так это честь или велено? – спрашиваю хриплым спросонья голосом.

Но Ларита не улавливает насмешки в моём голосе. Она торопит меня:

– Нельзя опаздывать. Я вас сейчас быстренько одену и расчешу. Энни, Арна, помогите госпоже умыться.

Как говорится, поднять подняли, а разбудить забыли.

Просыпаюсь окончательно я перед дверью в ту самую Малую гостиную. А причина – странная вибрация в груди. Я точно знаю, кого увижу, когда створки распахнутся. Сердце пропускает удар. Дыхание сбивается. Горячая волна, спиралью закрутившись внизу живота, разворачивается пружиной и разгоняет кровь по всему телу.

Вхожу, ничего и никого не видя, кроме льдистых голубых глаз. Физически чувствую, как их взгляд скользит по моим губам, спускается к груди.

Тишина. Её разрывает яростное шипение и звон разбитой тарелки.

––

* voi là (вуаля) фр. – вот.

** анекдот бородатый, думаю, вы все его знаете.

Глава 19. Адриана. Горячий завтрак

– Леди Аттерлани, – в голосе Айварса лёд, да такой, что замораживает всю гостиную. – Завтрак ещё не окончен.

Не дожидаясь ответа Альвы, князь снова переводит взгляд на меня и кивком указывает на место слева от себя:

– Садись, Адриана. Ешь.

Звучит почти угрожающе. Медленно иду к столу, ожидая подвоха. И, только опустившись на любезно поставленный слугой стул, решаюсь бросить быстрый взгляд на застывшую Альву.

Возмущённая моим появлением она вскочила, видимо, собираясь покинуть гостиную. А сейчас изображает памятник, не решаясь ни уйти, ни сесть.

Айварс больше ничего не добавляет, и леди всё-таки садится. Берёт в руки чашу, но, прежде чем сделать глоток, злобно зыркает в мою сторону. Холодею. Трудно забыть, как она заморозила двоих людей.

Вот зачем князь такое устраивает? Что это?

Показательная дрессура невесты при упрямой человечке? Ну, да, очень надо ему что-либо демонстрировать мне. Совершенно очевидно, это норма поведения. Вседозволенность.

Или, может, специально ревность хочет вызвать? Не у меня, конечно, – у неё. А я инструмент, которым не жалко пожертвовать.

Хуже относиться ко мне Альва уже не будет: хватило браслета. Но из-за княжеских экспериментов терпение может закончиться раньше, чем я найду лазейку для бегства. И быть мне ледяной статуей.

– Хочешь что-то спросить? – Айварс поворачивается ко мне.

Отрицательно качаю головой, уткнувшись в тарелку.

Некоторое время князь разглядывает меня. Физически ощущаю, как скользит его взгляд по моему лицу, останавливается на губах. Я как раз положила в рот кусочек сыра. И сижу сейчас, как та ворона из басни Крылова: ни прожевать, ни проглотить, ни каркнуть. Не подавиться бы.

Наконец, Айварс отводит от меня свой тяжёлый взгляд, и сыр обретает вкус.

Ох, как не хочется быть разменной монетой в местных разборках. Но моим мнением никто не интересуется.

Кроме сыра и творога на столе запечённое мясо и овощи, не самая лёгкая пища для утра. Но если вспомнить первое знакомство с князем, когда он стоял после оборота в позе Шварценеггера, такую мышечную массу надо хорошо кормить.

Зря вспомнила. Дыхание сразу же сбилось. Внизу живота потеплело, а при мысли о том, что надо бы это как-то погасить, жар начал усиливаться. И готова поспорить, проклятый дракон это почувствовал. Внутри появилась уже знакомая вибрация, такая же, как при приближении к дверям гостиной. Он что, сознательно на меня так влияет, чтобы мне хотелось из платья выпрыгнуть?

Во рту пересохло. Оглядываю стол: ни соков, ни минералки, только изящные кувшины над которыми поднимается пар. Спрашиваю, борясь с робостью:

– Можно мне что-нибудь попить?

Айварс бросил взгляд поверх моей головы, и слуга моментально наполнил стоящую передо мной чашу.

Осторожно принюхиваюсь. Пахнет пряностями. В таком букете ароматов трудно понять, из чего сделано. Мало ли. Насколько помню, в Средневековье воду вообще не пили. В основном разбавленное вино.

– Пей, не бойся, – говорит Айварс. – Это из фруктов.

– Спасибо, – сдерживаю улыбку.

Забота – это всегда приятно, но мне лучше держать эмоции при себе.

Пригубливаю чашу. Очень приятный напиток на вкус, похож на компот из свежих фруктов. Точно есть мандарин, остальные оттенки тонут в запахе пряностей.

А князь уже обращается к сидящему напротив меня Вальгарду, который до сих пор не произнёс ни слова:

– Отправитесь с леди Аттерлани внешним порталом, как обычно. Проводишь её до башни.

– А ты, Айварс? – леди старается говорить медовым голосом, но раздражение прорывается.

– Я появлюсь позже через портал Ингвара, – отвечает Айварс.

– Но как это будет выглядеть в глазах всех? – на лице Альвы натянутая улыбка, она с трудом сдерживается.

– Считай, что я это делаю, чтобы соблюсти приличия, – равнодушно отвечает князь. – Ты всё равно не сможешь пройти через наш личный портал без брачного браслета, – и уточняет. – Пока не сможешь.

Последняя фраза, по идее, должна смягчить его прежние слова, но леди Альва уже на грани. Она бросает на меня ненавидящий взгляд. А потом в её глазах мелькает догадка, и она срывается на визг, да так резко, что я вздрагиваю:

– Ты собираешься протащить эту через семейный портал?

Айварс морщится, а затем его тяжёлая ладонь с грохотом опускается на стол:

– Это не обсуждается. Ещё одно слово, и я решу, что ты хочешь расторгнуть помолвку.

Альва захлёбывается собственным криком. Тишина в гостиной. Чувствую, как бешено стучит сердце в моей груди. Мама дорогая, куда ж я влипла? В семейную ссору двух драконов? И не просто влипла. Я её причина, которую кое-кто мечтает устранить.

И всё же есть один момент, от которого в душе мурлыкнуло. Не видно, чтобы Айварс дорожил этими отношениями.

Э, о чём это я думаю? Это не мой дракон, это её дракон. И влюбиться в него значит согласиться стать временным развлечением. Ну уж нет. Сердце на замок.

– Хорошо, Ваше Сиятельство, – неожиданно говорит Альва елейным голосом, от которого становится приторно сладко. – Мне нужен час, чтобы собраться.

Айварс кивает. Одновременно с его невестой из-за стола поднимается Вальгард, и я невольно задерживаю на нём взгляд.

Тоже красивый мужик. Вообще-то мне всегда нравились тёмненькие и адекватные. Даже странно, что судьба забросила меня к этому неуравновешенному блондину, у которого зрачки меняются каждое мгновение, да ещё и в дракона может превратиться ни с того, ни с сего. И как они тут все выживают с таким князем?

Задумавшись, я не замечаю, что машинально провожаю Вальгарда взглядом, пока за ним не закрывается дверь. И совершенно не думаю о том, кому-то это может не понравиться.

В чувство меня приводит недовольный рык:

– Адриана.

Я вздрагиваю. Поворачиваюсь к князю, чтобы опять увидеть в его глазах вертикальный зрачок.

Ёшкин кот! Еле сдерживаюсь, чтобы не начать оправдываться. Я же смотрела на брюнета как на картину, чисто с эстетической целью. А этот собственник… А вот не буду ничего говорить. Мало ли, что ему не нравится.

С вызовом смотрю в драконьи глаза. Ещё неизвестно, кто кого переглядит. И чувствую руки на своей талии.

Миг невесомости, и я, как прошедшей ночью, оказываюсь на коленях у разгневанного князя. Только сейчас он не гладит меня по голове, а, жёстко зафиксировав ладонью затылок, рычит:

– Никогда не смей смотреть на других мужчин.

И в следующее мгновение его губы жёстко и властно накрывают мои. Короткая бессмысленная попытка отстраниться остаётся незамеченной. Охнув от неожиданности, я упускаю момент, когда язык требовательно проникает внутрь моего рта и начинает творить там нечто невообразимое.

Мужские руки властно скользят по телу, высекая искры и разжигая пожар. А оно бесстыдно реагирует на грубые ласки. Треск рвущейся ткани выдёргивает меня из тумана на одно мгновение. Его хватает для того, чтобы опомниться. Инстинктивно стискиваю зубы и чувствую привкус железа во рту.

Недовольно рыкнув, князь отстраняется. На его губе кровь. Но главное не это: я снова вижу драконьи зрачки, и это помогает окончательно прийти в себя.

Откуда только силы берутся: дёргаюсь и скатываюсь на пол. Прежде чем Айварс успевает меня подхватить, вскакиваю, словно пружина, и, пытаясь соединить на груди разорванное платье, рявкаю ему в лицо:

– Ненавижу.

Глава 20. Адриана. «Покорно не надо»

В гостиной, кроме нас двоих, никого. Слуги слиняли. Даже странно: подумаешь, очередную пассию хозяин на столе раскладывает. Разве это может помешать убирать посуду?

В любом случае рассчитывать на чью-либо помощь не приходится. Сейчас я была бы рада даже возвращению Альвы.

Огорошенный моим выкриком дракон некоторое время стоит неподвижно. И зрачки его снова начинают меняться: становятся обычными, человеческими.

Теперь на меня потемневшими синими глазами смотрит уже не дракон, а заведённый моим сопротивлением мужчина. Сюртук свой князь в какой-то момент сбросил, и внушительный бугор в штанах говорит о его возбуждении.

Делаю шаг назад, и Айварс синхронно подаётся за мной.

Я отношусь к тем людям, у которых в опасной ситуации мозги не превращаются в кашу. Чем опаснее, тем лучше работает думалка. И сейчас в памяти всплывает всё, когда-либо слышанное о том, как избежать насилия.

Попытки увернуться и девичий визг «Ах, пустите меня!» только разжигают охотничьи инстинкты. Классический удар коленом в пах в таком платье, как на мне, не пройдёт. Я шаги-то в нём делаю в два раза короче, чем обычно. Ну разве что, если он его на мне окончательно порвёт, но до этого доводить бы не хотелось. К тому же, если мужчина поймёт, на что я покушаюсь, всё будет ещё хуже.

Собственная беспомощность пробуждает во мне ещё больше злости. Я перестаю пятиться и отвечаю князю прямым взглядом, в который вкладываю всю свою ярость и ненависть. И он останавливается.

Стоим как два барана на узком мостике. Кто первый проиграет в гляделки? Только с моей стороны мост толщиной с волосок, и этот гад об этом знает. Мне первой отступать никак нельзя.

Князь проводит пальцем по прокушенной губе, стирая кровь, и разрывает зрительный контакт.

Ну, да, что ему девушке в глаза пялиться, когда платье на груди разорвано? Вот туда он теперь и смотрит. А я ещё плотнее стягиваю края и чувствую, как горят щёки.

– Иди, переоденься, Адриана, – хрипло говорит князь, делая шаг назад. – Нам надо отправляться.

Не верится, но победу праздновать рано.

– То есть мне на мужчин смотреть нельзя, а им на меня можно, – пытаюсь сказать это с ехидцей, но мой голос тоже просел.

– Это ещё почему? – глаза князя угрожающе прищуриваются.

– Возле двери в мою… то есть в отведённую мне комнату дежурят четверо мужчин. И, по крайней мере, один из них не прочь сделать со мной то же самое.

– Кто? – рычит Айварс, мигом теряя самообладание.

– А неважно, – быстро отвечаю я.

Не сдавать же озабоченного придурка из-за одной фразы. Князь его прихлопнет, а мне потом всю жизнь угрызениями совести мучиться.

– Я ведь всё равно выясню, Адриана.

Капец. Подставила парня. Надо выручать.

– А какая разница? Насколько я поняла, вы всё равно всех надоевших девиц в казармы или в дома терпимости сбрасываете.

– Дома чего?

– Ну как у вас они называются? Дома забав? Мне и предложили покровительство и заботу после того, как вы мной наиграетесь. Очень вежливо, между прочим, предложили.

Но Айварс намёков не понимает, продолжает гнуть своё, ревниво-собственническое, тем более что я вроде как противопоставила ему другого:

– Тебе он понравился?

– Ну, по крайней мере, одежду на мне до сих пор никто не рвал, кроме вас, Ваше Сиятельство. Как я в таком виде пройду мимо четырёх мужчин?

Некоторое время князь пребывает в задумчивости, а затем зовёт:

– Стилс!

Вроде сказал это Айварс негромко, но мне показалось, что звук прошёл сквозь меня и, дойдя до двери, просочился дальше.

Одна из створок тут же распахивается. Надеюсь, что Айварс применил магию, а слуга не сидел всё это время у замочной скважины. На пороге появляется мужчина средних лет в ливрее и, старательно глядя мимо меня, замирает в ожидании приказаний.

– Передай Ланди, чтобы убрал охрану у двери иномирянки. Немедленно. И Лариту сюда с одеждой для госпожи.

Бросив на меня осторожный взгляд и, видимо, оценив масштабы повреждения, слуга исчезает.

С минуту стоит тишина, Айварс меряет гостиную шагами, и я невольно отслеживаю каждое его движение. Всё-таки он чертовски красив. В нём удивительным образом сочетается массивное тело с буграми мышц и хищная лёгкость. Не могу им не любоваться, но одновременно испытываю страх, понимая, что я тростинка, которую он может сломать двумя пальцами. Удивительно, что у меня получилось остановить эту махину.

Айварс резко поворачивается и перехватывает мой взгляд. Я инстинктивно вздрагиваю, и он это замечает.

– Не бойся, – слышу досаду в его голосе. – Просто не провоцируй меня больше.

Ушам своим не верю. То есть это я во всём виновата? Открываю рот, чтобы съязвить, но тут же захлопываю, понимая, что ситуация не та. Любое моё слово может стать именно провокацией. И, если князь снова сорвётся, то дорвать уцелевшую часть платья для него будет несложно. Поэтому закусываю губу и опускаю глаза в пол.

– Откуда в тебе столько дерзости? – продолжает он, и напряжение снова начинает нарастать. – В вашем мире принято так говорить с мужчинами?

Так, похоже, демонстрация смирения тоже не вариант.

– Дерзостью вы называете попытку защитить свою честь? В вашем мире принято подчиняться насилию?

Язык мой – враг мой. Упускаю момент, когда Айварс оказывается рядом. Железные пальцы захватывают мой подбородок и заставляют поднять голову. Снова глаза в глаза.

– Ещё ни одна женщина не смела так со мной говорить, – цедит он сквозь стиснутые зубы, а я заворожённо смотрю на капельку крови, выступившую у него на губе. – И знаешь, Адриана, мне это нравится.

– Чёрт! – вскипаю я. – Так что мне сделать, чтобы разонравиться? Если для этого я должна по команде покорно раздеваться и укладываться в постель, то этот вариант мне не подходит.

Князь хищно улыбается:

– Покорно не надо. Хочу видеть страсть в твоих глазах.

– Не дождётесь, – шиплю я.

– Посмотрим.

Стук в дверь. Я начинаю расслабляться, чувствуя, что пальцы Айварса отпускают мой подбородок. А зря. Он резко наклоняется и жёстким собственническим поцелуем ставит точку в нашем разговоре. Тут же отстраняется, наблюдая за моей реакцией. А у меня вся злость слетела, осталась только растерянность, которую, похоже, скрыть не получается. И на лице князя расцветает самодовольная улыбка.

– Моя, – заявляет со спокойной уверенностью и делает шаг назад. – Войдите!

Появляется Стилс, а из-за его плеча выглядывает Ларита.

– Помоги госпоже переодеться, – властно говорит он моей служанке. – И быстро. Через полчаса она должна быть у меня кабинете.