Костик выключил телевизор. Везде одно и то же. Величайшая махинация двадцать первого века! В сеть тоже лучше не лезть. Блогеры словно рехнулись. А чиновники орали ещё громче, обещая покарать виновных.

Он отнёс остывший чай на кухню и начал собираться. Сунул ноги в ботинки и заскакал по лестнице. Идти в институт совсем не хотелось, но староста уже оборвала телефон. Вместо пар устраивали собрание в актовом зале, должен был выступить ректор, какой-то чиновник из Минобразования и даже депутат из какой-то самой справедливой партии. Поэтому всех кто пропустит, обещали не допустить к экзаменам.

Костик уже опаздывал, поэтому быстро сбежал по лестнице и выскочил из подъезда, едва отпрыгнув обратно. К его ногам рухнул школьник. Совсем ещё пацан, с блондинистыми кудряшками и угловатым телом. Которое смялось от удара об асфальт, как пластилиновая фигурка. Должна была брызнуть кровь, но вместо этого кудрявая голова с чмокающим звуком оторвалась от асфальта. Пацан замотал ей, сплюнул и подскочил. Подпрыгнул и дико завопил:

– Я супермен! – и продолжая орать, убежал.

Об этом уже тоже писали в соцсетях, но пока не увидел всё своими глазами, Костик не верил. Он выглянул из-под козырька подъезда, задрав голову вверх, но больше с неба никто не падал. Поэтому он, короткими перебежками добрался до пустынной остановки. Правда ни через полчаса, ни через два, автобус так и не приехал. А к вечеру перестал работать и телефон…

…шаги отвлекли от воспоминаний. Архангел выглянул из-за колонны и доверительно зашептал:

– Хорошо, что вы пришли.

– Почему? – не понял Костик.

– Вы самые чёткие…

– Какие? – фыркнул Данька. – Праведники что ли? Даже я?

– Особенно ты.

Молодые люди переглянулись.

– Я же тебе говорил!

– Ну ладно, этот! Но ты, посланник небесный, и такое говоришь, – Данька подскочил с пола.

Архангел по-птичьи встряхнул головой и заморгал.

– Кто в раю был, тот в цирке не смеётся. Видел кто штаб охраняет? А тех что штурмует? Другое дело ты.

Костик сглотнул. С этим спорить бесполезно. Взгляд, как у прапорщика перед загрузкой склада.

– Ты чего-нибудь понимаешь? – прошептал он.

– Если мы такие хорошие, пустите нас обоих, – предложил Данька.

– Устав не я писал, – замотал головой архангел. – Один значит один. Решайте скорее.

Он выпрямился и зашагал между колоннами, чеканя шаг.

– Они все такие? Или нам сломанный достался?

Небесный воин замер и резко обернулся, будто услышал. Постоял так и пошёл дальше.

Друзья выдохнули.

– Прорвёмся, братишь, – пообещал Данька. – Мы же не эти.

Костик нахмурился. С этого всегда всё начиналось…

…они сидели в подъезде на подоконнике. На асфальт уже никто не падал. Людям быстро надоела игра в бессмертие. Желания быстро обесценились. Даже власть потеряла свою гламурную притягательность. Трудно запугать даже самого забитого лоха, если его нельзя убить по-настоящему. Но страх остался.

– Люди не бояться не могут, – покачивая ногой, философски выдал Данька. – Природа у нас такая. Перестали неандертальцы бояться диких зверей, и придумали себе бога… а тут такой повод.

– Даже слушать не хочу, – отвернулся Костик и даже отодвинулся в угол широкого подоконника.

– О чём это?

– Ты сейчас скажешь, что толпы паломников уже влезли в чудо-церковь.

Желающих попасть в рай, пройдя алтарные врата, и правда становилось всё больше. Даже ходили слухи, что мест уже не осталось. По улицам бегали одержимые мессии. Все кому не лень провозглашали конец света и цитировали священные писания. Появились те кто считал всё происками дьявола, и те, что не поверили. Телевизор ещё иногда работал показывая наитупейшие шоу с теми, кто якобы побывал у чудо-церкви и вернулся. Они рассказывали жуткие истории про пастухов. Они никого не пускали внутрь. Считали, что людям дарована вечная жизнь без страха смерти и от такого нельзя отказываться.

– Пастухов на всех не хватит, – упрямо заметил Данька.

– Их уже столько же, сколько паломников. Они не могут убить, но могут…

– У паломников тоже получается прорваться. Наши шансы пережить конец света с каждым днём сокращаются!

– Я не хочу, – ещё больше надулся Костик.

– У меня есть корешок в оцеплении, ну которое вокруг расставили, я ему весточку передал, обещал провести.

– На тот свет?

– А этого скоро не будет!..

…удары в дверь чудо-церкви возобновились. Даже задребезжали подсвечники в массивных люстрах.

– Тогда мы не пойдём вообще! – крикнул Данька. – Будем сидеть здесь вечно.

Костя нехотя кивнул. Лучше так, чем уйти одному. После такого предательства и рай станет адом.

– Я это предвидел, – подойдя, гордо сообщил архангел. – Давайте, по-честному. Взвесим ваши грехи!

Он извлёк из-за спины футляр и достал странное приспособление похожее на древние весы. Вместо чаш у них были два цилиндра.

– Суйте руки!

– Нашёл дебилов, – фыркнул Данька. – Это же какой-то развод.

– Почему? – удивился архангел.

– У кого рука перевесит, тот и больше нагрешил?

– Ну… да… но…

– Я же говорю развод. У меня вон дед муху не обидел. Его бабка всю жизнь гоняет. Он не пьёт, не курит, всю зарплату в дом. Всё чинит, рукоделит, блины по выходным печёт. У него уже нимб проклёвывается.

– И что? – совсем запутался небесный воин.

– Так у него кулак, как твоя баш… в общем как голова взрослого человека. Знаешь какая тяжёлая? Она бы наши две вместе взятые перевесила.

Архангел закатил глаза.