Под знаком Стрельца

Ама попрощалась со слушателями, и виртуальный экран исчез. Профессор поправил очки.

– Вы сами все слышали. И сейчас нам нужно думать о безопасности, а не о восстановлении умерших, – грустно произнес Нув.

В середине аудитории поднялась рука, и он кивнул.

– Получается, наши накопители будут упрятаны далеко, пока мы не будем уверены, что находимся в относительной безопасности? – спросил Кюр.

– Верно, – согласился профессор. – Но судьбу накопителей, я полагаю, мы будем решать на ближайшей конференции ученых и военных специалистов.

Глава 4

В бункере возник виртуальный экран, и обозреватель с экрана заговорил:

– Сегодня на Земле обнаружена лаборатория, где проводили опыты над людьми, а по сути – настоящие пытки. Посмотрите на этих несчастных, их превратили в подопытных.

Обозреватель включил видео, где демонстрировалось помещение с массивными столами. На столах лежали части человеческих тел: головы, руки, ноги, туловища без конечностей, к которым были подключены провода и устройства. При приближении камеры к одной из человеческих голов та вдруг ожила и заморгала глазами.

– Какой ужас! – проговорила старуха в бункере.

– Гаэ, – откликнулась стоявшая рядом с ней женщина, – повезло, что твой бункер не разрушен. Мы возьмем ее с собой? – и она показала на сидевшую в полумраке перед ними третью женщину со смуглой кожей, длинными волосами и вытянутым лицом, которая точь-в-точь повторяла ее собственную внешность.

– Ама, слишком мало осталось людей, а еще меньше – клонов. Конечно, ее возьмем с собой, – ответила старуха с лиловой кожей и волосами на лице.

Втроем они поднялись на поверхность и забрались в дисковый броневик.

Когда он оторвался от земли, Ама сказала:

– Учитывая последние новости с Земли, первым делом запустим в производство регенераторы. Разработки давно хранятся в архивах. И у нас много изувеченных. Хотя бы им поможем восстановить тела, если не суждено восстановить погибших.

Тем временем Шлом возился с ремонтом своего бункера, разрушенного прямым попаданием «Смерча». Буквально два дня у него ушло на все хлопоты, и вот уже в бункере установили новенькие стены и перекрытия. Быстро и ударно поработали андроиды с Альфы Центавра. Накануне они порадовали всех, прибыв во вместительных космолетах со странными машинами внутри для печатания всяческих предметов, включая строительные конструкции, которых так не хватало жителям Весты. Андроиды же монтировали готовые конструкции в бункерах и небоскребах.

Шлом позвал двоих в свой бункер.

– Вы очень мне помогли, – начал он. – Я не знаю, как вас благодарить. Садитесь на сиденье и заказывайте все, что пожелаете!

Андроиды послушно опустились на указанное место.

Шлом взмахнул рукой, чтобы из стола выдвинулся поднос, но ничего не получилось. И вдруг он с досадой всплеснул руками:

– Ах, да! Какой же я рассеянный! Надо было установить программы создания блюд, а я совсем забыл об этом!

– Мы можем в этом помочь? – с готовностью спросил один из андроидов и поднял брови, собирая эластичную искусственную кожу на лбу в складки.

– Ну что вы! – воскликнул Шлом, опять замахал маленькими руками. – Мне так неудобно! Скажите, как вас зовут?

– Меня зовут Крис, – сказал один из андроидов.

– А меня Семен, – отозвался второй.

– Вы говорите почти без акцента, но уж очень необычные у вас имена! – признался Шлом. – Где вы их получили?

– Из каталога имен. Он хранится в наших сетях на планетах Аматэрасу и Уэнуку. Его послали двести лет назад с Земли, – ответил Крис.

– Мы выучили ваш язык, как только он стал нам известен, – сказал, в свою очередь, Семен. – На наших планетах совсем другой язык, он также происходит с Земли.

– Так значит, у вас ничего не менялось с тех пор, как андроиды прибыли на Альфу Центавра? – полюбопытствовал Шлом.

– Конечно, мы ничего не меняли, – ответил Крис.

Оба андроида были одинакового роста, повыше Шлома, с красивыми подтянутыми фигурами, с правильными чертами, светлыми вьющимися волосами и голубыми глазами. Жители Весты понимали, что они не являлись людьми, а были только на них похожи. Но для Шлома, который считал себя чересчур неказистым и непривлекательным, они казались воплощением человека, каким он и должен быть.

После восстановления сам он ничуть не изменился: был по-прежнему похож на большой розовый шар с маленькими несуразными ручками.

Даже несмотря на приобретенную в последнее время популярность, поклонниц у Шлома не прибавилось. Да и не было их никогда. «Столь уродливое существо, как я, обречено оставаться в одиночестве», – часто думал Шлом, впрочем, по-водолейски воспринимая свое неблагообразие. А с недавних пор, восприняв циркулирующие в инфосетях слухи, он немного дальше заходил в своих неожиданных мыслях и планах: «Если Ама запустит в производство регенераторы, то я попрошу себе новые руки и ноги, да и туловище, если это возможно. Вот только новую голову я не хочу!»

Между тем броневик подлетел к бункеру, где когда-то жил погибший Юл, и женщины выбрались наружу в гермокостюмах и прозрачных шлемах.

– Что мы скажем его отцу? – спросила Ама, помедлив перед люком.

– Скажем, что Юл сражался как герой, – ответила Гаэ по интегрированной связи.

– Это понятно. Но как объяснить, что мы не сможем восстановить Юла? – покачала головой Ама и нажала на выступ.

С шипением шлюз открылся и пропустил их внутрь. Втроем они сошли вниз по ступенькам – Гаэ, Ама и ее клон. Только они успели открыть шлемы, как увидели застывшего перед ними полноватого мужчину с клешнями вместо рук. Он был уже не молод, с седыми волосами и усами, с глубокими морщинами на лбу.

– Вы? – промолвил он, глядя на женщин.

– Мы прибыли вас поддержать. Юл сражался как герой, и нам всем невероятно жаль его потерять, – сказала Гаэ.

– Садитесь, – мужчина с клешнями показал на сиденье.

Женщины уселись, он устроился с ними рядом.

В наступившей тишине отец Юла сглотнул и проговорил:

– Я горжусь своим сыном! Но вы пока не можете его восстановить?

Ама помотала головой. Клон и Гаэ помотали головами вслед за ней. Женщины понимали, какой удар пережил этот уже немолодой мужчина и как тяжело ему жить одними воспоминаниями о погибшем сыне. Даже Тиша, знавшая Юла всего лишь месяцы, была убита горем до сих пор. А что говорить о том, кто вырастил его и отправил в опасное приключение? Юл сыграл большую роль в защите Весты, но неизвестно, увидит ли его вновь отец. Это покажут дальнейшие события в противоборстве с нейросетью. Пока существовала опасность очередной войны и не имелось уверенности, что противник окончательно побежден, люди не хотели рисковать. Даже если то был риск ради настоящего героя, каким, несомненно, представал Юл. Да что там говорить – было ясно, что скидку больше не сделают никому.

– Мой сын погиб, от него не осталось ничего, а я живее некуда! – в сердцах проговорил мужчина.

Гаэ встала и подошла к нему, нагнулась и взяла его за клешни.

– Ничего, не теряйте надежды! Сейчас у нас на счету каждый человек, и вы должны жить. А Юла мы восстановим при первой возможности, – произнесла она, посмотрев в глаза мужчины. – Как вас зовут?

– Гун.

– Красивое имя, – улыбнулась Гаэ. Она вдруг почувствовала, что мужчина ей верит и ждет от нее новых слов, будто хочет, чтобы она его успокаивала, говорила с ним, заботилась о нем. – Вы один живете?

– Да, жена умерла пару лет назад, – признался Гун.

Гаэ погладила красные мужские клешни и снова взглянула в его глаза.

– Вы полетите с нами? Мне так жалко вас!

– Не надо меня жалеть, – покачал головой Гун и снова громко сглотнул в наступившей тишине. Через мгновение он произнес: – Да, меня здесь уже ничего не держит. Я готов лететь с вами и помогать общему делу. За своего сына и за всех нас!

У него блестели глаза – от слез и прилива энергии. Больше они почти не говорили. Гун собрался за короткое время. Вчетвером они вышли из бункера, забрались в дисковый броневик и полетели в район Синих столбов.

Повсюду в мрачной атмосфере Весты зависали корабли, с каждым часом их число увеличивалось: андроиды направляли силы в помощь астероиду, главной задачей стала очистка биосферы от радиации. В отремонтированных бункерах и уцелевших башнях развернулись госпитали, где медицинскую помощь получали десятки тысяч раненых и изувеченных войной жителей Весты. В инфосетях активисты Движения сопротивления запустили инициативу «Искать, чтобы выжить». Движение пользовалось громадным влиянием, а цель заключалась в поиске оставшихся подразделений нейросети. Инициатива набирала множество голосов и ждала реализации.

Гигантский космолет с медиками и экипажем на борту готовился стартовать с астероида в направлении червоточины, а оттуда – к Земле. Космолет должен был прибыть к расположенной там секретной лаборатории, чтобы забрать останки живых людей, над которыми проводились чудовищные опыты. В первом отсеке ждал взлета генерал Фабус. Он потерял близких родственников, как и большинство жителей астероида, но не падал духом и верил в возможность вернуть потерянные жизни.

Вдруг створки отсека разошлись с еле слышным шуршанием. Когда Фабус обернулся на звук, его пробрала внезапная дрожь, а слова застыли на языке. На пороге показалась знакомая фигура. Он узнал вошедшего – это был генерал Руйб, который погиб в схватке с предателями накануне бомбардировки астероида.

Если бы Фабус сомневался, реальная ли фигура зашла в отсек, или это всего лишь виртуальное изображение, – пожалуй, тогда его шок оказался бы не столь явным. Но он ни на гран не сомневался в реальности Руйба. Шоком был живой генерал. Но каким образом?!

– Приветствую! – проговорил как ни в чем не бывало Руйб и, заметив странное оцепенение Фабуса, поспешил добавить: – Я был восстановлен сразу же, до анализа и принятия запретительного решения о восстановлении погибших. Отсканировали и вернули к жизни. Ама пояснила, что для меня сделали исключение: я первый и последний человек, а дальше все будет зависеть от нашей общей работы.

– Да? – неуверенно проговорил Фабус. – Я рад тебя видеть, Руйб.

– Смелее, это же я! – произнес Руйб и подошел вплотную к Фабусу, похлопав его по плечу. – Понимаю, ты, как и другие, в шоке от всего произошедшего.

– Мало сказать – в шоке, – признался Фабус. – Меня больше настораживает неизвестность. Нув и Крон отрицают, что нейросеть побеждена. Откуда они знают, что от нее что-то осталось – им видней, они же ученые и как бы оракулы.

– Ну да, один точно оракул, а второй – настолько ученый, что почти оракул, – поддержал Руйб. – Знаешь, меня тоже настораживает неизвестность. Как и всех. И уже очевидно, что мы будем делать дальше: будем искать, будем искать везде, перевернем вверх дном Вселенную, но найдем эту гадость и уничтожим! И это не пустые слова: ты видел, что творится в инфосетях, знаешь о настроениях в обществе?

– Конечно, хотя новость о твоем воскрешении почему-то упустил, – грустно улыбнулся Фабус.

Глава 5

Диаметр планеты Фольдамавит превышал диаметр Весты, по крайней мере, в тридцать раз. На этой далекой планете пребывание оказалось не то что некомфортным, а в принципе невозможным для человека. Температура превышала 4000 °C. Поэтому крейсер Чиуга дрейфовал на безопасном расстоянии от поверхностного огненного слоя и раскаленной докрасна атмосферы Фольдамавита. Таким образом, Чиугу приходилось знакомиться со своим новым местом жительства, не приближаясь к нему. По сути дела, им теперь стал крейсер, и другой альтернативы не было.

«Если мне суждено провести в этом негостеприимном месте всю оставшуюся жизнь, чем это отличается от добровольного заточения?» – недоумевал экс-генерал.

Да, нейросеть в образе его бывшего начальника Пруга появлялась перед ним буквально по щелчку пальцев. Да, она объясняла все, что было непонятно. Да, она обеспечивала его едой и напитками, потому что искусственный интеллект такого уровня умел применять технологии для изготовления продуктов питания. Всего этого хватало, чтобы Чиуг жил и не сошел с ума, слушая по вечерам рассказы нереального Пруга о возможностях нейросети и ее далеко идущих планах. Безусловно, она планировала захватить всю Галактику. И даже всю Вселенную. И она безусловно к этому готовилась. Но почему она оставила в живых его? Зачем Чиуг ей понадобился? Вот на эти вопросы экс-генерал не находил ответа. А ведь нейросеть в виде бывшего президента как будто готовила его к чему-то важному.

Чиуг щелкнул пальцами, и в ту же секунду перед ним появилась фигура экс-президента. Нейросеть позаимствовала личину у Пруга. Но бывшему генералу хотелось думать, что перед ним реально находится его бывший начальник. Так было легче.

– Мне скучно! Я могу заказать себе водки? – спросил он у Пруга.

– Разумеется! – ответил тот, ухмыльнувшись. – Чем закусывать будем? – Чиуг молчал, и Пруг продолжил: – Рыба, чипсы, мясо?

– И то, и другое, и третье! – выдохнул Чиуг и вдруг выругался: – Черт бы побрал этот мир и всех его обитателей!

– Что вы сказали?

– Ничего!

Чиуг отошел в дальний конец отсека.

Через иллюминатор он различал поднимающиеся в атмосфере плазменные сгустки – они были еле видны отсюда. Но Чиуг уже знал, что это живые обитатели планеты Фольдамавит. При сверхвысоких температурах они обладали приспособленными к ней плазменными телами, отлично проводящими электричество, и постоянно обменивались разрядами друг с другом. Чиуг знал, что для них подобный взаимообмен был аналогом общения. На планете обитал разумный вид, захваченный и порабощенный нейросетью под угрозой уничтожения планеты путем охлаждения ее до слишком низких для разумной плазмы температур.

Беспилотные корабли нейросети дрейфовали, как и крейсер Чиуга, на околопланетной орбите. По сути, нейросеть не могла захватить планету, потому что не могла на ней высадиться. Но угрожать, разумеется, была способна. И делала это успешно, едва ли это были пустые слова. Нейросети ничего не стоило произвести серию мощных термоядерных взрывов, чтобы сдвинуть планету местных жителей и отдалить ее от местной звезды, тем самым погрузив в холод. Видимо, в беспилотных кораблях хватало зарядов для осуществления подобного плана.

Разумные жители выглядели как сгустки искрящегося пламени, в которых периодически проскакивала электродуга. Как они могли думать, чувствовать и передвигаться, Чиуг, конечно, не знал, да и знать не хотел. Его гораздо больше интересовала собственная судьба. Сколько он здесь пробудет, всю жизнь или нет?

Из стены отсека выдвинулся поднос с заказанной водкой и закусками.

Чиуг выдохнул и влил в глотку первую стопку. «Хорошо пошла, – подумал он, взяв сушеную рыбу и закусывая горечь во рту. – Неужели я так и буду общаться всю жизнь с одним лишь Пругом? – спрашивал себя экс-генерал, продолжая пить водку. – И даже не с Пругом. Это всего лишь нейросеть. Неживая машина, бестолочь. Бестолочь?!»

Мысли в мозгах стали путаться. Ему страстно захотелось поговорить с местными, и он закричал на весь отсек:

– Госпожа нейросеть! Вы слышите меня, госпожа нейросеть!

Перед ним уже стояла фигура Пруга.

– Я слушаю вас!

– Ох, – осекся экс-генерал. – Я бы хотел с кем-то пообщаться. А с ними можно? – и он показал в иллюминатор на проплывавшие в атмосфере раскаленной планеты сгустки.

– Вы не поймете их язык, но я готов перевести, – ответил Пруг.

Чиуг был совсем пьян, но даже в этом состоянии удивился, что нейросеть так быстро согласилась выполнить его желание. Он качался и держался за стену отсека, хотел было выразить согласие, но язык заплетался, и тогда он просто кивнул.

Фигура псевдопрезидента ненадолго исчезла.

Как только на Весте андроиды сдали первые отремонтированные помещения в башнях, туда устремились жители. Башне Троона повезло чуть больше других, разрушений оказалось минимум, и ремонт не занял продолжительного времени.

Финансирование хотя и было повсюду автоматическим, но для привычного контроля процессов требовались специалисты. Вот поэтому в обновленном кабинете Пруга появился человек – бывший главный казначей района Миротворцев по имени Цвок. Он был среднего возраста, среднего роста и средней комплекции. Чуть вздернутый кверху кончик носа, русые волосы, тонкие губы и, наконец, бакенбарды придавали его внешности оттенок оригинальности.

Большой позолоченный стол исчез, да и вообще кабинет было не узнать – изменилось все. Цвок устроился за белым бюро из самого обычного наносплава, со световыми панелями и выезжающими изнутри функциональными электронными устройствами, мелкими вещами и макетами районной инфраструктуры.

Попробовав выдвигать те или иные предметы, Цвок быстро заскучал и решил разнообразить день, позвонив в соседний район Цветочных клумб.

Как он и ожидал, ему никто не ответил. По всей видимости, соседи еще не въехали в свои башни, андроиды пока занимались ремонтом, решил Цвок.

Он вызвал из стола электронный справочник и вскоре нашел номер бывшего президента соседнего района. «А что, почему не позвонить?» – подумал экс-казначей.

Пошел звонок. В кабинете замерцал свет, и в следующий миг в воздухе появилась фигура низкорослого человека с горбатым носом и хитрыми глазами.

– Добрый день, президент Жом! – проговорил Цвок, вскочив из-за стола.

– Сидите, сидите! – остановила его фигура, и бывший казначей опустился на сиденье. – Я, как известно, уже не президент. А что скажете вы, Цвок, чем теперь занимаетесь и не скучаете ли по нашим старым добрым временам?

– Жом, признаться, я теперь заскучал. Уж очень непривычно видеть новые стены и все остальное! Буду заниматься на практике тем же самым: контролировать денежные потоки, считать деньги, выделять их на финансирование тех или иных проектов. Но представляете, теперь это не дело главного казначея. Теперь моя должность называется «экономист». Мне, конечно, нравится моя работа, но пока не знаю, привыкну ли я к этой должности, будет ли ко мне такое же уважение, как прежде? Все-таки «главный казначей» звучит куда как значительнее.

– Это несомненно, Цвок, – откликнулся Жом. – Зачем надо было менять название должности? Я не пойму. А что касается уважения – прежнего не будет. Посмотрите вокруг: каждый день изменения, каждый раз появляются инициативы в информационных сетях, и все радикальнее предлагают разделаться с остатками старых порядков, чтобы даже и следов не осталось. Вы в курсе? Если нет, так я вам скажу: они хотят приравнять нас, бывших чиновников и высокопоставленных лиц, к простому люду, к тем же самым мутантам, которые и людьми-то раньше у нас не числились.

Цвок вздохнул и ему захотелось удержать хотя бы что-то из старых порядков.

– А знаете что, Жом? Пока идут обсуждения, давайте ко мне, будем вместе работать. Будете моим помощником, либо новую должность для вас попрошу, пока за нами нет контроля, пока длится суматоха с реконструкцией и ремонтом разрушенных башен. Эх, жаль, президента Пруга с нами нет, – покачал головой Цвок.

– Ничего, Пруг на том свете будет командовать генералами, – ухмыльнулся Жом. – А нам нужно думать, как быть здесь. Я к вам подойду, и обсудим наши планы.

Свет в кабинете замерцал, и фигура Жома растаяла в воздухе.

Цвок почувствовал, что бывший президент района Цветочных клумб расположен к нему на редкость приветливо. По знаку зодиака Цвок относился к Ракам, и смог быстро найти общий язык с другим представителем водной стихии – Скорпионом, которым и был Жом.

В крейсере Чиуга снова замерцал свет, и перед ним возник виртуал.

– Спрашивайте у них все, что хотите, – Пруг показал на иллюминатор.

Пьяный экс-генерал вдруг вспомнил, что просил нейросеть познакомить его с разумной плазмой. Он встал с сиденья, где его мутило от водки, и пошел к иллюминатору. Перед глазами все расплывалось, Чиуг был ужасно пьян.

Когда он смог сфокусироваться, то увидел сквозь стекло лишь нечеткую картинку: плазму, молнии, смешение раскаленного газа в космической черноте. Чиуг затряс головой, его снова начало мутить.

– Пусть зайдут сюда, я их не различаю! – сказал он.

Внезапно перед ним что-то загорелось. Он сосредоточил взгляд: да, это, несомненно, была разумная плазма! Видимо, Пруг отдал распоряжение, и плазменные сгустки проникли на корабль. Сколько их тут? Чиуг попытался посчитать: один, два, три, но дальше все расплылось, и бывший генерал махнул рукой.

Он опять опустился на сиденье и заговорил:

– Как вас зовут? Кто вы такие? И как вы здесь живете?

Чиугу показалось, что он задал не такие уж нелепые вопросы, учитывая то количество водки, которое выпил.

Плазменные сгустки сильнее заполыхали и заискрились, между ними пошли интенсивные электрические дуги. Чиуг понял, что они общаются.

– Они передают, что являются разумными существами на планете Фольдамавит. Кроме них, здесь распространены другие формы жизни, не являющиеся разумными. У каждого из этих существ имеется индивидуальность и имя, но имена и другие данные воспроизводятся с помощью электромагнитного взаимодействия и не могут быть выражены на привычном людям языке. Нам потребовалось время понять, что эти существа живые и разумные, и еще больше времени, чтобы понять местный язык и начать с ними общаться, – с этими словами Пруг вдруг заискрился и взорвался огненной вспышкой в центре отсека.

Чиуг закрыл ладонью глаза, а когда убрал руку, то увидел вместо экс-президента плазменный шар, похожий на одного из жителей Фольдамавита.

Плазма затрещала, передавая электрические дуги сгусткам плазмы напротив. Они в свою очередь заискрились и затрещали, возвращая электроразряды нейросети.

Через минуту из яркого шара сгустилась фигура Пруга:

– Они могут существовать только в высокотемпературной среде, не меньше четырех тысяч градусов по Цельсию. Сейчас они во враждебной для себя среде, и потому способны находиться на крейсере ограниченное время, после чего вынуждены будут покинуть нас, чтобы не погибнуть. Плазменные жители необходимы против мятежников с Весты и их союзников. Поблизости от Фольдамавита находится местная луна, там твердая поверхность, и мы уже начали работы по сверхскоростному сооружению производственных цехов. В непродолжительном времени у нас появятся космолеты в достаточном количестве. Для переброски местных жителей в театр военных действий нам понадобятся особые условия внутри кораблей, которые уже спроектированы. Мы строим отсеки с поддерживаемым высокотемпературным режимом. В каждый космолет уместится до двадцати местных. Плюс они возьмут с собой другие формы жизни, нечто вроде растений.

– Местных растений? – переспросил Чиуг. Хоть он и был пьян в стельку, но рассказ нейросети об этом мире звучал для него почти как бред.

– Именно так, Чиуг: местная флора, которая выглядит для нас так же, как и разумные жители планеты Фольдамавит. Разница почти незаметна, все те же плазменные сгустки, но без треска и электропроводности, – проговорил виртуальный Пруг и указал на сгустки напротив.

Те продолжали издавать треск и передавать друг другу электрические дуги.

– Как я понял, нам они понадобятся для переброски в театр военных действий?

– Конечно, – произнесла фигура экс-президента. – Вы ведь тоже нам будете помогать в нейтрализации сил противника, не так ли, Чиуг?

– Я? Обязательно! – чуть не запутался Чиуг. – Но как я смогу помочь?

– Вот для этого мы и прилетели сюда, чтобы ко всему подготовиться и обучиться, – проговорил виртуал, ухмыляясь.

– А поконкретней?

Экс-генерала чуть отпустило, но по-прежнему все расплывалось перед глазами: и фигура бывшего президента, и плазменные сгустки местных жителей.

– Конечно, – ответил Пруг и снова сверкнул яркой вспышкой, принимая вид плазмы.

Спустя минуту разумная плазма покинула крейсер. Фигура Пруга вновь приняла прежний вид и проговорила:

– Мы летим на местную луну. Там будем готовиться к выполнению задания на Весте. Вы готовы?

– Да, вполне, – ответил Чиуг и вскочил с сиденья, но сильно закачался и опять сел. – Я немного пьян, но ко всему готов! А какое задание нам предстоит?

Пруг кивнул и, ухмыляясь, приготовился объяснять.