– Птицы доносили, что люди земли захватывать стали, а их прежних владельцев смещают. Гномы в горы ушли, эльфы в лесах укрываться стали, а маги, не иначе черт их дернул, власть захватывать начали, королевства создавать. Вот и до нас добрались, леса повырубали, животных поубивали, да деревню свою построили. И ведьму нашу нашли, за помощью к ней обращались, чтобы недуги свои лечить. А потом изменилось что-то, не то умер у них кто-то, не то зараза какая буйствовать начала. Ох и страшно тут стало после этого, знающая, охоту они на ведьму нашу начали. Мы уж и чащобу как могли защищали, и ловушки ставили, и даже нечисть злую да неразумную заселяли, да только люди те магов позвали, им это раз плюнуть было. Уж не ведаю, сказали ли им про ведьму, да только как добрались они до нее – та с лица спала. Ворвались они, все посжигали, всех защитников ее поубивали, а саму ее в оковы заточили. Да не такие, что у мага твоего в кармане позвякивают, а из стали особой, силы они из нее выкачивали по-страшному.

– И что же потом было? – вопросила я.

История эта напомнила мне ситуацию на Земле много веков назад, когда меня еще и в помине не было. Такие же страшные дела происходили, гонения страшные происходили, а ведьм как батарейки использовали.

– Изменилось что-то в ведьме нашей после такого лютовства. – вздохнул анчутка. – Прокляла она их всех, а дом ее на глазах обветшал. Видно было, как горели внутри артефакты и гримуар ее, а некоторые прямо в руках магов вспыхнули, когда те разворовывать ее богатство начали. Вот и ты говорила про холод могильный, да только…озолобилась ведьма наша, да, но разве могла бы она стать такой? Не ведаю я, не хочу знать ужаса такого. А коли и произошло, то скажу я тебе, ведьма, что поделом магам этим.

Я промолчала, обдумывая услышанное. В словах беспятого я не сомневалась, он явно рассказал то, что видел. Врать ему резона не было. Другое дело, что анчутка попросту мог всего и не знать.

Если гонения застали ведьму в период вступления в силу, то зверство магов могло обернуться против них, а она озлобиться и пойти по темному пути. Навевало мне мысль еще и то, что мстит ведьма императорской семье. Может ли быть, что те, кто разрушил ее мирное существование, было предками императора? Возможно, месть та имеет отношение не к магам в целом, а конкретно к их роду?

– Анчутка, в дом ведьмы в этом веке должен был прийти маг. Он взял из ее дома шкатулку, в которой лежал артефакт. Ничего больше не прихватил? – поинтересовалась я.

– А-а, сумасшедший старикашка? – понятливо кивнул беспятый. – Был такой, был. И до него были маги, но он единственный, кто нашел что-то, другие с пустыми руками уходили. Но он шкатулку не брал, артефакт только.

Беспятый неожиданно подскочил и, обернувшись хорьком, метнулся куда-то в лес. Не успела я и слова ему крикнуть, как вдруг в доме, откуда периодически доносились шумы, что-то особенно громко бряцнуло. Следом послышался невероятный скрип, словно стены строения были готовы рухнуть прямо сейчас. Однако дом, наделенный зачатками разума от выброса силы плененной ведьмы, словно бы набрал воздуха сколько входную дверь и, резко сжавщись, выкинул напарника на улицу.

Игнат, нужно сказать, мою предупреждение помнил и сгруппировался, выкатившись на опушку и резко поднявшись на ноги. Он встал и демонстративно отряхнулся с угрозой взгляд в сторону вновь затихшего дома, который собирался спокойно дожить оставшиеся ему века.

– Ты чего сделал? – нахмурилась я.

– Да мне показалось, что под половицей есть что-то, я ее и отодрал.– отозвался он безмятежно. – Дому это не понравилось.

– Вот вечно с вами, магами, одна беда. Вас в дом пустили, а вы его на дощечки разобрать норовите, – ехидно заметил вернувшийся анчутка.

Обернувшийся маг явно собирался ответить что-то не менее язвительное, однако сам себя оборвал на полуслове, заметив в когтистых лапах беспятого шкатулку, которую нам описывал Захаренька. Нечисть, словно немного подумав, протянул ее мне.

– Маг тот артефакт забрал только, а шкатулку по пути выбросил. Я ее и подобрал, как чувствовал, что пригодится еще. Уж ты, знающая, выясни, что приключилось с ведьмой нашей. Пусть шкатулка эта тебе поможет, как получится.

И, словно сам себя заставив, анчутка передал единственное уцелевшее воспоминание о своей ведьме. Я осторожно взяла шкатулку, на крышке которой вилась вязь причудливых узоров.

– Спасибо, анчутка. – искренне ответила я. – За помощь твою, да за знания.

– Да чего уж там, вам, ведьмам, помогать надо да приглядывать. Силу у вас тьма, а головы никакой нет. – вздохнул он, покосившись на хмурого Игната. – С магами связываетесь, а потом пропадаете…Ладно, бывайте, да про цацки мои не забывайте. Дел у меня много.

Не став дожидаться нашего ответа, беспятый вновь подпрыгнул в воздухе, обратился в хорька и рванул по тропинке в лес, прячась от наших глаз. Игнат хотел было спросить у меня что-то, да не стал, отмахнувшись.

– Про цацки его не забывать…– глубокомысленно изрек он, направляясь обратно на опушку леса, где мы телепортировались.

Рядом с полуразумным домом и неровным магическим фоном открывать портал он поостерегся.

***

По возвращении мы с Игнатом разбрелись в разные стороны дворца. Он отправился переодеться и телепортироваться в «Реальное волшебство», чтобы озадачить наших ученых созданием кроссовок для беспятого. Я же направилась к «жениху», делиться полученной информацией и обнаруженной шкатулкой. По-хорошему бы использовать ее при допросе Касьян, чтобы спровоцировать память, но настаивать не стану. Ее и без того допрашивают каждую свободную минуту, когда они не ругаются с Грейстоком. Бедняга, надо к ней зайти.

Ланфорд обнаружился в собственном кабинете, где, по словам Томаса, стал бывать неожиданно часто. Раньше он во дворце старался не появляться, предпочитая быть на выезде, чтобы лишний раз не утруждать себя этикетом и дворцовой жизнью. В последнее время многое изменилось, а вместе со всем этим пришлось менять свое поведение и магу.

Постучавшись приличия ради, я проскользнула в его кабинет, который вызывал у меня все больше вопросов. Небольшой, с минимумом мебели, темный. Ну вот как в таком работать?

– Владислава? – вопросительно обратился ко мне Ланфорд, обратив внимание на то, с каким грустным взглядом я оглядываю его пенаты. Нужно отметить, что в собственном доме таким минимализмом маг не страдал, а кабинет его был просторным и светлым. Все как полагается.

– Мне вот интересно, – произнесла я, вынудив Ланфорда тяжело вздохнуть. – почему ты сидишь в этой каморке? Неужели не хочется больше света и пространства? Думаю, если бы ты изъявил такое желание, то император пошел бы навстречу и выделил соответствующий твоему статусу кабинет.

Маг, перебирающий бумажки с вензелями, хмыкнул.

– Не сомневаюсь. – произнес он. – Только ты, Владислава, прими во внимание тот факт, что я во дворце задерживаться не собираюсь, о чем напоминает этот кабинетишка. У тебя какой-то вопрос?

Как-то так незаметно получилось, что мы с Ланфордом предпочитали избегать обращений на «вы» и статусов при личном общении. Точнее, для меня это дело было привычным, потому как на Земле все предпочитали более неформальное общение. Для Ланфорда, похоже, это тоже не имело большого значения.

– У меня какой-то ответ. – отозвалась я, водрузив шкатулку на стол к магу.

Ланфорд молча указал на кресло у его стола и приготовился меня слушать. Я же кратко повторила ему то, как мы нашли Заратеньку, и поведала то, о чем он нам рассказал. Игнат должен была вчера донести отчет, поэтому особенно в детали я не вдавалась.

– В доме ведьмы, – продолжила я. – мы ничего значимого не нашла. Однако я бы рекомендовала направить туда группу зачистки, чтобы поправить магический фон, иначе есть вероятность через пару столетий получить дом с ужасами, где начнут погибать люди. Вообще хорошо было бы приставить к лесу смотрителя, потому как избушка полуразумная, а по-соседству живет леший и анчутка. Какого-нибудь мага на пенсии, который мог бы оказывать помощь столь значимому объекту. Организовать там туристическую тропу, чтобы лес и духи не скучали. Между прочим, уникальный объект получился бы. Ты подумай.

– Подумаю. – кивнул маг. – Шкатулка откуда, если дом был пуст?

Поведав заключительную часть нашего расследования, я в задумчивости поглядела на мага. Он же внимательно смотрел на шкатулку перед собой и явно думал о том же, что пришло ко мне в голову.

– Если те маги имели отношения к вашему роду, мы сможем узнать, куда они доставили ведьму? – поинтересовалась я. – Может сохранились какие-то записи, дневники, отчетность? Не могла же быть такого, что маги похитили ведьму и не оставили никаких упоминаний?

– Хор-рошие вопросы, – кивнул Ланфорд. – правильные даже. Надо это выяснять у дяди и отца, если что-то и есть, то в семейной библиотеке. Надо духа-хранителя поднимать и у него спрашивать. Я займусь этим вопросом. Что-то еще?

– Пока нет, – отозвалась я, поднимаясь из кресла.

Шкатулка осталась у Ланфорда, который намеревался отправить ее местным магам, чтобы те сняли остаточные магические следы. Затем ее отдадут мне. Понятия не имею, что с ней буду делать, но хотелось лично убедиться, что там нет какого-нибудь второго дна.

Уже на выходе из кабинета меня остановил голос мага, который все это время провожал меня задумчивым взглядом.

– Ты ужинала?

Я удивленно посмотрела в окно, где на город постепенно опускались сумерки. За дворцовым парком, на который открывался вид, виднелись столичные домики и улочки, где начинали зажигаться магические фонари. В окошках горел свет, а многочисленные прохожие доставали изящные зонты, пряча дорогие ткани от начинавшего дождя. Уже вечер, а я и не заметила, как пролетел день.

– Так я и думал, – вздохнул маг и направился в мою сторону. – ты периодически забываешь, что нужно есть. Меня здесь и без того извергом считают, давай не будем доводить тебя до голодных обмороков и окончательно добивать мою репутацию.

Пожалуй, это было самое нелепое в мое жизни приглашение на ужин. Однако другого от Ланфорда ждать не приходилось. Неспешно, как полагалось дворцовым жителям, мы дошли до отведенных нам покоев, где маг неожиданно замер, будто что-то вспомнив.

– Ты знаешь, я давно не был в Золотом грифе. Как ты относишься к этой ресторации?

Я тактично промолчала, не став отмечать, что не знаю такого заведения. Более того, за время моей работы в столице этого королевства, я выходила в город несколько раз. В остальное время мы с Игнатом почему-то оказывались в неких чащобах или на другом конце планеты.

Как-то так и решили, что сегодня вечером мы выходим в люди. Во-первых, со слов Ланфорда, так обычно и поступают помолвленные пары. Особенно, если эта пара состоит из публичных людей, один из которых племянник императора. Во-вторых, мне было крайне интересно посмотреть на столицу другого мира.

В чемодане как раз отыскалось приличное черное платье, длина которого достигала моих щиколоток. Оно обтягивало как вторая кожа, а спина была полностью обнажена, но Ланфорд меня уверил, что в столице нравы куда более свободные, а потому честь империи я не опозорю. Шпильки, нужно сказать, в этом мире тоже носили, а волосы было вовсе не обязательно заплетать в сложные прически. Сам маг тоже надел смокинг, поэтому выглядели мы вполне как приличная пара.

В ресторацию мы телепортировались, справедливо рассудив, что прогулка по городу после ужина куда как более приятное занятие, чем уныло шлепанье по лужам на каблуках и пустой желудок. И, пожалуй, это был единственный вечер за много дней, когда мы с магом не спорили и не ругались.

Ланфорд рассказывал мне про их мир, знакомых, неожиданно встретившихся нам в ресторации, а еще о своих студенческих годах. Я в ответ делилась воспоминаниями и Земле, моде и кухне, а еще рассказывала об историях, которые приключились у нас с Игнатом.

Вечером прошел на удивление тихо и миролюбиво, а на утро я обнаружила газету, на обложке которой красовалась наша с Ланфордом подвижная фотография. Некий пронырливый журналист умудрился заснять нас в приватной кабинке ресторации, где мы с магом чокались бокалами, вежливо улыбаясь друг другу. Впрочем, заголовок свидетельствовал о том, что мы страстно влюблены, а вырез на моем платье не оставляет сомнений, почему же так произошло.

Из всего этого я сделала вывод, что журналисты, как и нечисть, одинаковые во всех мирах.

ГЛАВА 6

День прошел на удивление спокойно, поскольку из намеченных нами с Игнатом планов было детальное изучение записей, присланных моей тетушкой. Мы пытались понять, кто же был той ведьмой, передавшей силы нашей заговорщице.

Надо отметить, что Румпельштида постаралась, когда узнала, что земные ведьмы могут быть причастны к творящемуся здесь беспределу. В целом, как только тетушка заняла пост главы Ковена, так сразу стала значительно более ответственной, в особенности ее настрой затрагивал международные отношения. Кто бы мог подумать?

Поэтому записей было много. Были здесь и вырезки из газет, вышедших в свет относительно не так давно, а также заметки из энциклопедий, гримуаров, даже из церковных книг. Стопка вышла большой, на такую ни одного стола не хватит, поэтому мы с напарником разложили бумаги прямо на полу в гостиной апартаментов, предоставленных нам с Ланфордом. На распечатка и ксерокопиях мы нагло вычерчивали знаки и делали пометки, которые периодически приходилось друг другу объяснять из-за ужасного почерка некоторых из нас.

– Нет, Владеныш, вернемся на Землю, я у Виктора потребую отправить тебя на курсы каллиграфии. Это ни в какие ворота! Вот что здесь написано, шиншилла? – возмущался Игнат, пытаясь прочитать написанное мной слово.

Я его возмущения пресекать не планировала, потому как сама не могла разобрать. Потому сидела и сосредоточенно изучала копию письма из некого монастыря, где негодующий настоятель недоумевал, почему его сослали в данное учреждение. Нет, судя по всему, работа его в целом устраивала, но в здании имелось привидение, которые нагло уворовывало из столовой булочки и сладости, припасенные на особый случай. Почему привидение? Да потому что кухню уже и закрывали на сто замков, и амулеты отталкивающие вешали, и ловушки ставили – а ничего не сработало, значит точно приведение.

У меня на сей счет имелись свои предположения. Впрочем, как и у ведьмовского сообщества, сохранившего записи о пути юной ведьмочки, силы которой проснулись в монастыре, где она оттачивала навыки вскрытия замков. Предотвращая вопросы, отмечу, что выросла она из юной воришки сладостей в разведчика, приписанного ко дворцу. Да, в те времена на Земле еще существовала монархия.

– Я вот знаешь, о чем думаю? – произнесла я в перерыве между бурчанием мага. – Как же так вышло, что в момент пленения ведьма была светлой, а спустя несколько веков вдруг стала чудовищем? Сделку она должна была заключить, вырвавшись от магов? Но тогда как ей это удалось?

– Хороший вопрос. – кивнул Игнатище, задумчиво взъерошив и без того колом стоящие волосы. – Ответа мы не получим, пока Ланфорд не найдет записи их рода. Если такие, конечно, сохранились.

Я тихо хмыкнула, подумав вдруг, что карма та еще проказница. Воздалось их семье сполна спустя столько-то лет.

– Думаешь, она отомстить хочет? Или занять престол? – вопросила я распечатку, взглянув на напарника поверх бумаги.

– Одно другому не мешает, – подумав, пожал плечами Игнат. – меня вот другое волнует. Почему она столько тянула? Если черной магией она владеет давно, то запросто могла бы тут все с землей сравнять еще пару столетий назад. Но начала только сейчас, да еще так изворотливо. Зачем ей травить лес, пусть и руками Касьян? Зачем устраивать ту вспышку нечисти? К чему все эти интриги, если реальной попытки свергнуть власть не было?

– Но она же подослала Касьян, чтобы та заняла престол вместе с Грейстоком. – отозвалась я задумчиво.

– Да, но почему она сама не втерлась в доверие к магам? Зачем отправлять кого-то, если она могла проконтролировать все сама?

– Правильные вопросы ты задаешь. – кивнула я. – Мы что-то упускаем из вида, а может пока просто этого еще не знаем.

Я откинулась спиной на кресло и подтянула колени к груди, оглядев разбросанные вокруг бумаги. Мы их сортировали по стопкам: что точно не могло относиться к той ведьме по времени, что было близко к той эпохе и что происходило прямо в тот момент. Пока первая стопка была самой толстой, вторая немного уступала ей по размеру, а вот третья была пуста. Точнее, ее даже не было.

Игнат, развалившийся на диване и подложивший под голову декоративную подушку, тихо вздохнул. Видимо, думал о том же, глядя в окна, где потихоньку опускались сумерки. Весь день провели за бумагами, а ничего стоящего не обнаружили. Оставалось надеяться, что Ланфорд преуспеет и отыщет что-то в сохранившихся документах рода.

Стоило мне об этом подумать, как дверь в гостиную распахнулась, а на пороге возник упомянутый маг. Его взгляд скользнул по нам с напарником, а бровь взлетела.

– Вам кабинет не выделили? – вопросил он хмуро.

– Выделили, – кивнул Игнатище, лениво обернувшись на нанимателя. – но на полу лучше думается. – при этом взгляд его скользнул на меня, занявшую ковер.

Маг данное замечание тактично проигнорировал, прикрыв за собой дверь и отправившись в сторону своих покоев. Был он явно не в настроении. Хотела было поинтересоваться, какая муха его укусила, но поостереглась задавать вопросы при Игнате.

Нет, сама я напарника ничуть не стеснялась. Данное чувство само себя изжило, скажем так, задании на третьем, когда нас с ним угораздило провалиться в нору, выкопанную не то нечистью, не то повстречавшим радиацию кротом. Тогда мы еще не знали, что целую семью гномов-шахтеров обманула одна незадачливая колдунья, предложившая эликсир бодрости. Он-то, собственно, и привел к тому, что братия перерыла половину горы, а остановиться никто не могла. Колдунья, кстати, затеяла это не из злых соображений, а потому что в детстве закопала в этих местах тайник, куда положила мамино украшение. То в последствие перешло ей по завещанию и оказалось сильнейших артефактом. Тогда-то она и вспомнила о нем, а вот местечко, куда припрятала, на ум не пришло.

История та закончилась хорошо: гномов расколдовали, а артефакт сам упал с неба (точнее, выпал из земли в потолке тоннеля) в руки колдуньи. Ну а мы с Игнатом, проведшие несколько дней в холодных тоннелях, где меня периодически накрывала клаустрофобия, стали неожиданно близки. За руку идти оно всяко надежнее.

Но то мы, а вот Ланфорд маг эмоционально закрытый, если не сказать черствый. Он своего родного отца и дядю-императора избегает большую часть жизни, так чего уж говорить о двух вольнонаемных иномирцах?

– Как продвигаются поиски записей рода? – любезно поинтересовалась я.

– Отослал письма управляющим нашими поместьями, жду ответов. – отозвался Ланфорд, который вышел из своей спальни с бутылкой чего-то откровенно крепкого. Примечательно, что в руках у него было два бокала, один из которых он протянул моему напарнику. – Вино, настойка, шампанское, сок?

Вопрос, очевидно, адресовывался мне. Подумав, решила, что пить вино в компании нанимателя не так и страшно. Страшнее было бы без него, да.

Пока Ланфорд занимался организационными вопросами и разливал напитки, я думала над его словами. Хорошо, должно быть, иметь управляющих поместьями. И хорошо иметь несколько поместьев.

– Интересно, как там Матвей со всеми управляется? – произнесла я вслух, когда первый тост прозвучал, а бокалы ударились о стенки друг друга. Ланфорд в это время занял свободное кресло, Игнат сел на диване, а я подумала и решила не пересаживаться с пола.

Удивительно, но на полу действительно лучше думается. Может дело в близости к земле? Пусть и через четыре этажа имераторского дворца, а все же.

– Твой домовой умный и хитрый, разберется. – хмыкнул напарник в ответ. – Если что, то припашет водяного с лешим. Они у тебя там все умные и хитрые, не иначе как по подобию подбираешь.

Впрочем, от ответа пришлось воздержаться, потому как дверь в гостиную неожиданно распахнулась, а на пороге возникла запыхавшаяся Касьян. Выглядела ведьма, нужно сказать, странно: глаза дикие, волосы растрепаны, а поверх домашнего платья накинут халат. Создавалось четкое ощущение, что покидать свои покои сегодня вечером она не планировала.

– Касьян, что случилось? – произнесла я, поднимаясь на ноги.

– Вы видели это?!

– Видели что? – насторожился Игнат, которого вид встревоженных ведьм всегда вгонял в напряжении. – Что мы должны видеть были?

Касьян обошла нас и, приблизившись к окну, которое кто-то из магов успел закрыть портьерами, резко распахнула их. Гостиная, где еще минуту назад живенько горели магически огни, отливая желтым уютным светом, потонула во мраке. Свечи потушил резкий ветер, ворвавшийся сквозь распахнувшиеся окна.

– Здесь слабые замки? – поинтересовалась я нервно.

– Магические…– пробормотал Ланфорд флегматично, хотя стоило бы начать пищать от ужаса. Такие замки и отмычкой не вскроешь, чего уж говорить о ветре?

Напарник молчал, лишь недобро поглядывал на небо, где ровно по центру застыла ярко-красная луна. И все бы ничего, но каждый из нас четко видел, как по небу один за другим проносится всадник на лошади, а за ними шлейфом развивается кровавый дым. Мчали они с диким ржанием лошадей и лязгом металла так, что было почти удивительно, как мы их не услышали раньше.

Вечер обещал быть томным, но нужно признать, что таким он перестал быть в раз.

– Дикая охота, – произнесла Касьян, обернувшись к нам лицом и плотнее запахнув полы халата. – этот мир ее сотни веков не видел.

– Демоническая свора одна не приходит, – произнесла я. – она вместе с собой новости приносит, жуткие да кровавые. В тихую ночь внезапно раздается страшный гул, свора собак несется прочь, а следом за ними в страшном вихре падают деревья, да следом за бурей разрушительной приходят беды страшные, имя которым одно – Дикая охота.

– Что это? – ужаснулся Игнат.

– Воспитательница в Академии нам сказки рассказывала на ночь, среди них встречалось упоминание демонической своры. – отозвалась я, как завороженная продолжая наблюдать за тем, как по небу развивается красный дым.

– Надо в вашу Академию психолог направить, пусть расскажут вам, как сказки звучать должны. – поежился напарник, после чего обернулся к неизменно спокойному магу и произнес: – Ланфорд, пора собирать совет. Эта ночь – предупреждение, завтра их станет только больше и световым шоу дело не закончится.

Невероятно, но факт. Игнатище был прав, пусть и в свойственной ему язвительной манере.

Уже несколькими минутами позже все собрались в кабинете императора, который даже и не думал прекращать свой рабочий день. Сидел хмурый, необычайно серьезный и, сложив руки домиком, наблюдал за всеми собравшимися. Взгляд его особенно задерживался на Грейстоке, который в некой неправильной, даже болезненной форме удерживал Касьян за руку, словно если отпустит, та сбежит. Ведьма в это время словно и вовсе отсутствовала в помещении, взгляд ее блуждал по небу, а думала она, я поклясться готова, о предзнаменовании.

Отмечу сразу, что для ведьм там ничего хорошего нет. Вот ни строчечки.

– Нужно заставить всех существ сидеть дома, как только стемнеет. Над городом необходимо выставить купол, который будет сдерживать их, но, признаться, слабо представляю, какие заклинания в него вплетать. – вещал напарник.

– Пусть жители запрут все окна и двери, а на пороге выставят свечи и тыквы. – достаточно нервно проговорила я, перебирая амулеты на шее. – Огонь отпугивает злых духов, а Дикая охота – злобнее не придумаешь, уж поверьте.

– А тыквы зачем? – деликатно поинтересовался Томас с некоторым сочувствием в голосе. Возможно, решил, что из-за стресса я окончательно спятила.

– Вы не слышали легенду про Скупого Джека? – вопросила я и, дождавшись отрицательных кивков от недовольных ситуацией мужчин, произнесла: – Согласно мифу, Скупой Джек и дьявол как-то выпивали в баре. Однако человек не захотел платить и хитростью убедил дьявола обернуться монеткой, которую затем положил в карман к серебряному кресту. Джек освободил дьявола при условии, что тот не будет беспокоить его в течение года, а в случае, если Джек умрет, не заберет его душу. Через год история повторилась: человек убедил дьявола забраться на дерево, чтобы сорвать фрукт, и вырезал на стволе крест. Освободил он его за обещание не беспокоить еще 10 лет. Однако прошли годы и Джек умер, но попасть в рай не смог, а в ад его из злобы не принял дьявол. Так он и бродит по миру с угольков в вырезанной тыкве, который освещает свой путь. Согласно поверью, таких тыкв стараются избегать злобные духи, памятуя, как однажды такой провел самого дьявола.

– Вы считаете, госпожа Залесская, что тыквы окажут действенную помощь в борьбе с Дикой охотой? – с крайне любезной интонацией уточнил Дерг.

– Мы считаем, что нам уже никто и ничто не может. – нервно отозвалась Касьян, словно выплывшая из своего апатичного состояния. – Видение Дикой охоты не только предвещает какую-то катастрофу, вроде войны или чумы, оно и смерть свидетелю несет! А нас, ведьм, демоническая свора похищает в подземный мир. Не с проста они пришли, сердцем чувствую, не с проста!

– Зачем им ведьмы? И кто такие вообще эти «они»? – недоуменно вопросил Дерг, которого и вовсе выдернули из постели. Он, как и Касьян, сидел в кресле в халате и выглядел спокойнее всех. Воистину незнание – лучшее из благ.

– Никто не знает наверняка. – отозвалась я, поглядывая на небо, где еще оставались следы их скачки. – Одни говорят, что это озлобленный человеческий король, который принес столько смертей и хвори, что после смерти его сделали палачом небесным. Другие считают, что охоту возглавляет король или королева эльфов. Якобы они похищают встретившихся детей и молодых людей, которые становятся их слугами. Считалось, что некрещёные умершие, особенно дети, становились забавой для собак Дикой охоты, которые гнали их в ад.

– Премиленько. – произнес Игнат. – Но ведьмы-то им зачем?

– Из-за той первой ведьмы, что сделку с дьяволом заключила. Есть поверье, что она так приглянулась дьяволу, что он наделил ее силой, однако потребовал невозможного, буквально сделал ее пленницей подземного царства. Однажды ведьма смогла вырваться, а по ее следам дьявол пустил дикую охоту, которая завидев любую из наших сестер тащит их в подземный мир. – рассказала Касьян.

– Еще чудеснее стало. – не преминул съязвить напарник.

– Значит, действовать будем следующим образом. – произнес император, обведя нас всех тяжелым взглядом. – Каждую семью проинформировать, обеспечить свечами и…тыквами. Пусть зажигают, вырезают, ставят. Над городом создать заслон, в том числе вплетаем защиты от нечисти, привлекаем некромантов. Ведьм…– тут его взгляд скользнул по нам с Касьян. – ведьм изолировать, чтобы никому из демонической своры и подумать не решилось о похищении. Укрепляем позиции, поднимаем на служба всех, пусть силы стекаются в столицу. И никакой паники.

– Нужна освященная сталь. – добавила я, припомнив легенды. – Пусть священники окропят ее святой водой и скажут над ней слово.

– А если не сработает? – озвучил Дерг мысли всех присутствующих.

Впрочем, ответа не последовало. Я же стояла и размышляла над тем, что в своей жизни сделала неправильно. Сначала баньши – вестник смерти, теперь Дикая охота – предвестник катастроф. Можно в знаки не верить, конечно, но тут невольно нехорошие мысли в голову приходят.

***

Следующие сутки выдалась беспокойными. Придворные маги в компании дворецкого обошли все помещения дворца со специальными амулетами, проверяя крепость охранных плетений и замков. Игнат отправился на помощь местным магам, чтобы обеспечить безопасность горожан, а Ланфорд ушел после полуночи, чтобы организовать над столицей купол. Что делали другие маги я не знала, но понимала, что едва ли кто-то остался не у дел. Кроме нас с Касьян, которым строжайшим образом запретили покидать дворец.

Грейсток было порывался и вовсе запереть нас в покоях, но был остановлен весьма ценным замечаниям Игната, который не мог промолчать.

– Все равно, что тушенку запаять, – хмыкнул он.

Выбрал напарник не самое корректное замечание, но говорил по делу. Если что-то все-таки прорвется во дворец, то изолированные мы стали бы самой легкой добычей.

Никто из нас так и не уснул в ту ночь, а день словно и вовсе пронесся мимо. Я написала письмо тетушке Румпельштиде, которая в процессе своей бурной жизни встречала немало чудовищ и загадок, о существовании которых остальным приходилось только догадываться. Рассчитывать в этой ситуации приходилось лишь на ее опыт. На Земле Дикую охоту встречали так давно, что никто уже и не мог сказать, точно ли дело было в нашем мире. Что касается Люцерна…Да, Касьян верно подметила, что и здесь призрачных всадников не видели множество веков, а упоминания передавались из уст в уста.

– Не совсем так, – раздался вдруг голос за моей спиной.

Вздрогнув, я обернулась и только сейчас заметила Ланфорда, который через мое плечо вглядывался в выводимые строки. Заметив мое замешательство, маг снизошел до пояснений:

– Упоминания о Дикой охоте в нашем мире сохранились в письменном виде от некого старца Лукьяна, вот только старик уже несколько сотен лет как мертв. Хотя будь он в добром здравии, нам бы и это не помогло. Помнится, его еще в те дикие времена считали сумасшедшим, доживи он до наших дней точно ничего информативного сказать не смог.

Впрочем, у меня на сей счет имелось другое мнение.

– Если сохранились записи, то в них может быть…

Договорить мне Ланфорд не дал, только посмотрел со странной улыбкой и положил на стол потрепанную тетрадь с пожелтевшими листами, которая была перемотана необычным жгутом.

– Предугадываю ваши запросы, госпожа ведьма. – хмыкнул маг, присев в кресло напротив меня. – К слову, тетрадь обмотана крысьим хвостом. Все еще хочешь изучить эту писанину?

Желания, нужно сказать, поубавилось. Но в сложившихся ситуациях воротить носом было бы странно, потому я стоически сдержалась и никак не отреагировала на слова Ланфорда. Пусть маг думает, что крысиным членовредительством меня не проймешь. Оставался только один вопрос.

– Откуда у тебя эта тетрадь? – поинтересовалась я.

Раньше маг уже удивлял меня наличием ведьмовского гримуара и шаманского трактата, однако потом выяснилось, что все это было отобрано не самыми честными способами.

– После смерти Лукьяна, который состоял на службе у империи, его вещи в соответствии с необходимой процедурой перебрали маги, – признался племянник императора, который вроде как занимается данными вопросами. – что-то уничтожили во избежание прорыва враждебной магии, что-то закопали обратно на кладбище, что-то стоящее из его трудов отобрали для тиражирования в библиотеки. Эту тетрадь оставили для загадочного «а вдруг». Собственно, верилось с трудом, но все же пригодилось.