Я поняла, что Славка остался на площадке еще в прихожей, но враз стало как-то не до него. С первых шагов стало ясно: в квартире кто-то побывал. И это был не хозяин. На полу, у вешалки, валялась одежда. Дверцы тумбочки с обувью открыты, а содержимое полок разбросано по всему проходу…

Сзади присвистнул Славик и спросил:

– Тебя, никак, обокрали?

Он все же соизволил войти, чем подбодрил меня. Но этого хватило лишь на то, чтобы начать издавать хоть какие-то звуки. Я прижала ладони к щекам и пропищала:

– Что теперь делать?

– В полицию звони! – приказал он вмиг протрезвевшим голосом и предупредил: – Только руками ничего не трогай!

– Дай свой телефон! – Я, не оборачиваясь, протянула руку.

Он всучил мне трубку и осторожно поинтересовался:

– Ты насчет мужа и детей пошутила?

– А ты испугался? – догадалась я, вспомнив, с каким опасением он вошел.

Отчего-то мне стало его жалко. Ночь уламывал, а тут такой облом! Да и я в расстроенных чувствах. Он не красавец, но и не урод. Еще высокий и сильный. С таким и по улице приятно пройти. Жесть, как хотелось узнать, какой он в постели! Но теперь не до него. Более того, совсем не нужно, чтобы Славку увидели соседи, которых могут пригласить в качестве понятых. Или, того хуже, хозяин квартиры Павел…

Полиция приехала одновременно с Павлом. Вернее, первыми приехали двое сотрудников патрульно-постовой службы, которые, как я поняла, охраняли меня до появления следственной бригады. Эти не торопились. Они зевали, слонялись по квартире, а один что-то фотографировал.

– Перечислите людей, которые к вам приходили, – попросил следователь.

Этот оказался не чета тому, что был в пансионате. Молодой и красивый, он выглядел устало.

– А никто и не приходил, – ответил за меня Павел и стал удивлять познаниями моей личной жизни: – Так, друг один переночевал три дня назад. Да, еще сосед, Мишка, – с этими словами он показал пальцем в потолок и пояснил: – Над нами живет. Просил денег на выпивку. Марта ему дала в долг. Потом Марта не смогла открыть двери, и он ей помог справиться с замком.

Закончив перечислять, Павел посмотрел на меня и улыбнулся. Еще бы, конечно, я выглядела растерянно. Откуда он мог все это знать?

– А он не мог наведаться в отсутствие Марты Александровны? – встрепенулся следователь.

– Кто? – не сразу понял, о ком речь, Павел.

– Этот самый сосед по имени Михаил, – пояснил следователь и тут же попросил уточнить: – Как, кстати, его фамилия?

– Бояркин, – с ходу сказал Павел и добавил: – А залезть Мишка не мог. Не такой он человек…

– А когда у вас замок заел? – вновь обратился ко мне следователь.

– Два дня назад, – вспомнила я.

– Могу предположить, что это была первая попытка ограбления, – вынес вердикт следователь.

– Сосед тоже так сказал, – вспомнила я.

– Он еще тот специалист, – похвалил Мишку Павел. – Даром что пьет. Руки золотые!

– Вы вот что, – следователь поднял на него уставший взгляд, – давайте пока подождите в коридоре, а еще лучше, повторно осмотрите квартиру на предмет кражи. Я сейчас хочу поговорить с Мартой Александровной.

– Все, понял! – Павел поднял ладони на уровень плеч и стал пятиться к выходу.

– Странно! – вырвалось у меня.

– Что? – насторожился следователь.

– Так, ничего, – пробормотала я, ломая голову, как Павел узнал о визитерах. Да еще с такой точностью. Ладно Мишка. Его мог в глазок сосед видеть. К тому же он сильно шумел и голос у него будь здоров. Но откуда Павел знает, что я Алекса приводила? Небольшая интрижка закончилась ничем. Я даже не взяла его номер телефона. Удовлетворив свои и мои потребности, Алекс растворился в ночи, а я до обеда спала…

– Это еще зачем? – возмущался в коридоре Павел. – Как она теперь закроется?

– Нам необходимо произвести экспертизу замка, с тем чтобы узнать точно, как была вскрыта квартира, – отвечали ему мужским голосом.

– А так нельзя? – вопрошал Павел.

– Так могу сказать примерно, – вяло отвечал эксперт. – Видимых повреждений нет.

– Павел Николаевич! – позвал следователь и зевнул.

Хозяин квартиры появился в дверях. Выглядел Павел растерянно.

– Что? – спросил он с порога.

– Вы до сих пор не перечислили вещи, которые пропали, – напомнил полицейский и снова зевнул.

Павел развел руками и покрутил головой.

– Из моих ничего не пропало, – заявил он.

– Как это? – Следователь подался вперед и посмотрел на меня. – Может, и не было вовсе никакой кражи?

– Я что, по-вашему, все это придумала? – изумилась я.

– А ты свои проверяла? – вмешался в разговор Павел.

– А что у меня красть? – ответила я вопросом на вопрос.

– И все-таки, – допытывался Павел. Ему было неудобно. Еще бы, вместо того, чтобы спать, как все порядочные люди, полицейские сейчас вынуждены общаться в его квартире с незаконно вселившейся квартиранткой. Наверняка он боялся, что начнут копать, откуда я здесь взялась. Ведь договора у нас с ним не было, налогов он с моей платы не платил, а это уже нетрудовые доходы. Конечно, мы в один голос заявили, что я давно знакома с Павлом и живу здесь «за так», но разве это аргумент? Знала бы, так изначально разыграла сцену, будто у нас гражданский брак. А то, что даже временно не прописана, так кто сейчас на это смотрит? Я ведь не таджичка какая или киргизка, приехавшая на заработки, а полноправная гражданка России.

– Ну, что? – Следователь поднял уставший взгляд на Павла. – Будем настаивать на возбуждении уголовного дела или нет?

– Так ведь все на месте! – воскликнул Павел.

Видимо, предчувствуя скорую развязку, следователь бросился в пространные рассуждения.

– Основание для возбуждения дела всегда есть, – говорил он, убирая со стола листки в папку. – Замок вскрыт, в квартире побывали, уже незаконное проникновение имеет место быть…

– Да бог с ним! – Павел отмахнулся. – К тому же все ценное я давно увез отсюда.

– Почему?

– Так не живем мы здесь с мамой, – разоткровенничался Павел.

«Дурак!» – обозвала я его мысленно.

– Так все-таки вы сдаете эту квартиру? – Следователь зло посмотрел на Павла.

«Вот сейчас и влетит тебе за бессонную ночь и бесполезную писанину!» – едва подумала я, как он встал со словами:

– Значит, я был прав?

– В чем? – Павел от официального тона следователя часто заморгал.

– В том, что гражданка Никитина вам вовсе не сожительница, а обычная квартирантка, – сделал он вывод. – И вы сдаете ей квартиру.

– А что в этом такого? – продолжал «тупить» Павел.

– Совсем ничего, если не иметь в виду того, что это называется незаконной предпринимательской деятельностью, – сказал с назиданием следователь. – Но это уже не наша прерогатива, а участкового уполномоченного…

– Слава богу, замок не успели снять! – Павел облегченно вздохнул и закрыл за полицейскими двери.

– Зря ты сказал, что я квартирантка, – с досадой сказала я.

– Почему? – Павел прошел в гостиную и плюхнулся в кресло. – Извини, но у меня все документы в порядке.

Я не поверила своим ушам.

– Как это?

– Просто, – произнес он. – Бланки с соответствующими печатями я давно купил, а роспись ты поставила, едва я вошел…

– Так это, – я вспомнила, как, едва появившись в квартире, Павел сунул мне какой-то лист с компьютерным текстом и ткнул пальцем в строку, где надо было оставить автограф.

– Да, ты расписалась в договоре аренды, – подтвердил он и самодовольно улыбнулся. – Я всегда бланки беру, если вызывают на квартиру.

– А что, уже были похожие случаи? – не поверила я.

– И не раз, – подтвердил Павел. – Квартиру постоянно сдаем, а люди разные. Опять же соседи. Все сплошь пенсионеры. Стоит тут какой-то девушке начать мужиков водить, как сигнал приезжают проверять. А один раз и вовсе у меня квартиру сняли под…

– Интим-салон, – попыталась я угадать.

– А вот и нет, – по-детски ответил он. – Здесь игорный клуб для узкого круга пытались открыть. Говорят, даже кто-то успел завод проиграть на Урале. Прикрыли, а меня потом затаскали…

– Послушай! – вдруг спохватилась я. – А как ты узнал о моих гостях?

Павел загадочно улыбнулся.

– Не обидишься? – спросил он.

– Ты следил за мной? – попыталась я угадать и тут же поняла, что это глупость. У него что, других дел нет?

Павел увлек меня в прихожую, поставил напротив дверей и с загадочным видом спросил:

– Ничего не видишь?

Теряясь в догадках, я огляделась и пожала плечами.

Тогда он показал мне на стену напротив двери. И только тут я увидела небольшую камеру. Причем красная лампочка была заклеена скотчем. Камера была установлена аккурат под светильником.

– В комнате, которая закрыта, стоит компьютер и не только все пишет, он подключен к Интернету, – объяснил Павел. – Так что я в любой момент могу посмотреть, кто к тебе приходил.

Меня обдало жаром. Я вдруг отчетливо представила, как моюсь в душе. Потом увидела стоящей себя на четвереньках, а сзади…

– Ты что, за мной подглядывал?! – ужаснулась я.

– Не волнуйся! – стал успокаивать он, догадавшись, что меня возмутило, и заверил: – Камера только здесь. Будь они в комнатах, мне бы статья светила за незаконное использование технических средств сбора информации.

Глава 6
Опыт маргинала

Я не успела убрать руку от кнопки звонка, как двери открылись, и на пороге возник Мишка, собственной персоной. На удивление, он был трезв. И не только. В глубине его взгляда на этот раз можно было увидеть признаки интеллекта. Удивляли и другие перемены во внешности. Волосы на голове не стояли торчком, а лежали ровно, лицо расправилось и даже слегка просветлело.

Я облегченно вздохнула и с ходу сдержанно улыбнулась. Чтобы обрадовать, но не обольщать.

– Привет! – сказала я Мишке фривольным тоном, уже как старому знакомому и закадычному другу.

– Привет, – недоверчиво протянул он.

Мишка был в майке, которую будто бы сняли с человека на пять размеров больше его, и в трико. Нет, не в новомодном, с разными вставками и аппликациями из цветных лоскутов и с надписями на тарабарском языке. И не в спортивных штанах, а именно в трико. Такое, давно забытое в столице, осталось разве только на мальчиках. Трикотажные штаны черного цвета с отвислыми коленками и «тормозами», которые надеваются на ступню, были и у моего отца. Мать покупала их пачками в магазинчике «Ткани», куда это богатство завозили с каких-то военных складов длительного хранения. Конечно, может, и врал хозяин магазина, чтобы поднять собственный статус эдакого доставалы, да просто для того, чтобы развлечь разговором покупателей, и этот анахронизм где-то выпускают в ограниченных количествах. Но, так или иначе, Мишка своим видом навеял на меня грустинку. Одновременно я вспомнила, что до сих пор не вернула бабушке деньги, которые сперла, чтобы поехать в Москву. Причем сделала это на пару с Лешкой Контекстом весьма оригинальным способом. Мы просто напечатали на принтере фальшивки и положили их вместо заначки на «черный день» в банку с горохом. А еще я до сих пор не повинилась перед Маринкой, незадолго до отъезда попавшей из-за меня в аварию и оставшейся после нее в инвалидном кресле. Она не помнила, как я подрезала ее на машине, а мальчишки, доверившие нам своих железных коней, побоялись об этом говорить… С этим все и жили. Вернее, не все. Маринка ко всему жила с компрессионным переломом позвоночника. Вот к чему приводит обыкновенная детская месть…

– У меня проблема, – объявила я.

Мишка выглянул на лестницу.

– Послушай! – не удержалась я. – Почему, когда я прихожу, ты все время смотришь, есть тут кто еще или нет?

Мишка округлил глаза.

– А чего тут такого? – спросил он.

– Ты полиции боишься? – попыталась я угадать.

– С чего взяла?

– Воровато выглядываешь постоянно, – пояснила я. – Может, думаешь, как в кино, меня попросили позвонить менты, с тем чтобы ворваться и связать?

– Ничего я не думаю, – буркнул Мишка и неожиданно признался: – Просто должен тут всему подъезду, вот и боюсь, что кто-то из кредиторов в этот момент по лестнице идет…

Мне стало смешно.

– Понятно, – проговорила я, размышляя, с чего начать разговор и вообще, стоит ли?

– Ты чего пришла? – поторопил он.

– Говорю же, проблема, – напомнила я, размышляя, стоит или нет вообще обращаться с вопросами к такому, как он, человеку? С другой стороны, здесь у меня никого нет, с кем бы я могла пообщаться. Взять того же хозяина квартиры Павла. Обратись я к нему, и неизвестно, чем все обернется. Узнает, что у него жиличка с проблемами, попросит с вещами на выход. Мишка же как бы человек нейтральный, в то же время наверняка с каким-то уже житейским опытом. Мало ли кем он был в прошлой жизни? Вон как хорошо о нем отозвался вчера тот же Павел. Да и то, что ему соседи в долг дают, говорит об определенной репутации. Вдруг действительно что-то путное скажет?

– Что, снова замок заело? – гадал между тем Мишка.

– Нет, слава богу, с замком все нормально, – успокоила я его.

– Тогда что еще?

– У меня в квартиру пробрались воры и все перерыли, – выложила я, следя за его реакцией.

– Я к соседям не лажу! – заявил Мишка и обиделся.

– Я не поэтому пришла, – успокоила я его. – Просто мне совет нужен, как быть…

– Замки поменяй, – предложил он с ходу. – Или собаку заведи. Лучше, конечно, и то и другое.

– Собаку надо выгуливать, – привела я аргумент не в пользу этой идеи. – К тому же жилье не мое.

– Тогда тешь себя мыслью, что теперь, если и придут, то не скоро, – продолжал он удивлять познаниями народной криминалистики.

– Почему так решил? – спросила я с надеждой.

– Не решил, – поправил он меня. – Знаю. Снаряд в одну воронку дважды не попадает.

– Понимаешь, какое дело, – начала было я, но Мишка открыл двери шире и приказал: – Проходи!

Я шагнула через порог. С ходу стало понятно, что в квартире минимум вещей. Звуки не те. Какие-то эхообразные. Да и дышится посвободнее. На удивление я не ощутила ожидаемого зловония, какое было присуще нашей квартире в случае долгого отсутствия матери. Отец выбрасывал пакеты с мусором на балкон, бутылки составлял у стены и курил…

– Ты один? – спросила я на всякий случай.

– Я вообще по жизни один, – подтвердил Мишка.

Мы оказались в просторной гостиной. Несмотря на то что планировка у нас была одинакова, квартира Мишки, из-за отсутствия громоздких вещей, казалась мне просторнее.

Он показал рукой на допотопный и продавленный диван.

– Садись!

Я подчинилась.

Он устроился напротив, в кресле, после чего разрешил:

– Выкладывай!

– А что выкладывать? – переспросила я, собираясь с мыслями.

– Зачем пришла?

– Помнишь, ты предположил, что у меня замок заело из-за того, что кто-то хотел его открыть отмычкой? – спросила я.

Он выразительно кивнул.

– Конечно.

– Так вот, все равно открыли, – сказала я.

– Настойчивые ребята, – пробормотал он и задался вопросом: – У Пашки там что, медом намазано?

– Я думаю, что так и есть! – выпалила я. – Только не у Пашки, а у меня…

– А поподробнее? – потребовал он.

– Я в лесу нашла выброшенную кем-то железяку, которую искали, а теперь за ней пришли ко мне домой, – сказала я на одном дыхании.

– Так, – протянул Мишка и перечислил по порядку интересующие его моменты: – Что за железяка, в каком лесу и кто ее искал?

Мне понравилась взрослость в постановке вопроса, и я приободрилась, в очередной раз убедившись, что не зря обратилась к маргиналу.

– Меня один таксист подвозил из пансионата, – начала было я и тут поняла, что придется рассказать еще, что за пансионат, и осеклась. Еще вдруг стало ясно, что и про смерть Рольгейзер он тоже должен знать. Осознание того, что нужно рассказывать чуть ли не всю свою историю, закончилось вопросом:

«А зачем, собственно, я к нему приперлась? Что он может? Дать совет? Так уже дал. Менять замок и заводить собаку. Оба не для меня. Пойдет ко мне ночевать, на случай появления визитеров? А готова ли я к тому, что этот тип останется на ночь?»

Я украдкой посмотрела на его впалую грудь, опустила взгляд ниже и остановила его на засаленных коленках. Ведь как ни крути, а мужчина еще в самом репродуктивном возрасте. Войдет в роль заботливого опекуна и, подобно Лешке Контексту, полезет ко мне под одеяло. Я в принципе не против близости, но не с таким типом. Это ведь самый настоящий обитатель дна, только с собственной квартирой, которую чудом еще не пропил. Так сказать, асоциальный тип. Да мало ли чем он еще болеет? В этом месте я зависла. Возникла долгая пауза.

– До тебя дошло, что не по адресу обратилась? – просчитал он мои мысли.

– С чего ты взял? – Я растерялась.

– Не трудно догадаться, – проворчал он.

– Ты проницательный человек, – похвалила я. – Действительно, а ты здесь при чем?

– Начнем с другого конца, – принял он решение. – Покажи мне предмет, который ты считаешь поводом для посещения грабителей.

– Не могу показать, – призналась я.

– Почему?

– Я эту вещь выбросила.

– Вот те раз! – Мишка ударил себя ладонями по коленям. – А зачем?

– Она мне не нужна, – объяснила я.

– Странное дело, – пробормотал Мишка. – Ты сейчас сказала, что вещь представляет для кого-то ценность, и выбросила?

– Когда я ее выбрасывала, то не думала об этом, – сказала я очевидное.

– А о чем ты думала? – спросил он с сарказмом.

– Просто решила, что это мусор. – Я пожала плечами.

– Не понимаю тебя, – признался Мишка.

– Послушай, – я стала злиться, – давай не будем рассуждать, что и как. Лучше скажи, что делать?

– Знать бы, на что она похожа, я бы примерно понимал, с кем придется иметь дело, – пояснил он расстроенным голосом.

– Как это?

– Ну, например, была бы это икона, то понятное дело, она представляет интерес в определенных кругах, – стал объяснять Мишка. – Цены на такие вещи в пределах ста тысяч. Естественно, за это никто не будет убивать. А вот если…

– Что если? – Я напряглась.

– Если в этой железной штуке бриллианты спрятаны миллионов так на сто…

– Ой! – Я прижала ладошки к щекам. – Я об этом как-то не подумала…

– Или в ней радиоактивный элемент, – продолжал Мишка, с угрозой в голосе.

– Господи! – пропищала я. – У меня волосы выпадут?

– При чем тут твои волосы?! – возмутился он. – У всей мужской половины дома появятся проблемы с этим…

– С чем? – не могла взять я в толк.

– С потенцией, – произнес он скомканно и смутился.

Я испугалась, зная, что значит в жизни мужчин секс, и вдруг отчетливо представила себе толпу, которая бежит за мной по двору. И не только мужики, с ними разъяренные бабы…

– С чего это ты взял? – спросила я слабеющим голосом.

– Ты что, в школе не училась? – изумился он и вдруг, словно что-то вспомнив, поднял взгляд в потолок. – Эти все излучения сквозь стены и потолки проходят на раз, а остановить их может только свинец…

Не знаю, что произошло. То ли страх подействовал, то ли наоборот, Мишкино присутствие вынудило рассуждать вместе с ним, но я вдруг отчетливо увидела Мажора у разобранного компьютера.

– Я такие штуки видела у одноклассника в комнате, – вспомнила я. – Он компьютерами занимался. Все собирал и разбирал…

– Погоди! – Мишка просветлел лицом. – Так, может, это жесткий диск?

– Как это?

Он показал мне вытянутую ладонь и пальцем правой руки провел по запястью:

– Вот такого размера…

– Да, – вспомнила я и добавила: – Еще из него проводки какие-то торчали.

– А когда ты его выбросила?

– Три дня назад.

– Наверное, он его еще не продал! – произнес Мишка.

– Кто он и что не продал? – гадала я.

Но Мишка оставил мои вопросы без внимания.

– Все ясно! – Он решительно встал. – Пошли!

Глава 7
Новый знакомый

Если я считала что, обратившись к Мишке, оказалась на самом дне нашего общества, то ошибалась. Как оказалось, на самом дне мне еще предстояло побывать.

Мишка вышел из подъезда и направился к мусорным контейнерам. Шел он по-деловому уверенно. Я семенила позади него и озиралась. Упаси бог увидеть меня кому-то в обществе этого бомжеватого мужичка. Господи! И зачем я увязалась следом? Надо было найти причину, по которой мне нельзя выходить во двор. Например, сказать, будто боюсь, что меня похитят и увезут куда-нибудь, чтобы пытать. А пыток я не выдержу и умру.

– Показывай, куда бросила? – потребовал Мишка, остановившись у зловонных, железных чудовищ.

– Кажется, сюда, – с этими словами я показала на первый железный ящик высотой с подростка.

– Понятно, – пробормотал он и огляделся.

– Что ты задумал?

– Пошли! – Мишка увлек меня обратно. Мы обошли дом и оказались в соседнем дворе. Здесь он повернул в сторону приземистого здания, сразу за которым виднелись невысокие деревья и кустарник. От него шли какие-то трубы. Они были толстыми, обмотанные утеплителем и широкой металлической лентой. Я знала, что зимой по этим трубам идет горячая вода, а у нас в городе на них любят спать бродячие собаки. Называются они, кажется, магистралями теплосетей или теплоцентралью… Если учесть, что и летом есть горячая вода, возможно, они и сейчас теплые. Просто собакам летом ни к чему греться. Они летом, наоборот, в теньке любят поваляться. Хотя, в отличие от нашего городка, в Москве я бродячих псов почти не видела. Все-таки столица и, наверное, всех их отправляют в приюты для животных.

В одном месте, под магистралью, трава была вытоптана. Мишка ловко наклонился и пролез. Я присела на корточки и спросила:

– А я?

– Давай следом! – потребовал он.

Я подчинилась и спиной задела блестящую ленту, которой была обмотана труба.

Мы оказались на пятачке, свободном от кустарника и травы. Повсюду валялся разный мусор. Мишка двинул по тропинке.

– Ты куда меня ведешь? – проблеяла я и встала.

Было полной неожиданностью узнать, что практически в самом центре Москвы есть такие места.

– Идем! – торопил Мишка. – Надо.

– Может, ты один? – промямлила я. Язык стал вдруг непослушным, а губы словно резиновыми.

– Это тебе надо или мне? – злился он.

– Мне…

– Ну, так пошли! – торопил Мишка.

На казавшихся деревянными ногах я двинула следом.

Мы оказались у какой-то кирпичной стены. Здесь повсюду валялись пустые бутылки и шприцы. Под ногами захрустело битое стекло. Хорошо, что я не на каблуках, а в кроссовках. Вокруг головы образовалось облако из мелких мушек. Загудел над ухом комар.

Рукой я задела траву. Запястье что-то обожгло.

– Ой! – вырвалось у меня.

Мишка встрепенулся.

– Ты чего?

– Крапива! – захныкала я.

– Ничего, – успокоил он и заверил: – Пройдет.

Впереди раздался хруст веток и послышались голоса.

– А этот бомж прикольный! – сказал кто-то.

– Фара, ты на него так смотрела, что я подумал, сейчас отдашься! – заговорил еще один, шутливым тоном. Голос принадлежал молодому парню.

– Я хотела прямо там его месить начать, – ответила девушка, которую, судя по всему, звали странным именем Фара.

Мишка встал. Я налетела на него и тоже встала.

– Здесь народу ходит больше, чем на Арбате! – восхитился кто-то.

Я выглянула из-за Мишки и увидела двух парней и девушку. Все в черном. У девушки сдержанный макияж под стать эмо. Джинсовая рубашка на груди была украшена аппликацией из стразов в виде цветков.

– Привет! – Она улыбнулась и двинула на нас. Парни пошли следом. Они прошагали мимо и скрылись в зарослях. Я уловила аромат мужской туалетной воды «Лакоста». Девушка пользовалась древесным женским…

– Нас наркоманы не убьют? – спросила я Мишку и обернулась.

Позади сплошная зеленая стена.

Нет, вопрос не относился к этим парням и девушке. Категория людей, которая пользуется дорогим парфюмом, вряд ли пойдет на убийство из-за денег на дозу. Они у них есть. Я боялась, что в этой глуши могут оказаться другие персонажи.

Мишка молчал. Он постоял, словно переваривая в голове увиденное, и двинул дальше.

– Кто это был? – спросила я.

Но и на этот раз вопрос остался без ответа. То ли не слышал, то ли ему сейчас не до того было, чтобы отвечать. Мишка словно над чем-то сосредоточенно размышлял.

«А что, если он ведет меня насиловать? – ужаснулась я. – Решил поразвлечься, а потом убить! Точно! А куда же еще можно сейчас идти? Лучше вот так вот, заманить, чтобы сама! А то зачем, к примеру, дома этим заниматься? Потом ведь и труп надо как-то вынести. Придется опять же расчленять его в ванной. А это сколько возни! Да и мыться потом в ней как? Нужно дезинфицировать! Мишка пьет с утра до вечера и лишен женской ласки. А ведь он мужчина еще молодой, только лицо пропитое. Может, был бы даже ничего себе, если бы не пил. Нужно же ему для физиологических потребностей как-то реализовываться. И вообще, вот как он меня смог уломать за ним идти? Вестимо как, загипнотизировал! Точно! – осенило меня. – Так оно и есть! А мне кажется, что по своей, по доброй воле иду. Маньяки все гипнотизеры и психологи».

– Мишенька! – проблеяла я и стала умолять: – Не надо… Не бери грех на душу!

– Чего не надо? – Он встал и вытаращился на меня так, словно увидел перед собой инопланетянина.

– Ничего со мной делать…

– Послушай! – взорвался Мишка. – Это не я к тебе пришел, а ты ко мне! И не я тебя от дел оторвал, а совсем даже наоборот. Поэтому прекрати истерить!

Сказано это было вполне сносным языком, без уличных словечек и другой подзаборной терминологии, и подействовало отрезвляюще. Действительно, чего это я?

– Пришли, – наконец сказал Мишка.

– Куда? – Я огляделась.

Он показал взглядом себе под ноги и сообщил:

– Сюда.

Я увидела люк без крышки. На бетонной стене колодца виднелись ржавые скобы, а откуда-то снизу, из темноты, несло кислым и нечистотами.

– Ты что, хочешь меня в него…

Я не договорила. Так он, оказывается, сумасшедший!

– Марта! – успел лишь крикнуть изувер, как я ломанулась сквозь кусты прочь.

Однако сделала всего пару шагов и увязла в этих ветках. Ноги запутались в траве и разном мусоре. Одновременно я вдохнула мушку, закашляла и присела.

– Ты куда? – раздался голос над головой.

– Не убивай! А-а-а! – закричала я, как вдруг поперхнулась и умолкла оттого, что на нижнюю часть моего лица легла его ладонь. Пропахшая табаком и липкая, она показалась мне мерзкой.

«Так вот она какая, смерть! – думала я. – Как все просто! Как я вообще, решилась пойти за ним в эту глушь? И никто не видел, как он вывел меня из дома и привел сюда! Да если и видели, разве скажут? Разве признаются, что были свидетелями того, как социально опасный элемент уводил на смерть девушку, а они не вступились? Так и пропадают люди без вести. Каждый день по телевизору показывают, а на столбах расклеивают объявления».

И я вдруг отчетливо представила такое объявление. Вверху красным написано «Внимание». Справа моя блеклая черно-белая фотография из паспорта, а слева текст. Такого-то числа этого года ушла из дома и не вернулась Марта Никитина тысяча девятьсот… Господи! Я-то думала, куда пропадают люди, которые, по сути, далеко от дома-то и уйти не могут?! А они, наверное, лежат себе вот в таких вот коллекторах заброшенных, в которые никто никогда не заглядывает. А если уж и заглянет кто, так это произойдет лет эдак через триста. Решат археологи будущего обследовать руины древней Москвы и начнут копать. Доберутся до культурного слоя нашей эпохи, в котором обнаружат коллектор с остатками скоб железных, и увидят они косточки белые и страшный череп. Решат, что это останки молодой девушки, и даже не будут знать, что я была красивая и хотела жить. Про «культурный слой» и другие заумности я последнее время слышала из телевизора да Интернета. Ведь занимаясь благоустройством, перекопали всю Москву! Куда ни плюнь, краны, кучи песка и экскаваторы. Снуют, словно муравьи, рабочие в желтых робах. Оттого пробки на дорогах и всякие другие неудобства. И вот на фоне всего этого, одновременно со строителями, роются в котлованах и в ямах историки. Скоро столица России затмит все города мира по своей красоте, а я буду лежать на дне ее заброшенного коллектора и разлагаться.

– Ты издеваешься? – прокричал мне на ухо Мишка и тряхнул с такой силой, что хрустнули позвонки.

– М-мм! – Я что было сил разжала челюсти и попыталась укусить его за ладонь. Но он успел ее убрать.

– Иди к черту! – отправил он меня обиженно и развернулся прочь.

Ноги подкосились, и я снова оказалась на земле.

Мишка пробирался обратно к стене. Я смотрела ему вслед и не могла взять в толк, что вообще происходит? Неужели его напугала моя реакция, и он отказался от своей грязной затеи? В этот момент прямо перед моим носом из-под земли появилось нечто. Оно уставилось на меня красными глазами и вдруг обдало могильным зловонием.

– Чего раскричалась? – вопрошало страшное существо.

– А-а-а! – заорала я.

Мишка обернулся.

– Марта! – позвал он.

– А-а-а! – рвал мои голосовые связки воздух.

Между тем чудовище уперло руки в землю и выбралось совсем. Это оказался зловонный бомж. Более того, я поняла, что видела его уже не раз у наших мусорных баков. Еще он иногда ошивался у магазина с другой стороны дома. Я живу здесь всего ничего, но эту личность запомнила лучше, чем Мишку. Как ни странно, это подействовало на меня успокаивающе, и над полянкой воцарилась тишина, в которой раздался осипший, с легкой хрипотцой голос.

– Чего орешь? – спросил бомж.

– Ых! – ответила я.

– Привет, Бармалей! – поприветствовал бомжа Мишка.

Он подошел и встал рядом.

– Здорово! – Продолжая глядеть на меня, Бармалей, не оборачиваясь, протянул Мишке грязную руку.

Тот ответил на рукопожатие и присел на корточки.

– Вот жену тебе привел! – сказал Мишка с сарказмом.

– А-а-а! – заорала я с новой силой и повалилась на спину.

Мишка наклонился надо мной, взял за плечи и вынудил встать.

– Ты вот что, – заговорил он тоном учительницы, – если хочешь, чтобы я тебе хоть как-то помог, не кричи и веди себя прилично.

Я показала рукой на Бармалея и проблеяла:

– О каком приличии можно говорить, если ты меня к этому привел?

– А он не человек? – изумился Мишка. – Барановский Иван Васильевич в прошлом вполне добропорядочный гражданин, оказавшийся в силу определенных обстоятельств на улице…

– Я в вашем доме жил, между прочим, – сказал обиженно Бармалей.

– Извините, – промямлила я, все еще не веря, что не попала ни в какую историю…

– Чего пришел? – спросил Бармалей.

– А ты чего вылез? – поинтересовался Мишка. – Собрался куда?

– Нет, просто посмотреть решил, – объяснил Бармалей. – Гости у меня были. Только ушли.

– Гости? – протянул Мишка.

По тому, как изумился он, я поняла, что условия, в которых жил Бармалей, даже для него ужасные.

– А что тут такого? – обиженно спросил Бармалей.

– Это, случайно, не девушка и двое парней? – продолжал допытываться Мишка.

– Фара с друзьями только ушли, – подтвердил Бармалей и почему-то обрадовался. – Вы их встретили?

Sie haben die kostenlose Leseprobe beendet. Möchten Sie mehr lesen?