Сглотнув ком, вставший в горле, я потянула поток. Первый день среди многих, когда я не связывалась с ним. Единственный день за столько лет. Убийца знал, что я видела сына вчера. Он знал то, что сегодня я не буду волноваться. И еще он был уверен, что его трюк с лже-воскрешением удался. Мы купились как глупые дети. Безмолвная, он знал ритуал. Ни один из живущих некромантов не повторит его, так как это заберет его жизнь. Не только его. Всего рода, когда-либо жившего. Всего, до чего дотянется некромант. Пытаясь унять дрожь в руках, я обуздала жизнь. Но ему и не нужен был некромант. Ребенок сильного рода без оболочки энергии. С доступом к источнику древней семьи Осирис и всей сети некромантов. Под защитой рода Ра. Нить работает в две стороны. Чистые жертвы. Убийца очень умело запутал следы, пряча настоящий ритуал за имитацией. Сосредоточиться, собрать все, все остатки воедино и потянуть нить. Облизнув высохшие в момент губы, я покрепче схватилась за край стола, чтобы удержать равновесие. Сейчас все будет в полном порядке. Веселый голос на той стороне успокоит меня. Просто услышать его.

– Покажи, – нить устремилась через расстояние, – давай же, покажи.

Бесконечно долго я ждала удара сердца. Нить все тянулась и тянулась, пытаясь найти адресата. Пальцы побелели, а тело бросило в дрожь. Я чувствовала, как по вискам стекают капли пота, но не могла отвлечься и на секунду.

А нить продолжала тянуться, становясь все тоньше.

– Ну же, давай, Макс, – приказ, усиливающий поток, выжимающий все до капли, – Макс!

– Мама, – страх ворвался в мое сознание выворачивающей наизнанку волной, – я далеко, мама. Я боюсь!

Тошнота подкатила к горлу, перед глазами замелькали пятна. Поток становился тоньше, не давая проникать в сознание сына. Горячие руки, в момент скинувшие плед, обвили меня, касаясь голой кожи. Ужас. Его ледяной ужас врывался в ноздри.

– Да не сожри твою душу Безмолвная, Вел, пей же! – поток эмоций Крейна душил.

Пытаясь держать нить, уцепилась потоком за жизнь Крейна. Как же это сложно – несколько потоков. Голодный некромант не способен к высокой концентрации. Но я должна суметь. Мой сын где-то в руках убийцы. Стараясь не допускать помутнения сознания, я наконец сделала глоток. Не дожидаясь, когда жизнь смешается с моей, тут же направила его в нить. Связь крепла. Я чувствовала тихие мысли в голове сына. Хорошо. Потянув еще сильнее, услышала, как зашипел Крейн. Да, осторожничать было некогда. Я вырывала все, до чего могла дотянуться. Ужас, боль, страх. Все, попадающееся под касание потока.

– Масик, – кажется, я говорила вслух, не в состоянии тратить силы на ограничение мыслей, – сынок, все хорошо. Успокойся, сейчас ты должен быть сильным. Иначе нам будет очень тяжело понять, где ты. Ты слышишь меня?

– Ма-а-а, – он плакал, а я чувствовала, что мои глаза сейчас высохли до скрежета век, – мне очень страшно.

– Тише, – стараясь не осушить Крейна, я дернула руку, но Осирис держал крепко, боясь прервать контакт, – я рядом. Мы здесь, оба, у тебя в голове. Просто успокойся. Сейчас это очень важно, Масик. Ты – воин. С самого рождения. Если ты не будешь сильным, то и мы не сможем.

Переведя дух, я снова закрыла глаза, погружаясь в сознание сына. Что-то изменилось. Дыхание стало спокойнее. Он понял. Очень умный и смелый мальчик. Макс не мог быть другим. Точная копия своего отца.

– Я постараюсь. Что мне делать?

Удивительно взрослый вопрос. Мысленно прикинув запас времени, я снова дернула за поток.

– Не пытайся бежать, – что может случиться с маленьким ребенком, не обладающим и следом энергии, вдали от дома, известно лишь одной Безмолвной. – Даже если тебе покажется, что это самый удачный момент. Взрослые ужасны, Макс. Старайся не привлекать к себе внимания, не капризничай. Когда тебя будут кормить – кушай, что бы ни давали. Тебе нужны будут силы, очень много сил. Как можно больше спи. Эти люди будут заботиться о тебе – принимай от них все, что дают, – я сглотнула слюну, – а сейчас попробуй нащупать нить.

– Я не понимаю, – серьезный тонкий голос заставлял меня дрожать еще сильнее.

– Это не нужно понимать. Почувствуй. Слушай мой голос. И попробуй схватиться за него, – расширив поток, насколько это возможно, я изо всех сил потянула жизнь из Крейна.

Руки Эрика больно сжались вокруг меня, но онтерпел. Сейчас он сможет выдержать даже огонь Врат. Ради него Эрик может все, что угодно.

– Как можно схватить голос, мам? – недоумение в голосе ребенка.

Очень умного маленького ребенка, пытающегося решить задачу мозгами там, где нужны лишь его инстинкты. Поэтому я была уверена, что получится. Если он отключит мысли. Доверится себе. На удержание нити не нужно много. Только сохранить. Ему будет достаточно дернуть, и я сделаю все сама. Только бы получилось.

– Как ты видишь меня в своей голове, Масик? Ты же слышишь голос и понимаешь, что это я. Ну же, милый. Вот твои мысли принадлежат только тебе. А вот появляется мама. Как я это делаю?

– Солнышком, – внутри все напряглось, – ты светишь мне солнышком.

– Так лови же меня скорее, – и тут же кислород перекрыло нечто невыносимо горячее.

Он смог. Только закрепить нить и не потерять сознание. Почему именно солнышко? Воду было бы вынести гораздо легче, а тут чужеродный мне огонь. Я учащенно моргала, стараясь не задохнуться.

– Молодец, милый. А теперь приклей солнышко куда угодно к себе. Ты же чувствуешь его в руках? Возьми пальчик и приклей.

Напряжение отпустило. Связь закреплена. Я облегченно вздохнула, набирая в легкие недостающий кислород.

– Я приклеил солнышко, мам! – восторг ребенка, у которого получилось нечто новое, перебил его страх.

– Я не сомневалась, малыш. Теперь, если вдруг будет происходить что-то плохое или ты почувствуешь себя хуже, в любой ситуации, отличающейся от момента сейчас, сжимай солнышко и зови меня изо всех сил. Будь осторожен. Солнышко нельзя постоянно сжимать, иначе оно сгорит.

Как еще объяснить ребенку, что солнышко питается его жизнью? Я легко восполню потерю пары дней, но если он испугается и будет держать постоянно, придется отдать все свои потоки. Что я тоже легко сделаю для него. Только вот будет ли он сам рад этому после?

– А теперь попробуй объяснить мне, что случилось.

– Я не знаю, мам. Пришли плохие люди и забрали меня. Мы едем. Я ничего не вижу, – вмиг погрустневший голос ребенка.

– Ты можешь описать их? Хоть как-то. Ты же очень хорошо рисуешь, как папа. Можешь сейчас в голове нарисовать такую картинку? – и я практически почувствовала, как он кивнул.

К сожалению, долгое ожидание ничего не дало. Размытые тени, они закрыли себя заклинанием. Но что-то в них не давало мне покоя. Я открыла глаза и развернулась к Эрику.

– Не бойся, – это все, что я могла произнести вслух, глядя в полные злости и страха потемневшие серые глаза.

Целые сети нитей связывали умы некромантов. Мы могли говорить одновременно с несколькими. Как грибница, стоит потянуть, и нужные отзовутся. Всю сеть питал сильнейший из нас. Старейший. Для создания сети он давал тысячи обетов Безмолвной. И та дала ему сил. Сейчас я могла лишь мысленно молить ее помочь мне связать воедино три разума.

– Расслабься, – невольно слово прозвучало приказом, направляя поток ко лбу Эрика, – все хорошо, – и, тихо прижав руки к вискам Осирис, я потянула нить, связующую с сыном.

Нехотя, неровными волнами, поток все же расщепился, образуя новый канал связи. Да, эти двое смогут говорить только через меня, но смогут же. И сейчас я выравнивала нить, держа изображение в голове, и последнее, что меня волновало, трещащие внутри печати. Солнышко? Значит, будет солнышко. И, прислонив лоб к голове Крейна, я сильнее сжала пальцы на его висках. Нить послушно зацепилась, прочно закрепляя образовавшуюся сеть. Я вздохнула, закидывая изображение в голову Крейна.

– Макс? – от меня словно оторвали кусок, и я постаралась не упасть.

То, что держать сеть будет непросто, я знала, но не могла предположить насколько. Вцепившись в радость Крейна, я сделала непомерный глоток.

– Папочка! – кажется, ребенок испытал облегчение.

– Ты очень хорошо все нарисовал. Не волнуйся. Помни, что сказала мама. Ты – воин. Мы рядом, сын. Нам пора идти.

– Я – воин.

– Я люблю тебя, – одновременно сказали мы с Эриком, отчего вздрогнули.

А сын засмеялся. Конечно, он не сделал этого вслух. Но его веселье светилось в сознании.

– Я вас люблю.

И Макс прервал поток. Он понял, как это работает. Дети всегда быстрее разбираются в новых гаджетах. Мой сын действительно все понял. А значит, немного времени у нас все же есть. Я смотрела на свои дрожащие пальцы, которые все еще сжимали голову Крейна.

Отвернувшись, я сделала последний глоток его сожаления и расцепила объятия. Эли с ледяным спокойствием наводила чай в трех кружках, щедро насыпая мелиссы. Несмотря на кондиционер, на кухне вновь было удушающе жарко. Я посмотрела на прибор, и стало понятно почему. Всплеск Крейна. Он уничтожил все электроприборы поблизости. Вот откуда солнышко. Обжигающий костер энергии Крейна зацепился за поток. Видимо, я не смогла вовремя отделить и оторвала наиболее израненный кусок. Можно было лишь догадываться, что испытал в этот момент Смотрящий.

– Откуда в доме появилась Анна? – задала я наиболее очевидный вопрос в сложившейся ситуации, разрывая повисшую тишину.

Позвякивая ложкой, Эли размешивала чай. Звук жутко раздражал, но я понимала, что сейчас подруга нервничает точно так же, как мы. Макс рос у нее на руках. Тетя Эли, которая всегда была рядом с моим сыном. А учитывая все гормоны, было удивительно, как она вообще сохраняет спокойствие.

– Она мать одного из тех, – пальцы Крейна, лежащие на столе, сжались в кулаки, – из погибших.

В отражении отполированной поверхности дубового стола я практически увидела, как мои зрачки расширились. Кровь с ужасающей скоростью стучала в ушах, танцуя на барабанных перепонках. Бешенство. Готовность разорвать Эрика прямо сейчас на месте. Поток тянулся из пальцев, готовый вытащить жизнь из мужа. Но я остановилась. Без него я никогда не найду Макса. Эрик был единственным, кто так же любил его. И тем, кто мог помочь.

– Ты оставил ребенка с той, что имела полное право ненавидеть тебя и желать мести? – я старалась не кричать, но от этого голос был похож на рычание. – Эрик, ты убил ее ребенка и рассчитывал, что она не сделает ничего подобного с твоим?

– Книга Крейнов приняла ее, – Эрик тяжело сглотнул, а я невольно придвинулась ближе. – Анне некуда было идти. Война забрала мужа и троих ее сыновей. Я сам нашел ее, – Крейн повернулся и посмотрел мне в глаза. – Вел, всех их. Любых родственников, друзей и близких. И постарался дать помощь, которую мог, – руки Эрика расслабились, – которую они смогли принять. Жилье, работу, нужных людей. Анна не готова была принимать ничего. Как и Мэри, – кивнув в сторону комнаты, Крейн продолжил: – Но долги лишили ее крыши над головой. Ты сама сейчас живешь в ее квартире и понимаешь, что одинокой пожилой женщине там не выжить. Я взял с нее клятву, – Эрик устало вздохнул, – это не может быть она.

Эли вернулась на место, протягивая нам чашки. Молча взяла свою и сделала большой глоток. Несмотря на жару, меня все еще трясло. Подруга положила пальцы на мою руку, и я сжала их как могла сильнее. Нужна холодная голова, но как это возможно? Да, прямо сейчас ему ничто не угрожает. Призванный еще не собрал все, что ему нужно для ритуала.

– Что ты скрыла от меня про Воскрешение, Вел? – ледяной голос Крейна раздался откуда-то издалека, пробиваясь в мое сознание.

Вздохнула, решительно приготовившись говорить, но тут же легкие будто налились свинцом. Клятва сжала внутренности, не позволяя вырваться и звуку. Даже промелькнувшая мысль о том, чтобы рассказать все, вызывала адскую боль. Сколько я смогу донести, прежде чем меня разорвет на сотни частиц для каждого, принявшего мою Клятву? Успею ли хоть что-нибудь? Густая горячая капля приземлилась на мою руку. Приподняв ладонь, я с удивлением обнаружила, что это кровь. Печати внутри трещали, странно вибрируя. Такого со мной еще никогда не происходило. Вторая и третья капля приземлились на стол. А через секунду из носа побежала струйка крови.

– Крейн, сделай что-нибудь! Ты же можешь! – сквозь какую-то глухую стену донесся крик отчаявшейся подруги.

Тепло. Оно пришло снова. Спасительное, живительное, в котором хотелось купаться вечно. Прижалась ближе к источнику, стараясь раствориться в нахлынувшей волне. Тепло поглощало целиком, окутывая, проникая, наполняя все существо, затягивая раны. Я помнила все моменты, когда оно приходило, но почему-то, возвращаясь в сознание, тут же забывала. Какая глупая. Все же так понятно. Вот оно, единственное правильное во всем Мире. Тепло, с которым навсегда связана моя жизнь. Рядом. Ничто не страшно, пока оно здесь. Обволакивает и согревает, даря спокойствие и умиротворение. Тепло пришло впервые так много лет назад. Но оставалось рядом всегда. Лишь в холодных подземельях, где так много боли, тепло не приходило. Страдание без шанса на спасение. Истерзанное тело звало, но тепла так и не было. Я уже и не думала, что снова почувствую его.

Теперь оно снова здесь. Желание прыгать от радости, кричать во все горло от счастья. Но оно не давало, останавливало. Сильные руки держали, не давая подскочить на месте. Нельзя. Надо слушать. Оно никогда не делало плохо. Тепло хотелось попробовать на вкус, и я прижалась губами к горящей коже. Мое. Оно вернулось. Все будет хорошо. Вывернулась и прижалась всем телом, обхватывая руками. Точно не убежит. Осторожное прикосновение к лицу. Эй, тепло больше не любит меня? Что это? Сильнее прижала горячие пальцы к своей щеке. Все хорошо, это же я. Страх, что тепло не узнало, сменился облегчением, когда руки обняли меня сильнее. Очень хорошо. Так хотелось открыть глаза и увидеть тепло. Этого никогда не получалось. Наверное, я должна была просто помнить. В этот раз обязательно. Это же так просто – не забыть снова. Разве может Исида не узнать своего Осириса?

Резко села на кровати, раздирая слипшиеся веки. Комната была пуста. Я узнала ее – одна из гостевых спален. Достаточно часто в детстве останавливалась здесь. Одежда аккуратно развешана на сушилке. Видимо, все было заляпано кровью. Халат Эли был явно для меня маловат, ведь я на порядок выше неугомонной Ра. Тонкое одеяло местами покрывали бурые пятна. Похоже, что со мной пришлось повозиться. На удивление, чувствовала я себя прекрасно. Потянув нить, обнаружила, что поток восполнился, будто я питалась последнюю неделю с завидной регулярностью. Будучи некромантом, давно не была настолько наполнена.

– Высохни, – приказ не успел сорваться, а поток уже вытянул из одежды всю воду.

Классно, давно стоило бы свалиться в обморок. Знала бы, что так получится, еще бы пару часов не приходила в сознание. Теперь у меня было все необходимое для того, чтобы спасти Макса. Выскочив из халата, я натянула шорты и майку. Странно, волосы влажные, словно недавно вышла из душа. Хотя я понятия не имела, как меня приводили в сознание. Да и какое это могло иметь значение?

В воздухе что-то неуловимо изменилось. На уровне каких-то первобытных инстинктов я напряглась. Опасность. Переведя взгляд на руки, с удивлением обнаружила, что они зашлись в жуткой тряске. Чувство воина. Клеймо невыносимо жгло, а волоски на теле вздымались, словно у дикого животного. Что происходит? Вокруг все застыло. Жуткий грохот раздался где-то внизу. Призвав потоки, я тут же бегом спустилась по лестнице. Шум не прекращался, и я кинулась со всех ног, едва удерживая равновесие. Эли. В доме Эли. Моя хрупкая девочка, в которой воспитывали воина. Но она не была им от рождения, не была и в едином походе. Она никогда не сражалась лицом к лицу с мертвым. И если мы отсюда не выйдем, никто и никогда не поможет Максу. Это все, о чем я могла думать.

Запах костра. Сжигающий поток энергии ворвался в коридор, едва я успела выставить защиту. Поток послушно сорвался с пальцев, защищая своего владельца. Если бы это произошло до моей потери создания, уже бы сожгло. Что-то вывело Эрика из себя. Крейн явно контролировал это, иначе бы дом просто разнесло. Я закашлялась, выгоняя из легких жесткий запах гари. Приложив к лицу рукав, замедлилась. Осторожность – сильная черта слабого воина. Побывав в стольких походах, я помнила, что главное рядом с Осирисом – это внимательность. Где-то в районе желудка сжалась ледяная рука. Казалось, давно умершие знания проснулись в годами тренированном теле. Будто не было стольких лет, и снова была война. Запах крови ударил в ноздри, и я обернулась. Самое настоящее пламя снова устремилось в лицо. Успела упасть на пол, разбивая в кровь многострадальные колени. Противный хруст суставов. Такой разминки у меня не было точно давно.

Как только поток отхлынул, я перебежала к стене, прижимаясь к ней как можно плотнее, царапая спину о декоративный кирпич. Он не целился сюда, а значит, если и зацепит, то касательной. Я сглотнула и, пригнув голову, забежала в гостинную.

Сначала я даже толком не смогла ничего понять. Бен, стоящий во весь рост в оконном проеме, взлохмаченный и мокрый, держа перед собой Книгу, терялся за горящими занавесками. Кажется, что он даже не заметил моего появления. Плотная пелена дыма щипала глаза, не давая четче разглядеть происходящее. Коснувшись стены, кинула поток, но энергия Крейна, стоящего в ближнем ко мне углу комнаты, все еще наполняла пространство. Эрик заметил меня и поднял Книгу перед собой, останавливая не вырвавшийся снова всплеск. По спине побежали мурашки. Я медленно повернулась к тому, на что смотрели два сильнейших воина.

Плотный щит Ра, светящийся голубым светом, держали Эли и Мэри, защищая что-то от потоков энергии Бена. Мэри, выпрямившись, гордая и статная, с разметавшимися седыми волосами, больше не была похожа на старуху. Настоящий воин с блестящими в бою глазами. Заметив меня, Бен опустил Книгу, прерывая поток. Но Ра не сняли щита. Сердце колотилось в районе горла, и наконец я разглядела человека, стоявшего в клубах дыма в противоположном от Крейна углу.

Эли, поняв, что мать выдержит, одним движением опустила Книгу и быстро перебежала туда, где ожил мой ночной кошмар. Она не направила на меня поток. Ничего. Она просто вцепилась в руку брата.

– Вел, не надо, – я чувствовала вокруг себя бушующий поток, но не могла направить его туда.

Полные слез зеленые глаза Эли. Ее пальчики, сжимающие руку. Из плоти и крови, такую же, как у всех здесь. Я слышала, как бьется давно остановившееся сердце. Или же это просто шум в моих ушах? Я снова сошла с ума?

– Почему вы его закрыли? Я хочу увидеть! Откройте! Откройте сейчас! Да не сожри вашу душу Безмолвная! Здесь никого нет кроме нас, пожалуйста! Я никому не скажу, – пальцы на ужасно ледяном полированном дереве.

Они хотят забрать его, украсть.

Руки, прижимающие меня к себе, отдирающие меня от крышки. Я швыряла энергией, но была слишком слаба. Он сильнее. Поток слез, которым нет конца. И тихий голос того, кто никогда не сможет понять.

– Вел, тебе не надо на это смотреть.

Моргнула, пытаясь отогнать видение. Рука все еще сжимала пальцы моей подруги. Оно тянуло ее себе за спину, закрывая собой. Но Эли не поддавалась, твердо стоя на ногах. Ты думаешь, что я причиню ей вред? Вдохнула глубже, пытаясь прийти в себя. Бен сделал рывок, но атаку тут же перехватила Мэри. Нет, теперь-то она уж точно будет стоять до последнего. Поэтому Эрик до сих пор не стер его в порошок. Вокруг были они. А сейчас я стояла, невольно закрывая мертвое собой. Длинные и сильные загорелые пальцы на хрупкой руке моей подруги.

Девять тел некромантов на черной от крови земле. Они упали вмиг, один за одним, не успевая произнести и слова. Реки их крови смешивались с бесконечным потоком дождя. Даже луна, казалось, окрасилась в красный. Поток, не останавливающийся, безумной болью проходящий через меня. Грязевые лужи под моими ладонями и дождь, пытающийся смыть меня внутрь могилы. Забрать туда, где мне самое место. Книга Безмолвной слишком далеко, чтобы дотянуться. Сгоревшее разлагающееся тело совсем рядом. Рука с висящими на ней грязными кусками гниющей плоти так близко, что можно разглядеть опарышей, кишащих внутри мяса. Не так, все должно быть не так. Череп с пустыми глазницами и свисающим грязной тряпкой скальпом. Тошнота у самого горла. Еще остались облепившие скелет гнилые куски мяса. Или же мне удалось их воссоздать. Их жизни. И бесконечно долго тянущаяся ко мне рука. Кажется, что я сейчас была отвратительна себе больше, чем этот запах. Он был естественен. Я – нет. Белые обглоданные кости около самых моих глаз. Жуткий вой в моих ушах. «В-в-ва-а-а-а-а-а-а…» Рывок, и Книга Безмолвной в моих руках. Поток подчинился, в последний раз сослужив добрую службу мне, а не своим хозяевам. Ты больше не в моей власти, и никто не будет иметь власти над тобой. Я отпускаю тебя. Покойся с Миром.

Мертвое – мертво.

– Эли, – стараясь не смотреть на призванного, я медленно выговаривала каждое слово, – отойди. От. Него.

Ра сильнее сжала руку, пытаясь выйти вперед, но оно остановило. Пылающие потоки ненависти за спиной. Крейн держался. Каким-то чудом Эрик все еще мог контролировать себя. Хотелось сказать, что я очень понимаю его чувства. Недоверие, непонимание. Злость. Но сейчас лишь осторожность. Я вдохнула поглубже. Одним прыжком Бен спустился с подоконника и поднял руки, показывая Мэри, что не собирается атаковать. Кажется, что этот Ра начал немного понимать.

– Эли, – я сглотнула набежавшую слюну, – никакая живая энергия не сможет убить призванного, – снова вздохнула, успокаивая потоки, – просто отойди.

Подруга смотрела мне в глаза. Разочарование и боль. Нет, она не понимала. В последний раз взглянув на меня с надеждой, Эли отвернулась.

– Конечно, Вел, – хриплый голос, призванного, – ведь упокоить может лишь некромант?

Совсем не похожий на тот вой. Я закрыла глаза, пытаясь унять дрожь в руках. Обманчиво-знакомый, которого я не слышала больше шести лет. Тот самый, который раньше вызывал улыбку. Голос давно умершего человека. Погибшего и похороненного, как и полагается. Не со всеми в братской могиле. На родовом кладбище, куда мои ноги могли найти дорогу с закрытыми глазами и в любом состоянии. Там, где меня не было уже полгода.

– Эли. Прошу тебя, – наконец, я осмелилась и посмотрела на мертвого, – к моему огромному сожалению, этого призванного не смогу упокоить даже я, – вздохнула, стараясь не утонуть в собственных эмоциях, – Тебе нечего бояться. Я не знаю его имени.

Смех одновременно раздался с противоположных углов комнаты. Злой, с надрывом, Крейна, за моей спиной. Стоявшего гораздо ближе, чем мне показалось изначально. Он раздирал все внутри меня. А прямо передо мной смеялось существо в знакомом восстановленном теле. Мертвое – мертво. Все заговорили одновременно, раздражая своими эмоциями потоки.

– Вел, серьезно? Ты забыла, как меня зовут? – обманчиво веселые глаза спереди. Оно продолжало смеяться.

– Оно забрало нашего сына, а ты даже не знаешь, как это уничтожить? – в самое ухо, стуча по перепонкам.

– Да, Валери, какого ты здесь тогда вообще делаешь? – бешенство Бена.

Я смотрела на место соприкосновения живой и мертвой плоти. Получилось. Замешкавшись на секунду, Эли отпустила ладонь, собираясь перехватить пальцы поудобнее. Не воин. Потеряла бдительность. Потоки вырвались из пальцев, четко повторяя мои движения. Дернув левой рукой, я откинула Эли на стоящую сбоку мать. Смягчит удар. В эту же секунду копьем потока пронзила грудь призванного, пробираясь под ребра туда, где находилось сердце. Сильнее, продираясь сквозь плоть. Выдохнула и резким движением наконец достигла цели. Энергия Эли и Мэри волной устремились ко мне, но Бен успел выставить щит. Отлично, родственные энергии не разнесут тут все. Биение в ладони. Я уже сжимала это сердце в руках однажды. Сейчас, ощутив прикосновение практически кожей, вздрогнула, теряя драгоценные секунды. Тело дернулось, но я успела сжать кулак. Поток захватил мертвое. Вот оно.

– Скажи свое имя, призванный, – приказ, которые не могло нарушить никакое существо, подвластное Безмолвной.

Хрип. Оно упало на колени, а внутри все сжалось от боли. Быстрее. Скорее все это закончить и забыть как страшный сон. Не видеть никогда больше. Мертвое, так похожее на живое. Нельзя вырваться из дома Безмолвной. Врата не отпускают обратно. Ее дети должны быть рядом с ней.

– Ра Макс Лавр, некромант, – оно смотрело прямо мне в глаза, стоя на коленях и схватившись за горло, а я вздрогнула, продолжая удерживать поток, – ну же, Вел. Давай!

Оно врет. Призванный хитер и коварен. Я просто недостаточно сильна. Схватив плечо Крейна, я потянула его жизнь в поток.

Мэри ударила по Крейну, но Эрик, выставив Книгу перед собой, отразил атаку. Поток энергии пробил окно, осыпая все вокруг осколками. Горячий воздух удушающей жары ворвался в комнату, смешиваясь с дымом.

– Твое имя, призванный! – сжала сильнее, но призванный держался, стоя на коленях.

– Мое имя, – в глазах мелькнуло веселье, – Ра Макс Лавр, некромант.

Ноги подкашивались. Безмолвная, за что, снова. Почему я. Но нельзя колебаться. Слишком большая цена. Даже если это и так, мертвое – мертво.

– Ты выполнил то, что предначертано тебе Безмолвной. Макс Лавр, ты исполнил долг. Возвращайся к покою, – покрепче перехватив чужеродные потоки в теле около самого сердца, я тянула на себя, стараясь вытащить все, но они держались крепко.

Стиснув от напряжения зубы, тащила, пытаясь не обращать внимание на то, что происходило внутри меня.

– Ты больше не в моей власти, и никто не будет иметь власти над тобой. Я от-пу… – хрип вырвался изо рта вместо слов.

Схватившись левой рукой за горло, упала на колени. Воздух, глоток кислорода. Чужеродный поток держал в руках мое сердце, сжимая точно так же, как и я – его. Пытаясь отцепить и вытеснить из тела. Моя хватка ослабла, но продолжала держать. Больше почувствовала, чем увидела, как энергия Крейна вырвалась, настигая Макса, но опала, не коснувшись цели.

– Вел, мы оба можем играть в эти игры. Хватит, – рывок, и спасительный воздух ворвался в легкие. – Ты не сделаешь это со мной второй раз, – я отползла к стене, отпуская бессмысленные уже потоки, – Крейн, я не трогал вашего сына. Мне невозможно касаться энергии своего убийцы. Поэтому мы с тобой еще очень долго можем разносить все вокруг, но не причиним друг другу никакого вреда.

Это была правда. Тело не могло навредить тому, кто лишил его жизненных потоков. А дом Эрика защищал купол из его энергии. Никто не знал, почему так. Но то, что убиенное не касалось убийцы, призванному было известно. Судя по тому, как оно обращалось с потоками и в каком состоянии находилось тело, призвали его точно не вчера. А из-за того, что тело осознавало себя Максом, опасность лишь увеличивалась. Когда проснется истинное сознание – может быть поздно.