– Да уж знаю я, кто ты такая, деточка. – хитро произнесла ведьма. – Ведьма ты славянская, на занозу Виктора Когда-Где работаешь, кровопийцу этого из подземия все соки высосавшего, посланница Гекаты, невеста племянника императорского.

Сказать мне на это было нечего, кроме как:

– Фиктивная невеста… – буркнула я неожиданно оскорбленно.

– Ой, ну вот чего нашим магам не занимать, особенно императорским, так это хитрости. – хихикнул дух. – Кольцо-то он тебе настоящее надел, так что пока на пальце твоем оно, то для миров всех, загробных, мертвых да живых, невеста ты ему настоящая. Договоры ваши силы великие не интересуют, слова – пустота для миров всех, невеста ты ему реальнее не придумаешь. Вот и подумай, ведьма Владислава, специально он это или намеренно.

Дух, крайне довольная последней своей шуткой, искренне засмеялась.

– А кто там еще с вами? Маг? Чую-чую! – хмыкнула почившая ведьма. – Не досмотрел за напарницей ты своей, уж наши маги похитрее будут. Да только не мешай ты ей, Геката правильно тебе сказала, что стопор ты ее, да только не надсмотрщик. Дай ведьме самой решение принять, разогнаться, а как дело паленым начнет пахнуть, то хватай и прячь! Маги рода этого славятся проклятьем своим и в мире загробном. Да только проклятье, кое убивает любовь императорскую, не так просто. Вот и не пытайтесь судьбу-судьбинушку обмануть, сама она вас по нужному пути проведет.

– Спасибо вам за совет, – отозвалась я, памятуя, что главное правило при общении с духами – не злить их. – да только помощь нужна нам!

– Да поняла я теперь, сопоставила в голове своей. По души всадников звоните? – хмыкнула ведьма. – Ох и силище дала тебе Геката, ведьма Владислава! Не обделила! Да только представь ты, какая расплата тебя за них ждет. Уж коль власти столько при жизни было, то после смерти роль тебя великая ждет. Не обманешь судьбу, ох не обманешь! Да только не вижу я будущего твоего, редкость какая!

– Тетушка, что с всадниками-то? – вопросила Касьян, взгляд которой скользнул к почти истлевшей свече, на которой и держался наш сеанс.

– Всадников этих ни в одном из миров не создавали, – отозвалась вдруг посерьезневшая ведьма. – не духи они, не нечисть, не призраки. Нет в нашем мире названия верного для них. Родились они в один день с мирами нашими, Вселенная уже и упомнит времени того, так давно было. Не смогут их в Царстве подземном заточить, а потому отпустят на веку следующем.

– Они будут мстить? – вопросил Игнат.

– Не теми гранями ты рассуждаешь, мальчик, ох не теми. Древнее древнего они, а разума и нет уже. Они и не упомнят, что их в подземии заточили когда-то, а уж кто – и подавно. Слуги они, да исполняют волю того, кто правильный ключ к ним подберет. Ох и старый этот призыв, в мирах уже и потомков тех, кто сочинил его, нет. Да только один экземпляр, высеченный на алтаре, упрятанном в тролльих норах, сохранился. Там его и достала ведьма ваша, да только не она призвала.

– Не она?…– прошептала Касьян.

– Не та мерзавка, что пленила разум твой, деточка. – отозвалась ведьма. – Душа у нее чернее черного, да умна и хитра она так, что диву даешься. Нашла она другую вынужденную служницу себе, та и призвала свору эту. Ведьма она слабая и не злая вовсе, да только от отчаяния выть готова. Вот и воспользовалась мерзавка этим. Найдете ведьму, что болью своей питается, она и приведет вас к разгадке этой.

– Тетушка, ну может ты нам сможешь помочь! Скажи, что за ведьма устроила все это, как найти заговорщицу!

– Ох, деточка, как бы хотела я тебе помочь, да только не время сейчас. Ты этого не видишь и не понимаешь, да и не настал час твой еще, но события происходят такие, что ни поторопить, ни предотвратить нельзя. Клубок этот распутается, да при вашей помощи распутается, но помочь я вам не могу. Не должна! Судьба так распорядилась! Наберитесь сил и терпения, а оказавшись в конце поймете, почему не помогла я вам. Смотрите на картину в общем, глядите по всем сторонам, ищите ответы в прошлом и не пытайтесь обмануть судьбу!

– Тетушка, я так…

– Знаю, деточка, знаю. – прервала ее ведьма. – И все вижу, девочка моя, сколько пережить тебе довелось, что терзает тебя, да что время у вас заканчивается. Все ведаю, моя хорошая. Все хорошо у тебя будет, со всем справишься, уж я это знаю. Не сомневайся в себе, ничего не бойся!

– Я скучаю, тетушка. – со слезами на глазах произнесла Касьян. – Тогда, в той деревне, мне все казалось, что я заслуживаю больше, чем того болота, где из перспектив была лишь покупка коровы, да замужество за сыном-остолопом у старосты. А сейчас смотрю и понимаю, что так просто и понятно никогда не было, как тогда.

– Множество тайн тебе предстоит открыть, деточка, узнать ответы на вопросы, которые тысячелетиями людей терзали. – отозвалась тетушка Касьян с заботой. – Все откроешь, все поймешь. Не могу я тебе сейчас сказать всего, да только сама ты уже скоро придешь к решению. Не иди по пути черному, девочка моя, к свету стремись. Свет тебя всему и научит.

Ответить Касьян не успела. Пламя догорающей свечи встрепенулось последний раз и потухло, а следом за ним разом погасли и другие свечи. Кабинет Ланфорда погрузился во тьму и тишину, прерываемую лишь негромкими всхлипами ведьмы, о душевных терзаниях которой мы с Игнатом могли лишь догадываться.

– Аннеты Уинвард Локас, ты удовлетворила наши просьбы, ныне я отпускаю тебя, дабы ты ушла, не причинив вреда ни мне, ни всякому существу. Да будет так! – произнесла я, ставя окончательную точку в сеансе.

***

Касьян, впавшую после спиритизма в состояние апатии, я отправилась проводить в ее покои. Здесь не было Грейстока, который, по словам ведьмы, вообще стал редким гостем. Напоив Касьян травяным чаем, куда добавила толику успокаивающей магии, отправила ее в постель.

Да, во многих методичках предупреждают о том, что во время спиритического сеанса духи сходят с ума, нападают, пугают своими предупреждениями о будущем или превратно истолкованном прошлом. Однако нигде не говорят о том, что спиритизм разбивает сердца и терзает израненную душу. Зачастую ведь к общению с предками прибегают не те, кто хочет пошутить или испугаться, как дети на девичнике. Нет, к предкам обращаются те, кому больше некому задать свои вопросы. Однако умерших не вернуть, а ответы зачастую приносят боль.

Тихо прикрыв дверь покоев Касьян и Грейстока, я уверенно направилась в крыло, располагавшееся в другой части от императорских апартаментов. Слова Аннет навели меня на одну единственную мысль, додуматься до которой стоило бы и раньше. Ведьма, преисполненная болью? Конечно, ведьма! И боли там было полно!

Если бы при первом нашем знакомстве я не была так отвлечена на балл и творящийся вокруг кавардак, то сразу бы догадалась. По крайней мере, стоило бы. Ребекка – единственная, кто смогла разглядеть меня сквозь магический полог, наложенный Ланфордом. Все остальные присутствующие были магами, гномами, эльфами и другими существами, которые не могли совладать с силой императорского племянника. Подвластно то было лишь ведьме. Ей-то и была Ребекка.

Ее покои я нашла через заклинание поиска, которое должно было сработать на другую ведьму. Без стука проходя в ее апартаменты, я уже четко знала, что она меня ждет, потому что ни блока, ни экрана она не поставила. Словно не хотела спрятаться или, чего лучше, готовила мне ловушку. Вот только ведьма не учла одного – я была зла, по-настоящему зла.

Призыв всадников угрожал не мне, а Игнату, Касьян, горожанам, да даже императорской семейке, которые при всей их неоднозначности стали уже своими. Ведьма поставила под угрозу весь этот мир в угоду заговорщице! Подставила всех нас!

В ее покои я зашла с призванными силами и была готова рвать и метать, как делала то с всадниками, светоненавистником и на баллу, защищая присутствующих. Сила рвалась наружу, просилась сорваться с рук, что-то взорвать, сломать, разрушить!

Вот только Ребекка этого не хотела. Я застала ее посреди гостиной у окна, через которое она глядела на горящий огнями город и вовсе не планировала сопротивляться. Моя сила не почувствовала ни ловушек, ни сопротивления. Ведьма ждала меня, чтобы сдаться.

С некоторым трудом подавив злость внутри себя, я распустила энергию, которая крайне недовольно улеглась. Ей-то хотелось бури, а по итогу – ничего.

– Я ждала тебя. – произнесла женщина сухим, безжизненным тоном.

Несмотря на поздний час, у нее был безупречный элегантный пучок, плотно стягивающий седые волосы, однако вместо приличествующего домашнего платья был надет белоснежный халат, по подолу и рукавам которого красовались перья.

– Наконец-то все это прекратится, – произнесла она, вытягивая руки вперед. – наденешь на меня оковы? Лишишь меня остатков моих сил? Пожалуйста, сделай это, и прекрати мои муки. Я сразу, как тебя увидела, поняла, что эти имперцы, – с искренним пренебрежением выплюнула женщина. – наконец-то взялись за голову. Я поняла, что они призвали славянских ведьм для защиты империи. Ее остатков! Они все упустили, все сломали! Не смотрят дальше собственного носа, не видят дальше амбиций и гордыни!

Я, впрочем, не сделала и шага. Ребекка, осознав, что наручники на нее никто надевать не собирается, растерянно переступила с ноги на ногу, склонив голову к левому плечу и взглянув на меня с неожиданной ясностью в глазах.

– Ты ведь ему никакая не невеста. – хмыкнула она. – Славянские ведьмы крайне разборчивы в своих связях, потому вы и сохранили свои позиции. Наши предки такими не были.

– Зачем вы это сделали, Ребекка? – вздохнула я с неожиданной усталостью. – Вы же не глупая женщина, прекрасно понимаете, что та ведьма не принесет миру ничего хорошего. Вы же не верите в те цели, которые она внушает другим?

– Я уже очень немолода, Владислава. – усмехнулась ведьма. – И видела множество таких, как она. Злые, жестокие, эгоистичные – все стремились к «справедливости», к власти, к собственным правилам. И ни одна из них не одержала победы, потому что ставила на кон слишком многое. Их всегда опережали по чистой случайности такие, как ты. Поэтому, как только вы с тем магом появились, я поняла, что битва окончена. Мои страдания вскоре прекратятся. Когда она сказала призвать всадников, я сделала это, даже не переживая, что что-то пойдет не по плану. Нет, не переживала, а была уверена, что ничего не получится. Это не умоляет моей вины, верно?

– Я не понимаю, – покачала головой. – если вы все осознает, то зачем? Зачем вам это?

Ответить Ребекка не успела. В помещение ворвались молнии, которые прорезали удивленную тишину звуком напряженного электричества и, натолкнувшись на предметы мебели, подняли в воздух всполохи, миллиарды искр. Те разлетелись в стороны, вынудив нас прикрыть головы руками от осколков разбитых зеркал, разлетевшегося дерева, всполохов и огня. Впрочем, зря я старалась – вокруг меня образовался щит, который не пропустил ничего.

Лишь когда пыль улеглась, я увидела Ланфорда, надевающего на Ребекку оковы, высасывающие силы под чистую. Ведьма равнодушно сносила то, что скоро ее лишат большей части личности. На мага смотреть было страшно – глаза полыхали чернотой, сквозь которую как искры пробивались молнии. Стихийники в бешенстве вообще жуткое зрелище.

– Что ты тут делаешь? – с негодованием вопросила я.

– Догадался, что после сеанса ты не спать пойдешь, а искать быстрые способы самоумерщвления. – отозвался он, зацикливая силу ведьмы на себе. Не знаю, о чем он думал в тот момент, но решение было явно не из его лучших.

Стихийник в приступе ярости, да еще и подпитывающийся силой ведьмы – причины спешно покинуть столицу. Причем всем. Вот и птицы, почуявшие неладное, с диким карканьем поднялись в воздух и рванули прочь от дворца. Я за их отлетом пронаблюдала через окно.

Поэтому, чтобы вразумить мага, старательно подбирала слова, побоявшись спровоцировать на приступ агрессии.

– Ланфорд, послушай, Ребекка не сопротивляется, оковы вовсе ни к чему…

Зря только говорить начинала, потому что на этот раз уже меня прервали ворвавшиеся в покои маги. Игнат и Дерг, очевидно, тоже решившие за мной проследить, либо подумали об этом позднее, либо где-то задержались, потому что за Ланфордом не успели. Да и глядели они на него с удивлением, явно не ожидая появления здесь.

– Горько признать, но похоже не я один считываю намерения своей ведьмы. – хмыкнул напарник.

– Вы все меня с ума сводите! – не выдержав, прошипела я. – Можно было не вмешиваться хотя бы раз! Ланфорд, отпусти женщину, она даже не сопротивляется!

Маг, ничуть не впечатленный моим гневом, даже на шаг не отошел.

– В последний раз, когда я тебя одну оставил, ты рванула всадников закапывать. – спокойно ответил он, впрочем глаза его светлее не стали. Сдерживался он с очевидным трудом.

Я тяжело вздохнула, решив оставить выяснение отношений на другой раз, который, надо надеяться, никогда не наступит. Ребекка же неожиданно для нас всех разлилась негромким смехом.

– Удивительно наблюдать, как славянские ведьмы взаимодействуют с окружающими. – произнесла она. – Всегда ваше появление знаменует большие перемены, как в событиях, так и в душах окружающих. Загадка, не изученная никем и, похоже, навсегда такой и оставшейся.

– Ребекка. – произнесла я, не разделяя ее неожиданного веселья. Ведьма либо не понимала опасности, исходящей от Ланфорда, либо устала от происходящего настолько, что уже не беспокилась . – Ребекка, послушайте, это ваш последний шанс сказать правду. Потом вас уведут, а меня едва ли допустят до допросов. И я всем сердцем сомневаюсь, что они будут задавать те же вопросы, что и я. Зачем вы призвали стражников, Ребекка?

– Мне пришлось, – пожала плечами ведьма, взглянув на меня пустыми, выжатыми глазами даже не ведьмы, а простого человека, который очень устал бороться. – выбора не было. Ведьма, что вы ищете, мне не подруга, не хозяйка, не предводитель. Она похитила мою дочь, поработила ее так же, как поступила с невестой кронпринца. Та же пустота в глазах и слепая вера в то, что она ей говорит. Свобода дочери – цена моей преданности. Мы заключили сделку, согласно которой я исполняю все ее приказы, а она отпускает ее. Рано или поздно.

Кивнув, я подошла ближе к Ланфорду, который все это время с необычной злостью во взгляде наблюдал за происходящим и, вложив всю силу убеждения в слова, попросила:

– Отпусти Ребекку, пожалуйста.

Не знаю, что за чудо вдруг произошло. Может в самом деле сработала сила убеждения, а может волшебное слово «пожалуйста», но маг тяжело вздохнул, прикрыл на секунду глаза и ослабтил хватку, отпуская ведьму. Впрочем, приступ необычной доброты длился недолго:

– У тебя десять минут, после чего Ребекка отправится в карцер. Даю тебе это время, пока я собираю своих магов. Мы здесь все перевернем, а ведьму отправим отвечать на вопросы, которые действительно будут сильно отличаться от твоих. Истерики на тему совести и доброту попрошу оставить на время, когда я буду свободен. Разговор нам предстоит тяжелый.

Слова мага меня задели, даже сама не ожидала, что они вызовут столько эмоций. Но как бы там ни было, он был нанимателем в этой ситуации и последнее решение было за ним, поэтому мне оставалось лишь кивнуть. Действительно, разговор нам предстоял. Например о том, почему нельзя сажать людей в карцер.

Впрочем, все то были мелочи. Разместившись с Ребеккой на диване, пока мир вокруг потихоньку сходил с ума, а рядом то появлялись, то исчезали смутно знакомые маги, мы разговаривали. Она рассказала, что ее дочь обладает силой гораздо большей, чем есть у нее, поэтому и заинтересовала ведьму. Женщина не знала, было ли то заклятие подчинения или артефакт, но ее дочь, Оливия, совершенно перестала слушать голос разума, ожесточилась и выполняла любой намек заговорщицы. В последний раз Ребекка видела ее несколько лет назад, во дворце, после чего она словно пропала.

Как и стоило ожидать, целей и замыслов ведьмы женщина не знала. Даже ее лица и имени не ведала, поскольку связывались они через зеркало, искажающее ауру и все прочие элементы, через которые ее можно было бы опознать. В последний раз, когда ведьма появилась, она передала Ребекке алтарь с высеченным ритуалом призыва всадников, которых необходимо призвать для умерщвления меня.

– Она назвала это последней «услугой», после которой обещала вернуть мне дочь. – произнесла Ребекка, неожиданно горько разрыдавшись. – Но я понимала, что ничего из этого не выйдет. Моя девочка…она навсегда осталась у нее.

Поспешно обняв женщину, я только тогда заметила ее спиной Ланфорда, скрестившего руки на груди и наблюдавшего за мной. Наши взгляды встретились, после чего он неожиданно, кажется, даже для самого себя кивнул. Стоявший рядом Игнат произнес настолько тихо, что я скорее прочитала по губам, чем услышала:

– Вертит нами, как хочет.

ГЛАВА 8

Утро следующего дня я встретила в столичном отделении гномьего банка в компании необычайно хмурого Ланфорда. Нет, тот и в обычные дни позитивом не блещет, но в этот раз и вовсе заставлял людей и нелюдей на него нервно коситься. Брови нахмурены, глаза прищурены, губы пожаты, желваки ходят.

Трудно сказать, чем было вызвано его плохое настроение на этот раз. Нет, я, разумеется, могла предположить, что дело в Ребекке, которую ему так и не удалось заточить в обещанных катакомбах. Совесть, понимаете, проснулась, а в ее неожиданном пробуждении маг упорно винил меня. Где логика?

В противовес словам племянника императора, тем же вечером ведьму сопроводили до дворцовых покоев, расположенных в удаленном крыле, где принимали гостей из других империй. В обычное время они, как и все крыло, почти пустовали, поэтому установить там двойную защиту было проще. И пусть Ребекка была в изоляции под семью замками и тремя магами из личной команды Ланфорда, а все же такое положение лучше одиночной камеры и крыс в качестве соседей.

К слову, руководил приставленными магами Дерг. Он-то и заметил, что при ужасной повсемирной нехватке ведьм, во дворце империи нас больше необходимого на один квадратный метр. Мы с Касьян на это заявление не отреагировали, зато в глазах магов промелькнуло что-то сильно похожее на согласие.

Так вот, проснувшаяся совесть – первая причина, по которой Ланфорд мог быть не в духе. Вторая причина – отсутствие Игната, который отправился к нашим ученым, чтобы разобраться в загадке амулета ведьмы. Поскольку я после некоторых событий впала в немилость и доверия мне больше нет (не мои слова, а напарника), то отправиться со мной в банк пришлось Ланфорду.

Нет, разумеется, я бы и сама справилась с поставленной задачей, но почему-то все дружно решили, что в одиночестве неприятностям проще до меня добраться. Мое мнение на этот счет слушать не стали.

Поэтому сидели мы сейчас в кабинете управляющего втроем. Я держала на коленях шкатулку, переданную нам анчуткой, маг по правую руку от меня глядел на гнома, который в свою очередь чувствовал себя не комфортно. Вот сразу это в глаза бросалось. Вроде и костюм на нем идеально сидел, и бородка была хорошо уложена, и стол громоздкий ему роста придавал и статусности, а все равно нервничал.

– Прошу прощения, лорд, но боюсь меня неверно проинформировали о цели вашего визита. Разве речь пойдет не о брачном договоре? – управляющий старался говорить спокойно, вот только к концу предложения голос его дрогнул. Гном тут же скосил глаза на меня в поисках поддержки, которую я не преминула оказать.

– Что вы, господин Рубинович. – тихо фыркнула я, дабы сбить градус неловкости. – Мы с моим…мм…женихом безусловно доверяем друг другу. Поэтому никаких брачных договоров заключать не станем, пусть распоряжается моими богатствами, как ему вздумается. Понимаете, многоуважаемый, я в нашу любовь верю. Коль уж Ланфорд захотел жениться на мне ради финансовой выгоды…пусть то будет на его совести, а омрачать свой будущий брак такими бумагами я не стану.

Маг перевел на меня тяжелый взгляд. И хоть я не смотрела на него в этот момент, подчеркнуто не обращая внимания на «жениха», но кожей почувствовала – убьет. Вот и гном, которому и в голову не пришло, что императорский племянник жениться ради финансовой выгоды, что-то побледнел.

– Мы к вам по другому вопросу. – продолжила я с улыбкой. – Понимаете, моя покойная бабушка Людовика, пусть в аду ей котел будет по размеру, оставила мне в наследство ключ от банковской ячейки, которая располагается в другой мире, на Земле. И в банковской ячейке той лежала вот эта шкатулка.

Указанный предмет я водрузила на стол под внимательным взглядом управляющего.

– Уж сколько билась я, а все никак не получается открыть, понимаете? А банк тот, собственно, не гномьей общине принадлежал, а эльфам. Будь они неладны! Вот оно как должны быть, господин Рубинович? Каждый же свои делом занят должен быть, правильно я говорю? Гномам – банки и ювелирное дело, феям – швейные мастерские, оркам – охотничье дело и наемничество, а эльфам…ну чем там лесной народ занимается? Врачеванием? Вот и занимались бы, а то честным людям голову морочат!

Да-да, пришлось хорошенько подумать как над легендой для шкатулки, так и над своей речью. Гномы славный народ, но вот не любят оказывать услуги, не входящие в прайс-лист. Они по своей натуре все дельцы, а дельцы, понятное дело, люди время обменивать на деньги, а не раздавать бесплатные консультации. Вот и пришлось воспользоваться некоторыми уловками, чтобы разговорить управляющего. Гном-то все же занятой.

С другой стороны, никто другой нам в самом деле помочь бы не смог. Такие шкатулки – вещицы ювелирной работы, выполняются мастерами по уникальному заказу с хитрой системой. Кому еще, если не управляющему единственного гномьего банка империи разбираться в столь тонких работах?

– Ох, ваши бы слова, да лопоухим в уши! – вздохнул гном, для всей общины которого попытки эльфов утвердиться в банковской сфере были поперек горла. – Коль не могут уж справится, так и нечего начинать было! Приличным людям, достопочтеннейшим не побоюсь сказать, а не могут качественный сервис оказать. Мошенники, как есть мошенники! Вот и вашей покойной бабушке голову задурили, пожилому человек-у! Позор!

Пока гном рассказывал о наболевшем, он не терялся и рассматривал шкатулку. Судя по взгляду и движениям тот прекрасно понимал, с чем имеет дело.

Маг в это время наклонился ко мне и негромко хмыкнул:

– Так теперь дипломаты поступают? Межрасовые распри укрепляют?

Признаться стыдно, но покраснела. Потому что в чем-то маг был прав, да только как иначе? Гномы народ гордый и выгоду ищущий, а поскольку брачный договор нам не нужен, то и резона помогать нет.

– Ну ты же мне идей не предлагаешь! – негромко фыркнула я, наткнувшись в ответ на хитрую улыбку.

– Вы знаете, господин Рубинович, а я все же хотел бы заключить брачный договор. – произнес неожиданно маг, расщедрившийся на улыбку. Вот тут-то и ясно стало, что не просто так. – Понимаете, многоуважаемый господин управляющий, ведьмы они же народ ветреный, сами себе на уме. Сегодня тут, завтра – там, послезавтра обиделись и ушли…к чертям. И возвращай их из Царства подземного. Моя же невеста, Владиславушка, и вовсе ведьма с Земли. Знали бы вы, уважаемый, какие нравы у них там царят! Вы бы только видели длину ее юбки, когда мы в первый раз встретились! Кошмар!

Взгляд гнома оторвался от шкатулки и метнулся к мои ногам. Отмечу, что юбка была более, чем приличной. Длина по меркам Земли и вовсе непримечательная – ниже колена на ладно, однако в Люцерне такие длины могли позволить себе носить исключительно незамужние девушки.

Страшно другое – в глазах гнома промелькнуло понимание.

– Любая ссора или недопонимание, а моя дорогая тут же собирает чемоданы, дабы удрать на Землю к тетушке. Я все понимаю – женщины сами по себе натуры эмоциональные, а здесь еще и молодая ведьмочка. Вот только не набегаешься так за ней! По Люцерну я еще согласен, но что касается других миров…Господин Рубинович, я взрослый мужчина, имперский маг, возглавляю отдел, племянник императора в конце-то концов. Мне совсем не по статусу гоняться за молоденькой женой по всем мирам.

– Понимаю, понимаю…хотите закрепить все это в брачном договоре? – мелко закивал гном, в глазах которого застыло одобрение. Спелись!

– Да-да, будьте любезны, подготовьте для нас документ, запрещающий моей невесте удирать в другие миры в приступе не самого праведного гнева. – отозвался Ланфорд с довольной улыбкой. – Ну и припишите там в конце пункт о запрете выводить меня из себя. Хотя нет, пропишите это первым пунктом!

Гном неожиданно приободрился, а в глазах его зажегся огонь, предрекающий большую выгоду. По-видимому, никто прежде не догадался внести сей пункт в брачный договор, а сейчас управляющий гномьим банком подсчитывал возможную прибыль от такой услуги.

Нормально вообще?

– Дор-рогой! – прошипела я сквозь широкую улыбку. – Можно тебя на секундочку?

– Да, радость моя. – не преминул съязвить маг.

Стоило Ланфорду наклониться ко мне, как гном тактично вернулся к осмотру шкатулки. Я же в это время ухватила мага за ворот рубашки, вынуждая наклониться пониже, и зашипела ему в ухо:

– Какая тетушка? Когда это я собирала чемоданы? – пусть ситуация выходила из под контроля, да только вопросы свои я контролировала и нанимателю предъявлять все претензии не стала. Говорят, такое для бизнеса пагубно.

Ну как говорят? Босс наш, Виктор Когда-Где, говорит. А с древним вампиром не поспоришь, раз сказал, значит в самом деле так.

– То есть насчет того, что выводишь меня из себя, ты спорить не станешь?

Разговаривать с ним было категорически невозможно. Хмуро оглядел довольного мага, я отпустила его воротник и откачнулась на место. На Ланфорда принципиально не смотрела, однако боковым зрением все же заметила, как он расслабленно растянулся в кресле и смотрел на управляющего почти с обожанием. Как же, такой повод меня позлить ему представился!

– Что вы можете сказать насчет шкатулки, господин Рубинович?

– Такие шкатулки, госпожа Залесская, создают, чтобы скрывать большие тайны. Видите вязь символов на корпусе? Они указывают на что-то. Может быть это карта, может быть заклинание, может быть даже последнее слово вашей покойной бабушки. Вот только прочесть не удастся, пока вы не найдете ключ к шифру, понимаете?

– И как же выглядит этот ключ…как от двери? – полюбопытствовала я.

– Бог с вами, госпожа Залесская! – отмахнулся гном. – Здесь должен быть магический код, который и соберет пазл воедино. Рекомендую вам заглянуть в записи вашей бабушки, возможно, вам удастся найти ключ в гримуаре. Он же достался вам по наследству, верно?

– К сожалению, моя покойная бабушка была щепетильна во всем, что касалось ее наработок. После ее смерти гримуар сгорел синим пламенем, – вспомнив слова анчутки, произнесла я.

– Что же, в таком случае искать стоит в другом месте. Раз ваша бабушка оставила вам эту шкатулку, значит и ключ припасла в другом месте.

Ответить гному я не успела, потому как дверь в кабинет управляющего приоткрылась без стука, а на пороге возникла молодая женщина. Гномом она, к слову, не была. Зато в ее предках явно затесались эльфы, потому что девушка была длинноногой, длинноволосой и голубоглазой. И тут, надо сказать, у управляющего предубеждений не имелось.

– Прошу прощения за внезапное вмешательство, – пропело девушка звонким голоском. – но лорда Ланфорда просят подойти к переговорному артефакту. Боюсь, дело государственной важности, раз звонок поступил к нам из имперского дворца.

Маг, как ни странно, отнекиваться не стал. Он довольно резко поднялся на ноги и, извинившись, отправился отвечать на звонок. Вероятно, дело в самом деле было серьезным.

Стоило Ланфорду переступить порог кабинета, как управляющий банком сверкнул в мою сторону хитрыми глазами. Не успела я даже растеряться, как гном неожиданно затараторил, словно знал, что маг вернется буквально через пару минут:

– Вы знаете, госпожа Залесская, я открою вам тайну. В далеком прошлом в моем роду затесалась человеческая женщина, да не просто барышня с приличным приданным, а гадалка. Мой много раз прадед встретил ее на ярмарке, да так и влюбился с первого взгляда в ее необычную красоту. Было в человечке что-то такое, что заставило его разом оборвать помолвку с очаровательной гномочкой из давнего приятельского рода. Скандал из скандалов был, нужно признать! Да только все равно женился он на провидице, которая, в свою очередь, благодаря своему дару принесла немало денег нашей общине, да избавила от множества неприбыльных сделок. Однако с тех пор генетика в нашем роду изволит шутки шутить, да и всплывает дар ее среди потомков то тут, то там…Мне вот повезло, хотя может и нет – тут кому как вера думать позволяет.

Неожиданное откровение гнома меня до крайности удивило. И даже не столько внезапной откровенностью, сколько наличием у гном такого дара. Прежде мне не доводилось слышать, чтобы среди их общины встречались провидцы. Гномы владели магией земли, осваивали заклинания для ювелирного искусства, положим, встречались среди них даже ученые с экспериментальной магией. Но гадалок не встречала.

– Вот и мой дар редко, но дает о себе знать. – продолжил между тем господин Рубинович. – Да и подсказывает магия мне, что вы, госпожа Залесская, темните с лордом Ланфордом насчет брака. Впрочем, дело то ваше, конечно, грех большой в чужие отношения встревать. Да только, все же позволю себе дерзость заметить, что вы зря затеяли все это. Нити судьбы все к одному ведут, пусть и путями разными, а итога вам не избежать. Вместе вы будете, госпожа ведьма. Сколь не бегайте, а однажды назад оглянетесь и поймете, что напрасно ваши терзания были. На роду вам написано замуж за племянника императорского выйти.

Гном, сложив руки домиком под подбородком, наблюдал за моей реакцией с хитрым прищуром. Я же в свою очередь старательно разрывала полное непонимание, растерявшись от такой речи.

Да и что тут скажешь? Что бы не ответила, сплошная провокация!

– Лорда Ланфорд я знаю давно, еще когда он был студентом и его ловили на всяких глупостях, свойственных молодости. При всей его показной шутливости и абсурдной упрямости, с которой он избегал должности при императоре или женитьбы ради укрепления дипломатических отношений, он человек упрямый, настойчивый и в чем-то даже жесткий. Если лорду пришло в голову жениться на вас, госпожа, то он своего добьется в любом случае. Ох, право слово, оставьте эти попытки меня переубедить! Я вижу, что вы девушка с понятиями и, даже позволю себе предположить, что порядочная и ответственно исполняете условия вашего договора, да только вы, голубушку, не стесняйтесь лорда немного за нос поводить. Ему это только на пользу будет при всем том, что в конечном счете вы все равно сдадитесь его харизме. Коль уж все равно вместе будете, незазорно сейчас и покапризничать немного, скажу я вам.