Кукуруза

– Поэтому я почти никогда не бываю здесь, – согласился Самойлов, усаживаясь напротив. – Недоработка дизайнеров. Только когда прибывает какая-нибудь комиссия или начальство. Мне хватает своей комнаты.

Минут пять они болтали о пустяках, но как только в столовую вошёл Капустин, Эльза разом переменилась. Её взгляд стал холодным и колючим.

– А что вы можете мне сказать о проекте «Кукуруза»? – ледяным тоном спросила она, не отрывая взгляда от Капустина.

– Кукуруза? – сделал удивлённое лицо Самойлов. – Впервые слышу. Возможно, вас неправильно информировали.

– Я так и думала, – спокойно отозвалась Эльза.

Она достала из внутреннего кармана комбинезона продолговатый предмет похожий на ручку и направила его на Самойлова.

– Значит, не слышали? – ядовито улыбнулась она, не выпуская из вида Капустина.

– Нет, – покачал головой Самойлов, настороженно наблюдая за предметом. – Что это такое?

Раздался тихий щелчок и Самойлов, болезненно сморившись, уткнулся лицом в стол. В ту же секунду крохотная стрела впилась в лицо Капустина и он на полушаге беспомощно рухнул на пол.

– Это финальный аккорд вашей карьеры, – возвестила Эльза, поднимаясь из-за стола. – Вы полежите тут пока, а я устрою прощальный салют в вашу честь. Я скоро вернусь, – с дьявольской усмешкой заявила она.

Усердно пыхтя, Эльза водрузила Капустина на стул и проверив устойчивость тела, удовлетворённо смахнула с ладоней невидимую пыль. Оставлять его на полу было плохой идеей. Роботы могут прийти на помощь.

Отыскав оперативный зал, она подошла к основному пульту и вставила в приёмное устройство кристалл памяти. Дождавшись, когда программа загрузится, она вытащила кристалл памяти и облегчённо вздохнула. Система защиты на вирус не среагировала и можно было спокойно продолжать свою работу дальше. Побродив немного по залу осматривая аппаратуру, она не нашла для себя ничего интересного и разочарованно поморщившись, вернулась в столовую.

Пнув для верности Капустина в ногу, проверяя его на устойчивость, она подошла к Самойлову и сцепив пальцы на животе, предупредила:

– Через двенадцать часов эта лаборатория взлетит на воздух. Советую покаяться и замолить свои грехи хотя бы перед Богом, – сделав эффектную паузу, она продолжила. – Жаль, что вы ничего не захотели рассказать мне о проекте «Кукуруза». Это не помогло бы спасти вашу жизнь, но могло бы продлить её ещё на несколько часов. Мгновения жизни бесценны и любая цена не восполнит этой утраты. Смерть же, прощает всё. Подумайте об этом. Если вы согласны, то закройте и откройте глаза.

Самойлов остался недвижим и Эльза повернулась к Капустину.

– Вы тоже не хотите покаяться перед смертью?

Жаль, – не заметив никакого движения, огорчённо констатировала она. – Мы могли бы весело поболтать.

Окинув столовую прощальным взглядом, Эльза посмотрела на часы и печально проронила:

– Прощайте господа. Проект «Кукуруза» закрыт. И надолго. Насколько я понимаю, Земля 2 будет теперь у вас под большим вопросом и мне искренне жаль, что так случилось. Но…

Только сейчас она обратила внимание на сиротливо стоявшего в сторонке робота. С дымящимися чашками чая на подносе, он, очевидно, ожидал дальнейших указаний. Слегка задумавшись, Эльза с подозрением посмотрела на робота и решила, что не стоит его игнорировать. Порой эти субъекты бывают очень сообразительными.

– А ты что скажешь по этому поводу? – пытаясь уловить в его глазах хоть какие-то отблески сомнений, спросила она.

Робот посмотрел на неё доверчивыми глазами и покрутив головой, оценил ситуацию:

– Команда отдыхает.

– Умница, – похвалила его Эльза. – Не мешай хозяину отдыхать. Займись каким-нибудь делом.

Робот зажужжал сервоприводами и покатил к выходу.

Так глупо подставиться. Самойлов злился и пыхтел, но ничего сделать не мог. Мышцы отказывались повиноваться ему. Он выждал какое-то время и решив, что Эльза ушла, попытался позвать на помощь.

Его голова лежала на столе и лацкан воротничка, где находился микрофон, был всего в нескольких сантиметрах от лица. Казалось, он сможет сделать это без проблем. Сознание было незамутнённым, но пошевелиться он не мог. Всё тело словно растаяло и обмякло, лишившись чувств. Подчинялись только глаза. С помощью их он мог беспомощно озираться, но и только. Хорошо, что рот был отрыт. Правда, стекающая изо рта слюна только усиливала чувство беспомощности, но зато можно было попробовать произнести нечто связное.

– На помощь, – собрав всю волю в кулак, выдохнул Самойлов и после пяти минут тщетного ожидания, устало закрыл глаза. Никто рядом так и не появился. Очевидно, звук был так слаб, что на него не среагировал даже чувствительный микрофон.

Самойлов отчаянно попытался дотянуться до воротника, но потерпел неудачу. Голову не удалось сдвинуть ни на миллиметр. К тому же мешала собственная ладонь, преградившая путь к воротнику. Надо же было так неудачно отключиться.

После получаса бесплодных попыток Самойлов потерял сознание и очнулся в страшной тревоге. Сколько прошло времени он не знал. Он постарался успокоиться и придумать хоть какой-то план спасения. Постепенно мысль его сосредоточилась на дыхании и Самойлов возликовал. Если удастся свалиться на пол, то Степан непременно обратит на это внимание. Оставалось только воплотить это в жизнь. Дыхание было ровным, но неглубоким и контролировать его не получалось. Никак не удавалось вдохнуть полной грудью. Он попробовал полностью выжать воздух из лёгких и, о чудо, голова немного сместилась к краю стола. Окрылённый успехом он повторил попытку и голова сместилась ещё немного. В голове неприятно зашумело и Самойлов испугался, что измученный организм снова отключится. Следовало передохнуть. Но от возмущения и безысходности внутри уже всё начинало клокотать и справиться с этим было непросто. Он мысленно «стиснул» зубы, но злость всё же вырвалась наружу. С безрассудным отчаянием он выдохнул воздух и вокруг всё померкло.