Назови мне свое имя

Я подхожу к лежанке и аккуратно сажусь. Вокруг меня, причудливо кружась в лунном свете, поднимаются облака пыли. Я прикрываю нос рукой, чтобы не чихнуть: конечно, покрывало и белье давно истлели. Я зеваю раз, потом еще, лениво думая о том, не развалится ли подо мной лежанка, и не задохнусь ли я вековой пылью. Потом мой засыпающий мозг подкидывает мне мысль о пауках и крысах.

Что делать? Спать на камне слишком холодно. Я подхожу к стулу, шатаю, проверяя на прочность. Он жалобно скрипит, но стоит на ножках довольно твердо. Я осторожно сажусь, кладу руки на стол, пытаясь устроиться поудобнее, и замечаю, что в столе есть ящик. Любопытство пересиливает желание спать: я тяну ручку на себя. Внутри лежат книги.

Похоже, Сумасшедший был образованным и интеллигентным человеком. Я осторожно достаю книги, подношу к окну. Нет, это не книги, это тетради в толстых кожаных обложках, похожие на дневники.

Я открываю один из них, но, конечно, читать в слабом лунном свете невозможно.

Фонарик. У меня хватило ума пойти в лес без фонарика, снова напоминаю я себе. Со вздохом кладу тетради на место. Если это пещера Сумасшедшего, в этих дневниках он мог описывать убийства. А может, и не было никаких убийств, может, все это были несчастные случаи? Нужно будет хотя бы бегло просмотреть тетради утром.

Я снова устраиваюсь на стуле, кладу голову на скрещенные на столе руки и тут же проваливаюсь в сон.

Глава 4

Утро встречает меня ярким солнцем, бьющим изо всех щелей. При свете дня пещера выглядит не такой таинственной и сказочной, зато теперь она еще уютнее и безопаснее. Здесь одна комната с углублениями для шкафа с одеждой, хранения продуктов, хозяйственных мелочей. Рядом с «кухонной зоной» стоит умывальник. Ну а остальное я неплохо разглядела и вчера: мольберт, скрипка, письменный стол, несколько подсвечников с огарками свечей.

Совершенно не похоже на логово маньяка.

Пытаюсь встать: тело затекло и кажется деревянным. Нужно торопиться. Уже утро. Пол, наверное, сходит с ума.

Я быстро выхожу из пещеры. Лес выглядит таким же солнечным и приятным, как вчера днем. Я снимаю отсыревший палантин с куста. Хм-м-м, вход с пещеру отлично замаскирован, если бы я не нашла его наощупь, никогда бы не заметила, даже если бы проходила мимо.

Я осматриваюсь. Понятия не имею, в какой стороне Андерленд, но оставаться на месте глупо – нужно использовать время до темноты. Вдруг мне повезет, и я выйду хоть куда-нибудь.

Ужасно хочется есть. И пить. Я заворачиваюсь в палантин и, не спеша, бреду вперед, отгоняя прочь мысли о том, что, возможно, следующую ночь мне тоже придется провести в лесу.

Через некоторое время я слышу, как кто-то зовет меня по имени:

– Миссис Рид! Миссис Рид!

– Я здесь! – выкрикиваю я радостно и даже подпрыгиваю на месте. – Я здесь! Я здесь!

– Оставайтесь на месте! Продолжайте кричать!

– Я здесь! Я здесь! – послушно отвечаю я, пока ко мне не подходят сразу двое мужчин из службы спасения.

– Миссис Рид, вы живы! – на беглом английском говорит один из них.

– Как ваше самочувствие? – спрашивает второй, быстро щупая мой пульс.

Первый тем временем достает плед и укутывает меня.

– Все хорошо.

– Воды?

– Да, если можно.

Мужчина протягивает мне бутылку. Я делаю несколько глотков, и жажда отступает.

– Вы можете идти самостоятельно?

– Да, конечно.

– Что произошло?

– Я заблудилась. Я просто заблудилась, телефон сел, и я не смогла найти дорогу назад.

– Вы точно сможете идти пешком? Мы можем вызвать вертолет.

Мне становится неловко от того, что столько людей заняты моим спасением.

– Думаю, я смогу пройти пару часов.

– Отсюда до города примерно сорок минут.

– А, тогда тем более, – радостно отвечаю я, слыша, как второй сообщает по рации о том, что меня нашли.

Наконец мы выходим из леса. На опушке нас встречает толпа людей. Они аплодируют, и мне ничего не остается, кроме как слабо улыбнуться и помахать им в ответ. От толпы отделяется знакомая фигура и быстро идет мне навстречу.

– Пол! – делаю порывистый шаг к нему.

– Миссис Рид, вас должен осмотреть врач…

– Спасибо. Простите, простите за беспокойство, – торопливо бормочу я, вручая спасателю плед. – Со мной все хорошо. Врач не нужен.

Я отворачиваюсь и почти бегу к Полу. И резко останавливаюсь, столкнувшись с его холодным взглядом. Конечно, он злится на меня. Но Пол делает шаг навстречу и крепко прижимает меня к себе.

– Прости, я…

– Не сейчас, – шепчет он на ухо, и я слышу в его голосе ярость, которую он пытается скрыть.

– Простите, простите за беспокойство! – я неловко выбираюсь из объятий Пола и сконфуженно машу толпе. – Простите, я совсем не хотела…

Пол улыбается и благодарит всех за помощь, но я чувствую, что он очень зол. Жители Андерленда расходятся.

– Я думаю, все же стоит показать тебя врачу.

Я молча киваю, и Пол подводит меня к машине скорой помощи, которая, видимо, дежурит тут ради меня. Снова чувство смущения.

Я стучу, захожу внутрь. Фельдшер – приятная, улыбающаяся женщина в форменной одежде. Она осматривает меня, меряет давление, спрашивает о том, что произошло, но я думаю только о Поле, поэтому отвечаю рассеянно и нечетко. Наконец доктор говорит, что я здорова и могу идти.

– Все хорошо? – сухо спрашивает Пол.

– Да.

Он кивает и уводит меня в сторону гостиницы, крепко сжимая плечо.

– Пол, мне очень жаль, – бормочу я.

– Еще бы.

– Прости… Я ужасно виновата.

– Не сейчас.

Я опускаю голову, и до гостиницы мы идем молча.

– Мисс Рид, как я рад, что с вами все в порядке! – портье расплывается в улыбке. Кажется, он даже облегченно выдохнул, когда увидел меня.

– Спасибо за беспокойство.

Мы входим в номер, и Пол резко отпускает меня. Захлопнув дверь, он проходит в комнату и останавливается спиной ко мне. Я пытаюсь расстегнуть куртку, но молния, как назло, заела. А может, дело в моих трясущихся пальцах.

– Пол… мне, правда, ужасно жаль. Я не понимаю, как так получилось. Я не смогла найти гида, и решила, что прогулка вдоль города будет безопасной.

– Не понимаешь? Что здесь может быть непонятного? Ведь я четко тебе сказал: никакого леса без гида. Но ты сделала по-своему. И какого результата ты ждала?

– Я собиралась пройтись вдоль границы с городом, – повторяю я. – И у меня был с собой навигатор. Но потом телефон сел, и я не смогла найти дорогу назад.

– Знаешь, как я волновался? А что, если бы тебя не нашли?

– Пол, прости, – виновато повторяю я. – Я понимаю, что поступила глупо.

– И безответственно.

– И безответственно.

– Сорок минут на сборы тебе достаточно?

Я подхожу ближе и кладу руку ему на плечо, но он никак не реагирует на мое приближение.

– Я понимаю, что ты очень зол. Я и сама… ужасно злюсь на себя. Но ведь… в итоге все хорошо.

– Хорошо? – спрашивает он, резко разворачиваясь ко мне. – Моника, скажи мне одну вещь. Ты знала о том, что в этом лесу происходили убийства?

Я сглатываю.

– Н-ну, Хайке кое-что об этом говорила…

– То есть, ты знала?

– Пол, она сказала, что лес проклят, и что девушек убивало привидение! Да я вообще ничего не поняла из того бреда, что она говорила!

– Да? А то, что в нем нашли пару десятков трупов, – это тебя тоже не насторожило?

– Последнее убийство произошло тридцать лет назад, и я…

– И ты решила, что бояться нечего!

– Ну конечно…

– Я не знаю, что тут еще можно сказать. Я знаю, что ты… легкомысленная… наивная… но это… это – откровенная глупость!

Я молчу.

– Мы сегодня же возвращаемся в Нью-Йорк.

– Что? А как же… Прага? Ведь у нас еще несколько дней отпуска!

– Моника, я слишком зол, чтобы думать об отпуске. К тому же, у меня прибавилось работы, так что мы едем домой сейчас же. – Он достает телефон, набирает номер и начинает ходить по комнате взад-вперед. – Здравствуйте. Нужны билеты на сегодня. Да. До Нью-Йорка. Есть что-нибудь?

– Пол, но ведь… Страшно было не только тебе. Мне тоже. И сейчас мне хочется, чтобы ты… не знаю… посочувствовал… поддержал меня… А не решал свои рабочие вопросы…

– Поддержал? – спрашивает он, замерев и прикрывая микрофон рукой. – Что поддержал, твою глупость? Ведь ты пообещала мне, но сделала так, как считала нужным, не подумав о последствиях. Ты думала только о себе. И что из этого вышло? А теперь ты хочешь сочувствия? – Да, – это снова в трубку. – Да. Только бизнес-класс? Во сколько? Какая цена?

Я знаю, что он прав, но внутри меня распирает от обиды.

– Пол, я ведь могла погибнуть, – глухо говорю я. Он не оборачивается. Несколько мгновений я смотрю на его спину, затем резко разворачиваюсь и выхожу из номера.

Он прав. И от этого я чувствую себя еще отвратительнее.

Нужно успокоиться. Я покупаю в баре капучино, стараясь не думать о том, что здесь, на первом этаже, наверняка было слышно нашу с Полом ссору. Ухожу в самый дальний угол террасы, скидываю куртку, заворачиваюсь в плед и уютно устраиваюсь в плетеном кресле. И смотрю на лес.

Вспоминаю о странной скале, о пещере со скрипкой и таинственными дневниками. Дневники! Я же хотела посмотреть их утром! Но теперь поздно. Никто никогда не узнает о том, что в них написано. Потому что я уезжаю. Нет, может быть, когда-нибудь кто-нибудь еще обнаружит эту пещеру, прочитает дневники…

Кто-то, но не я.

Я обхватываю руками горячую чашку и вздыхаю.

– Я рад, что с вами все благополучно, – слышу я глубокий мужской голос. – Я переживал за вас.

Я быстро оборачиваюсь. Он подошел слишком тихо, так, что я не услышала его шагов, а возможно, я просто была слишком погружена в свои мысли. Я щурюсь. Он стоит против солнца, и из-за этого лицо скрыто тенью, но я все равно узнала его. Это бармен, из-за которого мы поругались с Полом.

– Вы говорите по-английски? – изумляюсь я его безупречному произношению, такому редкому для Андерленда.

– Да, простите. В прошлый раз я… у меня был сложный день. Можно? – спрашивает он, указывая на кресло напротив.

– Конечно, – я киваю, приглашая его присесть.

– Эрвин, – он улыбается, садясь напротив, и теперь я могу разглядеть его.

Прозрачно-голубые глаза смотрят открыто и решительно. Волосы темные, с теплым золотистым отливом, немного вьются. На лице небольшая щетина. Из одежды – потертые джинсы, ботинки, теплая рубашка с закатанными рукавами и стеганый жилет. Я не могу не признать, что он красив, даже несмотря на то, что выглядит устало, словно не спал всю ночь.

– Тяжелая ночь? – спрашиваю я с легкой усмешкой и представляюсь: – Моника.

– Можно и так сказать, – он наклоняет голову вбок, пристально рассматривая меня.

– Вечеринка в баре затянулась? – спрашиваю я, чтобы хоть как-то заполнить странную паузу. Выражение его лица становится недоуменным. – Ну, вы ведь бармен?

– Я? – переспрашивает он, словно до этого думал о чем-то своем, а я неожиданно его отвлекла. – А, нет, я… не совсем. Это бар моего отца, он работает в будние дни, а я помогаю ему по выходным.

– Помогать отцу – это здорово.

Эрвин легко взмахивает рукой, словно показывая, что ему это ничего не стоит.

– Он любит свой бар. Но стареет. Конечно, ему не под силу работать семь дней в неделю, а нанимать помощника он не хочет. Я не раз предлагал, но он говорит, что пока справляется, тем более, я приезжаю почти каждые выходные.

– Вы живете в другом городе?

– В Мюнхене.

– Мюнхен, – я делаю глоток кофе. – Говорят, красивый город. Мы собирались в Мюнхен, но потом… планы поменялись.

– Красивый, – соглашается Эрвин. – Но не такой красивый, как Андерленд. Или как этот лес.

– Вы давно живете в Мюнхене?

– Да. Я уехал сразу после школы. Получается, довольно давно.

– И каждые выходные здесь?

– Почти.

Я снова делаю глоток кофе и смотрю на лес. Стоп. Какой сегодня день недели? Я быстро поворачиваюсь к Эрвину:

– Сегодня же… понедельник, верно? Выходные закончились.

Кажется, что на какую-то долю секунды он растерялся. А потом уголки его губ дрогнули, словно он хотел спрятать от меня улыбку.

– Все верно, понедельник.

– Будний день… Разве вам не нужно на работу?

– Бизнес. Будем считать, я устроил себе небольшие каникулы.

Я пытаюсь скрыть удивление. Эрвин выглядит, скорее, как спортивный инструктор, а не как бизнесмен. Это Пол похож на бизнесмена, сошедшего со страниц делового журнала.

– Это может обернуться убытками, – улыбаюсь я, глядя на него и потягивая кофе.

– Что ж, иногда приходится чем-то жертвовать, – соглашается со мной мой новый знакомый.

Мы снова молчим. Все остальные столики на террасе свободны, почему он сел именно за мой? Если хотел что-то сказать, то почему молчит, а я пытаюсь поддержать разговор? Нужно возвращаться к Полу. Одним большим глотком я допиваю капучино.

– Было приятно познакомиться, Эрвин, – я встаю, с вежливой улыбкой глядя на него. – Но мне пора, и я…

– Где вы провели ночь? – вдруг серьезно спрашивает он.

– Простите?..

– Я… – он смущается от того, что неправильно сформулировал вопрос. – Извините. Я имел в виду другое. Я знаю, что вы заблудились в лесу. Почему?

– Наверное, потому, что зашла слишком далеко и не смогла найти дорогу назад?

– Нет, зачем вы вообще пошли в лес?

– Да просто… Я не знаю… Я понимаю, это было глупо.

– Дело не в этом, – отвечает он, запнувшись, словно никак не может подобрать слова. Видимо, несмотря на беглое произношение, говорить по-английски для него все же тяжело. – Это не важно. Самое главное, что вы не пострадали. Как вы перенесли ночь? Где были? Ночевали на дереве?

Ночевка на дереве. Почему это не пришло мне в голову?

– Нет, но… какая разница?

– Мне просто интересно. Расскажите о ваших приключениях, – он пристально смотрит на меня, и его голос становится мягче, словно он пытается меня уговорить. – Вам было страшно?

– Я думала, здесь не любят говорить о лесе, – бормочу я, невольно садясь обратно.

– Ну, я же почти мюнхенец.

– Это многое объясняет.

– Значит, вам уже успели рассказать эту историю про Сумасшедшего? – его губы расплываются в улыбке, но глаза остаются серьезными, словно следят за сменой эмоций на моем лице.

– Я не верю в привидения, – пытаюсь отшутиться я.

– Я тоже, – усмехнулся он. – Я с детства уходил далеко в лес, и так ни одного и не встретил.

– И не боялись? – ребенку, наверное, было сложно противостоять страхам его взрослых родителей.

– Бояться нужно не мертвых, а живых. Они могут быть куда страшнее.

– Не могу с вами не согласиться, – задумчиво отвечаю я, с содроганием вспоминая рассказ Хайке о сумасшедшем убийце и суде Линча. Хорошо, если его действительно повесили, а не разорвали на куски. Толпа в ярости способна на что угодно.

Я снова собираюсь встать и уйти, но меня останавливает мысль, что Эрвин, пожалуй, единственный человек, с кем я могу обсудить то, что произошло со мной в лесу и на скале. Может, он найдет логическое объяснение этой чертовщине?

– Скажите… Раз вы с детства ходили в лес, значит, хорошо его знаете.

Он кивает.

– А Проклятую скалу?

– Вы были на Проклятой скале? – быстро спрашивает он.

Я неуверенно пожимаю плечами.

– Я не знаю точно, она это была или нет. Но со мной произошли странные вещи… Понимаете, я скептик. И я не верю в мистику. Но там… Я потеряла ощущение времени. У меня было что-то вроде панической атаки. Безумный страх. Потом эйфория. – И еще желание лететь. Этого, конечно, я говорить не собираюсь. Я быстро смотрю на него, ожидая увидеть насмешку, но лицо Эрвина остается серьезным. – Понимаю, это звучит, как бред.

– Может, вас слишком впечатлила история про Даниэля Манфилда и убитых девушек?

Конечно, это самое простое и логичное объяснение. Я отвожу взгляд.

– Наверное, вы правы.

– Почему вы вообще решили, что попали именно на Проклятую скалу?

– Да, извините, – я совсем смущаюсь. Мне, наконец, встретился здравомыслящий человек, и именно с ним я решила поговорить о мистике. Я встаю.

– Подождите. Я не хотел вас обидеть. Я просто пытаюсь понять, почему вы думаете, что были именно на Проклятой скале?

– Я не могу этого объяснить.

– Это знание было, как данность. Вы знали об этом глубоко внутри, верно?

– Д-да, – отвечаю я неуверенно.

– Не пугайтесь, – его голос звучит успокаивающе. – Просто со мной было то же самое.

– Правда? – недоверчиво переспрашиваю я, невольно садясь обратно. – И панические атаки?

– Нет, ничего такого.

– И… дежавю?

– Дежавю? Что вы имеете в виду?

– Н-ну-у-у, вы же знаете, что такое дежавю?

– Я знаю, – он кивает, не сводя с меня пристального взгляда. – Что именно вы почувствовали?

– Сложно объяснить. Уйму эмоций – от восторга до ужаса. Вы правы, это может быть совсем другое место, а у меня просто богатая фантазия.

– Я еще раз прошу прощения. Я не думаю, что дело только в вашей фантазии, – теперь в его голосе звучит сожаление. – Вы можете описать ее? Так мы будем знать точно.

– Да как описать… Скала и скала, наверняка здесь все они похожи… С нее открывается красивый вид. Лес – до самого горизонта. Она маленькая, неправильной формы, неровные ступени у обрыва. – Я мотаю головой, отгоняя воспоминания о том, как хотела полететь.

– Похоже на нее, – неожиданно соглашается Эрвин.

– Почему все считают, что девушек убивал Сумасшедший? Хозяйка кафе, которая рассказала мне эту историю, говорила, что тела находили у подножия. То есть… они падали с обрыва? Так может, это были самоубийства или несчастные случаи? И главное, почему она сказала, что… девушек потом… убивало привидение?

Эрвин наклоняется вперед, ставит локти на колени и опирается подбородком о сцепленные в замок руки.

– Ну, во-первых, все началось, когда Даниэль Манфилд ушел жить в лес. А во-вторых… – он выдерживает паузу. – Этого вам, видимо, не рассказывали? – я отрицательно мотаю головой. – Тела были обескровлены.

– Обес… что?

– Обескровлены, – спокойно повторяет Эрвин, внимательно глядя на меня. – То есть их убивали и забирали всю кровь. Никто не знает, где это происходило, – у подножия скалы или же в другом месте, но с вершины они не падали.

– Но зачем… то есть, конечно. Если он был сумасшедшим маньяком, глупо задавать такие вопросы.

– Наверное, да.

– Значит, он все-таки был убийцей, – глухо говорю я, немного собравшись с мыслями. И уютная пещера, в которой я ночевала сегодня – это логово маньяка. Я касаюсь рукой лба. Я едва не уснула на его кровати. Еще не известно, что происходило в этой комнате, ведь если он похищал их, а потом убивал, значит… нет, нет, я не должна об этом думать.

– Людям было достаточно сложить три факта: он был болен, он ушел жить в лес, после этого начали пропадать девушки. Дальше каждый решает сам. А почему вы спрашиваете?

– Да… я подумала… Но ведь потом… когда начали появляться новые жертвы… они тоже были обескровлены?

– Да, – кивает Эрвин. – Кроме тех, кто совершил самоубийство.

Меня начинает мутить.

– Вам нехорошо? – в голосе Эрвина слышится беспокойство.

– Нет, все нормально. Извините. Я… Очень странная история. Но ведь… не может же он… спустя столько лет… Это же бред? – я поднимаю глаза на Эрвина.

– Ну, как вы уже поняли, в этом вопросе люди делятся на скептиков и тех, кто верит в потусторонний мир. – Он снова молчит, а потом добавляет: – А как думаете вы, Моника?

– Я… я не знаю, что и думать. Да и какая теперь разница, столько лет прошло. И вообще, я… мы уезжаем, – мой голос дрогнул. – Мы собирались ехать в Прагу, но теперь, после всего… Мы возвращаемся домой.

Я вздыхаю и пытаюсь изобразить неуверенную улыбку, но Эрвин не улыбается мне в ответ.

– Уезжаете? Сегодня?

– Прямо сейчас, если быть точной, – отвечаю я со вздохом.

Эрвин сосредоточенно смотрит на меня.

– Значит, вы уезжаете. И вам совсем не интересно узнать, что произошло на самом деле?

Мне интересно, а Эрвин производит впечатление неглупого и несуеверного человека, значит, он может рассказать более реальную и правдивую версию этой истории. Но, с другой стороны, в номере меня ждет Пол. И какой смысл задерживаться ради того, чтобы узнать, что случилось сто пятьдесят лет назад… Я мотаю головой.

– Знаете, я не люблю все эти страшные истории… Кровь, убийства, самоубийства… Для меня это слишком. Я все еще в шоке от того, что ночевала в пещере, в которой он…

– Что? – перебивает Эрвин, и в его голосе я слышу удивление и восхищение. – Вы ночевали в пещере… Даниэля?

– Да, то есть, нет, то есть… я совсем не уверена, что это она.

– Никогда не слышал, чтобы кто-то, кроме него, жил в этом лесу. Это, должно быть, его пещера. Как вы нашли ее?

– Я заблудилась в тумане, случайно заметила щель в камнях, вошла внутрь…

– Вы нашли пещеру… – повторяет Эрвин, словно не веря. – Вы должны показать мне это место.

– Что? Нет, – выдыхаю я. – Я уезжаю. Да даже если бы и не уезжала… Я… заблудилась и едва не погибла. Я ни за что не пошла бы в лес снова.

– Я знаю его, как свои пять пальцев, – резко перебивает он. – И прекрасно в нем ориентируюсь. Я всю жизнь исследую эту историю, но так и не смог найти пещеру Даниэля. Вы должны мне помочь. Пожалуйста, задержитесь еще хотя бы на день.

– Должна?..

– Конечно, это просьба, – его голос становится мягче.

– Эрвин, простите, – я встаю. – Я не могу. Я же сказала, я уезжаю. Даже если бы я и осталась, я в жизни не найду это место, потому что наткнулась на него в тумане. Я не знаю дороги.

– Тогда хотя бы опишите, что запомнили. Пожалуйста, – Эрвин тоже поднимается. – Это очень важно для меня.

Его настойчивость начинает меня пугать.

– Это небольшой утес, нагромождение камней, а в нем – расщелина, заросшая кустарником.

– Вот видите, вы хорошо запомнили, как она выглядит. Значит, вы можете мне помочь.

– Простите. Я не могу.

– Вы боитесь снова заблудиться? Этого не случится. Я – сертифицированный гид. Я водил туристические группы, не здесь, правда. У меня есть gps-навигатор. Спутниковый. С ним вы легко выйдете к городу и без моей помощи.

– Пол не отпустит меня в лес снова, – говорю я неуверенно. – Да я и сама считаю это безумной идеей.

– Тогда пусть он идет с нами.

Если бы это было так просто.

– Эрвин, даже если бы он и согласился… Я понятия не имею, как привести вас к пещере. Да, я помню, как примерно она выглядит. Но ведь лес огромный. Мы можем ходить по нему часами, но так и не попасть на нужное место.

– Может, мы хотя бы попытаемся?

– Простите.

Я собираюсь уходить, но он перехватывает мою руку. Я оборачиваюсь и смотрю на Эрвина. Он смотрит на меня с ожиданием и… надеждой? Похоже, для него действительно важно найти жилище Сумасшедшего.

– Я прошу вас, – тихо, но убедительно говорит Эрвин. – Мне нужна ваша помощь. Я столько лет расследовал эту историю, по крупицам собирал информацию. Вы не представляете, как много я выясню, если найду его жилище. Но без вашей помощи я не смогу этого сделать. Пожалуйста. – Он молчит, а потом добавляет совсем тихо: – Это дело всей моей жизни.

Я осторожно высвобождаю руку. Что-то в выражении его лица, в его словах трогает меня. Никто никогда не просил меня о помощи так настойчиво и одновременно едва веря в то, что я соглашусь. Просто не представляю, как на это ответить отказом.

И дневники. Я нашла дневники, которые пролежали в пещере сто пятьдесят лет. И которые, вероятно, пролежат там еще столько же, а потом рассыпятся в пыль. И это, наверное, было бы не важно, если бы передо мной не стоял человек, для которого эти дневники могут стать ключом к загадке, которой он занимается много лет.

– Ну… хорошо. Я попробую поговорить с мужем, – это будет непросто. Пол решит, что я окончательно сошла с ума. – Но я ничего не обещаю.

Я думала, после моего согласия он обрадуется, но он выглядит разочарованным.

– Моника… – даже его голос звучит глуше. – Вы же узнаете это место, если мы окажемся рядом?

– Да, да… я думаю, узнаю. – В моей голове живо возникает картинка: небольшая скала, валуны и разноцветный куст.

– Можете быть уверены, со мной вы будете в полной безопасности. И еще… как мне вас отблагодарить?

– Ну… пока я еще ничего не сделала.

– Вы уже согласились помочь, – он едва заметно улыбнулся.

Я неопределенно пожимаю плечами.

– Вы были в Мюнхене? Я могу устроить индивидуальную экскурсию для вас и вашего мужа.

– Это было бы здорово, – говорю я со вздохом, понимая, что у меня вряд ли получится уговорить Пола и на первое, и на второе.

– Договорились. С меня индивидуальная экскурсия. В любое время.

– Хорошо. Но я все еще не могу ничего вам обещать.

– Вы наберите мне, когда решите все вопросы, или сбросьте смс. А пока давайте предварительно договоримся на… допустим, завтра, девять утра? Чтобы точно успеть до темноты.

– Хорошо, – неуверенно соглашаюсь я.

– Тогда до завтра? В девять, здесь же, на террасе.

Я прощаюсь с Эрвином и иду в гостиницу. Я все еще пытаюсь понять, как от моего категоричного «нет» мы перешли к обмену телефонами, захожу в номер и вижу, что сумки уже собраны и стоят у двери. Перевожу глаза на Пола.

– Ну наконец-то. Пойдем, до вылета не так много времени.

Я смотрю на него, чувствуя, как внутри снова поднимается обида. Он снова все за меня решил. Но если раньше я во всем ему уступала, то Андерленд стоит того, чтобы за него побороться.

– Пол, я хочу задержаться еще на несколько дней.

– Серьезно? – спрашивает он с сарказмом. – И почему же это?

– Потому что у меня отпуск.

– Моника, наш отпуск окончен.

– Твой, может быть, и да, – отвечаю я с легким раздражением.

– Что это значит? – Пол смотрит на меня с удивлением. Оно и понятно – я редко ему возражаю, но сейчас меня переполняет обида. Мне кажется, что он просто нашел удобный предлог, чтобы вернуться домой раньше времени.

– Это значит, что я не собираюсь сейчас ехать в аэропорт, – отвечаю я, стараясь, чтобы мой голос звучал твердо.

– Но я уже поменял билеты…

– Значит, можно поменять и эти.

– Снова?

– Я же не просила тебя их менять.

– Я не понимаю, ты что же, на полном серьезе собираешься остаться?

– Пол, мой отпуск заканчивается в воскресенье. И я не хочу возвращаться домой раньше времени, потому что мне здесь нравится. Да, я совершила ошибку, и мне жаль. Но я не знаю, когда в следующий раз окажусь в Европе, поэтому считаю, что глупо уезжать прямо сейчас. И еще я жутко голодная, потому что ничего не ела со вчерашнего дня.

– Мы можем поесть в дороге.

– В какой дороге? Ты вообще меня слышишь?

– То есть, ты позволишь мне уехать одному? – он внимательно смотрит на меня, словно надеясь, что ослышался.

Сердце сжимается. Конечно, я блефую. Мне ужасно страшно, что он сейчас развернется и уйдет.

– Я не хочу, чтобы ты ехал один. Я хочу, чтобы мы оба остались.

– Моника, да в чем дело? Ты можешь мне объяснить?

– Я пообещала помочь одному человеку, и мне не хочется его подводить, – отвечаю я после паузы.

– А меня? Ты не думаешь о том, что подводишь меня?

– Я знаю, что у тебя отпуск до следующего понедельника. В чем я тебя подвожу?

– Моника, ты… Это просто невероятно! Что и кому ты уже успела пообещать?

– Сегодня я ночевала в пещере Сумасшедшего. И сейчас я познакомилась с человеком, который много лет искал эту пещеру. Он попросил меня показать, где она.

– Ты сейчас серьезно? – Я поднимаю глаза на Пола. Он стоит напротив, скрестив руки на груди. – Ты… тебя только что вывели из леса спасатели!

– В этот раз все будет по-другому. Этот человек – опытный гид. Он хорошо знает лес и обязательно выведет меня обратно. И в знак благодарности проведет нам экскурсию по Мюнхену.

– С чего ты взяла, что теперь вы не заблудитесь вдвоем?

– Ну… я же говорю, он профессиональный гид. У… него хороший навигатор.

– Кажется, у тебя тоже был навигатор.

– У него спутниковый. Он будет ловить в любой точке леса. А мой был в телефоне, который разрядился из-за того, что постоянно искал сеть.

– Что это за человек? Где ты успела с ним познакомиться?

– Он просто подошел ко мне на террасе, спрашивал, что произошло в лесу. Я так понимаю, весь город в курсе, что я потерялась, поэтому ничего удивительного, что он захотел поговорить со мной. Я рассказала ему о пещере. И когда он услышал о ней… Пол, ему действительно важно найти ее. Я хочу помочь.

– То есть, ты уже все решила, и просто ставишь меня перед фактом? – я молча киваю, и Пол опускает глаза, словно собирается с мыслями. Потом быстро смотрит на меня. – Ты точно этого хочешь?

– Да.

– Что ж, хорошо, мы остаемся.

Я удивленно смотрю на Пола, но он выглядит отрешенно, словно думает о чем-то своем. Видимо, ему совершенно не нравится моя затея.

– Пол, давай пойдем вместе?

– Целый день ходить по лесу? – морщится он. – Нет уж, спасибо. Но у меня есть условие. Я хочу, чтобы ты взяла с собой поисковой маячок.

– Хорошо. Это отличная идея, жаль, я не подумала про него раньше.

– И мне нужно знать, когда тебя ждать обратно, и как понять, когда поднимать тревогу.

– Я не знаю, сколько времени это займет. Я могу позвонить тебе, как только телефон поймает сеть. Но, естественно, если я не приду к ночи…

– К ночи? Тебя не будет целый день?

– Я не знаю. Пол, я согласна на любые твои условия. Что еще я могу сделать, чтобы тебе было спокойнее?

– Ничего, – отворачивается он. – Похоже, я женился на безумной женщине.

Я быстро подхожу к нему и обнимаю, но его ответное объятие безжизненно, словно он обнимает меня по инерции.

– Пол, завтра я схожу в лес, и все. Потом мы можем ехать в Прагу. Или в Мюнхен… ты же все равно уже сдал билеты? Если хочешь, сможешь завтра поработать.

– Хорошо.

– Тогда я пойду в душ, – бодро говорю я. – А потом мы сходим пообедать. Я ужасно голодная.

– Хорошо, – вдруг быстро отвечает он, переведя взгляд на меня. Его рука касается моей щеки. – Раз ты настаиваешь, пусть так и будет.

Я на мгновение замираю. Что-то в его голосе мне не нравится. А может, мне просто непривычно, что он согласился с моими доводами?