Глава 9 "Не был предателем: часть 2"
Рино, Нова, Салазар и саламандра, пробираясь по коридорам ужасной темницы, всюду видели либо пустые камеры, либо со скелетами внутри. Так продолжалось, пока под тусклым светом факела они не заметили, как в одной клетке что-то тихонько двигалось в тяжелых оковах. Оно хрипело и выло от боли. Рино поддал огня факелу и подошёл ближе к этой камере, дабы взглянуть что внутри.
– Эй, Нова, этот старик… – Рино ужаснулся и, прикрыв ладонью рот, сказал это шёпотом.
– Храни меня Тасим, он жив? Как?! – воззвал Нова к Богу.
За клеткой смиренно сидел и временами издавал звуки старик, больше похожий на иссохший труп, и казалось, что это просто обтянутый кожей скелет, но никак не живое существо. Рядом с ним лежала уйма больших тарелок с остатками еды – похоже, кто-то намеренно долгое время закармливал его, но почему он ещё такой тощий? Из его спины торчало множество труб, ведущих куда-то вверх. Впервые за сотни колец он увидел свет.
– Эй, как нам тебя вытащить? – обратился Нова к старику, но тот никак не ответил, лишь продолжая бормотать под нос слова на неизвестном языке.
– Нова, осторожнее. – прошептал Рино.
– Осторожно? Рино, посмотри на него, хочешь сказать, он представляет угрозу?
– Ничего я такого не собираюсь сказать. – после этих слов Нова всё понял и прислушался к брату. – Просто будь осторожнее: у меня дурное предчувствие.
Только Салазар был крайне эмоционален в этот момент: он пустился рыдать, и молить о прощении, выкрикивая в сторону старика: "Я бросил тебя тогда!" Саламандра же, при виде хозяина в таком состоянии, немедленно принялась плавить решетки, – прямо сейчас она возвращает долг своему спасителю. Но когда она принялась это делать, Салазар разгневался и ударил её ногой по голове: "Что ты делаешь?! Салазар есть спаситель, тупое животное! Салазар!" После такого акта жестокости Нова и Рино приготовились к защите и отпрыгнули назад.
– Нова, я говорил, этот косоглазый – просто псих! – в сильном раздражении крикнул Рино, достав своё оружие.
– Салазар, что ты делаешь?! – испугался Нова.
Однако Салазар уже никого не слышал, ибо его святой цели мешал какой-то зверь – то было недопустимой дерзостью. Для него саламандра была просто инструментом – лёгкой лопатой, не более. Салазар не переставал избивать зверя, но саламандра не сопротивлялась, а в её потускневшем от крови глазу была только одна фраза: "Значит, так надо." Эмоциональное состояние саламандры было хуже некуда: совершенный покой, не желающий более бороться. Даже самому маленькому пламени не появиться на теле воплощения войдерума нагрева, поэтому Салазар мог её избивать, не боясь ожогов.
– Салазар, ты, ублюдок! – разгневался Нова, пока на уголках глаз появлялись слёзы, после чего энергия войдерума света в нём иссякла, а тело слабело.
– Это уёбок, каких не видел свет – он не заслуживает жизни. – почувствовав, как слабеет войдерум Новы, Рино только ещё больше разозлился, желая как можно скорее избавиться от мерзавца.
Нова видел, как быстро тускнел глаз саламандры, как с каждым ударом она истекала кровью. Нова решил закрыть глаза, чтобы больше не печалиться, но эта картина преследовала его разум, не давая сил для колдовства войдерума света. Он не мог собраться с силами и еле сдерживал слёзы. "Чёрт, Нова, я разберусь сам, отдохни от этого дерьма." – Сказал Рино, ибо такой эмоциональный удар по напарнику разозлил его, отчего жар войдерума нагрева стал куда сильнее, а факел в руке уже взрывался, словно связка петард. Чем быстрее Рино убьёт Салазара, тем скорее Нова придёт в себя. Шаг для замаха, рывок – простые, но смертельные движения, после которых Рино метнул клинок на цепи прямо в голову Салазару, он кричал и молил о пощаде через невероятную боль. Осколки черепа вонзились ему в мозг и заставляли кровоточить. Несколько минут он в отчаянии и невозможной боли ещё мог жить, поэтому Рино без пощады потянул цепь в свою сторону, чтобы совершить добивающий удар. Салазар упал наземь и разбил нос, он корчился от боли и кричал, его эхо раздавалось по всей темнице, а кровь из его головы била фонтаном. Затем быстро и без промедлений Рино взял клинок и перерезал зверолюду глотку – теперь он не сможет кричать и тихонько захлебнётся в своей же крови.
– Спасибо, Рино… Мой войдерум… – рефлексировал Нова на фоне своей слабости, однако Рино уже был готов поддержать.
– Всё в порядке, Нова, на что ещё тебе напарник?
Внезапно тихий, хриплый голос, звучавший будто последние вздохи тяжело больного, остановил их:
– Ishrim дало. Тю. Бесполезно. Не удастся вам меня так вытащить… – тихим голосом мертвеца заговорил старик. – Он питается моей gal'tush, бессмертной кровью. Vanama… – говорил старик на древнем, забытом языке.
– "Бессмертной"? Старик, ты так не шути, пойдёшь с нами на волю, в Бровсо о тебе позаботятся. – убеждал Рино.
– Волю? Grun pa zi'gsha yu-te. Эры сменяют одна за другой, слишком сильные изменения принесли на эту землю люди. Мне уже не вернуть мою вторую эру. Vanama…
– Погоди, "вторую"? С конца второй прошло больше четырёхсот колец. Как ты мог жить в то время? – недоумевал Нова, вспоминая историю Ховака. Но по расчётам Новы старик прожил около четырёхсот колец. Однако, если учесть, что незнакомец, говорящий на древнем языке, родился где-то в середине второй эры, то его возраст и вовсе более тысячи колец.
– Думаешь, мне есть дело до того, чтобы кому-то доказывать свою правоту? Я просто говорю, что я знаю. Когда-то давно я видел blo'tush битву Тасима и Родиза. Они были легендарными воинами Хондруфера. Сражались друг с другом день и ночь, пытаясь узнать, кто всё-таки сильнее. Я застал их последнюю битву; никто не выжил в ту судьбоносную ночь. Vanama! Эх, grun pa zi'gsha. Они сражались, как боги, но не были таковыми. Всю эту ересь ваши придумали предки, они умерли в благом неведении, а мне не повезло с судьбой. В моих жилах течет бессмертная кровь. Vanama…
– Ёло, постой… В это просто невозможно поверить. Ты хочешь сказать… Богов нет?
– Я уже это сказал, мне не нужно повторять. Vanama…
– Старик, если не хочешь выбираться отсюда, может, тебя избавить от мук сектантов? – предложил Рино.
– Это вас мучат сектанты! – внезапно крикнул старик. – Моя жизнь ничего не стоит, vanama, ибо она не кончится, как бы я того не хотел. Моя кровь – проклятие для меня и источник бессмертия. – после этих слов агенты подумали, что им послышалось, но нет – старик позже повторил, но всё внимание обратил на одного человека. – Иоанн вставил мне эти трубы и делится с сектантами только каплей её бессмертия.
– Постой-постой-постой-ёло! Постой… – на самом же деле этими словами пытался Нова остановить себя и свою голову от буйства вопросов. – Ты хочешь сказать, что Иоанн бессмертный? – Рино, услышав, как наивно доверился Нова словам старика, чуть было не наехал на брата, однако войдера нагрева волновали сомнения, ибо перед глазами было лишь подтверждение тем невообразимым словам.
– Именно. Tvucha L shal'bo. – блеск в глазах старика, что видели закат древних цивилизаций и смерти сотен – если не тысяч – великих людей, потух, а голос затих.
– Нова, подожди, у меня есть один вопрос. – Рино заметил, что Нова полон вопросов, однако у Рино они были явно серьёзнее. – Старик, как ты здесь оказался?
– Всё просто, во время войны четвертой эры мне предложили смерть. Иоанн сдержал слово, и теперь с каждым кольцом я чувствую слабость. Эх, ещё пару колец, и я наконец сгину. Однако Иоанн спрятал меня подальше от любопытных глаз. Удивлён, что вы нашли меня. Иоанн был обычным капитаном форта Ан, пока не отыскал меня; он был опьянен желанием обрести бессмертие. Сколько же колец я искал смерти. Вам, щенкам, никогда не понять страха вечности… – вдруг старик умолк, будто вспомнив всю свою бесконечно длинную жизнь, после чего вскрикнул. – Все вы глупцы!
Старик резко поднял голову, его взгляд источал смерть. В нём была заключена сама вечность – проклятие, данное ему в наказание древними Богами. Именно оно стало сердцем ужаса на Хондруфере – острове Ан. То, что было заперто на долгие кольца, появилось пред глазами обычных людей. Глаза этого человека видели слишком долгую историю, чтобы оставаться человеком. Само слово "кольцо" для него сродни лишь одной секунде. Месяца? Сотни, тысячи колец? Эры? Нет. В его разуме не эти слова определяют время. Жизнь и смерть – если их нет, нет и времени, только бесконечный страх. Его слова были буквально пропитаны знаниями давно ушедших колец. Словами, которые вряд ли уже кто-нибудь вспомнит.
– Ёло… Что всё это значит? Этого просто не может быть… Я не понимаю…
– Эй, старик, как нам убить Иоанна?
– Конечно знаю, и меня не волнует, что вы с ним сделаете, vanama. Иоанн теперь словно чудовище из сказок – отрежь любую часть тела, и она снова отрастёт. Я знаю только одно: новые тела части появляются невероятно быстро, grun pa zi'gsha, но у этого есть своя особенность. Если отрезать хвост ящеру, из хвоста не отрастёт рептилия. Если отрежете руку Иоанну, регенерация придёт на большую часть тела, потому что она идёт от сердца. Если его сердце перестанет подавать бессмертную кровь Tramata dieb grun, vanama… Он умрёт. И да, если вам удастся каким-то чудом его убить, уведите трубы в пески. Я вас прошу. Никто не должен страдать этим проклятием более. А я останусь здесь, пока вся кровь не уйдёт.
– Странно это как-то. Раз ты не хочешь жить, почему просто не разорвал себе сердце? – задал вопрос Рино, усомнившись в словах старика.
– Потому что я имею проклятое сердце, а Иоанн лишь мою проклятую кровь. Сердце проклятого нужно уничтожить быстро, пока оно не возобновило регенерацию, nabad. Пища насыщает это проклятие massag la tirs, но если перестать есть, judj энергию станет получать извне, поглощая войдерум из всего вокруг. Gadfi исполните моё последнее желание – избавьте сердце от проклятия и убейте Иоанна!
Братья обязались исполнить его последнее желание; долго обдумывая его слова, они всё-таки вышли из катакомб, оставив старика там. Никто больше не вернется в эту злополучную глубь. Пора уничтожить зловещую ауру форта Ан и превратить его в простой остаток войны. Пристанищу ужаса в Ховаке должен прийти конец.
Глава 10 "Троичная гармонизация
"
Всё это время Нопперабо Яхон в тени собирал информацию обо всех сектантах, однако узнать троицу придворных войдеров Иоанна ему так и не удалось, ибо никто просто-напросто не знал об их способностях. Уже сутки Яхон находится под маскировкой с помощью постоянной поддержки войдерума света. Он уже успел догадаться, каким способом работает войдерум крови Иоанна, но подобная разведка не осталась без внимания особо подозрительного сектанта, что следовал за Яхоном по пятам. Нопперабо сумел это заметить и специально начал вести по ложному следу куда-нибудь подальше от лишних глаз, чтобы расправиться со свидетелем. Местом расправы стала чаща леса: Яхон с давних колец чувствует себя комфортно в сражении в сложных, запутанных местностях. Он намеревался использовать окружение против врага, а теперь пришла пора раскрыть перед ним карты:
– Долго ты за мной будешь ходить? – остановился Яхон и, обернувшись, сказал своему преследователю. – Ты совершенно не умеешь прятаться – ты абсолютно бесполезен. Как тебя вообще приняли в секту?
– Да как ты смеешь?! Ты хочешь предать отца Иоанна – этого достаточно, чтобы покончить с тобой здесь и сейчас! – после испуга от того, что стал обнаружен, сектант разгневался.
– И что же ты сделаешь? – сухо спросил Яхон, словно вне зависимости от ответа собирался пойти дальше своей дорогой.
– Kuzan'o la cuerto son bee oughtless zig ta’los na-bad SAN!
– Что ты там бормочешь? Тебе обязательно говорить на придуманном одним человеком языке, чтобы использовать каплю его войдерума? – подпитывал Яхон своими речами войдерум хлада.
– Заткнись! Это не просто язык! Только так мы можем говорить с Родизом и просить его о силе!
– Раз такой слабак, стоит постыдиться, что используешь чужие силы, притом мнимые. – эти слова сильно задели сектанта, его веру оскорбили.
– Дажвог! Тебе конец! – взорвался сектант, после чего стал слабеть.
– Вот и твой войдерум хлада ослаб. Смотри внимательно…
Сектант в порыве ярости не мог использовать войдерум хлада и налетел на Яхона с пустыми криками – это было его единственным оружием сейчас. Нопперабо, встав на колено, использовал усовершенствованную технику Виллионских войдеров хлада, которые те активно использовали в разведывательных миссиях во время войны четвертой эры. Всё вокруг быстро холодало, Яхон притронулся к почве и заморозил большую часть леса. "Знаешь почему березы обильно источают сок? Вода под большим давлением струится к самому верху. Здесь, среди деревьев, ты в моей власти." – сказал Нопперабо Яхон, после чего стал замораживать и быстро размораживать воду двумя противоположными стихиями, из-за чего мог контролировать потоки воды в стволах деревьев. В один нужный момент большинство из них просто разорвало от льда внутри, в полёте Яхон вновь растапливал лёд, чтобы быстро падающие капли превратить в огромное количество летящих вниз ледяных стрел. Яхон менял настроение настолько резко, насколько и быстро менялись местами войдерум хлада и нагрева. Его меняющийся лик – последнее, что увидел сектант. Он напомнил ему один шлем из Виллиона: несколько сторон радикально отличающихся выражением лица маски. Они вставали на лицо каждый раз, когда её пользователь менял войдерум. Её носили единицы людей в империи, но всех помнят со зловещим именем: "Демон Нопперабо". Стрелы одна за другой падали с неба прямо в спину сектанту; он не мог ходить, но ещё не собирался издать последний вздох. Тогда Яхон спокойно подошел к нему, его лицо вновь изменилось. Он схватил сектанта за голову, и со всей силы ударил её коленом. "Чего ты не дохнешь, дерьма кусок?! Хочешь меня разозлить, да?! Из-за тебя всё это! Я бы мог дальше работать, но припёрся ты, сопляк. Ты испортил мне все планы!" – после этих слов Яхон сумел настроить себя на мощное использование войдерума нагрева: он приложил свою руку к ране на спине сектанта, из которой всё ещё текла кровь. Сектант ещё хотел жить, но жалел о том, что так жестоко умрет за своего отца, который не пришёл ему на помощь. Он схватил Яхона за штанину и пытался молить о пощаде, однако, он был слишком занят и погружен в исполнение важной миссии. Демон Нопперабо начал нагревать кровь сектанта как только мог. Алая жидкость в его венах кипела и заставляла корчиться от боли, обжигая всё изнутри, казалось, будто прямо сейчас жилы расплавятся. Глаза краснели, большинство капилляр лопались прямо под кожей, оставляя страшные синяки. Сектант погиб с пеной изо рта, сражаясь за мнимую семью и пустую веру против Демона Нопперабо, что лишь кинул напоследок унизительные слова: "Ты даже не смог вынудить меня использовать третью стихию – все сектанты здесь ничтожные."
Глава 11 "Врассыпную!"
В рядах сектантов происходит настоящий хаос. Люди стали пропадать один за другим. Кто-то сливает информацию и устраивает постоянные диверсии. За несколько часов были уничтожены несколько кораблей, фильтры воды, ветряная мельница и несколько складов зерна. И каждый раз преступник оказывается абсолютно незаметным. Все свидетели были убиты на месте, всё началось с прихода двух новичков. Затем убийство Эгиля руками Иоанна. Всем стало ясно: Эгиль пустил на святые земли ангелов кровопролития. Отец Иоанн предупреждал о том, что за ним придут, его действия не окажутся незамеченными – это будут ангелы, жаждущие полного контроля и власти Тасима. Он внушил сектантам, что Тасим намеревается избавиться от единственного сына Родиза, дабы укрепить свою власть над миром. И именно Иоанн сумеет избавиться от врага отца, накопив силу в Ан. Теперь все сектанты максимально бдительны: совсем скоро они встретятся лицом к лицу с ангелами и дадут бой. Прямо сейчас они на выходе из катакомб; давно не видящие света Сэн, они наконец выбрались. Прямо у маяка их дожидался Нопперабо Яхон, его неожиданный визит немного напугал братьев:
– Где вас так долго носило? Что вы забыли в заброшенной тюрьме? – выдавливал злобу Яхон.
– Ёло! Ты откуда вообще узнал, что мы там? – уставший Нова удивился, увидев перед собой Яхона.
– За вами нужен глаз да глаз, я с самого начала пути слежу за вами.
– Тогда зачем спрашиваешь, что мы делали в катакомбах; ты же всё знаешь, да? – выпалил Рино.
– Нет, с вами в эту дыру я не шёл. – ответил Яхон, кинув взгляд на нору под маяком.
– Ёло, если кратко, Иоанн бессмертен. – вспомнив это, Нова с толикой страха и с выступающим потом на лице рассказал агент.
– Это я знаю. – скрестив руки, совершенно без эмоций ответил Нопперабо. – Я видел его в деле. Вы ни в коем случае не должны сражаться с ним, так что оставьте это дело мне. А сейчас слушайте внимательно. – Яхон приостановился, ибо какое-то воспоминание, где была похожая ситуация, заставила разворошить эмоциональное состояние, словно вдруг часы стали идти в обратную сторону, но это длилось всего пару секунд, после чего Нопперабо продолжил. – От вас нужно только одно – расправьтесь с личной охраной Иоанна, потому что это единственное оставшееся серьёзное препятствие. И как только выполните это задание, убирайтесь прочь с острова!
– Ёло, у нас всё схвачено. – не обратил внимания Нова на серьёзность Яхона. – Нам дали задание убить саламандру. Она мертва… – хотел Нова продолжить, но воспоминание о саламандре и Салазаре не давали спокойно этого сделать.
– Не думай, Нова, я договорю за тебя. – перехватил инициативу Рино. – Убив саламандру, мы сможем приблизиться к Иоанну. Эгиль дал нам это задание, теперь мы достойны… – не успел договорить Рино, как его перебил Яхон шокирующей вестью.
– Эгиль мёртв. – холодно заявил Яхон.
– Что? Как? – недоумевал Нова.
– Для нашей миссии это уже не важно. Ваша задача – отвлечь придворных войдеров. Сначала я…
Не успел Яхон договорить, как в один момент рядом с ними появилась зловещая тонкая фигура с кинжалом. Человек в жутких одеждах шута летел с огромной скоростью и смеялся, желая быстро перерезать всех троих. Но благодаря реакции Яхона, он остановил кинжал собственной ладонью. Сквозь боль он держал лезвие, чтобы шут не вынул его. Через силу другой рукой Яхон пытался вцепиться за шею шуту, но в его глазах вдруг всё резко потемнело. Вокруг не было ничего, даже кинжала не было видно, но режущая боль никуда не пропала. Нопперабо видел только непроглядную тьму и пытался в ней ориентироваться, но его постоянно одолевало чувство, будто сейчас он рухнет вниз на огромной высоте. "Опасно. Слишком опасно! Чёрт! Что происходит?!" Недалеко от себя Яхон услышал звон лезвия. Кто-то достал оружие из поясных ремней и гневно зарычал, но не на него. Затем грозный, радостный женский голос: "Уходи! Этот противник мой! Ха-ха!" Впервые за долгое время Яхон почувствовал панику. Его союзников куда-то забрали, не слышно уже никого из них. Дела совсем плохи. Непроглядная тьма начала рассеиваться. Перед глазами наконец что-то появляется: воздух плавится, песчаные ветры ударяют в лоб почти без какой-либо силы. Наконец, человек. Сильнейший придворный войдер Иоанна – Мариам, Золотистые Пески!
– Приветствую, Нопперабо Яхон, я наслышана о твоих способностях, но тебе меня не одолеть. Ещё никто не сумел сравниться с жаром Мариам, Золотистые Пески. Я испепелю тебя в мгновение ока!
– Значит, мой войдерум хлада будет не кстати. Посмотрим, чей огонь разгорится сильнее! – настраивал себя на бой войдерумом нагрева Яхон.
Головорезы Бровсо раскиданы по разным частям острова. Первые искры будущего бушующего пламени битвы уже разлетелись. Совсем скоро начнётся настоящий пожар!
Глава 12 "Всё только смеху ради"
Нова ничего не успел понять. Что успело произойти в мгновение ока? Из воспоминаний: Яхон засуетился будучи ослепленным или что-то вроде того. Теперь Нова очутился в максимально странной и дурацкой комнате: все стены были изрисованы яркими красками вразнобой. Только приглядевшись к этим рисункам, Нова заметил попытки нарисовать улыбку. Каждая попытка на этих стенах была безобразнее другой. А на полу заросли ядовитого плюща – нужно будет быть максимально аккуратным, чтобы не угодить в них. И, наконец, посреди этого безумного окружения появилась тонкая хохочущая фигура:
При одном только взгляде на него всё вокруг темнело. Его зловещая аура была настолько сильна, что яркий свет канделябров меркнул, однако огонь продолжал гореть. Человек долго смеялся, но после решил представиться: "Я Роджер Обманчивый – человек той же породы, что и ты! Ха-ха-ха!" Нова испугался, но всё-таки пытался настроить себя на позитивное мышление. Если это войдер тьмы, значит, ему нужно только усилить свет как можно лучше, тогда победа за ним.
– Роджер, ты тоже шут? Я выступал в Вияже, было так весело, тебе обязательно стоит разок посетить шатер "Бом-Бом".
– А ты, значит, Нова! Я тебя знаю, "мальчик ёло". Этому слову тебя там научили, да?
– Да, все циркачи в Бом-Бом его говорят, ёло. – подтвердил Нова, однако, Роджер, услышав эти слова, помрачнел.
– Малыш Нова, ты видел только свет разноцветных фонарей под шатром. Тебя так долго не было в Вияже, маленький мальчик Нова. Ты ушёл на войну – я всё о тебе знаю. – указал на Нову пальцем. – Хондруфер стал невероятно тусклым, пока тебя не было. А я остался там, дальше выступать.
– Так ты тоже циркач, это же чудесно, ёло! – хоть Нова и понимал, что Роджер будет говорить не о весёлых моментах, но войдерум света нужно было поддерживать.
– Чудо то, что я остался жив. Твои дружки придумали новое развлечение, пока тебя не было. Я – чистый виллионец, мне не повезло родиться их врагом, понимаешь? Все выбрали меня как козла отпущения, их новым номером в цирке стали пытки виллионца, который смеется, когда его бьют и режут.
– Что ты такое говоришь?.. – не мог поверить Нова, что циркачи способны на такую жестокость, а шут начал нервно смеяться, пока свет вокруг почти полностью поглощался, и оставалась лишь непроглядная тьма.
– Они… Они издевались надо мной! Всем было смешно, я думал, так всё и нужно делать! Это правильно! Малыш Нова, тебе повезло родиться хондруферцем. Ты всю свою жизнь был баловнем судьбы. А теперь посмотри, в какую дыру меня затянуло! – выпустил крик души Роджер.
– Постой, я могу тебе помочь! Пойдём с нами в Бровсо, там о тебе позаботятся! – испытав сильную жалость к Роджеру, Нова захотел ему помочь.
Черная пустотная сфера, из которой только слышался голос Роджера, начала перевоплощаться. Тьма стала подниматься, словно дым, и со временем преобразовалась в форме черепа. Он смеялся в унисон голосу Роджера. Нова не понял самого простого трюка войдеров любой стихии: настроить эмоциональное состояние перед битвой. Роджер изливал душу не ради жалости или спасения. Всё было лишь для того, чтобы убивать. Убивать со смехом и безграничной ненавистью. Комната стала абсолютно тёмной, ничего не видно, даже тех ярких улыбок на стенах. Только чутье Новы сейчас способно позволить ему избежать атаки извне. Как Нова выберется из непроглядной тьмы, найдёт ли он сейчас силу найти в столь зловещем месте луч света?