Ревизор: возвращение в СССР 7

Глава 4

12 мая 1971 г. Школьный стадион.

Следующим утром на зарядке Марат устроил нам настоящую тренировку. Мишка притащил младшего брата и нас, учеников, было уже четверо.

Мальчонка с благоговением смотрел на десантника, ловил каждое его слово, старался, аж из штанов выпрыгивал. Марату импонировало такое отношение, он и внимания мальчишке много уделял, и терпение у него откуда-то появилось. Короче, надо срочно рекомендовать его Сатчану. Пусть выбивает ему зарплату и помещение для секции самбо.

– Как ты хорошо с детьми ладишь, – заметил я после тренировки.

– А что с ними ладить? – усмехнулся Марат. – Дети… Они же бесхитростные. Ты к ним хорошо, и они к тебе хорошо.

– Молодец. У тебя здорово получается. Не передумал секцию вести?

– Да нет. Я готов.

– Отлично. Тогда начинаю заниматься организационными моментами.

– Давай.

Мы распрощались с ним как старые, добрые друзья.

У Алироевых меня ждал сюрприз: Ахмад делал с Аришкой зарядку по моему примеру, но всё больше на четвереньках. Он научил её показывать добрую и злую кошечку. Это такое упражнение для спины. Не смог сдержать улыбки, глядя на эту картину.

Таз с водой и мама с полотенцем стояли рядом наготове.

– Завтра еду Инну встречать. Клара Васильевна ключи от своего дома дала, – поставил в известность маму и на автомате наклонился, попробовал воду в тазу. Она была тёплая. Слишком.

– Ты воду наливала? – улыбаясь, спросил я.

– Да, – мама с вызовом посмотрела на меня.

– Заметно…

– А что? – спросил Ахмад.

– Да она почти горячая.

– Поля! – укоризненно воскликнул Ахмад. – Мы ребёнка закаляем или моем!?

Не стал вмешиваться. Милые бранятся – только тешатся. Ахмад сам разбавил воду в тазу холодной и вылил её на визжащую от восторга Аришку. Мама с полотенцем хотела подхватить её, но малышка с восторженными визгами рванула от неё в траву босыми ногами прямо по холодной росе. Маму чуть кондратий не хватил, пока она её поймала.

С озабоченным видом она утащила ребёнка домой. Привыкать ей, похоже, долго придется к новому режиму воспитания ребенка. Но главное, что Ахмад идею всецело поддержал. Никуда мама не денется теперь. И за здоровье Аришки буду более-менее спокоен.

Попрощался с Ахмадом и пошёл к себе. Меня самого ещё водные процедуры ждут.

В школе отпросился на четверг у Кириешки, передав записку от бабушки. На одной из перемен решали с парнями, кто пойдёт сегодня в больницу готовиться к экзаменам со Славкой.

– Давайте я схожу. Пусть попробует мне отказать… – предложил Тимур, выразительно похлопывая правым кулаком себя в левую ладонь.

Ну что тут скажешь? Убедительно. На том и порешили.

После уроков зашёл к директору, хотел обсудить варианты сдачи экзаменов одновременно со всеми для Славки на случай, если ему гипс не успеют снять. Пришлось немного подождать, пока он освободится. В целом, Игорь Иванович с пониманием отнёсся к моей обеспокоенности, похвалил за неравнодушие к проблемам друга.

С устными экзаменами, на его взгляд, вообще, нет никакой проблемы: пусть сдаёт вместе со всеми. А вот с письменными – вопрос. Тут, на самом деле, есть даже несколько вариантов выхода из положения. Директор не раскрыл мне, что это за варианты. Сказал, что ему надо сначала проконсультироваться в РОНО.

– Как у Станислава, вообще, настрой? – спросил меня директор, когда я уже собрался уходить.

– Переживает очень за Эмму.

– А она как?

– Её в Брянск перевезли в областную больницу.

– Это я знаю.

– Мозговая активность есть, но в себя не приходит.

– Да… Покатались… – с досадой произнёс Игорь Иванович.

– А вы слышали, что авария произошла из-за того, что люк с колодца сняли? И Славка на мотоцикле в открытый колодец влетел, не заметив.

– Конечно, слышал.

– Милиция нашла того, кто люк украл.

– Слыхал…

– А то, что этот «товарищ» сейчас пытается клептоманией прикрыться, слыхали?

– Да какая это клептомания?! – возмутился директор. – Клептомания – это когда ненужные мелочи воруют. А тут люки тяжеленные! И, насколько я слышал, он их как стройматериалы использовал. Какая же это клептомания?!

– Вот и я о том же. У него под сотню люков нашли, годами воровал. Дети разбились! А он теперь справкой прикрыться рассчитывает, – подливал я масла в огонь, надеясь, что у директора школы есть ресурс, который можно использовать против этого мнимого клептомана. В конце концов, Игорь Иванович в РОНО консультироваться собирался по Славкиному вопросу, может, и про клептомана ему есть где упомянуть. И вообще, чем больше народу будет в курсе, тем больше шансов, что похитителю люков не удастся соскочить с ответственности.

Поблагодарил его, попрощался и пошёл на работу.

Отметившись в бухгалтерии, отпросился сразу на завтра у Ирины Викторовны, пока помню. Разобрался с путёвками и пошёл к Сатчану с новой «комсомольской инициативой» – секция самбо для трудных подростков и всех прочих желающих.

Галия была занята чем-то очень важным. Чмокнула меня в щёку между делом и, кивнув на дверь в кабинет Сатчана, сказала:

– Он у себя.

Специально не стал говорить комсоргу, что речь идёт о брате Галии. Просто представил его как знакомого дембеля-десантника. Сатчан, ожидаемо, захотел сначала лично с ним познакомиться, может даже в деле на него посмотреть.

– Он нас на общественных началах тренирует по утрам на школьном стадионе у Первой школы. Приходи как-нибудь часам к семи! Всё своими глазами и увидишь, – предложил я.

Сатчан задумчиво уставился на меня. Наверняка никуда он не пойдёт. Не царское это дело.

– Посмотрим, – неопределённо ответил он и подкинул мне несколько газетных номеров.

Ну, как говорится, наше дело – предложить.

Ладно… Что тут у нас?..

Комсомольская правда, Брянский рабочий, Советская культура. Передовица Комсомольской правды посвящена празднованию девятого мая… Опа! Сатчан на фото! Развернул другие газеты, пригляделся, и в других газетах про нас написано с восторженными отзывами. Посмотрел на Сатчана и поймал его хитрый довольный взгляд. Оказалось, всё это время он внимательно наблюдал за мной и моей реакцией.

– А! Видел бы ты себя сейчас! – радостно воскликнул комсорг, заметив, что я обратил, наконец, на него внимание. – Не ожидал? Скажи честно!

– Нет. Ну я, на самом деле, на это надеялся, – ответил я ему. – Дело-то действительно хорошее.

– Да! И в Москве очень понравилось! – подмигнул мне Сатчан и с довольным видом забрал у меня газеты и разложил их аккуратно перед собой.

Оставил его чахнуть над «своей прелестью» и вышел к Галие.

– Как дела, дорогая?

– Всё хорошо, – загадочно улыбаясь, она обняла меня за шею. – Мама выздоровела…

– Что?! – я отодвинул её от себя на вытянутые руки. – Как?

– Ей пришлось, – Галия рассмеялась в голос. – Папу после обеда на работу проводила, а он ключи свои дома забыл, вернулся и застал маму в ванной за стиркой постельного белья. Пришлось ей резко выздороветь.

Вспомнив, что Галия вчера отпросилась с работы и прощалась со мной с каким-то загадочным видом, подумал, неспроста всё это.

– Это ты, что ли, всё подстроила? – догадался я.

– Ты как сказал, что папе нервничать нельзя, у него работа опасная, так я за него волноваться сильно стала. И правда ведь, ему в огонь прыгать, если что, людей спасать – а он мрачнее тучи из-за маминой «болезни» ходит. Марату говорю: надо что-то делать. Он предложил ключи у него из кармана вытащить, когда он на обед придёт, чтобы вышло, вроде как, он их сам у зеркала положил и забыл. Я во дворе дежурила. Как отец к дому вернулся за ключами, я Марату отмашку дала, он специально курить на лестницу вышел, дверь входную открытой оставил. Батя беспрепятственно домой и вошёл неожиданно для мамы…

– А дальше что?

– Марат не стал сразу возвращаться в квартиру, подождал, пока отец выйдет и на службу уйдёт.

– Разумно. Очень разумно, – похвалил я. – И вы типа не в курсе, что случилось. Просто, мама выздоровела и всё. Молодцы, красиво оформили. А что ж Марат даже не похвастался утром?

– Да ему перед мамой неудобно. Батя такой злой из квартиры выскочил!..

– Ну, это понятно.

После работы проводил Галию до дома, но подниматься к ним не стал. Пусть там всё устаканится сначала, все успокоятся, плохое забудется. Мне с Оксаной и так неприятно встречаться, а тут ее только что на горячем поймали. С нее станется попытаться сдуру на мне сорваться, а Галия тогда что сделает? Правильно, снова вспылит, и потащу я ее чемоданы к Анжеле. Не, она, конечно, девушка приятная, и брат у нее забавный, но мне будет неудобно снова к ней Галию подселять.

– Завтра меня не будет на работе, – предупредил я подругу. – Сестру поеду в Брянск встречать.

Чмокнул её на прощанье.

– Тили-тили тесто!.. – услышали мы из подъезда. – Жених и невеста!..

Соседские ребятишки снова решили над нами подшутить.

– А ну брысь! – цыкнула на них Галия и пошла домой. Но что мне понравилось – голос у нее был при этом довольный. Это, конечно, еще не поход в загс, но что-то вроде неофициального общественного признания наших отношений уже налицо.

Эти шкодники бежали за мной до конца дома и кричали хором дразнилку на весь двор и окрестности.

– Да где вы видите невесту? – не выдержав, спросил я их.

Дети замолчали, лихорадочно соображая. Логический блок выдал им, что да, они крупно облажались. Воспользовавшись этой заминкой, спокойно ушёл от детворы.

Дома у нас в кухне застал Ивана в форме. Он оформлял милицейский протокол, опрашивал бабушку.

– Да что опять случилось? – воскликнул я.

– Елена снова скрылась, бросив детей, – доложила возмущённо бабушка.

– Опять слилась? Н-да, ну и мамаша!

– Не то слово! – поддержал меня Иван. – Теперь её точно родительских прав лишат.

Он многозначительно посмотрел на меня.

– Спасибо, – искренне поблагодарил я, включаясь в игру для бабушки – типа «ничего не знаю, как все это произошло, что у нас в доме милиционер, и непутевую мать по соседству лишат родительских прав, но благодарен за это судьбе!»

Иван оформил и мои «показания», дал расписаться в протоколе и ушёл.

Выгулял щенка и лёг спать пораньше. Завтра на девятичасовой дизель в Брянск надо успеть.

С утра решил, что успею и на утреннюю тренировку к Марату, и на дизель. Побежал на стадион. Каково же было моё удивление, когда я увидел там Сатчана в спортивном костюме и кроссовках. Молча поздоровался с ним за руку. Он сам уже познакомился с парнями, и мы все сразу начали разминку. Удивил Сатчан, надо сказать. Совсем не ожидал, что он не только придет, но и сам тренироваться будет.

Нас у Марата было уже пять учеников.

После получасовой тренировки запыхавшийся, но довольный комсорг высказал Марату комплимент, заверив, что у него безусловно есть педагогический талант, и пообещал проработать вопрос об организации секции. Причём, по его мнению, группы должны быть не только детско-подростковые, но и для взрослых.

А что? Хорошая идея. Только, справится ли Марат с такой нагрузкой: две тренировки в день. Хотя, это же не каждый день… Ладно. Разберёмся.

Надо уже на вокзал выдвигаться.

Приехал в Брянск заранее. До прихода поезда Инны оставалось ещё очень прилично времени. Решил съездить, посмотреть на дом Клары Васильевны. Может, хоть окна открою проветрить.

Дом нашёл легко, Клара Васильевна подробно расписала маршрут. Запах в доме реально был сильный и довольно неприятный. Пахло затхлостью и чем-то прокисшим. Хотел открыть окна, а тут оказались рамы без форточек. Присмотрелся, на внешних рамах форточки есть. Это что же, они на зиму вторые рамы вставляют каждый год? Как же их убрать?

Нашёл в сенях стамеску. Вернулся к окну, осмотрел раму, заметил крепёж с двух сторон, вытащил. По периметру рама была плотно проложена паклей. Поддел раму стамеской, потихоньку пошла. Провозился какое-то время, вынул раму, приставил к печи и подпёр стулом, чтоб не упала. Открыл форточку. Наверное, нет смысла вынимать остальные рамы. Одного открывающегося окна пока хватит. Оставил форточку открытой и поехал встречать Инну.

Она приехала с двумя большими чемоданами, одним поменьше и коробкой, перевязанной верёвкой. Понятно, что очень обрадовалась, увидев меня на перроне. Еле допёрли всё это вдвоем до дома Клары Васильевны.

Сестра была приятно удивлена наличием жилья. Сюрприз удался! Дом уже почти проветрился. Инне останется только просушить постели в ближайший солнечный день.

Стали разбираться с печкой. Принцип действия у них у всех один и тот же. Тяга… Заслонки… Но для меня все же, как для обитателя московской квартиры, не совсем все понятно. Неспокойно на душе. К счастью, Инна лучше меня в этом разбиралась. Оно и понятно, она выросла в частном доме, в отличие от меня. Мы с ней затопили печь, как и советовала хозяйка. Сразу стало теплее и уютнее.

Затем пошли по магазинам – разжиться всем необходимым. Запасы у старушки были, конечно, но неудобно же их разорять. Так что мыло, масло, крупы, сахар, и все остальное по списку потребовалось купить и помочь сестре донести до дома.

Со всеми этими хлопотами на пятичасовой дизель до Святославля в итоге я опоздал. Единственный запасной вариант – автобус. Инна проводила меня до автостанции. Договорились с ней, что как только у неё будет возможность, она найдёт в больнице Эмму и возьмёт под контроль её лечение. Она пообещала позвонить мне на работу, когда ей станет что-то известно.

Мы попрощались очень тепло. Инна даже слезу пустила, когда я уже сел в автобус и махал ей в окно, чтобы она шла домой. Сама уставшая, с дороги же… Расчувствовалась.

Уснул в автобусе. Пока доехали, успел хорошо вздремнуть.

Дома меня ждали все: бабушка, мама с Аришкой на руках, Клара Васильевна с пацанами и Никифоровна. Когда я вошёл, меня встретили дружным: ну что?

Они сидели за столом. Присоединился к ним. Меня тут же стали кормить. Рассказал им, как всё прошло, что раму одну вынул, чтобы дом проветрить.

– А мы их последние лет пять вообще не вынимали, – сказала Клара Васильевна. – Надо проветрить – дверь открывали.

– Понятно, – ответил я. Когда Инна соберётся от них съезжать, надо будет не забыть раму на место вставить. Вернуть, так сказать, в первоначальное состояние.

На следующий же день Инна отзвонилась мне на работу, сообщила, что в больнице уже побывала, начала оформление. Эмму нашла, состояние её пока неизменно. Очень сожалела, что не успела пересечься с её лечащим врачом, пока она до нейрохирургии добралась, у него уже рабочий день закончился. Теперь до понедельника ждать.

На выходные Инна примчалась в Святославль с кучей обновок для дочки. Провожая её на автостанции, обратил внимание, что в этот раз она уезжала с улыбкой на лице, зная, что через пять дней вернётся, а не так, как в прошлый раз.

Неделя пролетела незаметно. Дом, школа, работа. Зарядка с Маратом по утрам. Потеплело. На улице по утрам уже было больше народу. На наши утренние тренировки обратили внимание, почти каждый день к нам кто-нибудь присоединялся, и вскоре мы стабильно собирались на стадионе командой человек в десять.

Сатчану очень понравилась та первая тренировка с Маратом. В итоге он всерьез взялся за это дело, выбил ему зарплату на заводе. Настоял на трёх тренировках в неделю для работников завода в заводском клубе и сам начал их дисциплинированно посещать.

Работа с детьми пока была вынужденно на паузе. Она требовала профессиональной подготовки и соответствующего диплома. Изучив вопрос и посоветовавшись с кем-то в горкоме, Сатчан предложил Марату пройти переподготовку и получить второе образование в педучилище по ускоренной программе. В педучилище Сатчану пообещали зачесть Марату часть предметов на основании уже имеющегося у него диплома автослесаря, а остальную программу пройти экстерном с вечерними группами. За год-полтора Марат, при желании, может получить диплом учителя физкультуры.

Загит всецело одобрил такой вариант. Он даже обрадовался, что сын станет профессиональным детским тренером по самбо. И Марат, хотя вначале и сомневался, после батиного благословения дал свое согласие на переобучение.

Алироевы втянулись и сами закаляли Аришку, устраивая шоу для всей улицы. После зарядки, пока малая весело плескалась в тазу с игрушками, Ахмад её окатывал прохладной водой и начинались гонки по двору. Малая с визгами удирала от мамы, держащей полотенце в руках. Это превратилось в обязательную часть программы. Мама стала надевать на малую сандалики, опасаясь, что та наколет обо что-нибудь ножки. Ахмад так и обливал её обутую.

Никифоровна утащила бабушку в Подмосковье смотреть дом, пока его не продали. Остался в хате один, так непривычно. Мама поначалу пыталась приходить ко мне готовить. На что велел ей не маяться дурью.

– На тебе и так работа, дом, муж, ребёнок маленький, – сказал я ей. – Думаешь, я сам не справлюсь?

Мама смущённо пожала плечами, видимо, вспомнив мой подарок ей на свадьбу.

– Обещаю, как только мне захочется супчика, я приду к тебе в гости.

На этом мы эту тему закрыли. Не хватало ещё ей разрываться на два дома.

Тема предстоящих выпускных экзаменов вышла на первое место. Все усиленно готовились. Мы по очереди каждый день ходили к Славке, помогали ему повторять и сами повторяли. Славка, к счастью, прекратил хандрить и ожил. Молодой организм делал свое дело. Друг постепенно поправлялся, приходя в норму и возвращаясь к своему привычному состоянию. Вот только улыбаться почти перестал. Ко второму письменному экзамену врачи обещали снять со Славки гипс. Директор школы договорился с РОНО, что первый экзамен, алгебру, Славке зачтут по годовой оценке.

Я каждое утро перед школой стал делать небольшой крюк, отводить старшего из братьев Эммы в садик. Младшего Клара Васильевна отводила в ясли сама. Вечером ей приходилось забирать обоих, но там уже никакой спешки не было, так что она успевала не спеша, сама забрать внуков.

Юля и Игнат вручили мне открытку, в которой приглашали меня и Галию на торжество, посвящённое их бракосочетанию.

Ох, мне срочно нужно найти свадебный подарок!

Глава 5

Май 1971 г. г. Святославль.

В школе началась подготовка к Последнему звонку и Выпускному. После удачного выступления с докладом на Девятое мая я, как комсорг класса, предложил поручить Тимуру выступление с благодарственной речью от учащихся педагогам. Все официально, прямо в классе, при всех. Где он был единственным школьником, которого выгнали из комсомола.

– Да вы в своём уме?! – спросил нас Тимур. – Где я? И где благодарные ученики?! Да меня же недавно выперли из комсомола!

– Ты не прав, – ответил я ему. – Как раз ты – наглядный пример мастерства наших учителей и их педагогического таланта. Сам посуди. При всех своих хулиганских выходках ты доучился до конца, школу не бросил и не вылетел из неё. Мало того, ты вышел на экзамены с хорошим уровнем подготовки. Хорошие оценки хронического зубрилы – это одно. А хорошие результаты хронического хулигана – это совсем другое. Да к тому же, кого удивит выступление отличника? Это обычное дело. Такое никто не запомнит. А вот если ты на сцену поднимешься, то учителя дар речи от удивления потеряют, и наш последний звонок им точно запомнится. Так что, тебе выступать. Я – комсорг, я так решил и предлагаю на нашем комсомольском собрании одобрить это решение. Под мою персональную ответственность.

Тимур ухмыльнулся, вздохнул тяжело скорее для виду, но возражать не стал. Идея напоследок удивить учителей ему определенно понравилась.

Бабушка с Никифоровной вернулись через неделю. Впечатления у бабули остались, в целом, хорошие. Она с восторгом рассказала про дом, который они с Никифоровной нацелились купить, про участок, соседей. Но смущал сам переезд.

– Здесь дочь с мужем рядом. А там? – спрашивала она с сомнением.

– Это пока, – возразил ей я. – А если Ахмад переведётся в другое место работать?

– Куда это, например? – удивилась бабуля.

– Да много разных вариантов. Может, сам Ахмад решит, что перерос Святославль в профессиональном плане. Может, Шанцева повысят, переведут поближе к Москве. – Бабушка усмехнулась. – А что? Он же ещё молодой, завод под его руководством на хорошем счету, план выполняет. Если его переведут, он и команду свою с собой потащит.

– Переведут, скажешь тоже, – вздохнула бабуля. – Директора, который справляется, без необходимости дергать не станут. Здесь кого вместо него ставить? А вдруг не потянет должность? А вдруг завод перестанет план выполнять? Никому это не надо. Пока работает и план выполняет, здесь будут держать. Да и пенделей ему недавно дали за масштабное воровство на предприятии, сам же знаешь. Тоже как-то не тянет на образцового руководителя, которого надо в Москву тянуть.

– Ладно, не в Шанцеве дело ведь, – я примирительно кивнул. – Ахмад и сам перевестись может, если захочет. Да и Аришка подрастает. Без проблем смогут к вам в отпуск ездить.

Бабушка сидела вся в сомнениях. Переезжать она явно побаивалась. Она от поездки налегке утомилась.

– Надо будет тебе весь переезд в Брянске у Инны, точнее у Клары Васильевны в хате, переждать. Я сам с Никифоровной перееду, а потом за тобой вернусь.

Машину на заводе выпрошу, Ахмада подключу. Тимура или Марата попрошу со мной съездить, помочь загрузить, разгрузить всё наше барахло. Никифоровна там останется, а я за бабушкой поеду. Так бабуле точно легче будет, в том числе психологически.

– Сколько соток земли при доме? – поинтересовался я.

– Сорок.

– Не отберут? Слышал, что только членам колхоза столько оставляют.

– Не отберут. Во-первых, нас там двое хозяев будет, по полдома у каждого. Во-вторых, Аня предлагает нам в колхоз пойти немного поработать. Год-полтора отработаем и на пенсию уйдём. Никто излишки не отберёт.

– А кем вы работать собрались? Надеюсь, не доярками?

– Им бухгалтер нужен, я бы пошла. И Аня себе найдёт что-нибудь… Там учётчика нет на МТС, нянечка в сад нужна, сторож в клубе… найдёт работу.

– О, даже работа есть. Но только на полставки иди! Ты своё уже отработала.

Больше бабушке возразить против переезда было нечего.

– Начинайте потихоньку продавать дома, – сказал я бабуле, положив свою ладонь на её. – Пока продадите, я экзамены сдать успею и в Москву поступить. Спокойно перевезу всё.

Она кивнула обречённо. Даже стало жаль её. Столько лет здесь прожила, дочь, внуков вырастила. Конечно, не хочется уезжать. Но надо. В деревню, как там её, забыл, мне из Москвы легче доехать, бабушку проведать, чем в Святославль. Надо будет еще маме посоветовать с бабулей переговорить, убедить ее, что переезжать надо.

На этом расстроенные бабушки в моей жизни не закончились. Клара Васильевна, узнав о наших планах, откровенно расстроилась и даже немного запаниковала.

– Я тут совсем одна останусь, – с какой-то обреченностью в голосе сказала она.

– Подождите. А Герман? – напомнил я ей.

– Он на чужих мальчишек опеку оформил. За одно это ему огромное спасибо, – возразила Клара Васильевна. – Ещё и помощи просить с ними? Неудобно… Да и не общались мы раньше особо, странно все это будет.

– Да бросьте, – ответил я. – Думаете, мне трудно Кольку в сад водить по утрам? Ничуть. Мне приятно быть полезным и нужным. И всем так. Вы, главное, говорите людям, какая вам помощь нужна, не молчите. Увидите, вам с удовольствием помогут.

Успокаивал её, а сам думал, что её ждёт, если Эмма не восстановится полностью, когда из комы выйдет. Три инвалида на одну пожилую женщину? Надо, чтобы Славка сдал нормально экзамены и поступил хоть куда-нибудь. Иначе армия на два года. Клара Васильевна тут зашьётся одна.

Двадцать пятого мая Славка ещё лежал в больнице. Последний звонок прошёл без него. Когда Тимур вынес на плече первоклашку, никто не удивился. Он был выше и крупнее всех парней 10А. Но, когда он встал к микрофону, многие учителя растерянно начали переглядываться, а директор так и вовсе закашлялся, поперхнулся воздухом похоже.

Я внимательно рассматривал лица учителей. Равнодушных не было. Мы определенно порвали все шаблоны своим выбором глашатая. Я не мог понять, чего на лицах педагогов читается больше, удивления или тревоги. Все-таки репутацию мой братишка успел себе наработать специфическую. Но Тимур выступил очень искренне и на удивление корректно. Не иначе, Диана помогла с речью и проконтролировала результат. И когда сразу за ним мы все дружно запели «Тропинку школьную мою», многие учителя прослезились. Тимур сходил со сцены очень довольный собой, а когда Ветка подскочила к нему и поцеловала в щеку, так и вовсе расцвел.

Впереди у нас выпускные экзамены. Расслабляться некогда от слова совсем. Расходились с последнего звонка все сосредоточенные и задумчивые. Через неделю сочинение. Кто ещё не успел, переписывали расписание предэкзаменационных консультаций. Я оценивал свою готовность к экзаменам довольно позитивно. За последние месяцы успел вспомнить все, что забылось, появилась уверенность в большинстве предметов. Даже французский уже не казался такой недостижимой целью. Я в нем был стабильно плох, конечно, но на тройку точно способен вытянуть.

Инна приезжала каждые выходные, останавливалась у нас с бабушкой, забирала малышку у Алироевых и давала им передохнуть. Аришка уже привыкла к закаливающим процедурам, и мы с Инной гоняли её мокрую по двору также, как мама с Ахмадом, устраивая побудку всей улице.

В отличие от мамы, Инна позитивно отнеслась к закаливанию, её очень вдохновил результат: малышка выглядела гораздо здоровее и чувствовала себя намного лучше. Инна была даже не против хождения по снегу босыми ногами зимой, сама это предложила. Я только усмехнулся. Посмотрим, надо ли будет до этого доводить. Как по мне, если малая болеть перестанет, уже прекрасно. Делать из нее «моржонка», способного спать в снегу и убивать пойманную своими руками добычу, совсем не обязательно. Тем более, что ближайшая доступная мелкой добыча – это мой Тузик…

По поводу Эммы Инна переговорила с ее лечащим врачом. Его беспокоило длительное пребывание Эммы в коме. Это неизбежно приведёт к атрофии мышц. Потом понадобится длительное восстановление. Однако это не самое страшное. Неизвестно, какой участок мозга пострадал и за что он отвечает. Когда Эмма очнётся, может оказаться, что она не сможет говорить. Или, возможно, она будет обездвижена на одну сторону. Или, у неё с координацией будут проблемы. Никто не берется сейчас прогнозировать, что ждёт Эмму после выхода из комы. Но то, что проблемы будут, это однозначно. Так что прогнозы врач делал очень осторожные, ободряя лишь тем, что организм у пострадавшей молодой и сильный, в таком возрасте восстановиться во много раз легче.

Инна по собственной инициативе несколько раз за день стала заходить в отделение к Эмме и интересоваться её состоянием. Медицинский персонал, после первого посещения Инной девушки, стал относиться к ней с большим состраданием, узнав, что у неё никого нет, кроме пожилой бабушки и дяди.

Через Инну удалось наладить прямой контакт с младшим медицинским персоналом, и противопролежневые мероприятия стали проводить интенсивнее и регулярнее. Так что с переводом Инны в Брянск нам во всех отношениях крупно повезло. Самостоятельно контролировать все нюансы, находясь в другом городе, ни у кого из нас, конечно, не получилось бы.

Но день проходил за днем, а, несмотря ни на что, организм Эммы отказывался выходить из комы. Оставалось только ждать.

Первого июня все выпускники страны писали сочинение. Предлагалось на выбор четыре темы, которые стали известны только в день экзамена. Я выбрал свободную тему и писал про значение исторической литературы в воспитательном процессе и формировании полноценной личности. Самым сложным при подготовке для меня было запомнить дословно цитаты известных людей, чтобы вставить их в сочинение. Уложенный в голове набор цитат лучше всего лег именно на эту тему, так что я надеялся на высокий результат. С грамотностью у меня всегда все было в порядке.

Третьего июня написали алгебру и узнали результаты по сочинению. Мне поставили пять/пять. Доволен был неимоверно. Сам от себя не ожидал. Сплясал нечто, отдаленно напоминающее джигу, прямо в коридоре перед вывешенным листом с результатами. Учитывая, что кроме меня, пять/пять получило еще всего четыре человека в классе, гордиться было чем. Юлька, получившая пять/четыре, недовольно нахмурилась.

– С запятыми, наверное, напутала, – пробурчала она, наблюдая за веселящимся мной.

Пятого июня поженились Иван Николаев и Вероника. Они гуляли свою свадьбу прямо у нас на улице, перекрыли целый квартал от Первомайской до Школьной. Гармонистов было несколько, они обеспечивали непрерывное музыкальное сопровождение.

Гуляли с размахом. Присутствовал, по ощущениям, весь город. Встретил и Серёгу с Дианой, и Юльку с Игнатом. Они, как и я, были в числе приглашённых в ЗАГС, и Юлька с упоением делилась со мной впечатлениями, мечтательно представляя себя в роли невесты.

– Потерпи чуть-чуть, – улыбаясь, сказал ей. – Две недели до вашей с Игнатом свадьбы осталось.

А ведь я с подарком так и не определился. Если они уедут в Татарию, то ничего крупного с собой скорее всего брать не будут. Может потом, когда устроятся, приедут и заберут. Там на месте, в строящемся городе, не факт, что получится купить хоть что-то. Со снабжением могут быть вопросы. Хотелось бы что-то нужное подарить. Может, для будущего малыша что-нибудь? Интересно, как они сейчас относятся к приобретению детских вещей заранее? Помню, моя дочь категорически не разрешала до родов покупать детские вещи, боялась сглазить. Но это уже было позже. А из советского периода у меня таких воспоминаний нет. Вроде все заранее готовились. Попробую-ка удочку закинуть.

– Детское приданое когда будешь собирать? – между делом спросил я подругу.

– А всё готово уже, – неожиданно заявила Юлька. – Мама после брата все вещички выстирала и убрала до поры, до времени. Пелёнки, распашонки, шапочки – всё есть. Только марли новой достали на подгузники. Кроватка и ванночка есть. Только коляски нет. Дед тележку сделал из нашей с братом коляски, когда мы выросли. Надо будет что-то придумывать.

О! Хорошо, что спросил! Теперь ясно, что дарить.

Встретил ещё Германа, он посидел недолго за столом и пошёл искать Клару Васильевну по каким-то своим делам. Но задача эта оказалась совсем непростой. Вся улица была занята столами и праздно шатающимся народом. Дети бегают, кто-то танцует… Герман походил немного, а минут через десять я неожиданно увидел его сидящим за столом с какими-то смутно знакомыми людьми. Тоже, явно, соседи. Зрительно знаю, а лично не знаком. Интересно стало, а Клару Васильевну он таки нашел или по дороге к цели, забыл о цели?

Множество столов составили в один длинный стол. Молодые периодически появлялись то в одном, то в другом конце. Никакой общей культурной программы и тамады. Но всем весело, никто не грустит.