Мы договорились, что пойдем туда вместе. Я, Игорь и Крис. Но в последний момент Игорь сказал, что отвезет нас и ему срочно надо будет съездить решить проблему на работе. Я хотела поехать с ним, но он настаивал, чтобы я осталась. Кстати, оказывается, это тот самый Витек, у которого Игорь забыл канистру с бензином в прошлый раз. Я даже не знала, что ему нравится Крис, так странно было узнать, что это именно он.

Мы позвонили в звонок, и Витек впустил нас. Он был очень высокого роста. Я еще тогда это заметила, когда в первый раз его увидела. Если честно, ощущаю себя гномом рядом с такими высокими людьми, а еще хочется попросить стремянку, чтобы нормально поздороваться.

Когда мы зашли в квартиру, я сразу обратила внимание на ее крутой дизайн. Это было совсем непохоже на мою стремную комнату, в которой мы сделали кое-какой ремонт, когда переезжали. Здесь все было по высшему классу, преимущественно в светлых тонах. Квартире был присущ минимализм, без какой-либо перегруженности деталями, оттого складывалось ощущение простора. Мы с Крис зашли в гостиную, где уже сидели ребята, как всегда, с кальяном и алкоголем. Я сразу предупредила, что пить много не буду. Я села на черный диван и принялась разглядывать окружающих меня людей. И… тут…

заметила

Диму.

Черт, черт, черт. Это то, чего я боялась больше всего на свете. Мы встретились взглядом, он мне улыбнулся. Лиза до сих пор болела (когда она уже выздоровеет), и Дима всю эту неделю в школе активно общался со мной. Один раз Игорь сказал, что встретит меня после школы на машине, чтобы съездить со мной погулять, а Дима, как назло, вышел рядом со мной. И еще обнял перед тем, как уйти. Поцелуя только не хватало. Игорь всю прогулку со мной был таким же отрешенным и постоянно с кем-то переписывался в телефоне. Потом я случайно заметила, что это был Дима. Я так и не узнала суть их беседы, но лезть в его переписки тоже неправильно.

Я повернулась к Крис, которая сидела рядом со мной, и сказала:

– Ты не должна бросить меня одну. Тут Дима. Ты поняла?

Она ошарашенно повернулась и посмотрела на меня:

– Окей… но чего ты боишься?

– Я боюсь, что он сделает что-то такое, после чего отношения с Игорем уже невозможно будет продолжить. У Димы будет ребенок, я не хочу лезть во все это. И вообще пора уже прекратить это бесполезное общение. Хватит. Сегодня скажу ему, чтобы держал себя в руках.

– Я тебя поняла, – махнула головой Крис и налила себе коньяк.

– Ты сразу с коньяка начнешь? – удивилась я.

– А чего тянуть?

Она махнула рюмку. Я не поддерживала ее внезапный порыв к алкоголю, но понимала, что виной всему Андрей. Однако это не оправдание, еще не хватало, чтобы она спилась у меня на глазах.

Прошел час, я выпила лишь бокал вина, и мне этого было вполне достаточно. Народ уже пошел танцевать и играть в твистер. Крис уже достаточно выпила и хотела тоже пойти играть, но я боялась остаться одной на этом дурацком диване. Играть в подобные игры мне тоже не хотелось, танцую я ужасно. Поэтому сидеть в стороне и тупить – для меня это нормально.

– Пошли поиграем, – сказала Крис и встала с дивана. Ее немного пошатывало из стороны в сторону, мне так и не удалось огородить ее от большой дозы алкоголя.

– Крис, я тебя умоляю, не оставляй меня тут одну. Если Дима подойдет… Крис, не смей.

– Элли, неужели ты хочешь всю вечеринку просто просидеть на этом диване? Давай руку, пошли хоть вместе поиграем.

Нет, для таких игр я слишком стеснительная, я отказалась. Я понимала, что Крис хочется повеселиться и сидеть просто всю вечеринку рядом со мной – это не в ее характере. У нее вечно заведен моторчик в одном месте. В общем, пока Крис пыталась дотянуться рукой до красного кружка, я уткнулась в телефон, набирая кучу сообщений Игорю. Он не отвечал, видимо, были серьезные проблемы. Не знаю, что могло случиться, он так и не рассказал мне.

В гостиной стоял дикий ржач, я поглядывала на Крис и на то, как рядом с ней вел себя Витя. Естественно, я боялась, что в таком состоянии его поведение станет более вальяжным, но Витя вел себя вполне адекватно. Помогал ей не упасть, рассказывал что-то смешное. Первое впечатление он производил вполне положительное. Но я все равно поглядывала на них.

Мое спокойное сидение на диване оборвалось в тот момент, когда рядом со мной сел Дима. Он тоже уже успел дико напиться, наверное, сильнее обычного. Меня пробирал страх оттого, что может случиться ужасное. И вдруг именно сегодня Дима захочет перейти эту грань в нашем общении.

– Мы так и не поздоровались нормально. Привет, – сказал он.

– Привет, – сухо ответила я.

Я боялась смотреть в его сторону, поэтому лицезрела, как Крис не дотянулась до своего кружочка и завалилась на бок с громким смехом. А потом Витя помогал ей подняться.

– Как тебе здесь? – спросил Дима.

– Вполне неплохо.

– А Игорь где?

– Решает проблемы на работе, – ответила я.

– Ясно.

Дима наклонил голову в мою сторону, от него невыносимо пахло коньяком. Не знаю по какой причине, но в этот момент я подумала о том, почему мы в шестнадцать лет занимаемся этим. Нам же не тридцать, да хотя бы не двадцать. Половина моего класса курит, пьет и, самое главное, ни к чему не стремится. Иногда у меня складывается ощущение, что они просто волокут свое существование в неизвестность. Зачем? Я вдруг задумалась. А смысл?

Некоторые из моих знакомых мертвы. Они существуют, но не живут. И таких мертвецов так много, это меня пугает. Каждый чертов день я думаю о том, как стану журналистом и смогу что-то изменить в нашей системе образования. Да, мечта безумная. Очень безумная, но разве мечта не должна быть безумной? Это теперь один из смыслов моей жизни. И в то же время мои ровесники говорят каждый день об одном и том же. Где достать алкоголь, как издевались вчера над нашим учителем по ОБЖ, не задумываясь, почему он стал человеком со слабостями. А они смеются, как в цирке уродов.

Я не понимаю это общество. Не понимаю мир вокруг себя. Не понимаю, как так можно жить и совершенно ни о чем не задумываться. А если им сказать, то услышать ответ: «мы все равно ничего не изменим». И жить дальше в этом болоте, наслаждаться им, радоваться, обсуждая каждый день видео какого-то чувака, чье мнение, в сущности, никого волновать не должно. И эта карусель безумия сводит меня с ума.

Нет, я не говорю, что нужно постоянно жить в этих мыслях. Но хоть иногда, хоть раз задуматься о чем-то. Сколько вокруг меня людей, которые даже этого не делают. Кто они, «герои нашего времени»? У Лермонтова Печорин был не идеален, но он хотя бы умел думать. Герои моего времени даже этого не могут.

Я не знаю почему. Но когда я посмотрела на то, в каком состоянии был Дима, меня прошибло от этих мыслей. Среди орущей музыки, громкого смеха, пьяных людей и запаха алкоголя я задумалась не о том, как бы мне провести этот вечер. Внутри меня что-то рухнуло от осознания. Как же странно вот так сидеть среди атмосферы веселья и задумываться о подобных вещах. Я случайно заметила свое отражение в окне и задумалась: кто же я в действительности? Почему мне тяжело быть веселой, радоваться вместе с остальными и просто забыться? Почему я сижу на этом диване рядом с человеком, который ужасно пьян, и мне хочется уйти? Чтобы перестать смотреть на то, как мои друзья пьют стакан за стаканом. Мне захотелось закрыться в комнате и начать писать новый рассказ. А лучше книгу или письмо тебе. Да что угодно, лишь бы сбежать от той трезвости мыслей, которая меня уничтожала.

– Я нашел клевую песню, хочешь послушать? – сказал Дима, прервав мои мысли. Я вернулась в реальность, в которую в тот момент мне не очень-то хотелось возвращаться.

– Давай.

Он достал наушники и телефон, дал мне один, а другой оставил себе. Дима включил песню… Боже… Это были «Нервы» – «Самый дорогой человек», именно ее я слушала, когда умер папа. Каждый чертов день я ее слушала. Да, я понимаю, песня не про это, но в тот период жизни меня зациклило именно на ней. И тогда меня разрывало: с одной стороны, нахлынули воспоминания о том времени, а с другой – я понимала, что Дима включил эту песню не просто так.

Его лицо было все ближе к моему. Я не поворачивалась, смотрела на Крис, но она не замечала. Мне нужно было срочно встать с дивана и сделать хоть что-то. Но я не могла, воспоминания о папе что-то со мной сделали, я не могла пошевелиться. Его рука уже оказалась у меня на плече, а дыхание ощущалось так близко, словно вот-вот его губы коснутся меня.

– Элли, посмотри на меня, – вдруг сказал Дима. Меня затрясло, мысли об отце, не до конца уничтоженные чувства к Диме. Дикое желание повернуться, но в то же время я себя останавливала. Нет, настоящая «я» точно этого не хотела.

– Элли, пожалуйста.

Его рука…

коснулась моей щеки.

Он повернул мою голову в свою сторону. Его глаза смотрели на меня, и я увидела в них огромное желание во всем признаться. А его рука просто не отпускала меня, она скользнула по волосам.

– Дим, я так не могу. Ты же понимаешь, я встречаюсь с Игорем. И я так не могу… Понимаешь? Это ненормально, ты с Лизой. У вас ребенок будет.

– Элли, я знаю. Я все это знаю. Но, пожалуйста, не уходи сейчас. Ты мне нужна.

Меня разрывало. Он сказал мне это, спустя столько времени, все-таки сказал. Его рука так и не отпускала меня, его глаза были так близко. Меня словно спросонья подняли и бросили в ледяную воду. И первые пару секунд я не до конца понимала, что кто-то действительно на это осмелился. А потом стала пытаться вырваться из этого кошмара. Но не удавалось, этот кто-то топил меня дальше.

Я услышала, как заиграла песня «Убей меня своей любовью», та самая, под которую Игорь предложил мне встречаться. Наверное, ничего в этой жизни не бывает случайно. Именно эта песня вселила в меня некую трезвость мыслей и каплю разума, которая заставила меня подняться. Дима тоже неумело встал и взял меня за руку, а потом его тело чуть ли не упало на меня. Я пыталась его удержать, чтобы он не завалился, а он в этот момент полез ко мне целоваться.

– Дим, успокойся, – просила я, а потом крикнула в сторону: – Крис, помоги мне!

Она услышала меня и даже в этом состоянии поняла, что мне срочно нужна помощь. Но тут вдруг произошло то, чего я точно не ожидала. Пришел Игорь. Он появился так неожиданно. Я закричала ему:

– Игорь, помоги.

Ты бы видела, как изменилось его лицо. Он даже не снял куртку и не разулся, а сразу побежал к нам. Тут я почувствовала, что к нам подошел еще Витя. Но Дима был настолько пьян, что его ничто не останавливало. Он продолжал обнимать меня и говорить, что хочет быть со мной. Боже, о таком признании я точно никогда не мечтала. Что угодно, только не такой позор.

Игорь ворвался к нам и откинул Диму от меня на диван. Тот неумело плюхнулся, но потом попытался снова подняться. Игорь еще раз толкнул его обратно.

– Хватит меня толкать! Ты что делаешь? – возмущался Дима. Уже все обратили на нас внимание. Крис от этой ситуации даже протрезвела, настолько она была в шоке. Она подошла ко мне и спросила, все ли в порядке. Я была зла на нее в тот момент и ничего не ответила. Лишь гневно взглянула в ответ.

– Ты совсем охренел так напиваться? Ты стал животным, хочешь быть как твой отец? – закричал Игорь, когда Дима снова попытался подняться.

– Не сравнивай меня с моим отцом! Никогда не сравнивай! НИКОГДА! – его вывело это из себя, я никогда не видела Диму таким. Обычно он умел контролировать свои эмоции, но здесь он был не в себе. Его взгляд пугал меня, он готов был ударить Игоря за это. Тот в свою очередь взглянул на своего друга Витю и высказал ему:

– На хрен ты его позвал? Ты не говорил, что он тут будет! – кричал Игорь. Тот пытался доказать, что Дима сам просился прийти сюда. И он не ожидал, что так все закончится. Я понимала, что даже терпению Игоря приходил конец. Он посмотрел на меня и твердо сказал:

– Собирайся, мы уходим.

Я даже не подумала бы с ним спорить в таком состоянии. У него был такой взгляд, он словно сошел с ума в тот момент. Эта нота безумия, которую я заметила в нем при первом знакомстве, начала проявляться сейчас. Я заметила, как он сжал руку в кулак.

– Элли никуда не пойдет. Хватит уже строить из себя ее парня. Ты им никогда не был. Ты знал, что я к ней чувствую, и все равно предложил встречаться. Я тебе изначально это сказал, что хочу быть с ней.

– Дим, заткнись. Элли, собирайся быстрее, – Игорь сказал эту фразу, не повышая голоса, но с таким напряжением… Мою голову пронзил ультразвук. Крис подала мне сумку и телефон, я безжизненно взяла эти вещи в руку.

– И после того, как ты начал с ней встречаться, ты еще что-то мне говоришь. Она никогда душой не будет тебе принадлежать. Ты просто играешь роль ее парня.

Дима поднялся с дивана и произнес последнюю фразу особенно отчетливо. Молчание со стороны всех длилось недолго, но оно настолько ошеломило меня. Эти пара секунд превратились в вечность. Приоткрытые от удивления рты, широко раскрытые глаза. Даже музыка остановилась в этот момент. Это было такое погружение во что-то неясное мне, в ту атмосферу, которую я никогда еще в своей жизни не ощущала. Атмосферу полного накала эмоций.

Я мельком увидела, как Крис прикрыла рот от удивления. Потом мой взгляд скользнул на Игоря. И тут я поняла, этого он уже стерпеть не мог. Что-то сломалось в нем, порвалась та тонкая нить, которая до этого его хоть немного сдерживала. Вот эта искра безумия, присущая ему, создала пожар внутри него. Время остановилось на мгновение, словно для того, чтобы я успела это почувствовать, осознать. Еще никогда реальность не была так близко и одновременно так далеко.

Игорь схватил Диму за кофту и ударил по лицу тем самым кулаком, который так долго сжимал от злости. И в тот самый момент тишина прервалась. Началась новая песня, одна из девушек закричала от внезапности происходящего. А я почему-то потянула руку в сторону Игоря. Я словно провалилась в сон, но не могла нормально в нем двигаться. Дима упал на диван, и Игорь накинулся на него и стал трясти за кофту сильнее. Дима начал бить Игоря в ответ, но его состояние слабо позволяло ему обороняться. Ребята тут же ринулись оттаскивать Игоря от Димы. Тот в ответ хотел на него накинуться, но его перехватили и вывели в ванную.

Игорь вырвался и сказал, чтобы его перестали держать. Он взглянул на меня, в его глазах были ненависть и злость. А потом резко бросился в прихожую, схватил мою куртку и чуть ли не кинул ее в меня.

– Элли, одевайся, я же просил быстрее это делать. Мы уходим, – он до сих пор находил силы в себе не кричать на меня. Он выдерживал тон голоса, я не понимала, как ему это удавалось. Крис пыталась вступиться за меня и сказать, чтобы я осталась с ней. Но я понимала, что должна поехать с Игорем, поэтому оделась и вышла с ним из дома.

Никогда не забуду, как мы спускались по ступенькам подъезда. Рядом был лифт, но Игорь предпочел спуститься так. Он не мог думать рационально в тот момент, да, впрочем, могла ли думать разумно я? Мы оба были на эмоциях. Его ботинки так громко ударялись о ступеньки, что каждый раз я думала, сейчас этот дом обрушится от злости всего одного человека. Конечно, физически это невозможно. Но выглядело это именно так.

Он посадил меня в машину и громко хлопнул дверью. Игорь сел за руль, его дыхание было прерывистым, он словно начинал задыхаться. Щеки покраснели, а лоб немного вспотел. Он завел машину, несколько секунд пытался прийти в себя.

– Игорь…

– Тише, – перебил он меня. – Не лезь сейчас в мое состояние. Не лезь.

Он сделал глубокий вдох, после чего нажал на педаль, и машина тронулась с места. В этот момент я подумала: лишь бы мы не разбились.

29.01.20

Игорь был на взводе. Его взгляд суетился из стороны в сторону, руки немного тряслись от того, как сильно он сжимал руль. Хорошо, что скоро мы выехали на полупустую дорогу, потому что как он лавировал между машинами по городу… Страшно. Вся атмосфера нарастающего напряжения и неясности доводила до исступления. В какой-то момент я не выдержала, Игорь переставал себя контролировать. Машину уводило то вправо, то влево.

– Игорь, нам надо поговорить. Пожалуйста, езжай помедленнее. Мне страшно.

Моя просьба немного привела его в чувство, он снизил скорость и сделал глубокий вдох.

– О чем ты хотела поговорить со мной?

– Слушай. Дима напился, вел себя неадекватно. Я же встала, чтобы уйти, но он не хотел этого.

Машина резко затормозила на светофоре. Игорь так и не смотрел в мою сторону, хотя я не отводила от него взгляд.

– Чего ты хочешь, Элли? Почему ты поехала со мной? Почему не осталась с ним?

Обрушилась тишина. Зловещая и убивающая. Вот так, напрямую спросить. Я понимала, что времени на раздумья у меня нет.

– Ты мой парень…

– Даже не думай, – прервал он меня, – ты в любой момент могла со мной расстаться. Другая причина, должна быть другая причина.

Загорелся зеленый, мы тронулись.

– Я не хочу тебя терять, – произнесла я.

Мне показалось, что его дыхание дернулось в этот момент.

– Элли, не обманывай себя. У меня ощущение, что ты себя обманываешь.

Меня это разозлило.

– Почему ты не веришь мне? Почему готов поверить ему, а не мне? Почему ты считаешь, что я встречаюсь с тобой просто так? Скорее это я должна сказать, что ты начал со мной встречаться по непонятной причине. То постоянно пытался свести с Димой. И даже когда мы уже стали вместе, ты верил ему и мало со мной виделся. Скажи, до какого момента ты был в роли свахи? Или, может, тебе просто интересно со мной играть. А?

Я вышла из себя, меня буквально трясло от бешенства. Мне хотелось уже выпрыгнуть на ходу из машины. Он говорил со мной, будто с куклой. Старался быть таким спокойным, словно притворялся. И это раздражало больше всего. Хотя нет. Больше всего раздражало то, что он мне не верил. Я сказала правду, что не хочу его терять, а он мне не поверил. Снова стал говорить про Диму.

И тут Игорь резко остановил машину. Сработал ремень безопасности. Я снова хотела закричать на Игоря, так как эмоциями я уже не управляла от слова «вообще». Но он вдруг пристально посмотрел на меня. Будто со мной что-то было не так. У него были покрасневшие глаза, словно он сутки просидел за компьютером. Он вдруг произнес:

– Элли, ну ты и дура. Ты вообще ничего не поняла до сих пор.

Он хлопнул дверью. Этот удар пронзил меня насквозь. Я наблюдала за тем, как его фигура исчезала вдали. Мы стояли возле какой-то деревни. Игорь пошел в сторону пруда. Он уходил все дальше и дальше, а я сидела в машине. Меня настолько поразило то, что он вот так взял и вышел. Хлопнул дверью. Его красные глаза и в некоторых моментах задрожавший голос. Импульсивность и резкость.

Его фигура скрылась за оврагом. Он спустился в неизвестность, а я разрывалась от злости. И снова не могла пошевелиться. Будто снова попала в чертов зал кинотеатра, когда главные события происходили на экране. А я была где-то в стороне. Вдалеке от всего.

Мне вдруг послышался голос… моего папы. Господи, меня пронзило от неожиданности. Неужели мне послышалось? Или это был правда он? Как можно так отчетливо услышать чей-то голос?

Порыв. В моей душе раздался взрыв, который заставил меня выскочить из машины. Я была в таком смятении, что не помню ничего, что в тот момент меня окружало. Я просто побежала за ним в тот овраг. Взялась за высохшую траву и спустилась на корточках. Помню лишь, что забыла перчатки в машине, отчего на руках остались небольшие порезы. Я звала Игоря, но он не откликался. Бежала по чертову полю, утопая в грязном снегу. Неподалеку стояло лишь одно одинокое дерево, и то сгнившее. Впереди был пруд, я посмотрела туда и увидела Игоря. Он стоял на льду с опущенной головой. Его фигуру освещала луна. Было похоже, будто он вышел на сцену, на него направили прожектор и сейчас начнется представление. Игорь сказал:

– Зачем ты пошла за мной? Ты ведь хотела остаться в машине.

Я медленно шла в его сторону.

– Элли, отвечай мне! Хватит молчать!

Я остановилась на берегу. Между нами было не такое большое расстояние, но я ощущала себя так, будто стояла совсем на другом континенте.

– Ты мне нужен. Я говорю это честно. Не для того, чтобы забыть Диму. Нет. Ты за эти дни стал мне очень дорог. И я не хочу тебя терять из-за ерунды.

Он поднял голову, мне показалось, в его глазах блеснули слезы. Я никогда не видела, чтобы мужчина плакал. Видела, как плачут мальчики, но не мужчины. А Игорь для меня был именно мужчиной, серьезным и рассудительным. Пусть и импульсивным, но все же родным.

– Элли, я…

И в тот момент, когда он хотел завершить фразу, лед треснул. Этот звук треска пронесся между нами так, словно сумасшедший поезд. Последнее, что я увидела, – это его удивленный взгляд. И то, как он провалился под лед. На самом деле это должно было произойти быстро, но время в этот момент исчислялось по-другому. Будто вся моя жизнь пронеслась перед глазами. Как замедленные кадры в фильме.

Ультразвук. Словно оглушили. Вот что я ощутила в тот момент. А потом Вселенная услышала мой испуганный крик. Я схватилась за голову, хотела побежать к нему, но Игорь закричал:

– Стой! Ты тоже провалишься! Найди какую-нибудь палку!

Я судорожно начала вспоминать урок ОБЖ, что делать в таких случаях. Палка, нельзя бежать, нужно ползти к утопающему на животе. Какие-то обрывки воспоминаний крутились, крутились до бесконечности. Начали проявляться воспоминания о словах Андрея Викторовича, но их было катастрофически мало. Половина из них – просто шум. Не помнила. Игорь говорил, что делать и куда бежать, а я лишь выполняла то, что он кричал мне. Он пытался забраться, но лед ломался снова и снова, и он проваливался в воду.

Сгнившее дерево. Я вспомнила и побежала к нему. Возле него валялся сук, как раз подходивший для того, чтобы бросить его Игорю. Я схватила этот грязный сук и побежала обратно. Игорь немного продвинулся в сторону берега, но все еще не мог добраться хотя бы до дна. Так он хотя бы встал и дошел до меня. Я легла на живот и поползла в его сторону. Ветка была все ближе к нему, Игорь весь увяз в воде, я медленно двигалась.

Двигалась.

Потихоньку, чтобы тоже не провалиться. Пока Игорь не схватился за ветку. Словно тюлень в «мире животных», он пытался вылезти всем телом. Ему удалось, лед под ним не треснул, и он пополз в мою сторону. Очень медленно и аккуратно. Когда он подполз ближе к дереву, он смог встать и дойти остаток расстояния.

Я схватила его за руку. Ледяная. Словно у мертвеца, пролежавшего около недели в земле. Я повела его за собой к тому оврагу. Мы еле забрались, он постоянно повторял, что ему холодно. Мне и самой было очень холодно, на открытой местности дул сильный ветер. Не представляю, насколько холодно было ему.

Мы сели в машину на заднее сиденье. Он дрожал, до конца не соображал, что происходило. Я знала одно: ему надо срочно снять все мокрые вещи, иначе он все застудит. Он не понимал, просто сидел, вода стекала на сиденье. Я сняла с него шапку, потом куртку, следом кофту и брюки.

– У тебя есть хоть какая-то одежда в багажнике?

– Старые штаны. Там старые штаны, – сказал он, стуча зубами. Я открыла багажник и еле откопала эти несчастные штаны. Он не мог пошевелиться, чтобы надеть их, шок полностью его обескуражил. Я хотела натянуть на него штаны, но потом вспомнила, что трусы у него тоже были мокрые.

– Снимай трусы.

Он обескураженно посмотрел на меня.

– Быстрее, нужно надеть на тебя сухие штаны, – требовала я. В тот момент, когда Игорь начал это делать, я отвернулась. Было ли мне стыдно в этот момент? Да. Но честно, не столько стыд, а скорее страх был основным чувством. Я боялась лишь того, что он окончательно замерзнет.

– Как же, черт возьми, холодно, – дрожал он.

– Ты надел? – спросила я.

– Да.

Я обернулась и посмотрела на его голую грудь. Она была неестественно белой, я тут же начала растирать ее варежками.

– Все будет нормально, Игорь. Сейчас, я еще куртку тебе дам, чтобы согреться.

Я сняла свою куртку и накинула ему на спину. По-прежнему растирала ему грудь, чтобы он немного пришел в себя. Я была так близко к нему, и страх буквально съедал меня. Ева, ты знаешь, я впервые не впала в ступор. Делала все быстро, суетилась и не останавливалась. Обычно я не могу сориентироваться, но тут сделала все, чтобы его согреть. Не знаю, что со мной происходило в тот момент, все словно в тумане. Я не особо понимала, что происходило.

Мы были так близко друг к другу, я повторяла без конца одно и то же:

– Все будет хорошо. Сейчас ты согреешься.

И так по кругу. Я механически продолжала растирать грудь. Потом я взяла его руки и начала дышать на них теплым воздухом.

– Пальцы чувствуешь? – спросила я.

– Да.

Я и не думала ни о чем, кроме как согреть его, как вдруг почувствовала, что его дыхание становится все ближе ко мне. Я медленно подняла голову и посмотрела ему в глаза. И в этот мучительный, но в то же время желанный момент словно что-то щелкнуло у меня в груди. В его глазах я нашла свое отражение. Насколько глубоко можно погрузиться во взгляд человека? На четверть? Может, наполовину? Поверишь ли ты мне, если я скажу, что утонула в нем. Полностью. Без остатка. Будто попала в его мир, совершенно мной неизведанный, но такой родной.

Поверишь ли ты мне, когда я скажу, что его дыхание, которое касалось моей шеи, пробудило во мне нечто странное? Похожее на любовь? А может, это выше самой любви? Что-то, чего я объяснить точно не могу, ведь это чувство вызывает во мне бурю неопределенности и сомнений. И в то же время манит меня. Затаивается, словно хищник на охоте, а потом одним махом меня побеждает.

И поверишь ли ты мне, когда я признаюсь, что больше всего на свете хотела, чтобы этот момент не заканчивался. Я помню все до мельчайших деталей. Как он медленно закрывал глаза, его губы были все ближе ко мне. Я тоже закрыла глаза, погрузилась в темноту, приятную до мурашек.

Я никогда не забуду те ощущения, когда он коснулся моих губ. Он меня поцеловал. Я совершенно этого не умею, но в тот момент это не имело никакого значения. Его все еще холодная рука коснулась моей щеки, словно лед дотронулся до огня. Внутри меня было пламя, нет, скорее пожар. Он разрастался сильнее, с каждой секундой так и хотел вырваться наружу. Я вдруг поняла, как же мне это нравится. То, что он здесь, что его рука лежит у меня на щеке. А самое главное – это его дыхание. Такое проникновенное и будто священное. Странно говорить такое, но по ощущениям было именно так.

В тот момент, когда мы прекратили целоваться, Игорь еще какое-то время был рядом со мной. Очень близко, так, что мы не могли смотреть друг на друга. Соприкоснувшись лбами, мы затаились. Спрятались в этом моменте и возникшей тишине, которую нарушал лишь таинственный вой ветра. Скорее было похоже не на вой, а на песню северных народов. О свободе, о жизни или же о любви. И каждый раз этот вой проносился то рядом с нами, то где-то вдалеке.

Ева, теперь ты знаешь. В моей жизни был первый поцелуй. И самое главное, он был с человеком, который вдруг стал мне особенно дорог.