Истинная для Ледяного Дракона

Глава 36. Адриана. Тварь Хаоса

Когда-то я успокаивала подругу, на которую упал маленький паучок. Объясняла ей, что они безопасные, что они письма приносят. В общем, молола всякую ерунду, лишь бы не слушать её визги, которыми сопровождалась любая её встреча с этими безобидными созданиями.

Поверье про письма, услышанное от бабушки, я переделала на современный лад в месседж, чтобы понятнее было. И, надо же, как совпало. Именно в этот день ей написал парень, о котором она долго вздыхала. Но даже приглашение на свидание не помогло ей преодолеть страх перед этими насекомыми. Её перекашивало даже при виде паука на экране. Позже я узнала, что это что-то вроде болезни, и называется она арахнофобией.

А вот я никаких насекомых не боялась до сегодняшнего дня. Не то, чтобы я их любила. Но, если сталкивалась с пауком в своей комнате, то, подцепив тряпочкой или бумажкой, аккуратно эвакуировала наружу. Не убивала. Есть же такая примета: убить паука – к несчастью.

И сейчас первая мысль-ощущение, застывшая льдинкой в моём сознании: своим человечным отношением к животным я не заслужила участи быть сожранной паукообразным монстром. Ну неужели у мироздания совсем нет чувства справедливости?

Выползающее из дыры в полу существо и пауком-то назвать сложно: гибрид паука и осьминога гигантского размера. Меня обдаёт холодом, причем и снаружи, и внутри. Внутри, скорее всего, мой собственный страх, заставляющий мышцы одеревенеть. А вот внешний холод исходит от монстра. Память услужливо подсовывает ледяные скульптуры стражников. Я ведь так и не попробовала рассказать о них Айварсу, всё не до того было.

Хотя теперь это неважно. Скорее всего, я уже никому ничего не расскажу.

На свободном от мебели пространстве передо мной стоит монстр размером с мастифа с лапами-щупальцами и к чему-то прислушивается или принюхивается.

А я стою, замерев, непонятно на что надеясь, и боюсь пошевелиться. Монстр делает оборот вокруг своей оси, а потом с такой скоростью срывается с места, что я с трудом сдерживаю крик ужаса.

Хорошо, что удаётся не издать ни звука, даже не всхлипнуть. Глаз у чудовища я не вижу, но какие-то органы чувств у него должны быть. Что, если это слух?

Тем временем паукообразный осьминог мечется по комнате, тычась во все углы, словно обыскивая их на ощупь. По крайней мере, это выглядит именно так. Подбежав к столу, например, оно вытягивает два щупальца и обследует стулья и столешницу. Еда ему явно не интересна. А жаль, разрезанный плод манго гораздо вкуснее меня.

Шум, с которым монстр сдвигает стул, помогает мне выйти из оцепенения. Я рискую сделать шаг. Отступаю к изголовью кровати и, схватив одну из подушек, прикрываюсь ей, как щитом. Хочется сесть и съёжиться, чтобы стать меньше и незаметнее, но я продолжаю стоять, вжавшись в деревянную спинку кровати: ноги должны быть готовы к прыжку. Вот только куда? От монстра до ближайшей стены?

Тем временем, обследовав то, что осталось от завтрака, чудовище разворачивается и направляется в мою сторону. Останавливается перед кроватью и одним из щупалец начинает обследовать её поверхность.

Почти не дышу, ещё и потому, что чем ближе чудовище, тем ярче его гнилостный запах. В носу начинает свербеть. Вот только чихнуть мне не хватает. Я в пределах видимости этого монстра из кошмаров, но он на меня пока не реагирует. Он слепой? Или неподвижные предметы не различает, как рептилии?

Испытываю запоздалое сожаление: попав в чужой мир, я должна была больше интересоваться его опасностями, а не заниматься выяснением отношений с князем.

Странный шорох и треск со стороны входа. Может, Айварс что-то почувствовал и пришёл? Повернуть голову я не рискую, только скашиваю глаза. Деревянная дверь покрывается морозным узором. Что это? Ещё один монстр?

И я не выдерживаю, у меня вырывается судорожный всхлип.

Тварь, оказывается, не глуха и не слепа.

На меня уставились с десяток мелких глаз и пара больших. Несколько мгновений мы смотрим друг на друга, а потом монстр разверзает пасть, обнажая частокол клыков, и издаёт звук на грани слышимости. Этот почти неслышный, но ощутимый звук пронизывает каждую клеточку моего тела. В нём приказ. Я должна смириться и принять свою участь.

Но действует вопль монстра не только на человеческую часть. Оба запястья обжигает огнём. И в этот момент существо взлетает почти под потолок и пикирует на меня.

Рывок проснувшейся драконицы. Миг, и я сижу на полу, а тварь злобно раздирает прилетевшую ей в морду подушку. Подушки надолго не хватило. Снова прыжок – какая-то вазочка разбивается о панцирь твари. Вот вазочка её скорее разозлила, чем остановила. Перекатываюсь, хватая очередной предмет. Им оказывается канделябр.

Бежать больше некуда, я зажата между стеной и кроватью метнувшейся наперерез тварью. Выставляю перед собой канделябр, как будто эта железка с потухшими свечами способна кого-то остановить.

Чувствую, как драконица и моё внутреннее пламя, ощутив смертельную опасность, бьются внутри, ища выход. Но блокирующий браслет держит их надёжно.

«Эх! Огонька бы сейчас! Хоть спичечку!» – мелькает тоскливая мысль. И, словно услышав, саламандра выплёвывает струю пламени, поджигая свечи.

Тварь, изготовившаяся к очередному прыжку, застывает, растерянно моргая. Огонь ей не нравится. Она открывает зубастую пасть и шипит. А я, не сводя с неё глаз, снова забираюсь на кровать, чтобы разорвать дистанцию.

Долго я буду играть в догонялки со смертью? Пока свечи не прогорят?

Бросаю взгляд на дверь, уже полностью покрытую морозными узорами. Кто это сделал? Друг или враг? Если деревяшка стала хрупкой, быть может, есть шанс? И, врезавшись в неё с разбегу всем телом, я смогу разбить её и вырваться наружу. В крайнем случае тварь сожрёт меня, оглушённую и ничего не соображающую.

Медленно перехожу на другую сторону кровати, и монстр, не переставая раздражённо шипеть, начинает обход с фланга. Я к этому готова. Мы маневрируем. Каждый раз, когда тварь приближается, взмах канделябром с горящими свечами, заставляет её отступить. Затем пячусь я, стараясь незаметно изменить угол. Мы двигаемся по неровному кругу. Это напоминает средневековый танец, когда партнёры, избегая прикосновения друг к другу, тем не менее сосредоточены на своём партнёре.

Шаг за шагом я понемногу разворачиваюсь, ведя всё к тому, чтобы оказаться между тварью Хаоса и дверью. Вид двери обнадёживает, последний брошенный взгляд, прежде чем я развернулась к ней спиной, показал, что преграда стала почти прозрачной, и за ней мне даже померещился невнятный силуэт. Ясно, что это не Айварс: у него ключ есть, но сейчас мне не до того, чтобы гадать.

Всё! Пора!

Решительно шагаю вперёд, тыча в оскаленную морду канделябром, который на мою удачу вспыхивает ярче в этот момент. Тварь отшатывается и зажмуривает свой десяток глаз. А я бросаю горящие свечи прямо в приоткрытую пасть и бегу к двери.

Я не успеваю одолеть ещё и половины пути, как дверь разлетается на ледяные осколки, и я едва не впечатываюсь в возникшую на пороге знакомую фигуру. Меньше всего я ожидала сейчас увидеть этого человека.

Глава 37. Адриана. Спасена?

Не ожидала снова увидеть невесту князя. Пугаться ещё больше сил нет.

Леди Альва одной рукой толкает меня так, что я отлетаю в сторону и чудом удерживаюсь на ногах, а из другой у неё вырывается тёмно-синий поток.

Поворачиваюсь: чудовище, которое чуть не позавтракало мной, теперь напоминает муху, застрявшую в янтаре, только янтарь тёмно-синий, а тварь не совсем в него вплавлена. Она двигается, но в ограниченном пространстве.

– Бежим, если хочешь жить, – рявкает Альва, хватая меня за предплечье.

Но тут же шипит и отдёргивает руку, пытаясь понять, что её обожгло.

Саламандра замирает, но язычки пламени некоторое время ещё колышутся, а потом втягиваются в ноздри.

Альва ахает, но уже не от боли. Смотрит на браслет, на меня, снова на браслет. Её глаза округляются.

– Кто надел это на тебя?

– Князь, – отвечаю я мрачно, пряча руку за спину.

– Но наверняка с подачи Вальгарда, – говорит Альва как бы самой себе.

И тут же добавляет с неподдельным восторгом в голосе:

– А ты полна сюрпризов, иномирянка. Тебе хоть сказали, что это?

За одним вопросом последует другой, третий, а я не спешу никому доверять, даже той, которая только что спасла меня. Леди Альва – убийца, и мне это хорошо известно. Едва ли она прибежала защищать меня из любви к людям. Лучше уж я промолчу.

– Нет, – отвечаю я, изображая глубочайшую обиду. – Мне никто ничего не спешит сообщать. Возможно, эта штука типа жучка.

– Кого? – изумляется Альва.

– Это слово из нашего мира. Жучок – это штука, которую ставят на человека, чтобы знать о его местонахождении.

– Не вижу связи между жуками и назначением, о котором ты говоришь.

– У нас они маленькие, и человек обычно не подозревает…

– Ты всё ещё хочешь вернуться в свой мир, – резко обрывает меня Альва, – или поплыла от князя?

Она цепким взглядом изучает моё лицо, ища на нём, по-видимому, знаки влюблённости.

Я мотаю головой и закусываю губу. Сейчас, когда смерть отступила, я думаю о том, что Айварс, насильно надев мне на руку браслет, оставил меня без защиты. И ладно, если бы сам опомнился и успел на выручку. Но нет, в сущности, для него и из-за него я уже погибла. Если бы не его невеста…

– Тогда что ты мнёшься, – рычит Альва. – Идём со мной, мой отец имеет дела с купцами из Междумирья. Найдём мы твой дом.

– Зачем тебе мне помогать? – прямо спрашиваю я.

Вот пусть сейчас скажет, что я ей сразу понравилась, и она решила на всю жизнь стать моей лучшей подругой, и тогда я рвану по коридору в другую сторону.

– Отомстить, – честно говорит леди.

– Тогда зачем спасла? Меня бы тварь сожрала, и косточек не осталось бы.

– Не, – кровожадно ухмыляется Альва. – Разве это месть? До меня дошёл слух, что он считает тебя истинной. Истинная связь со смертью разрушается. Погорюет, да и успокоится. А вот если я помогу тебе уйти в твой мир, то страдания его станут вечными, как у его отца.

Альва неожиданно осекается, словно сказала что-то лишнее, и бросает на меня подозрительный взгляд: заметила ли я её оговорку. Я плохо знаю здешние интриги, но зато прекрасно понимаю, что лезть в них – последнее дело, если хочешь выжить. Отлично я услышала про короля и его страдания.

– За то, что он тебя оставил.

– Это не он меня оставил, – разъяряется красавица. – Это я ухожу, потому что князь, не умеющий даже свои владения защитить от Хаоса, не может быть надёжным мужем. А месть за пренебрежительное отношение. Я дочь герцога Аттерлани, у которого первая очередь на престол. Он был бы королём, если бы не подлый Ингвар. И Айварс, объявив меня невестой, даже образ жизни не изменил, каждую ночь с новой наложницей. Так ты идёшь или нет?

Я молчу, пытаясь переварить всё, что только что услышала. А леди Альва воспринимает это как колебания.

– Как хочешь, можешь оставаться. А мне пора. Я и так из-за тебя задержалась. В Академии становится опасно. Я, конечно, не так беззащитна, как ты, но, если твари прорвутся в целительское крыло, мне со всеми не справиться.

– Постой… те, я с вами.

– Тогда бежим. И побыстрее. Сеть, которой я обездвижила тварь, истончается.

Я оглядываюсь на ледяную стелу, внутри которой шевелится гибрид паука с осьминогом, и мне кажется, что движения его стали значительно объёмнее. Там стало явно свободнее, чем было вначале. Содрогаюсь. Надо бежать. Потом разберусь, что нужно от меня Аттерлани. Она права: если бы хотела моей смерти, то не стала бы вмешиваться, и паук уже дохрумкивал бы мои косточки.

Леди стоит в дверях и нетерпеливо постукивает носочком туфельки, нервно оглядывая пустой коридор.

– Они близко, я чувствую, – отрывисто говорит она, и я слышу в её голосе неподдельный страх.

Это помогает мне принять решение. Через миг мы уже бежим по длинному коридору. Точнее бегу я, а леди едва ли не летит впереди меня, слегка касаясь пола носочками обуви. Я поспеваю с трудом, в боку немилосердно колет.

– Скоро поворот, быстрее, – бросает через плечо Альва.

Ёшкин кот, она даже не запыхалась, в то время как я не то что ответить, а даже кивнуть не смогла бы, если бы это потребовалось.

Мы почти успеваем свернуть за угол. На повороте меня заносит, и, поскользнувшись, и едва удерживаюсь от падения. Зато появляется шанс увидеть, как близка была опасность. Страшный грохот там, откуда мы бежим. Огромное белое существо разносит окно и часть стены, молниеносно пересекает коридор и скрывается в той самой комнате, где совсем недавно на меня охотился монстр.

«Что за… хоть бы вы там сожрали друг друга, твари Хаоса», – мысленно желаю я, ныряя вслед за леди в какую-то дверь. Мы оказываемся на лестничной площадке.

– Жива? – усмехается леди, и я снова поражаюсь её выносливости.

Разве что щёчки слегка порозовели. А вот мои, судя по тому, как пылает лицо, скорее всего, сейчас напоминают по цвету морс из клюквы.

Я делаю глубокий вдох и пытаюсь медленно выдохнуть, но лёгкие горят от нехватки воздуха, и я снова судорожно вдыхаю.

Тем не менее киваю, демонстрируя готовность бежать дальше.

– Тогда вперёд, – командует Альва, и мы снова срываемся с места.

Страх придаёт мне сил, да и бежать вниз не в пример легче, чем просто прямо. Мышцы уже не работают. Но я помню уроки бега.

«Бег – это упорядоченное падение», – говорил нам тренер в институте. Об этом забываешь, пока не устанешь по-настоящему, и соблюдение техники не становится жизненно важным.

Небольшой наклон с выносом центра тяжести вперёд даже при беге по ровной поверхности уменьшает нагрузку, а уж вниз и подавно. У меня вроде как даже второе дыхание открывается.

Лестница, по которой мы спускаемся, узкая и, видимо, служебная, а то и вовсе запасная, потому как на ней ни души. То ли здесь так всегда, то ли все разбежались и попрятались из-за нападения.

На первом этаже леди Альва останавливается.

– Погоди, в таком виде нас первый же стражник остановит, – она быстро приглаживает волосы, хотя, на мой взгляд, у неё даже волосок из причёски не выбился, и поворачивается ко мне:

– Расчёска тебе сейчас не поможет. Только магия, – Альва извлекает откуда-то тонкую пластину и касается моей шеи.

Я чувствую металлическое кольцо, плотно обхватившее моё горло.

– Это что? Ошейник? – я шарахаюсь в сторону.

– А как ты собираешься покинуть Академию? Это не просто украшение, которое носят все мои фрейлины. На нём заклятие личины. Ты сейчас типичная северянка. Не веришь? – Альва подносит к моему лицу зеркальце.

Из него на меня смотрит блондинка с жёсткими, словно топором вырубленными чертами лица.

– Ну не красавица, – фыркает леди. – Я стараюсь не держать рядом с собой красивых женщин. Мужчины должны замечать только меня.

Она щебечет, похоже, не понимая моего страха перед надетым на меня символом рабства. А я стою, ощупывая полосу металла, чувствуя подушечками пальцев нанесённый на неё узор, и не нахожу ни одной зацепки, чтобы снять его.

Наконец, Альва замечает мой испуг:

– Да не бойся ты, – с досадой говорит она, – как только пройдём через портал, верну я тебе твою красоту. В свой мир вернёшься красоткой, какой и была.

Стражи у портала низко кланяются леди Альве, на меня ноль внимания. Я замираю перед разверзшимся в воздухе овалом. Пока бежишь от реальной опасности, думать некогда. Но вот сейчас я замираю, не в силах сделать шаг. Правильно ли я поступаю?

– Идём, Фейна, долго я буду тебя ждать, – высокомерно приказывает служанке, то есть мне, леди Альва.

И в этот момент мне бросается под ноги огромный чёрный кот.

– Ёшкин кот, – шепчу я в растерянности, а Альва неожиданно струёй синего пламени отбрасывает Йорга в сторону и втягивает меня в портал. Последнее, что я вижу: ледяную статуэтку кота.

Глава 38. Айварс. Потеря

След Адрианы, нитка аромата южных фруктов, обрывается на выходе из крыла Целителей. Снаружи меня встречает только запах разложения, оставленный Хаосом.

Моя истинная исчезла.

Растираю запястье, надеясь, что ящерица снова проявит себя и подскажет. Но пусто. Дракон зол и растерян.

«Нет р-рядом, – рычит он. – Не чувствую».

Подходит Вальгард:

– Леди Аттерлани жива, ушла через портал Академии.

Я смотрю на него и не сразу соображаю, что именно он говорит, и какое вообще мне дело до Аттерлани.

– Портал? – повторяю последнее слово и спохватываюсь, на краю сознания шевелится какое-то подозрение. – Она ушла одна?

– С одной из своих служанок. И была очень зла. Оставила нам на память своего фамильяра в виде ледяного украшения.

Мне плевать, в каком настроении отбыла Альва. Мне на всё и на всех сейчас наплевать. Морщусь от боли в груди: сердце стянуто железными прутьями.

– Стражи не отлучались? Адриана не могла уйти порталом?

Вальгард качает головой:

– Стражи не идиоты: не посмеют оставить пост, даже если мир рухнет. Они знают, что я с ними тогда сделаю. Айварс, если её нет в Академии, значит, её захватили и увели тем порталом, которым пришёл Хаос. Получается, я был прав, когда сказал, что пришли именно за ней.

– Откуда они могли узнать?

– То, что она огненная драконица? Несколько человек об этом знало: слуги, маги-целители. Я выверну всех наизнанку. Но, думаю, её выкрали не как огненную, а именно как твою пару.

– Я идиот, – хлопаю себя по лбу. – Как же мне в голову не пришло? Я же сам сегодня рассказывал Адриане, что защита Айсгарда раньше держалась на истинной связи. И мать нашу выманили к порталу именно из-за этого.

– Извини за прямоту, ты успел… сделать вашу связь прочнее? Когда связь укрепляется, легче понять, где её искать.

Я медленно качаю головой.

– Рия… – осекаюсь, вспомнив, с какой ненавистью она кричала, что не позволит называть себя так. – … Адриана была не готова. Я не насильник.

Вальгард закатывает глаза:

– Кто говорит о насилии? Неужели так сложно соблазнить свою истинную? Да у неё глаза светились, когда она на тебя смотрела.

Стискиваю зубы. Видел бы он, как светились её глаза, когда я вынужден был надеть ей этот проклятый браслет.

– Если бы ты вчера не ворвался к нам в спальню… – сверлю его взглядом.

Кажется, до Вальгарда доходит. Он смотрит обескураженно и начинает неуверенно оправдываться:

– Истинная Кристера погибла бы. Кто же знал?

Сжимаю кулаки в бессильной ярости.

– Но как они её учуяли? На ней был браслет с саламандрой.

– Погоди, – оживляется Вальгард. – Ты всё-таки надел на неё блокировку?

– Да, – шиплю от нарастающей боли в груди, – я заблокировал её магию, чтобы скрыть от Хаоса, и, получается, оставил без защиты.

– Не вини себя. Даже если бы браслета не было, вряд ли бы она сумела защититься, разве что навредила бы себе самой. При лечении я направлял её огонь, и, надо сказать, это было нелегко. Её магия дикая и нестабильная. Так что в том, что ты сделал, я, скорее, вижу шанс на её спасение.

Поднимаю глаза на Вальгарда. Он явно что-то задумал, и у меня просыпается надежда: безумная, ни на чём не основанная, кроме как на загадочном выражении, появившемся на лице друга:

– Говори!

– Иногда в плохом бывает толика хорошего. Такие браслеты привязаны к артефакту, хранящемуся в сейфе главного Хранилища Академии. И есть шанс отследить место выхода.

– Так чего мы ждём? – рычу я.

***

В целительское крыло возвращаемся в мрачном настроении. Артефакт ничего не показал.

– Не падай духом, – пытается успокоить меня Вальгард. – Она может быть в портале. Ты же знаешь, что время внутри портала и снаружи течёт по-разному.

– Или её держат в месте, где блокируется магия, – с горечью говорю я.

– Слишком мало времени прошло. Скорее, всё-таки первое. И в этом случае она должна будет появиться на открытом месте, хотя бы на мгновение… Я настроил артефакт на себя. Мы узнаем сразу же.

Киваю.

– Идём, – продолжает Вальгард, – нужно ещё раз осмотреть покои. Крис был прав: в Академии оказался лазутчик. Такую защиту, как на окнах аудитории, за две минуты не построить.

Точно. Кристер! Совсем о нём забыл. Он же вроде умеет чувствовать скрытый Хаос.

– Брат ещё здесь?

– Видел его мельком, он уже отловил одну тварь прямо в нашем крыле. Так что на первом этаже примерно такая же дырища в стене, как та, которую ты оставил.

Мы поднимаемся по лестнице, где всё ещё витает аромат Адрианы, в её комнату. Тяжёлое ощущение беспомощности. Даже дракон затих. Он готов сорваться с места в любой момент: лететь, рвать зубами и когтями. Вот только куда и кого?

Вальгард первым заходит в разгромленные покои. С трудом заставляю себя последовать за ним. Больно видеть комнату, где ещё недавно всё выглядело по-другому. Частично ответственность за разрушения на мне. В разбитую дверь в драконьей ипостаси я не вписался, так что в стене теперь зияет брешь.

Когда я ворвался в комнату, где оставил свою пару, то нашёл только ледяную стелу со скалящейся тварью Хаоса внутри? Стоило мне разбить ледяной каркас, как мерзкое чудовище зашипело и превратилось в вязкую лужу.

Сейчас Вальгард осторожно перемещается по комнате, исследуя каждый предмет, склоняется над тем, что осталось от Хаоса.

А я стою на месте и смотрю на следы борьбы: разодранную подушку, осколки вазы, обломки железного канделябра, разгрызенного зубами твари. Адриана защищалась. Содрогаюсь, представив, какой ужас должна была испытать моя девочка. Простит ли она меня, когда я её найду, за то, что не пришёл вовремя, не закрыл собой? А я найду её, я не смирюсь, как мой отец. До последнего вздоха буду искать свою истинную, свою самую прекрасную и самую настоящую. Только теперь осознаю, что мне уже неважно: человек она или дракон, ледяная или огненная. Быть рядом, вдыхать её запах, беречь, защищать от того, что может её напугать или расстроить. Как же поздно я это понял.

– Ты меня слышишь, Айварс?

Я киваю, не в силах говорить.

– Та же рука. На твари была субстанция, закрывающая её от светоча Кристера. Надо будет предупредить твоего брата, что у Хаоса теперь новые способы борьбы с нами.

– Тот, кто скрутил тварь, – это он забрал Адриану?

Вальгард горько усмехается:

– Не скрутил, а прикрыл. Сорвав дверь, он набросил на своего слугу защитный купол. Думаю, не для того, чтобы спасти. Тварь – всего лишь расходный материал.

– Для чего же? – я уже догадываюсь, что услышу.

– Чтобы она доверилась спасителю и ушла с ним добровольно.

Мне нечем дышать.

– Вы ведь расстались утром не очень хорошо? – прозорливо спрашивает Вальгард.

Молчу, не думаю, что ему нужен ответ.

– И это хорошо, – говорит он, а я с удивлением смотрю на него.

– Вы поругались, и она вспылила. Я должен был поговорить с тобой раньше, предупредить. Ты никогда не сталкивался с огненными драконицами, а я ещё помню своих сестёр. Они все обладают неукротимым нравом. Если бы не ваша ссора, Адриана отказалась бы следовать за тем, кто её якобы спас. Понимаешь? Её бы убили на месте.

Пытаюсь осмыслить все «если бы».

– Неужели не было никакого выхода?

– Спланировано идеально. Сделано всё тем, кто хорошо знал Академию. Спящий. Надо проверить окружение всех твоих братьев. Наверняка подобные лазутчики уже давно внедрились в ваши замки, ходят среди придворных или слуг. И либо ждут приказа, либо, если есть шанс нарушить равновесие, начинают действовать самостоятельно.

– Надо предупредить остальных, – хрипло говорю я.

– Сегодня же… – начинает Вальгард, но вздрагивает и подносит к глазам запястье с металлическим браслетом, а потом переводит взгляд на меня: – Она вышла из портала.

Я вскакиваю.

– Айв, – жестом останавливает меня друг, – это то же самое место.

В его голосе я слышу сочувствие.